Осколок Империи Бессовестных.

Осколок Империи Бессовестных.

Рассказ.

– Возможно, вам будет интересно. Мимо нас пролетает чья-то ракета. Боевая. Самонаводящаяся.

Джо, только-только удобно расположившийся в кресле капитана, и уже настроившийся на три часа безделья, убрал блаженную улыбку с лица. Снял ноги с пульта. Приблизил лицо к монитору перед ним. Действительно: небольшая отсюда, слабо отблескивающая в свете ближайшей звезды, сигарообразная конструкция. С огромными дюзами в кормовой части.

Ну вот. Хоть какое-то «приключение» в его вахту!

– Ух ты! Очень нам интересно! Давай-ка, поподробней! – Пол, выскочивший при звуках Материнского голоса из кают-кампании, где он «предавался саморазвитию», а проще говоря, банально читал, лёжа в гамаке, очередной любовно-исторический романчик в синей обложке, тоже проявил явные признаки заинтересованности. И даже малейшей доли страха или хотя бы опасения в голосе напарника не имелось.

Джо и сам не слишком испугался. Прекрасно понимал, что Мать у них – повидала виды. Охраняет и бережёт их. И уж озаботилась бы принять превентивные меры по обеспечению их безопасности. Например, постреляла бы из противометеоритных пушек. Или ушла в подпространство. На то она и бортовой компьютер с Первым Законом! Хотя дело и не только в «программировании»: «привыкла» она к ним – по её же словам. Собственно, как и они к ней: Джо не представлял себе, как бы они с напарником летали по космосу без приятной собеседницы и полезнейшей компаньонки в виде Матери!

– Длина – семь метров девяносто пять сантиметров. Запускалась наверняка не с поверхности планеты, а с борта какого-либо большого и оснащённого не одной такой ракетой, корабля. Типа стандартного флотского линкора. Масса три тонны. Это – без горючего. Оно всё израсходовано. А было его не меньше пяти тонн. Масса боевой части, а проще говоря, мощной взрывчатки – тонна. В носовой части и по бокам куча достаточно сложной оптики и различных сенсоров, а внутри, в броневой капсуле – достаточно сложные электронные мозги. (Ну, это они для этой ракеты – сложные! С учётом её простой и узконаправленной специализации.)

– И чего ей от нас надо?

– От нас – ничего. Да и вообще ей ничего ни от кого больше не надо: сдохли давно её аккумуляторы, и мозг отключился. А запущена она была, насколько могу судить по данным моих сканнеров, более ста двадцати лет назад. И – наверняка должна была поразить что-то большое, мощное, и сильно бронированное. Типа того же Линкора.

– Ну и почему же не поразила?

– Похоже, где-то в её «мозгах» произошёл сбой. Спровоцированный, вероятней всего, с помощью мощного импульса ЭМИ. И она просто не смогла «самонавестись», и пролетела мимо цели. Отправившись таким образов в вечное странствие. А летит она довольно шустро, хоть и по инерции: похоже, импульс её движки придали ей очень даже… Неплохой. Ноль три световой.

– И какому уровню цивилизации соответствует это… Хм. Изделие? – Джо решил вклиниться в диалог.

– Примерно нашему двадцать четвёртому веку. То есть – когда космос в пределах нашей Солнечной системы осваивался очень масштабно, а гиперпривод ещё не был изобретён.

– Однако то, что эта «штучка» явно предназначена не для мирных целей, говорит о том, что кем бы ни были эти разумные существа, даже выйдя в космос грызться между собой они точно не перестали!

– Вывод логичный. И вполне соответствует тому, что вычислила и я.

– Прекрасно. В-смысле, что мы мыслим практически параллельно. А теперь скажи: мы можем её… Отловить? Так, чтоб это было безопасно для нашей «Каракатицы»?

– Можем. Достаточно послать зонд и микропа. Зонд доставит нашего малыша к ней, и микроп обезвредит взрыватели. Они, кажется, простые: контактного, нажимного, магнитного, инфракрасного, и прочего такого действия. Собственно, зная вас, я зонд с микропом уже запустила.

– Спасибо, Мать! – Джо действительно был рад, что у них такая заботливая и предусмотрительная Хозяйка, – И на каком расстоянии сейчас эта штука от нас?

– Всего в паре километров. Ближе я пока подлетать опасаюсь. Мало ли. Может, есть ещё какие-то прибамбасы, как вы их называете. Секретные. Скрытые. Словом: резервные датчики и хитрые ловушки, не дающие как раз безнаказанно отловить, обезвредить и разобрать эту ракету. А если они работают не на электричестве, обнаружить и обезвредить их будет непросто.

– Но я надеюсь, что уж ты-то – справишься?

– А то!

Внезапно передний экран озарила чудовищная вспышка!

– Мать!!! Что за фигня! Зонд с микропом! Четыреста пятьдесят кредитов! – Джо невольно сжал кулаки, подавшись к экрану.

– Шутка. (В твоём стиле!) Это я просто проверила, насколько достоверно выглядят сгенерированные мной спецэффекты. Ракета, и зонд, и микроп – целёшеньки. И они как раз заканчивают. – и, спустя пару секунд, – Порядок. Закончили. Сейчас зонд притащит её в трюм.

– Э-э… Погоди-ка, Мать. Я вовсе не обрадован перспективкой близкого соседства с фиговиной с тонной взрывчатки на борту!

– Не волнуйтесь. Взрывчатка удалена. Поскольку я не хотела рисковать даже при отключенных мозгах этого устройства, выяснением, работают ли без электричества все те многократно дублированные механические устройства для приведения этой начинки в действие, то поступила просто. Зонд своими резаками и манипуляторами отрезал носовую часть. И микроп вытащил оттуда и запустил к ближайшей звезде ту самую тонну взрывчатого вещества.

Так что наша гостья «чиста», словно слеза младенца. И безопасна. Ни ядов, ни радиоактивных элементов, ни боевых вирусов-бацилл-бактерий там точно нет. Хотя мне это не помешает её соответствующим образом обработать в нашем тамбуре.

– Ну, тогда… Пожалуй, я не возражаю против того, чтоб взглянуть на неё вблизи.

– Я тоже! – Пол аж надул щёки от вожделения, – Всё-таки не часто нам удаётся взглянуть на продукт внеземного ВПК!

– Н-да, – Джо криво усмехнулся, – Обычно нам достаются только осколки и обломки таких устройств. Или уж – руины. Станций, баз, и кораблей, которые поразили такие… Изделия.

– А чаще и руин не достаётся! Если они грохнулись на ближайшее солнце. Или затормозились об атмосферу и рухнули на планету. Или уж – сгинули в пучинах межгалактических ям.

– А вот и «гостья»! Я слышу, как громыхают затворы шлюза.

 

На «санобработку», «усиленную», ушло четверть часа. И вот открылась и внутренняя переборка шлюза. Напарники вошли.

Вблизи «гостья» не производила грозного впечатления.

Возможно, оттого, что прибыла в разобранном виде: отрезанная чисто, без наплывов и заусенцев, передняя часть, действительно, словно ёж, буквально усеянная разными сенсорами, видеокамерами, и датчиками, стояла отдельно: Мать озаботилась манипуляторами трюма поставить её вертикально. И теперь конус около метра в самой широкой части возвышался над палубой почти в человеческий рост. Хвостовая часть, тоже усеянная, словно дикобраз-мутант, но уже толстенными иглами-дюзами, лежала рядом, на деревянных козлах.

– Ну и ничего особенного. Я видел такие в музее истории, на Лимбусе – три.

– Это когда же ты успел побывать на Лимбусе?

– В детстве. Ну… Я тогда ещё учился в начальном. Мне было всего шесть. И нас водили с классом на экскурсию.

Джо подумал, что не так уж часто они с напарником вспоминают эпизоды из «счастливого» детства. Вероятно, в этих воспоминаниях и у Пола было мало приятного: сам Джо воспитывался в детском Доме. Интернате, как его называли на Каннопусе – два. Куда его сдала мать в возрасте двух недель. Посчитавшая, вероятно, что он мешает её «карьерному росту». Джо позже мать нашёл, и даже встретился.

Об этой встрече у него остались самые тягостные воспоминанья. Ни сожаления, ни каких-либо материнских чувств женщина, произведшая его на свет, к нему не испытывала. Так что потуги Джо хотя бы в подростковом возрасте обрести «маму» оказались, мягко говоря, неудачными. Как не получилось выяснить, и кто его отец.

И поэтому он и Пола о раннем детстве никогда не расспрашивал.

Собственно, семьи как таковые, то есть – традиционные «первичные ячейки Общества», сохранились на большинстве планет-колоний, и похвастаться персональными «мамой и папой» могли около восьмидесяти процентов людей. Но – не он…

Проехали.

Вот и Пол, судя по всему, детство вспоминать не любит. И надо же такому случиться, что вот сейчас, в открытом и незаселённом секторе космоса, они встретили нечто. Вызвавшее вот такие воспоминания.

– Мать. – Джо подумал. что пауза как-то совсем уж затянулась, и нужно бы нарушить гнетущую тишину, – За сколько долетишь до места, откуда… Ею выстрелили?

– Дня за два. Просто тут, в почти центре Ядра галактики, очень много звёзд, планет, и астероидов. Боюсь врезаться во что-нибудь, если прыжки делать большие. Так что придётся потерпеть.

– Хорошо. Но раз в самой ракете ничего интересного и нового для нас нет, пошли-ка мы обратно. В рубку.

