Диадема сарматской жрицы

 

Апорфен, сын греческого наместника, жрец и исследователь местных обычаев, давно жил в Бактре. В этом городе он родился и вырос, здесь он был посвящен в таинства жрецов. В молодые годы он считал свой город центром мира, но увлекшись историей родного города, понял, что Бактра в далеком прошлом была гораздо богаче и могущественней.

Когда-то этот город был столицей могущественного царства Бактрии. Расположенная на плодородном иранском плато, омываемом крупными реками и орошаемом мощной ирригационной системой, Бактрия обладала не только богатыми сельскохозяйственными землями, но и объединяла торговые пути из легендарной Таны в Китай. В период царствования Диодота I в городе сосредоточились мастерские искусных греческих ювелиров, лавки торговцев, святые алтари жрецов и поклонников шумерской и греческой религии.

Апорфен, будучи образованным и умным человеком, менее походил на жреца, чем на историка-исследователя. Его интересовали легенды об амазонках, живущих на землях еще не ведомой ему реки Танаис. Знатное происхождение и положение в обществе обеспечили молодому человеку не только почитание среди адептов культа Земли, жрецом которого он являлся, но и некую власть в городе и богатства. Апорфен частенько покидал покои своего дворца и в окружении слуг обходил самые многолюдные места города.

Однажды утром он зашел в торговую лавку своего старого друга и застал его встревоженным и озабоченным.
– Что произошло, любезный? Почему ты такой встревоженный? – ласково спросил Апорфен.
– О, мой повелитель, городские правители снарядили торговую миссию в земли Танаиса, и предложили мне отправиться вместе с ними. Это очень заманчиво, но как можно собрать свой товар за два дня? Это же безумие! – взволновано ответил торговец.
– Безумие? Да разве важны в данном случае результаты торговых сделок? Ведь для тебя это уникальная возможность посетить земли воинственных красавиц, – успокаивая друга и увлекаясь темой разговора, произнес Апорфен и присел на скамью у входа в лавку.
– Послушай меня. А не возьмешь ли ты меня в свое путешествие?
– Возьму ли я? Да кто я такой, чтобы повелевать жрецом Бактра? – удивленно переспросил торговец.
– Постой, не спеши… Ты меня не понял. Я хочу отправиться в путешествие инкогнито. О нашей тайне будем знать только мы с тобой. Я переоденусь в обычного торговца, прикрою лицо и стану простым твоим помощником. Я всю жизнь мечтал посетить земли Меотийского моря и изучить обряды амазонок. Другой возможности просто не выпадет. Соглашайся, мой друг. Здесь нет никакого риска.

Удивленный таким предложением, торговец сел рядом со своим знатным другом, и они заключили тайный договор, по которому богатый жрец из Бактрии на время путешествия превращался в бедного помощника торгового купца.

Вот так Апорфен впервые пересек земли скифов и сарматов, селившихся в землях Меотийского моря и побережья Танаиса. Торговая миссия была довольно крупная и направлялась она в греческое поселение Танаис на берегу широкой реки. Но молодого человека не интересовали торговые сделки. Он, под видом помощника купца, совершал выезды во все уголки незнакомой земли, в которые был доступ греческим торговцам, и собирал сведения о местных обычаях и обрядах жителей этой удивительной страны. Уже через несколько дней пребывания на берегах реки Апорфен понял, что никаких амазонок здесь нет, а существуют отдельные племена, переплетенные своим родством с древними скифами и называемые савроматами. Просто в этих племенах женщины занимали особое положение, среди которых можно было встретить и женщин-воительниц, и вождей племен, и даже жриц.

Обширные степи и равнины, небольшие леса и зеленые холмы являлись удобными пастбищами для выпаса скота, поэтому в занятиях савромат  преобладало кочевое скотоводство. Нельзя сказать, что эти племена были миролюбивыми, но вот отличительной чертой быта мирных жителей и воинов являлась дисциплина и почитание обычаев предков. Апорфен вникал во все нюансы верований савромат и скифов и пришел к выводу, что они во многом похожи между собой.

