1
Как ходила сваха в дом
хитрая,
говорила словеса свои,
сети ставила:
мол,
есть купец молодой,
слышь,
богатенький,
от любви слаб, бледен –
ты приголубь.
Как подарки нашивали ко мне
разные,
да не по сердцу были дары,
золоты,
кровью купленные, лихим
промыслом,
под мостом сидельцами с кистенем
дОбытые.
Как играли свадебку –
образА
со стен, гвоздей падали
черные,
заходилось вороньё
хохотом –
ох, закогтили вОроны, вороний царь
лебедушку.
Как поезд вдаль тронулся
от крыльца,
оглянулась на дом родной –
нет его.
Там туманы, пропасти,
гиблый вид,
там отца моего, матери моей
кресты.
Как приобнял меня жених,
муж младой,
так сердечко ретивОе зашлось –
глухой стук.
А не знаешь, кого везешь под родимый кров,
суженую,
то не похоть гоняет впустую желчь –
то голод мой.
2
Жизнь окончилась моя –
заживу, томясь, другой,
была девичья, ничья,
стала женская, его.
3
А мы будем жить с тобой в городе
среди белых стен,
где по улицам по широким толпою
крещеный люд,
где колокола звонят, где светло ночью –
фонари жгут, –
где соборный поп, о. Питирим,
нас анафемствует.
4
А не так мы живем, как повелел Господь,
в светлы праздники плачем, скоромное в пост едим,
а ложишься ты спать и маешься ночь один,
а по веселому делу моя с кем тоскует плоть.
Надеваем платье навыворот, запОем мы пьем песок,
со двора наметем сору в дом – и довольны в нем,
песни поём стрезва, плясом русским гнем потолок,
носим бремя – не я сама одна, мы с тобой вдвоем.
5
Я устала таиться и плакать,
надо было веселою быть –
удержала душевная слякоть
честь свою до тебя прокудить.
Сколько было играющих силой –
кудри вИлись, и телом бодры, –
сохранила себя до постылой,
для осенней, ненастной поры…
6
А в чужой стороне мне век теперь вековать,
а хожу я худая, лежу – не продавливаю кровать.
А молода была, глупа, все ждала: заживу в дому
мужнем, новом, высоком, а чую – себя дойму.
Пью чего красно, сладенько – ох, страсть, голова болит,
и не расходишь боль, сонь, и к работе душа не лежит.
А муж придет, с лаской полезет, так я вся дрожью дрожу,
как ни стараюсь, пробую, изгибаюсь – все не угожу.
***
Да только недолго мне, матушка, терпеть, мыкаться по чужим углам,
весна не начнется, зима не кончится, а я уже буду к вам.
Вся земля нам, страдалицам, будет общая, станет пух;
ох, на чужом погосте, ох, не на отчем кладбище лягу я, отпустив ввысь дух.
7
Темные ночи, в угаре и страхе,
ночи – надейся и жди
красного следа на белой рубахе.
Чтоб затеплело в груди,
тоже не будет. Давай же на эту
глупую, стыдную страсть
ты согласись, прими смерти примету –
первую тления сласть…
8
Ох, часочек, мой часок,
часок утренний,
ох, заветный должок
неоплатный мой.
А кому выплатила я сполна –
вон лежит, ворочается,
кап-кап слюна,
все никак не кончится…
9
Миленькому моему, миленькому
оставила
денюжку-копеечку:
купи себе
пеньку, мать-веревочку
висючую,
выбери обновочку
по случаю.
***
А не увидишь более ты меня,
не пощупаешь;
а вспоминать любовь начнешь,
так и сделаешь
дело над собой, мальчоночка,
ох, неправое;
а не любил бы ты меня, миленький,
а не знался бы.
10
А не слаще ты, сахар-сахарок сахарный,
доли горькой моей, куска сиротского,
а не белей соли жгучей, не тяжелей
тугой плоти моей, тела женского.
11
И что во мне творится, а?
Вместилище каких
сил темных, вод хозяйка я?
Доходов чьих лихих
я поле, чрево? В тьме моей
смесились плоть и кровь
в союзы нет темней, прочней –
в жизнь новую, я – новь
распаханная. Шли дожди,
хлестали по нагой.
Себя мне страшно – впереди
то, что не будет мной.
12
Что в брюхе? – Время, тьмы его,
рост поколений, ход
за край – мое спит торжество
среди тишайших вод.
13
А кого я рожу? – Ты узнай
стати зверя, гладь пеструю шерсть,
ты услышь клекот орлий и лай
песий. Это, не думай, не месть –
это нещечко наше на свет
смотрит, морщится, это сама
жизнь заходится криком, и нет
ей предела. Ты сходишь с ума
от любви и несчастья, твой страх
и убьет тебя – стану одна
надрываться у горя впотьмах,
колыбель колыхая, без сна.
14
И, сделав дело, отошел во тьму,
обставшую обоих. Жизнь за жизнь –
обмен нечестный. Кто б меня спросил,
готова ли я стать твоей могилой,
а будет сын, так Постумом назвать!
15
Как я сердце бедное, на что размыкала
после тебя наследство мое великое?
Малыми, малыми я пила глоточками
водочку, сласть мутную с кипяточечком.
За помин души пила, для тепла пила,
для того пила, чтоб душа за тобой пошла
16
В страны уедешь белые на житье-бытье
райское. Мне чего? – Маета, вытье.
Боли нет, как в обмороке душа,
омертвела, парнАя, к холоду твоему спеша.
Как ломоть отрезанный, я лежу,
черствею от воздуха, на свет гляжу.
Как ломоть отрезанный – не сжуешь,
другим не доступная – а ты не ешь.
17
Как ты умер – я рыдать,
кожу рвать, себя когтить;
не раздета – на кровать,
не трезва я – дальше пить,
не умыта – со двора,
поглядите, люди все,
в месте сердца что? – Дыра,
смерть на мне во всей красе.
На кого оставил? На
встречного – ищи его –
поперечного – одна
ради горя моего.
Встречи жду. Ужо тебе
и достанется, мил друг,
свет мой, тот в моей судьбе,
с кем совместный упряг туг.
Автор публикации
