Смолюк Андрей Леонидович
Минеральная вода или ночное знакомство
Рассказ
Часть1: Бессонница
* * *
Стояла середина августа. Вроде бы к этому времени лето должно потихонечку сворачиваться и отдавать свои права осени. Но нынешнее лето это не хотело. Была жара плюс тридцать, ни ветерка, ни даже намёка на небе на дождичек. Душно было ужасно. Природа и обычный люд весь измаялись от такой жары и духоты, и проклинали это лето и ждали с нетерпением, когда же оно кончится.
А я ещё, к тому же, вот уже два месяца страдал бессонницей, которая ни на йоту не отпускала меня ночью, даже не давая хоть маленечко забыться. Если честно, то я замаялся.
Самое интересное здесь было то, что ночью, при бессоннице, я не мог спокойно лежать в кровати. Что-то, как пружина, заставляло меня вскакивать с постели и начинать ночные шатания по квартире. В основном до кухни и обратно, в комнату. Кроме того, через каждые полчаса я выходил на лестничную клетку, чтобы покурить и этим окончательно подорвать веру в то, что я когда-нибудь брошу это дело.
Самое плохое в этой ситуации было то, что своими ночными шатаниями по квартире и лестничным клеткам, я не давал спать своей жене. В результате, она не высыпалась и шла на работу в полусонном состоянии, наговорив мне всё, что она думает обо мне и о моих ночных бдениях.
Так что каждое утро меня ждала головомойка и каждое утро происходило одно и тоже.
-Ты хоть днём можешь отоспаться, – говорила мне жена, – а мне на работе спать, сам понимаешь, как-то не с руки. Бери, если уснуть не можешь, книжку и читай, только кончай шастать по квартире и особенно выходить на лестничную клетку, травить себя сигаретами.
Если откровенно, то я, конечно, пробовал читать по ночам, но ночью прозу читать было для меня тяжело, поскольку всё путалось в голове, а в стихах я всё время сбивался на рифмах, в результате из стихов в моей голове образовывалась какая-то каша, из-за которой смысл стихов до меня совершенно не доходил. А читать стихи, не понимая о чём они, штука, прямо скажем, малоприятная. Так что ночные чтения я забросил и больше к ним не возвращался.
Казалось бы ситуация безвыходная.
И тут в одну из очередных бессоннох ночей я подумал:
-Чёрт возьми, а почему бы мне не пойти просто погулять. Хотя бы вокруг моего дома. Далеко уходить не стоит, а вот так на скамеечке посидеть, да вокруг дома пройти это можно. И пускай на часах два часа ночи, но что не сделаешь ради того, чтобы моя жена высыпалась.
Страх перед разного рода ночными людишками и разными бомжами у меня, конечно, был, но я его в душе поборол и решил просто один раз сходить и попробовать к чему это приведёт. Может, спать буду после таких прогулок. (В этом я, честно, сомневался, но попытка, как говорят, не пытка).
Неделю я обдумывал этот вопрос и, в конце концов, решил рискнуть. И вот, в одну такую бессонную ночь, я стал собираться на прогулку. Со стороны это, конечно, выглядело странным, и даже очень, но я уже, если честно, осатанел от ночных бдений, и мне на все странности было наплевать.
* * *
На улице было, ну, может быть чуточку посвежей, чем дома. По крайней мере, не было такой духоты, которую даёт замкнутое пространство квартир. И если честно, то я тому чрезвычайно обрадовался. Очевидно, всё-таки ночь делает своё дело и несёт в себе, особенно по жаркому лету, небольшое облегчение всему окружающему. Кроме того, на улице было даже красиво, поскольку горели ночные фонари, и в их свете всё выглядело волшебно и таинственно. Выхватив всё это первым взглядом и первыми ощущениями, я с некоторой опаской огляделся вокруг. Всё-таки это была ночь со своей ночной жизнью. Просто я опасался встретить бомжей и прочих ночных людишек. Но таковых в окружающем меня дворовом пространстве я не заметил и это меня успокоило.
