Пуля звякнула об стеклянную чашечку новенького портативного УЭКА-2037, и Вадим с изумлением посмотрел на маленький свинцовый шарик.
– Забавная пулька, – хмыкнул напарник молодого следователя капитан Рыков. – Словно из музея. Но некоторые самоделкины тоже такие льют.
Полицейский закурил и открыл на дисплее снимки с места происшествия. Убитый лежал на пустыре лицом вверх, а на груди бурело пятно крови. В верхней части кадра возник портрет моложавого мужчины и надпись: «Яков Ионович Езовитов, 01.01.1997-11.08.2037».
Старший лейтенант юстиции Шаров недовольно поморщился и на полметра откатился от старого полицейского. Вот ведь дали напарничка! До шестидесяти дожил, а только до капитана дослужился.
Рыков по-приятельски хлопнул следователя по плечу.
– Вадик, заводи агрегат!
Вадим положил пулю в приемный отсек и настроил меню. Через четверть часа агрегат выдал ответ.
– Ни фига себе номер! – воскликнул Рыков, глядя на изумленного следователя. – Всего-то год пульке! И по всем параметрам вроде как заводская, а не самоделка. Вадик, срочно ищем уникального кустаря-одиночку. Он балуется старинным оружием, готовит порох по допотопным технологиям и льет пули по-заводски. На такого чудика все вокруг пальцами укажут.
– Я сначала по форумам пошарю, – объявил Шаров. – Пока займитесь потерпевшим.
– Угу… Вадик, глянь на примечание! Науке известны изотопы свинца с атомной массой от ста семидесяти восьми до двухсот пятнадцати. Большинство – короткоживущие. А в составе пульки изотопы плюмбум-216 с периодом полураспада аж пятнадцать лет! Глядишь, тот чудик с суперсвинцом вместо приговора Нобелевскую по физике отхватит!
– Может, он сотрудник секретного НИИ? – предположил следователь.
*
В редакции «Всякой всячины» оказалось на удивление тихо и спокойно, хотя капитан Рыков ожидал увидеть в столь всеядном издании привычную суматоху.
– У нас четко отлажен производственный процесс, Александр Александрович, – пояснил оперативнику главный редактор. – Лорд Честерфилд еще в восемнадцатом веке сказал: «Умный человек иногда торопится, но ничего не делает второпях». А наши сотрудники – профессионалы высокого класса.
– И покойный Яков Езовитов тоже?
– Разумеется!
– Но я успел переговорить кое с кем… – хмыкнул Рыков.
– Понимаю, – перебил его редактор. – Помните наставления Бендера: побольше цинизма, людям это нравится. Конечно, в статьях Яков никого из литераторов приторным сиропом не поливал. Но зато язвил чертовски талантливо! Итог – дополнительные подписчики и покупатели. Теперь голову ломаю – заменить Яшу некем…
– Я вашего Езовитова раньше знать не знал, – серьезно сказал полицейский. – Но недавно увидел по телевизору – в жюри проекта «Песне ты не скажешь до свидания». Столько гонора и высокомерия еще не встречал. Я те песни с пеленок помню, аж на слезу прошибало, когда слушал – а он каждую обгадил. Читал потом, что сын Дарьи Миловановой жуткий скандал устроил на съемках, даже убить Езовитова грозился. Скандал имел продолжение?
– Увы… – вздохнул редактор. – Петр Милованов и к нам приходил – вскоре после эфира. До драки дошло у них с Яшей. Полицию не вызывали.
Рыков быстро опросил немногочисленных свидетелей стычки. Лучше всех запомнил драку двухнедельной давности Виктор Сапожников, который вел в журнале рубрику необычных явлений. При этом сам походил на заурядного офисного клерка – тихий спокойный мужичок возрастом под сорок. Оперативник сморщился, увидев сразу три открытых окна – по астрологии, НЛО и параллельным мирам.
Однако о драке Сапожников рассказывал по-деловому, в деталях. Итог оказался не в пользу более молодого Милованова. Сорокалетний Езовитов разбил тому нос и поставил «фонари» под оба глаза, а сам отделался оторванными пуговицами и одним «фингалом». Зато дикий вопль сына прославленной певицы «убью!!!» слышала вся редакция.
Рыков уже собрался уходить, когда к Сапожникову пожаловал благообразный старичок лет восьмидесяти, живо напомнивший оперативнику Фунта из старинной экранизации «Золотого теленка». На лице журналиста промелькнуло кислое выражение. «Как на работу сюда ходит», – шепнул Сапожников Рыкову.
