Фантастическая повесть
Назло неудачам,
назло заварухам,
Чтоб ни было с вами
– не падайте духом!!!
Бывает, что носом, коленками,
брюхом…
Что ж, падайте всем…,
Но не падайте духом!!!
Омар Хайям
Ту старую записку Лева нашел в архиве монастыря, пролежавшим в тайнике монастырской стены больше 100 лет. Вообще, «черные археологи» или «копари» как Левка окрести их сам, закончили здесь вести раскопки еще лет 40 назад и в этом плане здорово помогли нам. Небольшая часть стены, вдоль которой с одной стороны уходила 2-х метровой глубины траншея неравномерно просела из-за этих земляных работ и рухнула практически сама по себя. Лева тогда случайно зацепился курткой за ее край и не сильно дернул полу куртки к себе. Простенок, длиной около 5 метров, подумал еще 2-3 секунды, а стоит ли ему стоять дальше и принял решение, что лежать удобнее. В этом положении можно находиться намного дольше, чем в вертикальном. Потому он медленно поплыл в сторону траншеи и обвалился, засыпав ее с верхом.
В рухнувшей стене показались какие-то бумаги. Это были в основном письма и большей части бытовая переписка, типа «как здоровье», «как сыновья, дочеря», жив ли такой-то и так далее. Но Лева откопал-таки одну бумагу – донос на имя начальника уездной полиции капитан-исправника … от «духовника» монастыря Феофана на своего начальника игумена Леонида. В этой кляузе духовное лицо выражало свое негодование по поводу бесхозяйственности и расточительности настоятеля монастыря отказавшегося использовать деньги, принадлежавшие по его словам одному из помощников разбойника и«душегубца» Емельки Пугачева для ремонта, храма. Ибо стены обители «лишены прочностию» и «обветшалы». А игумен Леонид «посчитамши» деньги проклятыми и «подпавши под охрану антихристову»…«велевши» деньги «закопать глубоко в тайном подземном лазу» и так далее…
– Значит донос этот в полицию не попал, иначе бумаги бы этой в монастыре не было, – сказал я Леве.
– Будем искать этот лаз, – сказал Лева. – неделю, две, месяц, если понадобится.
И мы здесь копали уже почти неделю в поисках этого поземного хода. То, что «черные копатели», побывавшие здесь до нас его не нашли было однозначно, потому как просто не искали этот лаз.
Раскопки производили без пойнтеров, катушек и прочих металлоискателей. Лева сказал:
– Своих таких «игрушек» у нас нет. Начнем просить – можем выдать поиски. – Ну, а если уж очень понадобятся, черт с ним, съездим к знакомым в город и возьмем на 2-3 дня все, что нужно в аренду.
На седьмой день наших трудовых будней долго не было ничего особенного. Но к концу дня неожиданно мой лом от удара ушел в пустоту. Земля в этом месте осыпалась, и мы наткнулись на узкий подземный ход, шириной 1,5 м, шедший прямо от стены монастыря. Обследование лаза назначили на завтра.
С утра мы двинулись от стены к реке с крутыми берегами, находившейся метрах в 400 от монастыря. Через 50 метров на участке лаза, длиной метров 5-6, мы наткнулись на расширение коридора, примерно на 1метр.
Копать пол коридора решили в этом месте. Через несколько минут глухой удар известил нас о чем-то деревянном в земле.
Так мы и нашли здесь чью-то могилу. Гроб на удивление почти сохранился. Земля была сухая, а доски видимо из специально обработанного дуба, росшего здесь во всем районе по близости. Подняв крышку, мы убедились, что кроме костей истлевшего трупа в нем ничего не было. Закрыв крышку, мы решили пообедать, затем вернуться закопать гроб.
Лева уходил первым, а я перед уходом еще раз глянул на гроб и мне показалось, что посреди торцевой стенки гроба была как бы зарубка, типа указующего знака. Я пока ничего не стал говорить товарищу, и мы стали выбираться на свет божий. Но в самом конце, когда Лева уже вылезал из выкопанной нами к лазу траншеи, какой-то камешек из-под его ноги выкатился, Лева оступился и неудачно упал, сел на землю схватился за правую ступню и застонал.
