Глава 1
– Спасибо, детектив! – поблагодарила миссис Грей, вручая мне упитанный конверт с деньгами. – Так и думала, что он изменяет мне с этой гадиной Люси. – женщина задорно рассмеялась.
Многие из моих клиентов очень расстраиваются, когда подтверждается, что их супруги им изменяют, но миссис Стелла Грей даже рада узнать правду.
– Всегда приятно вывести лжеца на чистую воду, миссис Грей. – с лёгкой усмешкой ответил я. – И получить за это вознаграждение, конечно же.
– Всего доброго! – женщина села за руль своего серебристого автомобиля и уехала.
Я остался в «Штурвале» ещё минут на пять, пока не допил чай. Не знаю, что может быть лучше чашечки чая в конце удачного дня.
На город опускаются сумерки. Гавань в это время суток напоминает рай. В воде отражаются сотни огней, освещающие порт. Будто бесконечный поток падающих звёзд. Когда удаётся попасть в гавань и наблюдать сие потрясающую картину, всегда загадываю желание. Билли считает это глупым.
Кстати, об Эвелин. Нужно успеть забежать за цветами. Это моё негласное правило – каждым раскрытым делом я обязан моей любимой Билли, поэтому считаю обязательным раз за разом напоминать ей об этом.
– Милая, я дома! – громко оповестил я, запирая дверь.
– Я на кухне, Джонни! – ответила миссис Лэнгфорд. – Сегодня твоя любимая картофельная запеканка.
– Как день прошёл, Билли? – я застал её у кухонного стола. Оставив букет на столе, я приобнял её со спины и поцеловал в висок.
– Всё как обычно. – пожала плечами она. – Думаешь, цифры могут чем-нибудь удивить?
– Меня цифры всегда удивляют. – коротко рассмеялся я. – Поздравляю с очередным раскрытым делом, миссис Лэнгфорд. – я вручил ей букет.
Билли блаженно вдохнула аромат жёлтых роз, а затем вопросительно посмотрела на меня.
– Что это значит, Джонни? – с ноткой грусти произнесла она.
– Во все эти значения я не верю, Билли. – отрезал я. – Просто мне показалось, что эти розы самые красивые. Вот и всё. Никакого подтекста и намёка нет.
– Ты же знаешь, как я к этому отношусь. – слегка покраснев, сказала Эвелин, и снова зарылась носиком в ароматные бутоны. – На чём попался этот твой… Бартоломью, кажется?
– Он самый. – устало вздохнул я, раскладывая столовые приборы. – Знаешь, наверное, я его и не поймал, если бы он не прокололся на такой мелочи. – вспомнив об улике, я усмехнулся. – Он всё записывал в ежедневник, который подарил падчерице. Глория, конечно же, ни разу его так и не открыла. Всё грязные мыслишки мужа всегда были прямо под носом у миссис Грей. – поделился я. – Абсолютно все. Весь его план, в конце концов, я прочёл именно в ежедневнике. Сначала Барри хотел отравить свою супругу, вчера он уже сходил к адвокату и узнал о том, кому переходит всё состояние миссис Грей в случае её смерти. Потом собирался отсудить у падчерицы шестьдесят процентов её части наследства. – сказал я. – Технически Бартоломью продумал всё идеально. Его выдали записи.
Билли всегда интересуется моими расследованиями. В особенности ей нравится слушать о том, как лжецы себя выдали. От этих подробностей она приходит в восторг. Нередко Билли помогает мне найти то, чего я не замечаю, казалось бы, прямо перед собственным носом.
Однажды я даже проиграл Эвелин несколько фунтов, когда поставил свою теорию против её. Это дело было довольно запутанным. Ко мне пришёл некий Джеймс Нолан и попросил найти убийцу его жены. Спустя пару дней расследования, я решил, что убийцей является любовник. Но кто бы знал, что Билли заподозрит – и окажется права, кстати, – указав на моего же клиента. Джеймс Нолан собственными руками задушил ненавистную супругу, а обставил всё так, что улики указывали исключительно на её любовника Альберта Кроу.
– Джонни, ты помнишь, что я завтра уезжаю? – потягивая вино после ужина, спросила Билли и прильнула к моему плечу. – Кейти совсем как маленькая! – устало вздохнула она.
– Боится? – поинтересовался я.
– Они с Майклом знакомы чуть ли не с самого рождения. – сказала Эвелин. – А тут Кейтлин вдруг забоялась выходить за него. – она коротко рассмеялась. – Не хочет менять «мисс Шеррингтон» на «миссис Стар». – захохотала Билли.
– Во сколько автобус? – спросил я.
– О, не волнуйся, Джонни. – сказала она, положив руку мне на грудь. – Здесь совсем близко. Лучше поспи лишний часок. – Эвелин снова пристроилась у меня на плече и прикрыла глаза. – Ты будешь по мне скучать?
– За эти три дня я завешу весь дом твоими фотографиями. – усмехнулся я.
Ранее утро. Не знаю, как Билли собиралась самостоятельно добираться до автобуса, мне едва удалось её разбудить в пять утра. Позже я немного опоздал в офис, под дверью уже ждал новый клиент. Это невысокий мужчина лет пятидесяти пяти – шестидесяти. На нём болотно-зелёного цвета твидовый поношенный костюм в тёмно-синюю клетку, васильково-синий шарф, защищающий грудь хозяина от порывов холодного ветра, фетровая грязно-зелёная шляпа, коричневые ботинки из кожи, а в руке трость. Из-под рукава мужчины выглядывают дорогие часы, а на левой руке блестит обручальное кольцо.
Могу сделать вывод, что этот господин не бедствует. Что его могло привести ко мне? Типичное дело – подозревает жену в измене? Не люблю гадать, поэтому сразу же пропускаю его в небольшой кабинет, который снимаю уже три года.
Справа от двери висит большая карта Великобритании. По левой стороне вешалка для верхней одежды и несколько стеллажей с различными папками и бумагами. Перед столом стоят два стула с синей обивкой. На рабочем столе со вчерашнего дня осталась раскрытая папка по делу мистера и миссис Грей. Окно за моим кожаным креслом закрыто бежевыми жалюзи. Я щёлкнул выключателем. Яркий белый свет озарил все помещение и спугнул с полки стеллажа мотылька, который залетел ещё вчера. Насекомое замельтешило, подлетело к лампочке, где я сразу же схватил его и выпустил в окно.
– Присаживайтесь. – я указал на стулья перед столом. – Как Вас зовут?
– Моё имя Эбенизер Баннермэн, детектив. – мужчина снял шляпу, положил на свободный стул.
– Джон Лэнгфорд. – улыбнулся я. Сев за стол, я достал из верхнего ящика диктофон и включил его. – Чем могу помочь, мистер Баннермэн?
– Мне нужно найти человека, который убил меня. – совершенно серьёзно произнёс он. – Я понимаю, как это звучит, но, поверьте, всё именно так. Меня убили сегодня утром.
– Хорошо… – несколько растерянно произнёс я и проверил, работает ли диктофон. Я нервно усмехнулся и потёр переносицу. – Может, у Вас есть предположения, кто это мог сделать? – я едва сдерживаю смех. Если это розыгрыш, то, должен признать, довольно смешной.