Я спустился по ступенькам на тротуар и пошёл к последнему, третьему подъезду. Дело в том, что около этого третьего подъезда стояла скамеечка, на которой можно было спокойно посидеть. Когда-то такая же скамейка была и около моего подъезда, но потом её кто-то «свистнул» и утащил в неизвестном направлении. Я догадывался, куда её утащили, но притащить обратно не мог, поскольку одному это было не под силу.
Я «плюхнулся» на эту скамейку и в блаженстве потянулся. По крайней мере, мысли, которые не давали мне дома покоя и, видимо, не давали уснуть, медленно отходили в сторону. Голова свежела и отдыхала.
Кроме того, я знал, где сейчас кучкуются все бомжи и прочие ночные людишки и поэтому оставил свои страхи. А кучковались они недалеко от дома за магазином «Меркурий», где круглосуточно работали киоски, торгующие газированной водой, минералкой, пивом, всякими закусками к этому пиву, шоколадками, кофеем и всяким прочим товаром. Видимо у хозяев этих ларьков доход был, а иначе, зачем они тогда работали круглосуточно.
Особенно около этих ларьков народу было много в ночь с пятницы на субботу и с субботы на воскресенье, когда наша славная молодёжь отдыхала от трудовой недели. Впрочем, и в обычные дни эти ларьки летом не пустовали. Утром мимо этих ларьков пройти было противно¸ поскольку всё пространство там было загажено до ужаса, всеми отходами, которая может дать развесёлая компания, но с этим боролись каждое утро наши дворники и кто кого победит было не ясно.
Но на скамейке, где я сидел, всё было тихо и спокойно и лишь отдельные слова прямо скажем нелитературного содержания, долетали до меня. Но меня это не беспокоило.
Я немного посидел, выкурил сигарету, и понял, что отдыхаю от всего. Самое главное, от этой кошмарной бессонницы, которая мучила меня уже два месяца. Я даже пожалел, что не захватил блокнотик с ручкой, чтобы что-нибудь написать, но подумал, что всё ещё впереди, ведь наверняка – это не последняя моя ночная прогулка.
Так я и просидел на скамейке, где-то около часа, окончательно пришёл в себя и решил, что на сегодня хватит. Мне не очень хотелось возвращаться в душную квартиру, но сидеть до утра я не собирался, потому что к утру я всё-таки хоть ненадолго, забывался во сне. Так что я встал со скамейки с некоторым сожалением и пошёл домой, чтобы хоть на полчасика забыться, да сварить кашу жене, которой утром на работу.
* * *
От прогулки, надо сказать мне немного похорошело, я даже забылся полудрёмой, полусном часа на два, так что, когда прозвонил мой будильник, а он звонит у меня в шесть утра, я даже маленько выспался и выглядел не таким полусонным, как выглядел всегда. За долгие два месяца я первый раз с удовольствием сварил жене пшённую кашу и решил ещё пойти подремать. Но этого у меня не получилось. Я так и пролежал в кровати до того момента когда услышал как в комнате жены зазвенел её будильник. Время, значит, было без пятнадцати семь, и пора было вставать.
Я ничего не стал говорить жене про свою ночную прогулку, боясь, что она меня просто неправильно поймёт, просто сказал ей, что сегодня немного даже подремал. Это жену обрадовало, поскольку она тоже переживала за мои ночные бдения, и она сказала:
-Может это начало восстановления твоего сна?!
-Может быть, – согласился я.
Жена покушала мою кашу, сказала: «Спасибо», быстро совершила свой утренний туалет и отправилась на работу. Я же занялся разными домашними проблемами, которых у меня, конечно же, немного, но их надо всё равно решать. И, между делом, решил про себя, что сегодня ночью, если опять буду не спать, то погуляю ночью немножечко подольше и постараюсь не курить, дабы не вредить себе и своему организму.
День прошёл как всегда ни быстро, ни медленно, очень жаркий и душный, но прогноз погоды по Интернету, который я посмотрел, меня обнадёжил, поскольку наследующей неделе там обещали похолодание до плюс двадцати и даже какие-то мелкие дождички.
