:
Вновь- псовая охота-
Азарт! Азарт! Азарт!
Здесь почитаний нету-
Собрат, собрат, собрат!
Здесь нету революций,
А лишь- игра, игра…
Собраний, конституций-
Ура! Ура! Ура!
Теперь- всё без родительских торжественных затей,
Без наглых неумытых “кухаркиных” детей…
Вновь псовая охота
“накрыла” всех с утра.
И, никакого “сброда”,
Лишь только- егеря.
х х х
“Я не стремлюсь стрелять в зверей
Когда их гонят беспощадно-
Пусть пробегут, мне всё ж отрадно!
Я сохраню их так скорей…
Люблю я приезжать , считать украдкой
Косуль, оленей и лосей
В моём Зверинце. Их повадкой
Полюбоваться. И радоваться средь гостей,
Что посетил питомник сей…
Теперь здесь тихо, как в лесу…
И первозданную красу
Я замечаю горделиво.
Природа- дивна и счастлива,
И белки говорят: ” Спасибо!”
Доверчиво беря с руки
Печёные им пирожки,
Которые я им несу,
Держа корзинку на весу.
Смешная смотрится картина,
Потешная, как маскарад,
Когда подкармливать зверят,
Пришёл Сам Царь размером с исполина…
х х х
Другое дело для меня рыбалка,
Что разделяет вся моя семья:
И я, и дочери, и сыновья.
И даже милая Минни озера полюбила, как русалка.
Всё увлеклись удить до полузабытья,
Играя меж собой, как в догонялки.
А, кто не понимает нас в бесстрастии своём,
Мне, право, судари, порою просто жалко.
Нам было весело со всей семьёю и вдвоём,
В супружестве своём!
Друзья!
Так вот,
Они, как видно, лишены восторга забытья.
Им никогда не насладиться плеском вод
И запахом ночной фиалки…
В тенистом парке ждёт меня скамья,
Где перепелки затевают перепалки
Не хуже музыканта-соловья.
На шлюпке под названием “Моя-моя”
Мне слышен рыбы плеск и толчея,
Где у холодного ручья
Они резвятся, прыгают, играя в водяные салки.
Стемнело.
Парк становился сказкою- как только вечерело,
И озеро дворцовое все погружалося во мрак…
С помощником-матросом мы выгребали смело
К прикормленным местам подальше от коряг.
Освещяя воду смоляной лучиною,
Старинным способом, как опытные рыбаки,
Смекалкой и сноровкой проверенным лучением
Острогой острою мы добывали рыбу Опрометью, по-мужские.
К ночи, отягощенные добычей,
Домой её несли, там заведя обычай:
Что водяной неиссякаемый ларец
Способен накормить всех слуг,
Всю челядь и дворец.
(О чем ходил в народе слух).
А после, в кабинете, на антресольном этаже
Мне хорошо работалось и думалось на кураже:
“Что от меня ждала вся Русь-Святая?”
Пока… покой… ночной… свечою… таял… таял…
Светало…
Шёл рассвет уже…
х х х
А бывали дни, когда с семьею
Мы отправлялися компанией цветною
К мосту Большому у Зверинца, или на острова гурьбою
С приманкою-прикормкою сухою,
И где удили вместе, но уединенно.
Какие мысли приходили отстранённо!
Какие планы для страны выстраивал я стройные
Для воплощения достойного!
Какие выводы в тиши,
В озерной гатчинской глуши
Рождаются в беседах с Богом восхищённо!
Какие истины, желания
При этом открываем неожиданно в сознании…!
И эта охрана моего уединения
Рождала иногда смешные наблюдения:
Когда назойливым гостям-послам дикарь-
Заботливый слуга на двери может указать
Словами, что “Когда Российский Государь
Удить изволит рыбу сам, как встарь,
Весь Мир, тем более Европа,
Спокойно могут подождать!”
И это разойдется анекдотом
По странам, городам и весям и остротам…
Автор публикации