– Вы мне не верите, да? – опустив голову, заключил Эбенизер. – Пожалуйста, детектив Лэнгфорд, просто проверьте. – он нашёл в нагрудном кармане пиджака свою же визитку и ручку. – Вот мой адрес. Буду очень признателен, если Вы займётесь расследованием моей смерти. – после этих слов он выложил на стол белоснежный новенький конверт, надел шляпу и поднялся со стула. – Это задаток. – сказал Баннермэн и исчез за дверью.
Смотрю на конверт. Мне отчего-то становится не по себе. Даже если это розыгрыш, то он зашёл довольно далеко. Неужели шутники даже не скупились на задаток? Открыв конверт, я обнаружил чек на пять сотен фунтов. Внизу стоит подпись Эбенизера Баннермэна с расшифровкой.
Интерес взял своё, поэтому, надев пальто, я пошёл по тому адресу, который оставил мой утренний гость. Дрейтон. На нужной улице мне на глаза быстро попался дом «покойного» Эбенизера Баннермэна. Это красивое одноэтажное строение из красного кирпича с кованными балкончиками вместо внешних подоконников, которые украшают многочисленные горшки с яркими цветами. Под большими окнами несколько зелёных кустов шарообразной формы. У входной двери стоит полицейская машина. Окна зашторены, входная двери приоткрыта. По спине пробежали мурашки. Вот тот самый момент, когда, в принципе, безобидный розыгрыш перешёл всевозможные границы.
Я подошёл ближе, в надежде рассмотреть хотя бы один силуэт за неплотными шторами. Их целых три! Один женский, кажется, это сотрудница полиции. Второй мужской, он тоже полицейский, а третий, вероятно, подросток или низкорослый мужчина. Полагаю, последний – это сын или пасынок мистера Баннермэна. Возможно, там есть кто-то четвёртый.
Честно говоря, не знаю, что скажу хозяевам, если постучусь. Правда, меня это не остановило – я боязливо нажал кнопку звонка и сунул руки в карманы, ожидая, пока появится хозяйка или тот подросток. Однако, первыми вышли два огромных добермана. Я в ту же секунду остолбенел и нервно сглотнул. Надеюсь, псы хорошо выдрессированы.
– Место! – скомандовал парень, силуэт которого я видел, и оттащил самого упрямого сторожа от двери за ошейник. – Макс, место. – повторил подросток. – Вам чего? – он поднял на меня покрасневшие глаза.
– Простите, я могу увидеть Эбенизера Баннермэна? – спросил я.
– Он здесь больше не живёт. – ответил подросток, сунув руки в карманы тёмно-зелёных джинсов. Его глаза наполняются слезами, парень сжал губы в тонкую бледную полоску и смотрит куда-то сквозь меня.
По спине пробежал холодок. Какого чёрта вообще происходит? Может… Нет, не мог же он сам ко мне прийти после смерти? Я в это ни разу не верю. Мне нужно убедиться, что утром я видел кого-то, кто притворялся Эбенизером Баннермэном.
– Прошу прощения, можно увидеть его фото? – от собственной просьбы мне стало не по себе.
– Констебль Пенелопа Иннс. Вы его знали? – неожиданно за подростком появилась офицер полиции.
– Вы мне не поверите, констебль. – нерешительно начал я. – Сегодня в мой офис пришёл мужчина, который представился Эбенизером Баннермэном. – сказал я. – Он попросил заняться расследованием его смерти и оставил задаток в виде чека на пятьсот фунтов. Здесь подпись, взгляните. – я протянул бумажку офицеру.
– Вы у нас кто будете? – спросила она, достав блокнот.
– Джон Лэнгфорд, частный детектив. – я показал документы. – Возможно, я смогу чем-нибудь помочь, констебль Иннс?
– Не путайтесь под ногами, детектив. – вмешался второй полицейский, покидая дом Баннермэнов. – Или запишу в подозреваемые. – пригрозил мужчина.
Что ж, от сержанта ничего другого и не следовало ожидать. Только однажды мне довелось познакомиться с более-менее дружелюбным сержантом полиции. И то, он был милым ровно до тех самых пор, пока не узнал, чем я занимаюсь.
Полицейские сели в машину и уехали. Подросток остался на улице. Он сел на порог и закрыл лицо руками. Из-под капюшона чёрной толстовки выбилась совсем светлая прядь волос. Предполагаю, парень приходился Эбенизеру Баннермэну пасынком – они ни капли не похожи.
– Норман? – прозвучал негромко молодой женский голос из коридора за дверью.
В дверном проёме появилась светловолосая женщина с ярко-серыми глазами. На её щеках следы слёз, однако сами глаза ничуть не припухли и не покраснели. Супруга покойного укуталась в шаль из кашемира. Снова зелёный цвет. У них семейная любовь к этому цвету? Женщина ласково погладила сына по голове и велела зайти внутрь. Не могу не обратить внимание на то, что она чуть ли не вполовину младше своего покойного мужа. Даже несмотря на ситуацию, меняющую лицо не в лучшую сторону, ей не дать больше тридцати.
Дождь начинается.
– Простите, что Вам нужно? – спросила, наконец, она, будто только что заметила меня.
– Я Джон Лэнгфорд, частный детектив, миссис Баннермэн. – я протянул ей визитку. – Если Вы не возражаете, мы могли бы поговорить?
– Здесь нечего расследовать, детектив. – подавленно ответила миссис Баннермэн. – Этим уже занимается полиция. – она закрыла дверь прямо перед моим носом.
Похоже, это будет сложнее, чем я думал.
Дождь усиливается. Чтобы не промокнуть окончательно, я спрятался под крышей ближайшей автобусной остановки. Немного позже ко мне присоединилась парочка старшеклассников. Они бегут из школы с тяжёлыми рюкзаками наперевес. Парень и девушка не промокли только из-за листа ватмана, которым они укрывались, пока бежали сюда от другой остановки. У обоих волосы выкрашены в ярко-красный цвет. Им, кстати, идёт.
Ближе к полудню я вернулся в офис и снова застал у двери мистера Баннермэна. Он всё в том же костюме, в котором приходил немного раньше. Я так и не узнал, как на самом деле выглядит Эбенизер Баннермэн, но, полагаю, он очень похож на этого господина.
– Слушайте, если это какая-то шутка, то она перешла границы дозволенного. – сказал я, поворачивая в замочной скважине ключ. – Может, Вы, наконец, скажете, что тут происходит, сэр?
– Вы до сих пор мне не верите, детектив Лэнгфорд? – спросил он, слегка улыбнувшись.
– Знаете, я тоже могу представиться умершим и попросить расследовать мою смерть. – я зашёл в кабинет и повесил пальто сушиться. – Но зачем Вам это? Посмеяться над вдовой?
– Что Вы, мистер Лэнгфорд! – возразил мужчина, расположившись ровно на том же стуле, на котором сидел в первый свой визит. – Я до умопомрачения любил мою Агнесс. – он произнёс её имя размеренно, практически по буквам. – Чего скрывать, я и сейчас люблю её. – Эбенизер слабо улыбнулся. – Норман мне как сын. Своих детей у меня нет. – на некоторое время он замолчал, потупив взгляд на полу. – Я хочу знать, кто убил меня, мистер Лэнгфорд.