Ночь неотвратно приближалось, рождая во мне некоторые мысли наподобие страхов. Я их в себе, как всегда, давил и не давал шибко разгуляться по моему организму.
В десять часов я залез под одеяло и попытался уснуть.
Естественно, я не уснул, так прокемарил до двенадцати часов, а дальше опять пришла бессонница, которая уже и вымотала меня и надоела до бесконечности. Я дожидался двух часов ночи, почему-то решив, что это самое время для ночных прогулок.
Так что как только, мой электронный будильник показал два ночи, я встал с кровати, оделся и пошёл на улицу, причём уже более уверенно, чем вчера.
А ночная жизнь, как ни странно во дворе кипела. То пробегали какие-то кошки, подозрительно посмотрев на меня и мяукая всякий раз при этом, то жужжали какие-то насекомые, которых я рассмотреть не мог. Ну, а что касается мотыльков, то они вовсю кружили вокруг яркого подъездного фонаря, касались его своими крыльями и я думаю, всякий раз обжигли эти свои крылышки. Но при этом они танец свой вокруг фонаря, что горел над подъездом, совершенно не прекращали. Народа не было совершенно и меня это радовало, потому что разопревшие на жаре днём люди почему-то раздражали меня. Уж не знаю почему.
Так я и просидел ровно час. В конце концов, я не выдержал, хотя терпел, сколько мог. Всё-таки покурил, а потом отправился домой, решив, что на сегодня ночной прогулки хватит.
А дома меня ждала, причём в беспокойстве, проснувшаяся жена и не успел я войти в квартиру, как она меня спросила, причём с тревогой (её можно понять, поскольку ночные гуляния, мягко выражаясь, штука весьма странная):
-Ты где был?
-Гулял, – коротко ответил я.
Жена повертела пальцем около виска (и в чём-то она тут была права) и опять спросила:
-Ну, и как?
-Нормально, – вновь ответил я, – по крайней мере, я хоть теперь часов до шести буду дремать, а не шастать по квартире мешая тебе спать.
-Ну, если так, – заметила жена, – и это хоть немного помогает тебе в твоей бессоннице, то гуляй, хотя всё это весьма странновато.
-Согласен, что странновато, но что поделаешь, – заметил я. – А сейчас давай иди спать, а то днём ты будешь клевать носом около своего компьютера, пытаясь выжать из себя, какую-нибудь мысль.
-Ты тоже ложись спать, – сказала жена, и мы разошлись по комнатам.
* * *
Однако, не всё коту масленица. Пятая ночь моего пребывания на столь полюбившейся мне скамейки была омрачена. В миг, когда моё блаженство ночной прохладой достигло максимума, откуда-то сбоку, я даже не заметил, откуда, вдруг вынырнула какая-то тёмная личность, причём пьяная в доску.
Я сразу определил в этой тёмной личности бомжа. Таких я чувствую за версту. И ему от меня нужно было всего-то две вещи: или « подкинь десятку, браток», или просто надо было с кем-то поговорить. Пьяные бомжи очень любят рассуждать на жизненные темы, лично меня, от которых всегда мутит. Мутит меня так же и от выражения «подсоби, браток, выручи, червонца не хватает, а голове так плохо, что просто жуть».
Поэтому, как только из-за тёмного угла нарисовалась эта тёмная, пьяная личность, я поспешил встать со своей, уже любимой, скамейки и пойти, куда глаза гладят, лишь бы не видеть это пьяное человекоподобное существо. Человекоподобное существо протянуло ко мне во след руку и что-то пробормотало.Но меня совершенно не волновало, что оно там бормочет, и что означает протянутая рука, и я поспешил удалиться в темноту ночи, подальше от скамейки. Ночная прогулка моя нынче была, похоже, испорчена.
И тут мне пришла в голову мысль:
-А почему бы мне не пройтись просто вокруг дома? А то всё сижу и сижу и попочку свою протираю.
Конечно, при прогулке по центральной улице нашего микрорайона можно было столкнуться с тёмными личностями, или ещё того хуже с ночными людишками, которые отличались от бомжей тем, что не просили червонец на опохмелку, а просто отбирали деньги, грозя съездить стеклянной бутылкой по голове. Но я решил, чему быть тому не миновать, и отправился в путешествие вокруг своего дома.