Стоянки савромат состояли из нескольких десятков шатров и юрт, палаток и деревянных повозок, расположенных, как правило, вокруг небольших холмов или по обрывистым берегам рек. Молодой человек был удивлен культу лошадей этих диких воинственных племен. Как жрец, он впервые сталкивался с культом лошади и оценил его, как преклонение кочевников перед главным средством своего существования. Подобраться к таинствам обрядов ему пока не удавалось, но вот легенду о золотой попоне некоего вождя ему довелось услышать.

В одной из сарматских стоянок он услышал рассказ о легендарной обрядной конской накидке, которая, будто бы, состояла из более десятка тысяч мелких нашивных золотых пластин: бляшек восьми типов с причудливым орнаментом в виде лучницы, трехступенчатой пирамидки, треугольника, головы барана, изображения мирового древа и узла Геракла; нескольких тысяч полусферических бляшек и маленьких ромбов, нашитых на холст и украшенных дорогими золотыми фаларами, усыпанными драгоценными камнями.
– Но откуда такое богатство у диких племен? – не сдержав восторга и удивления, перебил Апорфен своего рассказчика.
– Зря, господин, ты считаешь нас дикарями, – обидевшись на иноземца, ответил старик. – Нам знакомы не только тайны золота, но и тайны нашей земли.
– О каких тайнах ты говоришь? – уже более мягким голосом переспросил юноша.
– О, об этих тайнах знают только наши жрецы, а мы подвластны воле богов, – важно закончил свой рассказ незнакомец.

После этого разговора со старым сарматом Апорфен решил, во что бы то ни стало, узнать тайны культа земли и лошади.
– Какая взаимосвязь в этих культах? – рассуждал юный жрец. – Что могут означать те слова незнакомого рассказчика: «Тайны нашей земли»?

Времени для исследований оставалось совсем немного. Апорфен понимал, что торговая миссия может закончиться в любой день и ему придется возвратиться домой, не узнав главного. Юноша целыми днями наблюдал за обычаями савроматов. Он уже подружился с некоторыми вождями и с группой воинов свободно передвигался по всему побережью Меотийского моря. За пару недель общения с местными жителями чужестранец сумел разгадать некоторые секреты военного искусства савроматов: главная военная сила принадлежала катафрактам – тяжеловооруженным конным воинам. Понял он и значение культа животных. Действительно, почти в каждом племени можно было встретить настоящих мастеров по обработке железа и меди, золота и драгоценных камней. Знать обожала дорогие украшения и почти никогда не расставалась с искусно выделанными короткими мечами. В обшитых войлоком и шкурами шатрах и переносных юртах можно было встретить металлические котлы и дорогие предметы быта, привезенные из Греции и Рима. А вот культ лошади савроматы связывали с самым дорогим, что было у них – это малорослые выносливые лошади, позволяющие воинам совершать дальние походы и внезапные вылазки на врага или оставшиеся племена скифов.

Но почему в украшениях савроматской знати частенько встречались не только олени, грифоны, львы и лошади, но и миртовое древо – по-гречески символ мира и плодородия? Теперь и этот факт заинтересовал молодого жреца.

Наконец, Апорфену повезло. В одном из воинствующих савроматских племен ему довелось познакомиться с пожилой жрицей, отправляющейся с дарами к своей владычице – верховной жрице, проживающей в верховьях Танаиса. Это была удача. Вот где любознательный юноша мог найти разгадку религиозных верований этого странного кочевого воинственного народа.

Обрядившись в наряд жриц и присоединившись к небольшой группе знахарей, юноша отправился в дальнее путешествие к верховной жрице. На третий день пути группа паломников достигла небольшого поселения, в центе которого располагался красивый шатер владычицы. Сердце Апорфена разрывалось от любопытства. Подойдя к шатру, миссия остановилась. Савроматы показали юноше жестом, как надо себя вести, а затем преклонили колени и опустили головы. Ждать пришлось недолго, из шатра вышла пожилая жрица и пригласила войти. «Ну, так я думал. Верховная жрица – это и есть старая женщина, знающая все тайны савроматских обрядов», – подумал юноша, но не проронил ни слова, и молча поспешил в шатер.

