«Нематериальное» приключение

Как ни странно, но в этот раз первыми подали сигнал об опасности попугайчики!

Их дикие крики и шум от метания по клетке Джо услышал прямо из трюма, где они с дроидом наводили порядок – стаскивали всё барахло, накопившееся по углам небольшого – только-только поместиться челноку! – помещения, в одну кучу. И заталкивали в огромный пластиковый мешок. Чтоб запустить в ближайшее солнце. Возле которого их корабль, «Чёрная каракатица», как раз очень удачно вынырнул из очередного гиперпространственного прыжка.

А поскольку обитаемых, то есть – кислородных, планет в этой системе не наблюдалось, Джо решил, что это – самое подходящее место, чтоб отправить чёртов мешок на уничтожение, не привлекая ничьего внимания. И скрыв таким образом от Земного Законодательства это вопиющее его нарушение. Поскольку весь «космический мусор» полагалось сдавать для переработки в пункты приёма в портах и на станциях на астероидах. Да ещё и деньги за это платить! Что экономную душу Джо ну никак не грело…

Отдав дроиду приказ ничего не трогать без его приказа, Джо быстрым шагом прошёл в кают-кампанию, где и стояла клетка. Если честно, он подумал, что маленьких «паршивцев», как он называл их при Поле, вновь навестила «штатная» корабельная крыса: Шушара. Как раз и живущая в трюме, где сейчас шла генеральная уборка. И, вероятно, обидевшаяся, что столько «полезных» и «хороших» вещей люди вдруг решили выкинуть, лишив её возможности сновать там и копошиться. В своё удовольствие. В свободное время. В том смысле – тогда, когда она не была занята сном или поглощением пищи. А кормила Шушару Мать.

Попугайчиков Шушара посещала, в-принципе, нечасто – один-два раза за рейс. Чем и вызывала переполох: с «фр-р-р-р!» от машущих крыльев и истошных воплей-криков: «чи-чи-чи!!!» Впрочем, Джо был уверен, что маленькие волнистые гады Шушару уже совсем не боятся – привыкли. А базар-вокзал поднимают просто потому, что им… Скучно! Да и подыграть надо безбилетной пассажирке, с присутствием которой на судне Джо с Полом давно смирились, и теперь даже приветствовали: раз «не покидает» корабль – значит, всё в порядке!

На этот раз Шушары в помещении не оказалось. Зато из рубки, отдуваясь, и протирая заспанные глазёнки, хотя, по идее, ему полагалось «бдить» на вахте, прискакал Пол:

– Чего это они?! Никого же нет!

– Да, верно. – Джо уже убедился, что и правда: никого и ничего, что могло бы вызвать панику, в небольшой кают-кампании не имеется, – Может, просто соскучились по нам. Мы ведь в последний год не часто балуем их своим посещением. И даже кормит и воду меняет им Мать. Манипуляторами.

Это правда: зачастую Джо и Пол не то, чтобы пренебрегали своими обязанностями по уходу, а как-то… ну, лень было: зачем что-то делать, если можно спихнуть эти обязанности на бортовой компьютер?!

Пол задрал голову к подволку. Хотя, конечно, можно было и этого не делать: у Матери микрофоны и динамики трансляции во всех каютах. Так же, как и видеокамеры:

– Мать! Что тут у них происходило? Ты же видишь?!

Мягкий и приятный голос их Хозяйки ответил тут же:

– Вижу, разумеется. Ничего. Абсолютно ничего не должно было вызвать такой переполох, – странно, но попугайчики продолжали орать – даже громче, чем вначале! – перестав, правда, порхать, и словно в обессиленности грохнувшись на пол клетки, откуда и смотрели на людей выпученными круглыми чёрными бусинами глаз, – Я уже три раза воспроизвела записи их житья-бытья перед непосредственно тарарамом, и – ничего!

– Хм-м-м… Непонятно. Приход, что ли, словили?

– Ты про наших попугайчиков гадости не говори, – Джо хмурился, – Если вспомнишь, мы их брали не только как живые датчики для контроля атмосферы корабля, но и для души. А самое главное – как талисман. И «сверхчувствительный» барометр для нахождения агрессивных рас и космических монстров. И они с нами уже семь лет, и ни разу такой сцены из-за ничего не устраивали. Отсюда мораль: что-то учуяли!

– Думаешь… Неужели – Пупырцы?!

– Всё может быть, – Джо прекрасно помнил, что злобные и люто ненавидящие всё живое, что не является пупырцами, инопланетяне, с которыми с огромными трудностями и жертвами удалось лет сто назад заключить хрупкое перемирие, не любят, когда корабли людей вторгаются в «зону их жизненных интересов», – Но я не верю, что Мать по недогляду могла залететь в зону, которую они контролируют. А ещё меньше шансов, что они нарушили границу! «Слово пупырца – твёрже стали!»

– Совершенно верно, – тон Матери был как всегда абсолютно спокоен, а голос – приятен, – Пупырцев здесь нет. И я никогда бы не влетела в оговоренное в Договоре чужое, или запретное пространство. Да и летаем мы обычно в миллионах парсек от тех зон, в которые землянам запрещено соваться. Я же робот, и должна соблюдать и Федеральное Законодательство, и Первый Закон робототехники!

Ну а пупырцев тут действительно нет. С гарантией. Всё уже просканировано. И нет в радиусе миллионов миль ни одного корабля: ни пупырцев, ни вообще – чьих-либо. И планеты – пусты. И, поскольку все они небольшого размера, на них нет даже атмосферы. А пупырцы, как и люди, в вакууме жить пока не научились.

– Ну, стало быть, хоть с этим всё в порядке, – попугайчики вдруг снова принялись метаться по своей большой и удобной клетке, словно с ещё усилившимся страхом, – Вот же блинн! Ну а сейчас-то, когда мы здесь, какого …рена им не хватает?!

– Не знаю. – Джо поджал губы, – Но могу предположить. Их «сверхчутьё» учуяло что-то опасное. И сейчас «Каракатица» продолжает к этому приближаться! Мать! Можешь затормозить, и дать задний ход?

– Могу, разумеется. – послышались щелчки, жужжание, и могучее басовитое вытьё: теперь уже планетарных движков. По ногам ударило тяжестью, впрочем, тут же сменившись обычными ощущениями: на полную мощность заработали компенсаторы ускорения: гравитаторы как всегда функционировали бесшумно, – Сделано. Мы затормозили. И теперь отлетаем с такой же скоростью, с какой приближались к местному солнцу. То есть – очень медленно.

Некоторое время напарники молчали, и внимательно наблюдали за пернатыми питомцами. Спустя примерно минуту самец – Джо усмехнулся: до сих пор они так и не остановились на каком-либо из выбранных для попугайчиков имени, и так и продолжали их называть: «раздолбай, и его стервоза», получившая это прозвище за склочный несносный характер, и за то, что и мужа без причин гоняла, и каркас клетки грызла, превращая натуральное дерево в мелкую труху – встряхнулся, вспорхнул на палочку, и принялся как и обычно распевать бодрые песни, обращаясь к изображению своей персоны в зеркальце. «Стервоза» же отправилась к кормушке.

– Смотри-ка. Помогло. – Пол не скрывал скепсиса в голосе, – Неужели и правда – они что-то такое учуяли в окружающем пространстве?!

– Ну а почему – нет? Генно же модифицированные. И отобранные в результате сотен лет «искусственного отбора». Правда, их натаскивали как раз – на пупырцев. Ну, и котов.

– Ага, смешно. «Межпланетные» коты! Впервые открытые знаменитыми скрапперами Полом и Джо. Ерунду не городи: неоткуда тут взяться котам!

– Я и не утверждаю, что это они. – Джо двинулся в рубку, Пол – за ним, – Но вот то, что попугайчики успокоились, когда мы двинулись назад, это – факт. И он заставляет кое о чём задуматься.

– Интересно, о чём же это? – ехидство в тоне напарника Джо смело проигнорировал, опуская свой немаленький зад в кресло капитана. Кресло привычно скрипнуло, зажужжали сервомоторчики, подстраиваясь под его двести двадцать фунтов. Джо, вздохнув, откинулся, голову положил на подголовник: смотреть на центральном обзорном экране было решительно не на что: система как система.

Пол, тоже севший, проворчал:

– Мать! Можешь хотя бы предположить, чего это там такого «опасного и агрессивного» наши порхучие балбесы учуяли?

– Учуяли, вообще-то, не только они. – тон их главного компьютера не изменился нисколько, – Наша крыса, Шушара, тоже, кстати, с пару минут назад выказывала все признаки беспокойства. А именно – металась по трюму, и скреблась в его люк. (Ты, Джо, как раз ушёл в кают-компанию.) То есть, если верить «народной» примете всех космонавтов – нам угрожает реальный «кирдык»!

– Да-а?! Чего ж мы тогда ждём?! Ну-ка, давай сваливать отсюда побыстрей к такой-то матери!

– Нет, Мать. Не слушай этого паникёра. Лучше останови посудину прямо здесь, и скажи, чего там показывают твои сенсоры и сканнеры.

– А ничего они не показывают, даже на максимуме – я подключила резервные мощности. Чем я, кстати, до глубины, как вы говорите, души, поражена. Но если здесь, в этой системе, и имеет место присутствие какого-либо, или каких-либо опасных живых существ, нашими приборами они просто не фиксируются и не выявляются!

– А, может, это просто очередное облако атомарного водорода обрело мозги и стало хищным и агрессивным?

Джо взглянул на напарника. Вздохнул:

– Не нужно пытаться казаться глупее, чем ты есть. Уж атомарный-то водород Мать обнаружила бы!

– Вот как. В таком случае предложи сам, раз такой умный: как бы нам как раз – обнаружить этих самых коварно притаившихся и замаскировавшихся… Инопланетян!

– Мать. Что показывает обследование местных планет?

– Только что вернула от двух ближайших зонды. Ни-че-го! Не то, что разумного, а и вообще – никого живого! Напоминаю: там нет атмосферы. Как нет её и вообще на всех планетах этой ничем не примечательной системы. И все они – небольшого, почти одинакового, размера. Что, вообще-то говоря, не совсем всё же обычно. Хотя такое тоже встречается.

– А не мог сюда долететь какой-нибудь из наших старых знакомых? Типа – суккулентов? Или – верблюда?*

*См. рассказ «Большое органическое приключение» в книге «Агрессивные, плотоядные, и омерзительные».

– Нет. Вероятность этого не более одной сотой процента. Да и заметны бы были они. Мне. Ведь они состояли из вполне видимых нашим сенсорам органических молекул.

– Да, странно всё это. Кстати: попугайчики, вроде, угомонились?

– Полностью. Даже самка принялась вновь за каркас. Но всё же кое-что остаётся непонятным и для меня. Дело в том, что мы как раз подлетали, а сейчас удалились от одной из внутренних – третьей! – планеты. И её я и исследовала сейчас зондами особенно тщательно.

– И?..

– И – ничего!

– Да, непонятно. – Джо почесал-таки затылок, от чего его Мать и Пол довольно долго, и с переменным успехом пытались отучить, методом подколок и шуточек, – Но раз материального ничего, говоришь, нет…

– Нет.

– Значит, логично предположить, что есть что-то нематериальное. Типа – поля. Вроде такого, что было у мерзкой тварюги.*

*См. рассказ «Мерзкая тварюга», в книге «Изнанка Ада!..»

– Поле я бы тоже засекла. Любого типа. Они уж точно вызывают всплески и сигналы на наших датчиках и детекторах.

– А может это поле быть… Неизвестной нам природы? И засечь его, как какую-нибудь древнюю «эктоплазму», можно только каким-нибудь… Ауэрометром? Рамкой? Хрустальным шаром? Ну, или чем там пользовались медиумы, экстрасенсы, и колдуны всякие, ещё в двадцатом веке?

– Теоретически это возможно. Однако ещё в двадцать первом веке все эти «специалисты» были официально признаны шарлатанами, обманывавшими клиентов для получения материальной выгоды, и их приборы отправились туда же, куда и они сами – на свалку истории. Кроме, разве что, гадалок. Ещё и сейчас есть… э-э… неумные женщины, прибегающие к их услугам.

– Чёрт… Не могу придумать ничего путного. Может – ну его на фиг, и действительно – просто свалим отсюда?

– Ну, то, что ты не можешь придумать, меня не удивляет. – Джо посмотрел на напарника весьма скептически, – Ведь для этого нужно как минимум – думать. Для начала – над этой проблемой. Не говоря уже о – вообще. А вот насчёт свалить… Обидно!

– Чего это тебе обидно?! – Пол даже проигнорировал подколку в адрес своих мыслительных способностей.

– Обидно встретить, наконец, «настоящую нематериальную сущность», и даже не попытаться её… Ну, хотя бы увидеть! Я уж не говорю про – изучить! А в идеале хорошо бы и «вступить в контакт»!

– Надеюсь, это – шутка? Про «нематериальную сущность»?

– Вот уж нет.

– А если серьёзно – тогда для чего, объясни мне, тёмному и безмозглому, нам могло бы понадобиться «вступать в контакт» с существом, или там – сущностью, с которой мы в силу её нематериальности и полной для нас невидимости, не пересечёмся, скорее всего, больше никогда?

– А хотя бы – для обеспечения безопасности. Человечества. А ну – как эта штука тоже агрессивна и смертоносна? Недаром же и попугайчики и крыса так забеспокоились?! Значит, теоретически не исключена возможность, что она-таки может как-то воздействовать. Пусть не на наши тела – так на наши «души». Может, вызывая как раз – панику, страх, депрессию, и тому подобное. Вспомни нашего «друга» Спрыла.*

*См. рассказ «Прямоходящие двуногие» в книге «Агрессивные, плотоядные, и омерзительные».

– Хм-м-м… – Пол теперь хмурился, – А ведь похоже на правду. Вот только Спрыл как раз – был виден. И мог общаться. Ну, во-всяком случае, когда мы его прищучили. Да, он мог дистанционно и причинять боль, и, если бы не Мать – и убить… А тут…

Конечно, мы сами ничего сейчас не чуяли. Но ведь наши инстинкты и нельзя сравнивать с чутьём животных. Даже предсказывающих землетрясения, которые наши умники с сейсмографами регулярно про…ирают. Так что рациональное зерно в твоих мыслях есть.

Но как же нам действительно – обнаружить это, потенциально опасное, существо?

– А появилась у меня пара мыслей на этот счёт. Нетрадиционных. Но – хоть каких-то!

Мать. Ведь у тебя же есть на борту – большая энциклопедия, и прочая справочная литература? В том числе и историческая. Можешь оттуда взять чертежи этих самых… Ауэрометров, рамок для лозоходцев, «духоскопов», и прочих подобных приборов? И построить их?

– Построить их я, разумеется, могу. И я очень рада, что вы ещё не успели выкинуть мусор. Потому что мне понадобятся и старые промасленные тряпки, и сломанные болты, и обрезки лопнувших труб, и сгоревшие амперметры, предохранители, и магнетроны. – лицо у Джо вытянулось, и Мать поспешила поправиться, – Шучу. Это была невинная шутка в «твоём» стиле. Материалы и инструменты у меня, разумеется, есть. Как и чертежи.

Но! Кстати: мусор всё равно рекомендую пока не выбрасывать. Мы ещё не знаем, как это «нечто» отреагирует, если мы сделаем это.

– Ладно, не горит. Да и всегда мы найдём какую-нибудь другую необитаемую систему с подходящим солнцем. Давай: изготовляй.

– Да я уже начала. – действительно, из трюма теперь доносилось побрякивание, постукивание, треск от электросварки, и зуд болгарки.

Джо довольно кивнул:

– Спасибо, Мать. Ну а мы пока пойдём подкрепимся.

Приключения – приключениями, а обед – по расписанию!

 

После обеда Мать позвала напарников в трюм. Поглядеть, что она состряпала. По старинным чертежам.

Пол, покачав головой, преувеличено тяжко вздохнул. И подытожил:

– Если это – приборы, я – китайский Император!

Джо, благоразумно промолчавший при виде «состряпанного», фыркнул:

– Насчёт Китая не знаю, но вот на Канаре тебе действительно предлагали!

– Не напоминай! – Пола передёрнуло, – Быть правителем – у амазонок?! Да ещё и накачанных, самовлюблённых, и злобных?!

– Вот! Думаю, именно из-за твоего отказа они тогда на нас и напали!

– Ну ты и вспомнил – восьмидесятые годы! Я тогда, конечно, был помоложе на тридцать лет, и посимпатичней… – Пол подвёл глаза к подволку, рот растянулся в мечтательной улыбке.

Джо поторопился опустить напарника на грешную землю:

– Ты себе льстишь. Тридцать лет назад ты был такой же задохлик, как и сейчас. Хотя, конечно, без лысины.

– А зато у меня лицо – милое!

– Это тебе эти бабы так сказали. А на самом деле их интересовало только твоё пресловутое либидо! И кое-какой орган, оказавшийся большим, чем мой. А вот надолго ли тебя хватило бы, учитывая, что все они были – как на подбор: словно спортсменки-гимнастки. Или пловчихи. Крепкие, накачанные. И ненасытные!..

– Твоя правда. Вот поэтому я и отказался. Я же – реалист!

Джо вынужден был даже прислониться задом к переборке трюма, чтоб не упасть. Поскольку оглушительно заржал. Он даже по коленке себя хлопал: Пол – реалист?! И даже из динамика трансляции донеслось что-то вроде бульканья.

Пол надулся.

Впрочем, Мать поспешила вернуться к своему обычному тону. Деловому и нейтральному:

– При всей их неказистости и непривычному виду эти штуки должны работать. Особенно, если учесть, что вон ту разработал сам Конан Дойль, а вон ту – Никола Тесла!

– Да-а?! Никогда бы не подумал. Но раз ты говоришь… Ладно. Как пробовать-то будем?

– Да очень просто. Вы возьмёте всё это барахло, нагрузите кое-что и на дроида, и занесёте в тамбур. После чего оденете скафандры высшей защиты, и выползете со всем этим на наружную поверхность «Каракатицы». И будете направлять. И исследовать. Разумеется, начав с той планеты, к которой мы приближались, а затем – удалялись. А сейчас – просто висим рядом с ней, на стационарной удалённой орбите. Чтоб не утратить потенциальный «контакт».

Ну а я буду изучать показания, и сообщать о результатах.

 

Первая штуковина, придуманная, как словоохотливо сообщила Мать, Конан Дойлем, ещё и «просветив» напарников историей её строительства, не показала ничего. То есть – вообще ничего.

Вторая, созданная по указаниям и рисункам какой-то мисс Хассэ, «знаменитой спиритуалистки и медиума», однако, показала слабую «эманацию», исходящую действительно с той самой планеты.

– Ух ты! Смотри-ка: а мисс Хассэ-то – молодец! Ну вот! Хоть какой-то результат! «Эманация» – это, конечно, сильно. (Хотя никогда до этого не сталкивался!) Ну а что это – конкретно?

– Невозможно определить по имеющимся данным. Я могу, конечно, «доработать» её устройство, чтоб оно было помощней. Но, как мне кажется, в этом пока нет нужды. Потому что есть ещё прибор Никола Теслы. И он-то должен работать.

– Ладно. Поскольку он – реально гений, с его хреновины и надо было начинать.

– Вот уж нет! Тогда было бы неинтересно!

Джо повернул голову в шлеме к напарнику. Но поскольку тот предусмотрительно прикрыл лицо солнцезащитным фильтром, понять, издевается тот, или говорит серьёзно, оказалось невозможно.

Джо вздохнул:

– Включай уж. И разворачивай.

Пол так и сделал: прибор Теслы был одним из немногих, что работал от батареи аккумуляторов. И «гений» не подвёл:

– Есть сигнал. – Мать, кажется, была удивлена и сама, – Чёткий, и стабильный. Идущий действительно с планеты.

– Ур-р-а-а-а!!! В смысле – молодец Тесла. Хоть он и отличался сугубо инженерным складом ума, но и спиритов, оказывается, побаловал!

– Никого он не побаловал. На Земле его прибор, разумеется, опробовали. Но там он никаких результатов не дал.

– Что говорит не о неработоспособности прибора, а просто об отсутствии на нашем шарике достойных «излучателей»!

Джо пожал плечами, хотя в скафандре это и выглядело неловко:

– Возможно, на Земле и правда: не было подходящих «объектов». Но не суть. А вот скажи нам, Мать, что всё-таки из себя представляет этот… Излучающий. «Эманации».

– Сейчас даже покажу. Как ни странно, всё отлично видно. (Ну, после компьютерной обработки, понятное дело!) Откинь планшет.

Джо поспешил так и сделать, откинув рамку экрана на предплечьи. Мать вывела картинку-схему, обозначенную как всегда голубыми линиями голограммы.

– Якорь мне в задницу!!! – Джо подумал, что в кои-то веки Пол отошёл от традиции называть всё страшное и удивительное словосочетанием «Срань Господня!» Похоже, зрелище проняло. Впрочем, проняло оно и Джо.

Линии складывались в огромного, побольше сотни кэмэ в длину от кончика хвоста до кончика хищной морды, зверя. Выглядевшего…

Как кот.

Ну, или, скорее, тигр.

– Ущипните меня кто-нибудь. Я не верю глазам своим!

– Ущипнуть через бронированный материал скафандра не смогу. Зато смогу дать тебе хорошего пинка! – Джо даже сделал движение, словно собирается воплотить идею в жизнь, – Чтоб не сомневался в том, что нам расшифровывает Мать!

– Э-э… – Пол увернулся, – Не надо! Я верю! Верю. Мать! Это – тигр?

– Скорее, он ближе всего к земным пантерам. То есть – его кошачье происхождение не подлежит сомнению, но в точной классификации семейства и вида я затрудняюсь.

Пол фыркнул:

– Да оно и понятно! Это же – не Земля! И кошка эта – всё равно нематериальна! Да и не бывает кошек, размером… Э-э… В сотню кэмэ! Интересно, сколько он весит, с такими-то размерами?

– Нисколько он не весит. Поскольку, как ты сам только что и сказал – нематериален. Но настроен явно агрессивно. – Джо и сам видел, что представитель кошачьих нервно ходит по поверхности планеты, со злобной ненавистью и явным вожделением поглядывая вверх – на людей и их корабль, находящийся вне пределов досягаемости, при этом нервно хлеща себя по бокам концом хвоста, – И он-то, в отличии от нас, видит и «Каракатицу», и нас всех – без всяких приборов!

– А почему он не… Не может подняться, ну, или перепрыгнуть сюда, к нам? Ведь поскольку он – нематериален, тяготение же не может являться для него препятствием?

– Нет, как ни странно, может. Похоже, как раз тяготение-то и не даёт ему покинуть пределы планеты. Хотя я не представляю себе, каким именно образом. Но то, что его «нематериальные» лапы передвигаются чётко по поверхности – абсолютно неоспоримо.

– Мать. Объясни мне, пожалуйста, как он попал сюда. И чем питается.

– Недостаточно данных для точного ответа на первый вопрос. На второй же ответить легче: ничем он не питается. Никаких источников пищи и энергии на этой, остывшей и состоящей из монолитного камня, планете, нет.

– Да-а?! Почему тогда до сих пор не сдох?

– На этот вопрос тоже ответить не могу. В моей памяти просто нет такой информации: если вспомните, мы (да и всё человечество!) до этого момента просто не встречали таких… Хм. Нематериальных сущностей.

Единственное, что могло бы как-то объяснить его «подпитку» – излучение местного солнца. (Не зря же возникли все эти учения «солнцеедов»!) Но я не понимаю, как он может его усваивать. Поскольку не могу просветить его гамма-сканнером, и узнать, как устроены его внутренние органы.

– Так. Предлагаю прекратить обсуждение второстепенных частных вопросов. И перейти к главному: представляет ли он угрозу человечеству в целом, и отдельным индивидуумам в частности.

– Вероятность того, что он сможет как-то, вероятней всего, негативно, воздействовать на ваши сознания, и так называемые «души», оказавшись достаточно близко, действительно достаточно велика. Более восьмидесяти шести с половиной процентов. На попугайчиков же и крысу – воздействовал! Но я почему-то не думаю, что вы решитесь исследовать эту проблему на практике, так сказать, лично, попытавшись подлететь поближе на челноке.

– Да уж! – Пола передёрнуло, – Метаться с воплями по крохотному трюму челнока – не в наших традициях! Да он, если честно, и отсюда – выглядит чертовски… устрашающе. А чтоб приблизиться… Бр-р-р!..

– Да, я тоже не горю желанием. – Джо покачал головой, – Но вопрос так и остался открытым. Будет ли он опасен тем, кто прилетит сюда после нас?

– Он будет опасен любым разумным существам. Впрочем – и животным тоже. Похоже, наших питомцев он напугал очень сильно. А вот будут ли такие «живые» датчики опасности у других гостей этой системы – предсказать невозможно. Так что предупредить таких визитёров было бы неплохо. Только вот – как?

– Ха! Мы-то думали – ты что-нибудь предложишь!

В тоне Матери Джо послышалась обида:

– Напоминаю: ни я, ни кто-нибудь из человечества никогда прежде не упоминал о встрече с такими существами! А поскольку нет прецедентов, нет и проверенных способов противодействия.

– А не могло ли так быть, что никто не упоминал просто потому, что их… Убили? Или – съели?

– Могло, конечно. Да и мы, если б не попугайчики, запросто могли оказаться… Убитыми и «съеденными». Это слово беру в кавычки, поскольку у него нет материальных зубов и кишечника, чтоб вас прожевать и переварить. Но вот так называемую «душу» он бы точно у вас вынул, и уничтожил. И, вероятней всего, это было бы…

Мучительно!

Пола снова передёрнуло. Джо, скрипнув зубами, спросил:

– А прежде… Он никого не ел? Ты тут остатков чужих кораблей, или ещё чего-то в этом роде – не видишь?

– Нет. Но, думаю, что именно – сюда, в отдалённую и безжизненную систему, его как раз и поместили – чтоб он никого не мог съесть! Потому что есть вероятность в семьдесят девять процентов, что прецеденты уже действительно случались. Уж больно плотоядно он на вас глядит. Словно на уже известную, и поэтому вкусную и весьма желанную пищу!

– Чёрт! Получается, нам нельзя теперь отсюда – просто свалить. Нужно и правда – как-то… Обезопасить будущих посетителей! Этой системы.

– Реальных способов «предупреждения» не вижу. Разве что таблички с надписями на планетах расставить. Так что решим проблему так: нужно просто убить агрессивного и «душепожирающего» гада!

– Ну… Да. Только вот не думаю, что это будет просто. Иначе его убил бы тот, кто и поместил его сюда.

– А я считаю, что он поместил его здесь в воспитательных целях. Ну, или просто – спрятал от будущих жертв. И морит голодом! Чтоб потом – покорного и надрессированного, использовать в своих целях.

– И в чём же могут состоять его цели?

– Да хотя бы в том, чтоб, не оставляя следов – вычищать от населения любые планеты! А что: надёжно, и необнаружимо!

– М-м-м… Возможно. Поскольку это – гнусный и суперподлый план, предполагаю, что ты прав. Вполне «в стиле» всех этих Богов, и прочих «сверхсуществ». Ведь таких странных тварей, как этот кот, только такие, «сверхпродвинутые» разумные существа и способны создавать. А ещё я думаю, что если мы грохнем этого хищника, его хозяин может обидеться. И нам это припомнить!

– Логично, конечно. – Джо пожал плечами, – Мать! Что скажешь?

– Скажу, что хоть мы и не имеем почти никакого фактического материала, ваши версии вполне… Вероятны. И «кота» этого для зачистки планет от разумной, да и просто – жизни, использовать возможно, и следов после такого изощрённого массового убийства – не осталось бы. Ну, во-всяком случае, ни одна экспертиза не определила бы подлинную причину смерти.

Но вот что интересно: этот нематериальный обитатель здесь, на этой планете, по моим расчётам не менее полумиллиона лет. И, вероятней всего, его Хозяин, ну, или «дрессировщик», давно мёртв. Иначе он не примянул бы пустить в дело столь «продвинутое» и страшное оружие! Но нам пока не известно ни одного подобного – таинственной и тотальной гибели целого биоценоза целых планет! – прецедента!

Так что думать о том, как уничтожить «кота», мы можем смело. Не опасаясь «мести» от этого самого дрессировщика-хозяина.

– Ну, утешила. – в тоне Пола звучал откровенный скепсис, – Как, кстати, ты смогла определить срок его нахождения здесь? Он же – нематериален?

– Это было нетрудно. Он – действительно нематериален. Зато материальны следы, точнее – тропинки, протоптанные его лапами по поверхности. Они, можно сказать, натоптаны от души. Да вы и сами, если бы получше присмотрелись к планете – заметили бы их. Вон: кольцевые маршруты. Истоптал он планетку вдоль и поперёк.

– Точно! Странный парадокс. – Джо присмотрелся к поверхности безжизненного планетоида диаметром всего-то с пару тысяч миль повнимательней, – Истоптано. Так получается – он вполне способен воздействовать… Не только на «души»? Но и на материальные тела -тоже?!

– Разумеется. Ведь «эктоплазма» у разных там медиумов – сдвигала предметы, писала «послания», и вообще – воздействовала и на людей, и на материальный мир! Так что то, что он протоптал тут целые тропинки – точней, тропинищи! – меня нисколько не удивляет. А удивляет меня другое.

– Ха! И что же это?

– То, что он – один. Впрочем, тут могу и ошибаться: ведь я ещё не обследовала подробно прибором Теслы остальные местные планеты. Может, там у него есть… Родственнички. Собратья.

– Чёрт! Какая страшная мысль! Я имею в виду – та, что вот был бы пипец, если б такие гады ещё могли бы и размножаться, и перебираться самостоятельно с планеты на планету!

Тогда они и без всякого «науськивания» зачистили бы от жизни все населённые планеты! А сами заселили бы всю вселенную!

– Ну, это вряд ли. Поскольку мы ещё не доказали, что у него есть самка. (Если честно – так мы не уверены и в том, что он – самец!).

