Лиза

Лиза

Дело было в году эдак 2000, если память не изменяет. Мне подарили щенка примерно месячного возраста. Дело было зимой, частный дом с печным отоплением. Нужен был охранник, вот я и попросил знакомого( у них на базе держали кучу собак) ,если вдруг случится бесхозный щеночек–кобелёк покрупнее, выпросить для меня. Тогда я не думал, что он так серьезно отнесется к мой просьбе (в части покрупнее). И я не знал, что кроме обычных, но крупных двортерьеров они еще и кавказских овчарок держат. Привезли щеночка пока меня не было дома. Захожу в дом. Жена сидит на диване, подобрав ноги, недовольная как баба яга.

– Что случилось?

– Вон под стулом твое сокровище. Толик привез. Предупредить нельзя было?(жена в ту пору собак недолюбливала…ну она так тогда думала). И что теперь с ним делать?

Из под стула на меня двумя черными влажными пуговицами пялился какой то шарообразный комок белой шерсти. Взгляд был настороженный, но с бесенятами в глазах.

– Эй… собакен….чего прячемся? Выходи знакомиться будем.

– Он меня за палец тяпнул, я его погладить хотела( пожаловалась жена, перемещаясь поближе ко мне). А потом стал прыгать на меня, ноги поцарапал. Я его тапком прогнала, он под стул спрятался и сидит там уже час. Я его боюсь. Я вообще собак боюсь.

– Ну ты даешь. Он же еще совсем маленький, тебе надо подружиться с ним, пока он не вырос.

– Эй…ну давай..кутя..кутя…выходи давай…не бойся…иди ко мне.

Пуговки дважды моргнули, и потом из под стула стремительно выкатился шерстяной шар и с совершенно взрослым рыком стал неуклюже скакать вокруг меня на коротких толстых лапках, периодически заваливаясь на бок, опрокидываясь на спину, тут же подскакивая, тычась мокрым носом в мои ладони.

Поймав его не без труда, я поднял новоявленного жильца на уровень глаз. Пузан затих, уморительно кряхтя и хитро смотрел на меня, периодически облизываясь. От него так вкусно несло теплым терпким щенячьим духом, что я не задумываясь зарылся носом в его горячее розовое пузико, надутое как барабан.

– Ну что будем дружить? Спросил я его… А?

Щенок задумчиво посмотрел на меня, завилял хвостиком и тяпнул за нос. В шутку. Но больно. Зубки молочные, но острые. Именно в этот момент я заподозрил, что он как то непоследовательно себя ведет. Уж больно по женски. Последующий подробный досмотр подтвердил мои опасения. Девка!

– Прости, братан…оправдывался в трубке Толик… Ну разобрали всех кобелей. Вот только сучка бракованная осталась. Но не переживай.. Она большая вырастет. Папа у нее знаешь кто? Самый большой наш кавказец Султан…царь горы… от одного вида обкакаться можно.

– Что?!!! Кавказец?!!!

– И мама очень крупная! Даром, что лайка, торопливо продолжал Толик, делая вид, что не расслышал моего возгласа.

– Папа кавказец, а мама лайка?!!!

– Ну ладно брат, прости не могу говорить, я на встрече…ну все пока!

Чудо, которое поселилось в доме, решили назвать Лиза, почему не помню. Наверное, потому что она уморительно подлизывалась, когда напакостит. Смотреть без умиления на то, как это круглое, лохматое пузатое недоразумение вертит хвостом так, что сама себя с ног сбивает просто невозможно. А пакостила она на каждом шагу. Дикое сочетание генов громадного тяжеловеса и безбашенной непоседливой лайки производили в доме разрушения, сравнимые с нашествием гуннов. Кроме того, она стремительно росла и набирала вес.

Через несколько недель она уже легко сбивала с ног любого, кто стоит на пути, если ей срочно понадобилось переместится в другую комнату. Скорость передвижения по дому не регулировалась. Педаль газа сломалась и заклинила на отметке «телепортация». Даже кот не всегда успевал отпрыгнуть в сторону от урагана и неоднократно бывал затоптан в половик.

Поскольку вскоре после ее заселения в дом мне пришлось уехать на недельку в командировку, то она, пользуясь случаем и врожденной сообразительностью, установила в доме свои порядки и правила.

1. В доме все её и это не обсуждается!

2. Исходя из пункта 1, ничего трогать без её разрешения нельзя!

