Ой краса ты ненаглядная!
Ты как белая лебедушка
У костра да в ночь купальскую
Хоровод ведёшь с подругами!
Истомилось сердце молодца,
От любви да от присушеньки,
Ни пиры, ни пляски шумные
Молодца’ уже не радуют!
Не велели мать да батюшка,
Запретили своей доченьке
Хоть словечком, взглядом ласковым
Да со мною перемолвиться!
А пойду я в чащу тёмную,
Пень сыщу я там осиновый,
Колдуна по наущению
Нож в него воткну я кованый.
Перекинусь через лезвие,
Через голову да об зе’млю,
Зверем серым подниму’ся я
Да к луне задравши голову.
Не спасут тебя подруженьки,
Бог Распятый не заступится,
Обращу тебя волчицею,
Уведу с собою в логово.
Уведу в лесное пе’чище,
На болота на далёкие,
Станешь ты женой водимою
Наших матерью волчатушек!
Ты как белая лебедушка
У костра да в ночь купальскую
Хоровод ведёшь с подругами!
Истомилось сердце молодца,
От любви да от присушеньки,
Ни пиры, ни пляски шумные
Молодца’ уже не радуют!
Не велели мать да батюшка,
Запретили своей доченьке
Хоть словечком, взглядом ласковым
Да со мною перемолвиться!
А пойду я в чащу тёмную,
Пень сыщу я там осиновый,
Колдуна по наущению
Нож в него воткну я кованый.
Перекинусь через лезвие,
Через голову да об зе’млю,
Зверем серым подниму’ся я
Да к луне задравши голову.
Не спасут тебя подруженьки,
Бог Распятый не заступится,
Обращу тебя волчицею,
Уведу с собою в логово.
Уведу в лесное пе’чище,
На болота на далёкие,
Станешь ты женой водимою
Наших матерью волчатушек!