Но раз уж мы решили заняться этой проблемой, предлагаю следующее. Возвращаемся внутрь. Грузим прибор Теслы и клетку с попугайчиками на челнок. Грузимся туда сами.

И облетаем все близлежащие планеты.

Как вам план?

– Дурацкий. Но поскольку ничего лучше придумать пока не могу, – полетели!

– Конечно, план не блещет оригинальностью. Но поскольку прибор Теслы никак не удастся разместить на зонде, единственно приемлемый и реалистичный.

Полетели.

 

На планете, ближайшей к местному солнцу, и размером чуть меньше Меркурия, никого не обнаружилось. Возможно, потому, что её поверхность представляла собой буквально ад кромешный! Плюс семьсот Цельсия на освещённой поверхности, и минус сто – на ночной. Но похоже, всё что могло «испариться» давно испарилось, и поверхность было видно прекрасно: никаких «следов» или тропинок…

Зато на второй, то есть – соседке той, где «обитал» кот, легко, даже изнутри челнока, обнаружился сосед, он же – конкурент. В виде огромного и злобного спрута. Похожего, в-принципе, на земных осьминогов, только пятидесяти миль в длину, и с двенадцатью щупальцами. И – с огромными, чуть не в три кэмэ в диаметре, злющими и выпученными, буркалами-глазищами!

Которые и людей и попугайчиков – точно видели!

Отлетев подальше, чтоб пташки угомонились, Джо скомандовал выгрузку на наружную поверхность челнока, и установку прибора Теслы на обшивке. На вполне естественный вопрос напарника, пояснил:

– Раз уж впряглись в «дурацкое» исследование – нужно быть последовательными. Вдруг наши материалы когда-нибудь кого-нибудь спасут?

– А ничего не забыл? Мы же, вроде, собирались этих злобных «эктоплазмоидов» поуничтожать, и никому про них не рассказывать!

– Ну, собирались. А вдруг выяснится, что уничтожить их невозможно? Ну, или недальновидно. Вдруг они – реально – уникумы? И позволят чего-то такого, фундаментального, открыть в науке?

Пол только фыркнул. Мать же благоразумно промолчала. И Джо не мог не отметить грамотный подход к проблеме их Хозяйки: хочется напарникам «порезвиться» – пускай себе. Лишь бы не заскучали. А то в отсутствии «приключений» они обычно слоняются по кораблю, начинают собачиться, и даже попугайчиков доставать, или бедную Шушару мучить: пытаться отловить и – дрессировать!

После всестороннего осмотра, Джо покачал головой:

– Неплохой гидроид. Только вот как он выживает без атмосферы? И океанов? Они же, вроде, нуждаются в воде: иначе тела слишком тяжелы, чтоб ими как-то управлять, и двигаться!

– Никакой он не гидроид. Правда, просветить гамма-сканнером и его – тоже не могу. Зато могу абсолютно точно сказать, что он ни в какой воде не нуждается. То есть – сухопутный. (Как пример могу сослаться на марсиан, придуманных Гербертом Уэллсом в книге «Война миров»,) И выживает он здесь тоже – не менее полумиллиона лет.

– Ладно. Понятно. Все эти сущности созданы в один период, и одним «творцом». И поскольку кота мы уже видели – летим к четвёртой.

 

На четвёртой напарников и попугайчиков ждал сюрприз.

Огромная, но от этого не менее сексапильная и вожделенная женщина, привольно раскинувшись, спала на спине прямо на голых камнях. Ну и ничем кроме размера она от привычных женщин не отличалась.

– Чёрт. Да в ней – не меньше ста миль в дли… Тьфу ты – роста!

– Да. И хороша, чтоб ей лопнуть. Можно подумать, кто-то специально для нас делал… Ну, или уж – под себя. Но… Как-то она… Худовата, что ли. Рёбрышки так и просвечивают. Недоедала, что ли? А ещё она навела меня на мысль. Мать. Какова сейчас вероятность того, что создавший её – имеет человекообразный вид?

– Более девяноста шести процентов.

– А какова вероятность того, что и она – «энергетический вампир»? Этакая… обольстительная смертоносная валькирия, несущая гибель всем «двуногим с плоскими ногтями»?

– Практически такая же. То есть – крайне велика.

– Понятно. Ну – что? Любоваться будем? Или дальше полетим?

– Да-а-а… – Пол прекратил причмокивать губами и облизываться, и тяжко вздохнул, – Дальше, понятное дело. Но! Только после того, как Мать сделает мне снимок. Панорамный. Стерео. Разумеется, обработанный под «естественную» окраску тела! И вставит в рамку.

– Хе-хе… – Джо пошкрёб подбородок, на котором опять стала пробиваться редкая щетина, (Пора мазаться антиволосяным кремом!) – Да ты прямо – извращенец какой-то. Своих шлюх из портовых бардаков, небось, не желал «сохранить на память». А тут – нате вам! Эстет …ренов.

– Да нет, мне она интересна только в качестве… Оригинального артефакта! И экзотического приключения!

– Ха-ха-ха! – Джо ехидно ухмыльнулся, – А я знаю, почему на самом деле она тебе понравилась!

– И почему же?

– Уж больно похожа на твою бывшую! От которой у тебя даже фоток не осталось!

– Ну… Где-то ты прав. Похожа. И – главное! – молчит!

– Точно. А как – насчёт познакомиться, так сказать, лично, и разбудить, и выяснить, так ли она молчалива в реале…

– Не хочу!

– Что, комплекс неполноценности разыгрывается при виде?

– Ну… Можно и так сказать. Но я держу себя в руках. Вспоминая про свою бывшую. И амазонок Кинары…

Да и нематериальна она!

Так что ничего бы у нас всё равно не вышло…

 

На пятой планете, как ни странно, не «жил» никто. Хотя протоптанные тропинки имелись и здесь: почти такие же, как от «кота».

– Думаешь, тот, кто здесь обитал – свалил?

– Вот уж – вряд ли. Думаю, тот, кто их всех здесь размещал, не мог не позаботиться о невозможности такого бегства. Скорее, просто – умер. И его «нематериальное» тело просто… растаяло! Поскольку пропало поле, удерживающее в организованном виде его чёртову «эманацию».

– Кстати, Мать! Вот: не прошло и двух суток, как надумал спросить! Если вот такое, нематериальное, создание умрёт – останутся ли от него хоть какие-нибудь… Следы?

– Нет.

– Ага. Понятно. Осталось немного – осмотреть ещё планету, и начать думать.

– О чём же?

– Как сделать так, чтоб умерли, или перестали представлять опасность для людей, и прочих материальных созданий, эти… Монстры!

 

На последней планете тоже никого «живого» не оказалось.

Хотя следы от каких-то не то – лап, не то – ещё каких конечностей тоже имелись: кто-то кое-что на поверхности повытоптал.

Джо сделал логический вывод:

– Получается, чем дальше планета от солнца, тем меньше на неё приходит лучистой энергии. И тем быстрее умирает от голода, энергетического, или ещё какого – неважно, «вампир», заключённый на ней. Стало быть, нам нужно, если хотим поубивать всех этих нематериальных сущностей…

Просто как-то изолировать их планеты от солнечного света!

– М-м-м… Думаю, ты прав. Мать?

– Да. Эта гипотеза выглядит разумной. И такие выводы напрашиваются сами собой. Осталась ерунда: придумать «зонтики» диаметром в три-четыре тысячи миль. Причём – для каждой планеты – свой.

– А вот умеешь ты обломить по-полной. – Джо криво усмехнулся, – Ну предложи что-нибудь альтернативное! И более реалистичное!

– Запросто! Например, взорвать нашу нитратную бомбу на местном солнце, и просто сделать так, чтоб эти трое сущностей, оставшихся в живых, сдохли, «обожравшись».

– Погоди-ка… Это предлагаешь – ты! А как же Первый Закон робототехники?

– А никак. Они же – не материальны. И уж конечно – не люди!

– Жестоко, конечно. Но, в-принципе, практично. Хоть и дороговато выйдет – бомбочка… Обошлась в копеечку!

– Но Мать! Они от этого – действительно… умрут? – Пола аж скрючило от перспективки взорвать целое солнце.

– С вероятностью более девяносто восьми процентов. Более того: умрём и мы, если не успеем убраться в гиперпространство!

– Хм-м-м… Дороговато обойдётся… Да и систему жаль… И – нужно ещё подумать. Но!

Лучше делать это – на свежую голову. То есть – после того, как поужинаем и выспимся. А монстры эти за ночь, небось, никуда не денутся.

 

Проснулся Джо от нежного прикосновения. Очень нежного.

Трогали его за… То место, которым он очень дорожил!

И не просто трогали – а мягко и нежно… Облизывали!!! Ошибиться в намерениях того, кто это делал было ну никак невозможно: облизывающий, а затем и взявшийся за это дело «с полным погружением» – аж стонал и мычал: от не то – вожделения, не то – страсти!..

Решив не предпринимать ничего, и в глубине души сразу догадавшись, кто это может быть, и для чего он – вернее, она! – это делает, Джо остался лежать.

И только когда всё закончилось, открыл глаза, и посмотрел вниз.

Всё верно: по его чреслам, освобождённым от одеяла и трусов, раскинулась шикарная грива цвета воронова крыла! Правда, женщина оказалась вполне материальна, и вполне привычных размеров: не выше метр шестьдесят! Стройная, и миниатюрная: точно такая, как они видели на четвёртой планете.

Джо чуть кашлянул.

Головка вдруг вскинулась: на него уставились два огромных, и… хитрущих глаза! Нужно признать: очень выразительных и красивых! Да и вообще – лицо напоминало «роковых» красоток, как их изображают в фильмах и на картинах: воплощённая совершенная красота!

Женщина между тем осторожно подобралась к нему под бочок, закинув мягкую и упругую ножку к нему на чресла, а ручку – на живот.

Джо молчал. Только смотрел. Если у ночной посетительницы есть какие-то свои, коварные и хитрые раскладки – пусть выскажет. А в «общении» с женщинами он уже поднаторел. Поскольку здорово обжёгся на своей законной…

Женщине пришлось начать первой:

– Милый! – странно, но голос практически не отличался от Материнского: мягкий, нежный. Только ещё и сексапильно-многообещающий, – Ты же не всерьёз задумал это?

– Что – это? – прекрасно он знал, что. Но пусть скажет сама!

– Убить нас всех. Меня, Локиса, и Горомпана. За что ты так на нас ополчился? Ведь мы никому ещё не причинили зла! – головка с шелковистыми и чем-то очень приятным пахнущими волосами опустилась к нему на плечо.

Джо сразу вцепился в самый существенный пункт заявления:

– Ах, вы не причинили «ещё»? Но если позволить вам – вы… наверстаете?

– Нет! – головка снова вскинулась с его плеча, женщина нахмурилась, – Мы не собираемся никому вредить! Или, как вы тут предполагали – убивать!

– А вот ваш Локис считал явно по-другому. Он даже облизывался, глядя на нас.

– Он не контролирует. Поскольку просто – зверь. Но ведь и я и Горомпан – разумны. Мы – мыслящие существа!

– Ага. Стало быть – вы – «контролируете». И если сможете втереться нам в доверие – запросто используете. К своей выгоде!

– Используем, конечно. Но не для того, что вы предполагали! Мы – что-то вроде… Муз! Вот, например, я – я должна посещать поэтов и писателей, художников там всяких… Чтоб принести им свет вдохновения! – Джо, глядя в глубокие и выразительные глаза, и слушая вкрадчивый и «правдивый» голос, так и чуял… Подвох!

По части вранья женщинам – реально нет равных!

– Думаю, дорогая, ты говоришь не совсем… Правду.

– Что?! Уж не хочешь ли ты обвинить меня во лжи?! После того, как я старалась изо всех сил сделать тебе приятное!

– Знаешь, дорогая, – Джо криво усмехнулся, – Одно другому не мешает! Имелись в моей практике общения с тебе подобными – прецеденты!

– Так – что?! Ты не хочешь, чтоб я всегда жила здесь, на вашем корабле, и каждую ночь… Развлекала и ублажала тебя?!

– Нет. – Джо буквально затрясло от перспективки. И воспоминаний: примерно в таком же ключе с ним «общалась» его бывшая супруга!!! Когда ей что-то было от него нужно.

Но виду, что вычислил, Джо не подал. Только смотрел в эти глаза.

– А твоего напарника?

– Нет. – Джо прекрасно представлял себе Пола: тот может и… купиться! На сладкие посулы. И – особенно! – на «лирический» секс!

– Тогда, может быть, вы просто оставите нас в покое, и полетите себе дальше?

– Нет. Вы представляете угрозу. Для всего мыслящего и живого.

– А если я… Поумоляю? И доставлю тебе ещё… Наслаждения? Ты изменишь решение?

– Нет.

– Ах так?! Ну, пеняй на себя, «дорогой»!

Две ручки оказались вовсе не так нежны и хрупки, как он было подумал! Во-всяком случае, за горло его схватили – будь здоров! Джо подумал, отчаянно пытаясь оторвать мощный зацеп от шеи, что Мать звать бесполезно: ни манипуляторы, ни вообще никакие их механизмы на нематериальную сущность не подействуют! И видит её сейчас наверняка лишь он!

Стало быть, и справляться нужно самостоятельно!!!

Однако сил даже его тренированного тела явно не хватало! И вот уже полные неприкрытой теперь ненависти глаза – прямо возле его лица! Гнусная и коварная «обольстительница» явно намерена насладиться его агонией – по полной!

Внезапно женщина зашипела – словно обжегшись обо что-то! И чуть отодвинулась, не расцепив, впрочем, рук! Но Джо уже сообразил: убрал правую руку с тонкого запястья, и схватил маленький крестик, что находился сейчас на его груди. После чего крестик вонзил прямо в грудь вампирше – благо, та оказалась очень близко!

Тварь с искажённым гримасой лицом громко закричала, отдёрнувшись!

Джо крестик с тонкой синтетической нити, на которой тот и висел на его груди все эти долгие годы, в отчаянном порыве сорвал, и впечатал пока не очухавшейся женщине в центр лба!

Кожа под серебром зашипела. Превратившаяся из ангела словно в легендарную горгону-медузу женщина с диким визгом пропала.

Джо застонал. Откинулся вновь на подушку. Спросил:

– Мать! Ты – видела?

– Что?

– Как мне… Ну, словом, как меня удовлетворяли… э-э… орально. И как потом я боролся с… Женщиной. С четвёртой планеты.

– Нет. Ничего этого я не видела. Поскольку прибор Теслы мы оставили в тамбуре, и я и предположить не могла, что эти сущности могут… Всё же путешествовать сквозь космическое пространство. И являться в материальном теле. Но то, что ты… Хм. «Разрядился», и то, как ты метался, словно во сне, я видела, разумеется. Так – что? Это был не кошмар?

– Н-нет. Думаю, всё же – не кошмар.

– Прости. Знала бы – вмешалась бы!

– Да нет, не думаю, что ты помогла бы мне. Ведь получается, видел напавшую только я. А для тебя и Пола она – так и нематериальна.

– Кстати, о Поле. Давай-ка я его разбужу. А то он тоже… Выказывает признаки беспокойства!

Джо, подумав, что Мать права, и «воздействовать» могут и не только на него, ринулся в каюту напарника. Успел вовремя: тот как раз пытался стянуть узлом простыню, завязанную вокруг шеи! Правда – лёжа.

Простыню у Пола отобрали манипуляторы Матери. Джо поторопился вылить на напарника стакан с водой, к счастью стоявший на тумбочке у койки. Не помогло: Пол продолжал шипеть и извиваться.

Но от интенсивной тряски за плечи, диких воплей в ухо, и ударов по щекам, напарник, разумеется, очухался.

Выпученные глаза уставились на Джо. Но осмысленное выражение вернулось туда лишь через несколько секунд:

– О-ох!.. Вот уж спасибо, что разбудили!

– Матери скажи спасибо. А я был настолько под впечатлением, что и не подумал, что тебя тоже могут… Прищучить!

– Как? Тебе тоже снился кошмар?

– Хм. – Джо покачал головой, – Ну, вначале он был, конечно, не совсем кошмар. А как бы… Даже приятный сюрприз. «Мечта поэта». Муза, мать её…

А что «снилось» тебе?

– Ну-у-у… Хм. Я как бы очутился в безбрежной пустыне. Из чистой соли! И вся она так сверкала, так блестела на солнце! Искрилась, словно ёлочные гирлянды и алмазные россыпи. И там… Было очень жарко. Я весь изнывал. И от жары, и от жажды. Но потом… на меня как будто кто-то напал! И его самого я не видел, но щупальца… Сомкнулись на горле! И уж так давили, так давили… Дышать стало вообще невозможно! Да и кричать – тоже!..

А потом, вроде, как кто-то дал мне воды. И стало легче. И тут я проснулся! А что было на самом деле?

– На самом деле ты душил себя сам. С помощью простыни. От неё тебя избавила Мать. Ну а я полил тебя водой из твоего же стакана. А потом надавал тебе по морде!

– Вот не думал, что скажу это за такой поступок… Но – спасибо! И Матери и тебе! Не дали… сдохнуть ни за понюшку табаку!

Джо только усмехнулся:

– Да ладно уж. Чего не сделаешь для напарника!

– Э-э, погоди-ка! Ну-ка, расскажи, что там привиделось тебе!

– Да уж – привиделось… Да и послышалось – мы имели «содержательную» беседу с призраком. И рассказать придётся. Потому что, похоже, не рассчитали мы расстояния, на которое нужно было отлететь, и которое было бы безопасным для нас – во сне.

Да это и понятно: спящий человек как бы… Становится и более восприимчив и внушаем. И, следовательно, эти твари могут эффективно воздействовать на нас! Мать! Почему не предвидела?

– Не могла. Потому что, как я уже говорила, не было прецедентов!

– Ну ладно. Теперь они – есть. Так вот. Видел я следующее. И не думаю, что оно было – сновидение. А, скорее, эти твари могут как-то… Преобразовываться и в реальные Сущности. Только – гораздо меньших размеров! Но! Всё ещё невидимые для постороннего глаза. Так сказать – сугубо «индивидуальное» видение! «Ориентированное на конкретного потребителя»!

Значит, дело было так…

 

Когда Джо закончил рассказ, по возможности подробно пересказав диалог с «дамой», Пол вздохнул:

– Какое счастье, что так решили воздействовать на тебя! Я-то – уж точно: растаял бы, как свинячий студень на солнце! Поддался бы. Ну вот не могу я отказывать женщинам!

– А по-моему, повезло нам не с этим. А с крестиком моей бабушки! – Джо показал его. Он всё ещё сжимал семейный талисман в руке: на всякий случай, – Если б не серебро, мы бы и не выжили!

– Пожалуй, Джо прав. – Мать говорила несколько удивлённо, – Ведь согласно древним легендам как раз серебро и помогает против всяких… Тёмных, злобных, и нематериальных сущностей!

– Ха! Оно помогает и против материальных! Например – оборотней! И вампиров! А тут, похоже, тоже – вампиры. Только, вот именно – энергетические и нематериальные. Но то, что оно обжигает и делает им больно – точно! Я успел заметить ожог на лбу и груди этой… Соблазнительницы!

– Выводы напрашиваются сами собой.

– Да? И какие же? – Пол не скрывал скепсиса.

– А очень простые и логичные. (И как это мы не сообразили сразу: раз средства «обнаружения» взяли из двадцатого века, средства борьбы нужно брать оттуда же!) Например, как вам такой план: летим на планету, где нет тварей, а есть залежи рудного, или россыпного серебра! Мать же изучила все поверхности всех планет в этой системе!

Добываем этого самого серебра. И отливаем из него пули! Размером побольше! После чего изготовляем соответствующих размеров пушку, и – охотимся!

– План действительно реалистичный. – Мать говорила теперь вполне довольным тоном, – Только, если не возражаете, есть поправка. Мои расчёты показывают, что эффективней будет не единичная пуля, от которой к тому же куда легче уклониться, а – картечь!

Тогда и пушка может быть не столь большой и тяжёлой. И попадать легче: это как у охотников с дробью: хоть какая-то дробина, но рябчика зацепит!

– Ф-фу… – Пол преувеличенно тяжко вздохнул, – Какое счастье! Только что у нас не было ничего, а тут – нате! И верный способ, и средства для его воплощения! Ну что? Полетим сразу на планету с серебром?

– Ничто нам не мешает. Да и от этого места будем подальше.

 

Однако после того, как челнок сел возле жилы самородного серебра, выходившей прямо на поверхность последней в системе планеты, Пол и Джо не спешили начать добычу. Потому что первые полсуток просто – отсыпались!

– Знаешь, сейчас, когда серебро буквально у нас под ногами, я чувствую себя… защищённым!

– Я тоже. – Джо погладил талисман. Который уже висел на новой (Наконец сподобился заменить!) синтетической верёвочке, – Ну, давай раз так – отсыпаться. Отдохнуть нужно. А то нам предстоит…

Королевская охота!

 

Добыть серебро оказалось вовсе не сложно: оно буквально валялось под ногами. Поскольку на планете не имелось атмосферы, скачки дневных-ночных температур делали эрозию окружающих пород очень быстрой. Серебро действительно лежало прямо под ногами – точнее, под днищем челнока. Так что подключив дроида с плазменным резаком и электроперфоратором, вскоре наколупали около полутонны практически чистого «лунного» металла.

– Ладно, думаю, этого достаточно.

– Нет, Мать. Погоди ещё немного. Пусть лучше всегда какой-то запасец остаётся на «Каракатице». Мало ли!..

– Э-э, не парься, напарник! Мы летаем сорок с чем-то лет, и до сих пор ни разу нам серебро не понадобилось.

– Ну, ты – как хочешь. А я себе под подушку – точно положу слиточек побольше!

– Спать не сможешь. Потому что будешь как принцесса – точнее, принц! – на горошине!

– А я попрошу Мать расковать его в тонкую пластину!

Джо только фыркнул. Но возражать против добычи «ещё запасца» не стал. Вдруг и правда: когда-нибудь предохранит. От чего-то этакого!

 

Расплавила металл и отлила картечь Мать легко и просто: в их чугунном казане для приготовления плова, и прочих «обжариваемых» блюд, и в керамических цилиндрах от обогатителя кислорода – Джо отметил себе, что потом нужно прикупить ещё запасец взамен использованных. Автоповар против временного изъятия и порчи камбузного инвентаря если и возражал, то системой для воспроизводства звуков оснащён не был.

Плавить пришлось, конечно, много раз, зато уж картечь получилась что надо: на куски около кубического сантиметра Мать нарубила её из получившихся прутков-слитков с помощью электроножниц. Пушку изготовили из старой трубы от охлаждения первичного контура реактора: диаметр в десять дюймов Джо тоже посчитал достаточным. Как и толщину стенок – в пять. А вот для изготовления нитроцеллюлозы пришлось пожертвовать матрацами с настоящей старинной ватой. Ну а азотную кислоту добыли из минералов на планете с серебром: Мать сразу указала на них.

– На зонде такую пушку разместить не удастся. Поскольку отдачей от взрыва его просто вынесет в соседнюю галактику: мала собственная масса. Так что придётся вам поработать над оборудованием челнока!

Джо и Пол не возражали, поскольку понимали: Мать права.

И пусть им пришлось корячиться на носу своей посудины часа три, приваривая мощную станину, устанавливая «пушку» – трёхметровый кусище трубы! – и проводя кабель для дистанционного подрыва внутрь челнока, результаты работы Мать удовлетворили.

– Теперь нужно добиться соосности пушки и визира прибора Теслы.

– Может, проще было бы установить его самого – прямо на дуло?

– Хм. Пожалуй. Правда, я опасалась, что если пушку разорвёт, прибор может пострадать!

– Ну и что? Ты бы тогда просто собрала новый!

– Логично. А, ладно. Устанавливайте!

Джо с напарником и дроидом потратили ещё полчаса, переставляя прямо на дуло прибор гениального серба. Его кабель тоже ввели внутрь челнока. Мать повращала пушкой на лафете.

– Плохо. Могу управлять всего-то на десять градусов вправо-влево, и вверх-вниз.

– Плевать. Будешь, стало быть, управлять, просто направляя на мишень сам челнок!

– Вас может затошнить. От быстрой смены ускорения. На челноке ведь нет компенсаторов ускорения.

– Ничего. Перед охотой, значит, попостимся. Ну, или дроид потом уберёт. Главное – чтоб ты могла точно прицелиться!

– Есть ещё неудобство. После каждого выстрела придётся снова вручную перезаряжать: заталкивать в казённую часть нашей пушечки заряд взрывчатки, и забивать картечь и пыж.

– Ничего. Переживём и это. Тем более, что «объектов» тут – только три!

– Ну, раз так – полетели. С кого начнём?

– М-м-м… Давай – с осьминога. Он, гад такой, чуть меня не придушил! А вот Джо небось с «призраком» – повезло!

– Завидуй молча. Но против осьминога не возражаю. Он наверняка самый живучий. И энергии к нему поступает… Хватит ещё на долгие годы. Так что – полетели.

 

Челнок с прибором Теслы, доставленный на «безопасное» расстояние на борту «Чёрной каракатицы», на планетке никого не увидел. Пришлось вначале маневрировать, и затем буквально – гоняться за «объектом охоты» по орбите на небольшой высоте!

А поскольку попугайчиков предусмотрительно не взяли в этот раз, смогли подлететь куда ближе – как раз на расчётное расстояние эффективного выстрела.

– Мать! – Джо честно пытался в начале сам навести ствол пушки на постоянно изменяющую направление бегства мишень, – Давай-ка – ты! Потому что он явно чует мои мысли и намерения! Только соберусь нажать на гашетку – он тут же драпает в сторону!

– Всё верно. Он, как и все они, читает твои мысли. Но мои, к счастью – не может. Ведь у меня для него слишком быстро всё происходит: в миллионные доли секунды. Так что проверьте, как вы пристёгнуты: отдача всё равно будет сильной!

Отдача действительно оказалась – будь здоров! Челнок практически остановился в пространстве, когда Мать включила электродетонатор пушки с помощью кабеля, и заряд взорвался!

Джо, брошенный вперёд, и буквально чуть не разрезанный пополам ремнями безопасности, только выдохнул: «Ох-х!»

Обвисший в кресле штурмана безвольным мешком Пол принялся материться. Правда, весьма задушенным и слабым голосом. Затем сподобился узнать:

– Мать, ну что там? А то у меня аж в глазах потемнело! Ничего не вижу!

– Там у нас – всё отлично. Можете убедиться. А, да. Вы же не видели эффект от попадания картечи. Сейчас промотаю назад!

На записи отлично было видно, как рой маленьких отсюда и смертоносных, сверкающих в лучах солнца, искорок, несётся к поверхности планеты. И только на компьютерной симуляции становилось заметно, как их туча вонзается в шкуру тела и щупальцев монстра, пронизывая его насквозь, и выбивая затем фонтанчики пыли из поверхности планеты!

Тело спрута почти тут же осело, словно воздушный шарик, из которого выпустили воздух, и распалось на какие-то ошмётки. Которые затем действительно – почти мгновенно превратились в ничто!..

– Он – мёртв?

– Абсолютно мёртв. Уничтожен. Всплеск от его гибели был заметен на гамма-сканнере, как флуктуация магнитного поля. Так что всё же – не совсем он был «нематериален».

– Ага. Радует. Ну – что? Теперь – за Локиса?

– Да.

 

Локис, похоже, уже знавший о судьбе «коллеги», встретил челнок, несущий ему смерть, спокойно. И, если можно так сказать – достойно. С боевой стойке, скаля зубы и топорща шерсть на загривке. От картечи не уворачивался.

Умер за менее чем секунду – быстрее «осьминога».

– Порядок. Осталась роковая красотка.

– Да. – Джо невольно сглотнул, – Но вначале нужно перезарядить.

Пока они орудовали на поверхности челнока, Пол предпочитал помалкивать про даму – разговоры только по делу: «Заталкивай заряд плотнее! Для чего тебе шомпол? Досыпь картечи. Пыж давай!»

Но когда они уже сидели в своих креслах, пристегнувшись, не выдержал:

– Джо! Что – вот так прямо и убьём? Даже не выслушав? И вообще – девушка старалась. Сделала тебе «приятное» А ты её – убьёшь?

– Ничего не забыл? Если б не семейная реликвия – убили бы меня.

Да и тебя сразу же придушили бы. И никто так и не узнал бы про этих… Сущностей. И корабли других лохов, оказавшихся наивней и доверчивей, наверняка всё ещё где-то летят через пространство. А если не убьём – таких кораблей может стать и больше!

– Ну… Пожалуй, ты прав. Но ведь они – тоже живые! И тоже хотят жить!

Джо в который раз посмотрел на напарника. А удивляет он иногда, если говорить честно. Но Пол и не думал «прикалываться»: лицо – бледное, руки судорожно сжимают подлокотники. Джо буркнул:

– Ну, выкладывай. Что там у тебя?

Пол вздохнул. Взгляд отвёл. Но высказался:

– Поражаюсь я твоей целеустремлённости. И рационализму. А вот у меня просто… Не хватило бы духу – убить девушку, которая…

Занималась со мной сексом!

– У тебя – возможно. Но ведь и ты наверняка понимаешь, что в данном случае она делала это вовсе не «по любви». А из чистого расчёта! То есть – тоже прагматично и цинично! Чтоб, вот именно, мне стало стыдно и неудобно, и мы оставили их в покое! Всех! Живых!

– М-м-м… ты прав. Я это знаю. Но… Ты – это – ты! А я…

– Да. – Джо невольно напряг желваки на скулах, – Поэтому вспомним древнего поэта. «Возлюбленных все убивают. Так повелось в веках. Кто трус – с коварным поцелуем. Кто смел – с клинком в руках!»

– Это ещё откуда?

– Оскар Уайльд. «Баллада Рэдингской тюрьмы».

Прочитал случайно в школе.

– Сильно сказано. И – в точку! Ты поэтому такой… Нелюбвеобильный?

– Скажем так: и не только поэтому. А теперь хватит морализаторствовать.

Нужно убить последнюю смертоносную тварь в этой системе.

