*** (Ты сказала…)

Ты сказала:

— Пусть пройдёт дождь, тогда и споёшь,

а то с ним ничего не слышно.

Но ты не поняла.

Ведь это его песня, мой голос всего лишь дрожь.

Его шум мешает тебе?

Похоже, ты не догоняешь главного, малышка!

 

А дождь барабанил, отстукивал ритм,

играл на трубе водосточной

и по ступенькам сбегал точь-в-точь,

как я 7 лет в музыкалке…

Срочно

 

я взял тебя на рыбалку,

думал, увидишь, как в осеннем пруду плещется ерш и поймёшь…

Ты на рассвете протянула мне телефон,

сказала:

— Сделай меня красиво.

Нет, ты не поняла,

рассвет из пруда на фоточке не унесешь,

даже если за тобой

светится камыша пегая грива.

 

А дождь не играл, не отстукивал ритм,

не нарезал слова, не ложился строчкой

и по листве не сбегал точь-в-точь,

как я с музыкальных в парке

кататься на лодочке.

 

Поплавок жамкал платок пруда,

как ребёнок без вниманья теребит изнутри карманы в тоске…

Ты бегло строчила сториз, ставила лайки… Кто с кем…

А я молчал.

Мы с паучком качали ногами лучи и

немного доски.

Их глянец не журнальный — живой,

они с естественным лоском.

 

Ты отвлеклась,

положила голову мне на плечо:

— Посмотри в камеру.

Я улыбнулся неловко.

Запустила тонкие пальцы в ершистый пробор:

— Дай приглажу, а то растрёпан, как лёва…

Вздохнула, прильнула:

— Может, однажды нам будет с тобой клёво…

Но ты не поняла —

рыбу надо подсекать, когда случилась поклёвка…