Дед Епифан. Видно…

Видно веник был некстати,
Слег дед, стонет на кровати.
Ох, скрутил радикулит.
Все в спине огнем горит.

Разогнуться боль мешает,
Не дойдешь и до сарая.
Бабка ж, злобу затая,
Не подаст и киселя.

Вон на кухне звон посуды,
Дед голодный, сводит скулы.
Встать мешает боль ему,
Как назло, жена еду,

Злыдня, стряпает такую,
Аромат напропалую,
Дом заполнил. Слюни дед
Лишь глотает ему вслед.

Дал же Бог жену, вот сука!
Так помрешь в голодной муке.
Хоть краюшку дай жена,
Хоть глоточек молока.

«Ну, гульнул вчера, не скрою,
Признаю, дурак. Порою
Ум мой спит глубоким сном.
Говорю то со стыдом.

Я такой, как есть, Марина,
И другим, теперь уж, видно,
Я не буду. Но ведь я,
На проблемы несмотря,

Лишь тебя люблю, ты знаешь.
Принеси хотя бы чаю.
Пожалеешь, коль помру,
Ты не раз прольешь слезу».

«Нет уж дед, коль плюнул в душу,
Так не жди теперь пампушек,
Ни борща, ни кислых щей.
Не гоню тебя взашей,

И тому скажи спасибо.
На твоем бы месте всхлипа,
Поумней кто, не издал.
Ты же так и ждешь скандал.

И не жди чаев и плюшек,
Я вообще пойду к подружке.
Мне ругаться недосуг.
Хочешь есть – возьми, мой друг».

Дверью хлопнула Марина,
Убралась к соседке Нине.
Тяжки, ох, мои грехи,
Просидят часа там три.

Деда ж боль не отпускает,
Он лежит, как запятая,
На кровати. До еды,
Два шага, но не дойти.

Хорошо, что есть под боком,
Телефон. Потыкал в кнопки,
На пороге друг Архип.
«Да, уж, дед, ну, ты и влип.

По себе скажу, коль спину,
Прихватило, тут судьбину
Проклянешь, какая боль.
Не поможет алкоголь.

Но не вешай нос, дружище,
Средство есть вина почище.
Нужно разогреть кирпич.
Говорить не буду спич,

Только нет вернее средства,
Помню ту картину с детства.
Дед мой спину так лечил,
До ста лет старик дожил.

Умер он во сне, случайно,
Переел от бабки втайне,
Он под вечер голубцов.
Так бы жил еще годов

Двадцать, был здоров, как буйвол,
Нрав крутой и даже буйный
Только дюже жрать любил,
Пил же все вплоть до чернил.

Ну, да Бог с ним, с этим дедом,
Он давно земле уж предан.
Я опять же про кирпич,
Хватит ныть-то, старый хрыч.

Ну-ка, позвоню Игнату,
Тащит пусть сюда лопату,
На нее кладем кирпич…
Вмиг пройдет твой паралич.

Не прошло и получаса,
А Игнат уж на террасе.
Вот уже кирпич нагрет…
Епифанов, знать, фальцет

Услыхала вся деревня,
Как же дед орал душевно,
Спину сжег кирпич огнем,
Лиха фунт узнал почем

Епифан. Отдать ведь надо,
Знамо, должное друзьям-то.
Разогнулся тут же дед,
Знать, работает совет.

Обожженную же спину,
Столько дней потом Марина,
Кремом мазала, кляня,
Глупость дедову. Она

До седьмого, знать, колена,
По родне прошлась надменно.
Вспомнив все его грехи,
И гулянки и стихи.

Дед в ответ стонал болезно,
Все слова здесь бесполезны,
Даже вредны, лучше уж,
Не нести в ответ ей чушь.

Ведь молчанье, говорят все,
В золотом всегда окрасе.
Понял это дед сейчас.
В рот воды набрал зараз.

Отошла не скоро бабка,
Дед и раньше не был храбрым,
Тут и вовсе обещал,
Что отныне он стакан

Не поднимет. «Все, Марина,
Жизню трезвую я выбрал».
Ведь иной раз так тряхнет,
Обещаешь все ты влет.