«Ведь, если звезды зажигают –
значит – это кому-нибудь нужно?
Значит – кто-то хочет, чтобы они были»
I
Каждый закат угольком шипящим падает в море.
Сам – курит трубку, и смотрит в камин, или в телек.
Знаешь, если тебя в этой жизни хоть кто-то помнит,
значит – ты есть, и быть может, жив.
На самом деле: смысл всего –
лишь связка ключей от забытых комнат,
слава – что скарабей, попавший в морской ладан.
Знаешь, если тебя в этой жизни кто-нибудь помнит,
значит – просыпайся каждое утро.
Так надо.
II
Плакался фонарь иве, –
ярче, мол, луны светит,
всё равно о ней, глупой,
разные поют песни;
а ему, ну хоть тресни,
изведись стеклом – лупой,
люди – дураки эти,
не поют стихов, ибо
меркнет красота света
под плафоновым донцем.
Вслед прохожим всем поздним
голосил фонарь-плакса:
«Что там той Луны?! Клякса!
Толку от неё – слёзы…»
Самым ярким был солнцем
мотылькам фонарь этот…
III
Помнишь, когда-то верилось и казалось, –
ночью всё мошки – птицы, и мир огромен?
На парапете крыши, еще не поздний
мается талый вечер: «Мне скучно, Фауст!»
Выжившим чудакам зажигают звёзды, те, что ушли когда-то.
Смотри и помни.
Автор публикации
