Лягушонок и сержант Кузя. Сказка

Шагал младший сержант Кузя по лесной дороге, шагал  из армии прямо домой к маме и насвистывал веселую песню про войну и про любовь, когда дружина грозного царя пошла на Казань, а под сосной на сырой земле девушка заплаканная.

Вдруг кузнечику показалось, что кто-то идет впереди него и тоже поет. Он остановился, поправил свою фуражку и закричал:
— Ты кто там такой впереди?

Никто не ответил. Тот, кто шёл впереди, замолчал.
— Ты почему поешь мою песенку? – еще сильнее закричал младший сержант.

Из травы показалась голова лягушонка.
— Зачем ты орешь на меня? Не видишь, я скачу к себе домой и у меня хорошее настроение!

— Я тоже скачу домой, но песня эта моя! – Возразил кузнечик Кузя, приблизившись к лягушенку на безопасное расстояние. – Я первый ее начал петь. Это раз. И она про войну. Это два. А я как раз иду из армии. Это четыре!

— Почемуй-то сразу четыре? Так не честно! Ты что, считать разучился?

— А ты больше не пой мою песенку, когда сержанты с тобой разговаривают, понял! Как фамилия? – Грозно вскрикнул сержант Кузя.

— Ковошная фамилия? — Опешил лягушонок.

— Кого ж еще, твояшная!

— Я куа-ква, Квакунчиков. — Разволновался лягушонок. — Работаю квампозитором во-он на том Зеленом болоте. Всю мою до-олгую жизнь сочиняю песни и музыку. А мама моя слова-стихи придумывает…

Кузнечик недоверчиво посмотрел в сторону Зеленого болота, потом на лягушонка.
— Да-а, странно как-то получается. Ты, Квакунчик, кто по гороскопу?

— Утром был водолеем. У нас в болоте все водолеи, кроме старухи Жабульки. Она сама не помнит, когда родилась! А так, мы все февральские. – Отчеканил на одном дыхании Квакунчиков.

— Выходит, это твоя лягушачья мамка слова к моей песне придумала?

— Так точно, товарищ сержант! — Обрадовался лягушонок, услышав добрые слова о своей маме.

— А музыку, стало быть, ты?

— Ну да, я папе сначала мелодию наквакиваю, а он потом из летней тины и оленьего мха к ней ноты приделывает.

Кузнечик задумался.
— Выходит, это не моя, а твоя песенка про плаксу девчонку?

— Ну-у, я ее из радио придумал, – Признался лягушонок, – чтобы у всех было хорошее настроение, и чтобы лес от врагов  защищать. А значит, песня эта и твоя, и моя, и даже всехная! Ты извини меня, что я пел ее громче тебя!

Тут младшему сержанту стало почему-то жалко лягушонка, и ему даже показалось, он встретил сейчас самого беззащитного на свете друга. Кузя умело запрыгнул на березовый листик, сел поудобнее, закинув ногу на ногу и поправил блестящий военный хлястик на своем подбородке.
— Если кто-кто посмеет тебя обидеть, – Кузнечик смотрел на друга сверху вниз. – сразу кидай мне эсэмэску! Понял?

Квакунчиков шагнул к сержанту и вытянулся перед ним:
— Так точно, товарищ командир!

— В армии меня обучили защищаться от хулиганов и прожорливых чужеземцев. — Продолжил кузнечик, не поднимая головы и не обращая внимания, что лягушонок стоит перед ним по стойке смирно. – Не легко пришлось…

— А у вас и оружие имеется? — Робко перебил Квакунчиков, ослабив в коленке заднюю правую ногу.

— А как же! У меня оружие имеется всегда! — Отрезал сержант, — Пилки, лопатки, ножики и скрежики! До армии я не знал как ими пользоваться! Зато теперь… Короче, я тебя защищать буду, а ты сочиняй песенки, чтобы я их пел! А когда их станет много, и я не буду успевать спеть все за целый день, я буду раздавать их друзьям на День рождения!

