‘…Едучи путём – дорогою, близко ли, далёко ли, низко ли, высоко ли, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, наконец, приехал богатырь в чистое поле, в зелёные луга. А в чистом поле на распутье дорог стоит мрачный седой камень, поросший мхом. На нём – зловещая надпись: Кто поедет от камня сего прямо, тот будет голоден и холоден; кто поедет в правую сторону, тот будет здрав и жив, а конь его будет мёртв; а кто поедет в левую сторону, тот сам будет убит, а конь его жив и здрав останется’.
Испокон веков стою я на этом перепутье, с тех самых пор, как откололся от глыбы Познания, летящей в бесконечном пространстве Великого Космоса, и упал на эту планету. Стою каменным истуканом, беседую сам с собой и указываю путь-дорогу путникам. Ко мне подходит одна дорога, а от меня уходят три. Вначале я просто наблюдал за тем, что происходит вокруг, смотрел и изучал непонятных, тогда, для меня существ на двух ногах, проходивших мимо и останавливавшихся ненадолго рядом. Я хорошо понимал их мысли, но не сразу научился понимать их слова, которые они произносили. Вроде бы это было и не трудно. Я понимал, что они тоже были частью Космоса. Их волновые колебания и импульсы имели те же диапазоны и частоты, но вот их мысли имели противоположное значение и не совпадали с тем, что они произносили вслух, и это было мне не понятно, так как не укладывалось в прямолинейность космического бытия.
И только позже я узнал, что это была неискренность и обман. Люди не понимали того, что, обманывая другого, они сами оставались обманутыми. А затем люди уходили по разным дорогам, некоторые возвращались, а некоторых я больше не видел, потому что, наверное, они погибали, выбрав не тот путь.
А потом появился Он, высокий и худой старец, одетый в длинную и светлую одежду, с белой бородой и синими глазами. Остановился он возле меня и, укрывшись в моей тени от палящих лучей солнца, просидел в молчании с вечера до утра, прижавшись ко мне спиной, смотря на ночное небо и яркие звезды, а его мысли наполняли меня чистотой Вселенского разума и я тоже мыслил вместе с ним.
В нём чувствовалась огромная сила знаний и мудрость. Я ясно понимал его мысли о происходящем в мире: о человеческой жадности и предательстве, о лжи, поедающей человека, о вечном поиске людьми птицы счастья и справедливости. Он мысленно поведал мне многое о том, что видел на своем жизненном пути, а я поделился с ним частью своих знаний и рассказал ему о трёх дорогах, которые лежали за мной и уходили вдаль, за горизонт.
– А разве люди не могут жить в дружбе и любви друг к другу? – Спросил я у него, стараясь придать своему вопросу – мысли вид собственной мысли старца.
– Могут, – как бы сам себе ответил старец, – только для этого они должны изучить законы Мироздания и верить в них и они должны понять суть своего существования и цель своего предназначения.
– Но, это, же так просто!
– Нет, это не просто, этому нужно учиться постоянно, и постоянно работать над собой и своим сознанием, а люди не хотят долго учиться, им нужно всё сразу и сейчас. В них много зависти и мало добродетели, поэтому они даже на своих ошибках не хотят учиться! Не говоря о Вере!
– А что если попытаться указать им Путь? Да, указать дорогу, которую они должны будут выбрать сами, вот, хотя бы из этих трёх, идущих от этого камня. Он будет как ‘камень преткновения’ – начальный камень на Пути к Созиданию! Может тогда верующие и неверующие в Добро, соблюдающие и не соблюдающие Вселенский Закон, выберут свой, правильный или нет, путь. И пройдут его. А если нет, то – не судьба им.
– Да будет так! А на камне я напишу пожелания для желающих и ищущих!
И взял старец обломок от меня и начал своё Великое праведное дело – писать на моём каменном теле СЛОВА. Это был наш с ним совместный труд – воплощение человеческого желания и небесного сознания. В течение нескольких дней и ночей, под лучами Солнца и при свете Луны, высекал он истину, подсказываемую ему разумом и мной, частицей космической глыбы Познания. Через несколько дней на мне красовалась надпись:
‘- Как пряму ехати –
живу не бывати –
нет пути ни прохожему,
ни проезжему,
ни пролетному…
– Направу ехати –
женату бытии…
– Налеву ехати –
богату бытии…’
А потом Он ушел, опираясь на посох и его высокая, чуть ссутулившаяся, фигура ещё долго была видна на фоне чистого голубого неба, пока не скрылась за горизонтом навсегда.
Много людей, с тех пор, пешими и конными останавливались передо мной, читали надпись, а потом шли дальше. Многие счастья пытали, да не многие его нашли: одни не туда пошли, другие не с тем пришли, третьи не то искали. Сколько их, богатырей и проходимцев разных, стояло возле меня, голову склонив да вчитываясь в слова. Много, очень много! Слова – то они читали, а смысл не отыскивали и уходили в разные стороны, да в основном не туда, куда следовало! И помочь я им ничем не мог: говорить не умею, рук – ног не имею, одно могу – изнутри на себе, снаружи, слова – подсказки писать, а уж путнику выбирать.
Сколько воды с неба пролилось, сколько травы вокруг меня росло и полегло. Врос я уже в землю чуть не вполовину, и сколько раз уже ветра и дожди стирали мои надписи совсем, а я их снова подновлял. Времени много уходит на их написание. Только те слова в надписи, что в землю ушли, не обновляются более, так что последние две строчки уже и не видно. Никому.
А копать вглубь никто не хочет. Всё поверху читают, вглубь не заглядывают. Наклоняться же надо.
Видимо старец был прав тогда, сказав: ‘…этому нужно учиться постоянно, и постоянно работать над собой и своим сознанием, а люди не хотят долго учиться, им нужно всё сразу и сейчас. В них много зависти и мало добродетели, поэтому они даже на своих ошибках не хотят учиться! Не говоря о Вере!’
Автор публикации
