“Да минует меня чаша сия”

Всё-таки замечательный сад у тёти Люси. Дорожка извивается вдоль огромной клумбы с красивыми цветами и бежит дальше, между фруктовыми деревьями вглубь, заканчиваясь у низенького забора. Через него так легко перелезть. Сразу за ним безымянный ерик, в котором живут горластые лягушки и серебристые мальки. Если прислушаться, то можно услышать шум воды. Вот бы сейчас туда. Лечь животом на горячий песок, опустить ладошки в тёплую воду и попробовать поймать юрких рыбёшек.

Маленькая Леночка стоит на крыльце дома, но сегодня ей страшно бежать по знакомой тропинке. Кажется…

— Лена, ну как тебе фильм? Понравился? — возвращает на грешную землю голос мужа, вырывая Елену из потока воспоминаний. Охваченная своими мыслями, она даже не заметила, как вышла из кинотеатра.

— Ты, знаешь, — откликается она, — у меня несколько другое восприятие тех событий.

Муж удивленно смотрит на неё:

— Ленка, ты что, хочешь сказать, что находилась в Одессе в 1970 году? Ты же тогда ребенком была. Подожди… — быстро подсчитывает супруг, — тебе было лет пять.

— Да, пять лет, — подтверждает Елена, — только я была не в Одессе, а под Астраханью — гостила в селе у родственников.

— Я не знал, расскажешь? — просит муж, открывая жене дверь машины, — хотя, что ты могла запомнить в таком возрасте и, причём здесь Астрахань?

Супруги только что посмотрели фильм  «Одесса» режиссёра Тодоровского об эпидемии, разразившейся в Советском Союзе в 1970 году.

В машине Елена закрывает глаза и снова возвращается в то лето.

Ей так страшно бежать по садовой дорожке…

Конец июля. Они с мамой гостят у родственников в селе Маячном. Впереди много дней отпуска, обратные билеты мама пока даже не купила.

Леночка проснулась в кровати одна. Мамы рядом не было. Наверное, она с тётей Люсей на кухне жарит оладушки. Сейчас её, как обычно, усадят за стол, нальют кружку парного молока, положат к оладьям айвовое варенье. Девочка даже зажмурилась в предвкушении удовольствия.

Но нынешнее утро началось необычно. Оладьями не пахнет, стол в кухне не накрыт. Взрослые — мама, тётя, её муж и прибежавшая с другого конца села перепуганная баба Лена сидят в зале и повторяют одно и то же: «Холера, холера».

Кто это такая — девочка не знает. Леночка решила, что Холера — это противная старуха, похожая на Кикимору болотную.  Поэтому и страшно пуститься вприпрыжку по тропинке. Вдруг Холера притаилась за тем абрикосовым деревом или  спряталась в будке собаки Даньки. А если она выскочит на Лену, протянет к ней свои  костлявые руки, подхватит и утащить в ерик? Вон, взрослые сказали, что она по воде пришла.

Елена открывает глаза и начинает рассказывать мужу свои детские воспоминания,  вперемешку с рассказами мамы.

«Ты знаешь, до Астрахани холера добралась раньше, чем до Одессы», — начинает она.

В то лето мама с Леночкой решила поехать  не на море, а к родственникам в Астраханскую область. Они не виделись года три. До этого Леночка вместе с мамой и папой около года жили в этом селе. Их мазанка стояла прямо на берегу Бахтемира — рукава Волги. Потом родители расстались, и мама с дочкой уехали к бабушке на малую родину. Отец Леночки так и остался в Астраханской области… уже навечно.  Его убили. Одной из причин поездки было желание матери побывать на могиле бывшего мужа. Не успела.

Едва начавшийся отпуск оборвала вспышка холеры.  По селу поползли слухи о первых погибших и  множестве зараженных в Астрахани. Услышав эту новость, баба Лена — мамина тётка, посоветовала племяннице, пока не поздно ехать в город и выбираться в Москву, а оттуда уже домой.

Мгновенно собрали вещи и на перекладных добрались до Астрахани. Баба Лена сопровождала их. Аэродром и железнодорожный вокзал уже были оцеплены. Выезд из города запрещён. Маму с Леночкой, как и других незадачливых пассажиров, поместили в карантин на десять дней. Баба Лена окольными путями уехала обратно в село.

