Роман из двух книг “Гранд-пасьянс в кабинете Андропова” полностью опубликован здесь – https://www.litprichal.ru/users/gp436/, либо https://www.next-portal.ru/users/grand-passianse/

Политический роман с фантастикой и исторической прозой. Пророчества последнего жителя затонувшей 12 тысяч лет назад Атлантиды и слепой провидицы Златы из Югославии свелись к одному: в 1979-ом году человечество ждет Третья мировая война и полное уничтожение. Это не останавливает группу американских “ястребов” во главе с Бжезинским, намеренных сорвать “разрядку” и вернуться к “холодной войне”: они готовят безумную выходку у берегов Крыма, не осознавая, что спровоцируют ядерный кризис.

Советская разведчица Валентина Заладьева (девушка из Древнего мира, погибшая в борьбе против Рима, но получившая “дубль-два” в теле жительницы XX века) решается на отчаянную попытку ценой собственной жизни сорвать гибельную для всего мира американскую провокацию, хотя понимает, что шансы на успех близки к нулю.

Кн.2. Глава 17. Инесса. Крушение иллюзий

«Новая полоса жизни для большинства людей начинается независимо от их желания, – размышляла Инесса. – Она приходит – и все. И лишь меньшинство, состоящее из тех, кто не желает плыть по течению, пытается догнать эту полосу, ухватить и потянуть к себе. Хорошо, что я одна из таких».
О том, чтобы выйти замуж за иностранца из богатой благополучной страны, большинство девушек в СССР и мечтать не смели. Во-первых, иностранцы – это что-то совсем далекое, заоблачное, другая Вселенная. Во-вторых, если эти небожители вдруг оказывались со своими фотоаппаратами где-то рядом, то объектами их внимания были красоты Петербурга-Петрограда-Ленинграда, а вовсе не какие-то обыкновенные девушки.
Но у Инессы была цель. Ей она подчинила многие стороны жизни: обуздала природную лень и выучила английский язык на уровне, далеко выходящем за пределы школьной и вузовской программы. Научилась выглядеть и одеваться так, чтобы взгляд иностранца обязательно на ней остановился. Конечно, все это требовало денежных вложений, но она с проблемой разобралась.
И вот – удача. Имя этой удачи – Шед, американец из «среднего класса», проживающий в небольшом городке Терло, меньше суток езды на автомобиле от Сент-Луиса, столицы штата.
Их роман развивался бурно, настолько бурно, что Шед настоял, чтобы они зарегистрировали брак еще в СССР, а в США она переедет к нему уже в статусе законной супруги.
Так и было сделано. После регистрации Шед улетел в Америку, чтобы ждать ее там. А Инессе предстояло оформить выезд из СССР с потерей советского гражданства – то есть, пройти все круги бюрократического ада.
Во всех инстанциях, где ей надлежало собирать и заверять всевозможные бумаги, ее непременными собеседницами были строго одетые и отутюженные чиновницы средних лет, прямо-таки излучавшие в ее сторону флюиды неприязни. Проявлялось это во всем. В одном кабинете ее какое-то время демонстративно не замечали, а когда она пыталась повторно обратить на себя внимание, удостаивали яростным рыком: «Вы не видите, что я занята?!» В другом давали объяснения о ее необходимых дальнейших действиях холодно-вежливо, но предельно лаконично, не заботясь о том, поняла ли их она при столь кратком изложении, что, разумеется, осложняло всю эту бумажную канитель. Но взгляды чиновниц были неизменно презрительно-враждебными: «Бросаешь Родину ради сладкой жизни!» Впрочем, с этим Инесса поспорить не могла, потому что именно так оно и было. Но она прекрасно понимала, что их демонстративная неприязнь к ней имеет в качестве главной причины не патриотизм.
«Беситесь от зависти? – думала она. – Ну да, мой Шед намного меня старше, и он ровесник ваших мужей. Вы его никогда не видели и не увидите, но какая-то дьявольская интуиция позволяет вам догадываться, что он моложав, спортивен, подтянут, энергичен, тогда как ваши мужья в том же возрасте… Вы каждый вечер видите их разгуливающими по квартире в семейных трусах или пузырящихся трениках, трясущих дряблыми телесами и переступающими через разбросанные по полу носки, которые им самим постирать почему-то – проблема. Или валяющимися перед телевизором с футболом, совмещая это занятие с пивом и семечками. Мой Шед ежедневно совершает пробежки и упражнения, а ваши благоверные, которые, кстати, не всегда понимают, что волосы, торчащие из носа и ушей, надо иногда выстригать, видят спортплощадку только из окна квартиры. Он в своем возрасте любит секс и хочет его, тогда как вашим часто уже ничего от вас не надо, они вас и как женщин не очень-то воспринимают, и вы уже не помните, сколько недель или месяцев назад у вас была последняя близость. И я даже рада, что вы завидуете. Потому что правильно делаете!»