Как ни странно со мной ничего не произошло. Никаких личностей, ночных и не ночных я не встретил, а даже наоборот, получил заряд бодрости, поскольку наша центральная улица микрорайона, оказывается, ночью достаточно красива.
По дороге к своему подъезду я обратил внимания, что моя излюбленная скамейка занята. На ней во весь рост разложилась та самая тёмная личность, которая вынудила уйти меня со скамейки. Она надрывно храпела, и было видно, что ей совсем неплохо, по крайней мере, сейчас, на нашей матушке Земле. Плохо этой личности будет утром, поскольку надо будет опохмеляться, а денег на опохмелку, конечно, у этой тёмной личности не было.
Но мне на всё это было плевать, настроение у меня было хорошее, потому что я чувствовал, что сейчас, может быть, даже и засну нормальным человеческим сном, первый раз за два месяца.
Надо сказать прогулка вокруг дома мне понравилась, и в следующую ночь я её решил повторить.
Остаток ночи я проспал довольно хорошо, мне даже снилось что-то хорошее и, в отличие от полудрёмы я даже встал в восемь часов достаточно бодреньким, проспав звонок своего будильника..
Я ещё раз прикинул в голове нынешнее ночное гуляние, и пришёл к выводу, что прогулка вокруг дома благотворительно на меня подействовала, и сегодня ночью её надо повторить.
* * *
День, как всегда, прошёл в хлопотах. Что-то я делал, что-то смотрел, что-то изображал, но вот наступила ночь, и пора было спать. Да, надо сказать, что все свои ночные прогулки я описывал жене и описывал то, как после них спал.
-Похоже, прогулки действуют на тебя положительно, – заявила мне, на сей раз жена. – Ну, что же – гуляй, но, пожалуйста, аккуратней, а то мало ли кто может ночью шарахаться по улицам.
В два часа ночи я начал собираться на прогулку. Сделать я это хотел, как всегда тихо, чтобы не разбудить жену, но, к сожалению это у меня не получилось. Я случайно задел стул, причём так сильно задел, что тот с грохотом, рухнул на пол, естественно разбудив жену.
-Пошёл? – спросила она меня сонным голосом.
-Пошёл, – несколько смущенно, оттого что разбудил свою половину, ответил я.
Я облегчённо вздохнул, что жена не стала на меня шуметь за грохот, который я устроил и быстренько выскочил за входную дверь.
Своё ночное гуляние я начал с того, что сначала минут пятнадцать посидел на скамеечке, дабы прояснить окружающую обстановку. Всё вроде было спокойно, никого вокруг не было и только со стороны ночных киосков, которые, как я говорил, торговали и днём и ночью, доносились приглушённые вопли, значение которых разобрать было трудно. Что поделаешь, наступала суббота, и части нашей молодёжи просто необходимо было расслабиться. А расслабление она видела в бутылках пива, в обнимании пьяных и курящих девок и в матерщине во всё горло.
Правда, киоски были от моего дома достаточно далеко, метров так четыреста-пятьсот но слова из нашего русского нелитературного запаса долетали и до меня и слегка портили настроение. Так что мне особо ничего не мешало совершать прогулку вокруг дома. Я встал любимой своей скамейки и пошёл в путешествие.
Едва я повернул со двора на центральную улицу микрорайона, как впереди увидел двух человек. Но тут мне беспокоиться было нечего, так как это были парень и девушка, очевидно влюблённые друг в друга, раз гуляли в три часа ночи. (Как известно «влюблённые часов не наблюдают»). На этих двух влюблённых было очень приятно посмотреть. Они шли рука об руку и о чем-то тихо разговаривали. Я даже залюбовался ими, а потом подумал, ну, почему природа так вот делает, то создаёт вот таких вот приятных и симпатичных влюблённых, то вдруг возьмёт и создаст каких-нибудь тёмных личностей от которых, только и мутит. Но видно уж так природа устроена, и ничего тут не поделаешь. Впрочем, вид этих двух влюблённых, симпатичной девушки и высокого парня, поднял моё настроение, и я завершил свою ночную прогулку в каком-то мажорном для себя тоне.