Обсервационный пункт, в который они попали, оборудовали в одной из городских школ. Их поселили в большую классную комнату на первом этаже. Впритык друг к другу стояли кровати. Людей в палате было очень много — детей, взрослых. Лежали целыми семьями. Остальное Леночка помнила выборочно.

Помнила, как ночами просила кушать и мама из столовой прихватывала куски хлеба, почему – то пахнущие хлоркой. Голодная девчушка заталкивала их в рот и давилась, подавляя рвотный рефлекс.

— Представляешь, я даже сейчас чувствую этот запах, — Елена снова прикрыла глаза и обратилась к мужу, — мне казалось, что всё вокруг, включая меня, пропитано им.

— Ну, это не удивительно — дезинфекция, — отозвался он. — А анализы у вас брали?

Про анализы Елена могла сказать только со слов матери. Та рассказывала, что ежедневно надо было сдавать соскобы. Выполняли их не медицинские работники. Люди сами брали  мазок ватной палочкой и относили материал  в лабораторию.

Больше всего мать боялась, что их могут разлучить, если не дай Бог, кто – либо из них заболеет или окажется носителем. И тогда она пошла на хитрость.  Один день соскобы брала у себя, другой у дочки. Если в материалах, взятых у Леночки, найдут возбудителя — в больницу пойдут вместе.  Если анализы матери будут не в порядке, она признается. Вдруг дочка здорова.

— А на прогулки вас выпускали? — интересуется супруг.

— Нет, какие прогулки? Кровать — туалет — столовая — лаборатория и унылая, выжженная солнцем часть школьного двора за окном.

Елена хоть сейчас могла нарисовать во всех красках эту картинку. Территория школы была огорожена колючей проволокой, вдоль которой по жухлой траве ходили солдаты с автоматами.

Однажды в окошко Леночка увидела у колючей проволоки бабу Лену с большой сумкой и огромным, полосатым арбузом в авоське. Удивительно, как она в город пробралась.  Автоматчик не пропускал бабу Лену через ограждение. Она что – то пыталась ему объяснить, но бесполезно. Видимо, баба Лена привезла гостинцы. Передачи были запрещены.

Больше Елена ничего не помнила. По воспоминаниям мамы их через десять дней посадили в самолёт.  В Москве они умудрились смешаться с толпой и в этот же день улететь в родной город.

А ещё Елена помнит рассказ родственницы. Она училась в Московском институте  и тем летом со стройотрядом собирала помидоры в Астраханской области. Эпидемия холеры накрыла их группу.

В конце августа студентка благополучно вернулась в столицу. До общежития надо было добираться на автобусе. Как всегда, он был битком набит пассажирами.

Когда в автобус вошла девушка в штормовке с логотипом на спине «Астрахань, 1970», вокруг неё сразу образовалось свободное пространство. А на следующей остановке большинство пассажиров покинули салон.

«Понравился ли фильм… — возвращается в реальность Елена. — Не могу избавиться от странного чувства. Сегодня, из 2019 года это смотрится как «пир во время чумы» — Одесса, шикарный круизный лайнер на рейде, отдельные каюты, бар, танцы, драки».

Тогда в Астрахани было не так… Все, находившиеся  в том обсерваторе, остававшиеся в очаге эпидемии испытывали реальный страх. Слава Богу, что Леночка, её мама и все астраханские родственники остались живы и здоровы.

«Да минует меня чаша сия». Хорошо, что тогда миновала…

***

Но впереди был 2020, 2021 год. И не все родные, к сожалению, перешли этот Рубикон…

Автор публикации

не в сети 6 месяцев

Лана Никонова9 535

НЕ обижайте Человека
"Зря, просто так обижать человека не надо. Потому что это очень опасно. А вдруг он Моцарт? К тому же ещё не успевший ничего написать, даже "Турецкий марш". Вы его - обидите - он и вовсе ничего не напишет. Не напишет один, потом другой, и на свете будет меньше прекрасной музыки, меньше светлых чувств и мыслей, а значит, и меньше хороших людей.
Конечно, иного можно и обидеть, ведь не каждый человек - Моцарт, и всё же не надо: а вдруг...
Не обижайте человека, не надо.
Вы такие же, как он.
Берегите друг друга, люди!"

Леонид Енгибаров

58 летДень рождения: 23 Мая 1965Комментарии: 1448Публикации: 69Регистрация: 13-08-2021

1

1

2

5