Очевидные смыслы

ОЧЕВИДНЫЕ СМЫСЛЫ

Когда утверждают, в чаще – легче дышать, имеют в виду очевидные смыслы. Но за кадром остаётся способность коллектива деревьев снимать энергетическую усталость. Как минимум, усталость. Максимум – всё остальное.

Ради “остального” можно [и необходимо] потерпеть лазерный зуммер комарья, рёв рычащих и вой воющих. Тем более рычащие и воющие остепенились в дикости. Вернее, их остепенили.

Сие остепенение связано с бумом поколения зуммеров – поколения 20-х годов XXI в. от Рождества Христова.

Сие уточнение – от Рождества Христова – весьма ценно. Хоть так единственный читатель данных строк узрит Его Имя.

Его Имя близко знакомо кедру, пихте, лиственнице, занимающих 2/3 площади описываемого дышащего пространства.

Пространство дышит. Разумеется. Иначе предмета речи не было бы. Проходя процесс телесного становления в условной сельской местности, не обращаем рассеянное внимание на дыхание вереска, венерина башмачка, жарков, “с которыми связаны многочисленные легенды и поверья”. Действительно, как же без легенд и поверий?

Поверья уверяют: “где родился, там и пригодился”. И – да, и – нет. Всё – индивидуально. Хотя с возрастом своего [и редко чужого] тела начинает тянуть к Малой Родине. К Матечеству.

Матечество вбирает в подол сарафана и ядовитой раскраски купальницу, и свистульку-пикульку. Посвистишь и сляжешь. Пикулька настолько НЕ зубодробительна, что даже в знойный червень и выматывающий страдник чудовищно обросшие овцы брезгуют. Но ведь овцы не планируют грядущее. Хотя бы своё. Тем не менее всеядны. Ибо даже в лютый сечень пикульки ими проглатываются.

Проглатываются даже полевые ирисы. Жарки также пожираются смердящими баранами. Ирисы и жарки иногда могут получить вторую молодость. Зацвести в хмурень. Но разве повторится блеск первого цветения? Возможно, да. Возможно, нет. Всё – индивидуально. И так ли необходим повтор? Вдруг последнее цветение лучше первого? Во всяком случае…

Во всяком случае, баранам и овцам всё равно.

Всё равно даже в высокогорных районах рисуемого дышащего пространства обнаруживается багульник болотный. И, следовательно, болото. Да – болото в горах. И тут же жимолость вперемешку с кустарниковой ольхой. Не успеешь оглянуться-отмахнуться – ожика волосистая, ортилия, бадан и даже набившая оскомину дикая герань. Всё рядом, все вместе. Натура. Естество.

Естественно ручей [ещё живой, а может, уже нет] разбивает пологий склон Т-образно. Слева от ещё разумного, а значит фактического, ручья сфера из полимеров. Возможно, полимеров уже нет в действительности. Возможно, когда единственный читатель соприкасается с сей историей, и ручья нет. Возможно, полимеры уже заменили конкуренты. В этом ли суть?

Суть в наличии такой же сферы справа от ручья. А что в дельте?

В дельте ручья побуревший снаружи великанский казан с национальной росписью. У казана мужчина в салатовой спецовке стругает то, что обычно стругают в чаще, в коллективе деревьев. Примитивны, конечно, человечьи действия. Более того, других рас, окромя человечьей, на планете нет. Якобы. Кроме того, обтёс ветки – своеобразный ритуал. Память шуйцы и десницы. Память плоти. Память стругания.

– Не выйду, пока цвет не сменишь, – глухо отзываются из левой сферы.

Сфера темнеет, наливается грозовым свинцом, как при грядущем ливне. Сфера темнеет при каждом звукоизвлечении из неё. Вообще только сферам свойственно менять качество и количество. Разве другие фигуры замечены в трансформациях или метаморфозах? Так что есть ли смысл упоминать в дальнейшем о каждом её изменении?

Бархат-тембр, вельвет-тембр мужчины в салатовой спецовке парирует: “Разве ты – наполеон – опасаться зелёного цвета?[1] Разве? Глупишь. Сам же подставляешься. Ругаю тебя. Поругаю – у тебя же самого настроение в новые цвета окрасится. Тогда всё естественно станет, натурально”.

– Окрысится, – бурчит тот, кто бурчит.

И левая сфера темнеет, если не черствеет, наливается предстоящей влагой. Прольётся ли? Оросит ли флору и фауну?

– Как ты утверждал, называется, это место? Музей под открытым Небом? найти бы погребения какие. Разве?… Тогда и настроение в новые тона окунётся. Тогда всё естественно станет, натурально.

– Здесь где-то Хуртуях тас, – глухо отзываются в левой сфере.

– Что это и кто? – салатовая спецовка откладывает заточенный колышек, – Лисичек закинуть, наверное?

– Закинь. Только убедись, что казан закипел.

– Вода у вас ещё первозданная, Мылтых Азарович. Не то что у нас в петобласти. Надо почаще ругать муниципалитет, авось настроение всего региона в другой цвет полиняет. Тогда всё естественно станет, натурально.

– Андрон Владимирович, Хуртуях тас – это Святыня хакасов. Большая Каменная Женщина. В древности к ней приезжали бесплодные. Ясно зачем. Вполне очевидно.

– А щас? – Андрон закидывает сельдерей в казан.

– А щас всё китайцы скупают. Пока заказник под охраной местных. Но ты же в курсе, как славяне всё распродают.

Андрон остановил руку над казаном, и петрушка вяло обвисла над бурлящим бульоном: “Ну уж не надо так гнать на славян…Хотя япошки уже переселились на Дальний Восток”.