 

Убить женщину оказалось ещё проще, чем Локиса.

Она просто лежала на спине, заведя раскинутые руки за голову, и словно ждала, как избавления от терзаний и проблем, смертоносного выстрела.

Джо сказал:

– Мать! Я… Должен выстрелить сам!

– Хорошо. – Мать никак не прокомментировала. Но Джо-то знал: их Хозяйка всё сечёт, и сейчас прекрасно понимает, какая буря царит в его душе: недаром же с них с напарником дистанционно и всегда – снимают кардиограмму, энцефалограмму, температуру тела, содержание це-о-два в выдыхаемом воздухе, и ещё с десяток параметров!

Ощущая себя злобным и подлым убийцей, Джо тем не менее взглянул в последний раз в эти бездонные глаза. Нет! Это слишком тяжко. Он не сможет…

Но он заставил себя перевести взгляд на шрамы на лбу и груди. Вздохнул. Закусил губы до крови: солоноватый привкус сразу отрезвил.

Он нажал на гашетку.

Женщина «таяла» не более двух секунд.

Первым нарушил гнетущее молчание Пол:

– Не грызи себя! Она ведь хотела тебя убить!

– Знаю. – Джо скрипнул зубами, – И я знаю, что должен был… Сам.

Но всё равно – на душе так пакостно!

– Думаю, могу понять это… У меня вообще бы пороху не хватило – ну, это я уже говорил. Но ты вспомни: ведь у тебя есть мы! Я, Мать. Попугайчики. На худой конец – крыса Шушара!

– Это точно. – Джо криво усмехнулся, – Вы-то у меня точно – есть!

– Ну вот! И теперь, когда система безопасна – мы можем продать её Колониальной Администрации!

– Ерунда. Не можем. Потому что тут нет пригодных для жизни планет. С атмосферой. А сообщать об этой системе Галактик Интернешнл Майнинг Компани смысла тоже нет. Подумаешь: немного серебра. У них на астероидах даже в солнечной системе этого добра хватает!

– А зато наша совесть теперь чиста! И мы можем смело лететь дальше, уверенные, что больше никого эти коварные гады не убьют!

– Кстати, о коварстве и других разумных существах. – в диалог вклинилась Мать, – я тут (Ну, вернее – это третий зонд. Я посылала его в пояс местных астероидов, это – за орбитой последней планеты.) случайно нашла ионный след. Похоже, он – от вытекающего из какого-то корабля кислорода. Распавшегося, разумеется: это я о кислороде, а не о корабле. А корабль, думаю, как раз и пострадал в своё время от нападения вот этих. Тех, кто сейчас… Нейтрализован.

Не желаете полететь вдогонку, и пошарить на нём? Вероятность того, что на посудине сохранился в живых кто-то из хозяев – не более ноль пятнадцать процента!

– Ха! Она ещё спрашивает! Да я руками и ногами – за!

Джо энтузиазма напарника не разделял: снова смотреть, или читать в бортовом журнале, как трагично погиб очередной экипаж – тяжело. Но ведь и заламывая руки и занимаясь самоедством – тоже ничего уже не исправишь! И только инфаркт можешь спровоцировать. Хотя, конечно, Мать блюдёт.

Не допустит!

Значит, остаётся одно. Снова вернуться к «основной работе» и постараться выкинуть из головы «роковую красотку».

– …рен с вами. Полетели!

Если там нет живых, может, хоть на металлолом сдадим!

– Ну вот!!! Узнаю прежнего Джо! А то эти сволочные бабы хуже наших покинутых жён: достали и здесь!

Джо запустил в напарника одним из чёртовых томиков в мягкой кричащей ярко-зелёной обложке. Попал.

Пол, выпав из кресла, завопил, спешно подбирая потрёпанный томик:

– Не порти Мэллори! Я ещё не дочитал о древних Инках и их чёртовом Мачу-Пикчу!

Джо усмехнулся. Теперь уже почти обычно.

Раз Пол верещит, трясясь  над чёртовой книжонкой, значит – всё в порядке! И напарник «отошёл». Ну, отойдёт от произошедшего и он сам. Со временем.

А пока, стало быть – к новым приключениям!..

«Хлеба и зрелищ!..»

 

– Ну и какой смысл в таком дурацком сооружении?!

Джо, рассматривая изображение на центральном экране, тоже недоумевал: конструкция напоминала не то хорошо укреплённый военный лагерь, не то – тюрьму. Но больше всего, конечно – Лабиринт. Минотавра. Потому что в центре располагалась довольно большая отгороженная от остального пространства высоченными стенами площадка, на которой имелись…

Монстры.

Нет: в буквальном смысле – монстры! Твари, явно созданные лишь с одной целью: крушить, терзать, и убивать. Других живых созданий!

Тут были и подобия грифонов – когтистые и клыкастые помеси льва и летучей мыши, и химеры почище – отвратительно выглядевшие смеси ящера, пеликана и росомахи, или крокодила и дикобраза, или носорога и тираннозавра… И даже гарпии: крылатые чудища с телами орлиц, и головой – как у женщин! Только с клыками, как у вампиров.

Имелись так же подобия бронированных черепах с шестью лапами и двумя головами, и отвратительные гигантские, высотой в добрый метр, пауки с волосатыми телами, и оранжевые кивсяки-многоножки длиной с удава, с омерзительно глянцево отблескивающими, словно намазанными маслом, туловищами, и жутко выглядящими челюстями-жвалами. С которых капал яд.

Не было только змееобразных.

Все эти чудовища ползали, семенили, топтались и прыгали по площадке, но, как ни странно, при всей своей разнообразности и явной агрессивности между собой не дрались.

И вид у всех был такой, словно они чего-то ждут. Или – кого-то?

Всё это, а особенно – смертоносное колюще-режуще-жующее «оборудование», которым были щедро оснащены создания, стало видно после того, как Мать подвела один из зондов в точку зенита над площадкой: по центру. Так, чтоб полуденное солнце не давало существам, сновавшим по ней, заметить странного чужого наблюдателя.

Зато его прекрасно заметили местные птицы, в весьма большом количестве парившие над Лабиринтом. Похоже – падальщики. Напоминавшие земных грифов: огромный размах большепёрых крыльев, голые шеи, чудовищные клювы на концах противных морд… Злющие глаза. Наверняка эти пернатые уверены, что сейчас будет чем поживиться!

Так вот: птицы, попробовав атаковать зонд, и выяснив, что он не отвечает на атаки, но и не проклёвывается и не сбивается вниз, даже если нападать стаей, просто… отвяли. Что говорило.

И о некоем интеллекте, раз сделали логичные выводы. И о том, что непрошенных конкурентов за падаль, наверняка скоро появившуюся бы здесь, эти птицы не любят.

По периметру центральной площадки высились могучие, можно даже сказать, монументальные, толщиной метра в три-четыре, и высокие, в добрых двадцать метров, стены. Похоже, сложенные из бетонных глыб-блоков: в каждом таком «кирпичике», размером метр на метр на два, было, по прикидкам Джо, не менее пятнадцати-двадцати тонн. Ну а дальше, за этими стенами, начиналось собственно само странное сооружение: запутанный и, кажется, абсолютно бессистемно построенный, действительно – лабиринт. Из узких петлявших коридорчиков, проходов, перекрёстков-развилок, тупиков и клетушек. Рассчитанный, кажется, уже только на людей: стены хоть и из таких же блоков, но не толще метра, и высотой – десять. Пол, как могли заметить напарники, и там и там был тоже – бетонным. («Подкоп не сделаешь!», как отметил в самом начале «изучения» Пол.) Джо же тогда буркнул, что на другом фундаменте такие массивные стены просто не устояли бы.

Однако никого во «внешнем» лабиринте сейчас не было. И пока приходилось довольствоваться пристальным изучением тварей, которые после того, как Мать приблизила картинку, предстали, так сказать, во всей неприкрытой омерзительности.

Наконец Джо проворчал, задумчиво пощкрёбывая подбородок:

– Если б дело не обстояло с точностью до наоборот, я бы сказал, что ситуация напоминает таковую из старинного фантастического романа и одноимённого фильма «Бегущий в лабиринте». Там группа как раз – людей, живёт и пытается разобраться в ситуации – в огороженной вот такими стенами центральной части сооружения. По описаниям в книге, и по тому, что видим – словно один в один скопировано оно оттуда.

И чтоб выбраться когда-нибудь всё же на свободу, люди засылают разведчиков в прилежащие и периферийные зоны за стенами. Для изучения и составления общего плана. Там, в стенах центральной зоны, имелись врата, которые открывались на определённое время. Ну а в собственно лабиринте – жили чудовища и монстры. Смертоносные, и непобедимые, поскольку адекватного оружия у людей не было.

– Здесь врата тоже есть. Целых четверо. И в центре, как мы видим, – Пол фыркнул, – монстры. Разные. Кстати, Мать. Сколько их там?

– Тридцать два.

– Между собой не дерутся. Значит, по-идее – будут драться с… Людьми? Гладиаторами? Но пока людей я вообще не вижу!

– Да, логики пока нет. Ведь если есть огромная «внешняя» часть катакомб, которая, насколько могу судить, раз в десять больше по площади, чем десять гектар центра, было бы понятней, если б в ней кто-то жил. Или хотя бы – находился. Или…

– Или они планируют – я имею в виду организаторов и строителей всего этого безобразия! – забрасывать людей сюда, как раз – в центр! И не по одиночке, а сразу – группами! А чтоб тем было куда скрыться, если б отряд потерпел поражение, организаторы могут открыть все эти врата, и дать народу разбежаться по норам и укромным уголкам! И затем следить, как там идёт охота на них! Причём охотятся – монстры! И исход вполне предсказуем. Ведь недаром этот «внешний» лабиринт тоже обнесён ещё одной двадцатиметровой стеной! Сволочи.

Джо невольно глянул на эту наружную, тоже высоченную и толстенную, стену. Действительно: непреодолима: что для монстров, что для людей. И «врат» никаких в ней нет.

Странная ситуация. Как и вообще вся эта планета. Населённая только обычными животными: слонами-зебрами-тиграми-антилопами, и прочими мелкими и крупными травоядными и хищниками. Ну, и насекомыми: без них, вероятно, вымерли бы все те многочисленные и разнообразные растения, что имелись здесь на единственном, но гигантском, континенте. В центре которого, на пустынном и высокогорном каменистом плато, и был возведён тот самый лабиринт: квадрат полтора на полтора километра. Однако никаких признаков наличия Хомо сапиенса, как и следов его былого присутствия, не нашлось, даже когда Мать по приказу Джо просветила до глубины двадцати кэмэ толщу планеты гамма-сканнером.

Джо сказал:

– Думаю, не ошибусь, если скажу, что тут мы имеем дело с самой банальной… Постановкой. Спектаклем. Шоу. А это – «декорации».

Какая-то, вот именно, супер-сволочь хочет снимать что-то вроде реалити-шоу, сталкивая каждый раз на вот этой, центральной, арене, разные, по разному вооружённые, и с разным числом участников-людей, отряды. Чтоб они дрались не на жизнь, а на смерть, с более-менее стандартным «набором» смертоносных монстров и чудовищ.

И готов поставить зубочистку против своей годовой выручки – этот «кто-то» – не человек.

– Ха! Ну ты странный. Или наивный. Мать: прошу зафиксировать! Я пари принимаю! Потому что я как раз наоборот – абсолютно уверен, что придумать такое гнусное свинство мог лишь – как раз человек! Всё то, что Джо столь красочно описал – как раз соответствует циничному и подлому подходу к подобного рода «шоу» – прямоходящих двуногих. С плоскими ногтями.

Да и описана была тысячу раз такая ситуация. В истории. И в тех же фантастических произведениях. И в фильмах… Ну всё, как в древнем Риме! «Хлеба и зрелищ!» И с тем, что за всем, что тут будет происходить, будут следить, и производить запись, я полностью согласен. Да даже мы сталкивались!*

*См. рассказ «Покоритель Мира и его окрестностей» в книге «Подкладка изнанки Ада!».

Джо почесал затылок. Ничего не скажешь: подловил его напарник! Но – слово – не воробей! Вылетит – не поймаешь! Сам предложил. Теперь остаётся уповать лишь на разгадку. Но…

Как её найти?!

Между тем внизу что-то явно стало происходить.

В центре арены, кишащей монстрами, вдруг открылся квадратный зев как бы шахты. Оттуда появилось облако, расходящееся в стороны, и возникший ветер поднял тучи пыли, разогнавшие щурящихся и щерящихся злобно чудовищ к стенам вокруг арены.

Облако рассосалось. На площадке лифта, вставшей вровень с поверхностью, остались лежать не менее ста…

Людей. К счастью – только мужчин. Джо не удалось сосчитать:

– Мать! Сколько их там?

– Девяносто шесть.

– Хм. И о чём это говорит?

– Ну, во-первых, о том, что кем бы ни были постановщики предстоящей баталии, исчисление они предпочитают вести в шестнадцатиричной системе. – Джо покачал головой. Пол возмущённо фыркнул – начала таять возможность выиграть нехилые деньги! – А во-вторых – что это количество явно подкорректировано в сторону увеличения по сравнению с предыдущей попыткой. Так как отряд даже не может встать плотно спинами друг к другу: их слишком много.

– А вооружение? Я правильно вижу: у них только копья, ножи, и мечи?

– Есть ещё и боевые топоры, и палицы, и клевцы. То есть – только то, что относится к классу «холодного» оружия. Защиты, даже элементарной, в виде кольчуг или панцирей, или хотя бы щитов – нет. Из всей одежды – ну, вы видите! – только набедренные повязки. И нет ничего «дальнобойного». Типа луков, или хотя бы пращей. Собственно, в последних смысла нет: пол бетонный, и камней нет.

– Понятно. Но почему они не встают? Ведь монстры уже пошли в наступление!

– Не волнуйтесь. Всё предусмотрено. Организаторами. Сознание на время переноса отключено. Сейчас они очнутся и встанут.

И действительно, люди вдруг поспешно вскочили. Затем, явно повинуясь чьей-то команде, встали в защитный строй: что-то вроде каре, с пустым пространством посередине. И Джо в который раз пожалел, что зонды у них не оснащены внешними микрофонами: всё дальнейшее происходило в полной, но от этого не менее зловещей, тишине!

Твари быстро достигли первых рядов, причём атаковали грамотно: со всех сторон, одновременно! Люди, ощетинившись рядом копий, отчаянно отбивались. На какое-то время сдержать порыв удалось. Но затем подоспела «бронированная техника» – огромные черепахи! Теперь силы оказались уж слишком неравны: черепахи и некоторые другие огромные монстры, а конкретно – носорого-тираннозавры, вклиниваясь в ряды обороняющихся, словно танки, пёрли вперёд! Они и весили поболее полутонны, и явно были как раз и предназначены проламывать людские линии обороны.

Ряды обороняющихся достаточно скоро оказались кое-где продавлены яростными атаками таких бронированных, и прущих прямо за ними в проломы остальных тварей, наверняка злых и голодных: их, скорее всего, долго не кормили. Потому что раненного, или поверженного наземь бойца монстры сразу оттаскивали в сторону от каре, и принимались кромсать и разрывать, глотая окровавленные оторванные или откусанные куски, ещё от живого, и бьющегося в агонии человека! Наверняка испускающего душераздирающие вопли!

А зрелище-то… Не для слабонервных! Джо покосился на издающего подозрительные звуки напарника.

И точно: позеленевший Пол вдруг ринулся в гальюн, и тут же Джо услышал соответствующие звуки: напарника выворачивало наизнанку!

Джо вдруг «осенило»:

– Мать! По поводу «шоу». Отсюда, сверху – самая удобная точка. Для съёмки. А нет ли у нашего зонда – конкурентов?!

– Есть, разумеется. Целых шестнадцать штук. Эти дроны с видеокамерами торчали тут над ареной с самого начала. (Пол правильно сказал насчёт того, что всё будут снимать и записывать!) Но нашего зонда они не видят, – поторопилась объяснить и успокоить Джо их заботливая и прозорливая Хозяйка, – Во-первых, потому, что он выше их на целую милю, а во-вторых – потому, что у них нет видеокамер, обращённых кверху. Кроме того он защищён универсальным адаптивным камуфляжем.

И, похоже, наша оптика и программное обеспечение куда продвинутей: я перехватываю сигналы с этих дронов, и картинки с них сильно уступают нашей одной. Зато они могут снимать всё с разных ракурсов, и подлетать ближе, для крупных планов. Показать?

– Не надо. – Джо, сглотнув, заставлял себя продолжать смотреть на происходящее перед ним свинство, пытаясь абстрагироваться. Но это удавалось плохо: кровь, отсечённые конечности, и вспоротые животы с сизыми петлями волочащихся по бетону кишок очень плохо способствовали спокойствию духа! – Значит, оптика и компьютерные программы у них слабее наших, а как же тогда они смогли построить всё это? Получается, строительная-то техника у них – получше?

– Нет. Получается, что весь этот комплекс для «гладиаторских боёв» построил кто-то другой. До них. А они – просто используют. Для, вот именно – съёмок. Реалити-шоу. Сам видишь: тут «постановочными трюками», как в кино – не пахнет. Всё – в реале! То есть – раз есть зрители, есть и те, кто готовит «шоу», отбирая преступников с соответствующим телосложением, обучая их владению оружием и элементарной тактике ведения группового боя. И выводит в каких-то инкубаторах-капсулах – и монстров. Взамен убитых.

Джо видел, как действительно: в тех местах, где людям, явно хорошо обученных искусству владения этим самым холодным оружием, удаётся занять удачные позиции, и действовать слажено – монстры падают, сражённые. И уже их кишки и конечности устилают бетон арены. Но к сожалению на большей части периметра каре происходило обратное: монстры явно брали верх! Вынуждая бойцов постоянно отступать, чтоб сомкнуть ряды, и чтоб хоть как-то продержаться и не дать отряд окончательно расчленить, и добить поодиночке!

Но вот уже чертовски поредевшим рядам людей пришлось, опять-таки повинуясь чьему-то приказу, броситься бежать к ближайшим вратам. К которым они ещё в процессе битвы медленно отступали, и которые сейчас открылись. Монстры пытались перегруппироваться, но людям удавалось пока удерживать фланги и фронт.

– Смотри, Мать: они сразу стали отступать к вратам. То есть – уже имеют опыт? Получается – этот отряд получил какую-то информацию о предыдущих сражениях?

– Да, похоже именно на это. Но есть ещё вариант: те тела, у которых не будут сожраны головы, организаторы – восстановят. И вся память таких «реконструированных» сохранится.

– Тьфу, мерзость!

– Почему? Если вспомнить тот же Колизей, то и там гладиаторы имели возможность учиться на опыте других. И, если их не убивали в первом бою – на собственном. Ну а монстров явно никто не обучал. И у них – только инстинкты. Поэтому они и нападали хоть и очень яростно и агрессивно, но весьма бессистемно и неорганизованно. Что и позволило людям продержаться столь долго.

– Долго – это сколько?

– Девяносто девять секунд. До момента открытия врат и начала бегства туда, вовнутрь.

– И – что? Там, в лабиринте… Их ждёт спасение?

– Вот уж вряд ли. Но особо сильно расстраиваться, как я вижу по твоей энцефалограмме, не нужно. Поскольку наверняка все эти люди – преступники. И приговорены к смерти. И те, кто подлежит восстановлению, наверняка приговорены к «многократной» казни!

И поскольку всё это сооружение построено как раз для такого рода «Шоу», там, скорее всего, хитрые и смертельные ловушки, тупиковые маршруты, и неизбежная смерть от монстров, преследующих тех, кто пока спасся. Обоняние тварей явно на уровне: не спрячешься.

А ещё я думаю, что уж больно подозрительно всё это.

– Что?

– Ну, то, что на планете нет Хомо сапиенсов. И что у наших друзей, завезших сюда монстров и людей – явно слабая и примитивная строительная техника. Поэтому запустила я ещё два зонда – облететь лабиринт со всех сторон. А пока предположу с вероятностью в шестьдесят два процента, что этот Лабиринт, эта «крепость» – построена здесь специально. Как раз для чего-то именно такого. (Ну, как построен Ангар для «испытаний». Там, на планете «Того-кто-тебя-испытывает»*)

*См. рассказ «Остаться самим собой» в книге «Изнанка Ада!..»

И сейчас это сооружение…

Сдано в аренду!

– Вот тебе и здрасьте! – Джо оказался действительно удивлён, – И кто же его арендовал? И кто – сдаёт?!

– Нашла я на внешней стене «инструкцию пользователя». Вот, – на экране возникла огромная толстенная таблица из настоящего золота, с вырезанными на поверхности знаками, очень напоминавшими самые обычные… Буквы! – «Арендовала» наш Лабиринт цивилизация с уровнем развития примерно соответствующему земной, в двадцать первом-двадцать втором веке. То есть – есть вполне развитая биотехнология, позволяющая и клонировать и восстанавливать тела людей, и создавать генетических мутантов: чудовищных химер.

А ещё можно сказать, что правят у них – олигархи. Соблюдая видимость демократии, и показывая, что ждёт бунтовщиков и преступников. Подкидывая бесправному и наверняка чипированному во избежание «безобразий» народу, вот такие, и разные другие, шоу. Викторины. Плюс футбол, хоккей, и т.п. игрища. Ну и, понятное дело, золушкообразные и слезовыдавливающие женские сериалы!

Ну а сдала сооружение…

Цивилизация постарше. И посолидней. Имеющая возможность ремонтировать и содержать в порядке это самое сооружение.

– А озадачила. Но сейчас проблема, как мне кажется, в другом. Согласно нашему законодательству, – на этих словах Джо из туалета вышел всё ещё задыхавшийся и взъерошенный Пол, – мы не имеем права вмешиваться во внутренние дела цивилизаций людей Разумных. Правда, не сказано: можно ли вмешиваться, если планета, как вот здесь, принадлежит не им?

Мать. Как трактуется наш Закон в данном случае?

– Федеральное законодательство не оставляет нам никаких лазеек. Всё чётко оговорено в параграфе 3. 56. Части а-т. Даже если люди находятся на чужой планете, на чужом корабле, или вообще – в космосе, вступать в контакт, или, тем более, «вмешиваться», имеют право только уполномоченные чиновники: представители Флота, или Колониальной Администрации, или уж – Федерального Правительства!

– То есть, поубивать со злости за издевательство над людьми мы никого не можем?

– Нет.

– Ну понятно. – Пол снова плюхнулся в кресло штурмана, – А что же мы можем сделать? Для этих несчастных? – он ткнул пальцем в горстку выживших, сейчас со всех ног улепётывающих по узкому тёмному и извилистому проходу от ломанувших за ними чудовищ. Пока люди были быстрее: монстров сдерживала ширина прохода, вынуждая самых ретивых тварей мешать друг другу.

– Если не нарушать наше Законодательство, то – ничего.

– А если… нарушать?

– Если нарушать – так можно попытаться добраться до тех, кто приватизировал эту планету и права на неё, и построил само сооружение. Хотя сам – не использовал! А лишь предоставлял возможность использовать – другим. Не бесплатно, разумеется!

– Идея не кажется мне плохой. И те, кто всё это построил, наверняка кайфуют вдвойне: наблюдая и за боями, и за теми, кто их организовал и снимает! То есть – как в анекдоте про бордель: подглядывание за подглядывающими! Так что для начала переведи-ка ты нам то, что записано в чёртовой «инструкции».

– Без проблем. «Предупреждение. Сооружение предназначено для проведения единоборств, спортивных, и зрелищных «шоу». (Это я так перевела то понятие, что здесь обозначает «прямой репортаж с места сражений и убийств».)

Врата и лифт управляются из Центра управления, расположенного в каземате на стене у арены. (Вот: полюбуйтесь! – на экране возникло небольшое, в ширину – как раз в три метра, и в длину – двадцать, при высоте всего в два, прямоугольное помещение, действительно приткнувшееся, словно некий зловещий нарост, как раз над одними из врат.)

Для приведения комплекса в действие необходимо загрузить не менее пятиста грамм элемента с атомным номером 235 в приёмную ёмкость в углу Центра управления. Время работы комплекса после этого будет составлять два полных оборота планеты вокруг центрального светила.

Загрузка сражающихся в Комплекс, и оснащение его аппаратурой для съёмок и видеозаписи – целиком на арендаторах».

Мать замолчала, Пол развёл руками:

– И – всё?!

– И всё. Никаких других подробностей или пояснений нет. Очевидно, строители рассчитывали, что раз уж Раса вышла в космос, и достигла этой планеты, методику работы Комплекса они уж как-нибудь расшифруют и освоят и сами. Ну а – принимать ли условия Владельцев собственности, или – нет, решить должны тоже сами потенциальные арендаторы.

– Ну, я смотрю, тут с этим проблем нет. Решение принято. И они загрузили в «куда-то-там» полкило урана. А, кстати: нельзя ли нам запустить микропа – туда? В «Центр управления»?

– Запросто. Второй зонд как раз совершил посадку на его крыше.

Пол с подозрением взглянул на центральную консоль пульта:

– Ты заранее знала, что мы об этом попросим?

– Разумеется. Однако посмотреть, кто же там наблюдает за происходящим, и открывает-закрывает врата, и активирует ловушки, интересно и мне. А то стекло в этом каземате – односторонне прозрачное. Видать, с покрытием из титана. Так – что? Запускаю?

– Действуй!

– Но открыть самую банальную бронедверь незаметно для тех, кто внутри, не смогу. Придётся впустить его туда через вентиляционное отверстие.

– Ну и ладно. В чём заминка-то?

– Заминка в предохранительной решётке из титана. И сетке от насекомых – из него же. И в вентиляторе с лопастями из него же. Правда, работающего не от электродвигателя, а от ветрового агрегата, – Мать вывела на центральный экран хитроумную схему, где привод этого самого вентилятора, расположенного в почти полуметровой в диаметре шахте, проложенной в толще бетонной стены, осуществлялся через систему валов и шестерёнок, приводимых сравнительно небольшим действительно – ветродвигателем, расположенном над этой трубой на крыше. Лопасти вентилятора как раз вращались, вытягивая «использованный» воздух из помещения.

– Какая сложная и идиотская система! – Пол покачал головой.

– А вот и нет. Поскольку все детали тоже из титана, а вместо смазки используются углепластиковые вставки, она практически – вечная. И ветер, в отличии от солнца, есть всегда! И днём и ночью.

– Погоди-ка. Если есть вытяжное отверстие, значит – где-то есть и входное. Внизу, у пола, не смотрела?

– Смотрела разумеется. Но там нет отверстия как такового. А есть система трубок, тоже, кстати, оснащённых решётками и сетками. – на экране возник как бы – пакет из этих самых трубок, с диаметром около дюйма. И было этих трубок не менее ста.

– Зачем им там так много трубок, и такой большой выходной зев? Ведь внутри может поместиться не более пяти-шести… Ну – десяти диспетчеров или операторов?

– А как же надёжная вентиляция для отвода тепла от компов, мониторов, серверов, и прочей аппаратуры?

– О! Н-да. Кстати, Мать! Эту аппаратуру они ввезли сюда сами?

– Разумеется. И видеокамеры, и дроны, и камеры в самом Лабиринте, и компьютеры и видеонакопители и прочую электронную компоненту арендаторы привезли сами. Наверняка до того, как загрузили уран. И, очевидно, всё это всё равно вышло им гораздо дешевле, чем если бы такое сооружение они строили сами.

– Ладно, понятно. Но через входные трубки микроп явно не пролезет.

Значит, остаётся только как-то затормозить вентилятор, и вскрыть решётки и сетку! Вскрыть, конечно, аккуратно! – Мать при этом замечании только возмущённо фыркнула, – Правда, как это сделать, чтоб не засекли те, кто внутри?

– А очень просто. Сейчас я высадила там же, на крыше, второго микропа со второго зонда. И зонд манипуляторами придержит лопасти, пока первый микроп будет залезать внутрь, и вскрывать решётку и сетку, после чего второй пролезет внутрь. Впрочем, нет: я введу их туда – обеих. Так, для подстраховки. Ну, и стерео-картинки.

План сработал: второму зонду в момент затишья ветра удалось отловить и зафиксировать одну из лопастей, микроп же в этот момент осуществил «прорыв». И вот малыш-крабик внутри! За ним залез и второй: пошла стерео-картинка, сразу синтезированная и улучшенная Матерью. Видно теперь действительно было куда лучше, чем с одного микропа. Лопасть освободили, и действительно тёплый – на пять градусов теплее окружающего! – воздух снова стал выводиться из помещения.

Но вот крабики и вылезли из зева трубы. Картинка внутренности помещения пошла. Те, кто сидели за огромным, во всю длину помещения, пультом, даже не обратили внимания на перерыв в откачке тёплого воздуха: явно здесь и раньше случались такие перерывы в вентиляции.

Разумеется, это были люди.

Пол довольно потёр руки, не скрывая плотоядной улыбки:

– Порядок! Теперь мой заработок за этот год увеличился ровно вдвое!

– А не спеши так с выводами, дорогой. – Джо хмыкнул не без ехидства, – Мы ещё не выяснили, кто на самом деле построил весь этот комплекс. И, поскольку он словно специально предназначен как раз для – людей, наверняка его создали – как раз нелюди!

Для изучения мерзких и кровожадных наклонностей и сволочной натуры прямоходящих двуногих! На определённом этапе их развития. То есть – когда в космос вышли, но ещё не изжили до конца из глубин души злобную и примитивную обезьяну!

– Ага. Уже прогресс. – Пол кинул на напарника ехидный же взгляд, – А раньше ты бы точно сказал: «Спорим на новый зонд против дохлого таракана, что тут-то – я прав!»

Джо усмехнулся:

– Я, конечно, прав, но подтвердить это мы можем только когда реально увидим этих самых создателей. Но здесь на орбите пока только корабль тех, кто привёз людей и монстров. А от него мы скрылись за нашими «сверхпродвинутыми» экранами. И их планета мне лично – неинтересна. Тираний мы наблюдали достаточно. А оригинальных артефактов там точно не будет!