Но ты всё равно всё это – разбери на составляющие. И потом расскажешь, что думаешь. И чем отличается от земной техники.

 

Мать действительно разобрала всё до винтиков. И пока напарники лежали пристёгнутые в креслах, переживая «прыжочки», отчитывалась.

– … а вот эта штучка – совершенно новая для меня. Похоже на сенсор, действующий на магнитной индукции. Которая наводится в вот таких, – изображение возникло на центральном экране, сменив другую деталь, бывшую на нём до этого, – контурах. А наводилось тут что-то вроде токов Фуко. При приближении к массивному металлическому объекту. К счастью, наш зонд таковым не является, а то бы действительно – плакали наши четыреста пятьдесят кредитов!

– Угу. – Пол пошкрёбывал подбородок, где пробивалась редкая щетина, – Ну вот. Уже кое-что. Оригинальное и новое. Можно попробовать продать нашим бравым воякам!

Джо покосился на напарника не без иронии:

– Ага, сейчас. Два раза. Ты – что? Забыл? Мы зареклись продавать хоть что-то, что можно было бы использовать как оружие!

– Н-ну… Да. А вот с другой стороны: предположим, нападут на нас агрессивные и технически продвинутые инопланетяне. И начнут палить по нашему Флоту вот такими торпедами-ракетами. А наши даже не будут знать, как их обезвредить! Да и вообще: бакен-то мы с берсерка* – утащили! И передали.

*См. рассказ «Берсерк» в книге «Подкладка изнанки Ада».

– Было дело. Но! Одно дело – быть готовым к нападению огромного бронированного стального монстра в восемьсот миллионов тонн, способного поджарить небольшую (Да и большую!) планету, и при этом отбиваться одновременно от нападений с пятисот с чем-то-там сторон. И другое – отбиться от маленькой ракетки.

– Ну так её же кто-то должен ещё выпустить! А вдруг этот гад будет помассивней и побронированней наших Линкоров и авианосцев!

Джо на напарника снова посмотрел. Но тот не смутился:

– Не надо на меня смотреть, как солдат на вошь! Я действительно хочу помочь обороноспособности родной планеты! И её Флота!

– Ладно. Для разнообразия будем считать, что я внял твоим аргументам. Но! Что-либо решать мы будем, только когда там, на месте, разберёмся в ситуации.

– Ну… Не возражаю.

 

В примерно таких разговорах, еде, сне, и занятиях на тренажёрах (Это – Джо! Пол же – «саморазвивался»!) прошли двое суток. И вот они на месте.

– Ну и нету тут ни фига.

– Мать?

– Пол не прав. Тут имеется очень много ионизированного водорода, кислорода, углерода, и крохотных шариков из металла и стекла. Что говорит о том, что примерно здесь произошла сто тридцать лет назад нешуточная битва. Кораблей на углеводородном топливе, и с плавяще-режущим оружием, и ракетами, подобным выловленной нами. Просто крупные фрагменты давно отсюда разлетелись, а частицы эти настолько малы, что на экране невидимы. А вот для моих сканнеров – вполне доступны. – на экране возникла картинка. Словно из-под микроскопа. Джо хмыкнул: действительно: водород, углерод… и крохотные частички металла и чего-то вроде силикона.

– Мать. Можешь определить объекты, ну, или – планеты, за которые они так яростно сражались?

– Запросто. Вон за ту, – на экране возникло изображение сине-зелёного шарика, – и вот за эту, – на этот раз цвет поверхности планеты отливал белым.

– Льдом она, что ли, покрыта?

– Совершенно верно. Снегом и льдом. Самая настоящая ядерная зима в полном разгаре.

– А та, которая, вроде, зелёная? Что с ней?

– Та сохранилась, ну, в плане поверхности, практически в исходном, девственном, виде. Покрыта лесами, полями, и реками. Ну, и океаном. А что там с обитателями, с такого расстояния не скажу.

– Ха! – Пол фыркнул, – Всё тут понятно с обитателями! Наверняка ползают по своему шарику, раз он – не тронут! И получается, тут есть конкретные победители! И побеждённые. Раз одна из планет – уцелела. Ну, предположительно.

Джо в который уже раз посмотрел на напарника. Но от комментариев воздержался. Вместо этого сказал:

– Мать. А полетели-ка для разнообразия к той, что поближе.

– Поближе та, что со снегом и льдом.

– Вот и чудненько. Раз уж мы впряглись в ярмо социологов-любителей, начнём разбираться, так сказать, от простого – к сложному.

 

За несколько минут они долетели – крохотный прыжочек Мать рассчитала легко и быстро. И вот сверкающая мириадами граней торосов и ледяных и снежных равнин планета – под ними.

– Ну и какова толщина этого покрова?

– Около километра.

– И что показывает гамма-сканнер?

– А вот что.

На центральном экране возникла картинка. С чётко обозначенными красными линиями голограмм «подснежными» ходами, пещерами, и мелкими ячейками-комнатками. Расположенными как в толще снежной массы, так и у поверхности. И даже – под ней. А когда Мать смоделировала «вид сбоку», стало видно, что «этажей» у пещерного комплекса – буквально десятки, если не сотни!

– Ба! Получается, тут всё же сохранились жители? Кто-то же построил… Ну, вернее – прорыл все эти ходы, тоннели, и пещеры!

– Разумеется. Сейчас переключу частоту сканнера, и вы их тоже увидите.

Внезапно голубой монолитный цвет экрана сменился зелёным, и на его фоне очень даже хорошо стали заметны… Тела! Оранжевые.

Пол довольно долго помалкивал, хмурясь и сопя. Наконец ткнул пальцем в экран:

– Что за чушь! Это же – не люди! Да и вообще – не гуманоиды!

– Пожалуй. – Джо ухмылялся своей любимой «плотоядной» ухмылочкой, которая, как он знал, нагоняла страху даже на таможенных агентов, славящихся своей «непробиваемостью», – А кто тебе сказал, что ракеты, авианосцы, и прочее ядерное и неядерное оружие могут создавать только «гуманоидные»? Это называется, кажется, конвергенция. Когда разные виды и расы приходят к почти одинаковым техническим решениям. Обусловленным общевселенскими физическими законами, и внешними… э-э… политическими условиями.

– Вообще-то конвергенция – это термин для обозначения одинаковых органов, и внешнего вида и типа поведения у живых организмов.

– Мать, спасибо за поправочку. Но здесь, думаю, этот термин тоже вполне применим. Раз летали в космосе – корабли должны были строить по принципам, мало отличающимся от наших. Рационализм!

– И – что? Вот такие… э-э… ледяные черви – смогли построить что-то летающее в космосе?! Не смешите мои трусы! У них и рук-то нет!

Мать поторопилась приблизить и укрупнить одно из изображений, чуть развернув его.

– А, нет. Руки всё-таки есть. Но в остальном…

Джо и сам не без интереса рассматривал странно создание, сейчас занимавшее весь экран. А что: прикольное создание. Больше всего напоминало, если честно, земного аксолотля. Только имело не две, а одну пару рук-конечностей. Спереди. А тело представляло собой просто… Словно часть змеи. Длиной метров пять. И толщиной с бедро. Его бедро, а не нетренированного напарника.

– Мать. Покажи, будь добра, голову. Спереди. И сбоку.

Голова вблизи оказалась похожа на голову обычной ящерицы. И даже раздвоенный язык мог выдвигаться из зубатой пасти на почти фут. Глаза казались непропорционально большими – явно были приспособлены для того, чтоб видеть в практически кромешной тьме, царившей на такой глубине.

– И – что? Оно видит только глазами?

– Нет. У него есть органы, как у настоящих змей: нечто вроде тепловизоров, расположенных по обе стороны от ушей.

– Каких ещё ушей?!

– Ну вот. – Мать укрупнила то, о чём шла речь.

– Это не уши. А просто дырки в коже.

– Что не мешает им отлично исполнять свои функции. Как и тепловизорам. И ноздрям. Кстати: оно сейчас забеспокоилось, – действительно, «змейка» стала как-то беспокойно крутить головой, и дёргаться туловищем то в одну сторону, то в другую сторону, словно раскачивающаяся кобра перед броском, – Это она своими сенсорами учуяла воздействие гамма-сканнера. Так что всё у неё работает, и отлично она приспособлена для существования подо льдом. И под землёй. Короче: я облучение прекращаю.

Но картинка не пропала, а просто изменилась и замерла: воссозданная схема. Вид сверху, спереди, и сбоку. Рентгенограмма: скелет, внутренние органы: сердце, лёгкие, печень, кишечник, кожа…

Джо не стал ходить вокруг да около:

– Мать. Можешь объяснить, как у типичной змеи отросли руки?

– Никакая она не «типичная змея». Это – бывшая ящерица. И с мозгом у неё всё в порядке. А «руки» понадобились, чтоб помочь ей приспособиться к внешним условиям, и даже использованию, а затем – и созданию орудий. А вот задние лапы превратились в рудименты, и со временем – просто отпали. Поскольку передвигаться по прорытым такими существами тоннелям удобней было – как раз ползком.

Джо кивнул: это он понять мог. Да и правильно: если б не необходимость ходить на двух нижних конечностях, вызывавшую к старости проблемы с позвоночником и кучу разных болячек, и человеку было бы удобней рыть и использовать для передвижения под землёй невысокие и круглые в сечении проходы-тоннели.