Женщина внимательно осмотрела незнакомцев, отозвала в сторону старую жрицу, возглавлявшую паломническую миссию, и долго о чем-то с ней шепталась. Затем они обе подошли к юноше и владычица произнесла:
– Ты будешь избранным. Тебе суждено встретиться со жрицей.

Апорфен был удивлен и испуган одновременно. «Значит, это вовсе не верховная жрица? А что означает быть избранным? Может они решат совершить обряд жертвоприношения, и я стану их даром богов?». Мысли с огромной скоростью сменяли друг друга в голове обеспокоенного юноши. Но выбирать не приходилось, надо было идти до конца.

Поздно вечером пожилые жрицы пригласили парня с собой и они, оседлав лошадей, отправились в ночную мглу. Видимо старуха-жрица прекрасно знала дорогу, потому что никаких факелов по пути они не зажигали. Через полчаса конники подъехали в высокой скале на берегу реки. Здесь женщины остановили лошадей, спешились, зажгли факел и предложили Апорфену дальше идти самому по узкому проходу пещеры.

Сердце юноши сжалось от страха и неведомой силы предчувствия чего-то необычного и загадочного. Пройдя несколько шагов, в глубине пещеры он заметил огонь. Теперь идти было легче. Через несколько минут юноша осторожно переступил камень и вошел в небольшое углубление, походившее на склеп. Каменные стены прикрывали искусно вышитые ковры, на металлических подставках стояли красивые золотые чаши и статуэтки, усыпанные драгоценными камнями. Посередине каменного грота, на небольшом естественном возвышении, стоял небольшой трон, устланный такими же красивыми коврами.

Юноша остановился и посмотрел по сторонам. Вдруг из–за трона послышался приглушенный стук в бубен и перед ним внезапно появилась… прекрасная молодая девушка, одетая в длинную, вышитую золотой нитью тунику. Светлые волосы скатывались локонами с плеч и прикрывали обнаженную женскую грудь. На голове сияла золотая диадема с небольшими подвесками.
– Подойди ко мне, чужестранец, – тихим голосом произнесла девушка.

Апорфен обомлел. Он мог ожидать все, что угодно, но увидеть девушку своего возраста с божественной внешностью он, конечно, не ожидал. Ноги юноши подкосились и задрожали. Он не мог сделать и шага. Неведомая сила овладела не только его телом, но и сердцем.
– Не бойся, подойди поближе, – повторила девушка.

Юноша сделал несколько шагов и приклонил колено перед верховной жрицей.
– Ты жрец из далекой Бакрии и я приветствую тебя на нашей земле.
– О, владычица! Откуда ты узнала мою тайну? – испуганно прошептал Апорфен.
– В своих землях мне ведомо все, – улыбаясь, продолжила девушка и жестом руки пригласила его сесть рядом с троном.

Неописуемая красота, мягкий завораживающий голос девушки поразил сердце молодого греческого жреца. По-видимому, это и была любовь с первого взгляда.
– Что привело тебя, прекрасный юноша, в наши края? – первой прервала минутное молчание жрица.
– Не смею лгать перед тобой, о, великая владычица. Я хотел бы познать тайны культа земли, огня и воды, культа лошади и меча, – откровенно признался Апорфен.
– О, это благородно, но слишком многого тебе хочется. Познать все за одну встречу просто невозможно. Но ты удивил меня своей юношеской наивностью и честностью, и я тоже буду с тобой откровенной.
– Но мы можем встретиться еще раз и продолжить нашу беседу.
– Не спеши, не торопи время. Боги ведут нас по этой земле и нам не ведомо, что будет им угодно через два года.
– А почему именно через два года? – поинтересовался юноша.
– Да просто я вижу, что нам действительно суждено будет встретиться еще один раз.
– О, владычица, я буду каждый день молить богов об этой встрече.
– Опять спешишь… Мужчины всегда спешат и не замечают того, что у них под ногами, – немного строже произнесла верховная жрица.
– Прости, моя повелительница, я больше не буду тебя перебивать, – со смущением пробормотал юноша и опустил голову.
– Ты воспитан и умен, поэтому я могу тебе рассказать о нас. И так, меня зовут Апона. Я верховная жрица народов верховья Танаиса и мне подчинены жрицы двадцати племен савроматов…