Я слушаю его и независимо от собственного желания начинаю верить, что передо мной сидит тот самый Эбенизер Баннермэн, который умер сегодня утром. Знаю, как это звучит. Мне самому не по себе от такого.
– Зачем Вам это? – спросил я. – Если Вы уже мертвы. – я задумался. – Хотите отомстить?
– Вы неправильного мнения обо мне, сэр. – сказал Эбенизер. – Я интересуюсь с целью обезопасить свою семью, понимаете? Пусть я уже не в силах сделать это, но Вы, мистер Лэнгфорд, сможете наказать виновника, чтобы он не причинил боль моей семье снова.
Мы молча смотрели друг на друга несколько долгих минут, прежде чем Баннермэн снова продолжил.
– Я оставлю Вам ещё две тысячи, мистер Лэнгфорд, когда убийца будет пойман. – сказал мужчина.
– Простите, но как Вы собираетесь сделать это, если Вы уже… – я остановился, пытаясь подобрать правильное слово, – если Вы уже умерли? – я развёл руками и пожал плечами.
– Предоставьте это мне. – коротко ответил он.
Это заставило меня вернуться к моей первоначальной теории о розыгрыше.
– Поймите меня правильно, мистер Баннермэн, мне нужно хоть что-то, что могло бы доказать правдивость Ваших слов. – сказал я.
Он задумался, потирая острый подбородок. Эбенизер достал из нагрудного кармана пиджака очередную свою визитку и ручку. На обратной стороне бумажки он в который раз оставил адрес. Правда, в этот раз под строкой адреса значилось имя. Роберт Керр. Где-то я его уже слышал.
– Я прошу о помощи у этого молодого человека. – сказал Эбенизер, указав обратной стороной ручки на имя. – Сегодня он начинает в десять вечера и работает до раннего утра.
– В таком случае… – начал я.
– Я вернусь завтра утром, когда Вы убедитесь, что я говорю правду. – перебил он и ушёл.
Просидев в кабинете до восьми вечера наедине со своими мыслями, я изрядно вымотался. Ни единой души за всё это время не было у моей двери. Уходя домой, я прихватил с собой визитку с новым адресом. Дома сейчас меня никто не ждёт. Разрываюсь между жгучим желанием проверить правдивость слов мистера Баннермэна и усталостью, тянущей меня домой.
Сначала я действительно плюнул на всё это странное дело и пошёл домой, но спустя буквально пятнадцать минут всё же не выдержал и повернул обратно. Девятый час, дождя не ожидается. Вполне можно пройтись.
Глава 2
Адрес, который дал мне Эбенизер, оказался адресом морга. Точно! Роберт Керр – молодой парень-патологоанатом. Пару лет назад он стажировался в этом морге, а теперь, видимо, работает. Он выглядит очень молодо. Когда я первый раз увидел его, то подумал: «Кто оставил в таком жутком здании двенадцатилетнего мальчишку?» У Роберта бледная веснушчатая кожа, абсолютно рыжая копна волос, которая чаще всего напоминает формой шар, и вечно удивлённые зелёные глаза.
В ожидании я просидел совсем недолго. Мистер Керр обожает свою работу, наверное, поэтому приходит на полчаса раньше.
– Роберт! – позвал я.
– Мы знакомы? – обернулся он и вытащил один наушник.
– Джон Лэнгфорд, частный детектив. – представился я. – Мы встречались несколько лет назад, когда Вы проходили здесь стажировку.
– Ах да, помню. – улыбнулся он. – Вы решили, что я ребёнок.
– Именно. – усмехнулся я. – Мне нужно узнать насчёт Эбенизера Баннермэна. Можете помочь мне?
– Что конкретно Вас интересует, детектив? – он спрятал наушники в карман куртки и сунул руки в карманы. Серьёзное выражение лица делает его старше.
– Я бы хотел увидеть его. – сказал я. – Он ведь умер, верно?
– Да, сегодня утром. – ответил Керр. – Пойдёмте.
Миновав охрану, Роберт попутно надел халат. Мы свернули в хорошо освещённый длинный коридор. Спустя несколько минут мы оказались в холодном помещении с множеством холодильных камер. Стены «украшают» тысячи одинаковых небольших прямоугольных плиток с чёрными швами между ними. В нос ударил отвратительный запах формальдегида и спирта. К горлу подступает ком. Я закрыл нос часть ворота пальто и стараюсь дышать поверхностно, чтобы не так сильно ощущать этой запах.
Керр негромко поздоровался, его голос раздался эхом в абсолютно пустом помещении. Затем патологоанатом мельком заглянул в документы, лежащие на одиноком рабочем столе у самого входа, и открыл нужный холодильник.
Я остался у стола, не решаясь подходить близко к трупам. За время практики видел их не раз, но по-прежнему не горю особым желанием даже стоять рядом с ними, не то что смотреть и тем более касаться их.
– Ну что, Вы, детектив! – позвал Керр. – Идите сюда! Вот Ваш Эбенизер Баннермэн собственной персоной, так сказать. – усмехнулся патологоанатом. – Боитесь, что ли?
Преодолев внутреннее омерзение, я всё же подошёл ближе и чуть не отпрыгнул в ужасе: я дважды сегодня видел именно этого джентльмена! Нервно сглотнув, я отошёл на пару шагов. Роберт вернул тело в камеру и закрыл холодильник.
– Что ещё Вас интересует? – спросил парень.
– Время и… причина смерти. – сказал я и откашлялся.
– Ох, похоже, Вы не так часто бываете у нас. – улыбнулся парень. – Вам нужен воздух.
Он вывел меня на улицу, где я смог дышать полной грудью, хотя на языке до сих пор ощущается тошнотворный запах морга.
– Мистер Эбенизер Баннермэн скончался в промежутке между тремя и пятью часами утра. Сам долго пытался определить точнее. – признался патологоанатом. – Он ночами мёрз, поэтому спал под специальным одеялом, которое нагревается от электричества. – пояснил Роберт. – Причина… С этим пришлось немного повозиться, сразу признаюсь. – поделился Керр. – Вроде бы сердце остановилось, но раньше он на него не жаловался. – сообщил патологоанатом, закурив сигарету. – Я тщательно проверил его медицинскую карту. Доктор Уокер, семейный врач Баннермэнов, предоставил все выписки. – Керр стряхнул в жестяную банку из-под лимонада пепел. – Разное, конечно, бывает, но мне кажется, что-то тут не чисто. – Роберт выбросил окурок в банку и поставил её под урну, откуда и взял. – К утру будут готовы анализы. Я могу скинуть Вам результаты, если хотите. Оставьте телефон. Ну или почту.
В двенадцать часов я был уже дома. По дороге снова попал под дождь и вымок до нитки. По-моему, пальто и через неделю будет ещё мокрым после сегодняшнего ливня. Я брёл домой в каком-то забытьи. Казалось, во мне несколько кружек пива, которые так дурманят сознание. Вряд ли это из-за посещения морга. Пусть там я бываю нечасто – к счастью – но выхожу оттуда совершенно нормальным. Склонен считать, что такое странное ощущение вызвано знакомством с Эбенизером Баннермэном.
