Он сидит напротив меня в вагоне,
оперев лысеющую голову на руку.
Невнятный, пороговый, на ощупь возраст:
поздно для детей, но рано для внуков.
Тусклым серебром тонкое кольцо,
на безымянном пальце. Преданность кому-то?
Да, какая разница, в конце концов,
чье, своим присутствием, он красит утро?
Штопанные шлейки в рюкзачке цвет хаки.
Курточка на гвоздике. Тонкий шарф.
Близкой нищеты признаки и знаки.
Мелькают словно фликеры в свете фар.
Коротко подстриженные ногти.
Портит белесая пыль – забилась в морщины.
Руки натерпелись либо в спорте,
либо в неподъемной работе мужчины.
Допил дешёвый кофе,
скомкав хрустящий пластик в урну.
надел маску по краям потрепанную,
вариант единственный, вряд ли дежурный.
Случайно прикоснулся ко мне коленом.
Вздрогнул, напрягся, сел ровнее.
Периферическим проверив зрением:
извиниться, или так себе идея?
Вынул телефон, пошарпанный корпус,
Перебирает пальцами чужие новости.
Треснувший экран предоставил пропуск
в социально мертвые пустые полости.
Неуверенностью облизаны жесты,
придавая череде вид жалкий.
Мы в самом подходящем времени и месте,
пока в титрах имена не обведут рамкой.
Автор публикации