Она замолчала, затем вдруг совсем другим голосом продолжила:
– Знаешь что, давай поговорим откровенно…

Девушка встала с трона и присела на подушки, пригласив рукой парня сесть рядом.
– Здесь нас никто не слышит. Моя стража охраняет оба входа в эту пещеру и нас никто не подслушает.

Видимо парень тоже понравился жрице, ведь он был так же молод, как и она и так же прекрасен, как и эта юная владычица.
– Ты хотел узнать о культе Матери земли? Постараюсь тебе кратко объяснить. Бог богов савроматов Папай, владыка верхнего мира и небесных сил, взял в жены прекрасную Апи — богиню нижнего мира, земли и воды. Но быть вместе им не позволили остальные боги и разрешили встречаться только на заре, когда еще темно, но уже светает. Это означало соединение сил тьмы и сил света. Вот почему богиня Апа имеет прекрасный женский лик, а её ноги раздваиваются на две ветви в виде змей. На ветвях в благоприятные дни на земле появляются листья и побеги жизни. Поэтому на наших сосудах можно увидеть изображение миртового древа – древа жизни и познания. А сама богиня Апи является прародительницей плодородия и земледелия, всего живого и насущного, что есть в этом мире. Если мы творим добро и совершаем благие поступку, верно служим законам предков, ценой собственной жизни отстаиваем свои права и защищаем соплеменников, Апи предстает перед нами в облике девы-красавицы. Но если мы смалодушничаем, если отступим от веры, то ветви Апи превращаются в страшных червей или ужасных змей, вызывающих пожары, землетрясения или потопы.

Вот отсюда и пошло начало нашего главного культа – почитание богине Апи, как владычицы плодородия, прародительнице всего живого, огня и воды. Вот посмотри…

Девушка прервала свой рассказ, достала из-под трона сумку и извлекла из него старый свиток. Развернув его, она показала на рисунок, изображающий дерево и идущих к нему с двух сторон животных.
– Посмотри внимательно, – продолжила жрица. – Вот это дерево – мировая ось Вселенной, символ всевластия, связывающий верхний и нижний миры, символ плодородия, вечно обновляющейся природы, источник плодов, из которых Апи приготавливает священный напиток бессмертия. Это особый символ наших предков, место, где находятся солнце, священный огонь, золотые плоды, цветы и листья вечной жизни. А вот эти хищные орлы, вороны и грифоны — символы трёх сфер мироздания, обитатели и хранители древа жизни, поедающие плоды, дарующие бессмертие, разносящие его животворящие семена, носители земного и небесного огня, олицетворяющие солнце, обладающие золотым блеском. Идущие к древу священные олени имеют доступ в верхний и нижний миры, обладают способностью перемещаться по небу и с быстротой птицы воздействуют на размножение скота. Золотые диски на этом рисунке — это плоды древа жизни и источник плодородия и бессмертия.