Лёжа в постели, никак не могу уснуть. Мне всё не верится, что происходящее со мной реально. Что, теперь призраки ко мне станут наведываться? И как рассказать об этом Билли? Спросит ведь, это точно. Эвелин будто бы чувствует, когда у меня появляются новые дела и сразу интересуется, как продвигается расследование.
Проснувшись по будильнику, я сразу же схватился за телефон.
– Доброе утро, Билли! – сказал я, улыбаясь во все тридцать два зуба. – Ты ещё в постели?
– Только проснулась, Джонни. – мягко ответила миссис Лэнгфорд. – Чем занимаешься?
– Борюсь со сном. – усмехнулся я. – Ужасно не хочется вставать.
– Брось, ты знаешь, о чём я. – сказала Эвелин.
Я рассказал всё, что произошло вчера. Даже про дело, которым всё же решил заняться, тоже сказал. Правда, не упомянул, что Эбенизер пришёл ко мне после собственной смерти. Я собираюсь сообщить этот малюсенький нюанс после того, как Билли вернётся домой.
По дороге в офис пришли результаты анализов от мистера Керра. Он сделал несколько пометок внизу страницы. Надписи гласят, что в крови патологоанатом обнаружил препарат для сердца, понижающий давление. Лошадиная доза. Тот, кто дал Баннермэну эти таблетки, точно знал, чем всё закончится.
Ровно в девять, сгорая от желания узнать, наконец, что ещё расскажет мне Баннермэн, я был в своём кабинете. У двери меня снова ждал Эбенизер. Он всегда будет приходить первым, интересно?
Пропустив гостя внутрь, я повесил куртку и сел за стол. Баннермэн выглядит несколько подавленным. Что могло произойти в жизни… Не уверен, что говорю правильно, называя существование призрака жизнью. Ладно, что могло произойти у привидения за ночь, что расстроило его?
– Я займусь Вашим делом, мистер Баннермэн. – сказал я, но мои слова не вызвали никакой реакции у него. – Что Вас гложет? – спросил я.
– Агнесс готовится к свадьбе, детектив. – понуро сообщил Эбенизер. – Не могу поверить, что был так слеп! – воскликнул он.
– Вы знаете, кто он? – спросил я, приготовившись записывать.
– Мой верный помощник, мистер Лэнгфорд. – всё также подавленно ответил мужчина и снял шляпу. – Его зовут Марк Лесли. – сказал Баннермэн.
– Чем Вы занимаетесь, мистер Баннермэн? – поинтересовался я, с головой уйдя в сотни разных теорий, которые уже сформировались в моей голове.
– Занимался, детектив. – грустно улыбнулся он. – Я ведь уже умер. – Эбенизер отложил трость, приставив её к стулу, чтобы она не падала. – Я, Этьенн Кюри и Льюис Райт лет тридцать назад открыли магазин. Сначала он был совсем маленьким, практически не приносил прибыли. Сейчас же это целых три больших магазина. Мы стали богачами.
– Возможно, кто-то из Ваших партнёров решил урвать кусок побольше? – озвучил я одну из своих теорий. – Скажите, кто-нибудь из Ваших знакомых принимает препараты для понижения давления?
– Агнесс. – сразу же ответил он. – Она страдает этим недугом с детства. – пояснил мужчина и задумался. – Неужели, Вы подозреваете её?
– Это простое предположение. – успокоил его я. – Продолжайте.
Из дальнейшего рассказа я узнал, что Эбенизер, Этьенн и Льюис друзья со школьной скамьи, они владеют магазинами в равных долях. Также на три равные части владельцы делят всю прибыль со всех магазинов. Решили соблюдать обещание, данное друг другу много лет назад. Помощник был только у мистера Баннермэна – последнее время, по его словам, он стал медлительным и многое забывал. Марк Лесли был кем-то вроде секретаря. За свой труд Лесли получал зарплату выше среднего.
Живёт парень один в собственном доме, несколько лет назад переехал в Портсмут из Лондона. Близких родственников нет. Четвёртую часть от дохода каждый месяц переводит на сберегательный счёт. Пока не вижу тут никаких предпосылок к убийству.
К полудню я остался один в офисе и побольше узнал о собственниках «Жемчужины» – комплексе магазинов, которыми владеют Эбенизер, Этьенн и Льюис. Мистер Баннермэн был довольно состоятельным человеком и оставил немало своей супруге и пасынку. Судя по движению на счетах миссис Баннермэн, её голова сейчас занята исключительно предстоящей свадьбой. Тем же самым занят Марк Лесли. Норману Эбенизер также оставил счёт с приличной суммой, но им никто не сможет воспользоваться до совершеннолетия парня.
Следующим в моём списке подозреваемых значится Этьенн Кюри. Он ровесник покойного Баннермэна, живёт один. Пять лет назад развёлся со своей второй женой. Детей ни в одном браке не было. Всё своё состояние Кюри завещает друзьям или, если к моменту его кончины будут мертвы оба его приятеля, городу. У Кюри есть родная младшая сестра Джульетта Кюри-Смит. Она стала известным стилистом, уехала во Францию и имеет немаленькое состояние.
Льюис Райт, помимо третьей части «Жемчужины», также держит магазин музыкальных инструментов. Сам Льюис играет на саксофоне и по пятницам выступает в группе других местных музыкантов в небезызвестном пабе «Виктория». Его супруга и трое детей даже без «Жемчужины» будут неплохо обеспечены в любом случае.
На данный момент самым интересным из подозреваемых остаётся Райт. Сегодня он уехал в Лондон по делам, касающихся его второго магазина. Завтра пятница. Видимо, сегодня придётся заняться менее интересными Марком Лесли и Этьенном Кюри.
Ближе к моему офису находится дом мистера Лесли. На обед он приходит домой, я как раз сумею поговорить с ним.
Пока я шёл, заморосил дождь. Благо, до дома Марка осталось всего ничего. В окнах горит свет. Хозяин определённо уже пришёл. Я постучался и терпеливо дожидаюсь ответа.
– Да, да! Входите! – крикнул он. – Открыто!
– Добрый день, мистер Лесли! – поздоровался я, закрыв за собой дверь.
Узкий холл. Он стал ещё уже из-за громоздкого шкафа, который стоит у противоположной от входа стены. Обои красного цвета. Это первое что бросается в глаза. Из-за тусклой лампочки кажется, что стены покрыты слоем вековой пыли. Впереди, в двух шагах от меня, вверх уходит крутая лестница. В конце неё зловеще мигает лампочка над бело-серой дверью в какую-то комнату. На ступеньках лежат клочья не то шерсти домашнего животного, не то мусора. Неужели, толстый слой пыли на обоях не обман зрения? На перилах я заметил красновато-коричневые следы. Господи, куда я попал?