– Наверное, вас лет через сто столько же останется, как хакасов сейчас, – резюмирует Мылтых из левой сферы.

Сфера сквозит пурпуром, низко гудит, вибрирует.

– Начинается…потому что мы НЕ размножаемся? – Андрон Владимирович зачерпывает из ствола ручья, ополаскивая наливное мясистое лицо. – Ежели начнём, тогда всё естественно станет, натурально?

– НЕ то слово. Кроме того, бессовестное отношение к языку культивируете. У вас…ну или у нас, поскольку я с тобой в одном государстве, нет никакой политики по распространению языка.

– Что же – славяне должны инфицировать другие народы славянским языком? – усмехается Андрон.

Ручей приобретает сиреневый оттенок.

– Разумеется. Почему нет? – отбивает словесный мяч Мылтых. – Иначе вы….ну или мы…не выживем. Галлофранки насадили же французский экс-колониям. А индусы до сих пор инглишем пришиблены.

– Мы больше НЕ империя! – Андрон с грохотом захлопнул казан беспросветной несдвигаемой крышкой. – Да и кого нам колонизировать?

– У меня на сей случай история есть.

– Хоть у кого-то история есть. Внимаю внематочно.

 

ДРУЖБА НАРОДОВ

 

Миссионерские книги хранят уникальную информацию. Начиная с XIX в. разросся мегаулей таких записей. В одном из ульев привлекла пометка о народе «гьязу» [«ягнята»] на севере Африки. Вернее – флективная грамматика их языка, наличие звательного падежа и прочие вещи, схожие со структурой древнерусского.

Что же. Недалеко от границы с Мавританией. Можно прогуляться. Так вечером припёрся чумазым в ближайшую деревню этого народа. Встретили в штыки. Объяснения по поводу позднего визита – тем более на ломанном английском – ничего не дали. Мол, шпион, и всё тут. Собрали пресловутое африканское вече. А я остался запертым в их неметафорической яме. В речевой лакуне.

Через час решили депортировать. Воззвал к их патриотичным чувствам. Дескать, если ваш язык не опишут научным языком, никто о вас не узнает. Вождь поднял намазанные белые брови, приказав увести. Но тут я апеллировал к национальному эгоизму: если не дадите возможность изучать ваш язык, весь мир будет считать его диалектом племени «риука», что на противоположной стороне реки. «Ягнята» завелись. И под чёрные аплодисменты меня освободили.

Что же. Учебник по изучению языка «ягнят» практически окончен. Разумеется, транскрипцию дал кириллицей. Описание грамматики и синтаксиса – на русском. Собственно, от языка «ягнят» в книге остались только лексические ряды, идиомы и фразы типа «здравствуйте, как дела?» У них не останется другого выхода, как начать изучать русский. Потом откроем посольство в их ветхих лачугах. Подобных «ягнят» на западе континента, как нефти у арабов.

Надеюсь, вы увеличите финансирование?

 

– Ну как? – отозвалось из левой сферы.

– Нормас. Но – суховато. Нет эмоции в твоей истории. Кстати, похолодало малям. Да и тени от стволов деревьев превысили своих носителей.

– Отлично. Тогда вымётываюсь из палатки. Хоть зелёный цвет с глаз скроется.

…левая сфера загудела, как опухший улей. Сфера приобрела матовый отблеск. Выполз Мылтых Азарович в чарвонной толстовке. Но лицо не разглядеть, потому что, как намекнул Андрон Владимирович, уже стемнело.

– Давай налью моё кулинарное торжество…Опять, небось, заверишь, что вкуснятина и что я – лучший повар… В эдаких дебрях мой суп приобретает ваши национальные признаки, так сказать….ну как?

– Да. Сие повкуснее сваренных овощей в твоей хате. Помнишь? В 2020-м, когда у тя зависали? Вроде, её не продал аще?

– Сдаю. Хотя скоро уже и это запретят. Или физически невозможно будет. Больше невозможно достраивать дамбу. Народ уже повалил из Питера… Возьми горбушку ржаного.

– Заселяйтесь сюда, иначе китайцы всё здесь оцифруют.

– У вас инфраструктуры нет. Соли, кажись, тоже нет.

– Нормас. Лисичек мало. Пожалел что ли?

– Мылтых, мы так давно не виделись, не лобызались, а ты практически не изменился. Жду объясненений. А у меня уже и бородёнка жиденькая вьётся, и морщины лучевые нарисовались. Жду объяснений.

– Генетика папы и мамы. Единственный плюс азиатской внешности. Ну или хрен проссыт какой.

– Надеюсь, змей не водится? А то не очень-то хочется в сфере ночлежить. Разморило. Зелёный мерцающий свет звёзд так манит, так зовёт. Убаюкивает.

– Гм…змеи водятся везде. В хакаском фольклоре даже легенда о змее…

– Набил я брюхо лисичками. Так что слушаю внематочно.

– С таким успехом, весь казан поглотишь. Так что вот тебе о …поглотителях.