Юноша был поражен глубине знаний этой очаровательной владычицы. Он так увлекся рассказом девушки, что совсем забыл, что сидит рядом со всемогущей жрицей савроматов всего верховья Танаиса. Теперь Апорфен не только был сражен красотой Апоны, но и её умом и умением убеждать. Магические чары девушки не только обволокли сердце юноши, но и его душу. Юный жрец забыл все на свете и старался запомнить каждое слово, сказанное Апоной. Он запоминал навечно этот странный рисунок и пытался не только слушать жрицу, но и проникнуть в её сердце.
– На сегодня довольно. Я вижу, что ты устал, чужеземец, – уловив влюбленный взгляд, вдруг резко прервала свой рассказ девушка.
– Нет, что ты, я готов слушать тебя хоть всю жизнь. Да и никакой я не чужеземец, а Апорфен – сын греческого наместника и жрец Бакрии. Прошу тебя, называй меня просто Апорфеном, – смущенно ответил парень.
– Договорились, Апорфен. Мы можем с тобой встретиться, но это зависит от тебя, – успокоила его жрица и пересела на трон.
– Как это? Что может зависеть от меня в нашей следующей встрече? – удивленно спросил молодой человек.
– А это ты должен познать сам. Когда твое сердце подскажет, что ты готов вновь встретиться со мной, тогда боги и устроят сами эту встречу. А теперь ступай. Поздно уже. Только никому не…
– Клянусь богиней Апи! Я никому не поведаю того, что ты мне рассказала, милая Апона, – не дав договорить последние слова девушке, резко выпалил парень. – Спасибо тебе, я все понял и буду всем сердцем стремиться встретиться еще раз.
– Я верю тебе, прощай.

Девушка улыбнулась, протянула руку и нежно погладила юношу по щеке. Взволнованный Апорфен, прижал женскую руку к своей щеке, затем поцеловал её и нежно отпустил. Подняв головы, влюбленные встретились взглядами, но тут же совладали с собой. Юный грек поклонился и медленно вышел из грота. Теперь факел уже не понадобился, зарево восходящего солнца освещало проход пещеры.

Через десять минут трое всадников быстро возвращались в шатер старой жрицы. Паломники еще два дня находились в шатре. Они передали дорогие преподношения верховной жрице и обратили внимание, что их молодой попутчик стал более молчаливым и задумчивым. На обратном пути пожилая жрица спросила незнакомца:
– Что произошло с тобой, мой юный друг? Чему ты так огорчился после встречи с Апоной?
– Я вовсе не огорчился. Напротив, она открыла мне глаза на этот мир. Женщины иногда бывают гораздо мудрее мужчин. Мы вечно спешим совершать подвиги и, порой, не замечаем, что от наших поспешных и необдуманных действий зависит судьба окружающих нас людей. Наша невыдержанность, агрессивность и поспешность приводит иногда к катастрофам. Надо быть более благоразумным. Надо познавать этот мир и стремиться принести пользу ближнему, а не заботиться о собственном благополучии.
– Ты совершенно прав. Чувствуется, что чары нашей владычицы овладели твоим умом и сердцем, тихо и задумчиво произнесла жрица.
– Не знаю, как насчет ума, а вот моим сердцем она точно овладела, – улыбаясь, ответил Апорфен.

По возвращению в Танаис, парень понял, что торговая миссия греков подходит к концу и надо собираться в обратный путь. Юноше уже некогда было продолжать свои исследования, да и интерес к этому почти пропал. Он достиг цели своего путешествия, тайна верховной жрицы савромат для него была открыта. Но, вместе с этим, в его сердце поселилась другая тайна – как встретиться еще раз с прекрасной Апоной?

Новые мысли не давали покоя молодому жрецу. Весь далекий обратный путь он был погружен в мыслях над разрешением этой проблемы. Вступив на земли родной Бактры, юный жрец совершил несколько обрядов со своими служителями культа, но никому ничего не рассказал о произошедшем с ним в далекой Сарматии. Загадочный рисунок жрицы Апоны не выходил из памяти.

Однажды на приеме у знатного вельможи Апорфен увидел на голове одной из дам красивую диадему с изображением грифонов. И в этот миг молодого жреца осенила мысль: «Я должен сделать уникальную диадему и подарить её владычице савроматов!».

