Это совсем другое

Володя в мягких тапочках спустился к мусоропроводу. Полная женщина, возившаяся с гремевшими в сумке банками, его не услышала. У женщин хорошо развито боковое зрение и, Володя не успел ещё заговорить, как она заметила его и испуганно вскрикнула, всплеснув руками. Сумка ударилась о бетонный пол, раздался звук разбивающегося стекла. Через несколько секунд из сумки полезли крупные черные тараканы. Десятки. Да сотни, наверное. Володя и женщина метнулись вверх по лестнице.

– Вы чего здесь делаете? – спросил парень .

– Мне поручили …, – женщина тяжело дышала, то ли от подъёма по лестнице, то ли от пережитого испуга.

– Тараканов поручили разбрасывать? – Володя начал раздражаться, ведь тараканы последние два года появились непонятно откуда. А с ними тётеньки, якобы от ДЭЗа, копошащиеся с деловым видом у мусоропроводов и предлагающие средства от тараканов, как водится в таких случаях, втридорога.

– Ну жить то как-то надо, – пожаловалась тётенька, отдышавшись у лифта, – Я два года как на пенсии.

 

Тётенька зашла в лифт и нажала кнопку. Хватать и задерживать ее было как-то нелепо. Володя прошел к себе в квартиру, взял ремень, продел его в ручки брошенной сумки и отнёс ее на вытянутой руке к дворовой помойке. Тараканы по дороге покидали сумку, Володя давил до каких мог дотянуться и морщился от отвращения.

– До чего же люди дошли, вот уроды, – возмущение переполняло парня.

 

Ведь если так подумать, то борцы с клещами должны разводить клещей, а то всех заборешь, и кому ты станешь нужен. Стекольщики должны нанимать ребятишек бить окна, шиномонтажники разбрасывать доски с гвоздями – тут Володя с подозрением вспомнил вчерашний день с невовремя проколотым колесом, да и озвученную ему сегодня цену на ТО: “Надо позвонить отцу, может подкинет деньжат”. Возьмём выше, полиция не должна дать захиреть преступному миру, ФСБ тоже должна показывать постоянную угрозу, раскрывать теракты, но тоже ведь не все, а иначе не страшно будет. А возьмём военно-промышленный комплекс – они должны кричать: “Кругом враги, на нас готовятся напасть”, – и ведь кричат, и кричат в унисон с “врагами”, словно в невольном сговоре с ними. Да что там ВПК, вся промышленность озабочена задачей сокращения срока службы своих изделий, а то ведь что, ведь произведешь несколько миллионов вечных приборов и закрывайся.

Вообще все просто хотят сытой жизни. Ну ладно, не все. Большинство. И мало кто хочет в этой всеобщей гонке за деньгами просто делать свою работу на совесть, делать мир лучше, делать добро людям. Мы стали средством для заработка друг друга, обманываем друг друга – собственно для этого теперь и приобретаются знания, чтобы специалист обманул неспециалиста. Общество индивидуалистов построено на взаимном обмане. Ради денег.

Тут Володя задумался: “А что делать астроному, например? Как привлечь финансирование?”. Н-да, трудно быть научным работником в наше время. Остаётся дешёвая сенсация, либо “страшная” угроза существованию планеты – астероид или комета, которые вот-вот уничтожат нас всех.

– Эх, какие жалкие насекомые населяют этот мир, тараканы какие-то, – вздохнул Володя и набрал отца.

 

День Сергея Сидоровича не задался. Позвонил сын Володя, насчитали ему на ТО восемьдесят две тысячи – машина новая, ну откуда такие деньги! Постеснялись бы.

Сам Сергей Сидорович был очень стеснительный. Сергей Сидорович стеснялся своего отчества. Кругом двадцать первый век, а он Сидорович. С таким отчеством ещё чего доброго вспомнят, что он в 80-х был членом КПСС, а этого он тоже стеснялся, ещё как. Неуместно это для делового современного префекта в крупном городе. Да и если кто считать умеет, так может и возраст Сергея Сидоровича вычислить, а возраста своего он совсем стеснялся. Боролся Сергей Сидорович с возрастом ожесточенно, и возраст отступал. Потому что на стороне префекта боролась целая армия специалистов крутого медцентра. Когда-то он им землю выделил под строительство центра в отличном месте, и теперь из медцентра не вылезал. Нет, за услуги он платил, конечно, но справедливо рассчитывал на абсолютную лояльность и скидки.

 

Вот и сейчас он сидел у зубника, как он старомодно называл стоматолога.

– Сергей Сидорович, на днях нужно приниматься за протезирование. Новейшие технологии, абсолютно молодые зубы, как у младенца, — Карп Моисеич заливался соловьём, сыпал медицинскими терминами.