И вот наступил день, когда бесконечная бюрократическая канитель все же закончилась. Разрешение на выезд было получено, авиабилет куплен (за счет Шеда), советское гражданство аннулировано, и более ничего Инессу с Родиной не связывало. Что касается американской визы и вида на жительство, который был положен на какое-то время до получения американского гражданства, то здесь все проблемы Шед решил у себя быстро, и она лишь получила от него почтой нужные документы.
Затем был длительный авиаперелет. Шед встретил новоприобретенную супругу в нью-йоркском аэропорту имени Кеннеди. Оттуда он повез ее на машине в свой город. В качестве свадебного путешествия им предстояло проехать через несколько штатов, и муж выступал в роли заправского экскурсовода, комментируя все, что она видела за окном.
А вот Терло Инессу разочаровал. Небольшой скучный городок. Но Шед ее успокоил, заверив, что во время каждых его каникул они будут путешествовать по всей Америке, побывают и в других странах. И очень скоро она увидит пляжи Флориды. У него собственный бизнес, поэтому он может позволить себе многое. Самой Инессе, разумеется, работать никогда не придется.
Его двухэтажный дом, состоящий из шести по-разному обставленных комнат, кухни, оборудованной по последнему слову техники, двух санузлов и огромной гостиной, сразил Инессу наповал.
Может, она просто начиталась фантастических романов и попала в другую реальность?
Такая версия пришла ей в голову еще тогда, когда она зашла с мужем супермаркет и выбирала для покупки фрукты, о существовании которых она раньше не знала.
Когда Инесса и Шед ехали из Нью-Йорка в Терло, они останавливались в хороших отелях, где проводили жаркие, почти безумные ночи. Разумеется, она ожидала еще более великолепного продолжения уже в доме, где им предстояло вместе жить.
То, что произошло в первую ночь, обрушилось на ее судьбу подобно снежной лавине на ничего не ожидавшего альпиниста.
Действие, которое собирался произвести Шед, было настолько омерзительным и противоестественным, что Инесса сначала даже не поняла, в чем дело, но уже спустя мгновение вырвалась из его объятий и выскочила из постели.
– Что с тобой? – удивился муж.
– Ты что, сидел в тюрьме и жил там с мужчинами?! – гневно крикнула Инесса. – Почему ты ведешь себя, как грязное животное?
– Я – грязное животное?! – взревел Шед. – Ты что, забыла, что я купил тебя с потрохами, русская шлюха?! И я имею право делать с тобой все, что пожелаю!
И он ударил Инессу в живот упругим кулаком. Она согнулась и застонала. Не дав ей опомниться, Шед повалил ее обратно в кровать. Больше она не сопротивлялась, потому что ее возмущение уступило место дикому первобытному страху.
«Все, что угодно, только бы не убил и не искалечил!»
А такие исходы она сейчас допускала. Глаза Шеда, когда он ее ударил, были безумными, и свою ярость он даже не пытался контролировать.
Потом он отвалился от нее и почти сразу заснул.
«Бежать! Срочно бежать из этого дома! И сразу – в полицию!»
Она тихо встала с постели, стараясь не издавать никаких звуков, и стала быстро одеваться. Затем она на цыпочках спустилась по лестнице на первый этаж, подошла к входной двери и попыталась ее открыть.
Тщетно! Дверь и изнутри открывалась только ключом, а его у Инессы не было.
Тяжелая рука легла на ее плечо.
Сзади стоял Шед.
– Из этого дома купленные вещи не бегут, – насмешливо сказал он.
Инесса задрожала, словно ее окунули в ледяную воду. А Шед обрушил на нее град ударов. Она лишь пыталась закрывать руками голову, вдавив ее в плечи. А потом потеряла сознание.
Пришла она в себя в небольшом помещении без окон. Сейчас она лежала на застеленном топчане, рядом с ним была еще небольшая тумбочка, а у стены стоял старый шкаф.