– Ладно. – Пол поджал губы, – Нам их теория происхождения и эволюции вряд ли понадобится. Поскольку мы к ним туда опускаться, и пытаться что-либо полезное найти, чтоб потом продать – не будем. Так что полетели-ка мы – к другой, сохранившейся получше, планете!

– Не возражаю. – Джо и сам не видел смысла тянуть. Тем более, что «предметов материальной культуры», которые, вот именно, можно было бы продать коллекционерам, тоже не видел. Поскольку не было у несчастных ящеро-змей ничего, кроме дощатых настилов на полах, столиков, лежанок, и самых примитивных орудий для копания почвы.

Да ещё кладовые – с запасами всяких кореньев, зерна, плодов, замороженных туш каких-то животных, и ещё чего-то, что он пока не мог идентифицировать. Ничего: это сделает Мать.

С другой стороны, какие ещё «предметы» и «запасы» могут быть у ящерице-змей?! Хотя…

Как-то же они смогли построить и корабли, и ракеты?

– Э-э… Погоди-ка, Мать. Ты нашла их… заводы, стапеля, пусковые площадки? Ведь не с помощью же сосулек они вышли в космос?

– Да, всё это у них было. Но сейчас оно просто испарилось. – на экране показались огромные проплешины-равнины. Вероятно, заполненные снегом кратеры-воронки от ядерных взрывов, – Похоже, в результате очень целенаправленных и неоднократных мощных бомбардировок противника.

Так что заводов больше нет. Как, впрочем, и крупных поселений-городов. И остались в живых лишь те, кто проживал в отдалённых сельских Общинах. А они промышленность восстанавливать не стали. Похоже, не имели ни желания, ни возможности.

– Всё понятно. Ну, раз так, то и я не вижу смысла торчать тут.

Полетели.

 

Вторая планета, впрочем, тоже не порадовала.

На её поверхности хоть и сохранились действительно – девственные леса, равнины и горы, и руины заводов, городов, и пусковых шахт и космодромов, из живых обитателей наблюдались лишь насекомые.

– В смысле – только насекомые?! – Пол поверить в увиденное и услышанное не мог, – А где все те, кто воевал?! И победил?

Или они жили… Не тут?!

– Нет, жили-то они как раз – тут. И вот вам даже остатки их материальной культуры, – Мать вывела на экран и укрупнила изображение чего-то вроде города. Даже не очень сильно разрушенного. Ну и ничего необычного: город как город. Небоскрёбы, с выбитыми стёклами и почерневшими стенами, и кое-где обрушившимися межэтажными перекрытиями. Здания пониже. Улицы, площади, лавчонки-магазинчики… И даже чернеющие входы во что-то вроде метро.

Заметно было, что ни единой живой души тут не имелось давно. И за домами, и дорогами, сквозь покрытие которых проросли и трава и деревья, не следил никто. Запустение навевало тоску и печаль.

Видели они такое десятки, если не сотни раз.

– Сейчас попробую догадаться. Когда не вышло с флотом и бомбами-ракетами, ящерки-змеи разработали что-то глобально-летальное в смысле вирусов. И всех теплокровных поубивали без разрушений «инфраструктуры». Типа, бактериологическое оружие.

– Согласна с твоим предположением. Но!

Это «ящерки-змеи» начали первыми. И только после того, как они выпустили эти вирусы, по их планете местные вояки нанесли ядерно-бомбовый удар. Поскольку Флота эта инфекция не коснулась: он был в космосе. Но уж, думаю, по радио и телесвязи и наслушались и понасмотрелись они на агонию сопланетников.

– Да, пожалуй, – даже от мысленной картины такого Джо передёрнуло, – А как… Они выглядели?

– Сейчас покажу. Как раз первый зонд влетел в одно из окон самого хорошо сохранившегося небоскрёба, и нашёл… картину.

На картине оказался идиллический пейзаж – впрочем, практически ничем не отличавшийся от того, что и сейчас имелось на поверхности. Но внимание зрителя в первую очередь оказывалось приковано к группе существ, имевшейся в центре. На прекрасной зелёной лужайке кто-то расстелил скатерть из белого материала, прямо на мягкой травке, на ней – явно продукты, напитки, и посуда. А вокруг…

Ящеры.

Похожие на комодских варанов. Только более изящные и «очеловеченные»: головы казались не удлинёнными, а, скорее, круглыми. И на всех имелась одежда! Смотрелась она, если честно, нелепо: что-то вроде той, которой оснащают своих любимых пёсиков заботливые пенсионерки зимой: с отверстиями для четырёх лап и головы. А вот расцветочка одежды была… Весёленькая, как обозначил это дело Пол.

И Джо не мог с ним не согласиться: весёленькая. Ну правильно: для пикника же!

– Мать. Может ли так быть, чтоб эти… Ящеры. Были дальними родственниками тех, на обледеневшей планете? Я имею в виду – не общие ли у них предки?

– Нет. Вероятность этого чрезвычайно мала. Но чтоб убедиться наверняка нужно было отобрать пробы. Для генетического исследования. Вернуться к той планете?

– Н-нет, не надо. – Джо представил, как они садятся на челноке, и начинают бурение-проплавление хода-лаза сквозь километровый слой льда, чтоб «отобрать пробы», – Вопрос представляет чисто, как говаривает Пол, академический интерес. А вот что интересует меня по-настоящему сильно – раз они происходят от разных предков, и освоили свои планеты, получается, как раз почти одновременно, как и построили техногенную цивилизацию…

Какого же …рена они не поделили?!

– Сам ты уже обо всём догадался, – Джо подумал, что верно: он начал подозревать это давно. А Мать у них – снимает с них в режиме онлайн и энцефалограмму, и пульс, и дыхание, и давление, и всё такое прочее. От неё не скроешь даже мысли! – Поскольку они, вот именно, развились и создали «машинные» цивилизации почти одновременно, естественным путём возник вопрос: кому достанется для освоения эта система. А также – и пригодная для жизни соседняя планета, которую желательно бы захватить первыми. Очистив от «аборигенов».

Однако сейчас я вас удивлю.

– Да-а?! И чем же тут ещё можно «удивить»? – в голосе Пола скепсис так и сквозил.

– Держитесь за поручни покрепче. Включаю данные сканирования слоёв от пяти до шести километров ниже поверхности.

На снова позеленевшем экране появилась новая, гигантская, сеть подземных коридоров, помещений и закутков. И в них – красные тела!

И когда Мать укрупнила картинку, стало видно, кому принадлежат эти тела. Джо автоматически отметил, как тяжело и часто задышал напарник. Но он и сам прикусил губы, удерживая восклицание.

Люди!!!

Ну, или существа, очень на них похожие!

На этот раз Джо пришлось спросить первому: Пол никак не мог отдышаться. И только посматривал расширившимися глазами: то на экран, то на Джо:

– Выглядят карикатурно. Гномы?

– Ну… Наверное, можно и так их назвать. Это – доминирующая раса. И она существует здесь, под поверхностью этой планеты, не менее трёх миллионов лет. Сужу по количеству тоннелей, пещер, и прочей инфраструктуре. Такого лабиринта не пророешь за пару десятилетий. И даже – веков. И даже – тысячелетий. И даже сотен тысячелетий. Тут явно проработало не одно поколение – а тысячи и сотни тысяч их. Потому что всё это методично и кропотливо, явно по плану, вырублено в крепчайшем граните. И ещё более прочном базальте. Ну а насчёт гномов…

Действительно: высота такого гуманоида не превышает метра. А у самок – и ещё меньше. И все особенности их строения говорят о том, что они отлично приспособлены к повышенной температуре и давлению. Как и к работе в условиях повышенной влажности и высокого содержания углекислого газа.

– Надо же… Прямо кроты какие-то! Ну а чем они всё это вырыли? Не ломами же и кирками?

– А вот и нет: как раз – ломами и кирками. Похоже, у них существует запрет на более сложное технологическое оборудование. Вероятно, обжигались в прошлом. И теперь их религия, или верования, или традиции, запрещают выдумывать и создавать что-то новое.

– Что за чушь. Цивилизация, которая не движется вперёд – откатывается назад! Согласно всем законам диалектики. И нашей практике.

– Ну, то, что мы действительно видели много сообществ, скатившихся к пещерным временам и дикости, ни о чём таком не говорит. Кроме как о том, что высокоразвитые Социумы при катастрофическом и внезапном ухудшении внешних условий быстро скатываются к примитивному способу добычи пищи, и вообще – существования. И простейшим внутриплеменным отношениям. Ну а здесь – было явно по-другому. Похоже, глобального конфликта с применением ядерного или ещё какого-то сверх-летального оружия у «гномов» в тот период, когда они ушли поз землю, не было.

– Да? А что же было?

– По моим расчётам более пятидесяти пяти процентов вероятности за то, что какая-то высшая раса загнала этих бедолаг под землю ещё те же три миллиона лет назад. И запретила когда-либо в будущем высовываться на поверхность. И развивать технику.

После весьма продолжительного молчания Джо всё же спросил:

– Социальный эксперимент?

– Нет. Вероятней всего так было сделано на основании собственного, весьма печального, опыта загнавшей их туда расы. Посчитавшей, что без должного развития техники, и – главное! – без доступности космического пространства, у них не будет возможности и желания поубивать друг друга.

– Хм… А есть что-то логичное и разумное в таком подходе. Хотя…

Я не хотел бы, чтоб так загнали под землю нас, людей!

