Ты будешь ждать, когда устанет вьюга.
И вслед пойдёшь за тридевять земель.
В твоих глазах большие звёзды юга
блестят, собою затмевая день.
И ночь черна опустошённым эхом.
Вокруг неё не встретишь ни души.
Я взял бы да и так к тебе приехал.
Осталось подточить карандаши.
И рисовать метели и сугробы,
верхушек елей выцветшую синь,
и мертвецов в пожухшей белой робе,
идущих через рощу в монастырь.
Я нарисую дождик и тетрадку
промокшую на серенькой скамье.
Как спится под дождём июльским сладко,
ещё, тем паче, при большой луне.
Я нарисую брови и улыбку,
твоих ресниц изысканный изгиб.
И этот взгляд, как очертанья скрипки,
и губы, как в горах родник.
И полетит бумажный мой кораблик,
забыв на миг, что значит без потерь.
Ну, а пока we live in the Republic.
That it’s too late to apologize, it’s too late…
Автор публикации
