Асан возвращался домой… В родной поселок Темиртаc. Колесный перестук напомнил ему, что четыре года назад, также глядя в окно, он ехал поступать в южную столичную Аграрную академию. Двое суток в пути в начале, унылая, желто-коричневая степь, полустанки и станции, похожие друг на друга, только названия разные. Люди, одинаково узнаваемы, озабочены делами, если они еще у кого-то и были, но, в основном, все ровно и тоскливо, одна только надежда на то, что все скоро изменится, успокаивало. Он не уезжал, а убегал, – от серых сельских будней, от пьяной безысходности, от постоянства исканий улучшения быта, от гнетущего однообразия, нисколько не меняющегося по пути… Женщины с бутылками айрана и молока, обычно разбавленного, чтобы больше продать, тем самым, больше принести мелочи домой детишкам и мужу, который болен, пьян, и пока., – безработный… Постоянство временного, угнетало не только самого Асана., – вся молодежь была «в теме», и все глядели в сторону той самой «красивой жизни», которая была там, где их еще не было. Холодно защемило, где-то внизу…
ВЗГЛЯД, МОЕЙ МАМЫ…
Рано… Очень рано поседевшей и рано ушедшей от каких-то там женских болезней, про которые она и не знала. Ее сверстница, врач из областной гинекологии, ухоженная и выглядевшая вдвое моложе, укоряла маму, что «нельзя такие вещи запускать, и надо было раньше думать о себе!» А она и думала… Как накормить, обуть, одеть детей, и, именно это, – отнимало у нее все время! А на здоровье, ничего не оставалось… Он помнил тот взгляд… Вечер, скудный ужин, состоящий из нескольких кусочков мяса и вермишели… Они всей семьей, смотрели телевизор, с одной единственной, «Первой» программой… Других в то время, еще не было. Иссохшими руками, разрывая крохотный кусочек мяса, отделяя от него более мелкие, смешивая их с гарниром, не отрывая завороженного и счастливого взгляда от экрана, она смеялась!!! Дети, почти впервые, услышав ее смех, были поражены этим. Мама радовалась чужому счастью как своему, которого у нее никогда не было. И эту поразительную, немую сцену, где, испуганно и удивленно смотрят на нее братишки и сестренки Асана, он запомнил на всю жизнь…
2-я глава.
… За окном, ничего уже не было видно, и соседи по купе, стали готовиться к ужину, раскладывая на столике привычные в данной обстановке закуски: – окорочка, вареные яйца, пирожки, чай. Асану есть пока не хотелось, но потом, было бы неудобно. Достав свою провизию, быстро перекусив, перекочевал на верхнюю полку. Под стук колес, покачивание, тихий чайный разговор, воспоминания вновь накрыли его с головой…
3-я глава.
…Приближение к южной столице, стало все более очевидным. До Алматы еще далеко, а присутствие ее уже чувствуется…
Стало больше встречаться людей, более модно одетых: – новые иномарки последних моделей, зелень, тепло и суета вокруг. Не удивительно, – статус обязывает. И даже те, кто в начале пути валялся от скуки на полках, – теперь, прильнув к окошку, наблюдая, предвкушал встречу с БАРАХОЛКОЙ…! – Попутчики, – были челночниками… «Повезет» же тем, кто с ними поедет обратно…,» – подумал Асан. « От баулов, с их специфическим ароматом, приятного мало». И вот, наконец-то., – Алма-Ата – Алматы. Родственников там, у него не было, – встречать некому. А далее, студенческая жизнь! Отъемы мелочи у абитуриентов старшими, экзамены, и, – поступление… Учеба – от сессии до сессии, – случайные заработки, – первая любовь, как правило в одну сторону. Асан попал в ту четверть, которая, полюбив не тех, осталась в горьком одиночестве. Не понимали его девчонки… После окончания, он решил вернуться на родину, применить свои знания там, где он вырос, где сестренки и братья, оставшиеся учиться в интернате, – своей школы в поселке не было. Нет… Им., – не понять … Изменились. Не только внешне. Видать, уж сильно прижало, что не осталось ничего. «Ничего…», – подумал Асан… «Поеду домой. Здесь, или меня съедят, или сам, испортившись, сгнию… Домой…»
4-я глава.
За четыре года учебы, Асан всего два раза был дома… Все каникулы, и зимние и летние, он работал на стройке, то на барахолке тачки подвозил продавцам, то, с бурильщиками воду искал… Деньги были нужны и себе, и родным. И в то короткое время, пока он был в ауле, его не покидала надежда, что он сможет помочь своим односельчанам обустроиться. В последний раз, он приезжал, когда поселок, уже был без воды… Единственная на весь аул артезианская скважина, была повреждена пьяным трактористом. “Закрыли” его незамедлительно, а вот, скважина… Вода, уже несдерживаемая, заполнив всю пойму, заболотившись, прекратилась… В поселковом акимате не нашли ничего лучшего, как выбить средства на ежедневную доставку водовозом необходимой влаги, которой, все-равно не хватало… А ушлые водители, потихоньку приторговывая водой, уносили в своих карманах скудную мелочь сельчан. Мужское население поселка, подрабатывало в соседнем фермерском хозяйстве, и заступиться за стариков, было некому. Перед отъездом, водители водовозов заходили к акиму, который, после их визита, еле-еле языком ворочал…
Автор публикации