Я поёжился от столь неприятной обстановки, невольно вжав голову в плечи. Сунув руки в карманы, чтобы даже по чистой случайности до чего-нибудь не дотронуться, я огляделся. По правую руку дверной проём, дверью служит штора из крупных деревянных бусин. Честно говоря, даже прикасаться к этим бусинам жутко. Судя по запаху китайской еды, доносящегося из дверного проёма, за этой шторой как раз кухня.
– Эй! – крикнул Марк. – Где Вы? Я слышал, как хлопнула дверь. – сказал он, и я моментально вспомнил, зачем пришёл.
– Да, да! – ответил я. – Меня зовут Джон Лэнгфорд, частный детектив. Я занимаюсь расследованием смерти мистера Эбенизера Баннермэна.
Кухня маленькая. Напротив входа расположена плита, раковина и несколько шкафов. Некогда белоснежная поверхность мебели покрылась желтоватым налётом. Марк Лесли, очевидно, не слишком любит наводить чистоту. Единственным более-менее чистым местом в этом доме, похоже, является крошечный обеденный стол.
По небольшой кухоньке бегает довольно высокий блондин. Его волосы настолько светлые, что издали кажутся белыми. Мужчина хорошо сложен, явно не пренебрегает физическими тренировками. Мистер Лесли одет в голубую рубашку, поверх которой надет бледно-синий вязанный жилет. Марк ходит в зауженных синих джинсах.
Что ж, вполне понятно, почему миссис Баннермэн предпочла его покойному супругу.
– Ох, мистер Баннермэн! – воскликнул Лесли. Правда, его тон был довольно радостным. Похоже, Марк не сильно огорчён смертью работодателя. – Да, конечно. Мне сказали.
– Я подозреваю, это было убийство. – сказал я, не решаясь сесть на свободный стул.
– Да? – не глядя на меня, сказал Лесли и продолжил уплетать лапшу. – И что же Вы хотите знать, детектив?
– Были ли у мистера Баннермэна недоброжелатели? – спросил я. – Возможно, поссорился с кем-то?
– Нет, что Вы. – помотал головой Лесли. – Эбби все любили. Даже наши конкуренты. Таким уж он был таким человеком. – признался мужчина.
– Простите, «Эбби»? – переспросил я и сделал пометку в записях.
– Да. – сказал Лесли. – Пару недель назад он попросил, чтобы я обращался к нему именно так – Эбби.
Мужчина выбросил пустую коробочку из-под лапши и молниеносно сделал себе кофе. Он снова сел за стол и продолжил есть. На десерт у Лесли штук восемь шоколадных конфет с какой-то красной полужидкой начинкой. Полагаю, следы именно этих конфет я заметил на перилах в холле.
– Какие отношения Вас связывают с вдовой покойного, Агнесс Баннермэн? – спросил я.
Марк на мгновение перестал есть и поднял на меня глаза.
– Уже знаете? – он усмехнулся. – Я женюсь на ней. Как Вы думаете, какие нас связывают отношения?
– Давно? – поинтересовался я.
– Уже три года. – снова усмехнулся Лесли. – Я влюбился сразу, как увидел её. – сказал он и отложил развёрнутую конфету. – Вы ведь видели Агнесс? Она такая красивая. – мечтательно произнёс Марк.
– Из-за Эбби вы не могли быть вместе. – начал я. – Знаете, это наводит на определённые мысли.
– Я не отрицаю, детектив. – тяжело вздохнув, сказал Лесли. – Понимаю. Но, чтобы Вы знали, я не лишил бы Нормана отчима, который его любил. И Агнесс без сына я бы тоже не посмел оставить. – Марк вылил остатки кофе в раковину и сполоснул руки. – Мне дороги они оба. Я хочу, чтобы они оба были счастливы, понимаете, детектив? Это самое важное.
Как ни странно, я верю ему. Возможно, не каждому слову, но то, что Марк Лесли не убивал Эбенизера – точно.
Следующим в моём списке значится Этьенн Кюри. Его я нашёл в «Жемчужине». Мужчина занимается документами в своём кабинете. К нему меня проводил один из администраторов магазина.
Рабочее место мистера Кюри светлое и достаточно просторное. Тканевые белые жалюзи защищают комнату от лишнего солнечного света. У окна стоит большой стол, за которым устроился невысокий, полный мужчина. У него шикарная шевелюра. Волосы некогда были насыщенного тёмного цвета, который изрядно «съела» седина. Особенно на висках. Этьенн поднял на меня глаза и поправил очки на носу.
– Добрый день! – поздоровался он. – Вы по какому вопросу?
– Мистер Кюри, меня зовут Джон Лэнгфорд. Я частный детектив, занимаюсь расследованием смерти Эбенизера Баннермэна. – представился я и сел на стул, который стоял ближе всех к Кюри. – Мне нужно задать Вам несколько вопросов.
На столе я заметил фотографию в рамочке. К моему удивлению, на снимке был запечатлён сам Этьенн.
– Конечно, конечно. – кивнул мужчина и отложил ручку. – Вы работаете с полицией?
– Нет. – ответил я. – По просьбе… – я вовремя остановился, пока не ляпнул о встрече с призраком Баннермэна. – По просьбе его супруги. – сказал я. – Кстати, Вы с ней знакомы?
– Да, виделись пару раз. – отмахнулся Этьенн. – Но так, знаете, формально.
– Хорошо. – я сделал пометку в блокноте. – Были ли у мистера Баннермэна недруги? Возможно, он с кем-нибудь не ладил?
– Нет, нет. – поморщив лоб, сказал Кюри. – Эбби все любили. Он был человеком, который умудрялся вписываться в любую компанию. У него целый Портсмут друзей. – сообщил мужчина. – Мы с Льюисом никогда не ходили без него на переговоры.
– Где Вы были семнадцатого марта в промежутке между тремя и пятью часами утра? – я машинально поставил точку в блокноте.
– Какой это был день недели? – Этьенн прищурился и водит ручкой по настольному календарю. – Ох, вторник. – мужчина протёр лоб платком. – Я был на ужине у давнего друга. Выпил немного лишнего и остался у него. – сообщил Кюри. – Джорджия, миссис Грин, подтвердит.
Дальше я спросил об отношениях Эбенизера с его помощником. Этьенн сказал, что Эбби все любили. У него никогда не было врагов. Меня всегда смущали подобные люди, не имеющие врагов – каким бы ты хорошим человеком ни был, всегда найдётся тот, кому ты будешь поперёк горла.
– Я бы хотел поговорить с Льюисом Райтом. – начал я. – Не знаете, где я могу его найти?
– Сегодня его точно в городе не будет. – незамедлительно ответил Этьенн. – Эх, ведь пятница в «Виктории». – мечтательно протянул Кюри. – Знаете, где это? – спросил мужчина и, не дожидаясь ответа, записал адрес на первой попавшейся под руку бумажке. – Он никогда не пропускал вечер пятницы. Лью у нас любит свой саксофон больше, чем обеих жён вместе взятых. – Кюри рассмеялся.
– Спасибо. – поблагодарил я. – Всего доброго!
Возможно, Льюис прольёт немного света на эту историю?
Глава 3
Билли звонила час назад. Кейтлин немного успокоилась и уже не так боится выходить замуж за Майкла. Сёстры вчера были на примерке платья, сегодня у них девичник. Завтра Эвелин уже будет дома.