Пора было домой, бай-бай.
Часть2: Минеральная вода
* * *
В ночь с субботы на воскресенье ничего необычного ночью при прогулке со мной не случилось. Ночной киоск гудел как потревоженный улей, гульба там шла во всю, но вокруг нашего дома было тихо. Никто ни шатался, пьяными голосами матерщину никто не издавал, и даже влюблённых не было. Так что я спокойно два раза обошёл дом, минут двадцать посидел на скамеечке, покурил и пошёл домой спать и видеть сны. Спал в эту ночь я так себе, в полудрёме, но всё-таки утром проснулся почти отдохнувшим и даже залез в кровать к жене и понежился с ней примерно минут сорок. Это уже случалось не так часто, как раньше, всё-таки годы, но всё-таки случалось. И хоть спать мне теперь приходилось после рождения внучки уже с бабушкой (а это у всех мужиков вызывало смех и хохот), но всё равно это было приятно и поднимало настроение.
Одним словом, утро начиналось нормально. Единственным недостатком было только духота, которая никак не спадала из-за дневной жары. Более того, я скажу, что в этот день погода словно взбесилась. Термометр остановился на отметке +37 градусов и не спадал с этой температуры аж до девяти часов вечера. Так что ночь предстояла такая душная, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Со вторника синоптики обещали похолодание, и вот, видно напоследок лето решило окончательно нас подпалить.
Не знаю, как кто, а в такую жару и духоту я совершенно не могу спать. Целый день я только и делал, что отмокал в ванне, правда, это приносило облегчение всего минут на пятнадцать, и всё приходилось повторять. И так продолжалось часов до двух ночи. В двенадцать ночи я понял, что сегодня спать в такую духоту я уж наверняка не буду вовсе, а поэтому плюнул на всё и пошёл гулять на улицу, на целых два часа раньше, чем обычно.
Но на улице тоже было до ужаса душно. Я посидел на скамейке, прогулялся два раза вокруг дома, и мне страшно захотелось пить. Причём минеральной водички такой, которую только что достали из холодильника, где она простояла сутки, а может быть и больше.
Дома такой воды не было, но я знал, что в ночных киосках такие холодильники стоят, и в них морозится минеральная вода, которая так необходима была мне сейчас. Правда, надо было идти к тем самым киоскам, где обычно кучковались разные неприятные личности, а так же бомжи, но другого выхода у меня не было, хотя идти к киоскам мне было почему-то страшновато.
Ночь сегодня была с воскресенья на понедельник, то есть завтра будет рабочий день и народу у киоска, как я думал, должно быть поменьше. Я прислушался и действительно душераздирающих воплей, визга пьяных девиц и отборной матерщины не было слышно.
Воодушевлённый отсутствием воплей я двинулся по направлению к киоскам.
Мои опасения оказались напрасными, правда, отчасти: у ночных киосков всё же кучковались две тёмные личности, которые вскоре должны были перейти в разряд окончательно тёмных, то есть пьяных в доску, поскольку закупали несметное количество пивных бутылок и один бомж с извечным «призывом»: «Браток, выручи…».
Ну, бомжа я сразу игнорировал, потом подождал пока полутёмные личности, с радостными воплями оттащат мешок с пивом в машину, и заглянул в киоск. Скорее не в киоск, а сначала в холодильник, что стоял рядом с киоском и с явным для себя удовольствием обнаружил там, в холодильнике стоящие бутылки минеральной воды. Причём холодной, что мне и было нужно. Только после этого я смело заглянул в киоск.
* * *
А из киоска на меня смотрели два симпатичных женских глаза с искорками внутри. Это мне сразу понравилось. Просто я обожаю женщин, у которых в глазах искорки. Это говорит о многом и, в том числе, о том, что общаться с такими женщинами – одно удовольствие. Кроме того, осмотрев меня с ног до головы, эти два с искорками женских глаза сразу определили, что перед ними обычный человек, а не бомж и ему подобная личность. И я сразу понял, что эти два с искорками глаза хотят со мной поговорить, поскольку им до смерти надоели бомжи и прочие пьяные морды. Я был тоже не против пообщаться, тем более с двумя женскими глазками с искорками внутри.