Это явно был подвал. Еще в ее каморке было две двери. Сначала Инесса дернула ту, что побольше. Дверь не шелохнулась. Значит – заперта на ключ. Это наверняка выход в коридор подвала.
Зато та, что поменьше, сразу же открылась. За ней находился крохотный санузел, состоящий из унитаза и микроскопической душевой кабинки.
И в тумбочке, и в шкафу было пусто. Но когда Инесса внимательно обследовала дверцы шкафа, с которого давно слез лак, она обратила внимание на подозрительные коричневые пятна, выделяющиеся на светлом фоне дерева. Очень похоже на въевшиеся брызги крови.
«Я не первая женщина в этой каморке. Кто-то был здесь до меня», – с ужасом подумала Инесса.
Дверь в каморку стремительно открылась. Но вошел Шед не с плеткой или иными орудиями истязания, а со скромным то ли портфелем, то ли чемоданчиком. Такие в СССР только начали появляться и носили название «дипломат».
– С пробуждением! – приветствовал ее Шед и принялся вынимать из «дипломата» и выкладывать на тумбочку простейшие медицинские приспособления: коробку с ампулами, шприц, вату, флакон со спиртом.
Все стало предельно ясным. Сейчас он подсадит ее на какую-то наркоту. И тогда – все. Инесса действительно превратится в вещь, ради очередной дозы готовую на все, даже лизать руки своего хозяина. Но ничего сделать против она не сможет. Если она окажет сопротивление, он снова изобьет ее до потери сознания и все равно сделает укол.
Выхода не было, и ей пришлось подчиниться.
Прошло чуть-чуть времени после инъекции, и девушка вдруг начала ощущать необычный прилив энергии и подъем настроения. На сидевшего рядом и внимательно наблюдавшего за ней мужа она посмотрела совсем иными глазами, чем до укола.
«Какой же он у меня симпатяжка! Настоящий мужик! А то, что отлупил – так это дело житейское. Стерпится – слюбится».
Взгляд Инессы затуманился, и она потянула Шеда за собой на топчан, томно протянув:
– Я тебя хочу…
И на его сексуальные пристрастия, гнусные и отвратительные в глазах любого нормального человека, она теперь смотрела уже куда снисходительнее.
«Ну и ладно, не помру же». И вновь ее сознание выбрало и для этой ситуации ту же самую формулировку:
«Стерпится – слюбится».
Потом довольный Шед ушел, заперев за собой дверь на ключ, а она осталась лежать на топчане. Наркотическое опьянение потихоньку уходило, через какое-то время оно исчезло совсем, и к Инессе вернулся трезвый взгляд на происходящее.
Хотя ломки как таковой пока не было, девушка прекрасно понимала, что это еще впереди. Ведь, скорее всего, это героин. А сейчас ее ждал жестокий и беспощадный анализ всех предпосылок для той ситуации, в которой она сейчас оказалась.
Детство. Инесса была единственным ребенком в семье, росла избалованной, все ее желания выполнялись. Когда же она стала старше, ни любви, ни благодарности по отношению к родителям у нее не присутствовало. Весь мир существовал только для нее одной, а все его обитатели были ее должниками. За то, что она вообще есть.
Когда мать серьезно заболела и легла в больницу на операцию, Инесса ни до операции, ни после нее так ни разу и не нашла времени ее навестить. Девушка так зажигательно проводила время в молодежных компаниях, что отвлечься от этого времяпровождения не могла даже в мыслях.
Все обошлось благополучно. Когда мать выписалась из больницы, она ни в чем дочь не упрекнула. А отец лишь сказал:
– Инесса, ну как же так?
А сейчас, покидая навсегда свою страну, она даже не удосужилась подумать о том, что станет с родителями в старости. Ведь когда-то за ними потребуется уход, а других детей у них нет. Но поняла это Инесса лишь сейчас, лежа на топчане в запертой каморке.
Мысли девушки соскочили на другую тему: ее отношений с мужчинами. Только в этот момент она поняла, что созданный ею «фильтр» был, оказывается, со знаком «минус», хотя раньше она этого не понимала.
Взять хотя бы несколько эпизодов.
Вот она познакомилась в пансионате с парнем по имени Степан, не имевшим сексуального опыта. И с небольшой проблемой. Из-за нее, когда дело дошло до близости, ситуация в первый момент пошла как-то вкось, но что ей мешало проявить терпение и деликатность? Дальше все было бы нормально, она вообще могла бы из него веревки вить, ведь у парней к своей «первой» отношение особое. Так нет же, не сумела она удержаться от соблазна его уязвить, на чем знакомство и завершилось.