Я просидел за работой до поздней ночи, стараясь разобраться с биографией Льюиса Райта. К счастью, мне удалось найти о нём достаточно информации. На Райта было заведено три уголовных дела. Ничего особенного, он напивался и дебоширил. Думаю, чуть ли не у каждого пятого есть такой грешок. Учась в колледже, Льюис курил травку. Примерно в двадцать семь, мистер Райт образумился и взялся за собственную жизнь. Он избавился от вредных привычек и занялся бизнесом вместе со старыми школьными друзьями.
Несмотря на такую живую биографию, Льюис нравится мне куда больше идеальных Эбби и Этьенна. Что ж, вообще я сомневаюсь, что кто-то из друзей имел зуб на Эбенизера Баннермэна. Но если и врагов у него не было, то кому мог помешать Баннермэн? Нужно будет наведаться к Роберту Керру. Возможно, ему удалось найти что-нибудь ещё.
Утром – смена у патологоанатома сегодня началась в восемь – я был на месте. Мистер Керр несколько удивился, увидев меня. Странно, я звонил ему, прежде чем прийти.
– Детектив? – Роберт вышел на улицу. – Не думал увидеть Вас так скоро.
– Вы нашли что-нибудь ещё по делу Баннермэна? – немедленно спросил я.
– Нет. – пожал плечами он. – Сердце, как я и говорил раньше. – патологоанатом замолчал, сцепив руки в замок за спиной. Так он ещё больше походит на двенадцатилетнего мальчугана. – Может… Может, Вам будет интересно узнать о его семье?
– А что с ними? – поинтересовался я. – Видел недавно миссис Баннермэн…
– Я покажу, детектив. – остановил он, коснувшись моей руки. – Идём.
Мы прошли внутрь здания. Оказавшись в помещении с холодильными камерами, я не ощутил того неприятного чувства, которое накрыло меня в первый раз. Наоборот, будто бы попривык находиться в одном здании с кучей мёртвых тел. Словно сам работаю патологоанатомом.
Керр сверился с бумагами, лежавшими на столе аккуратной стопочкой, и подошёл к камерам. Он открыл один из холодильников и позвал меня.
– Зрелище не для слабонервных, детектив. – предупредил Роберт. – Готовы?
– Всё в порядке. – ответил я.
Роберт наполовину расстегнул непрозрачный чёрный мешок.
Это Агнесс Баннермэн. Её светлая кожа приобрела синеватый оттенок. Губы стали тёмной, почти чёрной узкой полоской. Лицо Агнесс расслабленно.
Я замер. Какого чёрта?! Я видел её недавно и… С кем тогда общались полицейские? Что здесь происходит?
Керр указал на глубокие раны в области сердца.
– Семь ножевых. – сообщил он. – Тот, кто наносил их, бил хаотично. Скорее всего, в состоянии аффекта. – патологоанатом внимательно рассматривает лицо молодой женщины и едва заметно улыбается. – Убийца был очень зол. Наверное. – добавил он. – Жалко её, да? Такая молодая. У неё вся жизнь была впереди.
– Когда её убили? – чуть не заикаясь, спросил я, а сам будто бы заранее знал ответ. Что-то внутри говорило мне, что умерла она за два часа до Эбенизера.
– Агнесс Баннермэн умерла за два часа до своего супруга. – ответил Керр и застегнул мешок. – Продолжим? – поникши спросил он, закрыв холодильник.
– В смысле? – спросил я, но патологоанатом не ответил и просто открыл другой холодильник.
Следующим телом оказался Норман Баннермэн. Только увидев его лицо, я шарахнулся от мешка и, не удержавшись на ногах, упал. Я в ужасе отползал всё дальше и дальше от тела, пока не упёрся спиной в холодную стену и, словно маленький ребёнок, притянул колени к груди. Роберт тяжело вздохнул, глядя на меня, и убрал тело парня обратно.
Страх накрыл меня с головой, не позволяя не то что продохнуть, он не позволяет мне даже моргнуть. Я продолжаю вжиматься в стену, будто это поможет сбежать от кошмара, который, надеюсь, мне просто снится! Сейчас я проснусь, буду лежать в своей кровати. Рядом будет Билли, и всё сразу же наладится. Я забуду об этом ужасе и продолжу жить дальше!
– Всё в порядке, Джон. – Роберт с осторожностью подбирается ко мне, протянув руку.
Я чувствую, что он не желает мне зла, но происходящее вокруг сводит с ума. Я не могу мыслить здраво, более того, все мои мысли как будто перемешались во что-то неразборчивое, серое и склизкое. Под моей кожей кто-то копошится. Я в ужасе взглянул на собственные трясущиеся руки. Нет, мне это просто кажется.
– Всё хорошо, Джон. – снова сказал Керр. Он уже сидел рядом и обнимал меня. – Поднимайтесь, не стоит сидеть на полу. – патологоанатом помог подняться и усадил меня на стул. – Вы всё ещё хотите заниматься этим делом, детектив? – спросил Керр, протянув мне стакан воды.
Не могу ответить. В горле ком встал. Я испуганно смотрю на патологоанатома. Даже кивнуть не получается. Несмотря на все эти ужасы, я собираюсь продолжать дело. Да, я прекрасно осознаю, что это никакой не сон. Это всё пугающая до смерти реальность. Теперь узнать правду – дело принципа. Я не отступлю.
– Вы виделись с кем-нибудь ещё из знакомых мистера Баннермэна? – поинтересовался Керр, сев за стол.
– Да, с Этьенном и Марком. – выдавил я и одним махом осушил стакан воды.
– И Вам не показались они странными? – спросил Роберт. – Например, Марк?
– Не понимаю, о чём Вы. – я помотал головой.
Патологоанатом внимательно посмотрел на меня и молча протянул тоненькую папку жёлтого цвета. Я нерешительно открыл её. Записи сделаны неразборчивым быстрым почерком, который вряд ли удастся разобрать вообще. Однако меня снова заставила похолодеть от ужаса небольшая фотография в правом углу. На ней Марк Лесли.
Я поднял глаза на патологоанатома, не смея произнести ни слова.
– Он умер за восемь часов до Эбенизера. – сказал Керр. – Его задушили проводом от наушников.
– Но я… – немедленно возразил я, но так и не смог закончить фразу.
– Джон, Вам нужно немного отдохнуть. – сказал патологоанатом, аккуратно коснувшись моей руки. – Давайте, я попрошу… эм… Тома. – Керр почему-то запнулся. – Попрошу его подвезти Вас, хорошо? – патологоанатом набрал номер и вышел в коридор.
Я, сидя на стуле, едва держусь, чтобы не завалиться на пол. Мне ужасно хочется спать. Всё тело ломит непонятно от чего. Будто бы все имеющиеся жизненные силы кто-то выкачал в тела мертвецов. Признаюсь, у меня перед глазами навязчиво всплывает картинка, что часть из здешних обитателей вот-вот встанет и выйдет отсюда, а я займу их место.
Что за чертовщина творится со мной?