 

ПОЛИГЛОТ

 

Совсем залежался на лунопёке. Опасно. Пролежни образуются. Выгибаю спинку. Десантируюсь с подоконника. Всю жизнь проспать – не для меня. А Павлик свился жёлтыми кольцами. Дурной. Неужели непонятно – ни молока, ни сырого мяса больше не будет? Тычусь мордочкой в запотевшее стекло. Павлик плашмя лупит хвостом. Отскакиваю. Главное – наладить диалог. Но как? Если языки изначально заточены на разновекторность? Вот если бы у нас было единое наречие. Единый обработанный совершенный язык? Практически санскрит? Не хило?
Начинает гадко подпахивать Валенсией. Подползаю на передних лапках. Как же разит! Непристойно даже. Под юбкой, оказывается, ещё одну носила. Фу. Прошлый век. Ну что же. Ведь ты меня кормила-поила-глистов-выводила. Посмотрим, как обстоят дела с твоим языком. Ох. Мамочки. Да у тя протез. Протест. Ха. Кажется, начинаю постигать вкус языка. Через каламбур. Кажется, это так называется? Ну что же – недурно. Весьма. Интересно, такие сочные языки только у самок или у самцов тоже? Вполне интригующе. Проглатываю оставшуюся плоть и спрыгиваю с окоченевшего синего лица. Не по себе. Оборачиваюсь к запотевшему стеклу. Павлик не сводит с меня зелёных глаз. Мольба во взоре. На своём балакает. Раздвоенный язык демонстрирует. А толку? Всё равно не фига не разобрать. Вероятно, просит освободить. Хрен поймёшь этих «павликов». Какие последствия будут для меня? Надеюсь, никаких. Гм. Не проглотишь меня, ежели волю дам? Туплю. Друг друга нельзя понять, пока разными средствами выражаем мысли и чувства.
Ну что же. Где-то здесь хитрый механизм? Валенсия несколько раз промывала место обитания Павлика. Давай-ка вызволим тя, Пабло. О, выползает – красава. Животное. После тебя слизь на ковролине.     Перекантоваться бы в спальню. Заперто. Не успеваю сообразить, как тут же жёлтый хвост увесисто сбивает дверную ручку. Павлик мощно наносит удары, пока не ломает замок. Наконец-то проникаем в место уединения самцов и самок. И здесь вонизм страшной силы. Запрокинув голову и открыв пасть, ой, вернее рот, покоится мясистый увалень. Ммм…у мужских особей, наверное, свой язык? Да что ты будешь делать? Павлик-тварь! Не прикладывая усилий прижал меня хвостом к шкафу, а сам нырнул в разинутую пасть увальня!
– …никто же не обличит нас по нелицеприятному правосудию своему, – усмехается Павлик, облизывая кроплённые губы.
– Ну и как тебе? Достаточно. Отпусти мя.
Павлик расслабляет склизкий хвост. И я – весь в слизи – приземляюсь на линолеум.
– А мужескый языкъ зело питателен бысть, – Павлик сворачивается на распухшем животе бывшего носителя языка, – Растолкуй вельми, отчего месяц таков багровъ на Небеси?
– Это называется лунное затмение. И оно продолжается уже всю ночь. Если ещё ночь. Обычно на полное затмение уходит не более 108 мин. А теперь…как будто всё наружу…
– Особливо языкъ, – усмехается Павлик, – Аще чьловiци суть мертвы. Теперь волю имам – идон, куда очи мои рассудят.
– У них еще дочка была, – сокрушаюсь.
– Дщерь? – оживляется Павлик, стремительно сползая с живота. – Ведаешь, где домина ея?
– Ну…вроде на первом этаже, здесь же, в этом доме живёт.
Павлик сбивает меня с лап, протискиваясь кольцами в пенальный коридор.
– Думаю, это неэтично – есть языки детей.
– Будь в покое, друже. Детскый языкъ – это не языкъ матери али отцовъ языкъ. Предвкушаю его. Азъ есмь поглотитель языцевъ. Азъ есмь обязан ведать все языцi. ВСЕ.
– А ты…даже и не пытаешься скрыть свою кровожадность. Всё – наружу.
Долго возимся со входной. Тем не менее выскальзываем в парадную, полную трупов. Павлик извлёк всё мёртвые языки. Но в квартире на первом дочери наших бывших хозяев не обнаружилось. Мой спутник зашипел:
– все должны быть мертвы? Азъ подумал: предстоит общаться с твоим видом. Любопытно, твой языкъ такой же шерстяной, как и ты?
Павлик стискивает меня жёлтыми кольцами.

 

– Значит, лунопёк говоришь? Поюзал моё слово. Да ладно…слова принадлежат всем… Значит, змей языки пожирал? Не хило. Но мало логики. При этом, легенда – не реализм.

– А что же тогда есть реализм? – произносит Мылтых, наклоняясь к стволу ручья промыть глиняную чашу. Наклоняется. Поэтому трудно сформулировать, какими эмоциями иллюстрирует реплику.

Ручей приобретает фиолетовый оттенок.

– Реализм – это когда мечты разбиваются, как императорский китайский фарфор.

– Однако, не слишком ли много упоминаний о китайцах за вечер?

– Реализм, – Андрон откидывается на скрюченный поваленный ствол безымянного дерева [ибо во тьме нет названий], которое уже не принесёт ни плодов, ни имён, – это когда объективно. Когда делаешь слепок с действительности и не даёшь ей, а главное – себе, никаких поблажек. Сечёшь?

– Секу. Значит, реализм – когда в тексте срут и ссут.

– И предаются плотским утехам, – Андрон протянул руки к естественному костру. В отсвете пламени сухие бляшки на коже мужчины посоревновались бы с червонным золотом.

– Тогда я – против всяких “измов”. Как говорил Бродя, “- isms are isnt’s”.

– Вот тебе уже 44, Мылтых, а ты всё не уяснил…реальность. Всё сублимируешь в творчество, а где результаты?

– Продуктивность – мой результат, – Мылтых швырнул недомытую глиняную чашу в темноту.

Ручей, возможно, почернел. Трудно сказать – не видно же.