Мать! Как нам добраться до чёртовых создателей? Или… – он глянул на напарника, – Или мы хотим вначале досмотреть, чем здесь кончится дело?

– Н-нет. Мы не хотим. – Пол оторвал взгляд от десяти «операторов», напряжённо всматривавшихся в многочисленные мониторы перед ними, и что-то на пультах перед собой включавшие-выключавшие, – Никакого смысла смотреть, как будут уничтожать очередную партию гладиаторов, пусть и убийц и насильников, у меня лично – нет!

– Тогда Мать. Пусть микропы пробегутся по потолку, и отснимут всё, что можно тут отснять. Потом, на досуге, разберём. Ну и затем – пусть зонд снова подержит эту лопасть, а наши малыши – вылезут оттуда. И всё обратно заварят.

Чтоб уж следов не осталось!

– Без проблем. За полчаса зонды с манипуляторами всё отснимут, вылезут, заварят решётки и сетку, и ликвидируют все следы. Ещё за десять минут я верну их на «Каракатицу». И ещё около двух суток придётся прыгать в форсированном режиме, чтоб добраться до места, где, по моим прикидкам, и базируются создатели всего этого безобразия.

– А можно обойтись без форсированного режима? А то у меня от него… – Пол скривился, словно съел лимон, – плохо усваивается пища!

– Можно. Тогда – четыре дня.

– Устраивает. Действуй. Мы пока как раз пообедаем.

Взгляд, которым Пол наградил напарника после этих слов, дружелюбным и приветливым назвал бы только боевой верблюд. С Ламмии – 2. Но Джо взглядами было не пронять.

 

После обеда они вернулись в рубку. Джо попросил:

– Мать. Пожалуйста, выведи на монитор запись, сделанную микропами в Центре управления. И прокомментируй.

Если честно, почти ничего нового они не узнали. Мониторы, завезённые арендаторами, в количестве шестидесяти четырёх, показывали то, что передавали ими же завезённые камеры. В количестве восьмиста девяноста двух расставленные и развешанные по всему пространству «наружного» лабиринта. Сейчас работали лишь те, на которых хоть что-то происходило: бегство крупным планом. Точнее, это оно полтора часа назад происходило: когда этот репортаж был прямым…

– Вот это – панели с кнопками и переключателями, для управления съёмками. Их арендаторы изготовили сами, под «стандартные» отверстия, имеющиеся в столе пульта. Стулья они тоже завезли сами.

Как и холодильник с напитками. Работающий на аккумуляторах. А кстати – здесь всё оборудование работает от генераторов на дизелях, тоже завезённых арендаторами же. От строителей-создателей тут работающего – только вот эти восемнадцать кнопок, – Мать вывела их изображение в центр, – Вот эти восемь: верхний ряд – открывает врата. Нижний – закрывает. Вот эти – активируют лифт. – Мать поморгала изображениями, – А вот эти – активируют ловушки. Ловушки работают сами. Автоматически. Так, как запрограммированы строителями-создателями.

– А молодцы. Гоните, называется, полкило урана, а мы вам – «целых» восемнадцать кнопок в распоряжение!

– Всё верно. Вот чтоб устройства Лабиринта работали, полкило урана и нужно. А то как бы эти приводные механизмы функционировали? Вот: как раз одна из ловушек сработала.

На изображении монитора, укрупнённом Матерью, возник один из коридоров, в бетонном полу которого вдруг открылся люк, до этого абсолютно незаметный, и туда провалилось три человека, бежавших впереди! Правда, картинка даже после компьютерной обработки Матери оставалась не слишком чёткой: как на старинном видеомагнитофоне: полосы развёртки монитора было отлично видно, как и точки пикселей. Однако ужас и отчаяние людей, что падающих, что бежавших за ними, заметно было отлично. А тут ещё подлетел один из дронов, и показал внутренность колодца: упавшие оказались насажены, словно экзотические бабочки в коллекции энтомолога, на острые тонкие штыри-колья, устилавшие всё дно колодца на глубине около десяти шагов!

Вот теперь Джо порадовался, что на микропах тоже нет микрофонов: наверное, душераздирающие крики пробрали бы до корней мозгов!

Пол, держась обеими руками за рот, и побледнев, спешно отвернулся от экрана. Джо, хотя и чувствовал, что только что съеденному обеду там, в желудке, не комфортно, успел сказать:

– Переключи!

Картинка сменилась: теперь перед камерой оказался другой коридор, по которому бежала другая группа выживших. На высоте метра от пола вдруг возник некий огненный луч-лезвие: те, кто успел поднырнуть или перепрыгнуть, остались целы, но одного из зазевавшихся, раненного, как раз оглядывавшегося на преследователей, разрезало на уровне пупка – нижняя половинка с ногами ещё какое-то время бежала вперёд, но потом грохнулась, уливая равнодушный бетон кровавыми потоками! Зато одна из тварей, мчавшихся за людьми – как раз помесь носорога с тираннозавром! – оказалась располовинена ещё лучше: тут кровищи вытекло буквально море! Остальные монстры ломанули назад!

Джо прочистил горло, чтоб голос не дрожал:

– Методика действия ловушек понятна. А вот откуда столь подробное воспроизведение происходящего? Микроп же, вроде, уже на борту?

– Абсолютно верно! Но! Я не могла не подумать о вашем (И моём!) хроническом любопытстве!

Первый микроп оставил по центру помещения, на потолке, нашу мини-камеру. Портативную. Ту, что размером с напёрсток. С неё я и вела и веду записи. С изображений всех мониторов. А поскольку мы всё ещё на орбите, видеосигнал доходит всего за четверть секунды.

– Так, понятно. – Джо подумал, что их Главный Компьютер как всегда всё продумал. И предусмотрел. И позаботился о сборе «Экспериментального материала». Для возможной последующей продажи в Нью-Йоркский Университет ксеноистории и социолгоии. Пусть небольшие, но – деньги. Поскольку «нарыть», а тем более – разжиться в этой системе и на этой планете точно – ничем не удастся! – Но не засечёт ли нас здесь, на орбите, их корабль? По сигналу с этой камеры?

– Нет. Из кораблей у них здесь только ретранслятор и транспортник. А у них нет задачи отслеживать, что происходит в окружающем пространстве. А и была бы: трансляция идёт по закрытому и необнаруживаемому каналу – мы, всё-таки – продвинутые!

А те – всего-навсего – полуавтоматы. То есть – один просто доставляет, операторов, гладиаторов, и монстров, а другой – просто ведёт запись всего, что ему передают операторы из Центра управления, и накапливает на флэш-носителях. Которые, когда всё закончится, заберёт прилетевший с родной планеты арендаторов, корабль. А уж он отвезёт всё отснятое в Студию на этой самой планете. И тамошние Олигархи и Большие Боссы от ТиВи обсудят, что можно показывать, а что – нет. И потешат своих рабов. Новым смертоносным шоу. Показывающим, чем чревато нарушение Законов, и банальное гражданское неповиновение!

– Спасибо за чёткое и доступное изложение. – Джо побарабанил пальцами по поверхности пульта перед собой, – И как часто их корабли привозят очередную партию заключённых, и увозят записи?

– Точно сказать невозможно. Это зависит только от того, сколько продержатся гладиаторы. С учётом этого, а так же «очистки» Лабиринта и его ловушек, таких партий, думаю, может быть не больше, чем две-три в месяц. И, как я уже указывала, поскольку они пользуются шестнадцатиричной системой исчисления, скорее всего такие шоу выпускаются в эфир как у нас: в прайм-тайм, каждый уикенд. То есть – по-нашему – как раз дважды в месяц. А поскольку эта цивилизация уже владеет методикой гиперпереноса, проблемы с «долгой доставкой материала» у них нет. Их система всего в двадцати двух прыжках.

– Ага. Ну хорошо. – хотя Джо прекрасно понимал, что ничего хорошего в происходящем нет, и уже знал, что дома, на Земле, об этой планете, и её Лабиринте знать уж точно не надо, но продолжил, – Ну а теперь подстрахуемся: запусти режим самоуничтожения камеры, и полетели. К строителям-создателям.

– Сделано. Вылетаем.

 

Путь до места «обитания» создателей занял действительно чуть больше четырёх дней: Мать объяснила, что пришлось сделать небольшой «обход», чтоб не попасть под вспышку сверхновой.

Но если Джо надеялся, что «гады» обитают на какой-то планете, ему пришлось разочароваться: те жили прямо в космосе. Вольготно располагаясь на орбите у светила. Напоминали они гигантских – с пару миль в длину! – червей-нематод, и амёб диаметром в милю, и даже инфузорий-туфелек… Были полупрозрачны, и смотрелись в космосе, если честно, так же уместно, как папа Римский – в сексшопе.

Мать объяснила, что «эти существа настолько продвинуты, что могут принимать любую внешнюю форму, и усваивают излучение нужной им длины волны прямо кожей!»

Однако относительно метаболизма и интеллектуальных способностей сказать оказалось невозможно ничего:

– Их же не вскроешь! А облучение гамма-сканнером они могут воспринять как агрессию с нашей стороны!

– Да уж… – Джо невольно сплюнул. Уже мог себе представить ответ на его очередной вопрос. И точно:

– Нет. Уничтожить нашими ракетами, даже термоядерными, мы их не сможем. Хотя бы потому, что они их сразу отследят, посчитают и это за агрессию с нашей стороны, и уничтожат. И ракеты и нас.

– Тогда почему они нас не трогают сейчас?

– А потому, что не видят пока опасности или проблем с нашей стороны. А то, что мы появились в их системе – им наплевать. Тут до нас наверняка появлялась не одна гуманоидная раса! Вон: я вижу за поясом астероидов целых три корабля!

– В смысле – три корабля?! И почему же они не… Улетают домой?

– А потому, что с вероятностью девяносто два с половиной процента, пытались как-то, вот именно, уничтожить наших друзей-червей. И, с вероятностью в семьдесят три с половиной процента их расы тоже были как-то… Обижены червями. Или – их проделками.

Влез Пол. Как сразу понял Дож, тому уж очень не хотелось расставаться с зубочисткой:

– А как ты определила, что это именно эти черви-амёбы построили, ну, или создали этот… Лабиринт? И как они его построили? У них же нет никаких рук-ног-щупалец! И никакой строительной техники!

– Щупальцев и рук нет, это верно. Да они в них и не нуждаются. Поскольку явно могут воздействовать на окружающий мир так же, как наш эгоистичный гад.* Поскольку владеют телепортацией и телекинезом.

*См. рассказ «Эгоистичный гад» в книге «Изнанка Ада!..»

А насчёт строительной техники… Это сейчас её нет.

Строительная техника за ненадобностью была вся распылена на атомы по окончании строительства. Которое, кстати, вели люди! Но не те, что сейчас арендуют Лабиринт, а – наши. Земляне. И оттуда же, кстати, и была перенесена эта самая техника.

– Мать?! Что за чушь?!

– Вовсе не чушь. Не забывайте: я могу сложить два и два. И если в моём архиве есть информация о том, что в самом конце двадцать первого века из пустыни Негев таинственным образом пропали одновременно три строительных подразделения, занимавшихся прокладкой огромной трубы для орошения земель этой пустыни, прямо со всем персоналом и тяжёлым и дорогим оборудованием, теперь я могу вычислить, куда они делись. И чем занимались.

А занимались они строительством Лабиринта, после чего их, согласно моим данным, отправили по домам, стерев память: согласно тем же архивам все строители вернулись к семьям спустя три года после пропажи, но не могли объяснить, где были и что делали. Даже под гипнозом. (В-принципе – вполне гуманно. А ведь черви – создания практичные и циничные. Так что могли и ставших ненужными людей тоже – того. Распылить!) Однако!

При каждом строителе имелся слиток золота в пятнадцать кэгэ. «Заработанный».

– Прикольно. А я даже не слышал про такую историю.

– Я тоже. Но я ничуть не удивлён. Потому что это было шестьсот лет назад. А мы иногда чихали и на то, что было в прошлом году.

– Значит, и Лабиринт, и все его примочки, прибамбасы, и ловушки – продукт «земных технологий»?

– Не всех, но – большинства.

– То-то я смотрю, как-то уж очень всё близко, знакомо, и почти привычно. Словно попал на съёмки как раз – голливудского фильма. Но почему они строили именно – Лабиринт? Ведь чёртовым червям-амёбам он абсолютно не нужен?!

– Думаю, ответ на этот и другие вопросы мы найдём на тех самых кораблях за поясом астероидов. Потому что один из них – точно земной.

– Ух ты! Откуда узнала?

– Могли бы и сами догадаться, откуда. Зонд послала.

– Умничка ты наша. Вот за что тебя люблю – так это за трогательную заботу о наших задницах. В смысле – как бы они без спросу куда не надо – не влезли!

– Это неправда. Я стараюсь только обезопаситься от внешних угроз. А вы всё возможное делаете для того, чтоб уже самостоятельно найти неприятности и приключения. На то место, которое ты указал.

Джо заржал. Пол надулся. Джо сказал:

– Здорово она тебя уделала. Но поскольку мы всегда норовим ещё и найти ответы на вопросы, и разрешить загадки и раскрыть тайны, деваться некуда. Полетели!

 

Полёт занял полтора часа: шли на планетарных движках, чтоб не прыгать внутри системы, и не напороться на какой-нибудь космический мусор.

Корабли не разочаровали. Для этой системы они были точно – инопланетные. То есть – прибыли издалека.

Один действительно оказался «земного» типа – такими какой-то древний миллиардер пытался осваивать Марс и прочие астероиды.

Два других выглядели непривычно, вероятно потому, что летали на них явно не люди: как объяснила Мать, из обеих посудин через гигантские проломы-дыры вытекла… Вся вода!

– Гидроиды, значит?

– Да.

– Не интересно. – Джо пожал плечами, – с артефактами таких мы уже сталкивались. Ну и ничего путёвого тогда не нашли.*

*См. рассказ «Кубики и погремушки» в книге «Разумная раса № 843».

– Неправда. Кое-что нашли такого, что даже продали!

Джо только фыркнул:

– Мелочи! Поэтому предлагаю начать с нашего корабля. Он же тоже наверняка числится каким-нибудь… Пропавшим! Мать?

– Действительно, в 2079 году один из кораблей, везущий продукты и кислород колонистам Марса, таинственным образом исчез. И не найден до сих пор. (Ну, вернее, это теперь он – найден! Нами.)

– Вот и отлично. И – почти без сюрпризов. Даже не будем выпускать челнок. Подлетим к этому седому ветерану прямо на «Каракатице».

 

Джо оказался неправ, как он сам признал позже.

Сюрпризы нашлись.

На корабле, после того, как манипуляторы Матери помогли вскрыть внешний люк, и напарники уже сами справились с внутренним, обнаружился один труп. Самого обычного человека. Космонавта.

Сидел он в кресле капитана, перед пультом управления крохотным корабликом, и выглядел как иссохшая мумия древнеегипетского фараона. То есть – омерзительно. Но Джо осторожно протянул руку и забрал то, что явно могло помочь им в понимании того, что здесь произошло, и как этот несчастный попал в эту далёкую систему.

Дневник. Ну, или – бортовой журнал.

Чернила шариковой ручки сильно вылиняли за шестьсот лет, и почерк у писавшего был отвратный, но Мать сказала, что сложностей для неё в расшифровке нет никаких. Так что когда Джо закончил перелистывать шуршащие ломкие страницы, заботясь лишь о том, чтоб они попадали в поле зрения его наплечной камеры, их Главный компьютер подытожил:

– Ну вот. Теперь у нас есть действительно – ответы. На большую часть наших вопросов. Вам читать подряд, или только – пересказать суть?

– Давай – вначале с начала.

– Хорошо. Начинается дневник 31 августа 2079 года.

«Меня зовут Джордж Харрис. Я астронавт космического корабля «Стар шипс» № 97. Как мне кажется, я должен записать, что со мной случилось. И продолжать записывать основные моменты того, что происходит. Пока всё произошедшее свежо в памяти. Чтоб всё было максимально объективно, и точно. Как для себя, так и для возможных спасателей.

Хотя кого я обманываю: какие на …рен спасатели: я в пятнадцати с чем-то там (Цифру мне назвали с точностью до трёх знаков после запятой!) тысячах парсек от Солнечной системы, как мне «любезно» объяснили похитившие меня. А я даже не знаю, для чего на самом деле они это сделали. Потому что их объяснение – что якобы им нужна моя консультация! – выглядит неубедительно. А началось всё так.

Мой корабль вместе со всем, что было на борту, и мной, мирно и спокойно летел к Марсу, и до него было не более двух суток лёту. И вдруг мой «Шип» словно нырнул в чёрный тоннель: свет пропал, и посудину тряхнуло! После чего мне стало больно: сильно давило на уши и глаза, и на грудь словно сел слон! Я стал задыхаться!

Но длилось всё это не больше нескольких секунд. И вот я – в совершенно незнакомом месте, хотя вокруг тоже имеются звёзды. Только вот не складываются они ни в одно знакомое созвездие.

А тут ещё прямо в голове зазвучал чей-то голос. Женский. Приятный и спокойный. Он сказал буквально следующее: «Джордж Харрисон, уважаемый житель планеты Земля. Мы позволили себе на время забрать вас из вашей солнечной системы, потому что нам нужна ваша консультация. Консультация эта связана с гуманоидами, во всём подобными вам, Джордж, и находящимися примерно на той же стадии эволюции и технического прогресса.

Поскольку голос смолк, я, от души ущипнув себя за ляжку, и зашипев от боли, убедился, что не сплю. И ощущая себя последним идиотом, спросил. Вслух:

– Если вам нужна консультация о других гуманоидах, почему вы не спросите одного из них?

– Потому что нам нужно мнение независимого эксперта. Из другой расы. И планетной системы. И пусть оно будет не абсолютно объективным, и не совсем беспристрастным, зато – альтернативным тем мнениям и консультациям, которые мы уже получили именно таким путём, как вы предложили, уважаемый Джордж. И, кстати, вам не обязательно говорить вслух. Достаточно подумать ответ.

Я отлично помню, что тогда говорилось, и что я тогда подумал. Телепаты!!! Да ещё могущие переносить людей и корабли прямо сквозь «кротовые норы»! «Продвинутые»!!! И уж от них-то точно – ничего не скроешь! И не обманешь… Ну, если вдруг возникнет необходимость как-то… Выгородить собратьев-гуманоидов!

– Совершенно верно, уважаемый Джордж. Высказать заведомую неправду, или, как вы её называете, ложь, не получится.

Я тогда невольно возмутился – и подсознательно, и сознательно: а где же она, пресловутая «свобода»?! И свобода выбора. И демократия!

– Судя по исследованиям наших учёных-социологов, ничего этого вашим собратьям-гуманоидам в исследуемой нами сейчас системе не нужно. Они абсолютно добровольно отдали себя под власть тоталитарного и жёсткого режима. Говоря в понятных вам терминах – они под игом Тирана. Или Хунты.

И хотя попадаются иногда случаи неповиновения и протестов, основная масса людей – мы это видим, потому что легко читаем и в их головах! – вполне довольна стабильностью и материальным достатком, имеющимися в этом всепланетном Социуме.

Я тогда едва успел подумать, что это чушь, и тут же пришёл ответ:

– Да, здесь все страны оказались завоёваны Первым Императором, и сейчас везде – единый язык, единый строй, единая система управления, и продуктовых и товарных карточек. И единое пространство телевещания. Государственного.

И вот по поводу этого самого телевещания мы и хотели с вами, уважаемый Джордж, проконсультироваться.

Разумеется, мы понимаем, что вот так, сходу, не изучив все тонкости и специфику, ответить на вопросы, интересующие нас, невозможно. Но мы подготовили ознакомительный «ролик», этакий «обзор» всех каналов. А они тут носят преимущественно развлекательный характер. Поскольку Император не без оснований считает, что никаких «новостей», или катаклизмов, или социальных потрясений в его стабильном Обществе быть не может. Все работают, все счастливы, всем есть где жить и что кушать, и что носить.

А теперь, если не возражаете, мы вам краткий как бы – реферат всех этих развлекательных передач покажем.

Не успел я спросить, как они это сделают, у меня в глазах снова потемнело, а затем вдруг возникла картинка: цветная, объёмная. Со стерео-звуком! И понеслось!

Как мне думается, они всё же как-то воздействовали на моё сознание: гипнозом, что ли. Или ещё каким-нибудь образом. Потому что когда всё закончилось, я автоматически снова кинул взгляд на хронометр на приборной доске: прошло всего три минуты!

А я словно несколько часов провёл перед экраном… И запомнил почти всё показанное – ну так: профессионал же! С тренированной на всякого рода «мелочи» и «детали» памятью.

Ну что могу сказать.

Были там всякого рода конкурсы. Где нужно было решать бытовые и логические задачи. И победители получали доп. пайки и карточки на товары и одежду. Были и спортивные соревнования, где все бегали, прыгали, и метали всякие снаряды: кто дальше, или толкали штанги – кто тяжелее – с теми же призами. А были и «шоу скандалов» – когда кто-то с кем-то разводился. Или наоборот – женился… Тут призы распределялись по зрительским опросам.

Ну а больше всего было передач про то, как приготовить вкусную еду из того не слишком разнообразного, хоть и богатого калориями ассортимента, что полагался по карточкам. И как затем похудеть. В случае переедания. Чтоб снова влезть – в полученную по карточкам же типовую – для мужчин! – и нескольких вариантов – для женщин – одежду.

Были и другие передачи, про природу, охоту, рыбалку, и прочие такого типа. Но не имелось ничего такого, что было, скажем, у нас в Древнем Риме, или позже, в наших жёстких и жестоких играх, вроде боёв без правил, боевых единоборств, или гладиаторских боёв, или бокса, или, скажем, такого, что показывалось в наших фильмах фантастики: про то, как люди друг друга изобретательно и коварно… Убивают.

Что меня несколько удивило: ведь именно жёсткие и жестокие «шоу» пользуются у мужской, и у определённой части женской аудитории, огромной популярностью, позволяя сублимировать подсознательную агрессию – в безопасные формы: болея за «своих»!

И самое подлое – едва я вспомнил о старинном фильме «Бегущий в Лабиринте», и то, как группа подростков пыталась там выжить, и спастись от монстров, у меня в голове снова зазвучал голос:

– Благодарим за помощь, уважаемый Джордж. Этих ваших воспоминаний нам вполне достаточно.

– Вы хотите сказать, что получили свою «консультацию»?!

– Именно.

– И… Что вы теперь собираетесь делать?

– Не видим смысла скрывать. Мы построим Лабиринт, подобный тому, что имеется у вас в памяти, с монстрами и смертоносными ловушками, и будем сдавать его в аренду руководству этой планеты. С её тоталитарным режимом.

Предложим и возможные варианты его использования, места наилучшего расположения видеокамер и микрофонов, и даже типы и виды монстров, которых можно было бы, например, сталкивать в гладиаторских боях. Друг с другом. А затем – и с… Преступниками! Или бунтовщиками.

А репортажи таких схваток, разумеется, прошедшие цензуру, подготовленные и смонтированные, Император мог бы показывать зрителям телевидения. Государственного, всепланетного. Преследуя свои цели – а именно, на более качественном и зрелищном уровне отвлечь всех от ненужных мыслей. Например – о «свободе». А преступников и бунтовщиков – предостерегая от возможных выступлений и протестов.

Кровь бросилась мне в лицо: это я заметил в отражении его в зеркале сбоку пульта! И чувствовал я себя, с минуту, или больше – отвратительно! Не знаю, расшифровали ли мои эмоции эти гады, «нуждавшиеся в консультации», но они пока помалкивали. А я – думал. И было мне, ох, стыдно!!! И мерзко!

Получается, я, пусть и сам того не желая, обрёк на мучительную смерть целую кучу ни в чём не повинного народа! Точнее – ну как – неповинного…

Конечно, кормить даром за государственный счёт всех этих насильников и убийц смысла особого нет. Но бунтовщики-то!..

Они же нормальные. Только «идейные».

Но пришлось у моих «притихших» друзей спросить. Пусть и «мысленно»:

– Для чего вам всё это нужно?

– Мы – социологи. В какой-то степени. В твоём языке и мозгу нет подходящих определений, чтоб мы могли объяснить, а ты – понять. И нам, как абсолютно чуждым присущей вашим расам ментальности, интересно изучать вас. В критических обстоятельствах. Ваши мысли, реакции, эмоции. Боевые навыки.

И, разумеется, мы тоже любим «шоу».»

Джо стиснул челюсти: что-что, а понять «мысли и эмоции» невольного «консультанта» Джорджа Харриса, он вполне мог. Только вот…

Сделать с гнусными «социологами» ничего нельзя!

И они явно продолжают и собираются продолжать свои «исследования» и наблюдения!

– Мать. Нам, в-принципе, всё понятно. Дальше читать не нужно. Просто перескажи суть. И скажи, почему он остался здесь.

Только – своими словами. – Джо вовсе не хотелось читать или слушать подробно – о предсмертных муках, или душевных терзаниях, которые наверняка испытывал насильно вырванный из родной среды, и нагло и цинично обманутый древний космонавт.

А в том, что он их испытывал, и довольно долго, сомнений не имелось.

Потому что кончался дневник-журнал только двадцать девятого мая следующего года.

– Хорошо. Вот суть.

Он сам не захотел. Возвращаться. Рассказав, а точнее – вспомнив об этом фильме, и поняв, что идея действительно понравилась его похитителям, и они принялись рьяно воплощать её в жизнь, он…

Стал терзаться жуткими угрызениями совести!

Потому что понял: никто, как было в книге и фильме, помещаемых в Лабиринт людей пытаться «генно модифицировать» для получения «приспособленной к любым условиям и обстоятельствам расы» не будет. Поскольку это попросту – чушь, и невозможно добиться такого результата, гоняя бедолаг-людей по катакомбам с чудовищами.

А работники ТиВи Императора будут только снимать реалити-шоу о том, как этих несчастных «красиво и зрелищно» убивают!

Чтоб затем показать другим несчастным, чтоб те поменьше думали о своём положении рабов. Ну и заодно понимали, что ждёт тех, кто попытается бунтовать, или совершать преступления.

Так что Джордж какое-то время честно пытался отговорить своих похитителей от воплощения плана. Упирая на то, что это «негуманно». А когда понял, что не удастся, сильно затосковал.

Но вернуться, повторяю, не пожелал.

– Так он умер не от голода?

– Нет. Его щедро снабжали любой едой и напитками из привычного для двадцать первого века ассортимента. Кислородом и всем остальным обеспечивали. Предлагали даже переселить его на подходящую ему по условиям жизни, другую планету.

Но он опять отказался. Похоже, судя по отрывочным и агрессивным записям последних страниц, которые вам действительно лучше не читать, у него началась шизофрения. И невротические и панические атаки. Плюс мания преследования. Так что он скончался, насколько могу судить по виду трупа, от сердечного приступа. Обширного инфаркта, проще говоря.

Ну а поскольку свою функцию «консультанта» он уже выполнил, и выбор своей дальнейшей судьбы сделал сам, черви-амёбы и не стали его реанимировать и оживлять. Хотя могли бы.

Некоторое время в рубке «Каракатицы» царило молчание. Даже попугайчики, словно проникшись общим настроением, помалкивали. Или просто спали.

Джо тяжко вздохнул. Сказал:

– Мы точно никак не можем убить этих сволочных червей?

– Абсолютно точно.

– А вообще – наша цивилизация, или Флот – как-то могут это сделать?

– Абсолютно нереально. Они находятся на качественно новом и «продвинутом» уровне технического и духовного развития.

– Но вот с моральным уровнем у них явно проблемы! – это влез Пол.

– Отнюдь. Нам трудно судить о том, какие нормы морали у высших, бесполых, и бестелесных энергетических образований. К тому же явно презирающих примитивных гуманоидных. Так же, как мы презираем мушек-дрозофил, или лабораторных крыс. Или всякого рода дикарей-аборигенов, вроде тасманийцев, или индусов, или индейцев. Которых «высшая» белая раса когда-то тоже покорила. Превратив выживших – в рабов. Или… Продолжать?

– Н-нет. – Джо поиграл желваками на скулах. Мать всё верно говорит. Люди не считались с жизнями и судьбами себе подобных – так нужно ли удивляться, что черви-амёбы презирают таких «низших собратьев», как эти самые «гуманоидные». Может, и разумными-то не считают…

– Нет, считают. Именно поэтому и изучают. Как вы – дельфинов.

– Мать?!..

– Нет, я мысли не читаю. Просто всё это написано у тебя на лице.

– Ага. Те самые «эмоции», которые так интересны нашим друзьям. Будь они неладны. – Джо устало откинулся на спинку капитанского кресла, – Ну – что, напарник?

Как всегда?

– В-смысле – как всегда?!

– А всё очень просто. Рассказать о червях, и их «социальном» эксперименте мы нашим не можем. Потому что сразу поналетят корабли Флота, и попытаются «отомстить». А заодно и планету Императора – оттяпать. Прикрываясь лозунгами о защите людей, и внедрении «демократии».

А чем такое с гарантией кончится – Мать нам предсказала. Боюсь, как бы и Землю с нашими колониями под горячую руку не уничтожили… Да и не нужна местным людям эта самая демократия. Продали они свои шкуры и души за…

Продуктовые и товарные карточки. И «покой, кров над головой, и уверенность в будущем».

И смертельные шоу – чтоб не лезли в голову ненужные мысли.

Так что остаётся сделать всё как всегда – засекретить инфу, похоронив у Матери в архиве, и свалить отсюда к такой-то матери.

– И – что? Мы даже не посетим посудины гидроидов?!

– Ну почему же. Посетим. Хотя… Вряд ли мы там чем-то особо интересным разживёмся. Пробовали уже.

Не тот «менталитет»!

 

Джо оказался прав. И через двое суток, набрав минимум «сувенирчиков» и артефактов, они покинули навсегда странную систему.

Черви-амёбы, как ни странно, не препятствовали.

Похоже – действительно…

Презирали!

Обидно. Но, как это дело обозначил Пол – «безопасно»!

