Лес.
Когда я открыл глаза, все ещё была ночь. Она, как и всегда была кромешной и спокойной. Не думаю, что какая-либо сила была способна разрушить эту гармонию тьмы и тишины. Изредка, где-то рядом бегали жуки, слегка издавая шорох своим крохотным тельцем по земле. Я чувствовал ветер, он тонкой струйкой обдувал мое лицо, лежавшее параллельно земле. До этого момента я не ощущал такого свежего дыхания природы. Я понимал, что дорога через лес должна скоро закончиться. Возможно, под вечер я подошёл к границе леса.
За его пределами шёл дождь. Я вышел из тьмы и оглянулся. Чёрные, высокие деревья, гордо достающие до небес, стояли молча. Я видел их глаза, они смотрели не на меня. Они смотрели прямиком в мою душу, с наслаждением выпивая всё, что в тот момент было во мне. Ветер, придавая скорость и силу каплям дождя, бил меня по глазам и я не мог понять, это был дождь или спрятанные за ним слезы. Когда мой путь закончится, я пойду той же дорогой, что и пришёл.
Через дождь мне открывалась великая равнина Лилитан…
Равнина.
Шёл третий день дороги, мне казалось, что я опускался все ниже и ниже к земле. Капли становились все тяжелее и тяжелее. Я чувствовал, что моя кожа набухла от постоянного присутствия воды. Мне было холодно, но я продолжал идти. Попадались участки, где мои ноги проваливались в грязь и я с трудом мог их вытащить. Дождь не прекращался ни на минуту. Его песня в моих ушах каждый раз менялась в зависимости от рельефа местности, но она помогала мне преодолевать все новый и новый шаг. В какой-то момент мне захотелось сдаться, я упал лицом в грязь и начал дышать в землю. Гниющая трава вперемешку с глиной, потоком хлынула мне в горло. Лилитан, всем своим составом прошла по моим внутренностям. Я кашлял всем, что было у меня внутри. Встав в упор, двумя руками в землю и направив глаза в потоки черно-серой жижи, а увидел жизнь. Я увидел бурлящий поток красок, движений, я почувствовал боль. Внутри меня словно сломалась какая-то деталь, сгусток крови подкатил к горлу, я почувствовал сладковатый, тошнотворный вкус. Резкий звон пробил перепонки. Я вывернул наружу всё, что было во мне. Эмоции, чувства, память, боль. Отступила сама жизнь. Я вновь упал лицом в землю, но теперь вдох был чистым. Мне не мешала грязь, я неустанно вдыхал кислород и с каждой секундой все более погружался в сон. Своим телом я чувствовал тепло. Я поднял голову… Дождя не было, но присутствовал резкий запах гари. В глазах было туманно, мой взгляд устремлялся выше и не заканчивался. Вулкан…
Кипящее, живое, непроходимое и преодолимое существо, которое называли Левенаг, ждало меня, готовое проглотить и забыть…
Вулкан.
К моему удивлению всё шло довольно легко. Единственное что частично затрудняло путь, резкий запах горящей земли. Левенаг, как и положено истинному исполину, стоял спокойно и важно. Он давил величием и массой и чем ближе я приближался к вершине, тем сильнее чувствовал обжигающее дыхание этого живого куска камня. Я потерял счёт дням, так как каждый отрезок пути не сопровождался восходами и закатами, а мог быть измерен лишь желанием спать. На пути к вершине я не встретил ни одного живого существа. Всё, что могло иметь малейший намёк на жизнь, умирало сразу после рождения. Вулкан питался энергией живых, пил их жизнь. Я почувствовал вершину. Я не видел её, но почувствовал прилив гнева. Меня окутал огонь, пламя, зарождающееся в самых недрах души, начало подниматься и обжигать легкие. Я горел, огонь проходил по каждой вене моего тела. Языки пламени медленно и казалось, с наслаждением облизывали каждый сантиметр моей плоти. Я почувствовал запах обугленного мяса, он смешивался с запахом тлеющих волос и мертвой земли. Я пронзил пространство истошным криком… Мне обожгло горло, я изрыгал пламя и плевался магмой. Боль, страх, невозможность выдавить ничего, кроме агонии. Я, куском мяса лёг на горящую землю как на раскалённую сковороду и захотел умереть, но случилось то, что случилось… Левенаг, решил меня отпустить. Не говоря мне ни слова, а просто сбросив меня с вершины пламени в бездну холода… Вильгас…
Ледник.