А несколько лет спустя она случайно встретила Степана на улице с какой-то рыженькой, которая наверняка в него мертвой хваткой вцепилась. Когда Инесса слегка прикололась над этой парой, рыженькая обложила ее трехэтажным матом, наверное, почувствовала потенциальную соперницу.
А с Никитой? Он ведь тогда к ней не поехал и больше на связь не выходил, потому что наверняка услышал, как она на лестничной площадке пренебрежительно о нем отозвалась. Получается, что зря обидела хорошего парня. Но он-то несомненно потом себе пару быстро нашел. Впрочем, и она вот тоже… нашла!
Получается, что она всегда хороших людей от себя отваживала, а привечала совсем иных. Был у нее такой – Гена. Не питерский, но мечтающий прихватить в Питере жилплощадь. Инесса раскусила его вскоре после начала их романа. Меркантильных людей она видела насквозь, потому что сама была такой. Когда в качестве любовника Гена ей уже наскучил, он как раз приготовился предложить ей более капитальный вариант отношений. А ведь от Инессы не укрылось, как оценивал он цепким взглядом ее квартиру.
И когда он предложил оформить отношения, Инесса с пафосом заявила:
– Гена, я так польщена твоим выбором! Но, понимаешь, своим предложением ты вынуждаешь меня открыть тебе мою тайну. Я – сингл.
– Чего? – оторопело переспросил Гена. – Ты, что ли, из тех, кто Индиру Ганди убить хочет?
– Мне до нее фиолетово. Сингл – это не сикх. Это английское слово, обозначающее тех, кто может вращаться на своей орбите только в одиночку.
И не дав Гене опомниться, она выставила его за дверь и из своей жизни.
Но сейчас, задним числом, она понимала, что в сравнении с таким монстром, как Шед, даже самый дерьмовый из ее «бывших» выглядел бы белым и пушистым.
Впрочем, прошлое – это прошлое. Ей надо думать, что делать сейчас. Еще точнее – как спасти свою жизнь. Для этого надо выбраться отсюда.
Героиновая зависимость – это смерть в довольно обозримом будущем. Шеду это только на руку. Использовав Инессу по полной программе, он потом спокойно констатирует ее смерть и отправится искать за границей новую дурочку. Да и здесь иммигранток хватает, которые поведутся на его обаяние и сами с удовольствием полезут в западню.
Конечно, полиция когда-нибудь может обратить внимание, что все его очередные жены довольно скоро умирают от передозировки наркотиков, но ведь Шед тоже не дурак. Он до этого может продать свой бизнес в этом штате и купить в другом, аналогично сделав с домом. Переехал – и концы в воду.
У Инессы только один путь к спасению – вырваться из этого дома и бежать в полицию. Если она сбежит от Шеда, есть надежда, что в наркотической клинике ее спасут от зависимости. Сейчас ее первостепенная задача – как-то добиться того, чтобы Шед не оставил ее насовсем в этом подвале, а «перевел» обратно в дом. А что для этого нужно? Не бунтовать и демонстрировать полное послушание и смирение со своей судьбой. То есть – выглядеть сломанной, да так, чтобы он не почувствовал фальшь.
Для этого ни в коем случае нельзя самой проситься, чтобы он «перевел» ее обратно в дом, ведь тогда он сразу заподозрит ее в желании совершить побег. Нет, к этому решению он должен прийти сам после ее длительного примерного поведения. А в доме все уже проще. Использовать подходящий момент и сзади приложить его по голове чем-нибудь тяжелым, чтобы вырубился надолго. Даже если после этого она не сможет открыть наружную дверь, то всяко сможет выбить стекло, а если не удастся выбраться через окно – кричать и звать на помощь. Терло – городок тихий, ее будет слышно далеко.
Выработав план спасения, Инесса немного успокоилась.
А затем потянулись одинаковые дни заключения в подвале – от одной инъекции до следующей, после каждой из которых ей надлежало ублажать своего хозяина.

К чести Шеда, он дал ей прочувствовать ломку всего один раз – разумеется, в воспитательных целях, для профилактики неправильного поведения. Впрочем, и этого раза Инессе хватило с лихвой. Но поскольку она вела себя смиренно и бунтовать не пыталась, Шед во всех остальных случаях вкалывал ей дозу своевременно.