3. Кот – это мелкие ненужные подробности, подающие жалобные звуки, пока она ест из его миски. Впрочем, смотри пункт 1. Это не его миска!

4.Хозяйку можно и нужно троллить делая вид, что сейчас укусишь за ногу. Она так забавно верещит и потом откупается печенюшками, чтоб ее выпустили из окружения. Лучший способ получить лакомство – это завладеть пультом от телевизора и весело морщить носик, обнажая зубки, когда хозяйка умоляет отдать ей пульт. С ней весело. И она всегда берет тебя ночью к себе под бочок, когда вселенская тоска по утраченной маме, сестренкам и братишкам выливается в душераздирающий скулеж и завывания.

5. Есть еще хозяин, куда то делся. Но мы его тоже разъясним.

Когда я вернулся из командировки, то понял: если срочно не привести Лизку в чувство, нам конец. Поэтому, после пары словесных внушений о том, что нельзя грызть шнур от телевизора и грызть ножки у обеденного стола (одну она просто сточила до диаметра зубочистки), пришлось применить испытанный предмет педагогики. Отстегать ее по круглым бокам ремешком сгрызенной сумки от нотбука.

– Так её…так! Приговаривала жена злорадно… Предупреждала я тебя! Предупреждала? Будешь знать как мои туфли грызть.

Боже мой! Если б я знал что меня ожидает, я бы никогда на это не решился.

Лизкины глаза наполнились настоящими слезами. Сначала она просто оторопело молчала во время экзекуции. Потом убедившись, что это все таки не страшный сон, она забилась под стол и закатила грандиозную истерику. Она так доверяла этим людям, а они...за чтооо–у–у–у–у?!!! Бедную, горемычную сиротинушку исхлестали огромным, толстым ремнём! Какой бездушный мир, какие бессердечные люди. Вой полный разочарования, рухнувших надежд, бессмысленности дальнейшего существования наполнял весь дом в течении получаса.

– Ты ее наверное слишком сильно побил! Ужас как кричит! У жены не выдержали нервы…

–У–ууууу–Ааааа!!!… горестный вой после ее слов взвился до небес.

– Молчи! Она все понимает!

– У–у–у–у

На десятой минуте жена сдалась и полезла под стол с печенюшкой, пришлось ее вытолкать на улицу вместе с котом, погулять в огороде. Сердце мое обливалось кровью, но я был полон решимости довести урок до конца.

В конце концов каждое горе имеет свои временные рамки. В скорости горестные завывания перешли в судорожные всхлипывания, паузы становились все длиннее и наконец она замолчала. Заснула, что ли? Подумал я и осторожно, свесившись с дивана, заглянул под стол. И в упор наткнулся на хитрый, оценивающий взгляд. Сообразив, что оплошала, она попробовала вновь закатить вселенский концерт, но здесь я уже был как скала.

– Хватит придуриваться! Вылезай давай! Никто тебе не верит.

Лизка стыдливо прикрыла лапками морду и отказывалась выходить. Тогда я демонстративно пошел на кухню и стал рыться в холодильнике. Через мгновение хитрая бестия уже стояла передо мной и виляла хвостом так, что я боялся у нее зад отвалится.

– Ну что? Будешь хорошо себя вести?

– У–о–ау–ур–рр…

– Не понял…

– Дав!дав!да–а–а. Ррррр

– Гляди у меня.

С появлением Лизки пришлось пересмотреть весь жизненный уклад. Я купил книжку по собаководству. Три раза в неделю вставал в пять утра и шел на местный рынок, где в мясном ларьке продавали для собачников мясные обрезки, жилы, кости и прочую требуху. Если опоздать, то ничего не достанется.(нормальный сухой корм в те времена стоил как семга сейчас, и конечно, я не мог его себе позволить…ей, вернее). Варил ей кальцинированные кашки в огромной кастрюле и на полном серьезе пытался научить ее, хотя бы, минимальному набору команд. Скоро она стала есть столько, что образовавшаяся дыра в семейном бюджете меня не шутку обеспокоила и я поинтересовался у соседа, державшего кавказца сколько съедает его пес в сутки. Ответ меня убил на месте.

– Это она просто пока растет много ест. А потом ведра в день хватает.

Пришло время вести ее на прививку. Частная ветклиника «Мое зверье» находилась рядом с домом. Когда мы вошли в холл, там уже парилось несколько собак с хозяевами. Все как на подбор породистые, серьезные, взрослые.

