Бутылочная мафия

Флешбеки преследуют меня. Я сижу расставив волосаты  ноги на пирсе Санта-Моники и жадно ем суп, черпая его ложкой прямо из огромного черного хлеба – так тут подают Ново-Английский чаудер. Я здесь далеко не впервой и точно знаю, что мне хватит одной порции супа. Обожравшись, я растекаюсь по стулу и лениво наблюдаю толпы разноцветных туристов. Омут многоголосой толпы мешает мне думать, и я медленно выхожу в сторону окраины пирса, поглядеть опять, как солнце утонет в вечернем океане, напоследок плеснув яростно своим оранжевым блеском. Оперевшись на перила, я облокачиваюсь на локти прижимаясь к теплому, прогретому за день металлу. Я подставляю небритое лицо горячим еще лучам, и проваливаюсь в памяти на 25 лет назад…

…как говорится – все нормальные люди жили в Гаджиево. Так говорится всеми, кто жил в Гаджиево. Этот прекрасный город, на тот момент населением тысяч 10 человек находится ну очень далеко, в районе Полярного круга. Если вам знакома география, то вы наверняка знаете эти благодатные места – сопки, карликовые березы – это такие деревца которые выглядят как палка вставленная в землю. Ну и конечно Полярный день и Полярная ночь. Прекрасные природные явления – полгодика светло как днем, и полгодика темно как ночью. Замечательные места, чтобы провести свой отпуск. Рекомендую – кроме того, я настоятельно рекомендую Вам, если поедете получить пропуск, иначе вас застрелят на проходной и часовой получит 10 суток отпуска. Вы можете также закрасить лицо черным, одеть камуфляж и попробовать пробраться тайком – как диверсант. поверьте, оно того стоит. Город Гаджиево полон сюрпризов – главными из них являлись свалка, рынок и Дом Офицеров. Впрочем туда по юности, нас не пускали. Именно в этом потрясающем месте прошло мое детство. Мой папа, офицер подводного флота, видимо не предполагал, что подводный флот находится так далеко от мест цивилизованных. А может быть предполагал и ему просто нравились эти замечательные места. Но пока что история не об этом… Это история о преступлении. И раскрытии оного. Главным развлечением нас троих – меня, Димона и Сани Гуцала, ныне покинувшего этот мир, но не мои воспоминания, имели в свои 10-11 лет целый ряд интересных проектов покорения мира, города и Кольского полуострова в целом. Но по причинам бесконечных метелей, отсутствия в домах телефонов и средст связи мы тусовались на теплотрассе- потом что там было тепло. Влезая в небольшие домики вдоль трассы, мы усаживались на теплые трубы и выдыхая пар через пихоры (это такое удивительное пальто из неизвестного материала на меху взрослого дермантина) обсуждали планы. В тот вечер мир рухнул и не было ни снега, ни воющего ветра, ни других опасных для жизни осадков. Тогда мы решили прогуляться вдоль трубы и зайдя довольно далеко за разговорами – наткнулись на странного вида сооружение. По типу склада. Не долго думая мы сбили замок и внутри…… был рай. Чтоб вы понимали – детство офицеров в Гаджиево не то чтобы голодное, но с точки зрения еды – без изысков от слова совсем. Поэтому наткнувшись на пакеты орешков, шоколадных конфет и прочего, мозги наши пошли боком.  Нам еще хватило мозгов не есть все это прямо там, и мы нагрузившись до плечей помчали, ломая ноги,  в сторону дома. Я сообщил дома, что мне конфеты дал Димка. Мой отец отобрал пакет и пошел отдавать Димкиным родителям, живущим через 2 парадные, так как это было неправильно дарить столь дорогие продукты. Вернулся папа в глубокой задумчивости и с пакетом конфет. Посадив меня рядом он спросил меня, как же так получилось, что мы с Димкой дарим друг другу пакеты конфет. Ну вы поняли да? Такие вот мы оказались секретчики. Димка сообщил родителям по секрету что я ему вручил конфеты. Я заранее обливаясь слезами и смешивая их с соплями выдал наш секретный склад. Единственный человек, который благополучно сожрал все конфеты, кстати, был третий наш соучастник – Саня. Он благополучно ничего никому не сказал, сныкав конфеты под каменной плитой парадной… спустя почти 20 лет, Саня погиб. А я стою на пирсе у огромного колеса обозрения и вспоминаю его. 

