Я шла по улице, когда внимание привлекли детские визги с площадки рядом. Взгляд против воли зацепился за яркую кучку смеющихся лиц, по которым то и дело скользили солнечные лучи. Кто-то из ребят громко спорил, но тут же забывал все обиды и, хохоча, вновь вливался в игру. Они скакали по площадке, и, казалось, их ничто не могло остановить. Веснушки, кривоватые зубы, игривые глаза и совершенно открытые, счастливые лица. Они словно искрились непонятной, но бурной, как дикий поток, энергией, которая вырывалась из их хрупких тел с каждым новым движением, с каждым криком или смехом. Я даже не заметила, как остановилась, заворожённая столь прекрасной картиной.
С другой стороны здесь же, на этой самой улице, ходили взрослые люди. Взгляды их были пусты, как при не работающем, заблокированном мозге – в руках смартфон и вот, казалось бы, замена жизненно важному органу! Что-то не знаешь? Зато Гугл знает всё, нужно только ввести запрос. И эти устройства вдруг показались мне воронкой, что засасывают жизненную силу людей. Осторожно, медленно, чтобы «носитель» не заметил деятельность своего паразита. По сравнению с солнечными, такими живыми детьми, от взрослых веяло трупами. Я переводила взгляд с одних на других, чувствуя, что контраст только нарастает. В голове закружились противоположные образы: блестящие от счастья глаза и пустой взор; яркие веснушки и серая кожа; хохот, визги и бесконечное молчание; жизнь и смерть. Картинка, которую передавали глаза, вмиг упорхнула, и я резко зажмурилась, чувствуя, что падаю.
Я открыла глаза, будучи на крыше. В небе мерцали звёзды, подмигивая своим спокойным обаянием. Я глубоко вздохнула, чтобы в лёгкие зашло как можно больше воздуха. Свежий, бодрящий, словно Благодать Небес, – я физически чувствовала, как прохлада стремительными импульсами проносится по всему телу. Затем я опустила взгляд на горящий тысячью огнями город. Казалось, он только начинал жить, активность кипела и главным двигателем была молодёжь. Люди ходили в бары, клубы, на свидания. Чем позже, тем больше людей выходили с неустойчивой координацией движений, зато крайне весёлые. Но будет ли им также весело завтра утром?
Душный город контрастировал с бесконечным небом. Меня осенило – весь мир соткан из подобных контрастов, но зачастую мы этого не замечаем. Только стоя здесь и охватывая жизнь более-менее полно, можно заметить, как одно перетекает в другое, и в какой-то момент две противоположности становятся одним целым.
Спиной я почувствовала нечто странное: таинственное, но при этом такое родное. Сомнений не было ни секунду:
– Калипсо.
Не вопрос – констатация. Она поравнялось со мной, и острые носки туфель замерли над асфальтом во многих метрах от нас.
– Ах, славный город! Славный мир, погрязший во лжи и пороках! – в её голосе чувствовалось неподдельное удовольствие, а меня слегка перекосило. Калипсо заметила это, но продолжила совершенно спокойно: – Знаешь, что напоминает мне этот мир? Живую картинку, перевёрнутую вверх ногами. А мы родились, считая ложь правдой. Для нас это нормально. Разве мы можем перестать лгать друг другу даже в мелочах?
– Нужно хотя бы попытаться сохранить в себе эту непосредственность и наивность, когда мы могли говорить правду без страха!
– Непосредственность и наивность? Зачем? Чтобы там, в свете неона тебя съели «крупные рыбы»? Не строй из себя овечку, Илона, – Калипсо ухмыльнулась. – Ты та ещё лгунья.
– Это не так, – краска бросилась в лицо, и я почувствовала глубоко внутри горькое сожаление.
Кого я пытаюсь обмануть? Саму себя, это очевидно. Чтобы быть в своих же глазах лучше, чем я есть на деле. Калипсо не сводила с меня хищного взгляда, будто слышала каждую мысль и насмехалась над тем, как жалко я выгляжу и ощущаю себя.
– Ты лжёшь родителям по поводу учёбы, делаешь вид, что всё хорошо…
– А что плохого?
– Ты лжёшь самой себе. Постоянно. О том, что тебе не тошно, о том, что ты не устала, о том, что не запуталась. Ты лишь играешь роль хорошей девочки.
Лёгкий спазм сжал горло. Я глубоко вздохнула, чтобы взять всколыхнувшиеся, без ножа режущие чувства под контроль.
– Что я могу? Я хочу спасти мир, – взгляд устремился на сияющий город, за блеском которого зияла самая настоящая пустота и бездушность. – Я чувствую, как этот мир умирает.
– И ты хочешь сохранить его? А вместе с ним ложь и порок?
– Нет!
– В твоих силах сделать всё так, как ты хочешь.
– Я не понимаю… – я обернулась на Калипсо, которая мягко и почти беззвучно зашла мне за спину.
– Тебе, как и каждому человеку на этой планете, предстоит решиться – ты хочешь спасти то, что есть сейчас или помочь родиться новому?
– Подожди!
– Время не ждёт. Обратный отсчёт запущен. Решай, Илона.
Калипсо толкнула меня в грудь, и я, не удержавшись, полетела вниз в чернеющую пасть умирающего мира.
Когда я очнулась от столь яркого сна, уже чётко знала, что должна делать. Меня всё также окружали мёртвые взрослые и живые дети, но я поняла, что не могу просто наблюдать за этим. Я сделала свой выбор. А какой выбор сделаешь ты?
Автор публикации
