Итак, понимание классической литературы, да и поэзии, пожалуй, невозможно без понимания многих лейтмотивов, образов, знаков и символов, аллюзий, аллегорий, связанных в первую очередь с христианством и Античностью. Не всегда, например, из стихотворения «Девушка пела в церковном хоре…» Блока ученики/студенты понимают последнюю строфу:
И голос был сладок, и луч был тонок,
И только высоко, у Царских Врат,
Причастный Тайнам,- плакал ребенок
О том, что никто не придет назад.
Вообще, сам контекст, т.е. церковный хор, достаточно прозрачно намекает на связь с церковной иконографией. Хотя и не каждый, быть может, поймёт, что это — отсылка на иконографию Богородицы, на «Елеусу» (т.е. икону «Умиление, которую часто изображают на церковных вратах). Что, безусловно, придаёт ещё больший трагизм стихотворению.
Или, к примеру, из Есенина:
Плачь и рыдай, Московия!
Новый пришел Индикоплов.
Имя византийского купца, монаха и писателя Косьмы Индикоплова, конечно, вряд ли большинству читателей что-то скажет. А Есенину — сказало бы: «Книга нарицаема Козма Инидикоплевст» — одно из популярнейших географических, религиозных и космологических сочинений на Руси (по меньшей мере, с XVI века), но и об этом, конечно, мало кто сейчас знает.
Можно без конца продолжать этот ряд. И нельзя отрицать, что понять многие моменты мировой и, в особенности, русской культуры, нельзя, не понимая и не зная христианской культуры. К слову, по этой причине я за то, чтобы основы христианской культуры в школах всё же изучались, хотя и, наверное, с меньшим вниманием к духовно-нравственной стороне.
Конечно, такими рассуждениями я в известной степени навлекаю себя гнев антиклерикалов (если таковые люди, конечно, прочтут мою статью). Однако даже они, думаю, не станут отрицать того факта, что христианский пласт в европейской культуре — один из самых мощных. И не менее мощен, конечно, античный пласт.
Как заметил однажды Дмитрий Быков, многим читателям крайне сложно понять «Петербург» Андрея Белого. Но ведь не только потому, что символизм — это такая вещь в себе, и не потому, что сложно уследить за сюжетом, и даже не потому, что язык романа так насыщен и тяжёл. Просто «Петербург» заквашен не только на дистиллированном символизме, но и на интертекстуальности (т.е. на ссылках на другие тексты) — и во многом там есть отсылки на второсортную литературу того времени. И во многом именно из-за этой интертекстуальности сложна для восприятия классическая и модернистская литература. Как и «Улисс» Джеймса Джойса, в котором есть многочисленные отсылки на «Одиссею» (даже название — латинская форма имени Одиссей), на события мировой истории, на Шекспира, а кроме того — там содержится масса цитат на латыни, опять-таки связанных с христианскими обрядами. И на них же основывается мощнейшая часть европейской культуры — самой плодовитой и глубочайше развитой.
В том, что мы именуем привычно классической литературой, чаще всего лежит именно это, а не национальные истоки, не сложности человеческой психологии и не что-либо иное. Поэтому проблема современной школы и современного университета (в России, в первую очередь) — невнимание к христианской культурной основе и невнимание к Античности. Конечно, каждый из вас способен закидать меня камнями насмерть, узнав, что я предлагаю выделить дополнительные часы для изучения «Царя Эдипа», поэзии Сапфо, греческого романа, Книги Бытия, Евангелий и Апокалипсиса, древнерусской литературы — и, быть может, вынуть их откуда-то из…
Но не будем зариться на святое. Конечно, не будем.
А я позарюсь. И скажу, что надо. Надо вынимать эти, может быть, жалкие и одинокие часы. Иначе мы рискуем превратиться в манкуртов, не помнящих родства.
Преисполнились, в общем, пафоса. Осталось платить и каяться. Читайте классику 🙂
P.S. Поделюсь своим опытом. Историко-филологический факультет N-дского университета. В прошлом семестре два очень хороших преподавателя проводили курс «Античные основы в истории европейской культуры». 90% группы поняли всё правильно: курс нужен, чтобы преподаватели ставку не теряли. Но, к счастью, нашлись два-три идиота. Такой курс и правда важен, ибо очень-очень хорошо позволяет понять, чем оперируют художники, музыканты и писатели, когда конструируют свои произведения, — и что многое, ими используемое, было введено не лично Партией и Правительством, а прошло долгий путь эволюции и возникло в далёкой — хотя уже и не столь — древности.
Автор публикации
