Татьяна Пищева
Потерянная глава из «Писем русской путешественницы»
Тотьма, 20 августа
Милые друзья, хоть и тяжела моя тоска по вам, хоть расставанье с вами и заставляет меня подчас тяжело вздыхать в минуты раздумий, не могу я не приглядываться с неподдельным интересом к здешним местам да не прислушиваться к местным легендам. На этот раз моя капризная судьба занесла меня в маленький городок (едва ли не самый маленький в России), затерявшийся среди хмурых северных лесов. Городок этот зовётся Тотьма, и вы, друзья мои, будете рады услышать пару слов об этом премилом месте.
Находится Тотьма к северу от Вологды, там, где маленькая, но резвая речка Песья Деньга впадает в Сухону, которая, хоть и кажется больше и степенней, иногда заставляет в неверии потирать глаза: раз в году, в пору весеннего половодья, она поворачивает свои воды вспять и течёт в озеро, из которого в другое время вытекает. Песья Деньга никакими такими волшебными свойствами не отличается, разве что своим любопытным названием. Бурное воображение нашего народа придумал на этот счёт занимательную побасенку: мол однажды был в этих местах царь Иван Грозный и, как водится, его карета застряла в дорожной грязи. На помощь самодержцу поспешили здешние мужики, освободившие колёса из намокшей жижи. В благодарность монарх даровал каждому по монетке, которые расчувствовавшиеся крестьяне тут же обронили в речку. «Пёс с ней, с деньгой! Главное, что царю подсобили!», – воскликнули они. Отсюда, согласно этой легенде, и пошло название речки.
А ведь Тотьма, хоть сейчас уж сложно в это поверить, всегда была предметом особого внимания русских правителей. Как уже было оговорено, здесь бывал Иван Грозный, а Пётр Великий почтил эти места своим присутствием три раза (в 1693, 1694 и в 1702). Сейчас кажется это странным, что такого пристального внимания удостаивается ничем с виду не примечательный городок, но такой Тотьма была не всегда. И Москве, и Вологде она приходится старшей сестрой – старше их на целых десять лет. Издревле славится этот город своим купеческим сословием. До основания Санкт-Петербурга вся торговля с европейскими государствами велась через Архангельск, куда добирались через Тотьму.
Особенно надо отметить то, что Тотьма является солью земли не только иносказательно. Здесь впервые в России придумали не добывать соль в шахте, а выкачивать рассол из-под земли и выпаривать драгоценные белые крупинки на огромных сковородах. В роли солевара пробовал себя и Пётр. В один из своих визитов он выкачал на поверхность земли бадью рассола и потребовал платы за труд. Хозяин солеварни отсыпал ему горсть серебряных монет. Но царя не проведёшь: «Заплати мне, как платишь работникам своим», – потребовал он. Тогда хозяин отобрал деньги, а Петру досталась одна несчастная полушка. Не весела была жизнь у работников солеварен: говорят, что из-за копоти при выпаривании воды жили они недолго, умирали самое большое через 9 лет после начала работы.
После приобретения выхода к Балтийскому морю, а также основания солеварен на озере Баскунчак на юге России, Тотьма, казалось бы, утратила все свои источники дохода. Но недолго тужили предприимчивые тотьмичи: взгляды их обратились не к недрам родной земли, а далеко-далеко на восток, к негостеприимным землям Северной Америки. Слыхали ли вы, друзья, о славной крепости Форт Росс, что находится в Калифорнии? Её основателем и комендантом был тотемский путешественник и купец Иван Александрович Кусков, который, ища способ подзаработать денег для уплаты большого долга, добрался до самой Америки, где торговал с индейцами, выменивая у них гвозди на ценнейшую пушнину. На гербе Тотьмы до сих пор красуется чёрная лисица, будто замершая в длительном прыжке.
Вот в таком примечательном городе сейчас и нахожусь я. Добраться до Тотьмы не составило никакого труда. Путешествие моё ещё и тем было приятно, что благодаря ему приобрела я одно интересное знакомство. В течение всей поездки сидела на соседнем со мной месте почтенная пожилая дама, со всех сторон обложившаяся кошёлками и котомками. Томительные часы, проведённые в пути, сблизили нас, уставших путешественниц, и дама поведала, что каждую неделю ездит в Вологду к дочери, чтобы помогать ей с новорождённой дочкой. Рассказала она мне также, что всё чаще и чаще подумывает о том, чтобы перебраться к дочери навсегда.