– Похоже вывих, – определил я, потому как Лева, опираясь мне на плечо, с трудом смог пройти 300 м до небольшого домишка, где у одинокой старушки мы снимали комнату под жилье.
Хозяйка взялась сама лечить Леву, сказав, что к докторам ездить только время и деньги терять.
– Пусть лечит, – согласился Лева. – А ты сходи после обеда, засыпь этот чертов гроб. Из-за него только ногу покалечил.
После обеда доверив друга словоохотливой бабуле, я пришел в лаз один. Подойдя к гробу и убедившись в наличии зарубки, я решил копнуть землю напротив ее под самым гробом. Грунт был сухой, но какой-то неплотный. Скоро лопата звякнула о какую-то железку. И я выкопал маленькую металлическую шкатулку, покрытую уже толстым слоем ржавчины. Провозившись с ней несколько минут, я открыл ее. В шкатулке были штук 20 старых серебряные рублей 18 и 19 веков, а также с десяток знаменитых золотых червонцев. Напоследок мне почему-то вздумалось приоткрыть крышку гроба и поблагодарить покойника.
– Спасибо дружище, – я показал ему кулак с поднятым вверх большим пальцем. – Я тебя век помнить буду!
Лучше б не говорил и забыл бы на этом покойника, а тут как в воду глядел. К тому же мне показалось, что череп скелета скривился в злобной гримасе, и правая рука его как бы приподнялась, пытаясь показать мне кулак.
– Начинается, – подумал я, вспомнив наказ ныне покойного деда. – Искать ищите все, что там в земле спрятано, но места захоронений старайтесь обходить и самое главное – не трогайте и не общайтесь с покойниками и не ищите у них для себя подарков.
Я сунул шкатулку в карман куртки и вернулся в дом. Леве ничего не сказал, лег на кровать и отвернулся к стенке. Лева понял мое настроение и посчитал его следствием моего сегодняшнего одиночного труда.
Ночью я долго не мог заснуть, а когда заснул – сразу проснулся. Лева безмятежно дрых в пяти шагах от меня. За окном было темно, из-за облачности ни звезд, ни луны на небе не было. Потом послышалось, как будто кто-то скребется в окно. Мне стало немного не по себе. Я встал с кровати и подошел к окну. За окном никого не было. Мне что-то стало душно, и я открыл форточку.
Потом снова лег и вроде бы заснул. Но тут на дворе завыла хозяйская собака, да таким страшным воем, что, если бы у меня была шерсть, как у нее, она встала бы дыбом, а так – пошел мороз по коже. И как я не храбрился, стало страшновато. И тут в окне показался тот самый скелет.
Представляете мое состояние? Ночь. Темно. Страшный вой собаки и мертвый череп в окне. Жуть!
Скелет тем временем злобно уставился на меня и погрозил мне кулаком.
Потом в ушах моих раздался его рев:
– Отдай то, что взял у меня! Отдай, не то пожалеешь!
Я закричал и Лева проснулся.
– Те чё, скелет приснился? – спросил Лева. – Хуже! Не приснился, а явился. – Во сне что ли приходил? – Да не во сне! Он здесь наяву был, за окном стоял и ревел, как медведь! – Здесь кроме тебя никто не орал. Ладно! Перевернись на другой бок и спи. – В крайнем случае там на кухне в шкафу водка есть. Хватани с полстакана без закуски, потом уснешь нормально.
Я послушал друга, выпил водки и потом то ли уснул, то ли забылся.
Утром встал весь разбитый. Поел, собрал в кулак всю волю и решил пойти в лаз и засыпать чертов гроб. Но тут обратил внимание на то, что у одного сапога наполовину отклеилась подошва. Я показал сапог Леве. Он пожал плечами:
– Возьми мои. Я все равно еще с неделю ходить в них не смогу. Похожу пока в тапочках, потом в кроссовках.