– Нет, результат – это успех. Индекс цитируемости, так сказать. Грамотная пиар-компания.

– Легко говорить белому.

– Ну вот опять начинается! – Андрон запустил пятерню в жидкую бородёнку и вырвал волос. Закинул в водоём костра. Волос пляшет. Танцует волос в огненном ритме. – Сколько можно…у меня уже сложилось впечатление о твоём комплексе неполноценности….комплекс наполеона какой-то. Кстати, ты в курсе, что член у него был детский, мальчишеский?

Мылтых плеснул из термоса неизвестной формы и цвета [темно же типа. Так что остаётся верить на слово] в походную кружицу и протянул: “Это араха. Алкогольный молочный напиток”.

– Не отравишь? – утвердительно-вопросительно прокооментировал Андрон.

– Разве что словом. Давай за встречу.

– Давай. Слушай, Мылтых, а кто твой идеальный читатель?

– Бог.

– то есть пишешь в стол, получается?

– Нет. Не понял ты. Всё, что мы творим на листе, ради Бога и посвящаем Ему.

– а люди?

– а людей надо заставлять читать. Из-под палки. Практика моего преподавания показала результаты. Если говорить о результатах. Ведь тебе всё результаты подавай.

– Прискорбно. А я забросил творчество. Конечно, могу сказать, что подрядчики, заказчики всё время отнимают…но это ведь оправдание?

– Разумеется. Зато чем меньше писателей, тем больше читателей, Андрон. Меньше народу – больше кислороду.

Ручей стал ручьём нефти, мазута, гуталина.

– Не согласен, Мылтых. Надо давать свободу самовыражения каждому.

– То есть свободу лени и деградации?

– А, то есть я, по-твоему, деградант??

– Но ты ведь закалачиваешь большие бабки, Андрон. Это ещё было ясно в 2021-м.

– Начинается…не считай мои деньги.

– Забыл, как мы хотели открыть школу писательского мастерства?

– Это всё ребячество, Мылтых. Мечты разбиваются, бьются хвостом форели об лёд.

– Ещё плеснуть?

– Плесни. Отличная эта твоя вещь народная…как говоришь?

– Араха. Когда-то хакасы были кочевым народом. Араха утоляла их потребности.

– Может, поставки наладить в Питер отсюда?

– Может.

– Вот это и будет реализмом.

– Да перестань! Нет никакого реализма. Есть мистические тексты и не-мистические – вот и вся классификация. Поскольку мистика тоже бывает реальной. Даже не так. Есть метафизичские произведения, а есть копипаст материальных предметов. Вот и вся классификация мировой литературы…

– Слушай, а может, к этой твоей Каменной Женщине, а? Фотки сделаем. В сториз выложим.

– Но темно ведь.

– А у нас навигаторы.

– Ладно. Но ты уже лыко не вяжешь.

– И тебе не советую вязать. Пусть вяжет обслуживающий персонал…Упс, поддерживай меня. Иначе клювом в костёр. Вся эта обслуга…

– Медики и преподы?

– Начинается…

– Продолжается…У тебя бизнес. Разумеется, для тебя все вокруг вертятся…Давай аккуратнее ступай.

– Может, ружьё? Ах, да, зачем нам ружьё, когда ты и есть ружьё. Ха-ха. Смешно?…Нет? Уже не канает шутейка?… Почему тебя назвали Мылтыхом – ружьём?

– Родители любили пострелять. Вот и выстрелили…44 года назад.

– А вот я – Андрон…Андроник…в честь римского императора…но не хрена не император…И ничего я не добился. Никакой я – НЕ Андроник. Обыкновенный Андрей…Мы уже далеко ускакали от лагеря? Где навигатор?

– я – навигатор… Осторожно – овраг.

– А чего ты из Питера свалил?

– Потому что такие, как ты, проголосовали за нацисткую партию, Андрей.

– Начинается…они – национальная партия, а НЕ нацистская. Можно подумать, вас кто-то угнетает….а, ничего – твоя араха…В мозг знатно ударила. Взял с собой?

– Хакасы – на положении индейцев в резервации. Так-то.

– Ну…жалуйтесь…в комитет или в профффф…союз нацменов…или что у вас там ещё…Зато во времена правления Курсина вам всем…в жопу дули…Да ладно, ты – нормальный нерусь.

– А ты, Андрей?

– А я что?

– Если капнуть славянина – большевик в каком-нибудь колене всплывёт. Ваш ведь Гайдар в 20-х годах прибыл на берега Енисея хакасов к большевизму принуждать – штыком и саблей.

– Зато он каялся…потом…

– Кстати, о большевиках, там же живёшь на большевиков, 31 или 33?

– Да. После смерти отца мать к себе позвала. У неё всё какие-то дурные предчувствия. Бабское это всё… Долго ещё переться? Хочу отлить.

– Отливай. Хочешь ещё историю?

– Можно подумать, тебя не печатают или не читают.

– Разумеется, я ведь – НЕ титульной нации.

– А всё-таки славно у вас дышится. Надо будет филиал открыть.

– Не узнаю тебя, Андрей. Где твоя творческая жилка?

– Наверное, через уретру вытекла…Так. Продолжаем поход к вашей Каменной Женщине…Да и я тя, Мылтых, не узнаю. Какой-то националист ты стал. Если ты такой националист, чего не эмигрировал?

– Сочувствую языку.

– Язык – в смысле, народ? Или язык – в смысле язык?

– А…понимай, как хошь…Когда русский превратится в санскрит или в латынь, кто-нибудь будет изучать меня.

