Заржавела ромашка на помойке перед домом.
И, убитые в стельку, лежат крысы от запаха спирта,
Он опять исходит от нашего дворника Васи,
Который вчера возвратился поздно с получки.
И глубокая яма нам проход прикрывает,
Кому на работу, в больницу, магазин или школу.
И кто-то прыгает, кто-то ноги ломает,
Кто-то булькает, глядя на безжизненно-синее небо…
Если ты хочешь закат,
Здесь всегда ты увидишь рассвет.
Если ты помылся утром,
То вечер проведёшь в грязи.
И если ты ищешь покоя,
Здесь всегда ты найдешь детский крик.
Возможно всё к лучшему,
Но к чему бы тебе жить?..
И последний телефон-автомат сломался вчера,
А последнее время было пятнадцать часов…
На нашем ночном небе нету звёзд,
Они все разбежались от запаха спирта.
А гнилые подъезды, как минное поле у нас:
На каждой ступеньке висит твоя жизнь.
Последний раз я слышал музыку год назад,
Но ноты шин я слышу каждый божий день.
А за окном всё, что не день, то только ночь;
А за стеной соседи умерли давно;
А остальные три разрушились вчера
И задавили почтальона на броне.
Но, всё же, есть и потолок, и дверь с окном,
И свежий воздух вместе (в месте) с грязью у меня.
Я не горжусь образом жизни и жильём,
Но я горжусь такой отвагою жильцов.
1997.
Автор публикации
Какой-то сумрак…