Дед Епифан. Ах, как спится…

Ах, как спится утром ранним!
Со старухой дед в Ашане,
День провел вчера в Твери,
Ох, устал, что все внутри

До сих пор болит и ноет,
Ноги стоптаны до крови.
Отдыхает Епифан.
На часах три. Ночь. Туман.

Тут зажегся свет некстати.
«Епифан, не спится, знать, мне,
Что-то тошно на душе,
Скучно мы живем. Клише

Здесь и там. Как кляча кругом,
Каждый день хожу по кухне.
Огород, сельпо, базар,
И под вечер на диван.

Ни музеев, ни театра.
Утомилась скукой знатно.
Проза жизни, все дела…
Понимаю, не дурна.

Но должно быть что-то в жизни,
Для души. В рутину втисни,
Хоть балет, хоть макраме,
Чтоб ни целый день в ярме».

«На дворе ведь ночь, Марина,
Спать охота, нету силы.
Может до утра жена,
Мы отложим все дела.

Вот с рассветом солнце встанет,
Размочу я в чае пряник,
И тогда хоть целый час,
Говори все без прикрас».

«Нет сейчас, я ждать не буду.
Я придумала досуг нам.
В Ивантеевке есть клуб,
Посмотри-ка на ютьюб,

Пляшут как замысловато,
Называется бачата.
Так в том клубе есть кружок,
Вот с тобой мы, муженёк,

Через год так сможем тоже».
«Ты, Марина, дура все же!
Да из нас танцоры как…
Не попасть бы нам впросак.

Так плясать полезно в двадцать,
И поскольку ночь, то вкратце,
Я скажу тебе, жена,
Наш спорт шашки до темна.

Хоть бачата танец модный,
Но когда ты за полсотни,
Двадцать лет как перешел.
Ну, какой тут рок-н-рол!».

«Если дед пенек ты старый,
То меня в старухи рано,
Записал ты Епифан,
Я, как трепетная лань.

Мне еще по силам танцы,
Я не растеряла глянца.
Спору нет – немолода,
Но пока еще жива.

И поскольку муж мне все же,
Не кривить изволь ты рожу,
Коль сказала б на балет,
То и тут пошел бы, дед».

«Ай, свести меня в могилу,
Хочешь ты старуха? Мило.
Али ввел наш президент,
Что ль для вдов доплату? Нет?

Так чего же ради, бабка,
Из меня решила тряпку,
Сделать? Я не соглашусь.
Я, конечно, может, трус,

Но всему предел есть, точно.
Ай, ты злишь меня нарочно.
Хошь проверить силу чувств?
Так скажу, прочнее уз,

Наших нет Марина, знамо.
Между нас без танцев пламя,
Полыхает и сейчас.
Дай поспать, устал вчерась».

«Так и спи! Не буду трогать,
Только знай, уже немного
Нам осталось, старый черт!
Так проспишь все. Ну, уперт.

Ночью спишь, а днем ты дремлешь,
Скоро, старый, ляжешь в землю,
Належишься, знать, сполна…
Не нужна тебе жена.

Ни цветочка, ни свиданья,
Я ведь женщина, не баба.
Мне внимание нужно,
У тебя ж в мозгах одно».

«Знаешь, ты загнула, бабка,
Свадьбу золотую знатно,
Отгуляли мы надысь,
Ай, не помнишь мой сюрприз?

Иль забыла, как на святки,
Я принес тебе охапку,
Васильков. Зимой, жена!».
«Ишь, как! Сено было, да!

Ты цветы из стога дернул,
Сей букет дарить позорно.
Вспомнил сам, не обессудь,
Ты ж, старик, тогда на грудь,

Принял литру с половиной,
Кони, как скажи, не двинул?
Олух, мать его ети.
Коль дурак, так хоть молчи».

Эх, поспать не дали деду!
До утра он бел беседы.
Разве ж это не любовь?
Круче всяческих стихов.