6 часов вечера и почти осень. Как тогда, два года назад. Я помню: спокойно, тепло. На душе и в голове джазово легко.
Ну, мне так тогда казалось. Теперь я ясно ощущаю ту тоску и страх, которые незаметно для меня спрятались в слегка сдерживаемое дыхание. За ремень пассажирского кресла над постоянно напряженной диафрагмой.
Сейчас, когда я снова сижу рядом с ним, из всего спектра эмоций и физических ощущений осталось только это. Да, и ещё голова лёгкая — правда теперь тяжело пустая.
Вот дорога, где когда-то было счастье. Да нет, никогда. Шея сжимается, губы сводит. Голова безвольно свешивается.
Воздуха! Нос вверх.
— Смотри, какое красивое небо!
Августовская пастель. Летне нежное небо, по-осеннему тоскливое. Смешливый розовый, задиристый белый и легкий на разговоры по душам голубой. Прощаются.
Я почти дышу. И почти верю тебе.
— Но скоро обещают ухудшение погоды.
Острый нож, перец и крик. Почему, ну что с тобой не так?
— Но какая разница?! Посмотри, как красиво!
Пожалуйста! Как в детстве, когда рыдаешь до боли в груди, задыхаясь и жадно глотая воздух. Пожалуйста!
— Но какая разница?! Скоро обещают ухудшение погоды!
В твоих глазах столько ненависти. Хуже только голос и нитка губ.
И я знаю, что эти две секунды мы зеркала друг друга. Каждый со своей трещиной.
Но ты же помнишь розово-голубые синяки на её прозрачной коже? Папа, ты же помнишь?!
Автор публикации
