Она ходила через парк
К себе домой (то было в марте)
И дорогое имя Марк
Булавкой выскребла на парте.
Он был, как ветер в вышине,
Сухой, стремительный, колючий.
И до сих пор лукавый случай
Их не сводил наедине.
Держала в памяти она
Его улыбку, жесты, взгляды,
Меняла каждый день наряды
И знала, в чём её вина:
В смешных подушках пухлых щёк,
В неграциозности лодыжек.
Герою было невдомёк,
Что массу самых разных книжек
Она прочла. Была дружна
С поэзией. Играла Баха.
В любви была, как Андромаха,
Верна и трепетно нежна.
Но Гектор наших скудных дней
Не видел эти совершенства,
Лишь в спорте находя блаженство.
Ну что же! Гектору видней!
Но на уроках иногда
Он смутно чувствовал, что рядом
Его ласкают долгим взглядом.
Истомы тёплая вода
Его охватывала тело,
И он бросался оголтело
На стадион, терзал турник,
Поскольку к неге не привык.
На поворотах дребезжа,
Тряслась телега школьных буден.
На сердце руку положа
Признаться можно в том, что труден
Был опыт сдержанной любви:
Влюблённый жаждет восхищенья,
Восторгов, тесного общенья
И страшной клятвы на крови!
Она лишь плакала тайком,
Пугая мнительную маму,
Ждала корейскую дораму
По пятницам и дураком
Его любимым называла,
Пила, вздыхая, молоко,
Домашку списывать давала.
Он улыбался ей легко
И убегал, держа тетрадь
Почти у сердца. Всё в ней пело!
Он мог бы чувствами играть,
Но в нём жестокость не созрела…
Ты ждёшь счастливого конца,
К девчонке проявляя жалость,
Но юной прелести лица
Претит порою возмужалость.
Быть может, я трюизмом вновь
Повествование нарушу:
Прекрасна первая любовь –
На ней оттачивают душу.
Автор публикации
