Гипотеза профессора Васильева

«Сегодня будет что-то интересное», – подумал Олег, поднимаясь с кровати на правую ногу. Он всегда так делал, когда с вечера задумывал себе какое-нибудь интересное дело.

Олег учился на втором курсе исторического факультета университета. Первый курс дался ему, как и большинству студентов – первокурсников, очень сложно. Он даже подумывал перевестись на другой факультет. Но вот второй курс его увлек с самых первых занятий. Дело в том, что через месяц учебы куратор группы предложил студентам на выбор несколько факультативных курсов. Олег выбрал спецкурс по медицинской криминалистике. Занятия вел известный профессор Петр Петрович Васильев – бывший криминалист, известный врач и ученый. Его лекции были такими захватывающими, что студенты боялись даже пошевелиться, чтобы не сбить с мысли пожилого профессора. На последнем занятии Петр Петрович предупредил, что на следующем семинаре они будут говорить о его анатомическом методе анализа костной ткани. Вот именно этот метод так заинтересовал парня.
Олег быстро оделся, быстро позавтракал, собрал конспекты в папку, поцеловал на прощание свою мать и вышел из квартиры. Следуя уже знакомым маршрутом по городу, он постоянно думал о последних словах профессора.
Занятие начались вовремя. Группа второкурсников шумно заняла свои места в аудитории. Дверь отворилась, и вошел пожилой человек в стареньком костюме. Он вовсе не был похож на профессора и знаменитого человека: манера поведения выдавала в нем некогда быстрого, любознательного и ловкого криминалиста.
– Добрый день, уважаемые коллеги, – начал свою лекцию Петр Петрович. Такое обращение к второкурсникам подкупало студентов. Никто не общался с ними на равных, а вот он – известный ученый, обращался с ними, как со своими коллегами по работе.
– Мне сегодня хотелось бы с вами поговорить о моей гипотезе анализа костной ткани. Я условно назвал её «Анатомомилогическим методом анализа костной ткани» – спокойно продолжил профессор.
С первых слов лекции молодежь окунулась в мир криминалистики. Петр Петрович так умело приводил примеры из своей судебно-медицинской практики, что рассказ вовсе не был похож на лекцию, а на диалог специалиста со своими подчиненными.

Олег внимательно слушал профессора и пытался понять главную суть метода. Как ему показалось, профессор обосновывал свою гипотезу тем, что генная память всегда оставляет свой отпечаток не только в костном мозге черепа живого существа, но и в любых костных оснований скелета. Согласно гипотезе профессора Васильева, получалось, что в любой части кости сохраняется память о её последних действиях. Например, если нога человека перед его смертью подверглась внешнему воздействию, например, перелому, то на генном уровне в костном мозге, если он даже со временем и высохнет, останется информация о том предмете, которым был нанесен удар. Петр Петрович был автором этого метода и пока еще не доказал научность его использования. Олег внимательно слушал, как профессор аргументировал свою гипотезу и приводил примеры, согласно которым можно было по костям первобытного человека восстановить причины смерти этого существа. Если данная гипотеза профессора будет доказана, то анатомомилогический метод совершит истинный переворот в судебной криминалистике. Пользуясь этим методом, по любой кости человека можно будет воссоздать картину смерти – «увидеть», кто был рядом с умершим в момент его смерти.
– Но в этой гипотезе я пока не разгадал одно важное звено: генотип любой кости несет в себе определенный код или шифр, – слова профессора вернули Олега в реальность. – Каждой кости в любом живом организме свойственен свой особый код. Вот если мы найдем и составим определенный каталог кодов всех костей человека, то дело можно будет считать законченным. По данному каталогу при экспертизе любой кости человека можно будет легко восстановить картину его смерти. Представьте себе, уважаемые коллеги, что в ваши руки попали косточки кисти человека. Воспользовавшись кодом, состоящим из двадцати цифр, вы запросто сможете определить, кому он жал руку перед смертью или от кого отбивался; какой документ подписывал и многое другое. Согласитесь, дорогие мои, что это революция в криминалистике! Этот код или шифр «работает» по принципу всем вам известного штрих-кода товара, в нем посредством одного штриха зашифрована и страна изготовителя товара, и дата изготовления, и множество другой информации. Так и в нашем случае – генный код костного мозга зашифровывает всю информацию о действиях той или иной кости.