Капитан выяснил, что и «Фунт» был свидетелем драки. Но тот снизошел к полицейскому лишь минут через двадцать, закончив разговор с журналистом:
– Чем всякий ненаучный бред тоннами публиковать, лучше бы предложили читателям статью академика Тайманова. Старик возмущается, что у вас за проволочки – полгода уже любопытнейший материал маринуете…
– Готовится, – пробормотал Сапожников, и по лицу журналиста Рыков понял, что тому просто не терпится спихнуть словоохотливого старичка полицейскому.
При выходе из кабинета что-то заставило полицейского оглянуться – из-под очков заурядного «клерка» сверкнул взгляд умного проницательного человека, чем-то встревоженного. А через мгновение Сапожников вновь уткнулся в свой дисплей с астрологиями и уфологиями.
*
«Фунт» и Рыков устроились в вестибюле редакции. Старик выразил желание в первую очередь ознакомить капитана пересказом готовящейся статьи академика:
– Вам, конечно, известны теории о множественности параллельных миров. Но доказательств нет. Однако Миша Тайманов полагает, что обнаружил точки пространства, где наблюдается усиление напряженности магнитного поля на определенные величины. По расчетам академика, это своего рода «пересадочные станции» между параллельными мирами, различающимися на целое число столетий. Если создать некий переходник через такую точку, мы сейчас можем оказаться в мире, где, к примеру, 2137 год, или 1937, или 1837… Конечно, научный журнал такую статью не опубликует, поэтому Миша и опустился до «Всячины». Тираж большой, читает весь наш, так сказать, бомонд. Глядишь, клюнет какой-нибудь олигарх, спонсирует изготовление переходника. Миша в статье даже принцип действия устройства изложил. Наверное, для Вити Сапожникова это слишком сложно, вот и не хочет публиковать. Хотя он совсем не такой простачок, каким прикидывается. Он во всю эту белиберду не верит. Просто кормится на ней и паразитирует на людском невежестве. А теперь про потасовку двух задиристых молодых петушков… Я Петю предупреждал: разве можно что-то доказать желтой прессе! Но Петя не отступал. Вот я и согласился проводить его в редакцию. Думал, придержу, если что. Куда там! Петя начал сразу на Якова кричать. Тот же постарше, разумнее должен быть – ничего подобного. Как начал язвить, что даже мне захотелось стукнуть эту акулу пера по башке. А люди молодые вспыхивают как порох…
Выяснилось, что «Фунт» – профессор-физик, но давно на пенсии. С покойной певицей Миловановой был соседом по даче, а ее сына знает буквально с пеленок. Теперь Петр живет на даче один, но постоянно собирает для кутежа веселые компании. Жив брат Миловановой – Роберт. У него дача в том же поселке, но на отшибе – больше похожая на крепость. Певица с ним почти не общалась. Племянник, похоже, тоже с ним особо не роднился.
Рыков удивился, почему никто из свидетелей не упомянул старика.
– Одни, наверно, не заметили, другие подумали, я к Вите пришел, – пояснил тот. – Тем более от Пети я отстал немного. А он меня потом и дожидаться не стал, убежал сразу. Хорошо еще, что сдержался, пистолет не достал…
– Какой пистолет? – Рыков даже привстал со скамейки.
– В виде старинного, – пояснил «Фунт». –- очень хорошей работы. Петя, чего доброго, мог бы в горячке стукнуть Якова рукояткой по голове…
– Старинный пистолет… – задумчиво произнес оперативник и поинтересовался: – А вы можете допустить существование относительно стабильного изотопа плюмбум-216?
«Фунт» внимательно посмотрел на полицейского и с уважением сказал:
– Вы меня чрезвычайно удивили, молодой человек. Но, боюсь, ваша гипотеза из области фантастики.
– Даже в сочетании с теорией академика Тайманова?
«Фунт» пожал оперативнику руку и с чувством произнес:
– Спасибо за любопытную версию!
*
Следователь тщательно искал через Интернет коллекционеров старинного оружия. Изучал переписку немногочисленных чудаков в форумах и не заметил, как пролетели два часа. Внутренняя команда «стоп!» прозвучала при виде знакомой фамилии – Роберт Милованов. Тем более Рыков сообщил часа полтора назад, что активно разрабатывает подозреваемого – Петра Милованова.
