Артур Олейников
АЛЁШКИНО СЕРДЦЕ
Пшеница в тот год уродилась на славу!
Налитая она золотом переливалась в солнечных лучах и обещала не оставить голодными ни одну казачью семью, ни один хутор ни одну станицу. Весь Донской край!
Старики крутили усы от восторга и гутарили, что отродясь не помнили, когда был такой добрый урожай.
Казачье семье от мало до велика дружно и весело взялись собирать урожай. Дочери, что помладше носили отцам и матерям харчи на поля. Старухи матеря не разгибая спины стояли у печей. И словно помолодели. Хлопоты были в радость. Работа кипела!
Алёша, первенец Арсения и Ксении Кашириных- бойкий десятилетний мальчик с дедам Никодимом, возили пшеницу на двор родного куреня, на телеги запряжённой двумя быками. Потом на ток. Обмолачивать.
Старик Никодим пересыпал ядреные зерна и приговаривал:
-Нема переводу – казачьему роду!!!
-Почему деда? – спрашивал Алёша. – Потому что хлеба богато уродилось?
-Хлеб сам не уродиться! Хлеб посадить надобно еще! Но наперед первым делом в Бога верить, чтобы ни какой скверы на урожай не нашел! Молиться!!!
-А если не молиться?
-Что значит не молиться? Без Веры… Без веры Бога нет казака! Но казак верит и от того нема ему переводу! А перестанут верить в Бога, в Землю, в Дон! Всё! На том и конец! Но не бывать этому!
-Почему?
-Почему, почему!!! Спать иди, подрастёшь всё сам поймешь! Доживешь до моих лет и узнаешь! Да помолись перед сном как учил тебя.
Алеша смотрел на вековой потемневший образ Николая Чудотворца и улыбался. Он уж помолился, но отчего – то ему показалась, что Николай Угодник улыбнулся ему в ответ.
И спалось так легко и светло было на сердце у Алёшки, чтобы так и спал и спал, но громкий стук приклада винтовке раздался в двери посреди ночи.
-Открывайте кулаки! Открывайте проклятые! – раздавался за дверью и другой приклад разбил окно, коварной рукой открыв на ночь закрытые ставни.
Глава семьи Никодим открыл темнея тучи. Никодима бесцеремонна оттолкнул красноармеец в буденовке за ним вошли еще несколько вооруженных людей в окружении комиссара с орденам красного знамени на груди.
-Хлеб сдать! Сдать, весь, до последней меры!
-Как весь? – ужаснулся Никодим. – А что мы есть станем?
-Овес!
-Я что по-твоему лошадь?- побагровел Никодим.
-По мне все одно! Мы Вам казакам жизнь подарили, пощадили! Расплачивайтесь!
-Добре! Любо мне всегда расплачиваться!!!
Никодим вышел из комнаты и вернулся с шашкой на гало.
-Ведь всё оружие было велено сдать еще весной! – с бешено сказал комиссар.
-Так и сдаю!
И от плеча до пояса разрубил комиссара И вслед раздался выстрел. Никодим упал замертво.
-Всех убить, дом жечь, хлеб реквизировать, – закричал красноармеец сразившей первой пулей Никодима и вторым выстрелом убил Ксению. Арсений закричал, изловчился, поднял шашку отца и одним ударам отрубил руку убийце отца и жены, вторым убил насмерть, и тут же повалился от нового выстрела сотрясшей прежде мирный дом
Пелагея бабка Алёши шептала внуку:
-Полезай под кровать и не шевелись, молчи.
Алёша плакал.
-Молчи! Ради Христа не плачь, убьют! – и сама вышла к палачам.
-За хлебом пришли, а всех убили! И меня старуху убийте!! Убейте, забирайте хлеб и уходите!
-Правильно карга говоришь! Мертвым хлеб не нужен! Нужен живым!
Раздался выстрел.
-Грузите хлеб! Пашку угробили и комиссара! Их отдельно положите. Дом сжечь.
Алеша выполз из под кровати, когда уже дом загорелся и стало трудно дышать. Ничего не разбирая и не помня Алеша взял от чего – то икону Чудотворца и спрятал под рубашкой. Ведь так показалось на молитве, что тот ему улыбнулся, а теперь то родных и не стало, а кроме него, кто ему улыбнется, кто пожалеет.
Двери были открыты и он выбежал в них.
-А леший! – сказал что носил буденовку. Ещё один! Не добили! – и выстрелил.
Алёша упал.
Он очнулся, когда его только стала приводить в себя одна станичница – Клавдия, одна из всех не побоявшиеся прийти на место расправы над семьей Кашириных. И знала, что пойдет не напрасно. Звало её сердце в надежде, что может кто и уцелел и нужна помощь.
Алеша пришел в себя и отдышавшись достал из под рубашки образ Угодника. Пуля застряла под сердцем Чудотворца и спасла сердце Алеши.
Клавдия перекрестилась.
-Нема переводу казачьему роду! – сказал Алёша в одну ночь понял слова покойника деда…
Автор публикации