– Там немного денег-то, понимаешь? – мой собеседник вскидывает на руке хронометр, демонстрируя мне блеск аристократии. – миллион или два. 

Миллион или два. Ошибка округления? Или просто для него это одна и та же сумма. Я смотрю в прищуренные глазки и верю, что он не пытается произвести впечатление, а действительно для него не имеет смысла такая сумма. Слишком ничтожна. Я подергиваю тонкую шерсть водолазки, пригубливаю кофе и согласно киваю. И правда – миллион или два…

В-общем дело обстояло так. Деньги нам в 10 лет нужны были катастрофически. На все – сладости, игрушки, и другие важные вещи. Способ добычи денег был только один, нет не у родителей – в Гаджиево денег нам не давали… Но вот бутылки… Да, да это было истинное сокровище. Сбор бутылок являлся единственным источником дохода. Поэтому мгновенно сделав уроки, мы брали палки, которыми ворошили мусор и мчались на свалку, которая занимала ровно треть города Гаджиево. В то время всем было насрать на захоронение отходов. Поясню – в Гаджиево в те годы не воровали детей, не обижали девушек и вообще преступления имели бытовой характер. мы, конечно, могли получить по ушам от местных хулиганов на пару лет постарше, но они всегда помнили, что любой из наших пап может оказаться прямым командиром их папы и тогда он скажет их папе, что если они еще раз нас коснуться, то он, наш папа, поставит его, их папу, в наряд по камбузу на 50000 0000 лет, и он умрет там отбиваясь от крыс. тогда х папа, получив от нашего папы, шел домой, снимал ремень, и и бил своих детей, то бишь хулиганов, по голове пряжкой ремня. Так что мы совершенно спокойно до заявленных восьми вечера собирали пол-литровые бутылки. Собственно сбор состоял из многих непростых этапов. Собственно сбор бутылок – что уже было непросто. Отбиваясь от собак мы цепью прочесывали свалки и помойки. Далее шел сложный процесс транспортировки домой – для этого мы нагружались ими как вьючные мулы. идти с бутылками было в сто раз опаснее – множество конкурирующих банд рыскало в поисках таких вот караванов как наш. Поэтому шли мы медленно, в обход, настороженно и выходили через сопку прямо к моему дому. После этого, пожалуй, был самый тонкий этап работ – внести грязные и вонючие бутылки домой и объяснить маме, что именно в нашей ванной и требуется их мыть – тут важен психологический эффект. Давить на больное. На то, что я нуждаюсь в конфетах и игрушках, лишенный оных. Но я мужественно борюсь с лишениями своими силами. тут хорошо было б чтоб отец был дома. Во-первых ему было все равно, что я там мою в ванной, а во-вторых он одобрял мои коммерческие поползновения. После этого я запирался в ванной и подолгу и очень тщательно промывал бутылки, сдирая этикетки – с этикетками тоже не брали. 

И вот наступал самый ответственный момент. Напялив шапки пониже, мы втроем караваном выступали в сторону пункта приема стеклотары. Во-первых это было опасно, ибо страшные подонки грабили таких вот как мы, отбирая уже чистые бутылки. Во-вторых пункт мог быть закрыть и тогда нужно было идти обратно. И лишь спустя все дни пути и тревоги мы вышагивали гордо, получив несколько десятков рублей, коих хватало на требуемые нам блага…  

Вот ведь, да? 

Столько лет прошло. А всех помню. Все помню.