Загадка причины повторной встречи с Апоной была решена. Молодой человек стал ходить по мастерским и искать самого искусного мастера по золоту. В одной из подобных мастерских он увидел несколько изящных женских диадем и обратился к старому мастеру:
– Уважаемый мастер, тебе подвластна сила золота и драгоценных камней. Ты можешь создать такую диадему, которую еще никто не смог бы сделать своими руками?
– Трудно ответить, я более тридцати лет творю свои работы, и среди них нет ни одной похожей друг на друга. Но что тебя интересует, мой господин? – спросил мастер жреца.
– Я заплачу тебе большие деньги, достану самые дорогие камни в мире, принесу самое лучшее золото Бактры, но ты должен создать живую диадему, которую еще не видел мир, – ответил молодой жрец.
– Но как я смогу сделать живую диадему? Я не бог и не провидец, в моих руках может родиться шедевр, но он будет из золота и драгоценных камней, оживить его я никак не смогу.
– Но ты именно тот мастер, который способен оживить свой шедевр. Подумай, как это можно сделать.
– Хорошо, договорились. Мне и самому стало интересно, как можно вдохнуть жизнь в золотую вещицу. А теперь конкретней, что ты хотел бы увидеть на диадеме?

Апорфен был готов к такому вопросу. Он быстро взял лист бумаги, перо и восстановил по памяти рисунок, увиденный у савроматской жрицы. Старый мастер принял заказ. Он долго смотрел на рисунок, а затем проговорил:
– Прости, мой господин, за излишнее любопытство, но кому она будет принадлежать?
– Царице мира, богине из богинь, самой красивой девушке во Вселенной, – с волнением ответил юный жрец.
– Да, теперь мне понятно, – с улыбкой произнес мастер. – Ты просто влюблен, мой господин.
– Я не скрываю этого, но в данном случае диадема предназначается сарматской богине Апи. Было бы хорошо, если бы её облик появился на нашей диадеме.
– Но я никогда не видел эту богиню. Как мне быть? – удивился мастер.
– Ты старый мастер. Вспомни свою первую возлюбленную и передай её бессмертный облик, хранящийся в твоем сердце, на безжизненное золото и диадема оживет.
– А ты, мой господин, не только жрец, но и философ. Я сделаю все возможное, чтобы наша диадема стала самой красивой в мире.

После этого разговора со старым мастером Апорфен собрал почти все свои богатства и передал мастеру. Работа шла быстро. Мастер так увлекся столь необычным заказом, что забросил все остальные свои дела. Влюбленный молодой человек посещал мастерскую почти ежедневно, но мастер не позволял ему смотреть на работу.

Так незаметно пролетел год. Апорфен стал одним из соправителей города, пользовался особой властью, но так и не мог забыть свою возлюбленную. Он так и продолжал навещать своего мастера и, наконец, работы была готова. Ранним весенним утром Апорфен, как обычно, зашел в мастерскую навестить своего знакомого мастера.
– Мой господин. Сегодня ты сможешь увидеть свой заказ. Присядь поближе к свету и успокойся.