Я одел Левины сапоги и через 15 минут уже стоял у этого гроба. К моему удивлению крышка гроба оказалась сдвинутой на половину, а скелет лежал с приподнятой головой и с поднятой правой рукой, со сжатым кулаком. Тут, в висках опять зазвучал рев:
– Верни моё! Не вернешь – сделаешь себе хуже!
Страх словно сковал мои движения, и я не то, чтобы засыпать гроб – я еле вылез из земли и приплелся домой.
Лева сидел на лавочке возле дома.
– Что-то ты рано пришел. Не клеится у тебя одного работа. И гроб ты похоже не засыпал.
Я молча кивнул головой и про шкатулку промолчал опять. А в эту ночь было еще хуже. На небе светили звезды и висела полная луна. Форточку я открывать не стал. Сначала было тихо, лишь надрывались цикады. Потом все повторилось. Собака просто с ума сходила и выла, и жалобно тявкала. В окне появился череп скелета. Потом он рукой ударил по форточке. Она открылась, хотя была закрыта изнутри на шпингалет. И я с ужасом увидел, что покойник пытается пролезть в форточку. Я хотел крикнуть, но язык просто прилип к небу, я лишь мычал. Никто меня не слышал. В это время скелет уже почти залез комнату. Если бы он в этот миг прыгнул на меня, то я бы просто умер от страха и эту проклятую шкатулку уже не кому было бы возвращать.
Выручила собака. В последний момент она залилась громким лаем и разбудила хозяйку. Как только она встала и собралась на улицу посмотреть – что там с собакой, скелет нырнул в форточку и просто вылетел обратно на улицу. Только тогда я смог заговорить. В это раз водка не помогла, я вообще до утра глаз не сомкнул.
На следующее утро встав как разбитое корыто, я решил вернуть скелету его шкатулку вместо со всем ее содержимым. Я подошел к гробу и закопал шкатулку на старое место. Крышка гроба было почти вся сдвинута. А указательный палец правой руки скелета находился у виска черепа. Покойник словно пытался сказать мне:
– Ты что, совсем свихнулся?
Наступила ночь. Это была самая страшная ночь в моей жизни. Как только собака завыла, скелет появился в окне. Злобно взглянув на меня, он деловито отворил забитую мною на гвоздь наглухо форточку и пошел к моей кровати. У меня опять отнялся язык от страха. Слава Богу он не бросился на меня, а взял меня за руку, и мы куда-то с ним полетели. Это куда-то оказалось адом. У меня от страха зуб на зуб не попадал. Мы пролетели с ним шесть его кругов, где томились негодяи-грешники от самых мелких в первом кругу до солидных преступников мирового масштаба в кругу №7. Начиная с пятого круга перед самыми воротами было что-то вроде поста пропусков и стоял черт-привратник с большой дубиной в руках, проверяя у грешников право на вход в эти почитаемые круги ада. Что там были за пропуска, я не разглядел. Но мы долетели лишь до шестого круга. Черт-охранник повернулся к моему скелету и проревел:
– Опять без пропуска? Я же сказал не пущу. Иди на первый круг, может на второй пустят.
– Да не могу я там, – обиженно заревел мой скелет. – Пусти! Ты же видишь, не по мне там публика.
– Не-е! Злобно зарычал ему охранник. Я тот раз у помощника Князя Тьмы попросил за тебя. Такую затрещину получил! До сих пор сидеть не могу! А это кто с тобой.
– Да вот, – снова с обидой заревел мой скелет. Это он пропуск у меня из могилы выкрал и потерял его похоже. Что делать, не знаю?
– Ты для начала убей его, если увидят, что ты сюда живого припер, мне опять не поздоровится. – Скелет злобно взглянул на меня, протянул ко мне костлявую руку и сжал на моем горле свои костяшки пальцев.
Я захрипел и уже приготовился умирать.
– Погоди! – рыкнул охранник. Без него ничего не найдешь. Дай ему еще последний день, может вспомнит? А потом уж свернешь шею ему и всем, кто там с ним знается.
Скелет отпустил мое горло. Наполовину задушенный, я стал самыми короткими толчками легких запускать в работу свою дыхательную систему.
