У самовара сидела вся семья. Никанор во главе стола, рядом жена Маруся, три дочери и Петька. Петька, младший сын Никанора, всё норовил свистнуть лишнюю баранку, хотя в рубахе уже было припрятано три штуки. Очередной раз потянув руку за баранкой и получив отвесистую оплеуху, Петька решил на сегодня судьбу больше не испытывать. Как только звёздочки улеглись перед глазами, Петька слинял со двора. Да так лихо слинял, что никто не видел, как и куда Петьку унесло. Мать даже не расстроилась. Больно шустрый получился пацанёнок и хитрый.
Никанор хотел сына, долго надеялся и ждал, но Маруся как назло рожала девчонок. Одну за другой. И только на седьмой год после венчания народила сыночка, после трех дочерей. В тот год Никанор был особенно рад. Дела в артели шли хорошо. Скотина прибавлялась. Дочери росли, все красавицы в мать. И сын народился. Хороший год. Добрый год. Решил справить себе Никанор красную рубаху, как у цыган. Красная рубаха — достаток значит в семье. Пошел к Анне, сестре своей, отрез красной материи взял. Маруся забоялась шить красную рубаху. Плохой приметой считала. Цыгане как на постой встанут подле деревни, так что-нибудь случается. То телочка с теленком пропадет бесследно, то козочка привязанная у леса сгинет. То мужики подерутся до поножовщины. А как нет цыган, так и проблем нет. Всё тихо и спокойно. Вот же напасть эти цыгане. А тут ещё Никанор с этой рубахой пристал, как банный лист.
Анна девка рукастая, рубаху справила за три дня. Принесла в дом брата на примерку. Рубаха села как влитая. Никанор на радостях подарил Анне иконку и новый чугунок. Аня была рада. А Никанор одел рубаху, подпоясался кожаным пояском и до вечера ходил щеголем. Сам себе дюже нравился. А после сел на кобылу гнедую и проехался по деревне. Не пропадать же такой красоте. Надо чтоб люди порадовались. Никанор был по природе смугл и кудряв. А как одел красную рубаху — так совсем на цыгана похож стал. Бабушки крестились, дети бежали за кобылой и норовили хворостиной шлепнуть.
Никанор вернулся с променада уже не такой довольный. Петька подошел к отцу, долго смотрел и попросил такую же рубаху. На что Никанор только рассмеялся. Петька утер нос и затаил первую злобу на папеньку.
Вечером опять пили чай. У большого самовара собралась вся семья. Петька дул на блюдце с особой силой, обрызгав всех вокруг. И получил законную оплеуху. Хотел было слинять, как обычно. Но мама сказала, что пока не выпьешь чай, никуда не пойдешь. Петька унывать не стал, а набрал полную за пазуху яблок и долго сопел над горячим чаем. Сопел настолько громко, что уже через пять минут его послали спать. Петька рванул в дом, вылез через окно и побежал на речку. На берегу речки его уже ждал друг Егорка. И они, развалившись на берегу, смотрели на закат и жевали угощенья. А когда мама, справив все свои дела, пришла проверить Петьку, то тот спал глубоким сном.
На следующий день Никанор поехал смотреть работу артели. Никанор был старостой артели. Артель выполняла работы по строительству и по сельхозработам, бралась за любой объём работы. В соседнем селе как раз строили загон для скота. Артельшики и поехали пособить. Но за оплатой всегда приезжал Никанор. Одел красную рубаху, сел на кобылу и поехал. Когда подъезжал к деревне, то его очень нагло оглоблей сбили с лошади. Никанор никак не ожидал такого. Разбойников, что из леса приходили, уже давно не было. Видать, всех истребили. И тут такой неожиданный поворот. Никанор и удивиться не успел, как его к земле придавили.
— Это ты, стервец, лошадь из загона увел? — спросил строгий голос.
Из-за невозможности двигаться пришлось мычать в ответ. Но верить его ответу никто не собирался. Что бы ни мычал Никанор, его не слушали. Решили связать и привязать к воротам. А что еще с конокрадами делать? Рубаха красная на Никаноре порвалась в нескольких местах. Весь в грязи и пыли он походил на бродягу. А в глазах селян выглядел цыганом-конокрадом. Привязанный к воротам так провел оставшееся время до вечера. Кобылу у него забрали. А староста деревни думал думу, что делать с конокрадом.
Селяне предлагали руку отрезать, высечь и отпустить восвояси, чтоб остальным не повадно было. Но староста так не считал. Цыгане могли вернуться и отомстить. Деревню поджечь ночью, и тогда погибнуть могут невинные души. Ничего не придумав, пошел к артельшикам. Они уже битый час ждали оплату за труд. Но староста артели все не ехал. Что ж, придется с ними дела денежные обговаривать. Староста пошел одно дело решать, по дороге думая об другом.
Артельшики и знать не знали про размер оплаты, всё всегда решал Никанор. Староста тоже это знал. Занизив плату за труд в два раза, староста, довольный собой, пожал руки артельшикам и пошел решать другую проблему. Артельшики тоже довольные решили пойти домой. Проходя мимо ворот старосты, увидали цыгана с большим фингалом и привязанного. Подошли посмотреть чудо чудное, чтоб в деревне потом всем обсказать. Но это не цыган оказался, а Никанор, староста артели. Морда опухшая была у него, ещё бы, оглоблей по башке дали со всего маху. Язык лыка не вязал. И только мольба в глазах была дикая. Артельшики растерялись. Двое побежало старосту искать. Остальные стоят, с ноги на ногу переминаются. Затылки чешут. Они такого Никанора отродясь не видали. Растерялись и даже испугались. Староста прибежал, уже не такой довольный, давай отвязывать Никанора. А у Никанора сил стоять нет совсем, на землю рухнул и лежит. Артельщики бросились подсоблять. Перевернули его, воды дали. Никанора в дом к старосте занесли и на полати положили. Артельщики в летнем доме заночевали. Староста места себе не находил, так неудобно получилось. И всё из-за красной рубахи. Она всему виной, спутала местных мужиков. Они такие рубахи только на цыганах и видали.
Утром Никанор оклемался, чаю попил. Обиду таить не стал. Соседи все же. Оплату артельную затребовал правильную, староста не стал торговаться. Заплатил сполна. Лошадь вернули Никанору. Никанор на лошадь сел и уехал восвояси. А артельщики только к полудню домой дотопали. Дома рубашку Никанор убрал подальше. Одел прежнюю. Об этом случае домашним запретил говорить. Петька только с Егоркой обговорили и забыли. Петька больше не просил красную рубаху.