Мясо.

 

Зиночка подошла к скамейке возле своего подъезда, села на неё и осторожно поставила тяжелый пакет на землю. Косые лучи заходящего солнца обгладывали пустоты двора, не принося теплоты. Стояло начало марта, но весны ещё не чувствовалось. Правда, даже под этим холодным солнцем, сидеть было приятно. Зинаида Егоровна была габаритной женщиной «с довеском» и много ходить не любила, уставала. Да и работа у неё была трудная, на ногах. Попробуй постой 10 часов у прилавка, в магазинчике на колёсах. Зиночка стояла, не жалея ни себя, ни покупателей. День сегодня выдался короткий, но полезный. Пакет у ног выразительно это доказывал. Четверг всегда был выгодным днём, тут тебе и дачники загодя едут и те, кто собрался на выходных погулять, все хорошим товаром запасаются. На мясо богатые люди денег не жалеют, особенно мужики. Зинаида улыбнулась и тяжёлой рукой похлопала пакет – не зря день прожит! Широкой спиной она откинулась на лавочку и увидела, как к подъезду подходит высокий, слегка сутулый мужчина. Игорёк – её последняя зазноба. Игорь присел рядом и нежно приобняв выразительные плечи Зиночки, поцеловал её раскрасневшиеся щёчки:

– Здравствуй золотце моё! Сразу видно, устала, нежная моя девушка.

От приветливых и тёплых слов душа Зинаиды распрямилась и нежно затрепетала.

– Ох и умеешь же ты комплименты говорить, Игорь, ох умеешь. Устала да не за зря, ты сюда взгляни! – и трудолюбивая продавщица с достоинством раскрыла пакет. А там чего только не было из мясного царства – и вырезка говяжья натурального цвета, и ножка баранья с продольными ломтиками жира, и нежная свинина для жарки, и рёбрышки «сахарные» для густого борща – ешь, не хочу!

Игорь бросил на мясо понимающий взгляд и ещё милее посмотрел на возлюбленную:

– При тебе, солнышко моё, не могу ни на что смотреть. Соскучился весь! – и приобняв бархатные плечи, Игорь страстным поцелуем впился в холодные губы возлюбленной.

Вечером сидели на уютной Зинаидиной кухне и лениво доедали отбивные. Как человек, избалованный животной пищей, гарниры Зиночка совсем не признавала. «Пустое всё это — вот кусочек мяса съешь и сразу сыт, а каши, макароны ваши, разве это еда, баловство для собак». – Зиночка допила вино и уставилась на Игоря:

– Доволен?

Игорь сыто улыбнулся, он был доволен.

– Тогда завари кофейку и пойдём «Время» посмотрим, что у вас там на Украине делается? От-ведь сволочи, всю страну раздербанили!

– Что на ночь кофе-то пить, может чайку?

– А мне кофейку приспичило. Нынче мяском торговать это – не мебель твою строгать. Игорь имел золотые руки и каждую весну приезжал из Бердянска, изготавливать мебель у богатых дачников. Заказов у него было много, но работал он медленно, всё любил делать добротно и со вкусом. Часто себе во вред.

Зиночка удобно расположилась возле стола, положила свои пухленькие ножки на колени Игоря и игриво попросила:

– Помни мне их немножко, всё гудят, гудят…

– Не жалеешь ты себя, заинька!

Зина с прихлёбом вздохнула.

– Кто из нашей профессии сейчас себя жалеет? Мы, можно сказать, на переднем крае негативного общества. Люди работать не хотят, а вкусно кушать хотят, да не по праздничкам, а каждый день… а денег-то нет! Не хватает денег, вот как. Вон бабки местные до чего дошли, в очередь за собачьими костями записываются: – «Ты Зиночка уж не выкидывай, мы своим собачкам заберём». Знаю я их собачек, себе на стол!

Зина разомлела от мягких прикосновений чутких добрых рук и прикрыла увлажнившиеся глаза.

– Думаешь мне их не жалко, – всхлипнула она, – ещё как! Да что там, сейчас люди вообще обнищали. К ларьку подходят и высматривают-высматривают что подешевле, на баранину, говядину и не глядят… и ведь стыдятся ещё бедноты-то своей, прикрываются, что для кошечек да собак бездомных берут. О-хо-хо! А завистливых, злых, да подозрительных, ещё больше стало, эти вредней всего. 500 грамм карбоната перемороженного купят и бегут в «Магнит» проверять – не надули ли их. А потом возвращаются и пишут, пишут в «Книгу жалоб». Обвесили их… ну не на 200-же грамм, всего-то на 75! Кто же нынче в России честно вешает? У нас сверху установлено обвешивать всех, все воруют. Что же делать если в стране честно жить нельзя?