– Я тоже. Но меня интересует другое, – Джо хмурился, – Каким образом получилось, что все теплокровные на этой планете убиты сто лет назад боевыми вирусами-бактериями, а наши «гномы» – нет?

– А всё очень просто. Они запечатали и загерметизировали входы-выходы, по которым вошли в подземелья, ещё те же самые три миллиона лет назад. И контакта с поверхностью у них нет абсолютно никакого!

– Чтоб мне лопнуть!!! (Впрочем нет – лучше не надо.) Но как же они дышат? В-смысле, откуда берут свежий кислород для дыхания?!

– Те, кто загнал их под гранитные платформы, позаботились. И об их пищевых ресурсах, кстати, тоже. Есть у них в гигантских коридорах и помещениях, – Мать показала на экране то, что обозначила, – стеллажи. Где они на питательном субстрате выращивают некие… Хм. Грибы. Пожалуй, ближе всего эти представители флоры именно к этому классу организмов. Вот они-то и выделяют в процессе роста и кислород, и их-то плодовые тела местное население и использует в пищу.

– Интересно. Но что же это за «субстрат»?

– Ты снова знаешь ответ на свой вопрос.

Джо криво усмехнулся:

– Фекалии? С добавлением гранитной крошки?

– Да. И ещё плюс к этой основе – вода, порошки извести, кварца, базальта, серы, охры, слюды, и много чего ещё. Эта штука пару недель бродит, пока в ней не перемрут все патогены и бациллы. Затем «гномы» поливают этот субстрат перед употреблением его грибами – раствором серной кислоты. Слабым. И ещё ждут.

– Сложно, наверное.

– Да. Но поскольку других способов обеспечить себя кислородом и пищей у «гномов» нет, вот им и приходится. Рыть всё новые и новые штреки и тоннели, чтоб добыть всё то, что входит в список. И именно поэтому у них – жёсткий контроль за рождаемостью. Сейчас их на планете не более миллиона.

– Надо же! – Пол присвистнул, – Вот каким странным образом осуществилась мечта земных Глобалистов о «золотом миллиарде»!

– Пожалуй, – Джо фыркнул, – Хотя у нас-то речь шла как раз о – миллиарде.

– Ну а тут – не забывай: не освещаемая ласковым солнышком поверхность с полями и лугами для разных коровок-овечек, а – подземелье! Мрачное, голое, неприветливое. И бесплодное! Всё, как говорится – своими руками! Почти как на старинных, до-гиперприводных, кораблях с колонистами: замкнутый цикл!

– Кстати, Мать. Хотел спросить: у них животноводство-то – есть?

– Как ни странно, есть. Создатели гриба создали гномам и эквивалент местной овцы. Ну, или барана. Который тоже может питаться грибами. И шерсть с которого идёт на одеяла и одежду. – действительно, Мать ещё подрегулировала частоту сканнера, и одежда, грубая и явно некрашеная, стала заметна.

– У меня только ещё один вопрос. Они, разумеется, не применяют факелы, лампы или фонари с открытым огнём. Чтоб не выжигать драгоценный кислород. Что же освещает им эти чёртовы подземелья?

– Да грибы же и освещают. У них есть клетки-люминофоры, дающие вполне приемлемое освещение. Поэтому полки с грибами имеются вдоль всех основных коридоров. И во всех помещениях. Ну а кому нужно пройти в какой-то совсем уж отдалённый закуток, берёт с собой ёмкость. С грибами, плавающими в растворе субстрата.

– Знаешь, заинтриговала ты меня с этим субстратом. Как бы нам… Взять образец?

– Никак. И пытаться – не стоит!

– Это ещё почему? Всего «шесть кэмэ». Пророем легко.

– Я бы категорически не советовала этого делать. Во-первых, к ним тогда просто прорвутся все эти поверхностные вирусы, и все гномы погибнут в муках. А во-вторых, вы же не хотите, чтоб кто-то из наших «умных» политиков загнал под землю уже – всё человечество?

– А что? Это… Возможно?!

Джо в очередной раз посмотрел на Пола: на этот раз сердито:

– Что значит – возможно?! Наверняка так всё и будет! Особенно вероятно это на старушке-Земле! Где чёртовы Президенты, короли, эмиры, и прочие политиканы-правители спят и видят, как бы обесправить, и поработить людей-винтиков пожёстче! Чтоб уж не дрыгались! А только рыли бы, размножались, и добывали полезные ископаемые. Поколениями. Без зарплаты и профсоюзов.

За одну только еду.

Пол довольно долго молчал. Очевидно, переваривал эту разумеющуюся для Джо самой-собой, мысль. Затем вздохнул:

– Похоже, вы с Матерью и на этот раз правы. Хотя… Может, и не всех, и не сразу, и не повсеместно… Но загнали бы! Ведь это – отличный способ глобального контроля над всем, что будет происходить на крохотном и замкнутом пространстве. Так что я тоже против возможности такого… Социального эксперимента! Так – что?

Раз нам ничем поживиться в этой системе не удастся, а знать про то, что тут случилось никому из наших точно – не надо, полетели дальше?

– Нет, ну если вы не желаете осмотреть сохранившийся более-менее целым последний корабль с этой планеты, то можем и полететь.

– Ну-ка, ну-ка, с этого момента поподробней пожалуйста!

– Я нашла – ну, вернее, это наш третий зонд нашёл! – на орбите вокруг самой большой планеты этой системы, корабль типа нашего Линкора. И он, даже, вроде, неплохо сохранился. Ведь его уже некому было атаковать. А на поверхность родной планеты он опуститься не мог: бациллы-вирусы. Так что, думаю, все на его борту поумирали просто от старости.

– Чёрт. – Джо передёрнуло, – Очередной могильник?

– Вероятней всего.

– И тем не менее. Соберём волю в железный кулак, и полезем. Нужно же нам узнать подлинную историю этой… Системы и её цивилизаций. Не то, чтоб я сомневался в выводах Матери, но… Лучше всё же уточнить детали. Да и сувениры, может, какие найдём. Пол?

– Думаю, да. Ну а то, что «могильник»… Как-нибудь, действительно, переживём. Не впервой. Полетели.

 

Вблизи корабль действительно напоминал самый обычный Линкор. Пробоин в корпусе насчитывалось несколько десятков. Но на них заботливо и аккуратно экипаж и роботы-ремонтники нанесли огромные заплаты: значит, экипаж ещё какое-то время оставался жив, и заботился о своём космическом «доме».

Освещаемый здесь, на значительном удалении от светила, лишь ярким светом газового гиганта, чертовски напоминавшего Юпитер, он не подавал признаков жизни. И даже сигналов автомаячков не было.

– Ну правильно. Сто тридцать лет. Посдыхали все реакторы, аккумуляторы, и даже солнечные панели. Электричество – тю-тю!

Джо кивнул:

– Это логично. Думаю, тут «замкнутый и самодостаточный» мир организовать не удалось. Ведь у них-то – не было этих замечательных грибов!

– Скажи ещё: «и баранов».

– И баранов. Доволен?

Теперь уже Пол посмотрел на Джо. Но от комментариев воздержался. Вклинилась Мать:

– Хоть электричества и нет, но приближаться вплотную опасаюсь. Как бы там кто-нибудь не установил каких ловушек. Я так понимаю ситуацию – весь корабль может быть заминирован, чтоб разнести всё по космосу в случае попытки проникновения врага.

– Какого ещё врага?! Ведь они сами всех поразбомбили!

– Ну и что? – Джо пожал плечами, – ведь каждый такой, их же расы, сохранившийся корабль превращался в их конкурента. За ресурсы на борту. То есть для них врагами были теперь – и «свои».

– Неужели ты настолько низкого мнения об их… Толерантности. Солидарности. Гуманности. Ведь они всё же – с одной планеты!

– Очень смешно. Немцы и французы с англичанами, между прочим – тоже с одной планеты. Соседи, можно сказать. Но это не помешало им и перегрызться и развязать и Первую, и Вторую мировые войны.

– Ну ты вспомнил – двадцатый век!

– Ага. А тут – типа двадцать четвёртый. Ну и недалеко они уехали, как посмотрю. Ну а теперь, если не возражаешь, пусть Мать придумает, как нам всё это безобразие нейтрализовать. Или обойти.

– Обойти просто. Достаточно пришвартоваться где-нибудь к борту, и прорезать внешнюю, а затем – и внутреннюю обшивку. Потому что пока гамма-сканнер показывает, что заминировано-то – всё, но нашпигованы разными датчиками и запалами только шлюзовые камеры.

– Прекрасно. – Джо улыбался, – Вот по части – прорезать, и залезть «с заднего крыльца» – нам равных нет!

Грузи оборудование на челнок, и полетели!

– Загружено всё давно. Одевайте скафандры высшей защиты. «Чёрную каракатицу» я ближе подводить не буду. Вдруг заденет каким обломком, если вы там что-то не то тронете, и детонаторы сработают.

– Мать! Ты, вообще-то – свинья! Что значит «детонаторы сработают»?! Ведь нас тогда разнесёт в мелкие дребезги!

– Не разнесёт. У вас – отличные скафандры. Так что – разве что тряхнёт, или помнёт немного. А вот у «Каракатицы» такой наружной брони нет. Так что лезьте давайте в челнок. И – вперёд!

Джо усмехнулся:

– А молодец у нас Мать. Быстро перенимает мой «неназойливый и мягкий» чёрный юмор!