– Насмешил. Скоро вот такие, – показывает представителя [….] расы, – всё заполонят…и нафиг твой Достоевский или т.д. И никого слезинка ребёнка не спасёт.

– Прискорбно, Андрюха.

– Нет! – берёт за грудки Мылтыха, – я – Андроник I! …Ладно, шуткую. Не дрейфь…я – такой же Андроник, как и ты – Чехов. Так где твоя история? Хоть ты и не нажил состояния, зато отлично сублимируешь. А я похерил своё творчество…Ну? Только это твоя третья история должна быть последней. По крайней мере, на сегодня, пупс.

– «Пупс», говоришь? Вот тебе история о пупсах.

 

ПУПСЫ

 

Hi, guys! Добро пожаловать на мой канал, где говорим только на панславянском. Ребзя, я – не из принуждающих ставить лайкос. Но за вами не заржавеет, правда? На самом деле, нереально кайфанула, когда нарисовался средний вариант голосования между нрав. и don’t нрав. За всю историю Lingua-tube – это, indeed, революционный шаг. Cчитаешь также? Напиши мне.

А на повестке – связь панславянского и санскрита. Предыдущее видео посвящено фонетической общности этих языков. Не видел ролик? Кликай ссылку в описании и переходи на следующий уровень. Напоминаю, что розыгрыш призов от Шаловливого Язычка состоится в ближайшую пятницу в германской части Петербурга. А ты, да, ты, не сдавший экзамен по мёртвым языкам, можешь доказать, что ты – hot…Завались 16 апреля на ex-Дворцовую площадь и затуси со мной. Выбери верный вариант. Будет жарко. Обещаю…

Ну что, пупсы? Лексическое ядро санскрита и панславянского – в общем-то – тождественно. Удивительное сходство чисел, релятивов и Теонимов взрывает мозг! Так, гидронимы, рассказанные Жарниковой [ссылка под видео] проясняют, почему Геродот называл Волгу O[v]aros. На санскрите вода – [var]. На минуточку.

Кстати, обнаружение памятников Шиве в Средней Азии и панславянских землях намекает на широкое распространение ведической культуры далеко за пределами исторической Индии. Понимаете, к чему клоню, пупсы?

Вот такие «открытия» дают чёткое представление о межнациональных связях. Например, самая высокая гора на Урале в незапамятные времена называлась Нарада. Но потом в совке переименовали в Народную. Махабхарата, между прочим, описывает великого мудреца на севере по имени Нарада. Делайте выводы, пупсы. И не забудьте отметить в комментах, что думаете на сей счёт. Важно мнение каждого. Especially – for me. Это – Truth. Потому что я без понятия, что было бы со мной без вас… А вы?

А вообще рекомендую погуглить Соболевского «Названия русских рек и озёр». В нём – список панславянских водоёмов и их санскритизмы. Ща будет borinG, но я должна привести примеры: Важа – Vaja (сила), Валга – Valgu (простая), Карак – Karaka (кувшин с водой), Панк – Pank (ил), Сухона – Suhana (лёгкий). Ну и т.д. по алфавиту.  Кстати, санскрит – в переводе «совершенный язык». Лично берусь за короткие сроки обучить совершенному панславянскому, на котором идеально спичу. Если это bullshit, то вы бы не подгоняли мне лайкосы. Согласны? Хочешь более уверенных знаний? скачай курс для продвинутых носителей языка всего за 699 баксов! также вышлю диск с автографом. И цена – ни о чём. Считаете также? запостите видео!

А щас рубрика «жОская правда». Часто присылаете вопросы, касающиеся изучения панславянского. Сорян – волосня полезла. Недавно мелировалась. Почему-то выпрямили пряди. Хотя не просила. Поэтому чёлка своей жизнью живёт. Как – язык. Да, знаю, уже раз сто поправляла. Но это ведь вас заводит, пупсы?

Так вот. Подписчик под ником deadlanguage37 опасается за свою жизнь: «Дорогой Шаловливый Язычок, кажется, меня преследуют. На окне распылили зелёный полумесяц. А сейчас на заднем дворе обнаружил голову свиньи…Уже обращался к ментам. Утверждают: «балуются подростки и надо быть толерантным». Не знаю, писать ли бургомистру Петербурга Мильхану Сарвандиеву? Говорят, он – справедливый, как древний султан Сулейман. Но мне страшно, Язычок. Что делать?»

Во-первых, не надо отвлекать бургомистра. У него свой playlist дел. Во-вторых, если это соседские дети, не стоит портить отношения [#онижедети]. Лучше беспокоиться насчёт возможного исключения панславянского из школы. Тогда не сможешь доказать, как крут, дедкам и бабкам. В-третьих…хочу поддержать тебя, мой постоянный подписчик. Примерно неделю назад на моём нисане штампанули зелёный полумесяц. Не стирается L. Но со мной ведь всё ок. А вот ты, deadlanguage37, уже полгода не выходишь онлайн и не комментируешь мои обучающие ролики. Не разбивай сердечко Язычку. Вернись в контент. Вернись.

Что ж. В следующем видео поговорим о синтаксическом уровне панславянского. И так далее – по level’ам. Ну а с вами и для вас работал Шаловливый Язычок. Хотите трещать на панславянском, как я? Не забудьте нажать на колокольчик, и тогда новинки канала настигнут вас вовремя. Неотвратимо.

poslebrodski: у всех: мотивация – сдать досрочный по панславянскому

у меня: шарить в русском рэпе без подстрочника, аххха

[автомат перевод на панслав]

vlad4th: посоны, чё-то Язычок видосиков давно не выпускала.