Один из форумчан упоминал передававшуюся из уст в уста байку – про подвал на даче Милованова: там коллекция, которой позавидует и Оружейная палата. Вот только свое увлечение Роберт ни с кем не обсуждал и к сокровищнице никого не допускал.
Задавая поиск в разных вариантах, Вадим разочарованно вздохнул: всемирная сеть не сохранила следов былых словесных баталий певицы и ее родни с Езовитовым. Для порядка к заключительной поисковой комбинации Вадим добавил слово «пистолет» и замер: правда, Миловановых поисковик отсек, но пистолет и Яков Езовитов обнаружились неподалеку в одной ветке форума на сайте журнала «Всякая всячина» в разделе «Классики и современники».
В комментариях к стихотворению «Я вас любил» Езовитов рассуждал, что это жалкая версификация, непонятно как пленившая публику. И вообще, Пушкин – дутая величина. Настоящий русский поэт только Семен Надсон.
Несколько человек в форуме пристыдили Езовитова. Некий Арап сотворил изящную стилизацию с использованием твердого знака, ятя и старой “i”: рассыпаясь в любезностях, обратился к Якову как к «милостивому государю», а в конце назвал собеседника «недоученным ослом». Критик не замедлил с ядовитым ответом, и под стихотворением выросла длиннющая «борода» из комментариев. Публика весело подбадривала явно симпатичного ей оппонента Езовитова. А тот однажды продолжил спор весьма сурово:
Яков, сукин сын и хряков,
Аль забыл в злоречьи меру?
Стоп! Довольно жабой квакать!
Не угодно ли к барьеру?
Глянешь в дуло пистолета –
И прощайся с белым светом!
Новая версия мгновенно созрела в голове следователя. Нелюдимый чудак Роберт Милованов – коллекционер старинного оружия и поклонник старых поэтов. Такой и вправду мог сам изготовить пистолет, чтобы лишний раз не касаться своих раритетов. Выходит, он и есть Арап? Вадим позвонил Рыкову:
– Сан Саныч, возвращайтесь в управление, возьмем УЭКА и поедем на дачу Роберта Милованова.
– Я уже на месте, Вадик! – весело откликнулся капитан. – С племянником Роберта. Подъезжай с агрегатом. Аптечку прихвати, а то Петя лыка не вяжет.
*
Через час Рыков бодро рассказывал Шарову, как вышел на Петра Милованова, теперь безмятежно храпевшего в полицейской машине:
– Приезжаю на дачку, наследство певицы – спит, голубчик, дрова дровами. Спрашиваю, где пистолет – мычит. Кое-как парня раскрутил: дядя, говорит, дал – ему и вернул. Сразу сюда – а у дяди все заперто. Телефон племянник не знает.
– Я уже созвонился с Робертом Титовичем, – сообщил Вадим.
В этот момент у дачи остановилась «Победа» бог весть какого года выпуска, но выглядевшая так, словно только что сошла с конвейера ГАЗа. Из нее выбрался бодрый сухопарый старик лет семидесяти, очень похожий на покойную певицу.
– Так и знал, что добром Петькина авантюра не кончится, – вздохнул Милованов-старший, ознакомившись с удостоверениями Шарова и Рыкова. – Пройдемте в дом, я все объясню.
Петра оперативнику и следователю пришлось вести под руки и укладывать на диванчик в гостиной. Неодобрительно глядя на племянника, Роберт Титович рассказал, что тот недавно приходил к нему и просил старинный пистолет – попугать критика Езовитова.
– Такой был настырный, что я согласился, – смущенно сообщил Милованов. – В конце концов, за честь сестры вступался – так уж и быть, думаю. Антиквариат, конечно, я ему не дал. Предложил модель – сам изготовил. Дал несколько пистонов – чтобы только хлопнуть. Через несколько дней Петька пришел пьяный и побитый, все вернул в целости. Сказал, сдержался. Выходит, соврал, стервец?
Спустились в подвал, и старик показал свою таинственную коллекцию. Шаров и Рыков с восторгом смотрели на застекленные витрины с сотнями пистолетов, винтовок, ружей и дуэльных наборов в ящиках, содержавшихся в идеальном порядке. Модель, которую брал Петр, проверили с УЭКА (принесли агрегат в подвал). Отсканировали ствол изнутри и убедились, что пуля, убившая критика, не была выпущена из этого пистолета. Проверили все остальные модели (их насчитывалось с десяток) – тот же результат.