Освобождение из подвала произошло неожиданно. Муж будничным тоном заявил:
– Мне надоело, что я тебя содержу, кормлю, трачусь на твой кайф, а ты бездельничаешь. С сегодняшнего дня ты будешь заниматься в доме уборкой.
Инесса промолчала, ничем не выказав своей радости. Первый шаг к обретению свободы был сделан. Но вскоре ей пришлось испытать и огорчение: находиться в наземных помещениях дома она могла только во время его пребывания там, а на время своего отсутствия он загонял ее в подвал.
Оставался только один вариант, который еще раньше пришел к ней в голову самым первым: незаметно подойти сзади и чем-нибудь тяжелым ударить его по голове. Но пока такого случая не представлялось.
Об этом она размышляла в тот момент, когда протирала оконное стекло, а Шед сидел на диване и курил. И то, что Инесса вдруг увидела на улице…
Возле автомобиля Шеда копошились двое смуглых мексиканцев. Один занимался замком, вскрывая его каким-то приспособлением, другой просто прохаживался рядом , кидая взгляды в разные стороны.
Неожиданно Инесса сообразила, что ситуация сейчас может сработать на нее. Только бы все получилось!
– Смотри! – крикнула она мужу, показав на улицу.
Выглянув, Шед в первый момент остолбенел, затем злобно выругался и бросился к выходу из дома.
Странным было то, что он не стал доставать пистолет, который наверняка у него был. Если бы он застрелил грабителей, американский закон встал бы на его сторону. Впрочем, тогда бы и родственники убитых объявили ему вендетту. Сейчас Шед понадеялся на свое физическое превосходство.
Инесса побежала за ним. Она понимала: сейчас или никогда!
Когда муж выскочил на улицу, не захлопнув за собой дверь (как она и надеялась), Инесса выждала несколько секунд и выбежала вслед за ним.
У машины уже вовсю кипела драка. Шед был сильнее любого из двух щуплых на вид мексиканцев, но они атаковали его с двух сторон. Невозможно было предугадать, чем закончится эта потасовка. Но сейчас Шеду точно было не до Инессы, поэтому путь к побегу был для нее открыт.
Но случилось то, чего она не могла предвидеть.
В руке одного из мексиканцев оказался неизвестно откуда выхваченный нож, которым он весьма профессионально ткнул Шеда в шею. Тут же брызнул фонтан крови, и Шед рухнул на землю. Удар явно оказался смертельным.
К счастью, на Инессу налетчики не обратили внимания. Иначе ее, свидетельницу, они бы убили точно. Попытку завладеть автомобилем они оставили и пустились наутек. Оно и понятно: с машиной убитого их бы вычислили в два счета.
Зато сама она мгновенно поняла, что ситуация для нее резко изменилась в худшую сторону. Вокруг безлюдно, другие дома далеко, а это значит, что никто драки не видел и не слышал. Когда здесь появится полиция, главной подозреваемой станет Инесса. Против нее огромное количество косвенных улик: следы внутривенных инъекций, наличие в крови наркотика, присутствие мотивов. У Шеда наверняка репутация дрянная, и полиции это известно. И это сейчас работает против нее. Чем хуже был ее муж, тем больше было у нее оснований его убить.
Как ей отвечать вопрос, который последует неизбежно – об их совместной жизни? Если она расскажет правду, это все равно, что давать показания против себя. Если же утверждать, что все было замечательно и они жили душа в душу, то как быть с тем, что жители города видели ее всего один раз – в супермаркете в день ее приезда? А дальше почему она не выходила из дома? Да и не бывает идиллии у супругов, если какой-то из них страдает наркотической зависимостью. А то, что орудие убийства – нож – не будет найден, ей не поможет.
В СССР в такой ситуации тоже можно оказаться, если попадется нехороший следователь, готовый ради статистики раскрываемости навесить на человека всех собак. Но там и реально отбиться, налегая на принцип презумпции невиновности, особенно при хорошем адвокате. Но в США такого принципа нет, поэтому сажают здесь с удовольствием, считая, что выполняют этим свой гражданский долг.
А она еще и иммигрантка, экс-гражданка СССР. Это еще одна роза в общий букет. Впаяют пожизненное. В заключении от наркотической зависимости, конечно, вылечат и этим жизнь спасут, только на фиг ей такая жизнь?
Нет, не в полицию ей надо бежать, а в обратную сторону. Подальше отсюда. И сначала – в Сент-Луис, столицу штата.
