Серафима. С той больничной эпопеей…

Добавлено в закладки: 0

С той больничной эпопеей,
Позабыт совсем забор.
От врачебной ахинеи,
Сима в шоке до сих пор.

Да и суд спешит не очень,
Все мусолит их вопрос.
То проблемы вновь у дочки,
То работа на износ.

Иль опять же процедуры.
Доктор, помня Симин нрав,
Лечит все ее де-юре,
Хоть де факто он дурак.

Но старается, как может.
Вот прогресса только нет.
Боль ночами так и гложет.
Как приходит в кабинет,

Врач бросается навстречу,
Как к родной, ей-Богу, он.
И щебечет все, щебечет,
Как заевший патефон.

То примочки, то припарки,
Электричество и то,
В ход идет. Одна ремарка,
Что напрасно всё, зато.

Ой, придется видно Симе,
Ехать к Ритке на поклон.
Врач, похоже, проходимец,
Ритка ж варит самогон,

Как рукой снимает хвори,
Разотри и все пройдет.
Или топать к дяде Жоре,
Массажист от Бога тот.

Или вот еще Семеныч,
У него пчелиный яд.
Первый знахарь на районе,
Коль скрутило, так халат

Даже не переодевши,
Мчи к Семенычу домой.
Он возьмет над вами шефство…
Ведь ему то не впервой.

Пританцовывая, выйдешь,
Через час ты с небольшим.
Иль пиявки-кровопийцы,
Хоть, конечно, и экстрим,

Говорят, что помогают.
Ставит их в районе дед.
Со всего большого краю,
За здоровьем все вослед

Едут к деду. Так, быть может,
Симе тоже бы сгонять?
А чего, глядишь, поможет,
Чем не шутит черт-то, знать!

Можно к Бабке Аграфене,
Наговорами она,
Лечит. Смотрит, как рентгеном.
Отчего болит нога

Скажет точно. Чай заварит,
У нее какой-то сбор.
И берет не на базаре,
По весне все ходит в бор.

Там пошепчет, перекрестит,
Здесь плеснет святой воды.
Это доктор, видишь, бездарь,
А она с бедой на «ты».

Сразу выявит причину,
Травок даст тебе попить.
Знает Божескую силу.
Помогает людям, ить.

Эта бабка Аграфена,
Слухом полнится село,
И хромого вишь Ефрема,
Залечила до того,

Что теперь он не хромает,
Правда малость что косит.
Но чего ж теперь, бывает.
Врач сказал – конъюнктивит.

А еще она Валюху,
От бесплодия леча,
Пошептала что-то в ухо.
Та враз фыркнула с плеча.

И ушла не попрощавшись.
«Шарлатанка бабка ты!».
А намедни, в этот август,
Родила двоих. Они

Ну такие, знать, мальчонки.
Прямо вот богатыри.
Так Валюха у иконы,
Все кладет поклоны. Ты

У нее спроси про бабку.
«Аграфена – скажет — клад.
Захворал, бери в охапку,
Ноги… к ней. Бьюсь об заклад,

Сто процентов хворь отпустит,
Бабка знает суть вещей».
Но для Симы то все глупость,
Массажист куда верней.

Только вот не сделал хуже б.
Может все пройдет само,
Подождать немного нужно,
Время скинет то ярмо.

Огород – отличный лекарь,
Симе не до докторов.
С тяпкой по меже побегай,
Нету сил на пару слов.

Ноют так с устатку мышцы,
Позабыла всяку боль.
А вот эти вот все шприцы…
Нет уж, ты меня уволь,

В них она не верит дюже.
Ей сейчас важней страда.
Вон у всех уже петрушка,
У нее ж не те года,

Убиваться что б на грядках.
Приползла под вечер в дом,
Никакая. Фикус в кадке,
Не полит. Все на потом.

Хоть нога привычно ноет,
Ей придется подождать…
Ведь машину перегноя,
Подогнал сосед Игнат.

Вот помог, спасибо парню.
Где ж у Симы столь монет,
Что б купить элементарно,
Удобрение? Их нет.

Но соседи не бросают.
Огород вспахал Семен.
А она дала рассаду,
Бартер, стало быть. Пион

Принесла соседка Глаша.
Сима ей дала нарцисс.
Красота в деревне нашей,
Возле всех домов. Редис

Посадила Сима ранний,
И петрушку, и укроп.
А нога…? У Симы в планах
Октября дождаться. Что б

Урожай уже был убран.
Вот тогда уж по врачам
Бегай. День пойдет на убыль,
Но зато в подвале чан

С огурцами, и с капустой.
И картошки три мешка.
Вот тогда хоть дух испустишь,
Но сыта, наверняка.

Слава Богу, солнце село,
Можно с чаем на диван.
Так теперь еще новелла.
Как на завтра строить план,

Коль к той боли, что в ноге там,
Тут прибавилась спина.
Клавка с мужем вон дуэтом,
А она совсем одна.

Нынче день-деньской до ночи,
Все возила перегной.
А оставь, растащат точно,
Здесь народец воровской.

Оттянула руки тачка,
А лопата, коль сказать,
Так тем паче. Эта скачка,
Знать, не Симин уж формат.

Отдохнет сейчас с устатку,
Впереди у бабки ночь.
Да, теряет Сима хватку,
Старой стала, уж не в мочь.

Лишь глаза закрыла, мнится,
Что горит ее забор.
За окном, ну что зарница…
Катька, как же договор?

Подхватилась Сима лихо,
Все село уж собралось.
Вот ведь взбалмошная прихоть,
Хочешь так решить вопрос?

Только Катька зря все это.
Тушат доски всем селом.
Протянули шланг от деда.
Сам Порфирий напролом,

Скачет, словно юный мальчик,
Через Гришкин, вона, двор.
Кто с ведром, кто просто шалью,
Тушит люди все забор.

Только пламя все сильнее.
Катька, ведьма ты, поди.
Нужно, видно, рыть траншеи,
Доведешь ты до беды.

Уж стена чадит с крылечка.
Ой, тушите люди дом!
Вон обуглились дощечки…
Настоящий здесь содом.

Сима мечется в испуге,
Ведь останусь без избы.
Не соседи вы, а суки,
Ну Григорий, погоди!

Ведь поджог уже не шалость,
Знай, закончишь ты в тюрьме.
Выйдет боком ваша алчность,
Что у вас там на уме,

Мне доподлинно известно.
Цель – меня вам извести.
Окаянным, всё вам тесно,
Знаю ваши все ходы…

Тут проснулась бабка Сима.
За окном уж ночь давно.
А пожар…? Приснилось, видно.
Лишь фонарь глядит в окно.

Ты в ночных уже кошмарах,
Мне являешься, как жуть.
Расшатали нервы, твари.
Что нормально не заснуть.