Оставалось только извиниться и уходить, но тут Рыков поинтересовался:
– Извините, Роберт Титович, а почему с сестрой всю жизнь не ладили? Как-никак знаменитость…
– А на что мне примазываться не к своей славе? – спокойно ответил Милованов. – Даша была славной девочкой, но ее испортили эстрада и особенно Гога, первый муж. Даша с Гогой давно развелась, а его идею не оставила: коллекция стоит баснословных денег, поэтому ее нужно продать. Но я не мог просто так пустить по ветру фамильное достояние! Оружие начал собирать в девятнадцатом веке наш предок – князь Виктор Чичагин. Какой смысл проедать историческое наследие? Весной, кстати, еще один претендент на коллекцию объявился. Назвался потомком князя по линии второй жены. Молодой человек не смог представить доказательств родства, но оказался редким наглецом. Попросил меня спонсировать изготовление какой-то машины для путешествия в прошлое параллельного мира – якобы оттуда он доставит доказательства. Я хотел его тут же прогнать, но он сослался на академика Тайманова. Мишу я уважаю – позвонил. Оказалось, и вправду Мишина теория. И я не то чтобы поверил, но подумал – почему бы не попробовать? Юридически претензии «потомка» несолидны – я проконсультировался. Но на документы для семейного архива можно было раскошелиться.
– И что? – хмыкнул Рыков. – Добыл их парень?
– Нет, но он регулярно звонит. Обещает вот-вот смастерить свой переходник.
– Переходник? – насторожился капитан. – А как зовут молодого человека?
«Он совсем не такой простачок, каким прикидывается», – вспомнил Рыков слова «Фунта», так что спокойный ответ Милованова не стал сюрпризом:
– Виктор Сапожников.
– Это который из «Всячины»? – послышался пьяный голос с диванчика. – Выходит, он мне братец многоюродный… Я как-то у дома Езовитова околачивался – разговор хотел с тем Зоилом закончить… Сапожников в Яшкин подъезд заходил – с двойником Пушкина…
– Может, тот двойник и есть Арап? – сразу воспламенился энтузиазмом Шаров и тут же связался с главным редактором «Всякой всячины»: – Следователь Шаров. Кодовое имя… Срочно сообщите адрес пользователя сайта вашего журнала – Арапа… Как вы сказали? Александр Сергеевич Пушкин? Зарегистрирован по адресу Сапожникова?
Обратно в Москву автомобиль вел Рыков и весьма удивил молодого следователя, поскольку всю дорогу молчал и не балагурил. Сосредоточенно смотрел на шоссе и гнал изо всех сил.
Однако все равно опоздали. Из редакции Сапожников уже ушел, телефон не брал, а в квартире никто не откликался на звонки. Молодой следователь отвернулся и «не заметил», как Рыков ловко открывает дверь отмычкой.
– Ой, а Сапожников забыл хату запереть! – насмешливо сказал Рыков. – Пошли, Вадик!
Из квартиры журналиста явно только что в спешке бежали: всюду валялись разбросанные вещи, в том числе вдребезги разбитый ноутбук; на кухне на столе еще не успел засохнуть кусок хлеба… Вот только рукопись академика Тайманова нигде не обнаружилась.
– Вряд ли Сапожников перед уничтожением затирал комп тщательно, если вообще это делал, – предположил Рыков. – Вадик, ты у нас по этой части мастак.
Они бегом выскочили из подъезда. В автомобиле Шаров подключил к УЭКА останки ноутбука журналиста и принялся «колдовать». Из-за механических повреждений работа шла медленно. Молодой следователь не раз изрыгал самые грязные ругательства под смешок напарника – тот успел выкурить не одну «Герцеговину Флор».
– Да, Вадик, не на одну трубку дело получается, не то что у Холмса, – глубокомысленно заметил Рыков. – Уже полтора часа дымим…
– Не зудите под руку, Сан Саныч! – огрызнулся Шаров, а еще через полчаса, вытирая пот со лба, торжественно провозгласил: – Готово!
В ноутбуке обнаружились и файлы с рукописью академика, и чертежи пресловутого переходника. Устройство представляло собой плоскую коробку – такая легко помещалась в сумку или небольшой чемодан. Оказался в архиве и еще один чрезвычайно интересный файл: карта-схема России с отмеченными на ней красными точками и пометками: «Пересадочные станции». Одна из «станций» была обведена кружком – деревня Перхурово в Подмосковье.
