«ДЫХАНЬЕ ВЕЩЕЕ»
Мои стихи родились не во мне.
Они роились в звёздной вышине,
Они звучали в запахе цветов,
Они качали ветками ветров
И горьким мёдом попадали в кровь.
Я набирал стихи в небесный ковш,
Я их вдыхал, едва кончался дождь.
Я им ладони подставлял свои,
И не было надёжнее брони
Для них, рождённых голосом земли.
Когда стихи я наряжал в слова,
Когда над ритмом долго колдовал,
Когда удобный подбирал размер,
Тогда они принадлежали мне,
И разлучить могла нас только смерть.
Но стоило лишь дописать финал,
Как стих взрослел. Он на глазах мужал
И становился с каждым днём сильней,
И тосковал по звёздной вышине,
И уходил, чтоб вновь прийти ко мне.
«ЗАБЛУДИЛСЯ Я В НЕБЕ…»
“Заблудился я в небе. Что делать?”
Самолётов бумажных звено
Отправляю с посланьем на землю,
Может кто-то откликнется, но
В лабиринтах заоблачных гротов
Ариаднина нить не видна,
И на свете – ни бога, ни чёрта,
Ни покрышки тебе и ни дна.
“Заблудился я в небе. Что делать?”
Млечный Путь простоквашей прокис,
И летят беспорядочно стрелы
Вверх и вниз, вверх и вниз, вверх и вниз.
«КУДА МНЕ ДЕТЬСЯ В ЭТОМ ЯНВАРЕ?»
Куда мне деться в этом январе,
Где даже Рождество не загостилось,
Где в слове «радость» полукруглый «рэ»
На угловатый «гэ» исправил стилос.
Где выдавил из комнаты квадрат
И арку входа, и проёмы света,
И биссектрисы каждого угла
Пересеклись во мне, и я – их центр.
Куда мне деться в этом январе,
Где вечное «поздняк» на циферблате,
Где снег напоминает крем-брюле,
Испачканное в угольной помаде.
Где маскарад – уже не карнавал,
Где снимок отложился негативом,
И в чёрной вьюге правят мрачный бал
Вороны белые и каркают ворчливо.
И вдруг так остро в этом январе –
Откуда взялся мой душевный голод? –
Захочется мне в Питер. В Питер? Мне?!
В сырой и прежде нелюбимый город?
Гляжу в окно и ясно понимаю:
Мне нужно в Питер. Без него – всё не
И прям сейчас, а не когда-то в мае:
Читать судьбу с листа – a livre ouvert.
“РЯДОМ С ГОТИКОЙ”
Когда у меня ничего не останется больше:
Ни соли, ни хлеба краюшки – пойму, что пропал.
Сбегутся ко мне все окрестные драные кошки,
Чтоб мартовским ором оплакать логичный финал.
Собак одноногих сзову я, и кину им сердце:
На, жрите, убогие, мне его больше не нать.
В нём нету ни яду, ни жгучего чёрного перца.
Оно не способно любить, ненавидеть, мечтать.
Помоечным крысам достанусь халявным обедом.
И будут хвосты по обгрызенной плоти скользить.
И я упаду, побежденный своею победой
Над странным желаньем до светлого завтра дожить.
Автор публикации
Замечательно!
Спасибо!
Привет, Аня Фомушкина!
С удовольствием познакомился с вашими стихами на этой страничке!
Интересно размышляете!
Но вот заметил здесь одну особенность.
Последние два произведения резко отличаются по наполнению от первых двух. ДЫХАНИЕ ВЕЩЕЕ и ЗАБЛУДИЛСЯ я в НЕБЕ вроде и хорошо прописаны, но как-то не цепляют. Не находите? И совсем другое (сильное) впечатление от КУДА МНЕ ДЕТЬСЯ В ЭТОМ ЯНВАРЕ? и РЯДОМ с ГОТИКОЙ.
У меня сложилось впечатление, что писали два разных поэта.
(PS. Анна, кажется не обязательно выделять названия стихов сплошными заглавными буквами!)