Случается, что воспоминания всплывают неожиданно… Я бы даже сказал – крайне неожиданно и внезапно. Ничего не было и вдруг – бац по голове, и перед глазами возникает динамичная цветная картинка многолетней давности. И ты наблюдаешь события, о которых не просто не помнишь, и даже следов от них в памяти не осталось. Следов, по которым можно бы было хоть что-то восстановить. А тут – всё сразу и целиком. С сопутствующим всему этому букетом переживаний и размышлений. Тогдашних переживаний, отчасти пропущенных через призму сегодняшнего мировосприятия. В последнее время со мной это стало случаться всё чаще и чаще. Причём всегда в нужное время. Именно тогда, когда я бьюсь над какой-то неразрешимой загадкой. И картинки из прошлого приходят, как я считаю, в качестве подсказок. Надо только суметь их правильно растолковать.
Вот и сегодня утром, собираясь на работу, я вдруг замер в полу-движении. В голове возникла картина из далёкого детства. Настолько яркая и реалистичная, что снова забыть её уже не получится. Есть такое выражение – время собирать камни. Я похоже и собираю. Всё, что когда-то было пережито и благополучно забыто (или же оставлено про запас), теперь возвращается ко мне для переосмысления.
Картина была настолько реальной, что обладай я хоть маломальским художественным талантом, непременно перенёс бы её на холст. По памяти перенёс бы, вернувшись вечером с работы. Я даже вижу: жёлтые насыщенные цвета (божественный свет), плюс ярко-зелёные – масляные краски… И из всего этого просто сквозит потусторонним светом. Холодным и надёжным. Но увы! Бог не дал таланта. А если я, наплевав на это, всё равно бы принялся рисовать, то у меня, как всегда, получился бы «Сеятель», достойный кистей великих художников Кисы Воробьянинова и Остапа Ибрагимовича Бендера.
Итак. Мне лет десять. Я провожу лето у бабушки в небольшом городке на Волге. Мы тогда всё время проводили на реке. Погода всегда была хорошей и солнечной. Может, потому что детство, а может и действительно, тогда климат был лучше. Домой являлись только ночевать и подкрепиться для новых подвигов. Почему-то считалось, что если пасмурно, то купаться нельзя и, значит, день пройдёт впустую. Я тогда сильно переживал о потерянном времени. Впрочем, как и сейчас. А тогда думал: как же так? Раз солнца нет – что и не поплавать теперь? Как бы не так! И выход был найден.
Недалеко от нашего дома был микрорайон с деревяной застройкой. И там были пруды. На одном из них было некое деревяное сооружение. Дощатый домик на воде. К нему можно было пройти по мосткам. Там полоскали бельё местные жители. Прямо в полу был прямоугольный бассейн. Вода в пруду была чистейшая. Можно было наблюдать прямо как в аквариуме плавающих рыбок. Вот мы с пацанами и смекнули, что там по идее вполне можно искупаться в любую погоду. Даже в дождь. Благо крыша над головой была, а от ветра и посторонних глаз защищали стены. И размеры вполне позволяли: в длину бассейн был около трёх метров и в ширину метра два. Было и ещё одно немаловажное преимущество – можно купаться голышом! Никто не увидит. И трусы потом сушить не надо. Помнится, бабушка, когда мы уходили на улицу, всегда говорила нам в след:
– Смотрите, дескать, утонете, – то домой лучше не приходите! (с привизгиванием).
Она всё недоумевала, дескать, как же так – трусы сухие, а волосы-то влажные.
– Нет, мы не купались – пасмурно же, – отнекивались мы, – а волосы дождём замочило.
Отмазка была железная. Не пойман не вор. И бабушке просто не за что было нас ругать.
Как-то раз я вышел утром погулять. Зашёл за друзьями, но никого не застал. Одному идти на реку не хотелось, и я решил искупаться поблизости – в портомойне (так, оказывается, называлась наша купальня). Я разделся и нырнул. Вода – просто ледяная. В пруду било множество ключей. Открыл глаза (а я всегда под водой плаваю с открытыми глазами) и поплыл. Я плыл над водорослями. Они колебались от создаваемых мной вихревыми потоками. Внезапно стало совсем светло. Видимо из-за облаков выглянуло солнышко. Я развернулся, чтобы плыть обратно и остолбенел. Метрах в десяти от меня я увидел нечто. Жёлтый гусеничный трактор с поднятым ножом и без кабины медленно и бесшумно ехал по дну пруда. За рулём сидела маленькая девочка в бледно-розовом платьице. Её светлые волосы развевались в воде. Из-под гусениц бульдозера вздымался ил. И было тихо-тихо. Время как будто замерло. Я даже забыл, что у меня кончается воздух. Она ехала и чему-то улыбалась. Потом повернула голову в мою сторону и как-то удручённо улыбнувшись, как бы извиняясь за беспокойство, пожала плечами: ну, мол, ничего не поделаешь, приходится… Потом отвернулась и поехала дальше.
Я выбрался из бассейна. Отдышался и начал собирать всё по крупицам. (Если бы это случилось сейчас, то у меня бы взорвался мозг от количества вопросов). А тогда – мне было не понятно: почему это нет звука работающего двигателя, нет выхлопных газов из трубы. Блин, и я был голый перед девочкой, чёрт возьми! Пусть она и на тракторе!
Всю дорогу домой я размышлял. Мне же никто не поверит, скажут, что я врун и всё нафантазировал. Что никакой девочки на бульдозере не было. И вообще, – так не бывает: чтоб на бульдозере и по дну ездили маленькие девочки. Это как-то не нормально, чёрт возьми!
Я пришёл к бабушке. Пацанам ничего потом не рассказывал – да они бы и не поняли. Подняли бы на смех и всё.
Бабушка внимательно меня выслушала и помрачнела. Сказала, что это – знак какой-то. Она была набожным человеком и всё время, пока я рассказывал истово крестилась.
– Девочка и бульдозер, девочка и бульдозер, – повторяла она, – постарайся запомнить своё видение, оно потом пригодится…
– Да это никакое не видение! – орал я своим мальчишеским голосом, – я её точно видел!
-Ну, ну-ну! Никто и не сомневается! Бывает всякое… У меня вот тоже что-то подобное было… Это было в войну. Мы были девчонками и жили в бараках возле фабрики. Это был чёрный человек. Была ночь. Я проснулась посреди ночи и увидела, что кто-то снаружи глядит в окно. Всматривается в нас. Мне стало страшно. И я натянула одеяло до глаз. Потом этот чёрный человек просочился через окно, и оказался в проёме между наших нар. Не спала одна я. Он ходил и выбирал кого-то. Помню, половицы скрипели ещё… А потом он склонился над Ольгой… Мы были дружны… Что-то там покопошился. Постоял пару минут. Потом выпрямился и направился к моей койке. Я почувствовала страх. Да такой, что лучше бы и не жить вообще! Зажмурилась… А потом – утро. Ольга больше не проснулась. Умерла ночью.
– А что мне с этим делать? – спросил я.
– Я не знаю… Я вот богу молюсь. А у тебя, наверное, своя дорога. Девочка и бульдозер… Да ещё и под водой… Гм. Постарайся не забыть. Наверное, это что-то да значит. Потом оно к тебе вернётся…
А я тем временем собирался на работу. Буду ехать в маршрутке – поразмыслю. Странно всё это… Почему именно сейчас? Я потряс головой, освобождаясь от видения, и услышал в телевизоре сладкий голос подполковника RENТВ Игоря Прокопенко, который вещал о наступлении эры Водолея. Да уж…
27 декабря 2020 г.
Автор публикации