– Думаю, Сапожников с двойником рванул туда, – задумчиво произнес Рыков. – Или не с двойником? Башка кругом идет…
– Вы поверили в эту чушь, Сан Саныч? – изумился Вадим.
– Не знаю… – рассеянно произнес Рыков. – Сначала, конечно, думал – белиберда. Но очень уж хорошо этот бред все объясняет, в том числе изотоп плюмбум-216. Заметь, ноутбук Сапожников с собой не взял – потому что «там» такая матчасть не нужна… Я сейчас организую дежурный вертолет.
*
Солнце клонилось к закату, когда у домика лесника за деревней остановилась «Волга». Из нее выбрались Виктор Сапожников и Арап в цилиндрах и костюмах старинного покроя. Арап поинтересовался:
– Князь, вы говорили, отличие ровно на сто или двести лет. А почему у нас была зима, а у вас лето?
– Академик объяснял очень заумно: погрешность связана с различием в продолжительности тропического и звездного года…. Так вы точно решили, Александр Сергеевич?
– Трудно сказать… Знать, что Дантес продолжит нагло ухлестывать за Натали и не вызвать его? Увы, и здесь я не сдержался…
– Значит, вы признаете, Александр Сергеевич, что застрелили Якова Езовитова на дуэли? – спокойно поинтересовался капитан Рыков, выходя со следователем из домика. – Ваши слова записаны!
В руках оперативник держал смартфон. Шаров показал удостоверение и строго сказал:
– Потрудитесь дать официальные показания. Вы задержаны, господа, оба – для уточнения обстоятельств дела!
– Виктор, только без глупостей! – вновь заговорил капитан Рыков. – Где переходник?
– Все-таки вы нас нашли… – прошептал ошеломленный Сапожников. – Я сразу почувствовал неладное, едва вы появились в редакции. Взгляд у вас очень проницательный.
– Александр Сергеевич, вы готовы к явке с повинной? – обратился молодой следователь к Пушкину. – Признаетесь в убийстве?
– Сие была честная дуэль, милостивый государь! – многозначительно заметил поэт. – Готов поклясться перед судом людским и Божиим!
– Но как Яков на нее согласился? – изумленно спросил Шаров у журналиста.
– Решил, что меня завербовала программа «Розыгрыш», – неохотно пояснил Сапожников.
– И вы допустили кровопролитие? – возмутился Рыков.
– Я думал, он зарядил пистолеты клюквой, – пролепетал журналист. – Специально взял мороженую из холодильника.
– Я передумал насчет клюквы! – подал голос поэт. – Не судите строго князя, господа. Я намеренно ввел моего друга в заблуждение. Подлец Яков сам виноват, что наша перестрелка столь прискорбно завершилась.
– И вы хотите сказать, что действительно тот самый Пушкин? – воскликнул Вадим. – Но он же писал гусиным пером! А тут Интернет!
– Да-с, милостивый государь, поначалу мне казалось, что попал в лучший мир… – поэт вздохнул. – Неделю не мог поверить князю. Но собрался с силами, обрел душевное спокойствие. Потом оказалось, что вашими чудесами пользоваться весьма несложно – ежели есть голова на плечах. Князь Чичагин-Сапожников привел меня в ваш мир, дабы показать всенародную любовь к моему двойнику. Посему призывал к благоразумию, предупреждал, чтобы я сберег себя… Но я, как на грех, столкнулся с тем пародийным Зоилом. Вообще-то я целил в руку, – чтоб гадости не писал хотя бы временно. Но попал в грудь…
Внезапно поэт распахнул ящик и выхватил сразу два пистолета. Следователь с оперативником замерли под направленным на них старинным оружием.
– Не искушайте судьбу, господа жандармы, – резко сказал Александр Сергеевич. –- Я не намерен лишать никого из вас жизни. Но вдруг опять случится несчастье?
Сапожников метнулся к поэту и выхватил из ящика с пистолетами переходник – точь-в-точь такой, как на изображении. Через мгновение в воздух взметнулось облако пыли – в нем с треском заискрили электрические разряды. Через секунду все стихло, и порывом ветра унесло пыль. Но два человека с вещами исчезли бесследно…
– Жаль, академик Тайманов не увидел доказательства правильности своей теории, – со вздохом произнес капитан Рыков, доставая сигареты.
Автор публикации