– Моисеич, ты погоди. Два года назад же все заменили, куда ещё лучше? – префект растерялся, не так уж дёшевы были услуги зубника.

– Технологии не стоят на месте! На здоровье экономить нельзя, кому, как не Вам, знать, Сергей Сидорович, – Карп Моисеича было не прошибить, он был сверстником префекта, светилом стоматологии.

– Ну ладно, ладно, уговорил! – Сергей Сидорович вздохнул, с неприязнью пожал сухонькую руку пожилого стоматолога и вышел в коридор.

Продолжать обследование расхотелось. Ну как ни придёшь, так расстроят. Зубы меняли два года назад, вот они красивые беленькие, не болят, ну зачем менять?

 

Выскочив от глазника, Сергей Сидорович дальше уже не пошел.

– Оборзели совсем, – бормотал он, – второй хрусталик менять. Да я левым вижу также, как и правым. Разницы нет. Зачем менять.

– Сколько можно всё менять!!! – Он перешел на крик, в коридоре стали на него оглядываться. Уже в машине раздался звонок, главврач озвучил сумму со скидкой, спрашивал, почему Сергей Сидорович не был у андролога. Префект вздохнул:

– Израилич, я понял. Ну замучили меня твои эскулапы, убежал, дела. Да понял я, понял, лучшее лечение упреждение…, понял…, не допустить даже начала болезни…. Ну, извини, дела”.

 

Через телеграмм набрал зама: “Витя, как там у армян тендер, прошел?… Зимы ждёшь?… Да ладно, хорошо даже. Добавляй в задание замену бордюров, газоны… Знаю, что всего два года, знаю. Мы что должны дожидаться, пока они развалятся? Нет, Витя, лучшее лечение это упреждение болезни… Тебя учить что-ли, составь дефектный акт… Витя, действуй, не болтай”.

 

Позвонила Анжелка, строители ей сказали, надо менять смесители и теплый пол в ванной. Они же их и делали всего два года назад. Спросил про гарантию — сразу слезы: “Ты меня не любишь”. Хорошо весна, работы идут. Прошлой осенью жена сбила бабку на переходе, вот это была запарка, асфальт в снег пришлось кидать. Кстати печатнику надо звякнуть, поддержать отношения, он тогда очень помог, всей своре своих коллег глотку заткнул. Его, Сергея Сидоровича, деньгами, конечно, но не всякий бы смог и с деньгами. Сергей Сидорович коротко переговорил с волшебником из СМИ Игорем Петровичем, согласился, что надо подновить имидж, согласился встретиться с журналисткой, крякнул от озвученной суммы и быстро попрощался.

 

– Витя, не исправил ещё?.. Да не ври, ты и не начинал, угадал? Играешь, сидишь, в телефончике опять? Добавляй армянам замену остановок, крути смету. О! А твои как, выиграли уже? Да что ж такое, чем ты занимаешься на работе. Ну и хорошо, в объемы им добавь Образцова с округой, – Сергей Сидорович лихорадочно соображал, где ещё взять денег, не в его принципах было тратить свои накопления. У Анжелки день рождения скоро. Набрал ещё пару человек, договорился по уборочной технике, приговаривая про себя: “Готовь сани летом… не дожидаясь перитонитов”. Ну вроде бы потихоньку всё выруливалось.

 

Пока говорил, дошел до кабинета. Раскинулся в удобном кресле: “Как же вы все меня за…” Звонок секретарши прервал его: “Сергей Сидорович! К Вам журналистка какая-то”.

– Давай, чего тянуть, – он поправил галстук. Имидж нужно подновлять, чего уж там.

Разговор с журналисткой сразу не заладился. Она, как будто, докапывалась до него, до реальных проблем в округе, провоцировала на нервные ответы. Он расслабленный пару раз сказал не то, намекнул на Игоря Петровича, а она не поддержала тему. Странно. Разговор начал его раздражать.

Тут опять раздался звонок, жена.

– Сереж, послушай, – жена, как обычно, передала кому-то телефон, чтобы муж решал все проблемы сам.

– Сергей Сидорович, это Олег, садовник. Нам туйки надо пересаживать, вся аллея побита морозом. И три сосны повредил жук, я сразу крупномеры заказал. Счётик я прислал уже, Вы посмотрите, – садовник говорил расслабленно, нисколько не заморачиваясь, что ещё полгода назад получил чудовищную сумму за те самые туйки и никакого жука на участке не обнаружил в процессе платной (сильно платной!) санобработки деревьев.

– Ты, идиот, ты мне что осенью говорил, ты забыл? – префект взорвался злобой, он орал так, что стены сотрясались, – ты за свою работу, когда отвечать будешь? Ты только деньги с меня тянешь! Да я тебя под соснами этими закопаю! Сколько можно тратить на эти херовы кусты?