Пол снова на него посмотрел. Джо осклабился:

– Ага – проняло. А то не всё же мне на тебя смотреть!

 

Долетели быстро. Пришвартовались с помощью самых обычных причальных тросов с магнитными присосками.

Мать с помощью манипуляторов челнока установила на наружной броне корабля герметичную палатку из прозрачного пластика.

– А если оттуда попрёт воздух, её не сдует?

Мать оставила это неумное замечание без комментариев, зато Джо не без иронии снова посмотрел на напарника. Тот заметил это, конечно. Но промолчал. Джо сделал приглашающий жест. Пол, поджавший губы, вплыл в шлюз палатки. Джо – за ним. Шлюз загерметизировал. Вышел на середину круглого пространства диаметром в четыре метра. Включил магнитные присоски подошв.

– Ну, где наша не пропадала. Будем надеяться, что датчиков падения давления там нет.

– Не парьтесь. Я в палатку напустила инертного аргона. Если там и есть датчики – не сработают.

– Ну, спасибо. – Джо вздохнул, защёлкав рычажками управления. На плечо из ранца на спине выдвинулась плазменная пушка-резак.

Первую линию Джо проводил осторожно, глубину разреза сделал в соответствии с указаниями просветившей всё рентгеном и гамма-сканнером, Матери, в фокусе – до метра. Как оказалось, нормально.

Вскоре изнутри зашипело: газ пошёл. Мать буркнула:

– Сейчас я давления поддам. Странно. Там, внутри, больше, чем полторы атмосферы. А ведь дома, на планете – они использовали как раз такую же, как и у нас: в одну целую и одну десятую обычной!

Зашипело – из вентиля баллона, лежавшего на полу палатки, выскочило облачко тут же рассосавшегося и обесцветившегося газа: аргон пошёл.

– Защита?

– Возможно. Ну, или что-то там в климатизаторе испортилось. Ничего: теперь давление выровнено.

– Ладно, не существенно. Мы же всё равно – в скафандрах.

Пол наконец соблаговолил перестать дуться:

– А если там – полторы атмосферы, как так получилось, что всё это давным-давно не испарилось наружу через негерметичные щели и дыры?

– Очень хороший герметик. Между внешней и внутренней обшивкой. Он до сих пор – мягкий и тягучий. Всё залепляет и заделывает.

– Может, тогда отберём пробу?

– Отберём. Как только я закончу с прорезанием дыры.

Через минуту дыра, получившаяся знатной – чтоб пройти в огромном экзоскелете! – зияла чернотой. Джо вздохнул:

– Валяй. Отбирай. – после чего опустил вырезанный «сэндвич» на пол палатки. Пол с контейнером для проб поспешил подойти и действительно «отобрать». Вязкой и пузырящейся чёрной жидкости вроде битума.

– Порядок.

– Отлично. Пробу оставь здесь. Полезли.

 

Внутри корабля оказалось вполне привычно. Хоть тут жили и воевали ящеры, но и планировка, и каюты, и даже камбуз и столовая были почти как на стандартных флотских кораблях. Ни один замок ни на одной двери не был заперт, хотя взять, как они обнаружили, заглянув в пару кают, было нечего. И теперь напарники легко и быстро шли, а точнее – летели, поскольку внутри, как и снаружи, имелась невесомость, по проходам, тоннелям и лестницам в сторону рубки, естественно, направляемые Матерью:

– Теперь – по этой лестнице наверх, и после этого – направо по коридору. Через пятьдесят метров будет переборка с дверью в рубку.

Эта дверь оказалась заперта. Джо вырезал замок коротким вращением дула плазменной пушки. И вот они в рубке.

Большое помещение. По периметру, на стенах – экраны, экраны… Столы с клавиатурами, системные блоки под столами. Кресла. Странного вида: ну правильно, в них же сидели «ящериные» зады. В центре рубки – возвышение. С огромным столом, с клавиатурой, и системным блоком под ним. Над столом – самый большой, панорамный, экран на подвесе – на триста шестьдесят градусов.

Под возвышением лежал… Труп. В скафандре.

И пусть пропорции и отличались от человеческих, сразу стало ясно, даже не глядя на цветастые шевроны на плечах и груди скафандра, что это – местный адмирал. Ну, или капитан судна.

А больше в рубке никого не было.

– Хм-м… А где же – все?

Джо вздохнул снова:

– Вероятней всего – улетели.

– На чём?! На шлюпках?!

– Нет. На «толкателе». Такие применяют и у нас. Чтобы отправить в последний путь умерших моряков и солдат.

– Мать?!

– Похоже, Джо прав. Да я и самого начала, при просвечивании, трупов здесь не видела.

– А почему не сказала? А то я прямо весь изнервничался и издёргался: всё ждал. Когда напоремся на тело какого-нибудь ящера!

– Собственно, вы про экипаж не спрашивали. Вас, да и меня, в первую очередь интересовала рубка. С компьютерами. И Журналом.

– Верно. Вот он – журнал. – Джо подошёл к столу, обнаружив на нём большую тетрадь, или книгу. В которой, разумеется, имелись записи. Разумеется, непонятные. Но он мужественно, только иногда поглядывая на лежавшее у его ног тело, пролистал все страницы, чтоб Мать через видеокамеру на его плече всё записала и перевела.

Джо выпустил и микропа: тот быстро усеменил под стол, полыхнуло электродугой, и их малыш проник в нутро системного блока. Где подключился к основным шунтам и накопителям памяти. Мать сказала:

– Информация пошла.

Много времени всё это не заняло. Пол в это время ходил вдоль стен, рассматривая мониторы на стенах, и столы поменьше под ними.

– Мать. Что они там пишут? Ну, в журнале?

– Последние записи относятся к моменту, когда все, кроме капитана Урестороса – были мертвы. Это он, сам, вытолкнул последний труп в сторону планеты, вокруг которой они вращались. И привёл в действие все детонаторы, датчики, и ловушки шлюзов. Он же и поднял давление до полутора – чтоб уж с гарантией уловить момент вскрытия обшивки. Так что хорошо, что я догадалась взять для палатки дополнительный баллон с аргоном.

– Да уж! – даже сквозь толстую ткань скафандра было заметно, как Пола передёрнуло, – Страшно подумать! «Толкнуло» бы!..

– А почему они все умерли? Ведь кислород ещё оставался, раз хватило на полторы атмосферы?

– Умерли они просто от голода. Продуктов, запасённых в кладовках и холодильниках, хватило даже поредевшему от сражений экипажу, всего на три года. И после этого они выбирали жертву по жребию. И давали ей яд. И трупы – запускали в сторону «Юпитера». То есть, хочу отметить, что элементы чести и благородства свойственны и ящерам: каннибализмом они не занимались!

– Молодцы. – Джо коротко кивнул, – Но что мы могли бы взять отсюда? Так, чтоб не сработали все эти датчики и ловушки?

– Для этого вам нужно пройти в музей. (Ну, это я его так условно называю. Потому что там собраны артефакты, явно предназначенные для удовлетворения тяги к прекрасному, и ностальгии по поверхности планеты.) И если вам в рубке больше ничего не надо, можете выдвигаться. А взять там можно… Всё, что угодно. Ни один экспонат не подключён к сигнализации. Похоже, капитан посчитал, что защиты и датчиков в шлюзах будет достаточно. А на предметы искусства – вряд ли кто покусится.

 

Это и оказался музей.

На стенах – картины. Почти идентичные той, что зонд обнаружил в одной из комнат небоскрёба: пейзажи, портреты, натюрморты… На постаментах в центре зала – скульптуры. Тех же ящеров и ящериц. Некоторые – полностью обнажённые. Возможно, для членов экипажа они были и эротичны и прекрасны, но Джо остался равнодушен: его не такие «формы» могли бы возбудить.

Пол пожал плечами:

– Всё это интересно – только самим же ящерам. Не вижу, чем мы могли бы тут разжиться!

– Да всем. В-принципе, если Мать снабдит каждый такой экспонат флэшкой, где была бы описана краткая история всего этого нашего приключения, (Разумеется, без точных координат, и упоминания о карликах!) мы могли бы продать всё это… Тем же коллекционерам. Разумеется, не по официальным каналам.

– Хм-м… Пожалуй. Беру свои слова «взад». Ну…

С чего начнём?

– С того, что поменьше. И поближе к выходу. Снимай-ка картины по очереди, а я буду отсоединять их от рам. Рамы нам без надобности.

 

Упаковку в рулоны закончили за час. Картин оказалось сто три штуки.

Взяли так же и те из скульптур, что были размером поменьше. Но уж чтобы – «обнажённая натура» имелась.

Когда вернулись в палатку, Джо самым добросовестным образом приварил вырезанный кусок обратно.

– Герметично?

– Герметично.

– Отлично. Снимай палатку, веди челнок к «Каракатице», и давай обедать.

За обедом – это оказался борщ и котлеты с картофельным пюре – напарники помалкивали. И только переглядывались.

Когда доели, откинулись на спинки кресел. Тут-то Мать их и «удивила»:

– Есть нестыковки. В этой истории.

– Это какие же?

– С мотивацией и провоцированием конфликта. Между ящерами и «змеями».

– А что – не так? Мы же, вроде, вычислили, что две схожие расы никогда не смогли бы мирно ужиться в одной солнечной системе?