Ведут себя спокойно и с достоинством. Как только мы вошли, Лизка изъявила горячее желание со всеми познакомиться. К тому времени она уже была чистый кавказец внешне, если бы не предательский хвост, загнутый в полтора кольца и чуть длинноватая для кавказца морда(это мне потом ветеринар сообщила)…ну и уши конечно. У меня рука не поднялась купировать Лизке уши и хвост по стандартам кавказской породы. Но больше всего ее выдавал характер, доставшийся от мамы лайки. С разрешения хозяев я познакомил ее со всеми присутствующими собаками, а потом сел с ней подальше от остальных. Вскоре Лизка смирилась и уселась рядом, вывалив язык и вытаращив глаза, обозревая помещение. Видно, атмосфера клиники ей не очень понравилась, поскольку она стала издавать жалобные звуки, заглядывая в глаза и намекая, что ей здесь не нравится и вообще: Давай уйдем,а?

В это время дверь кабинета отворилась и в холл вошла девица с ногами, начинавшимися где–то в районе ушей, громко цокая каблуками и таща на поводке что–то маловразумительное. Два глаза размером с чайное блюдце на тонких ножках тростиночках, сразу над глазами растет банановая пальма. Вдобавок вся эта конструкция трясется как в ознобе, несмотря на теплую жилетку, водит крысиным носиком по сторонам и периодически чихает.

Через пару секунд под моими ногами разверзлись врата ада и первый всадник на бледном коне протрубил начало апокалипсиса…Короче, раздался совершенно потусторонний утробный вой, полный непередаваемого ужаса и потрясения! Моя бесстрашная кавказская овчарка увидев собачьего дьявола во плоти, живое воплощение ее кошмарных снов, лезла прятаться под стул. В лучшем случае, на тот момент под стулом могла поместиться только ее половинка и то, если не задняя.

Вой обеспокоил всех присутствующих собак. Начался сатанинский концерт! В попытке спрятаться под стулом, Лизка опрокинула его вместе со мной и лишившись даже номинального укрытия, метнулась к двери, таща за собой по полу мое ошеломленное сознание.

Прививки мы в этот день не сделали.

К весне Лизка выросла настолько, что в доме ее держать больше не представлялось возможным, ей было жарко, тесно, она хотела на волю.

Надо было сооружать вольер, для этого было решено переоборудовать старый сарай. Пока суть да дело…Лизку я, когда уходил на работу, пристегивал на длинную цепь, прикованную к старой будке(доставшуюся от прежних хозяев, строение добротное, но не для размеров кавказца). Оставлять ее без цепи было бы безрассудно, хлипкий штакетник в половину человеческого роста она бы прошла насквозь, даже не заметив, что она для начала и сделала. После этого почтальон перестала доставлять нам корреспонденцию.

Переоборудованный сарай ее не устроил категорически. Она отрывала сетку рабицу вместе с доской, устраивала подкопы размером с гранд–каньон. Устраивала жуткие концерты, страдая от клаустрофобии. Между вольером и цепью, она выбирала цепь.

Днем она очень сильно скучала, потому что жена была беременна и не могла с ней гулять, да собственно, принимая во внимание, что весила она меньше Лизки, у нее это и не получилось бы ни при каких обстоятельствах.

А по весне к нам на выходные из деревни нагрянула теща! Катастрофа планетарного масштаба. Её не устраивало все! Дома грязно! Как можно жить в таком хлеву! Генеральная уборка с выносом мозга продолжалась целый день. Меня заставили в обморочном порядке сделать деревянные трапы–дорожки от крыльца до калитки и к местам общественного пользования, за что кстати ей огромное спасибо(удобства в том году тогда были еще на улице). Тесть в поте лица копал огород. Потому что в частном доме и без своей картошки это неслыханное расточительство!

Вечером все, кроме тещи, укладывались спать без задних ног, с тоской думая о том, что день грядущий нам готовит. Лизка, запертая в сарай, против обыкновения не возражала. Вела себя прилично, подхалимски виляла хвостиком при виде тещи, за что была удостоена всего лишь скептическим замечанием : зачем вы такую огромную собаку завели? Она вас по миру пустит.

На следующий день после посадки картошки теща смилостивилась и разрешила нам с тестем раздавить поллитра в честь окончания посевной компании.

–Хорошо сидим… заявил тесть, разливая остатки по стаканам.

– Роза? Может мы с Виталькой еще одну возьмем?