Лягушонок согласился. Ему было уже две недели от рождения, и ростом он был тот-в-точь как и младший сержант-кузнечик. Только в пять раз его толще.

— А у тебя есть жена? — Вдруг спросил Квакунчиков и сам почему-то покраснел.

— Мне пока мама не разрешила. – Уклончиво ответил Сержант. – Говорит, вернешься с армии, сходим на соседкино болото за невестой. Я тебе, говорит, сама подберу. А почему ты не в армии? – Перевел разговор Сержант?

— Обычай у нас… – Замялся лягушонок. – Когда я головастиком был, меня прапращуры с одной егозой обручили… Как только хвостик у меня отвалится, надо будет на ней пожениться. А я, — лягушонок потянулся к самому уху Сержанта, — я девчонок терпеть ненавижу!

— Ну-у, это я тебя понимаю! – С расстановкой сказал Сержант. – Чувства знакомые. Почему ж ты не в армии-то? Под зайца косишь?

— Обычай у нас. Женатых в армию не берут.

— Понятно. — Сказал кузнечик, но ничего не понял.

Он представил хвостик лягушонка, который еще не отвалился и женатого друга, которого не берут в армию без хвостика, но ничего понять из этого так и не смог. На службе этому совсем не учат…

— Папа говорил, что мне повезло, – продолжал докладывать лягушонок, – есть, мол, на соседнем болоте одна девчачья симпатичная тебе личность! Представляешь, какой ужас!

 

Кузнечику все больше и больше нравился новый друг Квакунчиков. Он и сам не знал почему. То ли потому, что он композитор, то ли за умные рассуждения, то ли за трогательность, с которой он все это говорил.

 

Задумчивость сержанта прервал возглас лягушонка:
— А хочешь я тебя сейчас с нашим болотом познакомлю! Мы тут все под одной фамилией Квакунчиковы живём. Только бабка Жабулька не помнит свою фамилию. Представляешь! И никто не помнит даже, как она родилась и была ли вообще головастиком! Представляешь, хи-хи-хи! Наверно, старуха вечно жила на болоте и не умрет никогда!

— Вот это да! — Восхитился кузнечик. — Древняя бабулька! Но я старых уважаю. У нас в армии прапорщик был, такой же древний, еще с царя Гороха. Бороду толком побрить не умеет! Смешные они, старые, и занудные, нам жить не дают! ‒ Он поправил бляху на ремне, демонстрируя военную выправку.

— Так точно, капитан! – Согласился Квакунчиков. – Никакой жизни от стариков! Ну как, пойдем знакомиться с моей родней?

— Пойдем! — Согласился кузнечик, довольный, что его повысили до капитана, и грозно помахал своими боевыми усиками. Вот только сейчас мамку наберу, чтобы не волновалась…

Друзья резво помчались к болоту, обгоняя друг друга, перепрыгивали с кочки на травку, с травки на веточки, с веточек на листики, громко напевая лихую военную песню, придуманную лягушонком  и его лягушачьей мамой. Вдали уже виднелись лужицы Зеленого болота, в котором под предводительством бессмертной старой бабки Жабульки обитало многочисленное семейство Квакунчиковых. Кто знает, может быть, она никакая не Жабулька, а засланный казачок совсем с другой фамилией!

А друзья скакали вперед и пели одну и ту же песню, хотя у каждого были и свои особенные слова:

Зелёною весной
Под старою сосной
С любимою Кузнечик прощается!

Он песенку свистит
И нежно говорит
Не плачь, не плачь, Лягуся-красавица

Лягуся молчит и слёзы льёт,
От грусти болит душа её-о-о…

Ква-ква-ква, из ясных глаз Лягуси
Сыпятся кузи на траву-у-у-у…

Ква-ква-ква, из ясных глаз Лягуси
Сыпятся кваки на траву!