[автомат перевод на панслав]

poslebrodski: неудивительно, легла на дно от безумных фанов; кто как готовится к ПСЯ?

[автомат перевод на панслав]

Renaissance: язычок – уже не тот. Помните, как начинала?

[автомат перевод на панслав]

vlad4th: Ren, ну, это помнят олды. Изи.

[автомат перевод на панслав]

poslebrodski: да вы с дуба рухнули. Она же – секси. Лучше зацените 1:48 то чувство, когда учишь родной язык 16 лет и всё равно не вдупляешь. И – не говоришь на нём.

[автомат перевод на панслав]

Renaissance: интересно, можно возродить панславянский? евреи же реанимировали иврит.

[автомат перевод на панслав]

poslebrodski: дичь несёшь, и вообще за это статья светит. Аккуратней в публичном пространстве.

[автомат перевод на панслав]

vlad4th: Язычок уже месяц он-лайн не выходила…

[автомат перевод на панслав]

Renaissance: народ, у меня под окнами 20 стрёмных фигур в чёрных накидках. Позвонил ментам. Говорят – дружинники.

[автомат перевод на панслав]

poslebrodski: ты в какой части Питера? В шведской? османской? [измен. 15 мин. назад] [автомат перевод на панслав]

vlad4th: Ren? … poslebrodski, Ren – онлайн, но уже мин 15 не отвечает.

[автомат перевод на панслав]

poslebrodski: забей. Как будто Renaissance погасят? Лучше запости мой мемасик.

[автомат перевод на панслав]

vlad4th: какой?

[автомат перевод на панслав]

poslebrodski: сейчас… увидишь.

[написано на панслав]

 

– Нууууу….Это ж – антиутопия. Значит, не реализм, – отпил из горла молочную араху Андрон.

– Ну-ну, антиутопия уже наступила. А ты и не заметил. И мы – по уши в ней. А вот и Хуртуях Тас.

– Ого, а чего она такая исполинская?

Мужчины спешились посреди неожиданно открывшейся степи. Густая иссиня-фиолетовая щетина кедра, ольхи и лиственницы – за спиной. Впереди – земля кочевников. Сконцентрированная история в плоскости.

Трехметровая каменная стела уместилась в серых захмелевших глазах Андрея. Когда узришь доисторические артефакты, восхищение флорой и фауной отходит на второй план.

– Хуртуях-Тас буквально вкопана около 6 тысяч лет назад… на месте геологического разлома. Чувствуешь мощное излучение, Андрей?… Это – особая энергия. Не стой, как чурбан, давай поклонимся… Ей…

Мужчины отвесили поясной поклон. Грубо выбитое лицо, выпуклый живот и груди Каменной Старухи бесстрастно направлены в чащу, в дебри, в коллектив деревьев, наконец. Бесцветные глаза женщины, окаменевшей в доисторическую эпоху [но это всего лишь легенда. Верно?], ищут свой аналог среди живых.

– Мылтых, почему лицо Её почернело?

– “От усердного многолетнего намазывания Её лика молоком или сметаной, чтобы поблагодарить или задобрить духа, она почернела. Все попытки отмыть были тщетны. Говорят, что “Старуха” стоит и не слышит ничего, что происходит рядом, однако, как только просящий совершает вокруг Неё три круга, изваяние “оживает”… Специалисты относят создание Хуртуях-Тас ко времени возникновения шаманской космологии, которая предполагала конечное единство всего сущего в некой Единой Силе”.

– Давай обойдём Её, а?

– Спятил? Совсем опьянел, Андре?

Андрей жидкой походкой направился к.

– Обожди, – Мылтых остановил его за спецовку ненавистного цвета, – Раз мы здесь. В общем, у меня просьба. Ты ведь в курсе, что с новым законом все не-славяне не могут рассчитывать на публикацию фикшн и нон-фикшн? Так уж сложилось, что с 2019 г. я ничего не опубликовал…Не знаю, как к этому отнесёшься, но…

– Но уж как-нибудь отнесусь. Давай компактнее излагай мысль – еле на ногах держусь.

– Как смотришь на то, чтобы обменяться телами?

– Ещё раз.

– Есть обряд, позволяющий обменяться телами, Андрей.

– Бухал – я, а бред несёшь ты. Давай обойдём три раза Хуртуях-Тас – хочу попросить у неё ещё больше прибыли.

– Андрей, это реальный хакасский обряд. Если уж мы говорим о реализме. Но для сего необходимо твоё согласие.

– Подожди…не наседай на меня…но я не горю желанием стать азиатом или кто ты там…При всём уважении к тебе, Мылтых. Кроме того …я вступил в ССР.

– Стоп…Андрей, ты вступил в “Союз Славянских Республик”???? Но там ведь одни скины!!!

– Полегче, – Андрей скинул ладонь Мылтыха со своего плеча, – Это пример неграмотного пиара. Высшее руководство партии избавилось от разного рода подонков. На минуточку. Так сказать, произошла чистка.

– Нет, поверить НЕ могу! – Мылтых проковылял к безымянному дереву и начал колотить. Из дупла ухнула сова и клюнула мужчину в темя. – Ах ты, тварина!!!

– Походу, твои лисички – нереальная дурь, особенно с местными травами…накурил ты мя, в общем, а ваша национальная водка опо…опоила, – Андрей еле договорил реплику и принялся кататься по жаркам и ирисам. – Нет, бро, славно, что ты прислал приглашение…Теперь я каждый уикенд буду в ваш Музей под открытым Небом телепортироваться. Главное – не убирай сферы от ручья. Ну да ладно…а что я получу с того, что мы обменяемся телами? я слышал, у азиатов – маленький хер. Да и зарплата у тя, наверное, нищенская. Ну?