-Ну, а вам-то чего не спиться, – сказали эти глазки с искорками. – Все порядочные люди вроде вас спать в это время должны. Неужели вам тоже надо пива в необъятных количествах, от которого вы, выпив, станете омерзительны.
-Сначала бутылочку минеральной из холодильника, – ответил я, – поскольку я просто умираю от этой духоты и жажды, а уж потом ответы на все ваши вопросы.
-Договорились, – ответили глазки и добавили, – вам какой «Шадринской» или «Радонежской»?
-Мне всё равно, – ответил я, – лишь бы похолодней.
-Тогда «Радонежской», она с вечера в холодильнике.
-«Радонежской» так «Радонежской», – согласился я, – только побыстрей.
-Двадцать семь рублей, – сказали глазки.
Я отсчитал деньги, передал их продавщице, и та открыла электронный замок холодильника. Я взял, точнее, схватил бутылку этой «Радонежской», быстро открыл её и молча присосался к горлышку. Когда я выпил половину полуторолитровки, мне полегчало.
-Ну, вот, – сказал я, обращаясь к продавщице с искорками в глазах, – теперь можно и на ваши вопросы ответить и вообще пообщаться.
-Самое главное, что вы тут в три часа ночи делаете, – начала продавщица. – А ещё главнее то, что пива вам не надо. В это время, таким как вы надо крепко спать и видеть хорошие сны. Уж, по крайней мере, не шляться по киоскам, где мат перемат, пиво и всякая шваль.
-А что надоела? – спросил я и добавил. – А пива мне действительно не надо. Глаз у вас намётан.
-На счёт пива – намётана да ещё как. А что касается русского лексикона, так вон посмотрите на мои уши, они все завяли и скрутились в трубочку, потому что тут такого наслышишься, что кошмарики берут, – заметила продавщица, в общем-то, симпатичная девушка. – Тут порой такие слова произносят, что диву даешься, откуда они только появляются на свет божий. Да и нас продавщиц кое-кто за женщин не считает, и в твой адрес иногда такое услышишь, что реветь хочется.
И мне стало эту девушку просто жаль. Всю ночь не спать, всю ночь якшаться с нетрезвыми личностями, с бомжами, да вдобавок, слушать их разговоры и порой оскорбления в свой адрес.
-Вы бы вот какие наушники, учёные люди придумали, – сказала девушка, – которые бы мат заглушали, а нормальные слова пропускали. Впрочем, нормальные слова тут бывают редко, разве что при общеньи с такими как вы…
Дальше продавщице продолжить не удалось, поскольку к киоску подкатило штук шесть совсем уже «готовеньких» личностей, которым нужна была очередная порция пивных бутылок. Они бесцеремонно оттеснили меня от прилавка, обдав, как душем, малолитературными словами, и закупив порядка тридцати банок пива, с радостными воплями, опять же из малолитературных слов, потащили их в машину, которая ждала их тут же недалёко. Я не знаю, кто там сидел за рулём, скорее всего таксист, но завидовать ему и его большой прибыли, раз пассажиров много, тоже особо было нельзя. Но такая уж у него была работа.
Пока эти тёмные личности закупали пива, я немного отошёл в сторонку и допил остатки минеральной воды. Вода была холодная самый раз, и это меня опять взбодрило. И мне ещё больше захотелось пообщаться с симпатичной девушкой за прилавком.
-Так чего не спите-то? – опять спросила меня продавщица, когда освободилась.
И я тут честно признался:
-Бессонница проклятая, второй месяц мучит. Никакого спасу нет, вот и приходиться совершать ночные прогулки, а то, дома, при такой жаре, да при бессоннице совсем завянешь.
-И чего же вы при бессоннице делаете? – поинтересовалась девушка.
-Стихи пишу, – честно признался я.
-О! – воскликнула девушка. – Во-первых, дайте почитать, а, во-вторых, напишите что-нибудь про меня.