_______
Не помню, как я очутился в своей кровати. Руки и ноги тряслись. Жить не хотелось.
Светало. Звезды начали гаснуть. Луна тоже куда-то уплыла за холмы. Встала хозяйка и начала возиться у плиты. Увидев меня, сидящего на пороге лестницы, удивилась.
– Что так рано поднялись? Плохо спали? Да и вид у вас какой-то совсем нездоровый. Нынче ночью я вам отвара сонного налью, хоть поспите по- человечески.
Я равнодушно махнул рукой. Все равно помирать! Через час проснулся Лева и захромал на улицу. Потом сел на порог рядом со мной, закурил и спросил.
– Заболел ты похоже. Бабку надо просить, чтобы и тобой занялась. – К лазу больше не ходи, пока у меня нога не пройдет. Да, и съезди в город, купи себе сапоги новые. Через день-два буду сам обуваться.
Он нагнулся и взял в руку мой рваный сапог, что стоял у входа. Осмотрел со всех сторон. Потом поднял с земли валявшийся рядом старый гвоздь и что-то выковырял из прилипшей к подошве земли. Оттуда выпал тонкий блестящий желтый кружок с каким-то красноватым отливом, 3 см в диаметре с маленькой дырочкой на краю. Видимо, для крепления цепочки.
– Это золото? – спросил я Леву. – Нет, это какой-то сплав, похоже с медью. Так себе, ничего особенного, цыганки обычно на шею вешают.
Потом он повертел в руках этот кружок, присмотрелся и говорит.
– Слушай, я сразу не разглядел. А вещица-то интересная. Здесь рисунок, уже плоховато видный, но разглядеть можно. – Это священная птица фараонов Ибис на фоне солнца. Ты знаешь, что сей амулет означает? – В Древнем Египте его вешали на шею перед тем, как закопать, казненному преступнику, не каждому, а особо опасному или важному. Он служил ему пропуском в особую, специальную зону ада. – Откуда он в нашей земле взялся?
Я вскочил с порога и мысленно пожелал своему другу, лучшему на свете человеку, моему спасителю Леве, всех благ, что есть на свете.
– Дружище, дай мне ее! – Возьми и храни на память, внукам будешь показывать!
Я зажал в руке этот драгоценный амулет, оделся и заторопился к злополучному гробу.
– Если, че – кричи, приковыляю, помогу, – сказал мне в след Лева.
Но я уже его не слышал, а бегом помчался к лазу. В этот раз крышка гроба была откинута полностью и валялась в стороне. У скелета руки были чуть приподняты и вытянуты вдоль тела, а кисти сцеплены между собой, как будто он кого-то держал в руках.
– Это ведь он, гад, ночью меня душил, – подумалось мне. Мои мысли отвлек снова возникший рев в ушах. – Вижу, принес ты моё добро. Достань шкатулку, там на самом дне лежит тонкая цепочка. Она с застежкой. Расстегни ее, прицепи к ней мой пропуск и одень мне на шею. И потом проваливайте от сюда. – Нет здесь ни черта для вас интересного. Ищите в другом месте.
– Да! Шкатулку эту забери! Никаких проклятий на деньгах этих нет. Это деньги вдовы моего друга и помощника Андрея Овчинникова. Она их пожертвовала на восстановление храма, сразу после гибели мужа в бою близ Солениковой ватаги. Денег вам хватит немного подлечиться и найти работу. – Амулет этот дала здешнему игумну сама Екатерина и велела на шею мне повесить перед захоронением. А тело мое было вывезено и похоронено здесь по ее особому тайному царскому указу. – И еще, детям и внукам своим не хвались, что пытался украсть пропуск у самого Емельки Пугачева. – Не то снова приду ночью. И от меня больше не отвертишься!
И он захохотал мне в след, и его хохот переходящий в громкий рев провожал меня до самого дома и до сих пор стоит у меня в ушах.
_____
Вернувшись домой, я достал из кармана шкатулку открыл ее и отдал Леве.- Ты че? – спросил Лева, – у скелета выменял её на тот пропуск, что ли?
________
Автор публикации