Джо же про себя подумал, когда Мать уже уводила «Чёрную каракатицу» прочь, что сунься они с Полом действительно – воевать, запросто могли бы быть убитыми. Причём – на законных основаниях.

Или – оказаться со стёртой памятью!

Что, в-принципе, гораздо хуже…

Поэтому остаётся засунуть туда, где солнце не светило, свою «человеческую гордость», амбиции, и жажду мести, и лететь дальше.

К новым приключениям и загадкам.

Надеясь, что они окажутся не столь… Унизительными!

Кровавая утопия, или рукопись, найденная на орбите

 

– Нет! У них всё есть! И они… Выглядят абсолютно счастливыми!

– То, что у них на мордах застыли, словно приклеенные, глупые улыбки, вовсе не об этом говорит.

– Да-а?! А о чём же?! – тон Пола не позволял усомниться, что на этот раз он абсолютно уверен в своём мнении.

– А о том, что все они тут – под кайфом! От местного алкоголя. Ну, или нажрались, обколись, или нанюхались наркоты! Уж слишком неуверенно они ходят. Мотает их из стороны в сторону! И говорит это, по-моему, не о «всеобщем щастьи», а о тотальном контроле над их сознаниями. Не знаю только, кто этот кукловод. И зачем ему это надо. Ого, смотри, как парня повело! – Джо ткнул пальцем в особь мужского пола, которая и правда, вдруг пошла по тротуару зигзагом, и, чтоб не упасть, опёрлась о стену дома.

– А знаешь что?! Я даже готов плюнуть на наш уговор не привлекать к этому делу Мать, и спросить напрямую у неё! И я абсолютно уверен, что все – всё равно счастливы! – глаза Пола, уставившегося на Джо, оказались широко открыты, и рот скривился. Что говорило о… Волнении. Если обозначить это чувство столь слабым словом.

Джо пожал плечами. Он устал спорить, доказывая очевидное для себя:

– Во-первых, не «наш уговор», а – твой. Ты предложил «самим догадаться», как им удалось воплотить мечту о «Золотом веке». Это же ты у нас – как всегда гений всех времён и народов. И считаешь, что твоя «интуиция» позволит мгновенно, лишь взглянув на видео с зондов, вычислить, что тут и как. И с чего они прямо «лучатся» – это твои слова. Ну вот мы и насмотрелись. И ни …рена не понимаем, что тут и как. И почему. Так что валяй: спрашивай!

– Ну и спрошу! – Пол выглядел обиженным, – Мать! Что тут – не так? Почему «идиллия», которую мы видим, по версии Джо таковой не является?

– Она не является таковой не только по его мнению. Но и по моему.

А «не так» тут много чего. Правда, я ещё не всё выяснила до конца – вы же запретили спускать зонды на поверхность. Да и по нашим законам нельзя позволять себя обнаруживать примитивным цивилизациям. Так что пока смотрим на всё с высоты птичьего полёта. И изучаем выловленные на орбите артефакты. Но главное – Джо прав. Они все явно под действием некоего пока неизвестного мне фактора, эффект от которого действительно напоминает действие алкоголя. Или наркотиков. То есть – признаки эйфории, вызванные явно внешними факторами – налицо.

Но пока не отберу проб крови, не сниму энцефалограмму, или хотя бы не возьму пробы воздуха и воды, сказать точно, что это – не могу!

– Ага. Понятненько. – Пол поперебирал пальцами по подлокотникам кресла, покивал головой, – Значит, всё-таки это произошло. И мысль Джо близка к истине. Ну ладно, готов признать: в кои-то веки мой скептически настроенный и традиционно пессимистичный напарничек оказался прав.

– Не могу не напомнить, что согласно беспристрастной статистике, более двадцати восьми процентов случаев его «предсказаний», или гипотез, оказывались близки к истине. Или полностью совпадали. А вот твоих – только пятнадцать. Что в два раза меньше.

Джо заржал, откинувшись на спинку своего капитанского кресла, пальцем ткнул в сидящего рядом, в кресле штурмана, Пола:

– Наконец-то! Вот оно! Признание моих заслуг перед Отечеством и Общественностью! Но всё же – получается, что более семидесяти процентов версий я порол полную …ерню. А ты – восемьдесят пять процентов. Безгрешна у нас только Мать.

– Это не совсем так, – мягкий и приятный женский голос, которым их главный компьютер с ними обычно разговаривала, не изменился ни на йоту, – Я тоже ошибалась. В ноль целых сорока семи сотых процентов случаев.

– Э-э, ерунда. – Джо хмыкнул, – По сравнению со мной – это в сто раз лучше! Про Пола уже и не говорю. Но проблема не в этом. Вот объясни нам сейчас, когда мы уже не уповаем на Половскую дурацкую трактовку версии о всеобщем счастье и его причинах, как это так получилось.

Цивилизация – примитивнейшая. Нет даже радиовещания. Только газеты и кино. Но – все работают. Учатся. Хлопочут по хозяйству. Ходят по магазинам. Да и вообще: делают всё, что положено делать нормальным жителям нормального Социума. И, вроде, со всем тщанием и охотой! И – счастливы? Или… Или им кто-то сделал пластические операции, навсегда заставив улыбаться – как в книге Виктора Гюго «Человек, который смеётся»?

– Всё – не совсем так. Во-первых, никто им операций не делал. Улыбки – результат именно – внутреннего состояния. Которое вызвано, как я уже сказала, внешними факторами. Радиовещания нет, но есть радиоретрансляторы и вышки с антеннами. И ими усеяна вся поверхность планеты. Вернее, её суши. И некий сигнал с них постоянно передаётся. Его характер, хоть он и закодирован,  я смогла определить даже с орбиты.

Он управляет некими устройствами, вживлёнными прямо в кору головного мозга каждой особи. Заставляя ту вести себя так или иначе. Вероятно, предусмотрено и болевое воздействие, если особь будет сопротивляться внушению. Но в данном случае, как мы видим, воздействие идёт явно на центры получения наслаждения. Удовольствия. Удовлетворения. То есть – покорные винтики усиленно поощряются! Следовательно, непокорных и бунтовщиков в этом Социуме нет.

Уже нет.

– Чтоб мне лопнуть!!! – лицо Пола аж перекосило, – Биороботы! Управляемые!!! Почему сразу не сказала?! Ведь тут, получается, гнобят наших собратьев по разуму?!

– Если хорошо вспомнить, это ты конкретно мне и запретил говорить. «До того момента, пока сам не попросишь»!

– Ага. А я даже напомню, почему. Хотел повыделываться своим «дедукционным методом»! – Джо плотоядно ухмыльнулся – он знал, что это у него неплохо получается.

– Ну, ладно. Ваша взяла. – Пол выглядел расстроенным. Да и Джо теперь ощущал стыд и дискомфорт, – Повыделываться не удалось. Извиняюсь.

Но как, и откуда ты нарыла что-то, что позволяет тебе говорить так уверенно?

– Я действительно «нарыла». На геостационарной орбите моё внимание привлёк странный предмет – он сверкал, словно кусок стекла. И я отправила к нему один из наших зондов. И вот результат: бутылка с рукописью внутри!

Мать вывела на экран означенную ёмкость. Действительно: бутылка. Похожая на самую обычную земную, из-под, например, водки. Прозрачная, с пластиковой пробкой.

– Не томи. Наверняка ведь уже извлекла и расшифровала!

– Разумеется. Однако! Рекомендую вначале принять дозу успокоительного.

– Что, содержание настолько шокирующее?

– Я бы даже сказала – кровавое. Страшное.

– Ладно, – Джо посопел, оглянувшись на даже не возразившего Пола, – Вкалывай!

Из лючков в подволке вынырнули манипуляторы с инъекторами. Две струйки бесцветной жидкости исчезли в предплечьях напарников. Манипуляторы скрылись. Мать сказала:

– Лучше я просто прочту. Пока – без комментариев. Что будет неясно, просто разъясню позже. Итак.

 

«Шестое число пятого месяца две тысячи пятьсот третьего года. Я, Альфран Полер, отправляю это письмо нашим потомкам. Если им удастся когда-нибудь сбросить ярмо Машины. И выбраться в космос. Ну, или уж – зелёным человечкам. Чтоб им было понятней, что произошло на планете. И какие мы идиоты.

А мы – идиоты!!!

Позволили себе идиотскую дурь!!!

Переложили на плечи бездушной Машины те решения и дела, которые должны были принимать и делать сами.

К сожалению, мне некогда описать предысторию подробно: через восемнадцать минут я должен засунуть эту бутылку с Посланием в головной отсек последней баллистической ракеты, программу которой я исправил так, чтоб она доставила эту ёмкость на геостационарную орбиту. Надеюсь только, что мои расчёты, которые пришлось делать на ручном калькуляторе, окажутся верными.

И вот он, итог наших решений и ошибок, вылившийся во вполне реальный и конкретный Апокалипсис. Нас, людей, истребляют и гонят по всей поверхности, и под землёй, словно крыс, уничтожая и отстреливая, безжалостно и методично. Сейчас в наших руках только вот этот, маленький и постоянно сокращающийся, клочок земли – остров у экватора. С последней резервной пусковой площадкой. Пока все, кто могут носить оружие, от малолетних детей до инвалидов-стариков, отбиваются от армии роботов и дроидов, я запускаю это послание. Перехожу к сути. Которую мы вписали в Итоговый Протокол, утвердив на общем собрании непосредственно перед атакой.»

– Тут я должна предупредить: листок с этим самым Протоколом сохранился куда хуже. Потому что оказался снаружи. И был написан явно впопыхах, обычной шариковой ручкой. И просто… Выгорел на солнце!

– Но ты же восстановила хоть что-то?! Хотя бы – по продавленным желобкам от шарика?!

– Разумеется. Но – не всё. И сейчас читаю, восстанавливая по своим логическим программам то, что могу восстановить.

«Обращаемся ко всем людям и разумным созданиям. Мы, человечество планеты Земля (Тут сделать ничего не могу – так она и называлась. Впрочем, как и у девяноста двух процентов встреченных нами рас.) хотим предупредить вас о чудовищной опасности. Никогда, никогда не создавайте компьютер, в котором не было бы прописано жесточайшим образом правило, а лучше – Закон, о том, что он не может допустить того, что его решения могут причинить вред людям! Да и просто – разумным существам!!!

Мы совершили эту чудовищную ошибку.

Более того. Мы поручили этому компьютеру руководить боевыми действиями нашей армии, а вернее – её механизированными и оборудованными радиопередатчиками и компьютеризированными бортовыми системами: танками, самолётами, вертолётами, ракетами, дронами и дроидами. Плюс подземные проходческие комбайны, доставляющими ядерные заряды туда, куда не могут добраться из-за мощной ПВО, самолёты и ракеты.

И вот наша цель оказалась достигнута: а именно, враг разбит, уничтожен, его территория полностью зачищена от живой силы. И гражданского населения.

Но теперь всё это обратилось против нас!»

(Тут имеется огромный недоступный даже моим аналитическим программам, кусок. И – сразу резолюция.)

«Обращаемся к вам, дорогие потомки. И к вам, неизвестные нам чужаки-инопланетяне. Повторяем ещё раз: не совершайте наших ошибок. Не проявляйте преступные лень и малодушие, пытаясь переложить ответственность и принятие важных, судьбоносных решений – на плечи бездушного и ненавидящего людей, механизма. Машины. Боевого Компьютера. Потому что он ошибок не допускает. И слабых мест у него нет. И тактика и стратегия, которую он против нас сейчас применяет, подла и цинична, но очень… Эффективна!

И нет никаких сомнений в том, что очень скоро будет уничтожен последний живой солдат! И наша цивилизация закончится. И – вовсе не из-за войны.

А из-за нашей собственной глупости. Недальновидности. И лени!

Прощайте.

Мы постараемся запустить это послание на орбиту. Доктор Альфран Полер перенастроил программу последнего носителя, и выбросил радиоблок, через который он мог бы связаться с Центральным Оборонным Компьютером. И получить другие указания.

Надеемся только, что наш урок и пример хоть кого-то хоть чему-то научит!»

Далее – дата. И двести тридцать восемь подписей. Которые сохранились неплохо, но вряд ли скажут нам что-либо полезное!

 

Джо почесал затылок. Что делал теперь лишь в самых трудных случаях: Мать и напарник честно предупредили его о возможной плеши от частого чесания. И, конечно, не упускали случая поприкалываться. Он сказал:

– В-принципе, всё понятно и без выгоревшей части. Единственное, что неясно – так это почему этот компьютер не выбил подчистую всё человечество, а оставил часть. На развод, вероятно.

Влез Пол:

– Но что же делать-то?!

Джо насупился:

– «Делать» нам не нужно, да и нельзя – ни-че-го! Вспомни-ка Космозаконодательство. Пункт восемь дробь двенадцать гласит, что вмешиваться в деятельность разумных рас категорически!.. До десяти лет колонии. А уж вмешиваться так, чтоб изменить коренной уклад жизни!.. Пожизненно.

– Проклятье! Но… Не можем же мы их вот так, на растерзание какому-то мерзавцу, оставить?!

– Почему – «на растерзание»? Ты же сам только что говорил. Что выглядят они вполне счастливыми. По «визуальным» данным. То есть – с виду. И – явно сыты и одеты. У каждого есть дом, семья. Работа, дети. Что ещё надо для гармоничной жизни?!

– Нет! Они – главное! – не свободны! Тут есть – сволочь! Кукловод…

– Кукловоды есть и у нас. И пусть они называются Президентами или Королями, или Парламентом, и действуют не напрямую на мозги граждан, а через СМИ и органы власти, суть от этого не меняется. Каждый народ обязательно норовит посадить к себе на шею кучку нахлебников-бездельников, и потом вынужден следовать их, иногда дурацким и вредным, указаниям!

А ещё, напарничек, не могу не попенять: я же сразу сказал, что что-то тут нечисто. Не могут, вот прямо все одновременно, быть довольны – вот всем. И счастливы! Сами по себе. А не по чьему-то приказу. Вот, кстати. Наконец сподобился спросить. Мать.

Кто сейчас отдаёт им все эти приказы?

– Да всё тот же компьютер. Большой, мощный. «Центральный Оборонный». Располагается под северным полюсом, в бункере.

– Погоди-ка, погоди! Какой-такой – компьютер?! Не мог он не сдохнуть за эти века! Ведь самые совершенные электронные чипы и платы больше нескольких лет… Ну, десятков лет – не служат! Вон: мы даже твои меняем каждые семь лет!

А цивилизация примитивнейшая, и у них даже радио нет! А, значит, не может быть и микросхем, ламп, транзисторов, флэшек для памяти, и всего прочего, что полагается для строительства… Или хотя бы – ремонта компьютеров!

– Да. Сейчас у них ничего этого нет. Но!

Примерно двести сорок лет назад всё это, и вполне себе продвинутая промышленность, у них имелась! Затем, как я смогла вычислить и узнать, произошёл некий всепланетный катаклизм. Вероятней всего – та самая, первая, война. Никто не победил. И противостояние перешло в условно «мирную» стадию – то есть, все затаились. Но принялись срочно развивать свою науку и передовые методы планирования и ведения боевых действий. (Не правда ли, напоминает нашу историю? Про Холодную, а затем – и гибридную, войну.) И одна из сторон конфликта, как раз и занимавшая территориально весь северный материк, разработала и построила компьютер, который должен был защитить их от врагов. И управлять всеми вооружениями. А вскоре, когда он доказал свою «продвинутость», они и надумали – ударить первыми! Не пропадать же добру! (Да и не ждать, пока того же не сделают враги!)

А чтоб не заморачиваться самим его обслуживанием – весьма трудоёмким на первых этапах эксплуатации! – и ремонтом, построили и целую армию роботов-ремонтников, заселенных в его нутро. И для обслуживания электростанции, питающей нашего друга и всё это хозяйство, и вообще – всей немаленькой инфраструктуры при компьютере, тоже понастроили роботов. Гигантских. С манипуляторами, как у настоящих монстров.

Разумеется, Главный Оборонный Компьютер смог сделать то, для чего его соорудили. И действовал намного эффективней и быстрей, чем Штаб противника.

Врагов-людей, как и сказано в послании, окончательно уничтожили. Вместе с их инфраструктурой, промышленностью, и жилым фондом. Территория была зачищена… Скажем так: абсолютно! Оставшихся немногочисленных выживших в захолустных «крысиных углах» методично уничтожили те же роботы. Уже летучие. И подземные.

Но! (Всегда есть эти «но!»)

Когда в целях экономии электроэнергии, и «во избежание» «непредвиденных осложнений» Главный Компьютер Министерства обороны хотели отключить, эти самые осложнения и начались.

Он воспротивился этому.

И воспротивился настолько эффективно, что и от этой стороны осталось не более миллиона выживших. Тоже – в захолустьях. Думаю, то, что он вооружил и направил на войну с хозяевами всех находившихся в его распоряжении и полном подчинении роботов, объяснять не надо? Как и то, что они-то друг друга ремонтировали вполне успешно, а вот люди – не очень?

– Н-нет… Это логично. Хоть и беспринципно. И, поскольку их «оборонный» компьютер наверняка был построен без Первого Закона робототехники, (Иначе он не смог бы планировать убийство людей-врагов!) думаю, желающих повоевать с ним вскоре просто не осталось.

Тут влез Пол:

– Погоди-ка, Мать… Я что-то не успеваю за полётом твоей мысли. Если компьютер уничтожил и тех и этих, то кто же – это?! – Пол обвёл широким жестом экраны рубки, где шла трансляция с поверхности.

– Это – потомки потомков потомков того самого миллиона выживших. Среди которых, кстати, тогда, двести сорок лет назад, практически не осталось мужчин, способных носить оружие. Поскольку именно их, солдат, роботы-солдаты и выкосили в первую очередь, как наиболее опасных. А остались только женщины и несмышлёные мальчишки, лет пяти-семи. И младше. Из которых позже и было выращено стадо (По другому и не назову!) тех, кто смог… Воспроизвести новые поколения!

Разумеется, воспитанных на новых учебниках, и «заботливо» пестуемых умными роботами-наставниками. И уж понятие о беспрекословном подчинении «высшим» и максимально «разумным» приказам этих нянек и учителей, вдолбили накрепко!

– Не верю. Дух свободолюбия в человеке так просто не истребить! Да и матери и бабушки же – остались! Наверняка рассказывали, как всё было! До войны. И компьютера.

– Разумеется. Ты прав. Но получилось так, что от этого людям стало только хуже.

– Как так?!

– Это просто. Вон: Джо уже догадался. – помрачневший Джо и правда догадался. Потому что если и возможно установить повсеместно, во все квартиры, дома, и общественные места, микрофоны и видеокамеры для тотальной слежки за каждым членом социума, так для компьютера, да ещё мощного, это – пара пустяков! Ведь ему не нужен штат надсмотрщиков, бдящих перед экранами и микрофонами! Поскольку он сам – присутствует – везде! То есть – тот же «1984», только в более глобальном и беспощадном варианте!

– Так вот. Когда ненависть к компьютеру стала выливаться в конкретные формы, а именно – заговоры и подготовку вооружённого восстания, роботы и машины-убийцы ворвались ночью буквально в каждый дом! У Гитлера была ночь «длинных ножей», а тут – ночь мечей, стрел, лазеров и бесшумных пистолетов. Восстание тихо подавили в зародыше, буквально утопив в крови.

Но после этого компьютер поступил ещё подлее.

Роботы убили теперь уже всех людей, кто был старше двух лет – что виновных, что ни в чём не повинных. На этот раз не пощадили и женщин. Реки крови на роботов впечатления не производили – у них ведь нет таких понятий, как жалость. Сострадание. Человеколюбие. А только – эффективность! Можете легко догадаться и сами – подключите воображение!

Пол сглотнул. Побледнел. Джо закусил губы, сдержав рвущиеся ругательства. Он вполне мог, даже при своём, как это обозначал Пол, «бедном воображении», представить себе, что творилось на улицах и в домах в ту ночь…

– А младенцев забрали в специально сооружённые и подготовленные интернаты-концлагеря. Эти здания, кстати, ещё сохранились там, в тропиках. Так вот: доктрину всеобщего подчинения этому поколению пытались насадить в течении почти семидесяти лет. Отменив теперь, как таковое, даже начальное обучение – оставили только навык чтения. Как раз – для газет. Где публиковали только пропагандистские и радужные статьи о том, как хорошо жить в Едином Обществе. Где каждый – для каждого… Брат. Ну, или сестра.

И всё равно, в том технологическом «рае», который компьютер пытался внедрить, нашлось очень много и недовольных, и тех, кто хотел покончить с собой, и тех, кто сопротивлялся пассивно: то есть, буквально – ложился и ничего не делал! Пока не умирал.

Или пока роботы не утилизировали его, чтоб не подавал отвратительных примеров покорным винтикам Единого Общества.

Поэтому нашему Главному «другу», пораскинувшему мозгами, или, как в нашем случае, центральными процессорами, пришлось избавиться и от этой генерации людей.

А очередных оставленных в живых двухлетних и меньше, младенцев, сразу оснащали…

Устройством для внешнего управления!

То есть – довольно простая операция по трепанации черепа. И размещение там, под ним, небольшого устройства, раздающего таким оперированным – приказы. Думаю, про то, что нанопровода могли сами находить цели и проникать в зоны, управляющими всеми функциями мозга, отвечающими за все эмоции и действия, объяснять не надо?

Ответа Мать не дождалась, и продолжила:

– И всё общество, что вы наблюдаете сейчас – потомки именно таких, покорных и управляемых, созданий. Занимающихся работой по двенадцать часов в сутки. И сексом – по приказу. Когда Машина считает, что пора обновить генерацию биороботов. Читающих от корки до корки всю ту чушь, что для них публикуют. И пассивных без приказов.

Если честно, столь совершенного способа глобального контроля над людьми я ещё не встречала. Впрочем, их и людьми-то не могу назвать… А только – именно биороботами. Полностью управляемыми, как и чисто механические – нашим суперкомпьютером.

И, кстати, именно тогда, около ста лет назад, технический уровень был искусственно снижен – до нынешнего. И исчезло производство радиоприёмников, телевизоров, да и вообще – всех сложных электронных устройств! И здесь теперь этакий тихий и мирный патриархальный «железный» век. С паровозами и ручными печатными станками. И ветряными мельницами.

 

Некоторое время царило молчание. Затем Джо, вздохнув, спросил:

– Мать! За каким …ером этот суперкомпьютер столько возился, и возится с этими самыми людьми? Ведь насколько я понял, все его нужды и потребности прекрасно покрывают и приказы выполняют и простые роботы!

– Верно. И если бы речь шла только о поддержании его «рабочей» формы, он и оставил бы себе только механических рабов. Но!

Он умный. Способен к обобщениям, анализу, и самообучению.

Почти как тот «эгоистичный гад»*, которого мы встретили пять лет назад. И понимает, что планета с только механической жизнью не считается заселенной! И на неё сразу начинают претендовать цивилизации, которым подходят местные природные условия! А технологический уровень тех, кто уже вышел в космос, не идёт ни в какое сравнение с его! Поскольку его способности к самообучению всё же ограничены. Компьютер же!

*См. рассказ «Эгоистичный гад» в романе «Изнанка Ада».

– Погоди-ка. – Джо нахмурился. Он действительно не понимал, – А почему тот эгоистичный гад избавился от людей, а этот – не стал?

– Напоминаю. Тот «гад» сам был – живым. И мог симулировать «активную созидательную деятельность» на планете с помощью телекинеза. А этот – компьютер. И телекинезом не владеет. И ему нужны живые. Хотя бы формально.

– И – что?! Только для этого ему и нужен весь этот глобальный концлагерь?!

– Ого, как ты заговорил. – Джо не удержался от подколки, – А только пять минут назад утверждал, что все здесь – реально счастливы!

– Ну и что, что я ошибался?! Ты будто не ошибался! Ещё почище меня!

– Напоминаю: «в два раза меньше»! Двадцать восемь! Против пятнадцати.

Пол кинул на напарника взор, который в некоторых странах называется «рублём подарить». Затем развернулся снова к центральной консоли:

– Мать. Сколько сейчас здесь населения? И где они проживают?

– Населения здесь сейчас около полутора миллионов человек. Это число поддерживается стабильно. Роботов – триста двадцать тысяч. Люди работают. Учёба детей чему-то, кроме чтения, доктриной нашего «друга» не предусмотрена. Поэтому пашут от зари до зари практически все мужчины, от мала до велика. Никаких «пенсий». Человек работает до тех пор, пока не умрёт. Женщины – на домашнем хозяйстве. Растят детей, готовят еду. Ходят по магазинам. Продукты, одежда, посуда, и прочее в таком духе. И пусть здесь практически – «коммунизм», то есть, нет денег, – лишнего не берут. Управляемые же!

И «живут» они все на вот этом самом северном континенте. Благо, его южные пределы располагаются в районе почти экватора. Тепло. И для сельского хозяйства удобно. Можно снимать в год два урожая. И трава для животных, от которых получают мясо и молоко, есть всегда.

А кроме этого есть только мебельная, кожевенная, ткацкая, пищевая, свечная, спичечная, и прочие виды лёгкой промышленности. Которая выпускает только продукты и товары для удовлетворения самых элементарных нужд. Людей.

Для роботов же на северном полюсе есть и заводы. Достаточно «продвинутые». С электричеством. Где выпускают все нужные для них запчасти.

– А что там – с Главным компьютером? Кто и где выпускает запчасти для него?

– Сейчас – никто. И нигде. Но в особо глубинном уровне Бункера сохраняется цех, где при нужде можно быстро и легко восстановить производство электронных плат и их начинки. А пока – ему хватает и уже изготовленных запчастей. Думаю, на ближайшие четыреста лет он себя ими обеспечил.

– Как там назывался первый, самый первый, роман о «Золотом веке»? – Джо спрашивал словно равнодушно. Будто его не потрясла картина, скупыми и жестокими мазками нарисованная Матерью.

– Утопия.

– Вот-вот. Это она самая и есть. Все работают, никто не сачкует. И никто не учится, чтоб не засорять мозги ненужной информацией. И не изучает историю, чтоб не порождать сомнения, всё ли в порядке в их Обществе. Да и неоткуда здесь взяться сомнениям и ненужным знаниям – наверняка все архивы и книги уничтожены! Не с чем сравнить!

– Да.

– Тогда вопрос к тебе, Мать. Откуда взяла информацию, как и что здесь было?! Ведь в Послании речь шла только о том, что было сразу после войны?

– А вот откуда. – Мать вывела на центральный экран изображение чего-то, очень похожего на один из их собственных зондов. Только крупнее, и частично разбитый: явно метеоритом! – Я час назад нашла его. И послала второй из наших зондов туда.

Это – спутник связи, который чудом уцелел, когда глобальная война велась ещё двумя лагерями людей. И пусть он давно не функционирует, но после окончания конфликта он ещё какое-то время вёл запись того, что имелось в теле- и радиоэфире. На старинный жёсткий накопитель. Жёсткий диск, проще говоря. Там сохранились все те приказы и директивы, которые наш Главный посылал своим механическим слугам. Зашифрованные, конечно.

Ну а я у вас – первый хакер на деревне. Взломала, достала, расшифровала.

И вот: в конспективном и связном виде доступно излагаю.

– Да уж. Вполне доступно. И – кратко. За что – спасибо. Если б ты рассказывала с кровавыми подробностями, меня бы точно – стошнило!

Джо оставил замечание напарника без комментариев. Спросил у Матери:

– Существует ли какой-нибудь способ снова… Вернуть им человеческий облик?

– Нет.

– Что – вот так прямо – стопроцентно невозможно?! – глаза Пола снова оказались выпучены. Джо, кинув на него краткий взор, промолчал. Ждал ответа.

– Вероятность того, что при снятии внешнего управления произойдёт возврат к «нормальной» жизни – не выше ноль целых двадцати двух сотых процента. Это поколение просто не знает, что можно руководствоваться и собственными… Мыслями и побуждениями! Да это и логично: в них с детства убивали инициативу и неповиновение!

– Могу себе представить. Если послать импульс в болевые центры, так гестапо – отдыхает! И повторить запретное действие не захочется никогда! – Пол сжимал кулаки.

Джо откинулся на спинку кресла, постаравшись расслабиться. И чего он, действительно, так взъерепенился?! Обитатели этой конкретно планеты сами решили отдать нити управления собой – оборонному компьютеру!!! И это, как говорит Мать, вполне логичный финал такой дури. А именно, что из высших существ на планете они превратились в стадо управляемых баранов! Ведомых пусть не на бойню, но – в никуда!

– То есть, если уничтожить этот самый компьютер, они просто… Перестанут хоть что-то делать?

– Да. Поскольку не представляют себе, что они и сами могут давать себе приказы, и решать, как жить. Да и неоткуда тут взяться, повторяю, «свободе воли» и «инициативе».

– Да, я помню. «Воспитание» не то. То есть – идеальный «Хомо подчинёнус». – Джо в который раз кинул краткий взгляд на напарника. Тот ответил таким же.

Джо спросил:

– Мать. Что реально мы можем для них сделать, чтоб вернуть этих бедолаг в состояние хомо сапиенс? То есть – человека разумного?

– Ничего. Поскольку без внешних приказов они прекратят всю деятельность, и просто полягут наземь, ожидая смерти. Или приказов. А поскольку вы им всех этих приказов отдать не сможете, – ну, вы же не можете одновременно отслеживать и руководить сразу полутора миллионами пользователей! – они рано или поздно просто вымрут. От голода и жажды. А хуже всего – с детьми. Они себе жизни без приказов и не представляют!

– Нет, ну не может такого быть! – Пол судорожно тряс сжатыми кулаками, – Должен быть хоть какой-то выход! И способ! Ведь даже из концлагерей люди умудрялись бежать! И тюремщиков как-то обманывать!

– Это возможно только в том случае, если тюремщики – люди. А тут… – Мать на долю секунды замешкалась, словно колебалась. Такого Джо за ней сроду не замечал! – Тюремщик совершенен. И у людей пусть не ликвидированы полностью тяга к жизни и свободе, но рефлекторно закреплены приказы не проявлять ненужной инициативы, и уж тем более запрещено – не подчиняться!