Садовник в ужасе передал трубку жене. Та, чтобы не злить мужа, не стала продолжать разговор. Послышались гудки. Раскрасневшийся чиновник, ослабил галстук, отдышался и извинился перед журналисткой. Та с восхищением спросила:

– Это Вы с замом сейчас? Виктор Олегович третий год подряд кусты возле пруда пересаживает. Жильцы жалуются. И тротуар новый начали менять. Все думали, вы знаете, а оно вот как.

Больше он выдержать не мог. Сергей Сидорович выпучил налитые кровью глаза и заорал: “Пошла вон! Вон!”. Журналистка испуганно бросилась прочь от краснорожего взбешенного чиновника. Она случайно попала к нему, не от Игоря Петровича, а просто с улицы. А Сергей Сидорович ещё долго бушевал в кабинете, ломая мебель.

 

А ту нужную, от кого нужно журналистку, через несколько дней просто не пустили к префекту. К нему вообще мало кого пускали, у него был нервный срыв, он больше недели уже не мог говорить спокойно. Подчинённые со страхом прокрадывались мимо “СС”, как они его называли. С неделю назад какие-то шантажисты пытались вытянуть с него денег, он посмеялся только над ними, и вот, в районной газетенке написали какую-то похабщину про него и якобы его любовницу, да ладно написали, в интернете выложили фотографии.

 

Через месяц в районе начали перекладывать ещё свежие тротуары, менять местами новые остановки, и неожиданно возбудилась местная шелупонь. Хорошо полиция их быстро разгоняла. Сергей Сидорович как-то утром выехал с показательной инспекцией на место работ. Техники нагнали много, прораб, запинаясь, рассказывал об успехах. Неожиданно быстро собрались какие-то активисты, развернули плакат с надписью “Вор” и портретом чиновника. Под прицелом их глаз префекту стало неуютно, поднималось раздражение. Уроды начали скандировать: “Воры, воры!”. Приехала какая-то съёмочная группа. Полиция запаздывала. К машине пришлось идти мимо озлобленных людей. Сергей Сидорович и сам со злобой зыркал на них глазами. Дай ему волю, он любого бы в одиночку загрыз собственными зубами. Достали все. Все просто достали. Возмущенные голоса выкрикивали: “Зачем менять новый асфальт! Надоело жить на стройке! Воры! Здесь два года назад всё меняли! Куда увезли новую остановку! Сколько можно воровать бюджетные деньги! Достали!”.

– “Это вы меня достали, идиоты”, – раздражённо подумал префект. Сердце его снова забилось быстрее, лицо покраснело. Накатывало бешенство. Толпа стала скандировать: “Воры, воры!”. Перед тем как сесть в машину, Сергей Сидорович взглянул в лица людей. Хотелось разорвать их на куски, расстрелять к чертовой матери этих ушлепков. И тут в глаза ему бросилось знакомое лицо. Карп Моисеич, стоматолог, регулярно выворачивавший на разные выдуманные процедуры его, Сергея Сидоровича, карманы, с выражением праведного гнева тоже стоял в толпе и скандировал: “Воры, воры!”. Это было последней каплей. Мимо зазевавшегося охранника чиновник сделал шаг в толпу и схватил старика за горло. Охрана стала оттеснять людей, но не сразу догадалась остановить префекта.

– Я тебе покажу, паскуда, воры! А вы не воры?! Я тебя, жидовская морда, удавлю сейчас, – чиновник с багровым лицом ревел, как медведь, и тряс тщедушного старика из стороны в сторону.

Телевизионщики с азартом записывали редкие кадры, они ликовали, предвкушая сенсацию. Карп Моисеич, оправдывая своё имя, как рыба, открывал и закрывал рот, не в силах произнести ни слова, он задыхался. Сергея Сидоровича оттащили в сторону, усадили в машину, дали принять таблетку. Карп Моисеича также привели в чувство, он смог отдышаться и тихонько поплелся домой, вяло отмахиваясь от налетевших журналистов. После этого кортеж уехал в префектуру. Когда улица Образцова скрылась из виду, Сергей Сидорович, не стесняясь водителя, затрясся в рыданиях. Он понимал, что это конец.

 

Садовник Олежа, загорая под турецким солнышком и читая новости об отставке префекта, высказывал возмущение жене.

– Представляешь, они каждый год новые остановки просто перевозили с места на место, из района в район, бюджетные деньги осваивали. Вот сволочи, – голос его дрожал от гнева.

– Ну ты же тоже туйки перевозишь от одного клиента другому, а говоришь зиму не выдержали, – легкомысленно отозвалась жена.

– Да ты что. Это несравнимо! Они миллионы воровали! Это совсем другое, – Олег возмутился теперь уже словами жены.

 

И ведь действительно, “это совсем другое”. Так и живём.