При этом глазки продавщици приятно и ярко сверкнули, и я сразу понял, что эта девушка без особых комплексов. И в ней ещё больше проснулся интерес ко мне. Это было приятно.
Мне предложение написать что-нибудь про продавщицу понравилось сразу, а поэтому я ответил, что хорошо, что-нибудь попробовать написать про вас можно. Что касается почитать, так это хоть завтра, а вот со стихом надо будет подождать, поскольку должна придти муза. Без музы здесь никак.
-Завтра не получится, – заметила девушка, – я теперь выхожу в ночь через три дня, так что через три дня, если у вас опять будет бессонница, приходите, поговорим.
-А как вас зовут? – поинтересовался я.
-Надя, – ответила девушка.
-Везёт мне на Надь, – заметил я, – просто у меня жена тоже Надя.
-Ну, вот, значит, имя моё не забудете, – заметила девушка.
Я ещё раз понял, что это девушка без комплексов и с ней можно по-простецки.
-Я вам принесу через три дня стихи и рассказы, рассказы я тоже пишу, – сказал я. – А вот что касается бессонницы, то теперь после знакомства с вами, через три дня она будет обязательна. А со стихом про вас подождите, как я уже сказал, не всё тут так просто. Это терпения требует.
Тут к киоску опять подошли покупатели соответствующего вида, причём подошли похоже надолго, так как их была целая толпа. И мне ничего не оставалось делать, как отправится домой, поскольку ждать, когда эта пьяная толпа отвалит восвояси, надо было, как я понимал, долго, хотя, если честно, мне ещё хотелось поговорить с продавщицей.
Я только успел и кивнуть Наде на прощание, дескать, пойду, попробую уснуть, если получится, а через три дня, точнее, ночи, у меня бессонница будет обязательно, и я к вам приду со своими «шедеврами». На этом мы и расстались.
Спал я этот остаток ночи на четыре с минусом, поэтому утром слегка побаливала голова, но я к этому уже привык и мало на это обращал внимания.
Весь день я вспоминал ночное приключение, продавщицу Надю, выпитую бутылку холодной минеральной воды и приятный разговор с этой Надей.
Мне захотелось сделать этой Наде приятное, чтобы она знала, что на свете есть не только бомжи и пьяницы, но и весьма приличные люди. Мне захотелось написать, как она просила, про неё стих и мозги мои начали потихонечку работать в этом направлении, ожидая, когда их посетит муза.
* * *
Днём следующего дня, а это был понедельник, лежа в кровати рядом с женой я ей всё подробно рассказал: и про минеральную воду, и про ночное знакомство с симпатичной девушкой и про то¸ что, вот, я обещал написать про неё стих, а обещания надо выполнять.
-Это всё, конечно, хорошо, – сказала жена, – и Надя, и минеральная вода, вот только твои пьяные личности мне не нравятся. Ты бы с ними поаккуратней. А что касается твоей Нади, ты только не влюбись, пожалуйста, а то мы пока с тобой живём уже двадцать пять лет, у тебя и Маша была, и Катя, и Наташа, и всем ты стихи писал. Ты когда такие стихи пишешь разным дамочкам, про меня не забывай, – заметила моя половинка и была, конечно же, права.
-Ну, что ты, – ответил я. – Да разве я тебя, мою милую, могу забыть. Я про тебя вон сколько стихов написал. И готов писать ещё, поскольку ты меня в любом виде и состоянии вдохновляешь.
-Да, что верно, то верно, стихов про меня у тебя много, – согласилась моя половинка, и на этом наш утренний разговор закончился, и жена стала собираться на работу.
За день я подобрал стихи и рассказы, которые отнесу в понедельник ночью Наде и попробовал даже что-то про неё написать. Но у меня ничего не вышло, видно муза по поводу Нади ещё не посетила мой мозг. Оставалось ждать, но мысль про этот стих для Нади не покидала меня весь день.
В ночь со среды на четверг я, естественно не спал. Так прокемарил до двух ночи, после чего стал собираться на свидание к Надежде. Жена, что было странно, вышла из своей комнаты меня провожать (видно ревновала).