Вернувшись в дом, Инесса сумела найти свои документы и занялась поиском денег. И нашла их совсем немного, а где Шед прятал свои финансы, теперь у него не спросишь.
К счастью, дом находился на краю города, совсем рядом с автострадой, которая и вела в Сент-Луис. Оставалось найти того, кто ее подвезет. Инесса принялась отчаянно махать проезжающим автомобилям, но они лишь сердито гудели в ответ, даже не сбавляя скорости.
Когда она уже отчаялась, одна машина все же остановилась. Девушка подбежала к ней. Сидевший за рулем молодой мужчина, вопросительно уставился на нее.
– Подвезите меня до Сент-Луиса! – крикнула Инесса. – Я заплачу. Правда, денег у меня немного.
– Вы от кого-то убегаете? – спросил мужчина.
Вот ведь проницательный какой, зараза! И самую точку попал. Врать не имело смыла.
– Да! – выпалила Инесса.
– Сожалею, мэм, но я не ищу на дорогах приключений.
И водитель начал поднимать стекло, намереваясь отъехать. Сейчас он умчится, и больше уже точно никто не остановится.
– Если ты меня подвезешь, я с тобой пересплю! – вдруг нашла она аргумент.
Мужчина смерил ее взглядом с головы до ног, что-то в уме прикинул и коротко сказал:
– Садись.
Девушка мгновенно запрыгнула в машину. Когда автомобиль помчался прочь от Терло в сторону Сент-Луиса, она облегченно перевела дух.
– Давно потребляешь? – равнодушно спросил водитель.
– А что, видно?
– Видно.
– Меня насильно подсадил на эту дрянь муж, – вдруг зачем-то призналась Инесса. – Я бегу от него. Он меня избивал, а еще…
«Надо попытаться его разжалобить, может, денег даст». И она рассказала о гнусных сексуальных пристрастиях Шеда.
– Почему же ты его не убила? – неожиданно спросил мужчина.
Инесса мысленно похвалила себя за то, что не побежала в полицию. Ведь именно такой ход мыслей возникает у любого после ее рассказа.
– А должна была?
– Когда я был еще лопоухим тинейджером, один чернокожий парень поступил со мной нехорошо, – каким-то монотонным голосом поведал собеседник. – Позже я собирался его наказать, но не сумел найти. Поэтому за него ответил другой. И это было правильно, потому что счет был закрыт.
«Какой-то странный. Есть в нем что-то… невменяемое».
Дальнейшая часть пути прошла в молчании. Незнакомец даже не поинтересовался, как ее зовут, и не представился сам. Инесса принялась размышлять. Вот окажется она в Сент-Луисе, а дальше что? Одну ночь она проведет там, куда ее привезет этот парень, но потом? Имеющихся денег хватит ей ненадолго. А надо где-то ночевать, питаться, да еще купировать ломку. Последнее – самое затратное. А вот при наличии денег искать продавца долго бы не пришлось: в Сент-Луисе, как и в любом крупном городе, всякого отребья, торгующего наркотой, предостаточно.
Попытаться найти работу? Но кто ее возьмет, иммигрантку с чудовищным акцентом и сидящую на игле?
Есть только один путь к спасению. В самых крупных городах США есть советские консульства. Надо будет узнать, в каких именно, добраться до ближайшего, пробиться на прием и просить о помощи. Только вот советского гражданства у нее больше нет. Она сама от него отказалась. Теперь раскаивается в совершенной ошибке. Вдруг ей поверят и войдут в положение?
Каким бы это стало счастьем – вернуться! И уже там, дома, она сможет не только бесплатно вылечиться от наркозависимости, но и начать жизнь по-новому. Так, как она могла когда-то, но не захотела, предпочтя иные пути в жизни.
А ближайшая задача – выпросить у незнакомца хоть немного денег.
Когда машина въехала в Сент-Луис, был уже глубокий вечер. Незнакомец остановил автомобиль возле одного из отелей.
– Мы на месте. Ты еще по-прежнему намерена со мной переспать или уже передумала и решила проваливать?
– Я не передумала. Был же уговор.
– Тогда пошли.
В отеле, забросив в номер свою сумку, молодой мужчина сделал широкий жест: повел ее в бар за свой счет. Там изнуренная голодом Инесса вцепилась зубами в жареную куриную грудку, тогда как ее спутник ел мало, а больше пил. Но после каждой выпитой порции коктейля он все больше впадал в меланхолию. Вдруг он спросил:
– Ты приехала из какой страны?