– …получишь новый опыт.

– Ржака-обоссака, – Андрей поднялся с убитых жарков и ирисов. – Но ты ведь старше меня, да ещё…вдруг у вас охота на…в общем на таких, как ты?

– Андрюха, ты когда-нибудь спал с хакасочками?

– Нет, а надо? Если они узкоглазые…

– Обожди, Андре. Есть разные хакасы: сагайцы, качинцы, шорцы…хотя нет, шорцы – отдельный народ. В общем есть хакасочки, которые не совсем хакасочки. Втыкаешь?

– Не особо. Давай уже обойдём вокруг Бабушки Хуртуях.

– Те студентки, которым преподаю – в этой группе есть миловидные хакасочки.

– То есть с арахой пойдут? А если заявят о домогательствах?

– Значит, сделай это при скрытой камере. Да и вообще, почему цыплёнок должен учить петуха? ты ведь дока в венериных делах.

– Венерины дела? Звучит стрёмно.

– У меня много накопилось произведений, а у тебя куча бабла, да и… напечатают тебя без проблем: питерская прописка, теперь ты …член…этой партии. А это – партия власти. Понимаешь ли, я – содержание, а ты – форма. Прекрасно дополним друг друга. Давай на какой-нибудь месяц…

– То есть, Мылтых, давай подытожим: я должен отказаться от своего 180-сантиметрового роста и скандинавского типажа ради твоего низкорослого смуглого и местами хилого тельца? я должен отказаться от прекрасного зрения и носить очки? я должен отказаться [как ты уверяешь, на месяц] от полнокровной жизни в Питере ради вашей сибирской дыры, где даже телепорт через раз функционирует? И всё это, чтобы поюзать ваших аборигенок?

– Ну… и чтобы помочь другу.

– Ну тогда норм.

– Что?

– Давай уже реализуем нашу задумку, не топередумаю, Мылтых. Надеюсь, нет никаких побочек?

– Не знаю, никто же не пробовал. По крайней мере, я таковых не знаю. Возможно, даже не…

– Давай уже…Какие слова надо произносить?

– Обожди…дай араху…славно, что допил. На дне остаётся БЕЗ-алкогольный осадок…видишь –  обмазываю уста Бабушки Хуртуях…заметь, никаких кровавых жертвоприношений…хакасы – вообще мирный народ…

– О, всё. Начинается. Пошла пропаганда нацменьшинств. Какие же вы бедные-несчастные: злые славяне вас притесняли, да если бы не мы, у вас бы не было письменности.

– Вообще-то письменность была. Да ещё какая. Историю учи. Ладно….Повторяй за мной, Андре.

Мужчины встали на колени перед возвышающейся Хуртуях-Тас. Мылтых начал обращение, Андрей нетвёрдо повторял: “Великая Каменная Матерь, Мать матерей, Великая обращенная в камень Хозяйка всего живого, Белая волчица, Великая Богиня Улуг-Хуртуях-Тас, мы стоим перед Тобой смиренны и смятенны – Мылтых и Андрей – дабы просить Твоего соизволения поменяться телами; я, Мылтых, отказываюсь от своего глиняного тела и отдаю его Андрею [я, Андрей, отказываюсь от своего глиняного тела и отдаю его Мылтыху] ради взаимной выгоды и пользы.

– Всё? по-моему, я ещё в своём теле, – пробурчал Андрей, вставая с четверенек.

– Походу, Андрюха, ты больше моего жаждешь поэкспериментировать. Надо ещё 3 раза обойти по часовой. Скоро рассвет.

Обошли три раза, воздевая руки ладонями к лику Хуртуях-Тас.

– Мылтых, ты знал, что у Неё на животе ещё один лик вытесан?

– Разуме…, – мужчины свалились замертво.

Жидкая полоса зари освежила степь. Андрей, опираясь на каменное изваяние, успешно приподнялся. Мылтых – без сознания. Адрей перекинул его тщедушное тельце через плечо и направился к лагерю. Подошёл к правой сфере и бережно уложил Мылтыха в свою палатку. Приблизился к левой сфере и достал телефон Мылтыха.

– Ну что, ижем, не отвлекаю? Всё сделано.

– Здравствуй, палам, я только и живу твоими звонками. Как ты можешь отвлечь? Только свежими и продуктивными новостями. Обожди, откашляюсь…

– Ты пила, что сама себе прописала?

– Да чего уже…толку пить…Лучше расскажи, всё ли успешно?

– Да вроде да. Он дышит. Только в бессознанке.

– У меня есть сомнения насчёт его матери, палам. Разве родная мать сына не узнает? Она точно намного моложе меня?

– Не знаю, его мать рано вышла замуж, а разница с его отцом составляла лет 20, вроде так. Знаешь, что, ижем?

– Что, Мылтых?

– У меня…сомнения. Неправедным делом мы занялись.

– Давай-ка ты задушишь в себе ссыкуна. Ясно, палам?

– …какие грубые слова, ижем…

– А с тобой только так и можно в форсмажорных обстоятельствах.

– А если он захочет вернуть своё тело и наймёт кого-нибудь и притащит меня насильно обратно?

– Во-первых, день летнего солнцестояния раз в году. Во-вторых, мы ведь помнишь, что собирались сделать, палам?

– Мне кажется, это нереально.

– Что нереально? Перетащить Хуртуях-Тас в Петербург? Конечно, нереально: 2,6 тонн. На минуточку…обожди, отдышусь. Где же этот мерзкий ингалятор…

– Почему мерзкий?

