Прошла весна, когда бурундук был целыми днями занят только одной мыслью: найти себе пару, соединиться с ней, сотрясаясь от страсти, и так несколько раз, пока подруга не принесет детей, которых теперь нужно будет кормить и лелеять. Выросли дети, освободился бурундук.
Потом пришла пора подготовки к будущей зиме: надо было собирать кедровый орех в норе, оббегая кедровник по несколько раз в месяц. Прошла страда, подготовился бурундук к зиме.
И наступали дни досуга.
В эти минуты бурундук любил общаться с родиной. Залезет на кривую ветку пихты или березы и любуется родиной.
– Здравствуй, родина! – закричал как-то бурундук, полный восторга от лицезрения родины.
– Ээ-зен-здрав-урод! – ответила ему родина шорохом хвои и листьев.
– Ты такая красивая, родина! – бурундук искал самые точные слова для выражения состояния души.
– Тык-спасиб-урод! – послышался ответ – звуками шуршанья хвои и травы.
– Я люблю тебя, родина! – бурундук горячо произнес самые важные слова.
– Слюн-тяйб, урод! – ответила родина.
Бурундук был так затянут в свои чувства к родине, так ему хотелось сказать ей что-то важное, главное, однако слов не находилось. Он что-то мычал эмоционально, ронял слюни, бегал по ветке вперед и назад, но слов всё не находилось. Наконец, он нашел что-то важное, главное, он забежал почти на самый верх гнутой березовой ветки и закричал на всю тайгу:
– Мои орехи, полмешка отборного ореха, в норе под горкой Алба! Если хочешь, родина, я тебе подарю орех, он у меня крупный и вкусный! А сам я успею до зимы собрать себе еще ореха на зиму!
От родины до него доносилось: – Ээх-аа-лыг, урод, дюрак, воо-зьму!
Бурундук не понимал, что ему отвечает родина, он был полностью поглощен своим чувством к ней, а в ответе родины ему слышались лишь звуки взаимности. Бурундук в тот день, а это была поздняя осень, так и уснул на той ветке, ухватившись цепко за кору.
На следующий день он вернулся к своей норе, а там уже было пусто: кто-то за ночь унес его полмешка отборного кедрового ореха.
У него случился инфаркт, он чуть не умер от горя. И при этом он не мог и подумать, что секретное место своей норы он вчера сам прокричал на всю тайгу, будучи в состоянии чрезвычайной влюбленности.
Оклемавшись, бурундук через несколько дней вырыл себе новую нору и стал сызнова делать там запас ореха на зиму.
Пробежался по кедровнику, однако ничего там не нашел: люди собрали и унесли все кедровые шишки, а другие зверьки подобрали оставшееся после людей.
И как на зло в тот год рано началась зима: утром следующего дня выпал снег, стало холоднее и холоднее.
Бурундук вдруг понял, что ему не пережить эту зиму, ведь запаса у него не было никакого.
И тогда бурундук стал готовиться к последнему своему ритуалу: сначала тщательно вычистил свою шкурку возле ручья.
Побегал по лесу, нашел себе подходящий сук, чтоб он был как острая латинская буква «V».
Вспомнил всех своих предков и родню, к которой он теперь не стал обращаться за помощью.
И утром следующего дня повесился на том суку: сунул головку в узкое место сука, отпустил передние лапы и повис своими дергающимися некоторое время задними лапками. Через секунду он испустил дух.
Его полосатая чистая шкурка хорошо выделялась на белом фоне раннего снега.
Вспомнишь этого бурундука и поймешь, что от любви до смерти – один шаг, любовь разрушает осторожность и тайну. Если б бурундук так не любил родину, он бы еще жил долго.
Родину нужно любить тихо.
Автор публикации