Я не чувствовал ног, уходя по колено в снег, в глаза бил обжигающий ветер. Я закрыл глаза, расслабил плечи. Моё сознание было не здесь…
Я погрузился в далекие воспоминания, терзающие мою душу сотнями ножей. Мне снова тринадцать, темно, в комнату бьет легкий свет луны. Тихо и даже страшно. Меня обжигает пот, бегают глаза и дрожат руки. Я понимая, что хочу сделать что-то неправильное ищу слова успокоения, но безуспешно. В ту ночь, состоялась не первая, но самая яркая встреча с ним. Повелитель тьмы и ужаса, вселяющий гнев и боль. Я осторожно шёл на встречу, неизбежному.
Осознание приходит, когда рассеивается туман, и я, своими руками ломал хрупкое, прозрачное стекло. Я бил его что есть силы, оно разбивалось мельче, и разлеталась все дальше, лишь оглушая мой разум. Звон в ушах не прекращался. Эйфория и гнев завладели сознанием и руководили телом. Мои пальцы чернели и превращались в кровавые тоннели, в конце которых бил свет отчаяния. Я разрушил тонкую грань, которая чёрным шелком развивалась над моей головой и после этого осталась лишь чёрная клякса, которая впоследствии превратилась в крылья ночи. Глядя в окно, я увидел его ухмылку, он знал, что я сломлен, он этого и добивался. Он получил своё, он получил меня.
Я открыл глаза, вокруг меня растаял снег и я сидел в луже тёплой воды. Я начал кричать, вырывать волосы из головы, биться о землю. Каждый вдох казалось, лишь усиливал прилив отчаяния и погружал в новую порцию истерики.
Без сил я упал…
Вильгас, ты знаешь достаточно, отпусти меня.
После этих слов поток тёплой воды понёс меня вниз, и я оказался в бурных потоках реки Караэль…
Река.
Нескончаемые потоки воды Караэль… Если смотреть на неё с высоты, то будет казаться, что это огромная коса. Вплетенные в неё волосы различных оттенков добавляют глубины каждому кубическому сантиметру её сапфировой плоти. Эта река несла в себе тысячи жизней, которые окутывали меня в эту самую минуту. Я чувствовал различие каждой из них. Холодный и грубый, бил меня в грудь, сжимая кожу до состояния коры. Я старался спрятаться от него, но это было невозможно. Он преследовал меня и крутил в смерче холода. Сменяясь, горячим, обжигающим крылом, которое заставило биться мои кости о загрубевшую кожу. Я покрывался волдырями, они лопались, но на их месте сразу появлялись новые и новой силой кусали меня в только что появившуюся ткань. Не было сил кричать или сопротивляться, я чувствовал каждый удар своего сердца. Хоть оно билось слабо, было ощущение, что оно пробивает дыру через рёбра и вырывается наружу. Мне показалось, что умираю в сотый раз. Сколько ещё мне предстояло увидеть своих жизней, чтобы распрощаться с миром? Неризгэл был ещё так далёк, а я падал замертво столько раз. Меня вынесло на илистый берег. Резкий запах гнили и вязкая почва говорили сами за себя. Беглиош чувствовал меня, и его трясина уже погружала в себя мои ноги.
Болото.
Несколько дней по локти в трясине, но кажется, что я не прополз и ста метров. Как будто у болота было дно, которое не давало мне целиком уйти в пустоту. Оно словно пыталось меня пережевать, а после срыгнуть, чтобы оставить на потом. Все вокруг было пропитано запахом гнили. Полуразложившееся трава, останки мертвых животных, все смешалось в едином котле отчаяния и зловония. Деревья издевательски спускали свои ветви почти до земли, давая призрачную надежду на то, что за них можно зацепиться и вытащить себя из объятия пульсирующей массы. Теряя силы и предавая тело умиротворению, растворяясь в боли от сжатия грудной клетки, я медленно отпускал сознание. Трясина представляла собой коричневое покрывало бесконечной зловонной массы. Я не мог видеть, что происходило под ней, но казалось, в недрах этого перегноя таилось огромное, живое нечто. Оно касалось моих ног, обвивая каждый сантиметр отдельным отростком своего безграничного тела. Рисуя на мне узоры, чертя фигуры и оставляя послания, которые я не мог прочитать. Мне хотелось поскорее перейти эту границу безвременной неопределенности между смертью в муках и смертью в покое. Кому-то возможно известно пришествие конца, но точно не мне. Я почувствовал четкое и твёрдое дно. По времени и измождению я прошёл землю вокруг оси, но по факту это была граница Беглиоша. По ступеням я поднялся на берег болота и увидел, что мое тело было покрыто порезами. Тайные знаки, которым не было описания, покрывали всю плоть. Подтеки крови медленно спускались к земле, собирая часть влажного песка. Раны начали затягиваться, и боль медленно отступала вместе с воспоминаниями о времени, которое мне пришлось пережить. Резкая перемена погоды меня уже нисколько не удивляла. Сырость сменилась сухостью, и я начинал видеть миражи. Таять под жарким солнцем Зэрима.