А на улице у киоска я передал Наде стихи и рассказы и сказал, что стих про неё пишется, а она в ответ заметила:
-Вы со стихом про меня поторопитесь, так как я черед две недели отсюда увольняюсь, потому что сил уже нет никаких работать со всяким сбродом. Побольше бы таких людей, как вы, но такие люди ночами спят, в отличие от некоторых (это был «камешек» в мой огород).
Мне стало жалко, что Нади скоро здесь не станет, и мне не у какой знакомой продавщицые не будет покупать минералку.
-Жалко, что вы увольняетесь, – сказал я, – хотя я вас отлично понимаю. Тут действительно, наверное, без крепких нервов не обойтись. Когда теперь ваша смена.
-В субботу, с семи вечера до семи утра, а на счёт нервов – это вы правы, видимо они у меня не такие железные, как кажутся. Вот я и увольняюсь. Хватит себе портить настроение по ночам, – ответила Надя.
-Хорошо, – заметил я, – стих я про вас к этому времени постараюсь написать.
Я допил свою минералку, попрощался с Надей и пошёл домой, с намерением начать писать стих. Я решил, что плевать, если я сегодня вообще спать не буду, но стих напишу.
Заключение:
А стих я действительно в эту ночь написал, даже не стих, а песню, видно на меня всё-таки подействовало то, что Надя увольняется и вот муза пришла, причём песенная. Насколько хорошим получилась песня не мне судить, но Надежде, которой я её отнёс в субботу в семь вечера (я решил, что хватит этих ночных гулянок), песня понравилась и на этом, можно сказать, наше знакомство и моя минеральная вода закончились. Мы с Надеждой немножко потрепались, потом я пожелал ей удачи в жизни и пошёл домой с грустиночкой в душе, потому что расставаться с хорошенькими женщинами всегда грустно.
Видя мою грустиночку, жена меня подбодрила:
-Да не грусти ты так слишком. Будут ещё у тебя Даши, Марины, Светы и так далее. Знаю я тебя. Как впрочем, и у меня Паши, Саши, Игори и Жени. Так что жизнь продолжается и грустить в ней особо не надо.
Я подумал, что жена, пожалуй, права, грустить особо не надо, всё образумится.
Кроме того, с этого дня жара стала спадать, и мне по ночам уже не так хотелось холодной минеральной воды, а потому я и перестал ходить в киоск за минералкой, где к тому же уже не работала Надежда.
На этом я кончаю свой рассказ про минеральную воду и ночное знакомство, к которому эта минеральная вода привела и хочу лишь привести песню, которую я написал симпатичной продавщице Наде с весёлыми искорками в глазах. Хорошая песня получилась или не очень не мне судить, а судить вам, уважаемые читатели.
08.11.2012. А. Смолюк.
Надя
- Вы стоите у прилавка,
продаёте лимонад,
Минеральную водичку
и я этому так рад.
В жаркий полдень – это дело
очень нужное нам всем,
Вот и воду покупаю
безовсяческих проблем.
- Да к тому же вы красивы,
привлекаете собой,
Это тоже очень важно
при торговле газводой.
Улыбаются вам люди,
вы добро несёте им,
Газировкой освежите
в миг когда мы пить хотим.
Припев:
Минеральная водичка,
ну, а так же газвода,
То в жару немаловажно,
знают это господа.
Вот и я спешу к прилавку
жажду, чтобы утолить
Да и женской красотою
душу так же напоить.
- А зовут вас просто – Надя,
это сразу я узнал.
Ах, Надежда, ваше имя
выше всяческих похвал.
Ведь с надеждой все живём мы
на тепло и доброту,
Так, пожалуйста, зажгите
в нас мечты и красоту.
- Вы стоите у прилавка,
продаёте лимонад
И искрится, и сверкает
ваш хороший, чуткий взгляд.
Был бы я бы помоложе,
то влюбился, спору нет,
Вот бы сбросить, мне хоть малость,
ну, хоть три десятка лет.
Припев.
Смолюк Андрей Леонидович
Снежинск ноябрь 2012
Автор публикации