Глава 4
С вечера вчерашнего дня и до самого полудня меня в кровати держала какая-то невероятная усталость и апатия. Никогда прежде за мной такого не наблюдалось, поэтому сначала я списал нежелание покидать постель на лень. Только ближе к одиннадцати часам я подумал об апатии. Однажды слышал, что такой симптом сам по себе не опасен, но служит неким сигналом, что с организмом происходит что-то нехорошее. Действительно, мне не хотелось ни есть, ни пить, ни принять душ. От последнего я никогда раньше не отказывался, как бы плохо я себя не чувствовал. Впрочем, даже ничегонеделанье нисколько не удовлетворяло меня. До самого вечера пятницы я пробыл дома и никуда не выходил.
Часы в гостиной пробили шесть, и я наконец сумел заставить себя подняться. Сил едва хватает, чтобы элементарно умыться и переодеться. Есть по-прежнему не хочется. Я вспомнил о выступлениях Льюиса Райта по пятницам, которые он не пропускает. Полагаю, это один из немногих шансов, когда я могу поговорить с ним.
Я стою на пороге паба «Виктория». На часах ровно восемь вечера. Часть музыкантов уже здесь, они настраивают свои инструменты. Публика собирается самая разношёрстная, и все ждут начала. Музыка заиграла спустя каких-то пятнадцать минут, но Райт так и не появился. Не понимаю, что здесь происходит? Если Льюис любит проводить вечера пятницы в «Виктории», то где он сегодня?
В голову стучатся самые что ни на есть ужасные теории: он умер, его убили. Где он живёт? Мне, по крайне мере, необходимо наведаться к нему немедленно.
– Простите, Вы не могли бы мне помочь? – спросил я, подойдя к барной стойке.
– Чем могу помочь? – спросил бармен, у которого на фартуке вышито чёрными нитками имя Дон. – Может, пива? У нас сегодня отличный бурбон есть. – предложил он, продемонстрировав ещё невскрытую бутылку из тёмно-зелёного стекла.
– Нет, нет. Меня интересует мистер Льюис Райт. – сказал я. – Вы знаете такого?
– Конечно. – кивнул Дон. – Мы знакомы со школьной скамьи. Но сейчас его здесь нет.
– Именно. – подтвердил я. – Не подскажете, где я могу его найти?
– Его ещё долго не будет здесь. – с лёгкой улыбкой ответил бармен и обратил внимание на пожилую леди, которая подошла к бару. – Миссис Честер, Вам как обычно?
Ничего не понимаю. Как он мог уехать надолго и оставить оба своих магазина? Интересно, семью он тоже оставил в Портсмуте?
– Нет, Донни. – произнесла она. – Завтра прибудет моя сестра Эмили. Я хочу порадовать её чем-нибудь. – улыбнулась леди. – Новое место, сам понимаешь, а вишнёвый ликёр она любила всю свою жизнь.
– Ох, поздравляю Вас! – воскликнул Дон, протягивая бутылку. – Вы правы, что пришли именно к нам, у нас лучший ликёр в городе.
Миссис Честер коротко рассмеялась и вышла из «Виктории». Странно, но её лицо показалось мне немного знакомым. Будто бы я уже где-то видел её.
– Прошу прощения, – я остановил бармена, – Райт переехал? Почему его ещё долго здесь не будет?
– Нет, нет, вы не поняли, детектив. – улыбнулся Дон. – Он ещё не переехал сюда.
Я не стал углубляться в смысл сказанного. Получается какая-то белиберда.
– А как же его семья? – не унимался я. – Миссис Райт и трое его детей, где они?
– Детектив, они тоже не скоро прибудут сюда. – ответил бармен и по-дружески похлопал меня по плечу.
Вернувшись домой, я застал свет в доме включённым. По-моему, я выключал его. Ничего не понимаю. Наверное, из-за своего сегодняшнего состояния всё забываю.
Неимоверная усталость вновь накрыла с головой, стоило мне только переступить порог родного дома. В этот раз я разделся, прежде чем лечь в кровать, и опять провалился в сон. Будто бы целую неделю до этого не спал.
Меня будит непрекращающийся писк. Он будто бы прямо в моей голове, и я никак не могу его заглушить. Сколько бы не закрывал уши подушкой, мерзкий звук не утихает. Только под утро мне удалось, наконец, заснуть. Писк прекратился, и я почувствовал себя… свободным.
Глава 5
Билли позвонила и сказала, что вернётся поездом. Её голос был таким радостным и живым, что я сам почувствовал себя намного лучше. Ко мне будто бы вернулись все те силы, которые я ненароком оставил в морге позавчера.
До полудня у меня остаётся пару часов, поэтому я решил наведаться в свой собственный офис. Не знаю, зачем мне это. Должно быть, сам себе не хочу признаваться в том, что очень надеюсь застать там под дверью мистера Баннермэна. Возможно, он скажет, куда делся его друг Льюис вместе со всей семьёй?
– Здравствуйте, детектив! – поздоровался Эбенизер. – Вы нашли что-нибудь?
Как я и думал, он ждал меня у двери. Мистер Баннермэн всё в том же клетчатом костюме, в шляпе и с тростью. Наверное, привидения не переодеваются.
– Доброе утро! – ответил я, открыв дверь.
Первое, что я спросил у Эбенизера, о его друге, как и собирался. Мой вопрос застал его врасплох. Почему-то Баннермэн продолжает утверждать, что Райт должен быть у себя, и он не мог переехать. Портсмут всегда был любимым городом Льюиса. Райт не покинул бы его ни за какие деньги, ни по какой-либо причине. Тем более в такие короткие сроки.
Я предложил пройтись к дому мистера Райта. Эбенизер быстро согласился. Идти пришлось совсем чуть-чуть, Льюис живёт, по словам Баннермэна, недалеко от Этьенна. Мы прошли несколько улиц, пока не наткнулись на здание. Невысокий синего цвета домик с фиолетовой крышей. По левой стене разросся не то хмель, не то какой-то вьюнок, усеянный жёлто-зелёными шишками.
– Вот здесь живёт Этьенн. – сообщил Баннермэн, и мы двинулись дальше.
Пройдя мимо ещё пары домов, Эбенизер вдруг остановился и огляделся. Впрочем, я и сам заметил некоторую странность: на этой улице все здания стоят довольно плотно друг к другу. Однако место, напротив которого мы сейчас стоим, пустует. Будто бы здесь на самом деле должен быть чей-то дом, но его просто… убрали. Словно какую-то игрушку.
Пока Баннермэн оглядывался, мой взгляд упал на едва заметные пятнышки на манжете его рубашки. Красные капельки. Очень плохое предчувствие.
– Мистер Баннермэн, снимите пиджак. – попросил я. – И шарф, пожалуйста.
– Что? – несколько испуганно переспросил он. – Зачем, не понимаю?
– Просто снимите. – ответил я. – Мне нужно убедиться.
– В чём, я не понимаю? – бубнил Эбенизер, но всё же подчинился.
Ни разу за всё то время, сколько я видел Баннермэна, он не снимал шарф и даже не расстёгивал свой пиджак. Тело Эбенизера привезли именно в этом костюме, следовательно, в момент смерти супруги он должен был быть в этом же костюме.