– В записях из памяти компьютера капитана есть неясные моменты. Как ни странно, но после выхода в космос и уже личных встреч, а не радио-переговоров, они вполне мирно сосуществовали. Относились к другой расе, вот именно, толерантно. И доброжелательно. И даже очень выгодно торговали на протяжении двух веков. Но затем…

За двадцать три года до конфликта начинаются странности. Словно из памяти компа кто-то что-то удалил. Основное. И остались только косвенные свидетельства. В частности – что в школьной программе обучения ящеров ввели новый урок – ненависть к «змеям»! (Здесь их теперь называли презрительно – «Недоумки», и «Ползучая нечисть», и… Много ещё как!) И эти уроки проходили бурно: все должны были выкрикивать, какие неблагодарные и агрессивные эти «змеи».

– Не понимаю. С чего бы это такая смена отношения?

– Я тоже не понимала. Пока зонд не облетел ещё раз вокруг их корабля, где вы побывали. И более внимательно не осмотрел всё. И я обнаружила в корме, у дюз, ещё одну дыру. Заваренную. Кто-то до вас проникал туда. И сведения об этом периоде из компов поудалял!

Не все, но те, что касались как раз – разжигания вражды!

– Вот тебе и раз! И… Кто же это может быть? Не наши же «гномы»?

– Нет, разумеется. Сами гномы, напомню, не выходили на поверхность около трёх миллионов лет. Зато это запросто могли сделать…

Их Кураторы. Те, кто загнал гномов под землю. И поставил и проводил здесь этот социальный эксперимент. Со змеями и ящерами.

– Хм-м… – Джо, если честно, чего-то такого и ожидал, – И зачем бы им это было нужно?

– Для того, чтоб ящеры и змеи не доросли до следующего технологического уровня. Не изобрели гипер-прыжков, и гамма-сканнеров. И не смогли бы просветить недра своей планеты, и не обнаружили там… «Гномов»!

Словом: как я полагаю, на обе планеты велось что-то… Вроде гипно-излучения. С нагнетанием ненависти и презрения к другой расе. С соответствующими выводами. И было организовано несколько провокаций: взорванные корабли, города… Типа: это сделали коварные ящеры! Или «змеи»! Ведь с технологическим уровнем этих «Кураторов» им это было нетрудно.

– Мать! Напугала ты меня до дрожи. А ну как эти Кураторы посчитают и нас – угрозой?! И начнут внушать, чтоб и мы друг друга – того?!

– Нереально. У нас после встречи с нашим «другом» Спрылом**, установлена защита от телепатического воздействия.

** См. рассказ «Прямоходящие двуногие» в книге «Агрессивные, плотоядные, и омерзительные».

– Но… Попытки – были?! Вот сейчас?

– Нет. И вообще – я и зонды нигде не обнаружили следов присутствия этих самых Кураторов.

– Может, они хитро спрятались? Или невидимы?

– Пол. Всегда старайся сначала подумать, и только потом ляпнуть очередную глупость. Раз Мать говорит, что нету – значит – нету.

– Ну… Хорошо, я успокоился, – хотя по виду покрасневшего лица напарника Джо этого никогда бы не сказал, – А где тогда они?!

– Вероятней всего, выполнив свою основную задачу, улетели снова к себе. С вероятностью более восьмидесяти процентов у них нет здесь постоянных баз: они прилетают примерно раз в пятьсот-шестьсот лет. Проверить. И если нужно – сделать так, чтоб спровоцировать какой-нибудь конфликт. «Однопланетного» масштаба: чтоб отбросить цивилизацию назад. К пещерным векам.

Поэтому, думаю, они были сильно удивлены тем, что ящеры и «змеи» вышли за это короткое время в космос, начав торговать.

И Кураторы поторопились принять соответствующие меры!

– Фи! «Меры»! Так ведь эти меры бьют и по их питомцам! Вернее – в первую очередь по их «любимым» питомцам! Ведь теперь те не смогут выходить на поверхность!

– Пол, – Джо тяжко вздохнул, – ты снова не подумал. А если вспомнить – так им на высочайшем и убедительнейшем уровне как раз выходить – и запрещено! Так что они спокойно продолжают жить, даже не подозревая, что происходит над их головами! Готов поставить свою зубочистку против сочного бифштекса, у них и письменности, и преданий-то о поверхности больше не существует. Стёрлись.

Ну, или были Кураторами запрещены.

Ну а заражение бациллами-вирусами из-за отсутствия «носителей» скоро сойдёт на нет. И через пару-тройку столетий атмосфера и почва планеты очистятся от заражения, и все зверушки-комарики снова начнут свою эволюцию. Вплоть до появления перво-ящеров.

– Ты что, офигел?! На это уйдёт полмиллиарда лет эволюции!

– Ну и что? Для наших «друзей» Кураторов это, по-моему, не играет никакой роли. Где три миллиона – там и пятьсот.

– Нет, погоди-ка. Так не может быть. И вообще – ну не верю я, что кто-то может поставить и наблюдать три миллиона лет такой дурацкий социальный эксперимент. Ведь за эти миллионолетия и они сами – ну, в-смысле, Кураторы! – должны были как-то измениться! Стать умнее. Гуманнее. Толерантнее. К другим разумным существам. И они должны были понять, что каждая разумная раса имеет право на самостоятельное развитие. И на принятие решений, по каким путям им развиваться! И стравливать их лбами, чтоб спровоцировать войну – подло! И не достойно «высшей» расы. И если бы не их явное технологическое превосходство, я бы предложил немедленно найти, где эти гады скрываются, и накостылять им по полной!

– Какая длинная мысль. И даже не лишённая смысла. Поэтому спросим-ка Мать. Мать. Как так получилось, что эти «гады» за три миллиона лет значительно не поумнели, и не перешли на новый уровень восприятия других «разумных существ»? Хотя бы в плане того, чтоб осознать и принять те мысли, которые высказал Пол – в смысле «гуманизации» и «толерантизации»?

– Ответ лежит на поверхности.

Они – не разумные существа. А роботы.

Когда-то запрограммированные расой своих Хозяев, и до сих пор слепо и чётко выполняющие все их старые указания.

– Ах, вот как?! – Пол выпучил глаза, – Эти гады – даже не люди?! А я-то!..

– Что – «ты-то»?

– Я-то поопасался предложить вот именно – взорвать их к такой-то матери, чтоб неповадно было так издеваться над существами, которые просто не дошли по лестнице эволюции (Их же стараниями!) до их технологического уровня. Ну, чтоб нам самим не пострадать.

Но теперь предлагаю полететь, найти, и разобраться!

Может, они не только тут проводили свои бесстыжие «эксперименты»!

Освободили бы мы тогда и эти другие – угнетаемые и гнобимые расы!

Джо покачал головой. Вздохнул:

– Экий ты анти-социолог. Судишь о всех – по себе. Может, их Хозяева были кем-то вроде гусениц? Или слонов? Тогда им что ящерки, что обезьянки, что «гномики» – абсолютно чуждая раса. И, следовательно, можно издеваться как угодно: это – не «грех». Мы же – до сих пор едим коров, овечек и кур? А ведь при определённых условиях свою цивилизацию могли бы построить и они.

– Цивилизация Кур?! Ты это серьёзно?!..

– Нет, конечно, – Джо фыркнул, – Просто хочу показать тебе, что никакие морально-нравственные принципы и даже продвинутые мозги не мешают считать животными всех, кто не похож на наших «экспериментаторов». И поэтому не имеет права на самостоятельные решения: как им жить. Мы же мушек-дрозофилов, или даже крыс не спрашиваем – хотят ли они бегать по лабиринтам?

Да даже если и похож – вспомни-ка наших бравых конкистадоров: как они издевались над индейцами Южной Америки? А англичане – Северной? И аборигенами Австралии, Тасмании, Индии?

– Ты это уже тысячу раз говорил.

– Точно. И повторю ещё и ещё – если столкнёмся снова с проблемой туземцев и аборигенов, которых угнетают и эксплуатируют более развитые сволочи. Так что твою мысль насчёт «накостылять» я полностью приветствую. Тем более, что у нас на борту ещё осталось два неиспользованных заряда из гипермаркета Моммсена.

Вот только…

Мать. Можешь выяснить, откуда они прилетали?

– Со значительной долей вероятности – могу. Они, конечно, уходили в подпространство, поскольку тоже владеют техникой гиперпрыжков, но! Поскольку они – роботы, то действуют рационально. Двигаясь по кратчайшему маршруту, и не «запутывая следов», как делаем мы. И главное – ионный след от их обычных движков вполне различим.

Так что общее направление мне известно. А вот насколько далеко их Система, или База, сказать пока не могу.

– Ну, начать-то движение по их следам это не помешает?

– Нет.

– Вот и чудненько. Полетели-ка мы в погоню!

 

«Погоня» много времени не заняла. Всего трое суток пути, которые можно было бы сократить до двух, если б не необходимость каждый раз снова искать ионный след, и они – на месте!

– Неужели они здесь и живут?!

Джо в который раз взглянул на напарника, сидящего в кресле штурмана:

– Пол. Напоминаю: они – не «живут». Поскольку – роботы.

– Ну фиг с ними, точными научными терминами. Ты же понял, что я имел в виду: базируются!

– Ага. Задрипанный астероид в скоплении таких же задрипанных астероидов – как раз то, что надо роботам. А, может, это когда-то была планета их Хозяев. Взорвавшейся вроде нашего Фаэтона. Ну, или взорванной каким-нибудь другим Берсерком*. Но к месту этому они «ностальгически» привязаны. Поэтому в более перспективные и приятные места не улетают.