– То есть, здесь чёртову Правительству удалось, хоть и не совсем в том виде, как они планировали, спихнуть «заботу» о роде людском – на голову компьютера.

– Да.

– Печально.

– Ага. Ты ещё скажи, что нам сказочно повезло, что на Земле удалось избежать третьей Мировой, и надобность в передаче браздов правления Оборонному компьютеру не стояла столь остро!

– Я скажу другое. Всё-таки получается, что главы государств предупреждениям фантастов, отснявших фильмы типа «Матрица» или «Терминатор» – вняли. «Единого» управляющего компьютера на Земле ни в одной стране – нет. Повезло.

– Да уж… Но всё равно: мне страшно и жутко смотреть, как над нашими собратьями – издевается груда железа, кремния, и электричества!

– Пол, теперь уже ты – свинья! Не оскорбляй нашу любимую девушку!

– Ой! Точно, как это я!.. – раскаяние Пола было столь очевидным, что даже Джо проняло, – Мать!!! Прости ради Бога! Я вовсе не тебя конкретно имел в виду! Ты-то – как раз заботишься о нас, двух балбесах!

– Приходится. – тон Матери теперь отдавал иронией и издёвкой, – Но вот если бы в меня не был встроен намертво Первый закон робототехники!..

У Джо и Пола челюсти одновременно отвисли почти до пупа!

Мать закончила мысль:

– Ладно, шучу. Уж слишком велико было искушение – показать вам «юмор в вашем стиле»! Что, смешно было?

Джо сглотнул, Пол сделал несколько судорожных вздохов. Джо кивнул:

– Согласен. Мы иногда и тупим. И бываем занудными. И с юмором у нас туго. Но мы никогда не старались спихнуть на тебя – вот прямо все наши заботы! И работу.

– Смотри-ка, ты даже не покраснел! – Джо почуял, как краска заливает лицо, и уши начинают гореть, – А, нет. Покраснел. Что радует. Значит, остатки совести у вас остались. Что и не позволяет перекинуть на несчастный бортовой компьютер все хлопоты и заботы!

С другой стороны, как я уже и говорила при встрече – вернее, при расставании! – с эгоистичным гадом, нам втроём – точно не скучно. Чего мы только не повидали!

О чём вы потом выпустили две книги.

– Ну уж в третьей мы про этот случай рассказывать точно не будем!

– Почему это? – Джо смотрел на напарника серьёзно.

– Ну, это… Оно… Уж слишком унизительно! Получается, людям только дай, и они мгновенно перестанут работать и думать! И готовы спихнуть ответственность за свои решения и действия – хоть на кого! Даже на компьютер!

– А по-моему, как раз наоборот. В-смысле – нужно написать и об этом. Может, хоть кому-то из руководства землян удастся вбить в мозг недопустимость перекладывания ответственных и судьбоносных решений о своём народе – на плечи НЕ людей.

Пол некоторое время пыхтел как паровоз – очевидно, думал. Сказал:

– Чтоб мне лопнуть, если ты не прав. Сколько там? «Двадцать восемь процентов»? Ладно. Уговорил. Но… Что мы с этой планетой-то делать будем?

– Мы – ничего.

– То есть, даже не побегаем, как мы любим, там, внизу, ни в кого не постреляем? Ничего не взорвём? Что же это за «приключение» такое дохлое?!

– А по мне так – очень даже нормальное приключение. Мы же – живы! И невредимы. И даже на горючее на спуск на поверхность не потратились. А сколько «ценного опыта»!..

Пол фыркнул.

Немного погодя Джо фыркнул и сам:

– Вот что! Давай передадим координаты планеты в Колониальную Администрацию. Тем более – это как раз вполне соответствует параграфу сколько-то-там из Космоустава о недопущении сокрытия координат планеты, подходящей для…

– Это параграф одиннадцать дробь семь.

– Спасибо Мать. Так вот: сообщим им координаты, и пусть у них головы пухнут над проблемой, что делать с туземным населением!

– Ха! Ты всерьёз веришь, что этим бюрократам удастся найти решение?!

– Ну… В ближайшие пятьдесят или сто лет – точно нет! Но по крайней мере, планета будет под нашим присмотром, и будет относиться к нашей юрисдикции. То есть – никакие посторонние инопланетяне уже не смогут на неё претендовать!

А главное – мы со своей совести эту проблему снимем!

– Хм-м… Пожалуй. Согласен. И вот ещё что. Мать! Где там у нас завалялась бутылка шампанского? Нам срочно нужно выпить. За будущее этих бедолаг, которых рано или поздно «осчастливят» свободой воли. И демократией. И примут в счастливое Содружество Независимых Планет.

Ну, и за то, что наше Общество и Социум пока не «облагодетельствованы» очередной казарменной Утопией!

И, даст Бог, никогда не будут!

«Разумные» облака

– Назовите меня кургузой лошадью, но выглядят они по-дурацки.

– Ладно. Ты – кургузая лошадь. Доволен?

– Нет. – Пол фыркнул, но Джо понимал, что это – реакция не на его «традиционно тупую» шутку, а на ситуацию в целом, и то, что они наблюдали на центральном экране рубки в частности, – Но ведь любой идиот сразу скажет, что это – не разумные обитатели, а, а… Какие-то карикатуры!

– Чего ты недоволен-то? Раз выживают – значит, вполне приспособлены. И вообще – такого понятия как «красота» для матушки-природы не существует. Речь идёт, вот именно, о целесообразности. Приспособленности вида к местному биотопу, и атмосфере. То, что не нравится тебе – может приводить в восторг женских особей этого вида! Так что эта восемьсот… Мать? Какая там?

– Восемьсот сорок третья. – женский голос их Главного компьютера был приятен. А тон – как всегда доброжелателен и мягок.

– Вот-вот. Спасибо, Мать. Восемьсот сорок третья разумная раса, которая нам встречается. Ну, или уж мы застаём только её следы, а всё остальное Мать нам воспроизводит в изображениях, и истории, основываясь на следах, или вытрясая из сохранившихся компов или книг этих погибших, или убивших себя рас. И эта – хотя бы не гуманоиды. От которых, если честно, уже подташнивает, настолько они предсказуемы и неоригинальны. В том смысле, какие они дебилы и козлы с точки зрения развязывания глобальных и летальных для всего разумного войн и конфликтов.

С абсолютно фатальным и предсказуемым исходом.

– Ха! Хотел бы я, вот именно, посмотреть, как создали бы ядерное или другое «летально-глобальное» оружие полупрозрачные маломатериальные амёбы, у которых и рук-то нет! Не говоря уже о том, что полезных ископаемых они добыть – ну никак не смогут!

– Ну, с этим трудно спорить. – Джо разглядывал шарообразное, действительно похожее на означенное простейшее многоклеточное, или, скорее, на, вот именно – карикатурный мини-дирижабль, не без иронии. Переливающаяся в лучах голубого гиганта, словно мыльный пузырь, особь, размером с добрый танк, парила в небе планеты, на высоте около километра. Раскрывая огромный рот и, похоже, пропуская через него воздух. А рядом «паслось» ещё с десяток пузырей поменьше – самки. Джо усмехнулся:

– Однако же мы видели, что тут – сложное социальное устройство. Примерно, по словам Матери, как у львов в прайде. То есть – одна мужская особь, пасущая, надзирающая, и оплодотворяющая целый косяк «блистательных» дам, и толпа озлобленных, но слабых пока физически молодых самцов, обретающихся на границах кормовых владений прайда. И мечтающих завладеть всем этим стадом баб. Чтоб их – …!

– Я не спорю с очевидными фактами. Социальное устройство у них – как у нормальных разумных. Или хотя бы – стадных. Но! Они же – не населяют поверхность! То есть – мы имеем полное право, на законных основаниях, присваивать себе всё, что там найдём! Полезного и ценного для нас. Ну и для коллекционеров инопланетных артефактов.

– Вот уж ничего подобного. В Федеральном Законодательстве и Флотском Уставе ничего не сказано о том, где именно живут, и что населяют эти самые разумные – хоть поверхность, хоть атмосферу, хоть подземелья. Сказано просто: «населённые разумными существами планеты». То есть – сунуться туда мы так и так не имеем права! Если, конечно, не рвёмся снова на рудники Меотиды.

– Нет, туда мы, конечно, не рвёмся! – Пола передёрнуло, – Торчать снова два года в «комфортных, почти курортных, условиях» при минус сорока и гравитации в полтора «Же» как-то… Обременительно. Мягко говоря. Но если эти твари – не живут на поверхности, кто же оставил там все эти многообещающие на вид руины городов и прочие остатки высокоразвитой наземной цивилизации?!

– Мать?

– Не-ет, ты не сачкуй давай, обращаясь сразу к спасительному «высшему» разуму! То, что Мать уже что-то про них выяснила и вычислила, я уверен на все сто. А вот лично ты – якобы тоже читавший все эти справочники и монографии по сравнительной ксеноистории и социологии – что можешь сказать?!

Джо ухмыльнулся: действительно, он иногда утаскивал на ночь к себе в каюту некоторые из наиболее интересных на его взгляд книг и справочников, которые они даже возили с собой не в виде файлов в памяти Матери, а именно – как бумажные издания. Однако все попытки почитать, прорываясь сквозь наукообразный язык, диаграммы и схемы, и сложные специфические термины, неизменно кончались тем же, что и «просмотр» фильмов и мультиков: он просыпался ближе к утру, потому что своего требовал наполнившийся мочевой пузырь.

– Ладно. Сейчас озвучу свою версию. Так вот. Пузыри эти – продукт генной модификации чего-то из того, что здесь обитало. Когда-то. Вероятно, их создали как источник дешёвого водорода, который их во-он те, специфические, органы, вырабатывают, а во-он в том плавательном, как у рыб, пузыре, занимающем до девяноста пяти процентов его объёма, он хранится. – Мать в это время, как бы иллюстрируя сказанное, позаботилась приблизить и укрупнить те схематически выделенные ею красным цветом органы, что имелись у огромного самца, – Для того, чтоб эти красавцы могли летать.

Ну а их «выводители», если их позволено так назвать, после взросления особей таких стад, отлавливали их, и «спускали» – то есть, выкачивали водород из их тел, втыкая сквозь «кожу» что-то вроде полых иголок – ну, как у людей-доноров берут кровь. И тоже – не весь, конечно, а столько, чтоб особь осталась жива. И могла дальше плавать и накапливать водород. У себя в пузыре-баллоне. Собственно, примерно так же стригут баранов – для получения натуральной, жутко дорогой, шерсти.

– Мать?! – в тоне Пола сквозило и возмущение и недоверие, – С каких это пор водород у нас – «дорогой»?! Что за фигню он тут мне втюхивает?!

– Вероятность такой трактовки происхождения предков этих пузырчатых сущностей составляет менее двенадцати процентов.

– Ха! А что делать с остальными восьмьюдесятью восемью?!

– Отнести их за счёт создания этих монстров в качестве… Оружия!

Джо снова хмыкнул: пожалуй, Мать права. Водород, смешанный с кислородом воздуха (А его в местной атмосфере целых двадцать семь процентов!) даёт ту ещё взрывчато-горючую смесь!

Но Пол потребовал разъяснений и уточнений:

– Это как это: вот такие – тьфу ты! – пузыри могли быть – оружием?!

– Это достаточно просто. Например, ночью их не видно. Абсолютно. Тепловым сканнером их не засечь – они имеют температуру окружающей среды. А для радаров и прочих детекторов такие существа невидимы всегда. Нет же ни металла ни пластика!

И вот, как я себе это представляю, группа операторов, управляющая движением такого стада, подводит его к вражеской базе, спускает к ракетам, радарам, казармам, складам снарядов, и так далее. Потом эти операторы производят дистанционный разрыв оболочки всех этих «диверсантов». После чего ждут пару секунд, пока газ распространится. И подрывают. С помощью вон той штуки. – Мать опять приблизила, укрупнила и окрасила в красный соответствующую часть тела пузыря, – Это – нечто вроде кремня и кресала у старинной зажигалки. Но срабатывает надёжно. В условиях повышенного содержания кислорода в местной атмосфере при таком подрыве сгорает или взрывается всё в радиусе тридцати-сорока метров.

Пола передёрнуло:

– Чтоб мне лопнуть! – то есть – тьфу-тьфу. Ну и методы! Живые «огнемётные» термобарические снаряды! Аэрозольные. Хм-м… А почему нельзя было просто – по старинке: ракетами и вот именно, снарядами?

– Потому, что радарная техника здесь, похоже, была на высшем уровне. И летающие устройства типа самолётов, вертушек, ракет, снарядов, и даже дронов – отслеживала на раз! И, соответственно, уничтожала. Самонаводящимися противоракетами систем ПВО. Ну, или из скорострельных сшестерённых пулемётов. Типа наших старых добрых «Гатлингов». Говорю же: поисковые и оборонительные системы от нападения с воздуха здесь были – ого-го!

– Твоя правда… – Джо пошкрёб подбородок, где снова пробивалась настырная щетина. Пора, стало быть, опять мазаться «кремом для облысения», как они называли средство для замедления роста волосяного покрова, – Отследить даже полностью пластмассовый дрон, с пластиковыми винтами и корпусом, и взрывчаткой – нетрудно. Потому что от железных сердечников при изготовлении их движков избавиться невозможно. А их, конечно, видно на радарах. Как и артиллерийские снаряды – уж их-то оболочку невозможно сделать пластиковой, будь пластик хоть прочней кевлара!

– Минуточку! – Пол хмурил брови, – А с какой бы это стати эти самые пузыри стали слушаться, подлетать, и исполнять команды этих чёртовых операторов, и лететь, куда те прикажут?!

– А с такой, что у них – простейший мозг. И управлять им, подавая импульсы боли при попытках уклониться от исполнения таких приказов – нетрудно. Ведь их изначально так и создавали: как легко управляемых биороботов!

– Сволочи!

– Согласен. Но я, если честно, поражён находчивостью и изобретательностью местных генетиков. Во-первых, что вывели наверняка полностью искусственное разумное (Ну, относительно!) существо. Управляемое, послушное и исполнительное – типа камикадзе. А во-вторых – беспринципностью и полным отсутствием у флотского командования – совести и моральных норм.

– Даже наши, ну, земные, учёные, до такого не додумались!

Джо скривился:

– Э-э, нет, напарничек! Ты про «совесть»-то, и «этичность» наших учёных и вояк лучше помолчи. Всем широко известен исторический факт: во время Второй Мировой Войны, в далёком двадцатом веке, широко использовали дрессированных собачек, с грузом взрывчатки, в качестве как раз – камикадзе для подрыва танков врага! А после войны даже планировали использовать для наведения ракет с ядерными боеголовками на цель – дрессированных голубей! Поскольку те «помехоустойчивы»! И средствами радиовоздействия с курса не сбиваются. Ну, а про крыс и комаров – разносчиков самых страшных инфекций и боевых бацилл – уж и не упоминаю…

– Ну ладно, убедили. – Пол кинул взор, отнюдь не пылающий «просветлённостью и умиротворённостью» на Джо, и на подволочный динамик, откуда традиционно вещала их Главный компьютер, – Но как так получилось, что Хозяева и науськиватели все – мертвы, а эти… ну, которым своего мозга не полагалось – выжили? И даже создали свою иерархию и стада?

– Ну, с этим-то всё просто. Чтоб не создавать каждый раз каждую отдельную особь лабораторно, их наделили средствами… Размножения! И справедливости ради скажу: мозг у них всё-таки имеется. А то как же они питались бы и размножались? – на схеме снова возникли выделенные красным детали организмов: маленькая пипочка – у самца, и соответствующий орган – у самочки. А затем – и мозг.

– А не жирно ли называть вот эту, с напёрсток, пиндюрочку, мозгом?

– Нет, нормально. – Джо хохотнул, – Ведь у мыши мозг ещё меньше, а никто её млекопитание и разумность не отрицает!

Пол взглянул на напарника теперь уже с откровенным возмущением. После чего переключился на подволок:

– Мать! А как они производили потомство? Почкованием?

– Нет. Как ни странно, они – живородящие. То есть у созревшего за семь недель отпрыска уже имеется рот. – снова демонстрация красным цветом на схеме, – И плавательный пузырь. А продолжительность их жизни более пятидесяти лет. Если, разумеется, их не «взрывать». Но сейчас делать это попросту некому. Так что в старости они «мирно» сдуваются, словно усыхающие воздушные шарики, через микротрещины в оболочке, и падают на поверхность.

– Вот, кстати. – Джо тоже задрал голову к подволку, как до этого Пол, – Не прошло и часа, как надумал спросить: чего ж это они в атмосфере – жрут? При этом ещё и вырабатывая из этого – водород?

– Естественно, только мошкару. Всякую. То есть – это получается тот же планктон, только «плавает» он не в воде, а в атмосфере. И его концентрация, естественно, гораздо ниже, чем водного. Поэтому им и нужен такой рот – почти во всю ширину туловища. Киты отдыхают. Кстати, из-за того же повышенного содержания кислорода тут с этим проблем нет: планктон-мошкара гораздо крупнее земного. И его побольше. Словом, голод им не грозит. Особенно, учитывая малый наклон оси планеты к эклиптике, и практически отсутствующую смену времён года. Тут всегда тепло.

– Ага! – Пол вцепился в самый существенный пункт сообщения, – И, стало быть, растут и достигают «опасного» возраста – ну, такого, когда их можно «взрывать» – они за… Годы?!

– Нет. За десять-двенадцать месяцев. И вот, пока самое первое стадо, выпущенное над территорией вот этого континента, – Мать снова показала, какого! – росло и набиралось сил и взрывчатого вещества, враги и засекли его. Со спутников. Днём. Самыми обычными телекамерами с отличной оптикой. И догадались, что это.

И поторопились первыми нанести массированный удар.

Стратегическими и тактическими ракетами.

Разумеется, с адекватными ответными ударами.

– Ну, судя по тому, что в живых остались только «водородные» амёбы-пузыри, ну, и «мошки», традиционного ядерного оружия было предостаточно!

– А вот и нет. Тут применили тектоническое, химическое и бактериологическое оружие. Негуманно, конечно, но эффективно.

– И оставляет поверхность абсолютно неповреждённой. Разрушаются только здания. И умирают лишь животные и люди. – Джо сказал это чисто механически. Спокойным тоном. Хотя отлично представлял, какие мучения должны были вынести те, против кого было направлено такое оружие, – Похоже, те дебилы, которые его применяли, не рассчитывали, что коснётся и их. Надеялись отсидеться в бункерах.

– Совершенно верно. В прочных бункерах с отличной системой фильтрации и запасом продуктов можно было находиться более трёх лет. Только вот расчёты не оправдались. И если бациллы не проникли сквозь фильтры и био-фильтры, то уж отравляющие газы – запросто! Не помогли от их универсальных ОВ никакие поглотители!

– Понятненько… – Пол поперебирал пальцами по подлокотнику штурманского кресла, – А почему наши друзья-амёбы не сдохли?

– Это просто. От бацилл (Любых!) у них имеется встроенный иммунитет. А от отравляющих газов они просто могли подняться выше уровня их распространения: такие газы имеют «традицию» стелиться – по земле. Чтоб как раз проникать в подземелья и бункеры. А тут этот уровень не превышал полукилометра. И точно так же выжили и мошки, и прочий зоопланктон воздуха.

– Минутку. – Пол вскинулся, – Так, получается, все эти бациллы-вирусы и сейчас… Летают над поверхностью?!

– Совершенно верно. И вирусы, и бациллы, и их споры. И хотя им уже триста с лишним лет не удаётся напасть ни на одно млекопитающее, и просто – крупное существо, поскольку все они давным-давно вымерли, сдыхать они почему-то не собираются.

– А что же они жрут?! В-смысле, кого они заражают, раз не закуклились в споры?

– Сейчас – практически никого. Поскольку те подземные обитатели, мыши и кроты, и разные прочие мелкие тварюшки, типа клещей и дождевых червей, выжившие в пустынных районах Арктики и Антарктики, куда ветром не донесло газов, давно выработали иммунитет. И гибнут только слабые и состарившиеся особи!

И вот такие устойчивые мыши и полярные лемминги сейчас захватили не только приполярные, но и средние, и даже экваториальные широты. Ведь газов уже нет. – Мать снова вывела на экран схему с условным «распространением» перечисленных видов, разными тонами указав концентрацию популяций, и схему коллективного подземного гнезда, для контраста дав её не традиционными синими линиями, а красными. Ну и ничем оно от земных, тех же сусликов-сурков, не отличалось. Как, собственно, и мыши – от земных. Полевых.

– Ладно. – Пол глубоко вздохнул, – Спасибо за краткий экскурс в этологию и историю местного биотопа. Ну а теперь такой вопрос. Ты же не считаешь чёртовы пузыри и правда – подпадающими под определение «разумные существа»?

– Почему же? Считаю. Они ничуть не глупее коров. И пусть и не гуманоиды, но со временем… Тоже могут построить какую-нибудь цивилизацию. Благо, естественных врагов у них не осталось (Птицы погибли все!), и они благоденствуют. Размножились. Скоро начнётся реально жёсткая конкуренция и борьба. За кормовые угодья. Вот тогда, возможно, они и встанут перед проблемой создания оружия – для уничтожения конкурентов. И им придётся думать. А то сейчас их битвы за самок и территории напоминают схватку бойцов сумо. То есть – тупо. И безвредно.

– Ага. Вот оно как. – Пол хмыкнул, обернувшись к Джо, – Но ведь сейчас они – реально тупее паровозов! И если мы спустимся на поверхность, и что-нибудь пособираем – ничего не запомнят! И никому не расскажут. Поскольку у них и развитой речи-то нет! Не говоря уже о письменности!

– Тут не буду с тобой спорить, поскольку речи у них действительно нет. Так, простейшие и отдельные слова: «Еда», «Прочь!», «Секс!». Ну и прочее в таком духе. Но размножились они, судя по карте, – Джо указал рукой на карту, выведенную теперь Матерью на центральный экран, – капитально. И их, судя по красным точечкам, никак не меньше нескольких десятков тысяч.

– Двести восемнадцать тысяч, если быть точными.

– Ага. Спасибо. И когда они… Заселят всю поверхность?

– Лет через сто пятьдесят. Живут они, как я уже говорила, более пятидесяти лет. То есть – за такое время копится и опыт, который можно передавать потомкам, и сила, и «бытовая» смекалка. И за это время они успевают произвести более двух сотен генераций – самки способны к плодоношению только дважды в год. Весной и осенью.

– То есть – такие периоды приурочены к сезонам года?

– Нет. (Напоминаю: сезоны здесь выражены очень слабо.) Они приурочены к моментам наивысшей концентрации мошек-планктона в атмосфере.

– Ну и ладно. – Пол пожал плечами, – Я к чему веду: если мы спустимся и пошарим по руинам – они же нам ничего не сделают? Поскольку поверхность – вне сферы их жизненных интересов!

– Это верно. Как мне кажется, даже если вы надумаете опять нарушить наше Законодательство, никто здесь, на планете, этого не заметит. И протестовать или мешать – не будет. И такой визит останется только в моём чёрном ящике.

– Такой вариант нас устроит. – Джо переглянулся с напарником, тот быстро кивнул, – Ведь ты у нас – не из болтливых! Готовь челнок!

– Готов он давно. Можно подумать, я не знала, чем все мои благие намерения, и воззвания к вашей законопослушности, кончатся!

 

Гравитация на поверхности едва достигала девяносто процентов земной.

Так что ходили в обычных скафандрах вполне легко. Тридцать кило – это не сто двадцать, как у костюмов высшей защиты! Кромка руин наиболее крупного и перспективного города находилась в ста шагах – именно там Джо и приказал Матери посадить челнок.

Пока шли до крошева из битого кирпича, бетонных обломков, и зарослей лиан, кустов и травы, традиционно переругивались.

– А я говорю тебе, что если бы здесь и осталось что-то опасное для нас – Мать бы предупредила!

– Не обязательно. Она, по нашему же приказу, да и по её собственной инициативе, иногда даёт нам «порезвиться». И нарваться на всякие «приключения» – чисто для того, чтоб, по её версии, «держать нас в тонусе». И тут я с ней полностью согласен. Если на каждом шагу нам будут соломки подстилать, и сопельки утирать, мы растолстеем и обленимся!

– Нет, ну вы подумайте, с каким апломбом он это говорит! Можно подумать, ты – мазохист какой! Получающий кайф от того, что его жизни может угрожать смертельная опасность!

– Не путай терминологию. Тот, кто любит «экстрим» и прочее опасное для жизни времяпрепровождение, вызывающее у него выброс адреналина, так и называется – экстремал. А мазохист – это тот, кто получает сексуальное удовлетворение, когда его унижают, и причиняют боль. Во время полового акта. И до него.

Пол, снова сердито глянув на Джо через стекло скафандра, пробурчал что-то невнятное. Вероятно, ругался. Но потом высказался и конкретней:

– Не умничай. Всё равно Мать умнее. И если я попрошу её вычитать в толковом словаре значение этих терминов – наверняка там и близко ничего похожего не будет!

– Действительно, определения там несколько другие и сформулировано всё куда научней. Но суть Джо передал верно.

Пол сердито сплюнул. Потом пожал плечами, даже не пытаясь разглядеть попристальней куски бывших зданий, осколки стекла, и заросли, мимо которых они уже проходили, стараясь держаться мест, где оставался проход: бывшего центра широкого проспекта.

Наконец, когда пауза совсем уж затянулась, Пол вздохнул:

– Ладно, ваша взяла. Я тоже не хотел бы превратиться в кривого Лайама. Который сейчас сам на планеты не спускается, ничего не пытается выяснить, а всю работу спихнул на своего «Отца» и зонды. Оправдываясь тем, что потерял глаз как раз во время одной из «миссий». С другой стороны – кто его заставлял ходить без скафандра?! Ну вот и получил в глаз – «пулей» из Стрелялки.

Теперь фыркнул Джо: этот прецендент действительно стал притчей во языцех у всех авантюристов-скрапперов. Потому что нельзя таким как они – расслабляться, даже если планета выглядит как курорт, или райский сад! Вот и получил расслабившийся коллега в глаз семечком из пневматического органа растения, в просторечии именуемого Стрелялкой, а по научному: Shuter Forsterii, потому что впервые его описал учёный по фамилии Форстер. Прибывший на Каннопус-3 спустя три года после Лайама. Со злости продавшего координаты негостеприимного «Эдема» Колониальной Администрации Федерации.

– Мать. – Джо воспоминания не мешали решать насущные задачи. Потому что вид пришедших в полное запустение за триста лет руин города уже раздражал однообразием. И всё сильней становилось чувство, что в этих заросших колючкой и лопухами развалинах ничего стоящего найти не удастся, – Может, тут какой бункер сохранился? Вымерший, но хотя бы – неповреждённый.

– Разумеется. Под зданием для заседаний местного Правительства.

– Куда идти-то?

– Прямо. Ещё два километра.

 

Чтоб добраться до входа в бункер, пришлось всё равно разгребать завалы и растаскивать блоки и обломки бетона, и разрезать прутья ржавой арматуры. К счастью, плазменный резак-пистолет всегда был у Джо в кобуре. Сквозь подвал, куда спустились, пришлось продираться: тут, разумеется, мусора, пыли и паутины имелись горы, и настоящие «фестоны-занавески».

Но вот они и добрались до большой двери. Для разнообразия эта напоминала дверцу банковского сейфа, и не ездила по рельсам, а откидывалась на петлях наружу.

– Ну и где у неё замки?

– А везде. Откинь планшет.

Джо открыл крышечку на левом предплечьи – возникла начерченная голубыми линиями условная схема-рентгенограмма двери.

Действительно: замки-щеколды имелись в двенадцати местах по всему периметру. Джо плюнул, и просто вырезал метровый проход по центру полуметровой в толщину двери: чтоб пролезть не повредив скафандры.

За люком имелось большое служебное помещение со столом, лавками, шкафчиками, стойкой с автоматами и прочим оружием. Похоже, пост охраны. За ним начинался длинный коридор с многочисленными поворотами, и комнатами по бокам, приведший их в конце концов к кабине лифта. Разумеется, не работающего – не имелось электричества. Зато Мать показала на планшете, за какой дверью находятся лестничные пролёты: аварийный, он же служебный спуск.

Ступени были традиционно гулкими, стальными, а стены оказались традиционно голыми, бетонными, и даже следы от опалубки никто и не подумал заштукатурить. Пока преодолевали, бросая на пол через каждые пять этажей промежуточные усилители, все девяносто восемь пролётов, успели опять перецапаться: Пол ворчал, что придётся ещё идти наверх, а вряд ли они чего интересного найдут, и не оправдаются такие затраты сил и времени, а Джо возражал, что тогда напарнику надо было просто остаться в челноке. Или ещё лучше – на «Чёрной каракатице». И вообще нужно больше работать в спортзале на тренажёрах, а не просиживать штаны в кресле, с дурацкими книжонками.

Про себя Джо не без злорадства думал, что действительно, когда они полезут назад, выносливость и «спортивная форма» напарника может сильно ограничить скорость их подъёма.

Э-э, плевать. Кислорода у них – на трое суток.

С другой стороны, цапались, словно пара пожилых супругов, они не столько, чтоб поругаться всерьёз, сколько для того, чтоб скрасить тоску и чувство близости чужой смерти, которое всегда навевало знание того, что они лезут в очередной могильник. И то, что в данном случае с момента гибели всех укрывавшихся здесь людей прошло целых триста лет, нисколько этого щемящего чувства не умаляло. Джо невольно грыз губы: невозможно привыкнуть к такому.

С другой стороны, вот как раз – чтоб испытывать всю эту сложную и непередаваемую гамму эмоций, от банального страха, до радости, если удалось «нарыть» что-то стоящее, они и не бросили давным-давно это дело. Хоть и «наработали» вполне достаточно на безбедную старость на планете с комфортным климатом и тёплым морем. На берегу которого стояли их виллы. Скраппер – это не профессия.

А диагноз.