Благостное Зинино настроение вмиг исчезло. Она скинула ноги на пол, одела тапочки и встала. Оглядев свою маленькую кухоньку, всю избыточно увешанную полочками и многочисленными украшениями, она запила таблетку «Персена» глотком вина, села и вновь погрузилась в домашнее настроение:

– Я видимо кофе сегодня так и не дождусь?

Игорь встал и принялся молоть вечерний кофе. Подавая чашку ароматного напитка и вазочку со сладостями, он тихо спросил:

– А ты не пробовала, пенсионеров хотя бы, ну, не обвешивать? – и тут же накрыл красные кисти Зинаидиных рук своими. Женщина резко встала. Пробуравив обжигающим взглядом затылок возлюбленного, она гневно прошипела:

– Пошёл вон…, сволочь!

Игорь поднялся, виновато улыбнулся и сконфузившись, вышел.

– И инструменты свои забери, мебельщик хренов. – Зина обозлилась не на шутку. Она расправила ярко раскрашенный китайский халат, вышла в коридор и уперевшись плечом в стену, гневно смотрела, как Игорь одевается. Но глядя на улыбающееся лицо мужчины, на неторопливые, плавные движения его рук, взгляд её медленно оттаивал. И когда Игорь открыл дверь в тёмный и холодный подъезд, Зиночка обмякла, её грузное тело стало медленно опускаться к полу. Халатик задрался, обнажив белые полные ноги немолодой уже женщины. Зиночка всхлипнула, и уронив голову на обнажённые колени, вдруг тоненько завыла, как обиженная собачка. Игорь обернулся и брезгливо на неё посмотрел:

– Не жалеете вы себя, Зинаида Егоровна, совсем не жалеете.

– Обними меня подлец, обними скорей!

Кряхтя, Зиночка тяжело встала с пола и видя, что мужчина в нерешительности стоит в проёме двери, бросилась к нему, и схватив за вязаный шарф, вытянула вперёд свои накрашенные губы:

– Целуй, целуй, целуй меня быстрей…!

Перед рассветом, совсем разомлевшая работница торговли призналась жителю Украины в своей поздней любви. Она махом допила остатки вина и откинувшись на спину, тут же уснула. А Игорь долго смотрел, как теряя воинственность и строгость, распрямляется во сне её лицо, как пробегая по губам, улыбка молодит и осветляет его. Он потёр свои сильные чуткие руки, улыбнулся чему-то своему и рухнув в мягкие подушки, натужно засопел.

Утро было самым нелюбимым временем продавщицы Зиночки. Вставала она рано. Долго ходила по увешанной пыльными коврами квартире и соображала, с чего начать – попить кофе или умыться? Но когда дома ночевал Игорёк, всё упрощалось. Кофе подавался в постель, да и умываться Зиночку выпроваживали нежными уговорами. «Присутствие мужчины в доме, многое упрощает» – думала она, глядя в отражение своего размытого и бесформенного лица – «Но и усложняет многое… ох как усложняет!». Зинаида вспомнила вечернюю сцену и вздохнула – «Нет, одной жить легче, однозначно легче».

Накрасившись на кухне, Зина посмотрела на настенные часы и охнула. Она влетела в спаленку и увидела, что, укрывшись одеялом, Игорь спит. Это было не в её правилах, она никогда не оставляла свою квартиру без надзора.

– Рота подъём! – хрипло крикнула она. Игорь привстал, посмотрел на часы, понимающе улыбнулся и, вскинув своё жилистое тело, подполз по кровати к продавщице:

– Золотце, у меня сегодня выходной, объект до завтра закрыт… мне некуда сегодня…

Игорь обнял Зинаиду, но она отстранилась, подняла свои налитые плечи, задумалась, но не могла ничего придумать. С одной стороны было правило, с другой реальная жизнь в виде сильного и доброго, к тому-же не пьющего мужика. Зиночка в замешательстве стала ходить по комнате, жестикулируя толстыми пальцами. На кухне кукушка прокуковала девять раз. Зиночка вздрогнула.

– Ладно заинька, ключики я оставляю в коридоре, прибери тут всё и пропылесось везде, и мусор вынеси, и полы помой, в общем сам знаешь, а потом занеси мне их на работу.

Зиночка ядовито улыбнулась, протянула в сторону Игоря ярко-красные губы, но не дождавшись ответа, обиженно развернулась и поспешно вышла. Пятница начиналась не так, как всегда!