Окончания лекции профессора Олег почти не слышал. Его заинтересовали слова Петра Петровича именно о генном коде. Он подробно записал приведенные профессором примеры кодов из двадцати цифр, выявленными сотрудниками его лаборатории при анализе некоторых образцов кистей рук различных людей из разных эпох.
По окончании лекции Олег протолкнулся сквозь толпу студентов, обступивших профессора, и спросил:
– Петр Петрович, а если попытаться «взломать» шифр на компьютере, как это делают хакеры при взломе ключей к компьютерным играм? Может быть, что-нибудь и получится?
– Дерзайте, мой друг, дерзайте. В науке нет прямых дорог, а одни кривые тропинки проб и ошибок. Желаю успехов, – спокойно и уважительно ответил профессор и поспешил из аудитории.
Вторая половина дня для Олега тянулась особенно долго. Он не мог дождаться, когда закончатся занятия в университете и он, наконец, сможет провести свой первый научный эксперимент – попытаться взломать генный код. Не дожидаясь позднего вечера, сразу после прихода домой, Олег быстро переоделся и сел за компьютер. Ему уже доводилось заниматься хакерством, и несколько попыток взлома ключей были удачны. Но процесс этот требовал больших усилий, напряженного мышления и много времени.
До поздней ночи Олег пытался взломать код, записанный на лекции профессора, но ничего не получалось. И вдруг, в одном из десятков испробованных вариантов на экране монитора появился неразборчивый текст. Парень прибавил мощности в системном варианте и сумел прочитать текст следующего содержания: «А се такова грамота дача Ивану-ж Новосильцеву. От Царя и Великаго Князя Ивана Васильевича всеа Руси, на Донец Северский, Атаманом Казацким и казакам всем без отмены послали есмя для своего дела в Азов Ивана Петровича Новосильцева, и где учнет вас для нашего дела посылати или по вестем, для береженья, на кои места велит вам с собою идти, и вы бы Ивана во всех наших делах слушали бею всякого ослушанья, тем-бы есте нам послужили, а мы вас за вашу службу жаловати хотим. Писана на Москве, лета 1578, Генваря в 3 день».
– Не может быть! Неужели удалось? – не сдержав эмоций, воскликнул Олег. Он сохранил в памяти текст, перевел его в Word и стал искать в Интернете значение данного текста. Наконец, ему удалось найти объяснение к тесту. Оказывается, это был отрывок из древней грамоты Ивана Грозного от 3 января 1570 года, которую в атаманство Михаила Черкашина доставил посол Новосильцев, направлявшийся через Дон в Царьград.
– Если следовать методу профессора, то это код костной ткани руки царского писаря самого Ивана Грозного! – вновь воскликнул Олег и тут же прикрыл рот ладонью. Увлекшись компьютером, он и не заметил, что мать давно уже спала, в квартире стояла абсолютная тишина, а за окном была глубокая ночь.
– Да ведь эта грамота у историков считается первым официальным документом о признании Донского казачества, – уже шепотом продолжил свои рассуждения юноша. – А если этим же способом попробовать и второй шифр, который предложил нам профессор?