На последнем этаже пришлось, как ни странно, вскрыть ещё одну дверь – потоньше, конечно, но – герметичную. Видать, воздухоочистительные системы реально были продвинутые, и за дверью оказался даже входной тамбур. Со второй дверью.

Когда прорезались и сквозь неё, поразились: внутри горели, пусть слабо и тускло – редкие плафоны на потолке! Аварийный свет! Пусть красный, но это говорило как раз о сходстве местных обитателей с людьми: вон, даже цвет экстренного освещения – одинаковый!..

Джо буркнул:

– Мать! Почему не предупредила, что у них – реактор ещё работает?

– Потому что хотела, чтоб сами догадались.

– Ну, мы догадались. Хотя это было «очень» трудно. Куда идти-то?

– А смотря что вы рассчитываете найти, и куда попасть.

– Ну для начала – центральный пульт управления этого безобразия.

– Прямо по коридору. Теперь налево. Снова прямо. По кольцевому коридору – направо. Вот в этот проход слева. Прямо. – ведомые мягким голосом просветившей гамма-сканнером зависшего сверху зонда весь бункер Матери, и иногда поглядывая на схему на планшете над предплечьем, они наконец оказались перед очередной бронированной дверью. Трупов, к счастью, по дороге не встретилось. Потому что скелеты, что в полусгнившей военной форме, что в когда-то белых, тоже полусгнивших, халатах, за таковые считаться не могут.

Замок этой Джо вскрыл за три секунды, одним оборотом. Взгляд на датчик заряда не порадовал: осталось пятьдесят пять процентов. А им ещё возвращаться! Хотя…

Вряд ли здесь есть кто живой из врагов. Ведь легенды о вечно живых зомби – всё-таки только легенды.

Однако войдя внутрь, Джо вынужден был отдать мысленный приказ пушке на плече – пистолет вскинуть не успевал, а черепахоподобный дрон-охранник, ощетинившийся дулами пулемётов и стволами лазеров, попытался развернуться к ним, скребя ногами-манипуляторами по низкой плоской платформе, на которой располагался. Конечно, скорость движений чудища была не та: смазка застыла, да и энергии явно не хватало.

Но вот от стража и осталась лишь лужица расплавленного и дымящегося металла на полу. Джо дунул в дуло повернувшейся к нему пушки: символически, конечно – ведь они были в скафандрах.

Внутри большого круглого помещения имелось по его периметру очень много компьютеров, столов, и стульев перед ними. Правда, все пять человек, оказавшихся на вахте, валялись под ними – похоже, мучения были страшными, скелеты застыли в неестественно выгнутых позах, пальцы скрючены, головы откинуты… Жуть!

Только по центру, перед самым большим экраном, сидел скелет в белой форме: или парадной, или таковая ему полагалась по рангу. На погонах обнаружились две огромные шестиугольные звёздочки.

– Молодец. Знал, что умирает, явно терпел жуткую боль. Но остался на посту. Уважаю. Наверно, адмирал какой.

Джо на Большого Босса взглянул мельком: выпускал из набедренного кармана микропа. После чего рукой перенёс того на пульт перед «Адмиралом».

Микроп, быстро перебирая лапками-манипуляторами, исчез за задней панелью пульта. Почти сразу оттуда полетели искры, и донёсся треск разрядов: микроп вскрывал заднюю стенку. Затем наступила тишина: Джо даже подкрутил регулятор громкости наружных микрофонов.

Внезапно в центре помещения что-то сверкнуло, а затем и как бы материализовалось: над небольшой круглой стальной пластиной возникла призрачная фигура. Джо вздрогнул, Пол вскрикнул.

Подойдя поближе, обнаружили, что фигура-голограмма представляет собой пожилого мужчину в белом халате, и в очках. Выражение глаз показалось Джо обеспокоенным, сосредоточенным, и… Умным. Похоже – главный учёный?

– Мать! Это – что?

– Голограмма.

– Ну, про это-то мы догадались. – Джо невольно усмехнулся. Их Главный компьютер, похоже, очень быстро перенимает от них «мягкий неназойливый юмор», – Для чего она тут?

– Похоже, это «домашняя заготовка» местных учёных. Автоответчик.

– В смысле – если ему задавать вопросы, он будет отвечать?

– Да. Но, понятное дело, не на все, а лишь на те, что заданы в его программе.

– Что ж. Тоже неплохо. Обычно мы всё выуживаем из документов и софта, а тут… Можно «вживую» пообщаться! – Пол хохотнул. Джо поводов для радости не видел, да и быстрее и рациональнее было бы, если бы микроп нашёл жёсткий диск, или что тут имелось из памяти центрального компа, и просто скачал всю информацию. А Мать потом ответила на все возникшие бы у напарников вопросы. Но если Полу хочется развлечься…

Почему бы – нет?

– Мать. Микроп вытащил из памяти какие-нибудь документы, или – файлы с текстами? Я имею в виду – ты язык-то – расшифровала?

– Разумеется. Всё я получила, записала, расшифровала. Жёсткий диск и флэш-память сохранились хорошо. Но когда микроп обнаружил вот такую вещь – виртуального «ответчика» – я решила дать повеселиться и вам! Благо, энергии здесь для этого пока хватает.

– Хорошо. – это влез Пол, – как спросить: «Кто, и для чего создал амёб?»

Мать включила наружный динамик Половского скафандра. Заговорила. Джо услышал резкий звук слов чужого языка. Похож на немецкий – словно лающий, отрывистый, много согласных букв.

Голограмма учёного перед ними помигала – изображение пропало было, но снова возникло. А вот когда призрак «заговорил», губы не шевелились. Звук лился из охрипшего от времени и сырости динамика над центральным пультом. То есть – над Адмиралом:

– Существ, которых вы назвали амёбами, создали мы, учёные Наргизии. Наш технологический уровень и генетические разработки позволяли создавать практически любое существо. А вот обычное оружие у нас развивалось медленнее. И ракетные системы ПВО, что у нас, что у наших врагов, оставались в состоянии паритета. Несмотря на все усилия наших инженеров, и разработчиков техники.

– То есть, поэтому вы решили применить не техногенное, а биологическое оружие для создания… Решающего преимущества? – Джо хмурился. Он мог бы и не задавать этого вопроса, поскольку уже предвидел ответ: спустя триста лет результаты, как говорится, «на лицо».

– Решение о применении ещё не было принято. Было принято только решение о создании и производстве. Однако кроме водородсодержащих «амёб», мы разрабатывали ещё кроликов-камикадзе, с пластиковой взрывчаткой в печени, косаток-торпед, для уничтожения подводных лодок, крыс с сверхпрочными зубами, для перегрызания подземных кабелей связи и электроснабжения, и комаров – разносчиков лихорадки Бломба. Остальное биооружие всё ещё засекречено и я не имею права рассказывать о нём.

Пол принялся ржать, словно ему смешинка в рот попала. Джо не находил ничего смешного в ситуации, поэтому сказал:

– Понятно. То есть – биоинженерия у вас была на уровне.

– Да. Другие страны, наши противники, сильно отставали.

Пол, наконец прекративший смеяться, и продышавшийся, попытался пригладить роскошную шевелюру на затылке, но кончилось это традиционно: только треснулся рукой в перчатке о затылочную часть шлема. Джо даже не стал прикалываться по этому поводу. Снова спросил полупрозрачного учёного:

– Тебя создали для ответов на вопросы… Пришельцев?

– Меня создали для ответов на вопросы, которые окажутся в моей компетенции. А кто будет спрашивать – не имеет значения.

– А если бы сюда пришли и спрашивали – враги?

– Для моих создателей это не имело значения. Поскольку они были уверены, что посторонние сюда не проникнут. И стратегически важных и секретных сведений в моей памяти нет.

– Хм-м… Понятно. То есть ты – «фишка» для высоких чинов и прочего начальства. И что? Имеющиеся в твоём распоряжении технические данные и секретную технологию ты тоже вот так, запросто, и выложишь?

– Нет. Я отвечаю лишь на вопросы общего характера. Приоритетные задачи. Технология. Планирование. Снабжение. Директивы Правительства. А данные с конкретными технологическими секретами каждого проекта в меня просто не заложены.

– Мать?

– Это правда.

Джо фыркнул. В диалог вступил помалкивавший Пол:

– Тебя создали… После начала боевых действий, или до?

– После.

– И как долго ещё после твоего создания твои хозяева оставались живы?

– Две недели.

– Они умерли от отравляющих газов?

– На этот вопрос я не могу ответить, поскольку не обладаю соответствующей информацией.

– Ага. То есть – он не знает.

– Ну правильно: как он может знать? Ведь у него нет глаз, ушей, и мозгов в привычном нам понимании. А только сенсоры, датчики, видеокамеры и процессор с программой. И даже если они все зафиксировали, как умирают все люди в этом бункере, осмыслить это, и сделать соответствующий вывод такая программа не позволяет.

Пол обратился снова к учёному:

– А как получилось, что все люди мертвы, а амёбы продолжают жить?

– На этот вопрос я не могу ответить, поскольку не обладаю соответствующей информацией.

– Похоже, камер снаружи не имелось. Или они были далеко от исходного стада. Поэтому никто здесь и не видел, что происходит с амёбами.

Пол взглянул на Джо сердито. Но спросил учёного:

– Так, получается, ваши враги первыми нанесли удар… э-э… Удары?

– Да. Но наш ответ отстал от их ударов всего на несколько секунд. Датчики и сенсоры в космосе обнаружили ракеты с ядами, и снаряды с бактериями. И мы ответили адекватно.

– И где сейчас эти спутники, со всеми этими «датчиками и сенсорами»?

– На этот вопрос я не могу ответить, поскольку не обладаю соответствующей информацией.

– Слушай, если он ещё раз так скажет, я лично выпотрошу всю чёртову начинку этого шкафа, чтоб он сдох окончательно!

– Нельзя быть таким агрессивным. Да он и не виноват. Он и правда – «не обладает»! А спутники, думаю, окончили дни как обычно: затормозились об атмосферу, и попадали на поверхность.

– Ладно, чёрт с ними. И с ним. – лицо Пола пылало, что было заметно и через щиток. Он кивнул в сторону голограммы, – Тогда пусть микроп вернёт его в… Ну, туда, где он был, а мы пособираем чего найдём из барахлишка, да отчалим наверх! А то вспотел я уже в этом чёртовом скафандре! Да и кушать хочется. А нам ещё наверх переться!

– У тебя есть трубка с питательным…

– Бульоном и кашицей. И дистиллированной водой. Знаю. Но подташнивает меня от них. Хочу котлету! И большую!

Чтоб пахла жареным и конкретно – мясным!

 

Поживиться в каютах-комнатах обитателей бункера удалось до обидного мало чем.

Несколько книг. Несколько картин. Несколько книг с репродукциями тех же картин и скульптур – каталоги-проспекты музеев. Пресс-папье из кабинета какого-то руководителя, в виде бронетранспортёра. Бутылка с обалденными литыми фигурками нимф по всей поверхности – похоже, из-под какого-то элитного алкоголя – недаром нашлась она под кроватью в шикарной каюте у ещё одного из местных Боссов…

Ну и мало чем местное «художество» и «сувениры» отличалось от земного – соответствующего периода. Из предметов и артефактов забрали ещё наряженное в игрушки и гирлянды деревце из пластика – похоже, аналог Рождественской ёлочки, и несколько кружек с поздравительными надписями, и Новогодними рисунками. Джо стало ещё обидней: цивилизация в полном расцвете опять спорола …ерню! Не ядерную – так один …рен – «фатально-летальную»!

И если в данном случае после неё остались «наследники», нисколько это трагичности и необратимости произошедшего не умаляет.

Хотя, может, если продать координаты тем же историкам и социологам – есть шансы, они чего «нового и оригинального» и нароют с точки зрения – истории и социологии. А вояки заценят по достоинству новосозданную расу «водородных камикадзе».

Но для них с Полом тут ничего интересного нет.

Следовательно, конец и этому походу. Вернее – осмотру этой планеты. И раз с начала вылета из Клайда прошло всего три месяца, можно попробовать полетать по космосу ещё. Вдруг попадётся что-то совсем уж «оригинальное»! Например, такое, как «Мерзкая тварюга»! Или «Властительница вожделений». Или ещё какой-нибудь «Тот-кто-тебя-испытывает». Ведь никогда не знаешь, что ждёт тебя в бесконечной по разнообразию жизни и её проявлениям, Вселенной!

– Пошли-ка мы наверх, напарничек.

– Ты иди, – Джо посмотрел на напарника весьма иронично, – А я попробую дать тебе форы. Скажем, десять этажей. А потом двинусь вдогонку.

– Ой-ой-ой, какие мы храбрые! И самоуверенные! – тон Пола вдруг из ироничного сделался конкретным – похоже, Джо удалось «соревновательным элементом» раззадорить напарника, – А что будет, если я тебя обгоню? В-смысле – какой Приз?

– А приз такой: выигравший получит не одну, а две котлеты на ужин!

– Устраивает! Только, чур, всё барахлишко, – Пол кивнул на мешок, куда они сложили всё добытое, – несёшь ты!

Теперь фыркнул уже Джо:

– Устраивает. Будем считать и это – форой. Вот только …рен тебе это поможет.

Пока Пол, пыхтя и вполголоса ругаясь, поднимался по первым маршам лестницы, Джо прошёлся по комнатам бункера ещё раз.

И в одной из кают забрал приглянувшуюся фотографию: очень красивая девочка, почти девушка, в белом нарядном платье. Взгляд такой… Тёплый и явно любящий того, кто делал фото. Видать – чья-то дочь. Они обычно не брали вот такие, личные, вещи, предпочитая что-то нейтральное, вроде тех же книг и картин, но в данном случае Джо фотография, пусть и немного выцветшая, понравилась. И он, постояв, и подумав, изменил традициям.

Когда Мать обработает все их находки своими универсальными антибактериальными средствами, все добытые предметы можно продать. А фотографию Джо решил оставить себе. Может, даже на тумбочку возле кровати поставить. Уж больно напоминает девочка на ней ту же Джулию. Его старшую дочь. Разумеется, когда та чуть подрастет.

А то его вредная и мстительная «любимая» так и не позволила ему сфотографировать малышку. Ссылаясь на то, что не нужно было драпать в космос, если уж он её так любит…

И он, чтоб не делать Дорис приятное, не стал унижаться до просьб. А тут он на законном основании так и напишет на обороте:

«Сувенир с планеты с амёбами».

За один этаж до выхода с лестницы Джо-таки обогнал распластавшегося прямо на площадке между маршами Пола. Тот прохрипел:

– Ты жульничал! Вышел раньше, чем обещал!

Джо ухмыльнулся:

– Мать?

– Джо вышел даже на два пролёта позже, чем обещал.

Пол только вздохнул: ну, без дополнительной котлеты, так без дополнительной котлеты!

 

Но на «Каракатице», после всех санобработок, Джо сжалился:

– Мать. Пусть автоповар приготовит четыре котлеты. Надо же этому антиспортивному лентяю и сачку восстановить потраченные силы. Да и отпраздновать благополучное возвращение. Сувениров и артефактов набрали, с новой формой жизни познакомились, и даже никто на нас, для разнообразия, не напал!

– Вот! Это-то и напрягло меня больше всего! Да и вообще: игрушки, взятые без боя, как-то… Как-то становятся менее ценны! И интересны!

Джо снова фыркнул:

– А меня всё устраивает. Да и плохой это тон: вламываться на планету с пушками, и палить во всё живое! Пусть и неразумное!

– Неправда. Так делает только Красотка Сью. Ну, и Пит-марсианин. А мы палим только – в агрессивно настроенное!

– Ага. – Джо не видел смысла в продолжении извечной дискуссии, – А как только, по твоей версии, аборигены видят мою «милую и добрую» физиономию, они все сразу становятся «агрессивными»!

– Ну… Я говорил не совсем так!

– Ладно, толерантный и тактичный ты мой. Пошли ужинать. Котлеты, судя по запаху, готовы.

А игрушки и сувенирчики разберём после ужина. Мать. Запускай движки. И полетели дальше.

В этой системе нам осматривать больше нечего!

 

За ужином они почти не разговаривали. Джо видел, что и Пол не совсем доволен этой экспедицией. Пытаясь понять, чего же ему и самому не хватает, Джо хмурился. Вроде, всё прошло гладко. И не навредили они никому, и не убили никаких местных форм жизни. И, вот именно, сувениров набрали…

Чего же их так гнетёт, всё-таки?!

Может, это от того, что здесь всё-таки местное разумное население успело создать какое-никакое, а – что-то живое, оставшееся жить после него?! И пусть оно – не слишком разумно, но – вполне жизнеспособно. Может, через пару тысяч лет, когда джунгли и пески неумолимого времени сотрут все следы наземной цивилизации, прилетевшие сюда инопланетяне так и будут считать этих «амёб» – аборигенами?

– Знаешь что, Джо, – Пол решился высказаться после того, как они допили кофе, – Пусть нас сажают, но я предлагаю всё же сообщить координаты этой планеты Администрации Федерации.

– Это с чего бы ты готов на такие жертвы ради пузыреобразных и «тупых» воздушных китов?

– Это не ради них.

– А ради кого же?

– Ради той девочки на твоей фотографии.

– ?!

– Уж больно похожа она на твою Джулию. Когда та станет постарше, понятное дело.

– И как это… взаимосвязано?

– Ну… Сам затрудняюсь объяснить. Может, дело в том, что уж больно похожи они были на людей! И вот, сделали такую глупость! Наши учёные и социологи, как мне кажется, обязаны знать их историю! И сделать выводы. И описать в справочниках, и научных трудах, и статьях! Чтоб уж – все узнали!

– Ну, положим, глупость они сделали не «такую», а очередную, и вполне «традиционную» для этой стадии развития. Это… Мать?

– Четыреста тридцать восьмая.

– Вот. Четыреста тридцать восьмая цивилизация гуманоидов человекообразного вида, убившая себя сама. С помощью разного рода оружия. Созданного ими же. И вдруг, только сейчас тебя разобрало! «Все должны узнать!» Колись давай – в чём дело?

Пол поджал губы. Вздохнул. Джо видел, что напарник и правда – расстроен куда сильнее обычного.

– Я вот подумал… А если вдруг – такое случится на Вандее-3? И пострадают наши… Семьи?

– С чего бы это они пострадали? На этой планете, если вспомнишь – курортная зона! И там нет никакого оружия, кроме противометеоритного. Да и страна, и правительство там – одна и одно. Не с кем воевать!

– Ну, считай, утешил. – Пол иронично фыркнул, дёрнув плечом, – А ну как – какой-нибудь путч?

– Не смеши. Местная администрация и так имеет всё, что душеньке угодно. Делить не с кем. Ещё минимум лет пятьдесят там всё будет спокойно. И вот что предлагаю по поводу нашей ситуации я.

Чтоб нас не взяли за шквирку по поводу расхищения артефактов на планете, куда мы не имели права спускаться, задействуем дока Натана. Пусть-ка он сообщит руководству своего Университета о том, что их аналитический отдел вычислил, что там-то и там-то есть планета, где проведён интересный социологический и биологический эксперимент. Типа – получили они достоверную информацию – из послания в бутылке, прилетевшей из дальнего космоса. На их исследовательскую станцию возле Нептуна. Нам не впервой выуживать из космоса послания в бутылке!* Вот пусть и док Натан столкнётся.

(*См. рассказ «Кровавая утопия, или рукопись, найденная на орбите», в книге «Подкладка изнанки ада»)

– И где оно – это послание?

– А вот сейчас нам Мать его и составит. И изготовит. И в бутылку затолкает. Ну а мы к нему отношения иметь не должны – никаких наших отпечатков пальцев! А бумагу возьмём из их же книг! Там на форзацах есть несколько чистых листов. А бутылка у нас есть.

– Мать! Изготовишь?

– Запросто.

– Сможешь всё представить так, будто это – их учёные, перед самой катастрофой, запустили это послание в космос?

– Как нефиг делать. Я же освоила их алфавит и язык. Да и запустить так, чтоб уж не пролетела бутылка мимо Станции от Университета космологии и поиска внеземных сигналов – нетрудно.

– Отлично. В таком случае предлагаю спокойно лететь дальше, а через месяц, когда будем возвращаться в Клайд, провернём операцию «Невероятное Послание из дальнего космоса».

Пол, похмурившись, и почесав в затылке, согласился.

Собственно, и у самого Джо словно камень с души свалился – ну вот не правильно было бы, обнаружив такую планету, не сообщить о ней людям!

Пусть-ка знают, чем чревата уж слишком развитая биотехнология и генная инженерия!..

Неприятное место

 

– Я туда высаживаться не хочу!

– Это ещё почему? Климат – превосходный. Кислорода – двадцать один процент. Сила тяжести – как там, дома. На Земле. Да и зверюшек опасней этих чёртовых гигантских носорогов нет. Да и от тех легко спрятаться – они полуслепые… А так, природа – прямо идиллическая: стандартный набор: растеньица-мошки-мышки-птички-травоядные-хищники. Ничего подозрительного. Ну, с первого взгляда.

– А давай-ка лучше со второго. – Джо, как всегда, ложного оптимизма не испытывал. Идиллия на любой пустой планете земного типа вызывала у него стойкое и систематическое чувство настороженности, – Мать! Плевать на расход энергии: включи сканнеры на форсированную мощность! Да просвети нам эти чёртовы недра!

На облёт тремя зондами и челноком всей поверхности со сканированием до глубины «недр» до десяти миль ушло три часа. Джо за это время очень даже мирно отработал на тренажёрах, Пол же предпочёл сидеть (А правильней всё же говорить – лежать на принесённом матраце!) в рубке, предаваясь традиционному времяпрепровождению: чтению на этот раз псевдо-истроического романчика. Так что когда принявший душ Джо вошёл снова в рубку, там царила атмосфера благодушия и спокойствия.

– Ну? Что-нибудь высветилось?

– Абсолютно ничего. Чиста, как слеза младенца, наша планета. Как назовём, кстати? По праву первооткрывателей, перед тем, как продать нашим чиновникам от межпланетной Администрации?

– Никак пока не назовём. Потому что я – во-первых, суеверный, (Он оскалил зубы и зарычал на попытку напарничка открыть рот и вставить явно юмористическое замечание.) а во-вторых в чудеса не верю. Не может такого быть, чтоб вот такая, превосходная во всех отношениях планета – и оказалась без скрытого подвоха!

– Да у тебя просто какая-то супер-паранойя! Никогда-то ты не поверишь, что случается и такое! В-смысле, что планета может быть идеальна сама по себе! И – без всяких мрачных историй в своём бурном прошлом!

– Вот! Видишь, почему вредно читать псевдоисторическую …рень?! Гарантировано отучает думать логично. А вместо этого забивает голову антинаучной дурью, и «кипящими» страстями! Которые ни к истории, ни к реальной жизни никакого отношения не имеют. Короче: никому я эту планету продавать не собираюсь, пока мы точно не выясним, что тут с ней не так!

– Да у тебя просто мания какая-то! Везде искать подвох!

– Точно. Но, если вспомнишь, я оказывался в своих самых худших опасениях прав… Мать, сколько их там?

– В шестидесяти трёх процентах случаев.

– Вот! Что и требовалось доказать! Да и не хотелось бы, если честно, чтоб колонисты, которых сюда понавезут, умирали с проклятьями в наш адрес на устах! Наши души тогда точно не найдут упокоения на том свете… А тела – на этом! Хотя бы от родственничков, желающих расквитаться за «безвременные» кончины их люби…

– Хватит! Я понял. – Пол спустил ноги с традиционного их места на главной консоли пульта управления, и встал с матраца, – Никогда-то не получается у нас по-спокойному. А только всё тлен, да суета… Ну, и нудные наукообразные изыскания да хлопоты! Ну и работёнка! Хочу на заслуженный отдых. На пенсию!

– Ты мне мозги не пудри. Девяносто девять процентов нашей так называемой «работы» выполняет Мать. А ты, сколько тебя помню, всё ворчишь да сетуешь. Что хлопот тебе создают. Не нравятся хлопоты – ну и шёл бы себе работать в библиотекари – там-то можно читать сколько влезет. На законном основании. Ну, или в младшие клерки. Или помощники бухгалтера. Очень спокойная, и где-то даже романтичная профессия! Так нет! Тебе приспичило древние могильники потрошить. С применением динамита.

– Ах! – Пол мечтательно подкатил глаза к подволку, и потянулся, – Были времена, были радужные надежды… А теперь вон: приходится летать с вечно тыкающим носом в ошибки молодости, да подозрительного до крайности, напарником с хронической серьёзностью и добросовестностью вынюхивающим все щели, словно такса в норе барсука. Ну про наш главный компьютер я уж не…

– Только попробуй что-нибудь сказать плохое про Мать, и я тебя… Оставлю без сладкого. И запру в гальюне. С очередной книжкой. Но – без света!

– Всё! – Пол поднял руки, словно сдаётся, – Намёк понял, и угрозу адекватно заценил! Дяденька капитан! А можно теперь пойти пообедать?

Джо посопел. Но потом подумал, что на самом-то деле никто из них и правда – ни на кого сердиться не в состоянии. Уж слишком привыкли. Стали почти единым целым. Напарниками. Партнёрами. Друзьями. И понимают друг друга порой и без слов.

Особенно Мать. (Ну, той-то легче, поскольку она в режиме он-лайн снимает их энцефалограммы…)

– Ладно. Пошли и правда – поедим. А то на голодный желудок мне плохо… Думается.

– Ха! «Думается» ему плохо! Да чтоб думать нужно как минимум – иметь мозг!

Джо усмехнулся:

– Вот именно. Поэтому думать будем мы с Матерью, попугайчиками, и крысой Шушарой. А ты, отупевший от романтических книжонок овощ, будешь только исполнять наши приказы! Впрочем, нет. Страшно тебе поручать даже чистку унитаза. Я лучше манипуляторы Матери туда направлю – тогда точно ничего не окажется сломанным!

– Ой, подумаешь! Такое и было-то всего один раз! Тоже мне проблема: всего-навсего регулятору уровня бачка скрутил резьбу! Да и запасные муфты для него у нас всегда под рукой!.. – мирно переругиваясь, они прошли на камбуз. Но когда сели за стол, Мать решительно пресекла препинания:

– Во время приёма пищи рекомендую не разговаривать! Иначе она плохо переварится и усвоится.

– Понял, ворчун старый? Это – про тебя!

– Ага, точно. Так что я помолчу, а ты – валяй, распинайся.

– Как бы не так! Мне Материн борщ очень даже нравится. И я очень хочу, чтоб он уж усвоился – так весь! Впрочем, её отбивные котлеты я люблю ещё больше…

 

Ковыряя зубочисткой в пространствах между зубами скорее по привычке, чем из реальных потребностей, (Поскольку после каждого приёма пищи они с Полом тщательно чистили зубы. Во избежание. Нет, Мать могла при необходимости и запросто заменить проф. стоматолога! Но доводить до этого… Вот именно!) Джо продолжал рассматривать планету, медленно вращавшуюся перед ним на центральном экране.

Он был даже рад возможности действительно побыть в одиночестве и спокойно подумать о ней – Пол, сославшись на «усталость», пошёл полежать. И Джо не сомневался, что через несколько минут богатырский храп напарника снова заставит попугайчиков возмущённо верещать. Нисколько, впрочем, процессу «отдыха» не мешая.

– Мать! – Джо решил, что спросить всё-таки нужно, – Как думаешь? Какова вероятность того, что планета – чья-то наживка? Для наивных лохов?

– Около восьмидесяти девяти и девяноста четырёх сотых процента.

– Чёрт! – Джо аж подскочил в кресле, – А почему до сих пор молчала?!

– Да потому же, почему и всегда. Вы же сами потребовали в три тысячи пятьсот сорок четвёртый раз не мешать вам думать «самостоятельно».

– Ну… Правильно. Нельзя же, чтоб у нас совсем мозги поотсыхали. Потому что ты нам почти всегда предоставляешь правильные ответы на…

– Блюдечке с голубой каёмочкой. Помню. Знаю. Впрочем, от некоторого шевеления кроме задов ещё и извилинами никакого вреда быть не должно. Так что продолжай думать. Или – спрашивать. В зависимости от того, сколько вы ещё планируете в этой системе торчать.

Джо рассмеялся, весело, и открыто:

– Вот уж точно. Торчать мы хотели бы. Ну как не устроить себе маленькие каникулы на поверхности! С купанием и загоранием. Красотища! Но… Ответы мне всё-таки нужны сейчас. Кто это расставил нам силки?

– А ты попробуй угадай.

– Блинн. Хотя – да. Ты права. Тряхнуть интеллектом не помешало бы. Ну тогда вот первое предположение: имеется тут некто, скрывающийся за, или – на какой-нибудь из местных необитаемых и непригодных для такого обитания, планет! Только и ждущий, чтоб прилетели колонисты, а он бы их – в рабство! Чтоб самому жить на всём готовом! А аборигенное население уже всё поумерло, не выдержав непосильной работы и нравственных терзаний.

– Холодно.

– Блинн-два. Впрочем, твоя правда: это было глупое предположение. Ну, тогда такое: те, кто жили на этой планете, вдруг почувствовали непреодолимую тягу к путешествиям. Собрались всей толпой, погрузились в транспорты, и отчалили в неизвестном направлении на поиски приключений!

– Ещё холодней.

– Хм-м… Ну, тогда вот ещё вариант: злобные и коварные инопланетяне похитили местных для сексуальных опытов, и им так понравились туземочки, что они забрали их всех к себе. Навсегда. А чтоб был приплод новых, симпатичных и послушных самочек, прихватили и мужчин – на племя! Ну, и на тот случай, если наскучат, или достанут занудной и бесперебойной болтовнёй самочки. Вот тогда они самцами и…

– Самому не смешно? И не стыдно?

– Нет. Впрочем, да. Смешно. И стыдно. Что реально разумных объяснений у меня не находится.

– Конечно, у тебя их не находится. Ты же не знаешь фактов. Всех фактов.