Я внутренне весь съежился, ожидая неминуемой нотации, с перечислениями всех внешних признаков алкоголизма… а в ответ тишина.

–Роза?!! мы переглянулись, тещи нигде не было. Таня, где мама? Не знаю, я думала она с вами… ответила из другой комнаты жена.

Оказалось, еще в самом начале распития, теща отлучилась по нужде. Пока она была внутри домика, Лизка выкопала очередной каньон и легла погреться на солнышке, на нагретых досках трапа, который я вчера сколотил. Там ее разморило и она, привалившись спиной к двери туалета, мирно задремала. На робкие попытки тещи открыть дверь, она отвечала спросонья добродушным порыкиванием и у той сразу пропадало желание выбраться на волю.

В туалете она провела времени не больше часа, но по ее реакции при освобождении…минимум неделю!

– Даа…Надо было сначала за второй сходить, а потом уже ее освобождать. С досадой сказал тесть, гладя Лизу по голове, когда мы вышли покурить.

– Да.. все мы крепки задним умом…ответил я, скармливая Лизке кусочек колбаски.

Картошку, как выяснилось, мы сажали зря. Однажды Лиза очень сильно соскучилась. Я задержался на работе и пришел на пару часов позднее чем обычно. Уже темнело. Заходя во двор, я не увидел Лизку, обычно она встречала меня у калитки, натянув до отказа цепь. А тут вдруг нет никого.

– Лиза, Лиза.. позвал я ее думая, что она в сарай зашла, краем сознания отметив какое то несоответствие в обычной картинке двора. Чего то явно не хватало. Пока я размышлял чего именно не хватает, со стороны огорода раздался звон, грохот и тяжелые Лизкины скачки.

Опять цепь оборвала… догадался я, готовясь встретить несколько десятков кг живого весу, которые непременно кинутся сейчас мне на грудь. Увы, реальность оказалось гораздо более шокирующей.

Из–за угла дома показалась Лизка, приближающаяся ко мне неровными скачками, увидев, что врасплох меня не застала и я подготовился(пригнулся , отставил назад одну ногу для устойчивости и выставил вперед руки) ,она в метре от меня сделала прыжок в сторону и припала к земле, обдумывая другой план нападения. Это у нас игра такая была ежедневная… кто кого повалит на землю.

В этот момент я шестым чувством уловил, что в меня летит неопознанный летающий объект и инстинктивно отпрянул в сторону. Мимо меня просвистела собачья будка и с хрустом выломала калитку.

Будка была прикреплена к сараю железными скобами и построена из досок 40мм толщиной. Она умудрилась (поскольку цепь оказалась на этот раз крепкой)выкорчевать будку и выкосить ей весь огород.

В нашем углу редко появлялись незнакомые люди, но когда появлялись, эта бестия развлекалась особым образом. По куче дров, сложенных у сарая, она тихонечко забиралась на его крышу(мне пришлось укрепить стропила, чтобы она не проломила крышу и не сломала себе ногу) и сидела там бесшумно, пока прохожий не поравняется с ней. Проулок узкий и стоящая машина соседа оставляет прохожим только один путь, вдоль нашего сарая.

Расстояние от ее пасти до головы прохожего не больше тридцати см. Вот и представьте себе реакцию человека у которого над головой в полной тишине, кто–то вдруг доброжелательно сообщает: гау!

Поскольку машина у соседа давно была объектом недвижимости после аварии, то ему скоро надоело каждый раз выключать сработавшую сигнализацию из–за людей, которые в бешеном прыжке старались пройти ее насквозь и он ее отключил нафиг, к всеобщему облегчению жителей нашей улочки.

Она очень любила детей и они ее обожали. Часто можно было встретить в нашем дворе мелкую соседскую ребятню, которые просачивались в наш двор и буквально облепляли Лизку со всех сторон. Родители сначала переживали, но со временем привыкли.

Сосед слева держал кур. Забор между нашими участками был чисто символическим, поэтому пернатые, до поры до времени, периодически шлялись по моему двору в поисках червячков на безопасном расстоянии от Лизки, а она прямо изнывала от невозможности поймать хотя бы одну птичку. В общем, куры ее изрядно нервировали.

Как то я вернулся с работы раньше прежнего. Лизки нигде не было видно. Я проверил на месте ли будка. На месте.

– Лиза? Тишина. Подозрительная, прямо скажем, тишина. Будучи человеком тренированным ею на всяческие неожиданности, я осторожно вошел во двор.