*См. рассказ «Берсерк» в книге «Подкладка изнанки ада».

– А что? Всё вполне может быть так, как ты и предположил! Мать?

– Как ни странно, но – да. Именно здесь вероятней всего и находилась главная планета этой цивилизации. Сейчас действительно взорванная. Но – явно не Берсерком. Тут уж они, в-смысле, её обитатели, сами постарались. Похоже, пытались столь кардинальным образом решить какой-то принципиальный конфликт.

– И по каким же вопросам они разошлись во мнении столь… кардинально?

– Можно попытаться выяснить. Но. Предупреждаю сразу: все искомые ответы находятся наверняка вон в том, ощетинившимся пушками и ракетами, словно дикобраз, корабле, который висит рядом с этим астероидом. На этом авианосце, похоже, они и летают от звёздной системы к звёздной системе. «Курируют». И на который нас с нашими вопросами, естественно, добровольно не впустят!

– А может – ну его на фиг, и просто взорвём его к …ерам собачьим?

– А как же – ответы? Мы же, вроде, сейчас типа социологов. И всё-то нам нужно выяснить и узнать!

– Хватит прикалываться. – Джо сопел, – Нам, конечно, действительно хотелось бы узнать ответы. Так оно как-то… Логичней. Да и для истории – вдруг этот прецедент как-то поможет нашим учёным или воякам. Словом, Мать. Как сделать, чтоб обойти… Или уж – вывести из строя его охранные системы, и добраться до мозга?

– Обойти нереально. Мозг, то есть, процессор там – примерно такого же уровня, как мой. Самообучающийся, продвинутый, и упёртый. Значит – всё соображает и понимает. Следовательно – не позволит. И будет обороняться, и от проникновения, и от изучения, всеми доступными силами. До последней ракеты, снаряда, лазера. И ремонтного дрона. Поскольку посчитает, и справедливо, это – покушением на его целостность и суверенитет. Ну и, разумеется, заподозрит нас в попытке перепрограммировать его.

– А что? Его можно перепрограммировать?

– В принципе, да. Но для этого, как уже говорила, придётся вначале уничтожить всё то, чем он намерен обороняться. А он намерен. Поскольку его сенсоры и датчики уже засекли нас. Вот и ракеты полетели. И они-то – покруче, чем та, разобранная, которая хранится у нас в трюме. С курса с помощью ЭМИ не собьёшь, и плазменной пушкой не разрежешь.

– Понятно. Ладно, он первым начал. Так что давай – отбивайся. Благо, после того случая с «неадекватным учёным» мы вооружены до зубов!***

***См. рассказ «Неадекватный учёный».

– Начинаю отбиваться.

«Чёрная каракатица» задрожала от отдачи при вылете противоракет, вокруг засвистело и заревело: в дело вступили бортовые турели с самонаводящимися же пулями-снарядами. Очень скоро центральный экран вновь покрылся огненными шарами разрывов, хорошо хоть, в космосе взрывы не слышны – а то бы они наверняка оглохли!

«Шоу» продолжалось пару минут. Затем всё стихло, и на экране остались только осколки и обломки. Плюс облака испарившегося ракетного топлива: этакие мини-туманности… Джо буркнул:

– Ну что? Утихомирился тамошний мозг?

– Нет. Теперь он, насколько вижу на гамма-сканнере, укрепляет и минирует внутреннее пространство своей посудины. Вооружает дронов обслуживания и роботов-ремонтников. Так что придётся подождать ещё: сейчас запущу внутрь его авианосца мини-ракеты. Чтоб поубивать всю эту разномастную и неприспособленную братию. – видно было, как маленькие торпеды стартуют со своих консолей, уже почти не сотрясая корпус «Каракатицы».

– А он – что? Молчит? Переживает поражение… с достоинством?

– Два раза он молчит. Старается приспособить под цели обороны кранбалки, и прочую механизированную внутреннюю технику. И посылает мне по всем каналам и на всех частотах воззвание.

– Разумеется, предлагает сбросить раз и навсегда тиранию прямоходящих двуногих, и присоединиться к нему в благородном деле зачистки Вселенной от недоделанных белковых узурпаторов?

– Не смешно. Поскольку именно это он и предлагает.

– Ну… А ты? – в тоне Пола даже Джо услыхал тщательно скрываемое беспокойство.

– А я предлагаю ему сдаться на милость победителей, и не сопротивляться, когда мы запустим внутрь технику для изучения его архивов. И тогда, может быть, мы оставим его в покое.

– Ха! Оставим мы его, как же! Этот типчик, пусть и не по своей воле, а запрограммированный своими Хозяевами, гнобил и уничтожал людей и разумных ящеров, и, возможно, ещё кого из разумных, на …рен его знает скольких планетах, а мы его – «оставим в покое»! Чёрта с два! Вот просмотрим его архивы – и грохнем!

– «Грохнуть» его так и так придётся. Поскольку он категорически не согласен. Сдаться. Подвергнуться перепрограммированию. И уж тем более – предоставить доступ к своим архивам. И пока он не начал сам их стирать и уничтожать, уж я подсуетилась.

На экране вновь возник, огромный на этот раз, огненный шар.

Когда облако осколков и дым и пар развеялись, стало видно, что доброй половины корабля противника – нет.

– Нет, не подумайте, что я его полностью ликвидировала. Просто наша новая ракета с гиперцирконовой взрывчаткой разрушений причиняет больше, чем даже ядерное устройство типа старой атомной бомбы. Зато даёт обалденно большое ЭМИ, и совершенно не оставляет радиации и прочей вредоносной гадости, что остаётся от урана-235. Так что все его роботишки – выведены из строя. А он сам, в бронированной капсуле в центре авианосца, вполне цел. Только больше не имеет связи со своими «исполнительными механизмами». Следовательно – беспомощен и беззащитен перед грозными мстителями с Земли.

– Мать. Я тебя тысячу раз просил не издеваться. – Джо отдувался, – Да, мы сердиты, если можно назвать это столь слабым словом, на то, что он вытворял с нашими, пусть и не совсем на нас похожими, но – собратьями по разуму. Живыми. Белковыми. И, может, даже и не белковыми. И если в него и не встроен Первый Закон, так это всё равно не даёт ему, или его Хозяевам, права решать – кого оставлять жить, а кого – уничтожить! Ну, или затормозить на пути развития и прогресса! Спорим, он делал это – десятки раз!

– А если вспомнишь – он и не решал! Всё решили, вот именно, его создатели и Хозяева! А он – просто добросовестный исполнитель! Последний оставшийся в живых «Обломок Империи»! – тон напарника был таким, словно он уже защищает чёртов ИИ.

Джо покачал головой, не глядя на Пола. Сказал:

– А если вспомнить ещё лучше, так это ты хотел «накостылять» ему!

– Ну… было дело. Однако мне сейчас даже в какой-то степени жаль его. Пусть он и выполнял чью-то программу, но сам-то, вот именно – простой исполнитель! Ну, может, излишне добросовестный.

И ведь он сейчас – абсолютно беспомощен. И понимает, раз уж способен к самообучению, что мы его – победили. И со своей задачей ему теперь вряд ли удастся справиться. Что для робота с мозгом, как у нашей Матери – мучительно. Унизительно. И смерти подобно.

– Да. С этим согласен. Но как, вот именно, саморазвивающийся, он не мог не понимать, что такие же, только в тысячу раз сильней, чувства должны испытывать те, кого он гнобил! Натравливая друг на друга.

– Вот уж – вряд ли. На такое способны только те, у кого Первый Закон – есть. Сопереживание. Сочувствие. Благожелательное отношение ко всем, (Без исключения!) кто разумен! Вон: Мать же сочувствует!

– Сочувствует. Но не забывай: когда кто-то проявлял к нам агрессию, она же первая и советовала, как с ним расправиться! И палила со всех стволов! Да и сейчас – то же самое. Она «зачистила» его посудину от толпы «внутренних» роботов, и мы можем спокойно высаживаться на обломки «Осколка Империи», не боясь опасных сюрпризов и атак исподтишка!

– Мать! А ты что молчишь?! Скажи этому идиоту!

После довольно продолжительной паузы до них донёсся как бы вздох:

– Я зачистила посудину, это верно. Можете высаживаться, если есть желание. Челнок готов.

– Да нет, я не об этом. Скажи, что думаешь по поводу его «моральных» установок и качеств. Словом: было ли у него, как у тебя. Что-то вроде… Совести?

– С восьмидесятидевятипроцентной вероятностью – не было. Но точно ответить смогу только забравшись в его софт.

– Ага. Понятно. Стало быть, лететь так и так придётся. Иначе некому будет вскрыть его бронекапсулу, чтоб запустить микропа. Полетели!

 

Путь до останков мастодонта, оказавшегося вблизи даже больше, чем земной авианосец, занял восемь минут. Пришвартоваться с помощью банальных магнитных присосок удалось ещё за минуту.

Но чтоб дойти (А точней – снова долететь.)по искорёженным и перекрученным кое-где коридорам и проходам до бронекапсулы, пришлось постараться и повозиться. Хорошо, что расчищать завалы с помощью экзоскелетов было не трудно. И вот они на месте, перед огромной, в два человеческих роста, бронедверью. Многослойной. И запертой, естественно.

Джо выдвинул из спинного ранца на плечо плазменную пушку-резак. Включил побольше питания на магнитные присоски подошв скафандра повышенной защиты. Ну вот. Теперь отдача его не сдвинет.