День стоял по – весеннему солнечный и прошёл очень плодотворно. Во второй половине дня нескончаемым потоком ехали дачники и восторженно глядя на приветливое небо, покупали дорогое мясо. Не особо глядя на ценники. Зиночка была солидарна с весенними покупателями и цене тоже уделяла минимальное внимание – главное ведь люди! Расстраивало только долгое отсутствие Игоря. Но в редкие минуты отдыха, выйдя на солнышко покурить, она представляла вычищенную и вымытую квартиру, жаренную картошечку с солёным огурчиком, рюмочку водки из холодильника, и плохое настроение улетучивалось.

Вечером, сдав выручку и опечатав магазин, Зиночка летела домой, как десятиклассница с удачного экзамена. Размахивая тяжёлым пакетом, она подошла к своему подъезду и увидела возле лавочки кучу бездомных кошек и собак. «Развелись в последнее время, просто ужас!» – подумала она и отчего-то встревожилась. Собаки смотрели на неё с уважением, да и кошки льстились к ногам, сыто улыбаясь.

– Кыш, помоечные!

Зинаида вошла в подъезд, поднялась на второй этаж и позвонила в свою квартиру. Сердце её тревожно стучало в предвкушении сюрприза. Долго никто не подходил. «Последний шик наводит» – лихорадочно подумала она и позвонила повторно. С улицы подул прохладный ветерок и дверь квартиры с лёгким скрипом приоткрылась.

– Игорёк, Игорёчек! – бросив тяжёлый пакет и нехорошо задыхаясь, Зиночка ломанулась в квартиру и остановившись на пороге спаленки, замерла. Кругом был идеальный порядок, а на журнальном столике, в вазе, действительно благоухали три желтых тюльпана. Зина принюхалась и искажённо улыбаясь, медленно пошла на кухню. Пахло жареной картошкой, а сковорода, укрытая полотенцем, уютно теплилась на плите. На столе стояла тарелочка с нарезанным солёным огурчиком, томилась полная рюмочка водки и лежал тетрадный лист. На нём было что-то написано. Увидев листок, Зинаида всплеснула руками и обхватив отвисшие от ужасного предчувствия щёки, побежала в кладовую комнату. Там, присев на коленки, она нервно разбросала бельё и добралась до заветного тайничка, где хранились ее сбережения. Трясущими руками пересчитав доллары и драгоценности, она с облегчением вздохнула. А затем вновь ринулась на кухню. Схватив листок, едва шевеля губами, она стала читать написанное:

– «Зая, даю дружеский совет, не ешь больше мяса, не кради у слабых и беззащитных, если не можешь не красть вообще! Лучше всего стань вегетарианкой. Я уехал на родину, там сейчас нужнее, а то насмотришься вашего телевизора и действительно поверишь, что это мы на вас напали. Спасибо тебе. Удачи. Игорь!».

Зинаида перечитывала записку ещё и ещё раз, и лицо её от переполненности взаимо-уничтожающих чувств медленно багровело. Вдруг, что-то поняв, она бросилась к морозильной камере, ещё утром доверху забитой мясом. Открыв дверцу, она увидела пустые полки, которые нервно и виновато смотрели на хозяйку.

– А-а-а-а! – заголосила Зинаида вполголоса. Она подошла к холодильнику и очень осторожно приоткрыла нижнюю дверцу морозилки. Тот же холодный и мерцающий свет пустоты встретил её.

– О-о-о-о! – громко застонала она. Зинаида согнулась пополам, завалилась на бок и с мягким стуком упав на пол, стала перекатываться и выть, как баба, потерявшая мужа. Она так истошно орала, что даже собаки во дворе стали ей подвывать. Раздался звонок в дверь. Продавщица моментально вскочила на ноги и поправляя не поправляемую причёску, бросилась в коридор. Входная дверь была приоткрыта и в неё несмело протискивалась соседка, баба Дуся. Она с удивлением осмотрела коридор, заплаканную и растрёпанную Зинаиду, всё запечатлела, и поняв увиденное, с достоинством произнесла:

– Твой-то хорош! Устроил с утра раздачу мяса. Зинаида, говорит, к празднику 8 марта сюрприз женщинам устроила. Я слышу ты тут голосишь, вот и зашла поблагодарить. Очень хорошее мясо, мне достался кусочек говя…!

– Пошла на хер! – заорала вне себя Зинаида и бросилась с кулаками на соседку. Та моментально захлопнула дверь.

На следующий день Зинаида заболела и не вышла на работу. Через неделю уволилась, на сбережения купила небольшой огородик и пропадала на нём в тёплое время года с утра до вечера. К мясу больше никогда не притрагивалась. Действительно стала вегетарианкой.