Капельки на манжетах. С этим сложнее. Единственное предположение, которое так и рвётся быть обнародованным – Эбенизер сам задушил Марка. Меня натолкнули на эту мысль слова Роберта Керра: «Скорее всего в состоянии аффекта». Нередко случается такое, что вышеупомянутое состояние наступает после совершения убийства. Вероятно, мистер Баннермэн изначально хотел избавиться только от молодого любовника обожаемой супруги, но, придя домой, он убил и её. Любая мелочь могла послужить для этого причиной. Даже самая незначительная.
Норман. Остался только он. Видимо, парень просто оказался не в том месте и не в то время. Он мог видеть, что натворил отчим, а Эбенизер, вероятно, заметил его и… Чёрт, что же он наделал.
Баннермэн снял пиджак и шарф и в ужасе попятился, взглянув на собственную рубашку. Манжеты остались незапачканными только потому, что Эбенизер расстегнул их и закатал рукава. Я и сам так делаю, чтобы не вляпаться во что-нибудь случайно.
– Нет! Нет! – закричал Баннермэн. – Что я сделал! Я так любил её!
– Что Вы сделали, Эбби? – старался успокоить я, сдерживая его руки, чтобы он не размахивал ими.
– Я убил их. – в ужасе прошептал мужчина, вытаращившись на меня. – Я убил мою прекрасную Агнесс и Нормана тоже убил. – произнёс он, плотно прижав ладони к своему лицу. – Боже, что же я наделал?
– Зачем? Зачем Вы это сделали? – упирался я, держа его за руки.
– Я обожал её, а она с этим Марком… – зло прошипел Баннермэн, но в ту же секунду по его щекам покатились слёзы. – Я не мог отпустить её, понимаете? Я бы не смог…
Позади меня послышался рёв автомобильного мотора. К нам подъехала полицейская машина. Из неё вышли всё те же констебль Пенелопа Иннс и её недружелюбный напарник. Они арестовали Баннермэна, а тот даже не сопротивлялся. На мгновение мне показалось, что его лицо даже стало на пару десятков лет моложе.
– Простите, но как вы нас нашли? – растерянно спросил я у констебля Иннс.
Девушка достала старинные карманные часы, открыла их буквально на секунду и снова закрыла, вернув обратно в карман куртки.
– Джон, мы всегда знаем, где находится убийца. – сказала Пенелопа. – Нам всего лишь нужно его признание. – добавила она. – Пол! – крикнула она напарнику. – Поезд будет через двадцать семь минут, поехали!
Точно, поезд! Мне нужно встретить Билли!
– Подождите, причём тут поезд? – остановил я девушку.
– Иннс, он из этих, – вмешался Пол, – из упрямых.
– Упрямых? – непонимающе переспросил я. – Что за упрямые?
Пол достал из внутреннего кармана куртки довольно большой блокнот и открыл на нужной странице, затем протянул Пенелопе.
– Уже два месяца. – сказал он.
Констебль Иннс печально взглянула на меня, затем перевела взгляд на страницу блокнота.
– Джон Томас Лэнгфорд? – спросила она, но, кажется, не ждала моего ответа. – Где Ваша машина, Джон?
– В ремонте. – уверенно ответил я. – Она… – я не договорил.
Всё тело будто молния пронзила. Я внезапно вспомнил, как вёл машину. Поздний вечер, шёл проливной дождь, дорогу практически не видно. На пассажирском сидении была Билли, она заливисто смеялась из-за какой-то шутки. Её рассказал не я, и радио практически не работало. Сзади были двое. Я точно помню, как периодически смотрел в зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что остальные пассажиры в порядке. Это был Майкл. Рядом с ним сидела Кейти. Именно Майкл рассказал ту шутку. Я не расслышал её, поэтому и не смеялся. Потом помню лишь скрежет металла и жуткую боль в области рёбер.
– Садитесь в машину, Джон. – сказал Пол.
– Да, мы подвезём. – кивнула констебль Иннс. – Садитесь. Поезд скоро придёт.
Я послушался и сел к Баннермэну. Он безучастно провожает взглядом каждый дом, таращась в окно.
– Объясните, что за поезд? – не выдержал я. – Что в нём такого?
– Поезд доставляет души сюда, к родным и близким. – ответила Пенелопа. – Вам сильно досталось, но Вы так упрямо цеплялись за жизнь. Теперь, наконец, отпустили.
– Так, значит, я умер? – удивлённо спросил я.
– Именно так, Джон. – улыбнулась Иннс уголками губ, мельком посмотрев на меня через зеркало заднего вида. – Теперь всё будет хорошо.
До самого вокзала я не произнёс ни единого слова. Не потому что мне не хочется, наоборот, вопросов у меня предостаточно, а потому что просто не могу. Будто вообще не умею говорить.
Мы вчетвером прошли к перрону. Среди сотен людей я разглядел миссис Честер, которая приходила в «Викторию» за вишнёвым ликёром для сестры. Здесь же были и другие жители Портсмута. У кого-то были цветы, кто-то держал в руках конфеты, какие-то свёртки…
Гудок поезда заставил всех оживиться. Все встали, готовясь к долгожданной встрече с любимыми. Я подошёл ближе. Локомотив не похож на новые, он будто бы появился здесь по ошибке, откуда-то из прошлого века. Красный, с дымящей трубой. Я невольно засмотрелся на него. Раньше таких не видел. Только на картинках и фотографиях.
С другой стороны перрона к станции подъехал ещё один локомотив. Он чёрного цвета и тащит за собой всего пять вагонов. Окон у них нет, только по шесть круглых фонарей у каждого вагона. Туда Пол повёл Эбенизера Баннермэна.
– Таких, как он, отвозят в другое место. – будто прочитав мои мысли, сказала Пенелопа.
– Куда? – спросил я.
– Вы действительно хотите это знать? – с лёгкой улыбкой поинтересовалась она и перевела взгляд на красный локомотив, который, наконец, остановился.
– Подождите! – остановил я Иннс. – А как же Кейтлин и Майкл? Они тоже будут здесь?
– Нет, у них другой дом. – ответила девушка. – Им будет хорошо у себя дома. – она ещё раз посмотрела на прибывший поезд и собралась уходить. – Встречайте Эвелин. У неё был трудный день. – констебль растворилась в толпе.
Я поспешил к вагону, на котором было нарисовано три большие цифры 267. Не знаю, что они означают, но именно это число назвала Билли, когда звонила. Я вглядываюсь в толпу, стараясь увидеть знакомое лицо.
– Джонни! – Эвелин бросилась мне на шею. – Я так скучала по тебе, Джонни!
Билли выглядит абсолютно счастливой и такой отдохнувшей. Ей будто бы ровно те шестнадцать, когда мы только познакомились. Я рассматриваю её, будто вижу впервые в жизни. Сердце изо всех сил рвётся из груди. Глядя на Билли, я чувствую себя таким живым, каким никогда себя не чувствовал.
– Я так скучал по тебе. – вполголоса произнёс я и прижал её к себе, с наслаждением вдохнув аромат её волос.
В оформлении обложки использована фотография с: https://pixabay.com/ru/photos/фантазия-локомотив-лес-рельсы-4253765/
Автор публикации