– Из СССР.
Собеседник оживился, и в его глазах появился какой-то интерес.
– У вас готовятся? Ждут?
– Чего?
– Ядерной войны.
Вопрос был крайне неожиданным. Инесса не очень-то следила за новостями, но даже она краем уха слышал о намерении США разместить какие-то базы у южных границ СССР, что очень опасно.
– Ты хочешь сказать, что ваше правительство может начать войну?
– Оно – нет. Я начну.
Инесса не поняла и вопросительно глянула на него. Незнакомец продолжил:
– Все идет к тому, что очень скоро в моем распоряжении будет одна очень маленькая, но симпатичная кнопка, а заодно отличная идея, как обхитрить дурацкую систему блокировки.
«Кошмар, – подумала девушка. – Я только успела избавиться от извращенца, как нарвалась на параноика. А если ему ночью придет в голову еще одна отличная идея – меня придушить? Может, удрать от него?»
Но удирать-то было некуда. И особо не с чем. В бумажнике у нее – мизер.
– А ты мне дашь немного денег? – спросила она. – Я в чужой стране, в незнакомом городе. И не знаю, что мне делать дальше. А скоро еще ломка начнется.
– Я правильно помню наш уговор, что я тебя просто довожу до Сент-Луиса, а ты со мной просто переспишь? – холодно спросил мужчина. – Или я что-то не так понял?
«Мрази, – подумала Инесса. – За несколько вонючих долларов удавиться готовы. Пытаться вызвать у кого-то из них сочувствие к чужой беде – полная безнадега. Впрочем, в ФРГ было бы хуже. Там бдительные законопослушные немцы еще днем уведомили бы полицию, что какая-то подозрительная особа бегает по трассе, пытаясь остановить машину, чтобы выбраться из города».
Потом они поднялись в номер.
Секс с этим человеком оказался невыразительным, непродолжительным и не запоминающимся. Казалось, для него это действо – примерно что-то вроде того, как выпить бокал кока-колы, выкурить сигарету или справить нужду.
После он взглянул на девушку, собрался что-то сказать, но не успел. Глаза его закрылись. Мужчина спал.
«Хотел выставить меня на улицу, но вовремя отрубился», – безошибочно поняла Инесса.
Теперь надлежало действовать. Вскочив с постели, она быстро оделась. Потом бросилась к одежде незнакомца и принялась шарить в карманах. Но бумажника там не было. В одном из карманов она наткнулась на водительские права на имя Мартина Дюссена, но они ей были не интересны. Собственно, на фамилию она даже не взглянула, поэтому ее не запомнила.
Тогда Инесса залезла в сумку. Здесь ей повезло больше: она обнаружила бумажник, правда, зеленых купюр оказалось в нем не так много, как она надеялась.
Сунув деньги себе в сумку, девушка быстро покинула номер и здание отеля, прошла пешком несколько километров по улицам ночного города, пока не наткнулась на другую гостиницу, на вид – совсем дешевую. Так оно и оказалось. В одном из номеров эконом-класса она провела остаток ночи.
Утром Инесса вышла из здания, осторожно оглядываясь по сторонам: вдруг откуда-то вынырнет машина обворованного ею незнакомца. Но этого не произошло, а произошло другое. К ней подошла пожилая седая женщина с доброжелательным лицом:
– Мисс, у вас какие-то проблемы?
«А вдруг она меня пожалеет и возьмет надо мной шефство, помогая выкарабкиваться из этой истории?»
Сделав несчастное лицо, Инесса ответила:
– Да, миссис. Я спасаюсь от мужа, который меня избивал, держал взаперти и насильно подсадил на наркотики.
– Милочка, я знаю, кто вам поможет, – сочувственно сказала женщина. – Совсем недалеко отсюда находится «кризисный центр для женщин», его еще называют «гендерным центром». Там волонтеры из феминистского движения оказывают помощь жертвам домашнего насилия, таким, как вы.
Она подробно объяснила девушке, как туда дойти.
«Вот и вся помощь. Ладно, и на том спасибо».
Инесса быстро нашла этот «кризисно-гендерный центр» и оказалась в небольшом холле. В одной из комнат, очевидно, велся прием посетительниц. На скамье у двери сидела девушка с юго-восточными чертами лица – явно туда.
– Если ты на прием, я буду следующей, – сказала Инесса.