– Как же так! – воскликнула я, – да ведь Тотьма – прекрасный городок, достоинства которого видны даже неподготовленному путешественнику!
И я стала перечислять ей многочисленные достопримечательности, о которых так часто и много слышала, на что моя собеседница лишь грустно улыбнулась:
– Милая, церкви церквями, – мудро рассудила она, – а УЗИ поджелудочной тебе батюшка не сделает.
Я сразу же замолкла и погрузилась в невесёлые раздумья. Ах, как же жаль, что наши русские провинциальные города, когда-то бывшие центром общественной жизни и привлекавшие переселенцев со всех уголков нашей родины, теперь пустеют и приходят в упадок! Болезненно сжалось моё сердце, когда подумала я о наших предках, которые всячески способствовали их украшению и благоустройству, только для того чтобы потомки покинули их в поисках лучшей доли. Но что я могла возразить моей спутнице? Разве не права она, заботясь о своём здоровье и благополучии?..
В таких раздумьях провела я остаток пути, но всё моё меланхолическое настроение вмиг испарилось, когда я вступила на пыльную дорогу и, бодро вышагивая по деревянным мосточкам, отправилась осматривать окрестности. Вскоре мне открылся чудесный вид на церковь Входа в Иерусалим. Что это за прекрасный храм! Сразу вспомнился мне Софийский собор в Вологде, его коренастая приземистость, ровные белые стены и мощные, сероватого цвета купола. Как же разительно отличалась от него эта церковь! Всем своим видом напоминала прекрасную деву с тонким станом и в богато убранном платье. Маленькие чёрные маковки тянулись вверх, к небу, и всё строение, казалось, вот-вот оторвётся от земли. Но сильнее всего поразили меня тотемские картуши, о которых не раз слышала я от моих друзей, таких же заядлых путешественников. Вся стена храма был усыпана изящными виньетками, напомнившими мне резные арки венецианского Дворца дожей. Изумительно свежо и приятно глазу выглядит такая кропотливая работа в северной глубинке, где чаще строят массивные, толстостенные сооружения на века, больше заботясь о том, чтобы в ближайшую зиму их не раскрошил притаившийся в порах кирпича лёд. Я подошла поближе, чтобы рассмотреть храм внимательнее. Взгляд мой остановился на одном из картушей. Напоминал он не то царский вензель, не то мореходную карту, по которым в старые времена бороздили океаны тотьмичи.
Такие же и Церковь Рождества Христова, и Церковь Троицы. Построены они в разное время, а всё равно кажется, что все они часть чьего-то стройного замысла: словно сахарные домики приютились они в этом деревянном городке, не решаясь раздаться вширь, устремились крестами к небу.
Только когда всласть налюбовалась я этими шедеврами северного барокко, осмотрела я и остальной город. Встречались мне и постройки из красного кирпича, вызвавшие воспоминания о строгих силуэтах добротных немецких домов в Кранце, что под Кёнигсбергом, но больше было, безусловно, сгорбленных, как старички, осевших в землю, деревянных домов, через мутные стёкла которых доверчиво глядели цветущие герани. Не следя за тем, куда несут меня мои ноги, вышла я на берег широкой реки, откуда открывался чарующий вид на противоположный берег. У берега вода была чайного (из-за особого состава почв) цвета, а ближе к середине течения казалась уже изжелта-голубой. Другой берег был весь зелен; верхушки деревьев ощетинились остриями елей, ставшими в ряд, как неровные зубья гребёнки, – они, похоже, так и не заметили, что в шаге от них вырос из земли городок, рождающий мореплавателей и поэтов.
Долго сидела я на киле чьей-то перевёрнутой лодки и вглядывалась в то место на горизонте, где плоская, как ладонь, местность тонула в синей дымке, сливаясь с гаснущим вечерним небом. Что там за горизонтом? Знала я, что там ещё много мест, подобных бесхитростной Тотьме, застенчиво выглядывающей из-за еловых смолистых стволов. Многие из них я уж успела повидать. Но едва ли когда-нибудь в иных местах чувствовала я так живо, что мы созданы наслаждаться и быть счастливыми; и едва ли когда-нибудь в сердце своём была я так добра и так благодарна, как в сии минуты.
Автор публикации
Здорово!!!