Мастер усадил знатного горожанина к окну, расстелил на столе новую скатерть и достал диадему. Апорфен обомлел. Перед его глазами предстала корона неописуемой красоты. Два тонких листа золота составляли основание головного убора. На концах её основания были проделаны две проволочные петли для лент, завязывавшихся на затылке хозяйки. В центре помещён прекрасный бюст женщины из голубоватого кварца, одетой в античный хитон, сделанный из двухцветного натурального сероватого кварца, переходящего в тёмно-фиолетовый аметист. По сторонам диадемы располагались большие овальные гранаты и вставки из красного, фиолетового и зелёного стекла прямоугольной и овальной формы. В промежутках между ними мастер ухитрился поместить фигурки сказочных птиц, инкрустированных бирюзой и кораллом. По краю диадемы разместились ободки из мельчайших золотых бус, жемчужин и двойных бляшек. Снизу на тонких проволоках – продолговатые подвески с шестилепестковыми золотыми розетками. Но самое главное, что сразу бросилось в глаза Апорфену, это центральная часть диадемы. Она была выполнена именно так, как он нарисовал её мастеру и как впервые увидел на рисунке у савроматской жрицы: семь изящных деревьев и шесть маленьких фигур оленей и козлов, стоящих среди деревьев, а ближе к концам – по две фигурки мифических птиц. Своей формой диадема напоминала античный головной убор калаф, известный древним грекам и савроматам.
– О боги! Тебе удалось сделать именно то, о чем я мечтал! – воскликнул восхищенный жрец. – Но как ты догадался, что это должен быть именно обрядовый головной убор жрицы?
– Я рад, что угодил тебе, мой господин. После нашего разговора год назад я долго расспрашивал торговцев и купцов, побывавших в Танаисе, о верованиях савроматов. Многие из них рассказывали именно о женщинах-жрицах, и я понял, что твоя возлюбленная – савроматская жрица.
– Ты прав, ты гениальный мастер! Такого еще никому не удавалось создать. Смотри, женская головка именно и есть савроматская богиня Апи, – продолжил свои рассуждения восторженный Апорфен. – Тебе удалось во внешнем облике этой женской головки передать красоту и самой владычицы. Ты гений! Но это творение рук человека, она неживая.
– Не спеши делать вывод, мой господин. Весь секрет нашей калафы в том, что она оживет на голове только самой прекрасной жрицы на свете, – загадочно возразил молодому человеку мастер.
– Но как это возможно? Кто это может сделать, кто может увидеть это волшебство?
– Только ты, мой господин, только ты, – приглушенным голосом закончил пожилой грек.

«Так вот в чем секрет? Вот когда пришло время вновь встретиться с великой владычицей. Каким умом, все-таки, обладает эта девушка», – подумал молодой человек. На следующий день он расплотился с мастером, забрал уникальную диадему и стал искать возможность вновь посетить земли Танаиса.

Такая возможность появилась только к лету: Апорфен напрасился вновь в торговую миссию купцов и торговцев, направляющихся в очередной раз в греческую колонию на Танаисе Тану. Теперь он не скрывал своей цели поездки и выступил в роли знатного торговца. Прибыв на земли Меотийского моря он понял, что за два года здесь многое изменилось. Племенные союзы стали более шаткими, постоянная вражда племенной знати порождали частые кровавые набеги друг на друга. Возможности вновь встретиться с верховной жрицей почти не было никакой. Но это не могло остановить пылкое сердце Апорфена. Он применил все своё искусство дипломатии, чтобы найти хоть какие – либо следы проживания савроматской жрицы. Теперь почти в каждом крупном племени были свои жрецы и жрицы, но власть женщин все-таки сохранилась. Воспользовшись особым положением женщин, он сумел подкупить несколько влиятельных жриц, которые и указали ему место проживания жрицы верховья Танаиса.

С группой конных воинов Апорфен отправился по берегу реки и через три дня пути достиг знакомых мест. Он помнил те места, как будто бы и не прошло два мучительно долгих для него года. Но в степи уже не было того красивого и богатого шатра жрицы. Расспросив местных жителей, он понял, что жрица теперь живет в тайном гроте на берегу Танаиса и дороги к её чертогам никто не знает. Молодой человек стал вспоминать, как они втроем когда-то добирались до заветной скалы. Острая память и хорошая наблюдательность не подвели Апорфена: через пару дней поиска он случайно повстречал группу вооруженных сарматских катафрактов. Именно они и показали вход в каменный грот владычицы.