Они немного поговорили. Хотя собеседница владела английским намного хуже нее, кое-что понять удалось. У этой посетительницы-индонезийки ситуация была похожей – она сбежала от распускавшего руки мужа, но не американца, а такого же иммигранта-индонезийца. Только вот на иглу ее никто не подсаживал, и над ней не нависало обвинение в убийстве.
Из комнаты выглянула молодая американка и пригласила зайти. Индонезийка быстро впорхнула туда. Пробыла она там минут сорок и вскоре с сияющим лицом вышла в сопровождении американки, которая пригласила ее в кабинет. Это говорило о том, что над ней взяли патронаж и теперь будут активно помогать.
Это обнадежило Инессу. И когда ее позвала в кабинет уже другая американка лет тридцати или тридцати пяти, она зашла туда с самыми радужными ожиданиями.
Началась беседа. Инесса рассказала о том, что ей пришлось пережить в доме Шеда, показала руку со следами уколов, но ни словом не обмолвилась об убийстве. Убежала – и все.
– А из какой страны вы приехали? – спросила феминистка.
– Из Советского Союза.
– Вы – русская?
Инесса ответила утвердительно, ни в чем не видя подвоха.
Доброжелательность мигом слетела с лица волонтерши, а тон ее тут же стал холодно-враждебным:
– Мы будем вынуждены отказать вам в помощи.
– Но почему?! – почти крикнула Инесса.
– Чтобы выбраться из своей нищей страны и незаслуженно пользоваться благами процветающего общества свободных стран, вы и вам подобные устраивают настоящую охоту на обеспеченных мужчин из Америки и Европы. На мой взгляд, не заслуживаете доверия ни вы, ни ваш рассказ.
Эта фраза стала для Инессы холодным душем. Она все же выдавила из себя:
– Но индонезийке-то вы помочь согласились!
– Такие, как она – это одно. Такие, как вы – это другое.
Инесса слышала это впервые и ранее не догадывалась о том, что фраза «это – другое» для американского общества с его «двойной моралью» является знаковой. И еще она с ужасом поняла, какую совершила ошибку, правильно назвав свою национальность. Ведь враждебность феминистки появилась после сообщения не о советском происхождении, а именно о национальности. Вот если бы она назвалась литовкой или молдаванкой, отношение было бы иным.
«Похоже, их здесь как-то по-новому стали накручивать, не так, как раньше. Уже не на тему страшного коммунизма-большевизма, а насчет страны, где русские угнетают остальные народы».
Всем своим видом феминистка показывала, что чем скорее нежелательная посетительница отсюда уберется, тем лучше.
Оказавшись снова на улице, Инесса невольно сравнила эту американскую волонтершу с советскими чиновницами, которые при оформлении выезда демонстрировали ей такое же отношение. Кажется, два полярных общества, противоположные друг другу – а в чем-то такое сходство!
Что же теперь делать? Скоро начнется ломка, надо срочно искать, где купить дозу. Потом еще за ночлег платить и за еду. А денег у нее совсем немного.
И другого выхода не будет: только торговать собственным телом. Для этого придется прибиться к какому-нибудь сутенеру-негру, потому что при таком занятии без чьей-то защиты не выжить. Понятно, что львиную долю заработка придется отдавать негру, да еще и обслуживать его бесплатно. Но зато он поможет с дозами. Только вот много ли денег у нее после этого будет оставаться?
Но вот, допустим, она добралась до города, где есть советское консульство. Станут ли там вообще разговаривать с ней, отказавшейся от советского гражданства? Ведь она для них – перебежчица.
Впрочем… У Инессы есть один козырь – рассказ о странном незнакомце. Вдруг этот псих действительно имеет отношение к системе запуска ракет? Конечно, первое, что подумают советские дипломаты – что она все это придумала. Но ведь они наверняка контактируют с КГБ. Вдруг в системе этих переливающихся сосудов не положено так вот запросто отмахиваться от подобных сообщений? Тогда есть шанс, что ее не выставят за порог консульства в первую же минуту.
И тут девушка застонала от отчаяния. У нее же в руках был документ – водительские права незнакомца! Если бы она сообразила прихватить их с собой, это придало бы ее сообщению какую-то конкретику. А так она даже на фамилию не посмотрела.
Инесса даже не могла предположить, что ее спешка и небрежность при «обыске» этого типа могут иметь для всего человечества очень высокую цену.
Самую высокую.