В 2020 году вышла книга Александра Минкина «Немой Онегин. Роман о поэме», собранная и доработанная из его отельных статей, посвященных главному роману в стихах и творчеству Александра Пушкина в целом. Александр Минкин – журналист и литературовед, кроме «Евгения Онегина» он также анализировал «Маленькие трагедии» Пушкина и рассказы Антона Чехова.
Онегин – немой?
Для Александра Минкина – да. Немой, потому что почти не говорит весь роман (письмо речью не считается), хотя номинально является главным героем. Немой, потому что так и остался не понятым у читателей XX и XXIвеков. Но не у читателей своей эпохи. Пушкин оставил очень много намеков, отсылок и описаний в «Евгении Онегине». Вот только нужно знать нравы XIX века и читать тех же авторов, что и Пушкин, чтобы понять все вложенные в текст смыслы. Даже его современники не все понимали – не все читали Стерна или знали подробности событий из жизни автора. А таких событий – больше половины романа, ведь не Евгений – центральный герой, а сам Александр Сергеевич.
Минкин называет «Евгения Онегина» дневником Пушкина и убедительно доказывает эту версию. Роман, поэму, эпическую сагу можно написать за несколько месяцев или пару лет: Лев Толстой справился с «Войной и миром» за 4 года, а Федор Достоевский с «Игроком» за месяц. Но одну вещь невозможно написать быстро – дневник. Пушкин работал над «Онегиным» 8 лет, при этом в период Болдинской осени написал пару пьес, повести Белкина и множество стихов. Дневниковость романа подтверждают и огромные временные простои между написанием глав и их публикацией, порой до двух лет. Пушкин писал эмоционально, насыщенно, о наболевшем. Если бы главы публиковались сразу по их завершению, то слишком много людей могло бы узнать себя в них. Узнать и оскорбиться. Поэтому Пушкину приходилось выжидать, пока утихнут скандалы, забудутся сплетни, чтобы скрыть откровенность своей работы поэтическим слогом.
Онегин – откровенный?
Откровенный до предела. В письмах к друзьям Пушкин не раз сетовал, что «забалтывается донельзя», выдает свое настоящее отношение к светской жизни с ее падкостью на громкие события или бытовым вопросам («белья и зуб нечистоту»), выдает свои интриги и утехи с чужими женами, дуэли, свободолюбивые мысли. Пушкин рассказывает о своей жизни, прикрываясь маской Евгения. И в первых главах автор относится к своему герою благосклонно, понимая и разделяя его взгляды.
Но в 1831 году Пушкин обвенчался с Натальей Гончаровой, и это перевернуло его жизнь. В письмах друзьям он писал о своем бесконечном счастье быть женатым, о своем перерождении. С этого момента честь и верность стали для Пушкина очень значимыми, стали занимать важное место в его творчестве – в «Метели», в «Дубровском» и, конечно, в «Евгении Онегине».
«Я вас люблю (к чему лукавить?),
Но я другому отдана;
Я буду век ему верна»
– говорит Татьяна Онегину после предложения «посредственной интрижки» (ведь любовь Евгений не обещал, любил бы – не компрометировал на глазах у всех).
После перерождения автора герой ему опостылел, стал неприятным, ведь теперь они по разные стороны морали – Онегин остался «наставителем рогов», а Пушкин перешел в стан мужей, возможных рогосноцев. Пренебрежение к Онегину все нагляднее к концу романа, в конце концов, Пушкин просто бросил своего персонажа в щекотливой ситуации (в спальне Татьяны) и не продолжил историю.
Онегин – не об Онегине?
Как дневник «Евгений Онегин» раскрывает 8 лет жизни Пушкина, его поездки и ссылки, владевшие его умом книги, связанные с ним скандалы и сплетни. Вместо мыслей персонажа звучат мысли автора, везде «Я». Забываясь в творческом порыве, Пушкин сбрасывает маску Евгения и пишет о себе, своей жизни и своих взглядах. Даже описание Онегина, его начитанности, характера, дуэлях раскрывает автора, а не героя.
Так и «Немой Онегин» не о Евгении Онегине. Александр Минкин больше рассказывает о самом Пушкине, приводит в пример множество его писем, характеристики из лицея и воспоминания друзей и современников. Но и Пушкиным «Немой Онегин» не ограничивается – множество важнейших вопросов поднимается в этой работе: зачем нужны отсылки? Понятны ли они всем читателям? Кто самый важный читатель в жизни автора? Как эпиграф готовит читателя к произведению? Насколько автобиографичны вымышленные истории?
Пушкин назвал «Онегина» романом в стихах в шутку, которую потом подхватил Гоголь, назвав «Мертвые души» поэмой. Минкин продолжил эту игру, именуя своего Онегина «романом о поэме». Но какое бы название не значилось на этой минималистичной белой обложке, внутри «Немой Онегин» остается отличной книгой о важной для Пушкина работе с потрясающей глубиной ее анализа.
Автор публикации