У самого входа в пещеру сердце Апорфена сильно забилось. Он желал быстрее встретить свою возлюбленную и преподнести ей божественный подарок. Но, вместе с тем, он и боялся, что за это время жрица может забыть о нем. Ступая осторожно по каменистому проходу молодой человек, наконец, достиг заветного грота. Здесь ничего не изменилось. Может быть, больше стало дорогих вещей и теперь около входа стояли два воина. Они молча пропустили иноземца и предложили немного подождать. Апорфен теперь уже не обнаружил трон, вместо него на помосте размещались несколько расшитых подушек. Через несколько минут из потайного входа появилась жрица. Она была также хороша, одета в голубую длинную тунику, без головного убора, а кудрявые волосы гладко зачесаны в высокую прическу.
– Я приветствую тебя, жрец из Бакры, – громким голосом произнесла верховная жрица.
– Я тоже рад приветствовать тебя, моя повелительница, – поклонившись в пояс, ответил Апорфен. Затем поднял голову, приблизился к жрице и тихо продолжил:
– О, великая Апона, неужели ты не узнала меня? Я разгадал твои слова и вот, спустя два года, вновь предстал перед твоими очами.
– Да, да, я все вспомнила, – уже совсем другим голосом произнесла жрица. – Значит, боги были к тебе благосклонны.
– Это действительно так. Богиня Апи сопровождала меня на жизненном пути и я привез тебе божественный дар. Прими его от меня.

С этими словами Апорфен достал из котомки небольшой ларец, вынул из него сверток и аккуратно развернул его.
– Вот, моя владычица, диадема, которая достойна головы только самой богини Апи. Но ты представляешь её силу на земле и только ты достойна носить этот венец благородства и святыни. Позволь мне одеть на тебя эту корону в знак истинной любви к тебе, милая Апона, в знак уважения к богине Апи и в знак нашей земной дружбы.

Удивленная жрица не смела отказать пылкой страсти греческого жреца. Она опустила голову и юноша аккуратно надел на неё золотую диадему. Стоящие поодаль воины зашевелились, хотели подскочить к иноземцу, но жрица остановила их движением руки. И в этот миг Апорфен увидел, что диадема ожила.
– О, чудо! – воскликнул юноша. – Старый ювелир был прав, вот в чем разгадка его тайны: только на голове богини диадема может ожить.

Жрица гордо подняла голову, а Апорфен и два воина застыли в изумлении. От движения головы все деревья и животные на короне пришли в движение. Оказывается, искусный мастер умудрился соединить их с основанием венца незаметными мельчайшими шарнирами, которые при движении головы позволяли всем фигуркам и деревьям шевелиться. Создавалось впечатление, что диадема ожила.

Жрица аккуратно сняла золотой венец и внимательно его разглядела.
– Это действительно чудо. Такого венца нет ни у одной жрицы в нашей Сарматии. Ты преподнес мне самый дорогой подарок. Значит, боги были правы, когда два года назад предвещали мне повторную встречу с тобой, дорогой мой Апорфен.

Жестом руки она приказала воинам удалиться, и пригласила юношу присесть рядом с собой. Оставшись одни, молодые люди, наконец, подчинились власти своих чувств, которые верно хранили целых два года…

На заре влюбленным пришлось расстаться. Будучи жрецами, они прекрасно понимали, что им не суждено быть вместе. Жрецы не имели право вступать в брак, а женщины обязаны были сохранять вечное целомудрие. Об этой тайной встрече никто так и не узнал. Никому не было ведомо, откуда у верховной жрицы Танаиса появилась божественная обрядовая диадема неописуемой красоты.

Прошли годы и века. В 1864 году в погребении кургана Хохлач у города Новочеркасска археологи обнаружили уникальный клад золотых украшений знатной жрицы, относящийся к рубежу I –II веков до нашей эры. Среди богатых золотых украшений находилась золотая диадема, состоящая из трех частей, соединенных шарнирным устройством. Вся поверхность диадемы украшена разнообразными цветными вставками граната и стекла в золотых гнездах. В центре помещен аметистовый бюст одетой в античный хитон женщины и увенчанной золотым венком. Верхний край украшал фигурный фриз с ритуальной сценой – древо жизни и идущих к нему священных животных.

В 1967 году историком О. В. Васильевым была произведена полная реставрация золотой диадемы, которая позже стала частью коллекции Государственного Эрмитажа в Санкт-Петербурге. Ученые предположили, что уникальная диадема была изготовлена ювелирами Бактрии, являющейся в те времена основным центром производства изделий полихромного стиля. О других тайнах золотого клада Хохлач так никому и не удалось узнать.
***