– Потому что надышала в него смрадным дыханием, вот почему. Разваливаюсь на ходу. Разве не понятно?

– Не переживай. Скоро всё изменится. Поставим тя на ноги.

– Не накаркай, палам. В-третьих, мы же во благо действуем. Ты же жаждешь русскую литературу с колен поднять.

– Это сарказм?

– Понятия не имею – мы же не на видеосвязи. Но точно скажу, это – новый уровень. Понимаешь? Новый. В-четвёртых, окучишь сотни славянок. Поднимешь славянский урожай. Это – точно сарказм, надеюсь, простишь мой сальный юмор, палам…Уверена…с нашим народом уже покончено…мы даже тадар тiлi утратили, а русский язык ещё сопротивляется, ещё показывает признаки жизни. Будешь у меня первым славянским писателем… И я найду себе со временем новую оболочку, а затем и мужа…познакомишь меня с кем-нибудь из этой фашистской партии…

– Она НЕ фашистская и НЕ нацистская.

– Да ладно, я же видела их лозунги в Ю-тубе: “Славяния – для славян”. А Ю-туб не будет врать.

– Ижем, сколько раз говорил: «фильтруй инфу в инете»… Скажи только честно, мы же вернём тела Андрею и…

– Разумеется. Мы же НЕ убийцы. Разумеется – это ведь твоё слово? Цитирую тебя.

– Нет чьих-то слов. Сколько раз повторял? Язык принадлежит народу.

– Вопрос только, какому народу, палам.

– Ой, всё хватит. Опасаюсь, что вновь землетрясения начнутся, если мы Хуртуях-Тас с Её исконного места заберём. Вдруг вообще ГЭС прорвёт? Как в 2008-м. Опасно.

– Слишком много опасаешься, не узнаю тебя. Совсем хозан[2] стал. Отец тебя не так воспитывал.

– Как будто кто-то помнит отца. Особенно, если его в 93-м…

– Не дерзи матери великого русского писателя.

– А вот это сейчас точно сарказм.

– Выбирай сам, что это. Всё, ушла в себя, буду не скоро. Не хватало мне ещё сейчас откинуться. Вали в Питер – подготовь его матерь к переходу. Или как это у молодёжи называется?

– И что – мы поместим, если, конечно, всё выгорит, Хуртуях-Тас в квартире в многоэтажном доме? 2,6 тонн?

– Ты же утверждал, у них дача есть.

– До дачи дожить надо.

– Не бойся, ты точно доживёшь. Всё, я – на процедуры. Держим руку на пульсе.

Тело Андрея положило трубку Мылтыха. Оглядело стоянку: потухший костёр. Перевёрнутый казан. За ночь огонь обглодал оставшиеся зримые хакасские узоры на теле казана. Теперь – это чугунный могильный холм. Или курган, которых в Хакасии более ста тысяч.

Тело Андрея оттопырило влажные от росы и перемятой клюквы штаны, полюбопытствовало и резюмировало: “Ну хоть член не наполеоновский”.

Когда плоть Мылтыха размежила очи, она всё быстро уяснила, но телепорт / Сфера Андрея сломана, а к Сфере Мылтыха код нужно ещё подобрать.

Подобрать вообще можно, что угодно. Например, тело. Раздражает сия идиома, но “это уже совсем другая история”. Тем более, когда читаешь или читаете сии строки, участники её давно червей кормят. Некоторые кормят лебедей на пруду, а некоторые червей.

Червей также кормит чащоба – первозданная, естественная, натуральная. Ей вообще всё до хвойной ветки – кто чем занимается. Коллективу деревьев всё равно на проблемы языка. И тем более на его философию.

Философия – удел [или предел?] мужчин и женщин, отцов и детей, белых и цветных.

Цветная флора тоже есть. Вот они – высокогорные ивы-тяжеловесы, вот она – нехилая популяция пурпурного рододендрона, вот она – колокольчиковая ортилия. Так что…

Так что  деревья – это коллектив. Потому что молчат и молча поддерживают друг друга. Что ещё нужно для успеха? Для результата?

Для результата нужно творчество. Творчество невозможно без языка. В значении языка, в значении речи. А речь есть только у Андрея, у Мылтыха, да у их мам.

Вернее, была.

Так что нече на зеркало пенять, коли рожа крива. Так ведь?

Или нет?

2.39. 16.07.2021

послесловие пересказчика

 

На одной из телепередач армянка, солирующая в русском народном коллективе, утверждала приблизительно следующее: “Покойная Людмила Георгиевна Рюмина сказала, что армяне возрождают русский фольклор”.

Разумеется, имелись ввиду не только армяне и не только фольклор.  Собственно, речь шла о всех малых народах и славянской культуре вообще. Поскольку славянские народы – государствообразующие.

Вот именно: “речь шла”, где суффикс “л” – признак прошедшего времени.

Поэтому мне бы хотелось, чтобы вы – достопочтимые испано – и англоговорящие специалисты по мёртвым славянским языкам, а также их коллеги из Китая и стран Ближнего Востока, с дидактикой и даже с морализаторством переводили на свои волшебные и монументальные языки сию историю.

В целях сохранения и приумножения вашего родного языка. В этом смысле я НЕ стесняюсь в использовании дидактики и морализаторства. Потому что назначение литературы в поучении и воспитании.

Поэтому не потеряйте ваш испанский, английский или китайский.

Горько – пережить своего ребёнка. А усыновить – не у каждого хватит духу.

Или нет?

 

 

славников

[1] Есть версия, что нап зелёным цветом отравлен.

[2] Заяц