– Нет, этого не может быть! – кричала и одновременно плакала курица, пытаясь взлететь, как голубь. Но ничего у нее не получалось. Некоторое время, буквально секунды, ей удавалось побыть в воздухе, а оттуда она камнем летела на жёсткую землю. Поднималась, будучи в ссадинах и крови, и вопила вперемешку с плачем:
– Этого не может быть! Ведь вот же они – крылья, ведь похожа же я на птицу! Я ведь действительно птица! Всё у меня есть для полёта. Тогда почему же я не летаю?!
Старая курица, тётя нашей героини, смотрела на племянницу и вздыхала:
– Ах, ты курица! Ты ж не птица, ты курица! Это большое для нас, куриц, испытание! Я тоже, когда была молодой, чуть не убилась, узнав, что мне не дано летать! Все вокруг летают, а я одна не могу. Тошно стало. Я тогда провела эксперимент: подошла к обрыву, а он вниз метров двадцать, и решила броситься вниз: или погибну, или взлечу.
Племянница услышала эти последние слова тёти, заинтересовалась ими и спросила:
– И как, взлетели?
– Да нет, мама незаметно подкралась, видно, кто-то заложил меня, схватила да так отдубасила, от души, я неделю в стайке провалялась, едва живая осталась. После этого меня тут же выдали замуж за одного любвеобильного петушка, я оказалась его двадцатой женой. Ну ничего, он активный был, его на всех хватало. Потом он стар стал, его обезглавили и съели, а нас топтал уже молодой петушок. Здорово тогда было! Я и забыла про дурь моей молодости, на тот обрыв я больше не ходила, зачем, если не дано нам летать?! Глупости были, глупости молодых лет.
– А я пойду и испытаю себя! Я буду летать! – закричала в сердцах курица. По интонации было понятно, что новая идея завладела ею полностью. Опять повторялась, стало быть, дурь молодости, таков, видно, закон природы. В новой ее идее был, правда, дополнительный смысл. Дело в том, что в отличие от своей тётушки, у нашей героини бабушка со стороны матери (а тётушка была со стороны отца) происходила из куриц Европы. Ту курицу привезли насильно, они, говорят, могли летать. Пусть не так долго, как голуби или синицы, или стрижи, но тем не менее. Ведь всем же известно, что в Европе всё самое лучшее, а в нашем случае – всё самое летающее! Правда, наша курица не помнила ту бабушку, та была зарезана, когда наша курица была еще в цыплячьем возрасте.
Курица стала готовиться к испытанию. Ей хотелось доказать не только себе, но и другим, как это свойственно молодости. Только готовиться, оказалось, не просто. Она забиралась на крутой бугор и прыгала оттуда. И старалась взлететь на верх бугра с нижней земли. Забираться на бугор стоило большого труда. Взлететь – и того труднее. И прыгать в полёт с верха бугра тоже было не просто. Хотела полететь и – чуть не разбилась однажды. Подумала: нельзя не летать, иначе навык полёта будет курицами забыт окончательно и навсегда. Нельзя так плевать на опыт тысяч предков. А ведь этот пресловутый опыт таится где-то в моих мышцах, в моих недрах. И стала тренироваться еще упорнее.
Наступил день испытания. У кромки обрыва собралось много животных, всех заинтриговала курица, которая скептикам напоминала, что бабушка у нее из европейской породы летающих куриц. Кто-то поверил, кто-то ожидал фиаско. Фиаско могло быть только смертью курицы, потому что двадцать метров высоты обрыва не сулили ничего хорошего для курицы, если ее крылья не вспомнят опыта полета. Среди желающих посмотреть были замечены свинья, корова с телятами и быком, коза с козлом, семья лошадей, гуси, утки, несколько стрижей и кукушка. Последняя предложила помощь: попытаться схватить курицу и спасти, если крылья у нее окажутся бесполезными.
Всё, курица попила воды из чашечки, любезно принесенной кем-то, и немного постояла неподвижно. И остальные замерли. Послышался звук полета мухи, и эта красавица прилетела. Мгновение, курица разбежалась и решительно прыгнула в пропасть. По зрителям прошел вздох.
Курица в горячке падения в пропасть все-таки успела расправить крылья, опереться на них, паденье приостановилось, напряжение мышц в крыльях достигло апогея, стало больно. В это мгновение надо было начать махать крыльями, курица попробовало это сделать, и даже махнула несколько раз. Эффект получился потрясающий: паденье сменилось полётом! У курицы закружилась голова: она почувствовала, что ее мечта сбывается! Курица стала плавно махать крыльями, попыталась сначала удерживать высоту полёта, потом – начать подниматься вверх. Удалось и первое, и второе! У курицы перехватило дыханье. Она стала подниматься всё выше и выше. Нет, это еще не кромка обрыва, где собрались и волнуются ее зрители. Но тем не менее курица была где-то близко от кромки. И она почувствовала, что все глаза зрителей устремлены на нее, от них исходили молнии восхищения и зависти.
А между тем курица уже приближалась к кромке обрыва. Боли от махания крыльями уже не было никакой, махать стало легко, даже приятно, и еще подхватили ее восходящие воздушные потоки и стали нести вверх, как по эскалатору. Нельзя полностью доверяться воздушным потокам, они подхватили ее и стали тянуть на камни обрыва, курица едва справилась с упрямой силой воздушного потока, вырулила вверх. Как стрела, она пролетела перед изумленными лицами зрителей, затаивших дыхание. Скоро курица была выше обрыва, выше деревьев, подошедших к той скале.
Не было животного, которое бы когда-нибудь в своей жизни чувствовало полноту счастья курицы. Никто не может представить себе те ощущения, которые испытывала летящая курица. Но воздушные потоки поднимали ее выше и выше. Она сделала свой решительный рывок, вырвалась из колеи потока и начала пикировать вниз. И это ей удалось сделать. Она стала снижаться и снижаться, вот уже достигла уровня деревьев выше обрыва.
Уже, казалось бы, пришло время и найдено место для приземления, но силы вдруг оставили курицу, она потеряла сознание и камнем рухнула на землю. Разбилась насмерть.
Место смерти курицы было недалеко от зрителей и обрыва. Они увидели падение курицы, сорвались и помчались на место трагедии.
Курицу хоронили торжественно, как героя. Она все-таки сумела доказать, что курица тоже рождена для полета, как орел, как стриж, как кукушка.
Хотя её крылья забыли то, что ещё помнила её душа.
Автор публикации