– Лиза!

За углом сарая послышались странные звуки. Мне стало жутковато. Уже беря в руки большую палку и потихоньку продвигаясь к сараю, я понял причину своего страха. Звуки которые доносились из–за угла содержали невнятный шорох, сипение, перемежаемое бульканьем и подобными клокочущими нотами, вот так примерно, на мой взгляд, будет клокотать кровь, вытекающая из перерезанного горла. Я набрался храбрости, покрепче сжал в руках дрын и заглянул за угол.

В углу, придавленный к земле мощной собачьей лапой, выкатив глаза, хрипел то ли петух, то ли курица. Он являл собой жуткое зрелище, поскольку на треть был ощипан! Лизка подняла на меня голову, всю в перьях. Клянусь она ржала! Она была просто счастлива! Судя по морде ее лица ей, давно так не было весело. Каким то образом, умудрилась загнать несчастную птичку в угол и там ощипывала ее заживо. Выдергивая из нее перья поштучно.

До прихода соседа с работы оставалось минут сорок. Я освободил несчастную курицу и она помчалась домой, крича диким голосом. Поскольку во время экзекуции она повредилась умом, то вместо того чтобы нырнуть в прореху в заборе, она с разбегу пыталась его перелететь. Крылья, лишенные вместе с оперением подъемной силы, давали ровно половину нужной высоты.

Это выглядело так : рулежка по двору, по кругу, выкат на взлетную полосу, набор скорости, отрыв от земли... Бам! Столкновение с забором. Во все стороны летят оставшиеся перья.

Опять круг! Взлет! Бам! Круг! Взлет! Бам!

Пока я не добавил ей подъемной силы с помощью дрына, который держал в руке, она продолжала носится по кругу. Очень настойчивая птица – курица.

Обиженная насмерть Лиза заперта в сарай. Я в бешеном темпе пытаюсь скрыть следы преступления. Проклятая птица засрала перьями весь огород. Вы пробовали когда нибудь собирать птичьи перья среди зарослей бурьяна? Да еще в условиях крайнего дефицита времени? Тут мне пришла в голову гениальная идея!

Если вы когда нибудь видели, как в сумерках мужик неадекватного вида пылесосит свой огород, знайте… вы видели меня.

Я старательно избегал встречи с соседом, но на третий день он меня выловил.

– Виталя, стой… третий день тебя ловлю. Я похолодел…кто–то сдал из других соседей, не иначе.

Понимаешь, посоветоваться хотел. Но в принципе уже не надо. У меня отлегло от сердца. Фууу…

– А что стряслось то?…спрашиваю елейным голоском..

– Да курица у меня где–то заразу подхватила страшную. Облезла вся за один день…сипит. Кашляет. Ты никогда кур не держал? Что может быть?

– Нет, никогда…говорю еле сдерживаясь от приступов хохота.

– А ну тогда ладно…

– Так что с курицей? Выздоровела?

– Да нет… я их всех утилизировал пока не поздно. Ветеринар сказал первый раз такое видит. Но на всякий случай посоветовал всех утилизировать…ну я и не стал рисковать.. Да и надоели они мне..одна морока.

Зимой Лиза спала прямо на улице. Она обожала когда мела метель и всяческие погодные катаклизмы. Загнать ее в убежище было невозможно. Или запускайте в дом!(что делалось в особо жесткие бураны) Либо буду спать так! Она сворачивалась в (калачик тут слово не подходит) средних размеров курган и к утру ее накрывало сугробом. Она вообще от снега кайфовала. Однажды утром, выйдя на улицу с лопатой после метели я заметил, что она себя странно ведет. т. е. не стала выбираться из под сугроба, а просто выпростав из него голову, посмотрела на меня и обратно засунула ее в снег. Немало озадаченный, я сам стал ее раскапывать, при этом она недовольно ворчала. Заболела что ли, подумал я… надо было домой ее пустить…простудилась. Я уже клял себя последними словами, как вдруг заметил причину ее странного поведения. Под мышкой у нее спал маленький, черный как ночь котенок. Как он появился в нашем дворе ночью в метель, осталось загадкой. У Лизки сыграл нереализованный материнский инстинкт(во избежание катастрофы я ее стерилизовал) и она его спасла своим теплом. Она относилась к нему как к своему детенышу. Так у нас появился еще один жилец. Но это уже совсем другая история