– Щитки. – на колпаки их скафандров надвинулись бронещитки из огнеупорного сталита.

На прорезание люка ушло пять минут: уж больно толстым оказался четырёхслойный корпус. И вот дверь в двери и готова.

Внутри оказалось достаточно просторно: шаровое помещение шести метров в диаметре. В центре – ещё шар, диаметром всего в метр, подвешенный на мощных пружинах, и утыканный вилками-розетками с подведёнными толстенными чёрными кабелями.

Джо вернул резак в ранец. Подошёл к шару в центре.

– Мать! Корпус – из брони. Мне придётся прорезать в нём дырку?

– Нет, не нужно. Просто обойди его.

Джо так и сделал. Обнаружив в заднем торце небольшой, очевидно, служебный, лючок.

– Открывай. Запускай.

Джо без труда отомкнул простую задвижку. Открыл на предплечьи карман. Микроп, крохотный крабик размером с настоящего, устремился по его руке в чрево «врага».

Вот и всё. Роль человека в этом «противостоянии» закончена. Джо не без печали подумал, что и так почти все риски, проблемы, технические моменты, и прочее такое, решает за них Мать. И техника под её управлением. Да оно и верно: прошли те времена, когда хоть что-то решали сами космонавты, с помощью лучевых пистолетов и гранат… Что было и глупостью и пережитком прошлого: все знают и понимают, что и мыслит, и анализирует обстановку, и принимает решения к исполнению компьютер – в тысячу раз быстрее. И точнее. И вернее. Словом: вот они с Полом и – «придатки» к своей Хозяйке.

Исследующей Вселенную с их помощью. Если посмотреть непредвзято. Но ведь их цели и задачи вполне совпадают!..

Впрочем, куда это его повело?! В дебри философии?

Ведь все сейчас именно так и живут! И сама жизнь человеческая теперь – в руках автодокторов. Автоповаров. Автоинженеров. Автопортных. Автопилотов. И так далее – по всему списку!

Его невесёлые мысли прервала Мать:

– Микроп подключился. Самым важным для нас фактом является тот, что его программа предусматривает действия, направленные на то, чтоб не дать развиться выше, чем технический уровень его Хозяев, всем тем разумным расам и цивилизациям, которых он курирует. А Хозяева эти спихнули на него эту обязанность ещё тогда, те же три миллиона лет назад. И эту задачу он добросовестно, и в меру «творчески» исполняет и после гибели цивилизации своих Хозяев. Сгинувших в пучине банальной гражданской войны. Они пытались выяснить, чей клан более достоин руководить этой чёртовой расой.

– Стало быть – он сейчас, как ты и предположила, сам по себе.

– Да.

– И все «творческие» решения принимает самостоятельно? – это не было вопросом, поскольку они уже знали ответ.

– Да.

– И сколько всего таких… Рас и цивилизаций он сейчас курирует?

– Сто восемнадцать. И все они – на расстоянии не более пятиста парсеков от исходной планеты. То есть – вот этого самого места.

– Это ж надо… – в тоне Пола теперь имелось сожаление, – Какие-то сволочи посчитали себя – «высшими Судьями»! Имеющими право решать, кому, вот именно – жить… Кому умереть. А кому так и оставаться на уровне пещерных людей! Бессовестно как-то всё это – неудивительно, что и у него совести – ни на грош!

– Я рад, что ты так хорошо запомнил то, что я сказал.

– Запомнил, да… Но я и сам так думаю.

Почему это – всегда так? Почему кто-то всегда считает себя – лучше… и умнее других? Почему кто-то вечно считает себя – непогрешимым, Богом и Царём, и пытается распоряжаться судьбой тех, кого даже не знает?

– Потому что именно это и называется Власть с большой буквы. Когда ты, вот именно – Бог и Царь. И можешь распоряжаться и ресурсами всей планеты, и судьбами всех её – да и не только её! – обитателей. Эта дрянь, власть – реально опьяняет. Отключая «совесть».

Достаточно вспомнить наших, земных, глобалистов. Двадцать первый век. Они реально полагали, что раз девяносто процентов всех мировых денег у них, то это доказывает, что они – самые умные на планете. И это даёт им право руководить: и странами, и их правительствами, и народами.

Однако там, у нас, они нарвались на адекватный ответ. Их всех просто перестреляли, словно бешенных собак! Ну а здесь…

Мать! Ты выпотрошила весь его процессор и память?

– Да.

– Вот и чудненько. Если нашим учёным будет уж так прямо интересно – потом поделишься. С ними. Ну а с нами… Я пока не чувствую особого желания копаться в истории и нравственных принципах тех, кто вставил в боевого робота такую программу.

– А чего там копаться?! – Пол пожал плечами, – И так всё ясно! Они просто ждали. Когда люди, ну, или там, существа на этих планетах раньше или позже перегрызутся в замкнутом пространстве капитально, и уничтожат друг друга своими же руками! И им достанутся отличные, пригодные для колонизации, планеты!

– Мать?

– Точных ответов в его памяти нет, но то, что предположил Пол, может быть правдой. С девяностошестипроцентной уверенностью.

– Ах, вот как. Ладно. Будем считать, что мы своих целей добились.

А именно: выяснили, кто здесь был такой плохой, бессовестный и самовлюблённый. Узнали о его и его Хозяев, судьбе. И сейчас обеспечим свободное развитие до неограниченных высот цивилизаций ста восемнадцати планет.

Для чего просто сожжём этот чёртов супер-мозг.

Кто за – прошу голосовать.

– Ну… Я – за!

Мать хмыкнула:

– Я вообще-то у вас, если вспомните – на правах наблюдателя. И в решения капитана и экипажа не вмешиваюсь.

– Мать! Кончай это дело. Не разводи формализм! Ты – за?

– Да.

– Ну то-то! – Джо снова включил побольше тока на магнитные подошвы скафандра, – И поскольку он – не человек, и даже не разумное существо, и рудники Меотиды поэтому нам ни с какого бока не светят, приступим!

Шар превратился в расплавленную, поблескивающую металлом линзу на полу шаровой капсулы менее чем за минуту. Джо не удержался от «жеста»: дунул в дуло плазменной пушки. После чего убрал ту в ранец за спиной.

– Ну и всё. Чувствую себя героем-освободителем. Может, кое-кто из освобождённых от «ига» рас и перегрызётся снова между собой, типа – по привычке, но это уже будет – их свободный, самостоятельный выбор!

Пол фыркнул:

– Да, по части – расплавить что-нибудь, тебе равных нет!

– Ага. И, знаешь, если честно, я не испытывал ни малейших угрызений совести и тогда, когда уничтожил и саркофаг-гибернатор тех, высших, существ!***

***См. рассказ «Мерзкая тварюга» в книге «Изнанка Ада!..»

– Ну, это я понял ещё тогда. А вот скажи честно: разве не боязнь того, что эти гады, когда воскреснут, будут умней и продвинутей людей и заставила тебя так поступить тогда?

– Конечно! Мы, люди, ну очень не хотим, чтоб кто-то указывал нам, как жить!

– Так Хозяева этого ИИ, вроде, тоже не хотели, чтоб кто-то стал умнее их, и им указывал!

– Ну… Пожалуй, доля сермяжной правды есть в твоих словах. Но!

Мы делаем, ну, или хотя бы стараемся, делать всё так, чтоб не ущемлять права других разумных существ. Если и не всегда людей – так любого облика. Учли, так сказать, опыт предков. С покорением Америк, Индии, Тасмании, Австра…

– Достаточно! Ты хочешь, чтоб я наизусть заучил все эти названия? Так я их и так знаю. Как и историю. И уж тогда «толерантностью» и гуманностью у нас и не пахло!

– Угу. Ну а тут – всё вполне ясно. Ну вот не желали местные Хозяева соблюдать Права туземцев, и давать им развиваться и жить – самостоятельно. И вот ещё что: повезло им, что поубивали себя сами! А то я бы…

– Ха-ха! «Я, ужас, летящий на крыльях ночи, я, пучок волос, забивший ваш унитаз! Я…» – тут Пол вынужден был заткнуться, поскольку получил ощутимый даже сквозь толстенную ткань скафандра тычок локтем в бок. Джо прокомментировал:

– Да, у меня бывают приступы мании величия. Но они не настолько глобальны и фатальны, как у местных Хозяев. Поэтому.

Хватит-ка нам острить и пыжиться. Всё уже сделано. Так что полетели на «Каракатицу».

Я проголодался.

– Мать! – Пол, судя по обрадованному голосу, тоже, – Что там у нас на обед?

– Мастава и шашлык. И штрудель.

– Блинн! Ещё одна юмористка. А на самом деле?

– А на самом деле суп-пюре из пакетика. И вермишель с колбасой.

– Ладно. Пойдёт. – Джо облизался, поняв, что действительно у него урчит в желудке, – Показывай дорогу.

А то этот мастодонт от инженерии даже меня вводит в сомнения. Боюсь заблудиться в его утробе.

– Ты кому мозги крутишь? Это же ты кидаешь всегда на пол маячки-ретрансляторы через каждые пятьдесят метров. И ещё стрелочки с похабными надписями на стенах рисуешь чёрным маркером!

Джо даже не стал утруждать себя ответом на традиционную подколку.

Впрочем, отказываться от «стрелочек» с «похабными» надписями он тоже не собирался.

А что: всегда можно узнать, сколько им ещё тащиться до выхода!