Парень приблизился к монитору еще ближе и начал взламывать второй код. Не прошло и пяти минут, как на экране возник новый текст: «1639 г. декабря 7. Отписка Воронежского воеводы Мирона Андреевича Вельяминова о приходе под Азов Нагайских мурз и о посылке из Азова легкой станицы. Государю царю и великому князю Михаилу Федоровичу всея Руси холоп твой Мирошка Вельяминов челом бьет. В нынешнем, государь, во 148-м году, декабря в 7 день, выехали на Воронеж с Дона из Азова конями Воронежские жильцы Выползовой слободы Донские казаки Бориска Новиков, Наумка Проскурнин с товарищами шесть человека в роспросе мне, холопу твоему, сказали: поехали де они на Воронеж из Азова по нынешнее число, декабря по 7 день, тому три недели…»
Далее пошли обрывки текста. Олег нажал несколько клавиш на клавиатуре, и текст на мониторе продолжился: «…А те де, государь, мурзы в городе в Азове были все и с теми де, государь, вестями Донские атаманы и казаки выбрали станицу к тебе, государю и великому князю Михаилу Федоровичу всея Руси, к Москве атамана Ивана Каторжного, Нефеда Осипова с товарищами. И из Азова де было им им, атаманам и казакам тем, которые выбраны в станице, съезжаться срочно на Тузлове, на Крымской стороне. А он де, Бориска Новиков с товарищами, поехал из Азова вперед на Тузлов; и на Тузлов де приехав, его, атамана Ивана Каторжного да Нефеда Осипова с товарищами, ждали три дня, и те де, государь, атаманы Иван Каторжной да Нефед Осипов с товарищами, на Тузлов из Азова не бували, неведомо зачем; и он де, Бориско, поехал к Руси вперед, не дождавшись их. А с теми вестями отпустил я, холоп твой, к тебе, государю Воронежского казачьего сотника Силу Украинцева декабря того же дня…».
– Вот это да! Так ведь это какая-то грамота к первому русскому царю из династии Романовых – Михаилу Фёдоровичу Романову. Здорово! Надо обязательно показать его профессору, – уже шепотом продолжил рассуждения Олег.
Он скопировал все на бумагу и сложил в папку. Парень быстро разделся и лег в кровать.

На следующий день занятий с профессором Васильевым по расписанию не было. Олегу пришлось подождать его на кафедре. Через пятнадцать минут в коридоре появилась теперь уже такая родная фигура профессора Васильева.
– Петр Петрович, вы гений! Ваша гипотеза верна! Мне удалось взломать код тех шифров, которые вы зачитали на последней лекции, – взволнованно произнес парень, подойдя к профессору.
– Да нет, мой любезный друг, это вы гений, – с улыбкой возразил профессор. – Прочитать шифр костной ткани по моему методу еще никому не удавалось. А ну-ка, посмотрим, что у вас здесь получилось?
Профессор взял листы бумаги из рук парня и прямо в коридоре начал их читать.
– Очень интересно, – протяжно и задумчиво произнес он. – Давайте пройдем на кафедру, там спокойней.
Они зашли на кафедру и присели за стол.
– Действительно, мой друг, это текст грамоты Ивана Грозного от 3 января 1570 года. Сама грамота известна историкам уже давно, но вот её происхождение оставалось загадкой. Если следовать нашему методу, то исследуемые нами кости действительно принадлежат кисти руки царского писаря начала XVI века. А вот второй текст, вероятно, рукописная копия одного документа из книги первой «Донского дела», которая впервые была издана в восемнадцатом томе «Русской исторической библиотеки», изданной в Петербурге в 1898 году. Это очень редкие и уникальные документы…
– Которые подтверждают взаимоотношения царской власти с Донскими казаками еще в XVI веке? – перебив профессора, закончил его мысль Олег.
– Да, да, мой друг. Вас заинтересовала, как историка, историческая ценность документов, а вот меня, как ученого – криминалиста, обрадовал другой факт – гипотеза анатомилогического метода анализа костной ткани может быть доказана. И вы, коллега, первым это доказали. Вероятно, и кости второй кисти человека, согласно нашей гипотезе, тоже принадлежат писцу, а может быть, и самому Воронежскому воеводе Мирону Андреевичу Вельяминову, написавшему эту отписку царю Михаилу Фёдоровичу еще 7 декабря 1639 года. Кстати, очень рекомендую найти эту книгу в библиотеках и прочитать – уникальное издание.

Профессор замолчал и задумался, потом медленно поднял голову и посмотрел на Олега. В помещении кафедры воцарилась тишина. Студент-второкурсник и известный профессор внимательно смотрели в глаза друг другу и пытались понять, что же произошло на самом деле в эту ночь: революция в криминалистике? Новое историческое открытие? Обыкновенный случай, изменивший судьбу, по крайней мере, двух разных по возрасту людей? Или это начало новых страниц в исторической и судебно-медицинской науках?
****