Вьётся хмель кудрявый на стволы сосновые,
Мой карман дырявый, ниточкой суровой,
Тучи к небу пришивал, стоя под крушиной,
С ветром в поле горевал чёрною кручиной.
Тропы зорко примечал заячьи и лисьи,
Раньше здесь ручей журчал, да недавно высох,
Все задворки исходил – там бурьян по пояс,
Да хоть насмерть пропади – не услышишь голос.
Только разве где барсук роет лапой яму,
И сухой осины сук вновь скрипит упрямо,
Паводок совсем размыл все весной дороги,
Сколько я не обивал ветхих изб пороги.
Если и посмотрит кто в окна мутным глазом,
Разговор всё не про то и поймёшь не сразу,
А затем, как сыч молчат, будто удавили,
Были вишни у ключа, да давно спилили.
Ряска захватила синь всей озёрной глади,
Я тогда у них спросил: ”- Живёте чего ради?”,
Сгнившая солома прошуршала сонно,
И на на ветке хрипло каркнула ворона.
Да в овраге под мостом Лихо спьяну свищет,
Здесь живёт народ простой – потому и нищий,
Опоясали кругом заросли малинника,
К Лешему зашёл я в дом выпить по полтиннику.
Раньше на лугу меня аисты встречали,
А теперь лишь воробьи, видно – измельчали,
Леший грязный и не брит, на штанах прореха,
А как выпил, то вопит:” – Я бы сам уехал!
Зажил в месте бы другом весело и славно,
Ведь Кикимора моя умерла недавно”,
Я его тогда спросил: ”Здесь прошёлся ворог?”
Он ответил: ”На Руси опустился Морок.
Знаешь, даже Водяной в ил давно зарылся,
Ну, давай по стременной, а Ваня – дурень спился”,
Я у Лешего сидел и ушёл не скоро,
Из глазниц его глядел этот самый Морок.
А когда-то песни петь вместе с ним любили,
Он попробовал напев, да слова забылись,
Лишь в овраге у волков животы урчали,
Раньше жили люди здесь, видно – одичали.
Автор публикации
Замечательная работа и превосходная идея. Очень стих понравился.
Геннадий, насколько тонко и глубоко прочувствовано. Благодарю.