Антону и Кристине
«Kasabian — St. Petersburg»
Солнце заливает улицу, небо прозрачно-голубо.
Но свет этот как в отражении зеркала —
не греет, безразличный, с того света.
Взгляни из окна — вовсе не ясно,
что за время года — осень, весна, зима?
Точно не лето.
Утро. Чищу зубы, вернее — их остатки.
Некогда гладкую кожу
время превращает в складки
вокруг глаз серо-зелёного цвета.
В попытке найти что-то неизведанное,
глядишь на карту любимого города,
черты, округа, площади и границы которого
наизусть знакомы.
Град, где не знаешь места, куда
бы не захаживала твоя нога.
Помнишь его наизусть,
как тело любимой женщины,
на котором трудно найти места,
коего не касались б твои губы.
В этом году отмечаю пятилетний юбилей —
побег из зазеркалья, из небытия.
Знаете, я ещё в том возрасте, когда
в записной книге хранятся номера
существующих людей.
Голос был бы рад в чёрную с проводом
трубку телефона повторить вслух их имена,
за которыми бы последовало привычное
«Как дела?»,
но номера давно сменились.
Теперь координаты
и контакты мне не раздобыть:
расстояние всё перемололо —
дружбу, любовь, ненависть,
особенно любовь.
Ничему не удивляется нога,
серо-зелёный зрачок тем паче.
Губы лишь ещё по-юношески энтузиазм хранят
веру в прекрасное,
во взаимную, в нелицемерную.
Тройной мост. Ветер крадёт мысли.
Взгляните на Ризницу возле Спаса,
на крыше её золотой круг.
Холодное солнце ложится
и множится в замкнутом пространстве колеса,
в который заключены символы вечности. Хризма.
Альфа и Омега.
Где есть начало, там нет конца.
Так они и ходят по кругу.
А и Я – первая и последняя буквы в алфавите.
Схожесть звучания намекает на единство.
Одна плавно перетекает в другую и русский алфавит, как зеркало,
отражает мысль народа, верующего в вечное,
сияющее нескончаемое, бесконечное.
Не лишним преминуть:
Двуликий Бог Янус щурится
на солнце глазами
отрока и старца.
Он носит в себе декабрь и январь
(последний из которых получил его имя).
Стоит на границе поглощения одного года другим,
намекает на бесконечность цикла.
Я – это замкнутый круг. Будешь долго стоять на месте —
найдёшь ничего, нового мало,
а то и вовсе нет. Но если сможешь прорвать блокаду Я,
там всё начнётся наново,
с буквы А,
и будет чистый лист, который позволит записать на себе многое,
там будут Буки, Веди, Глагол, Добро
и далее до бесконечности.
Давний побег, бросок с крайнего
севера на северо-запад страны
без компаса с закрытыми глазами,
побег незнакомо куда, от кого?
Зачем-то надо было исколесить полстраны,
неся сумку и стопку книг,
чтоб потом как-то
в просторах ночи лёгкой
с осоловелыми глазами, пять лет спустя
в квартире на Лиговском проспекте найти себя,
узнав в зеркале привычные черты
при отсвете фар редкой машины
катящейся под окнами дома,
пока текут молчаливо звёзды.
Автор публикации