Пустыня.
Это солнце простиралось до горизонта, оно выжигало мне глаза и пожирало мою кожу. Я практически не мог дышать, перебиваясь резкими глотками воздуха. Этот до боли знакомый соленый вкус пота царапал мне губы, а песок под тяжестью ног поднимался над землёй и бил меня по загрубевшей коже. Я безуспешно ждал окончания дня, солнце ходило по замкнутому кругу и либо жгло мой взор, либо испепеляло мой затылок. Все вокруг походило на огромные песочные часы, песок будто поднимался в невесомости и падал замертво на раскалённую сковороду. Когда он находился над землёй, он становился ещё горячее и словно рой диких пчёл он вихрем обвивал мое тело и проникал внутрь, обжигая горло, вылетая щелочью через глаза. Отсутствие воды провоцировало приступы паники, и я был готов разрезать грудь и напиться собственной крови, лишь бы утолить жажду. Редкие моменты одержимого спокойствия посещали меня в минуты миражей, которые кратковременными выпадами возникали перед глазами. Это были реки, деревья, образы других людей, разрушенные цивилизации. В итоге я не мог распознать разницы между своими фантазиями и тем, что мне предлагала иллюзия. Все было абсолютно реально, но совершенно недосягаемое… Зэрим умел читать мысли и поэтому каждый мираж задевал мои чувства как рыболовный крючок. Я верил в то, что видел, а видел то, во что было сложно поверить… Возможно, Зэрим играл со мной, а возможно я позволял ему это. В один миг солнце начало скатываться с горизонта и на половину ушло за границу бескрайних песков. Я с облегчением понял, что дошёл края этого круга и мой путь дальше был объят тьмой. Пещера Ва’лим всегда любила путников и на этот раз это был я…
Пещера.
Вход в Ва’лим казалось, был очерчен кровавой полоской, как бы предупреждающей, что не стоит даже пробовать входить в эти чертоги тьмы и безумия. Лишь небольшой свет на полметра вперёд освещал мелкие камни и землю, отбрасывая уже безграничную тень в глубины пещеры. Я входил осторожно, стараясь не пугать здешних обитателей. Я их не видел, но слышал их шорох по земле, издаваемый перебиранием конечностей. Писки и шёпот раздавались сверху, но не было никакого намёка на зримое движение. Четко идентичные по размеру капли воды били в одно место с одной периодичностью, чуть больше секунды. На расстоянии я чувствовал их холод и чистоту. Звонкий, пробивающий слух звук, бил в темя и выходил через пятки. Внезапно для себя я обнаружил в кромешной тьме присутствие света. Чуть алый с жёлтым отливом, без сомнения это был огонь. Но откуда? Не дожидаясь ответа в своей голове, я устремился к свету и увидел на стене факел. Кусок дерева с пропитанной жидкостью тряпкой, однако, этот факел тоже имел свой, неповторимый голос. Он рассекал слабое присутствие прохладного воздуха огненным мечом, похоже, звук падающего горящего пластика, забавный и знакомый. Теперь я мог видеть часть обитателей здешнего интерьера. Наверху тихо спали мыши, внизу бегали сороконожки и ещё разная мелочь, названия которых мне не было известно. Я шёл от одного угла к другому и периодически видел блуждающие тени, удивительные формы, калейдоскопом сменяющееся за секунды. Я только было попытался уловить силуэт или фигуру, как она тут же поменялась или тень вовсе исчезала. Возможно Ва’лим был настроен дружелюбно и просто хотел поиграть, но меня не отпускало чувство тревоги. Иногда в стенах пещеры я видел лики людей, они застыли в мучениях, раскрыв рты и глаза. От кого-то остались тела, обезображенные видимо хозяином этого места. Я не видел крови, так как все они спрятаны под одеялом стен этого места… однако их положение и гримасы говорили о том, что умерли они явно не сами и при не самых благоприятных обстоятельствах. На мое удивление я увидел свет и почувствовал легкий ветер, это был выход из пещеры. На выходе я обернулся и склонил голову перед Ва’лимом в знак моей благодарности. Мне открылись развалины старого города. Каменный город Магистер, обитель призраков и заблудших душ.
Автор публикации