– Ну-ка, ну-ка… – Джо заёрзал в кресле, устраивая поудобней свой немаленький зад, кресло возмущённо зажужжало сервомотрочиками, – Рассказывай. Чего нарыла.

– Не я. А один из зондов. Поскольку с высоты даже нескольких метров ничегошеньки так и не находилось, я посадила его. На одной из равнин. Для отбора стандартных проб – почвы, биомассы растений. И прочего такого. Так вот. Сейчас ты удивишься.

На зонд тут же напали! Впрочем, лучше просто покажу. – на экране возник зонд: вернее, изображение, передаваемое его нижней камерой, ближайшей к поверхности. Поверхность быстро, а затем всё медленней, приблизилась, а затем замерла.

– Напали, говоришь? – Джо ещё нападения не видел, но его экономная натура уже возмущалась, – Чёрт! Плакали, значит, триста пятьдесят кредиток… Но – кто? Кто напал?

– Ничего они не плакали. В-смысле – кредитки. Зонд абсолютно от нападения не пострадал. А нападавшие, поняв, что он – из стали, и никакого интереса для них не представляет, через какое-то время (Довольно продолжительное, кстати!) отвалились сами.

– Прикольно. И кто же эти – «отвалившиеся»?

– Да вот: взгляни. – на экране появилась картина, как, возникнув, словно ниоткуда, но Джо-то отлично понимал, что снизу, из-под травы, покрывавшей почву – на зонд накинулись мириады чёрных точек, настолько быстро двигавшихся, что уследить не было никакой возможности, – Весьма интересные, должна сказать, создания. Выглядят почти как муравьи. Но могут прыгать далеко и высоко (Ну, для своих размеров, понятно!) – как блохи! Тактику нападения используют сложную и коварную: вот, видишь, как залепляют даже камеру? И так – и со всем туловищем. Облепляют сразу жертву сплошной монолитной массой, кусают, и выпивают кровь!

Ну, плюс ещё пытаются лишить жертву подвижности имеющимися в слюне довольно сильными и эффективными ядами – аналогами того же кураре. И стараются ещё и вызвать перегрев организма, и смерть от теплового удара, образуя на парализованном теле как бы толстую подушку – так поступают и некоторые земные осы, когда борются с шершнями. В этом нашим друзьям помогают и специализированные крючочки на лапках, и то, что их собственная температура может подниматься до пятидесяти по Цельсию.

Джо почесал подбородок. Действительно, поле зрения объектива превратилось в небольшое пятнышко, по которому мельтешили крошечные членики, и толстенькие брюшки, а затем и вовсе исчезло, наступила темнота.

– А что там с остальными камерами?

– Да то же самое, поэтому и не переключала картинку: хотела, чтоб ты насладился всем процессом.

– Ну, я насладился. А что с пробами? Почвы и биомассы?

– А ничего. Я даже не стала отбирать, чтоб внутрь зонда не попало никого из этой братии. Потому что – мало ли!.. Вдруг они способны переносить и космический вакуум, и межпланетный холод? Эти боевые муравьи наверняка рассчитаны на самые суровые внешние условия! А тратить зря запасы нашего дороженного напалма на «тёплую» встречу у нас в тамбуре не хотелось бы. Я же у вас рационалистка. И экономистка.

– Думаешь, их вывели, ну, то есть, создали, специально? – Джо пропустил мимо ушей намёк на его экономную натуру.

– Разумеется. Уж слишком специализированы. Тут тебе и специфические прыгательные конечности, и яды… И нападают явно совместно – когда их собралось, и к жертве подобралось, достаточно много! То есть – имеется и коммуникация, и взаимодействие. Значит, их матка наверняка способна видеть их глазами, и раздаёт им некие приказы. С помощью, вероятней всего, опять-таки – телепатии.

– Ага! – Джо сразу вцепился в самый существенный пункт сообщения, – Значит, у них есть некая… Матка? То есть – управляющая особь?

– Разумеется. Потому что кто-то же должен думать за всех этих рабоче-боевых, и явно выведенных и заточенных для этого самого боя, особей! То есть – сам видишь: мозга в головах таких особей, – над пультом возник, как всегда обозначенный синими контурами, сильно укрупнённый муравей, медленно поворачивающийся по кругу, с мощными челюстями и непривычно длинными и толстыми задними конечностями – точно для прыжков! – много быть не может. Зато как исполнительные единицы они очень даже разносторонне, я бы даже сказала – блестяще, подготовлены к своей миссии.

А именно – добывать еду, и уничтожать врагов!

– И – что? Ты хочешь сказать, что это они и… Уничтожили тут всех разумных? Ну, тех, кто жили на земле? Потому что дельфины да киты – в океанах – присутствуют?

– Точно. Вот именно – разумных. Впрочем, и не только их. Сам же видел: на просторах что саванн, что лесов, что северной тундры нет ни одного крупного так называемого млекопитающего. А только кроты, мышки, да лемминги.

– Погоди-ка… А как же носороги?

– Вот! Именно они и позволили мне вычислить, что и как тут произошло! Или… Хочешь теперь сам попытаться?

– Хочу. – у Джо уже сверкнула догадка, – Носороги чертовски массивны. Более двух тонн. Значит, и детёныши у них рождаются… Килограмм под двести. А мышки, лемминги и кроты – очень малы. Грамм на пятьдесят, не больше. Следовательно, нетрудно сделать вывод, (Особенно, после того, как ты сказала, что эти муравьи кем-то специально выведены!) что на существ массой менее пятидесяти грамм, и более ста килограмм – они не нападают! Заложена, стало быть, такая программа поведения в них (А вернее – в их Матку!) на уровне первичных инстинктов! – Джо глянул на центральную консоль в поисках подтверждения. Мать вполне довольным тоном сообщила:

– Верно. Вот видишь: при наличии нужной информации, и должной систематической тренировке серого вещества сложить два и два можешь даже ты!

– Не-ет, это я оттого такой умный, что беру пример с тебя! – Джо фыркнул, – А теперь, будь добра, конкретней, – Это сами аборигены вывели себе такую прелесть, или… Или всё-таки кто-то чужой и коварный решил таким образом зачистить планету от мыслящих, и даже только потенциально мыслящих? Поскольку дельфинчики, при всём моём уважении, никогда техногенную цивилизацию не создадут в силу объективных причин. Отсутствия рук!

– С вероятностью семьдесят шесть целых и пятнадцать сотых процента – сами. Но процент, который остался за инопланетное вмешательство, тоже непривычно велик. Поскольку ты, разумеется, прав: при таком раскладе, когда всех наземных теплокровных существ с массой тела больше пятидесяти грамм – заедают на месте, шансов на то, что здесь появятся мыслящие аборигены – ноль целых …рен десятых!

– Проклятье! Плохо. В-смысле, плохо, что мы сейчас не можем даже выяснить точно, как тут и что. Хотя… Может, намекнёшь?

– А то! Вон там, на островке посреди вон того озера, – на возникшей вместо муравья над пультом объёмной карте-схеме замигал маленький островок посреди океана, – я минут пять назад кое-что с помощью другого нашего зонда нашла. Показать?

– Спрашиваешь!

На центральном экране возникла картинка: укрупняющийся и наплывающий на зрителя остров, вполне мирный и приветливый: пальмы, белый песочек с накатывающими на пляж барашками невысоких волн, и идиллическими джунглями ближе к середине. Затем зонд, с которого явно и велась трансляция, подлетел под кроны, и быстро продвинулся к холму в центре островка. Джо присвистнул: бунгало!

Впрочем, нет, никакое это было не бунгало, а валяющиеся по кругу осколки и обломки камней и ракушек, которые давно развалились почти в труху под действием неумолимых ветров, дождей и солнца. Но то, что здесь когда-то было явно искусственное сооружение, сомнения не вызывало. Джо подобрался:

– Так – что? Здесь жили люди?

– Правильней сказать – последние люди.

– А где они сейчас?

– Вымерли.

– А почему?

– А преимущественно выродились из-за тощего генофонда. Ну, и перегрызлись. То есть – этакая мини-гражданская война.

– Вот же бараны! Не понимали, что ли, что – последние?!

– Понимали. Ну что? Полетите «осматривать и делать выводы лично»?

– Полетим. Полетим, конечно. – однако особого энтузиазма Джо не испытывал, – Буди этого… Отдыхающего. Хватит ему нежиться. Пора и поработать.

 

Островок оказался всё-таки побольше, чем казалось Джо с зонда.

Площадью не меньше половины квадратной мили, он наверняка позволял свободно прокормиться и комфортно жить тем пятнадцати аборигенам, что жили здесь в тот момент, когда на остальной поверхности планеты произошло нашествие муравьёв-убийц. И все члены климатической экспедиции оказались как бы изолированы от нападения. Но и лишены связи с большой землёй, и надежды. На то, что хоть кто-то приплывёт спасать их.

Это Джо и Пол выяснили, вскрыв ржавый и погнутый сейф, и пролистав перед Матерью заплесневевшую, но со вполне разборчивыми каракулями (Потому что сделаны были карандашом!) тетрадь с записями начальника экспедиции – некоего Грустрига Дорвайта. Мать переводила. Джо, если честно, слушал вполуха: в последние годы он, вроде, с одной стороны и хотел выяснить, что погубило ту или иную расу…

А с другой – чувствовал от всего этого, от этих смертей и глупости людской, неимоверную усталость.

Ну вот не получается у людей – жить мирно! Жить спокойно. Жить так, чтоб не ущемлять и не пытаться поработить других представителей своего племени!

Похоже это – агрессия и стремление жить за чужой счёт! – неистребимы, и словно намертво впечатанный древний атавизм, сидят в подкорке твари, считающей себя «венцом творенья»! И не помогают тут никакие методы образования и воспитания – что нравственности, что совести…

Пол, настороженно посматривавший то на тетрадь, которую листал, держа перед своей наплечной камерой, то на напарника, буркнул весьма сердито:

– Что, опять ни …рена не слушаешь? Снова терзают муки и угрызения? И прочие сетования за судьбу безвременно…

– Хватит прикалываться. Да, мне неприятно. Что вечно мы лезем туда, где уже всё свершилось, и помочь ничем нельзя.

– Ха! Ну естественно, что как раз туда мы и лезем – если вспомнишь, нам и Законодательство и Мать запрещает соваться к тем цивилизациям, что ещё… Функционируют!

– Только одно и утешает.

– И что же?

– Да то, что по расчётам Матери таких, выживших, всё-таки не меньше трети от всего числа найденных. Пригодных для жизни. Таких, где хоть кто-то жил. И развивался.

– Ага. Но если вспомнишь – на половине из этой трети конфликты всё-таки случались. И там просто сохранился – в пещерах ли, или в Бункерах – кто-то, кто смог дать продолжение воевавшей расе. То есть – некоторых ошибки прошлого хоть чему-то учили!

– Да. – Джо вздохнул. Затем заставил себя улыбнуться, – Мать! Продолжай переводить. Я… Буду слушать.

– Отлично. Продолжаю. «…восемнадцатое февраля. На рассвете Дрокор умер. Мариэлла взяла его лук и копьё, и, даже не попрощавшись, ушла в джунгли. Думаю, она собирается попытаться отомстить Лятниру и его сволочам. Отговаривать не стал. Я слишком ослаб для каких-то дел. Даже ходить почти не могу. Помочь ей хотел бы, да снова ужасно жжёт за грудиной – похоже на инфаркт. Остаётся только ждать.

Девятнадцатое февраля. Мариэлла не вернулась. Зато пришёл Буссквар. Встретил его последним зарядом из обреза. Картечь своё дело сделала, и теперь у меня есть мясо. (Зачёркнуто.) Если рано или поздно чёртовых муравьёв занесёт сюда какая-нибудь перелётная птица, мне так и так придётся умереть. Но я не сдамся. Буду упираться до самого конца! Постараюсь не нервничать, и поменьше вставать. А сегодня спрячу этот …ренов дневник в сейф. Три полиэтиленовых пакета у меня ещё остались – запаяю, и засуну в чехол из брезента, чтоб, даже если железо сгниёт, солнце не попадало…

Впрочем, что за чушь я пишу!

Кто будет всё это читать?!

Ведь никого кроме меня в живых не осталось на всей планете! И через пару сотен веков не останется на поверхности и малейшего следа от тех, кто гордо именовал себя «венцом эволюции». «Величайшим творением Создателя!»

Не понимаю только одного. Кто и как создал чёртовых тварюшек?! Неужели наши придурки, желающие решать проблемы радикально, но без порчи имущества и климата, всё-таки решились выпустить «на врага» хитиновую чуму?! Но… Ведь это неописуемое, поистине невообразимое, паскудство и свинство – обрекать на мучительнейшую смерть своих же собратьев по разуму!..

Или всё-таки версия, высказанная партией Тронка, верна?! И нас хотят захватить коварные инопланетяне?!

Нет, не нас – нашу планету! Очищенную от конкурентов по разуму. Законных владельцев этой земли. Разумных существ. Чтоб ни у каких, даже самых суровых и объективных Судей разных там Межпланетных Трибуналов не возникало ни малейших сомнений: планета пуста! И тот, кто её «открыл» – имеет полное и законное право на вселение!..

Сволочи. Им остаётся только немного подождать. Чтоб неумолимое время просто стёрло отовсюду следы нашей цивилизации…

Подонки! Твари! Гнусные скоты! Чтоб их самих постигла такая судьба! Мечтаю лишь об одном: чтоб кто-то более могущественный и продвинутый сотворил геноцид с ними самими! И чтоб сдыхали – тоже крайне болезненно!

Ладно, довольно пустопорожних рассусоливаний, и ни к чему не ведущих сетований и проклятий.

Прячу тетрадь в сейф.»

 

Джо покачал головой. Спросил:

– Мать? Какова теперь вероятность чужого вмешательства?

– Как ни странно, она снизилась до ноль целых восьмидесяти трёх сотых процента. Анализ ДНК муравьёв, сделанный первым зондом, и анализ ДНК вон того черепа, – Джо только сейчас обнаружил, что вылезший из его бедренного кармана микроп вовсю потрошит означенный белый шар, выглядывавший из-под одного из листьев раскидистого папоротника, которым густо заросли развалины, – И всех остальных обитателей этого мира. Результаты указывают на то, что никто посторонний в их генетику не вмешивался.

– Нет, погоди-ка… так не пойдёт. Ведь если те, кто хотели зачистить планету, не хотели оставлять следов – именно так они и должны были поступить! Использовать, как исходный – именно местный материал!

– Да, знаю. Именно с учётом этих раскладок процент и составляет ноль целых…

– Не может быть! Не могут люди настолько ненавидеть друг друга, чтоб вот так: обрекать на действительно мучительнейшую смерть! Ведь быть парализованным, и зажаленным насмерть насекомыми – это!..

– Наивный ты парень, Пол. Хотя тебе и за пятьдесят. А земная история? Что – не подло было подбрасывать аборигенам северной Америки одеяла из-под больных оспой? Или приучать их к алкоголю, зная, что у них нет гена, ответственного за самоконтроль? Или – не подло было делать под видом бесплатной гуманитарной вакцинации – бесплодными всех жительниц Африки? Я уж не упоминаю про ту судьбу, что постигла жителей Тасмании, Австралии, островов Тихого океана, и прочая и прочая…

– Ты поэтому был всё время таким мрачным?

– Да, и поэтому тоже. Но ещё – меня всё-таки смущает этот самый… Почти процент. Мать! Если бы муравьёв сделали всё-таки – инопланетные захватчики, какой сценарий они могли бы использовать?

– Ну, сценарий в общем-то, типовой. Вступление в контакт, и потом регулярная тайная связь с кем-либо из Правительств – обычно самой могущественной и технологически развитой страны. Обещание безопасности для населения их страны, и уничтожения всех врагов такой страны. Оплата. Да-да: оплата. Драгоценные камни, металлы, разные химические элементы – именно как выкуп за… Совершенное и «гуманное», то есть, не портящее материальное наследие, оружие.

А вот когда плата получена, и отдана добровольно…

Кто сказал, что нечестные торговцы и политики есть только на Земле? Наверняка муравьи уничтожали не только врагов. Но и – «своих»!

– Так тут…

– Нет. Но ты просил пересказать наиболее вероятный сценарий, если б тут поработали некие коварные агрессоры. Ну так и вот он.

– С-спасибо. Не скажу, что я… Удовлетворён.

– Я тоже. Но… Мать! Есть какие-либо следы, что хоть кто-то посещал эту планетную систему за последние… Сколько там? Семьсот лет?

– Пятьсот. Я таких следов не нашла. А мои датчики и сенсоры – самые продвинутые. Вы их сами покупали.

– Чёрт. Не хочется верить…

– Мне тоже. – Джо покачал головой, – И хотя здесь, на этом острове, муравьишек и нет, купаться и загорать мне почему-то расхотелось.

– Согласен – выглядело бы это уж слишком… Кощунственно. Что делать-то будем? В-смысле, с муравьишками и планетой?

– Хм-м… Кстати, вот, удосужился спросить наконец: Мать, почему «муравьишки» не повымерли, когда исчезли те, кого они могли бы… зажалить и сожрать?

– А всё очень просто. Они прекрасно могут обходиться, питаясь и клетчаткой растений. Листья, плоды. И даже грибы.

– Ах, вот как. Ладно. Сколько там понадобится твоего универсального инсектицида?

– Полтонны. А на его равномерное нанесение на всю площадь суши – трое суток. Потому что зонда только три.

– Отлично. Зная тебя, не удивлюсь, если ты уже озаботилась…

– Да, я озаботилась. Он готов и в зонды загружен.

– Ну и приступай.

– Есть, капитан.

 

На экране кормового обзора планета уже превратилась в точку, а затем и скрылась, задёрнутая завесой гиперполя, а Джо всё смотрел и смотрел в мерцающий экран. Пол тоже предавался этому бессмысленному занятию. Наконец вздохнул:

– Неприятное место. После него остаётся нехороший осадок.

– Согласен. Но мы сюда никогда не вернёмся. И теперь я хотя бы спокоен за судьбу наших будущих колонистов. И надеюсь, что никто из них нас лихом поминать не будет…

– Кроме Маток чёртовых мурашиков!

– Точно. Точно. Но сейчас и это – в прошлом.

Потому что реагенты, созданные нашей Матерью, действуют очень быстро.

И – гарантировано!

Кошмар

– Какая-то она… Странная!

– Ха! Только этим слабым словом ты и можешь описать ту …рень, что мы видим?

– Ну… Нет. Но я никогда не поверю, что на такое способна цивилизация менее технически продвинутая, чем наша.

– Вот уж точно. Создать планету в виде пирамиды, да ещё с плоскими ярусами, могла бы лишь куда более развитая цивилизация, чем наша. – Джо дёрнул щекой, – А от таких мы всегда стараемся держаться подальше.

– Нет, погоди. Ведь если мне не изменяет память – как раз такая планета, плоскими слоями, словно торт, выстроенная, описана одним из наших древних фантастов. Мать, как бишь его?

– Фармер. Филип Жозе. Цикл называется «Многоярусный Мир».

– Вот-вот! Я читал! И помню. Но тут… Вариантов вижу всего два: или этот Филип-Жозе каким-то образом украл информацию о уже существующей такой планете… Или ему кто-то её подбросил. Специально.

– А я вижу и ещё вариант.

– Вот как? Ну и какой же?

– Какой-то фанат этого самого Филипа-Жозе построил эту планету, чтоб выразить так своё почитание кумира от фантастики.

Пол не удостоил напарника ответом, но посмотрел на него. Взгляд был ну очень красноречив.

Как ни странно, свою лепту в дискуссию решила внести Мать:

– А вы будете удивлены. Похоже, вариант Джо весьма близок к истине. Планете, (Ну, вернее, породам, составляющим поверхность этих пяти ярусов.) судя по данным сканнеров – не более двухсот лет.

– Ага. Уже интересно. Но… Не видно ли тут, поблизости, каких-нибудь разумных существ, на которых можно было бы возложить ответственность за такое странное терраформирование?

– Нет, не видно. Но в данном случае это – не гарантия, что их нет. Потому что для менее развитых мы и сами скрываемся за глушилками. А уж какие могут быть глушилки у тех, кто может вот такую штуковину диаметром в тридцать тысяч миль, сформировать, я пока даже предположить не могу. А смогла бы – точно получила бы Нобелевскую премию по физике. И астрономии.

– Ладно. Мы тогда высаживаться не будем, а тихо и мирно свалим из этой системы к …рам собачьим.

– Нет, погоди Джо! Нельзя вот так сразу – поджать хвост, и – в кусты! Нужно вначале изучить – как тут и что. Может, это поможет нашим, вот именно – разным там физикам и технологам – самим научиться строить такие планеты? И вообще – любой формы?

– С чего это вы взяли, что я дам вам изучить тонкости строительства моего многоярусного мира? – звучный чужой голос с басовитыми обертонами заполнил рубку «Чёрной каракатицы», перекатываясь, казалось, от стены до стены, – Забудьте, что вы вообще сможете что-то ещё изучить! А вот я не откажу себе в удовольствии провести пару опытов. По размножению двуногих Гомо Сапиенсов. И, может быть, если вы покажете хорошие результаты, даже воспользуюсь вашим генофондом, чтобы улучшить местную породу моих подданных!

Джо сглотнул. Потом заставил себя разлепить рот:

– Отлично, Мать! – правда, он чувствовал, что убедительности его тону явно недостаёт, – Это был шикарный прикол! Я чуть не обо…рался со страху!

– Я тоже.

– Я тоже. Потому что к этому голосу я никакого отношения не имею!

– Я оценил вашу попытку переключить моё внимание на ваш центральный компьютер. Однако меня не интересует мёртвая, то есть – не самовоспроизводящаяся псевдожизнь. Поэтому я ваш корабль оставляю на орбите, а вот вас – забираю.

Тут же вселенная вокруг Джо раскололась и с ужасным воем и мельканием чего-то красно-оранжевого в глазах, он оказался словно в каплевидной капсуле, стремительно несущейся через пространство кромешной тьмы! Однако это продлилось недолго – не более пары секунд, и только позднее, вспоминая подробности, он смог кое-как восстановить ощущения. А пока он понял, что оказался теперь в каком-то огромном словно бы зале!

Впрочем, назвать его так было бы неправильно: стен никаких не имелось, и горизонт простирался куда-то вдаль, мерцая неясным блёкло-голубым маревом в нескольких десятках километров абсолютно пустого пространства, зато над головой метрах в пяти явственно виделся потолок. И вид белого и словно покрашенного эмалью плоского покрова нисколько Джо не успокоил. Он оглянулся – ага, Пол здесь тоже. Не сказать, что особенно радует…

Но хоть помирать – не в одиночестве!

А в том, что им теперь точно не выбраться живыми из этой переделки, Джо уже почти не сомневался. Да и то сказать – сами виноваты! Всё лезли и лезли в разные дыры и странные места, словно напрашиваясь на серьёзные последствия. А выручала их только Мать. Ну, и Госпожа Удача… Но сейчас… Похоже, напросились наконец.

– Джо! – в голосе Пола слышалась мольба, – Может, это просто кошмар такой?! Давай-ка: ущипни меня!

– Да я тебя не то, что ущипнул, я бы тебя пнул от души – только б это действительно оказалось банальным кошмаром!.. – Джо обхватил себя руками, поскольку чувствовал как тело колотит словно в ознобе. Дрожь пробегала от макушки до копчика, и мурашки бежали по рукам и ногам.

Пространство вокруг вдруг набрякло странной плотностью, и они оказались в воде.

Причём не на поверхности, а сразу – в толще. Глупо выпялившись в глаза напарника, Джо развёл руками в стороны. Пол, надув щёки и сам ответил удивлённым взглядом и руки развёл даже ещё шире. Однако долго им удивляться не пришлось: почти тут же жидкость превратилась в сироп, затем – словно густой клей, а завершающим этапом метаморфозы стало то, что вокруг оказался практически бетон: твёрдый, серый, несокрушимый!

Джо стал задыхаться – поскольку вплотную к ноздрям и рту стояла незыблемая затычка, и выдыхать оказалось жутко неудобно – некуда! А уж про то, чтоб вдыхать…

Нечего тут было вдыхать. И через несколько секунд он почуял, что перед глазами завертелись, понеслись огненные круги, а трепещущие лёгкие вот-вот разорвутся от усилий набрать, вдохнуть, провентилировать…

Но звон в ушах вдруг превысил все мыслимые пределы громкости, и он провалился словно в глубокий подвал безвременного небытия, ощущая, однако, что кто-то не даёт ему покоя и здесь: в ушах возник словно голос, а за плечи немилосердно трясли!

– Джо! Да Джо же! – в лицо вдруг ударил водопад весьма холодной воды, заставляя отплёвываться, и попытаться вырвать тело из клещей-захватов!

Это удалось. Поскольку когда проморгался и отплевался, обнаружил, что сидит на собственной койке, а за плечи его трясёт всего-навсего Пол. Мать, как раз убиравшая обратно в подволочный люк ведро из-под холодной воды, с удовлетворением прокомментировала:

– Ну?! Говорила же я, что с этого надо было и начинать! А то: «Сейчас по щекам надаю – он и очухается!»

Джо выдохнул. Вдохнул. Постарался подвигать головой, и поразмять и расслабить сведённые словно судорогой плечи:

– Ну – всё. Я в порядке. Спасибо, что разбудили. Ну и где мне теперь прикажете досыпать? Вся постель – мокрущая!

– Слушай, ну ты и свин, если честно! Мы его, можно сказать, из лап смерти вырвали, а он, вместо благодарности – только ворчит!..

– Да нет. Я… Благодарен. Спасибо. Только вот… Пораньше не могли разбудить? А то я ведь в реале – чуть не умер.

– Да-а?! И что же тебе -?.. – Пол и правда явно заинтересовался – даже глазёнки заблестели. Мать благоразумно промолчала. Знала, что он и сам поделится. Ощущениями.

Джо слез с мокрой постели, и принялся за дело: достал из стенного шкафа свежие майку и трусы. Переодел. Сел на кровать Пола. И только после того, как манипулятор Матери снял с его койки и забрал мокрое бельё и одежду, принялся за рассказ.

Пауза нужна была ему. Хотя бы для того, чтоб получше понять и осознать, что же имелось в виду в странном кошмаре. А в том, что этот сон что-то да значил, он не сомневался. Подсознание – загадочная штука. Но обычно оно старается, чтоб его носитель прожил подольше…

 

Впечатления от рассказа Пол резюмировал всего одной фразой:

– Предлагаю немедленно свалить из этой системы к такой-то матери! (Нет, Мать, я не имел в виду ничего личного!)

Джо покачал головой:

– Свалить-то мы всегда успеем… Только непонятно всё это. Мы местную обитаемую планету видели. Она вполне обычная – никаких ярусов или «уровней». Просто… Немного сплющенная – толщина на экваторе на тысячу миль больше, чем высота от полюса до полюса. Что, конечно, странно… Но – не критично для жизни на поверхности. Просто разные там явления, связанные с толщиной атмосферы и её давлением, приливами-отливами, ветрами и гравитационными аномалиями. В смысле – вес человека был бы на полюсе раза в полтора выше, чем на экваторе. А вот почему здесь не происходит катастрофических землетрясений при подвижках континентальных платформ – так и не понятно. Равно как и того, как у планеты без стабильного и солидного магнитного поля вообще возможна жизнь – её бы давно повыбило жёстким излучением. Ан – нет: биоты – сколько угодно. И – процветающей.

– Более того. Сейчас, когда я тщательно изучила всё здесь, могу удивить ещё раз. Жизнь есть и на внутренней поверхности.

– Как?!

– Какая ещё внутренняя поверхность?!

– Да вот: полюбуйтесь. – над плоскостью пульта возникла картинка, как всегда созданная голографическими синими контурами – сплющенная планета. Затем по её вертикальной оси возник как бы разрез, и осталась только полусфера, со схематическими слоями, предусмотрительно подписанными Матерью подведёнными в нужные места стрелочками: почвенная кора, гранитные платформы континентов, и базальтовые – океанов, затем тонкая полоса – мантия, и, в обратном порядке: платформы и кора.

На месте полюсов имелись небольшие как бы отверстия, где все слои истончались, округлялись, и внутренняя полость сообщалась с внешним пространством.

Джо не мог не почесать затылок: уж больно нереальной была картинка. Пол отреагировал традиционно: возмутился:

– А почему раньше не сказала и не показала?!

– Так ты же сам сказал на подлёте, что главное – что планета с подходящими для жизни условиями есть, и чтоб я разбудила вас, когда наступит утро. Ну, или случится какой-нибудь аврал. Аврала не случилось. И утро ещё не наступило.

– Хм-м… Да, согласен, упорол. Но нельзя же повидать побольше тысячи планет, и не быть твёрдо уверенным, что все они устроены примерно по одним принципам!

– Согласен. Наш недогляд. Сами виноваты. Мать. Теперь скажи, какова вероятность, что эта планета получилась такой… Естественным путём?

– Мать, можешь не отвечать. Я скажу: ноль целых …рен десятых!

– Подтверждаю вычисленную вероятность. Ноль целых …рен десятых.

– Вот повезло мне, – Джо покачал головой, – юмористы попались. – А теперь скажите-ка мне: почему такая странная и невозможная с точки зрения банальной небесной механики система давно не схлопнулась, и не превратилась в тучу из астероидов?

– А очень просто. Её изнутри, там, где мантия, поддерживает некий каркас. Проще говоря – силовое поле, как раз и не дающее этой, как ты верно отметил, невозможной с точки зрения банальной механики, системе – развалиться. Более того: в мантии этой имеется и некий эквивалент чего-то очень массивного, делающий силу тяжести для тех, кто живёт на внутренней поверхности, примерно такой же, как на наружной. И заодно, кстати, там же, в этом слое, создаётся и магнитосфера, не дающая жёсткому излучению местного солнца поубивать всю органическую жизнь на поверхности. Ну а та, что живёт под поверхностью, защищена ещё и толщей недр в добрых пятьсот километров.

– Погоди-ка… Как там, внутри, вообще возможна жизнь?! Ведь отверстия – крохотные, ну, вернее, это в масштабах планеты они такие – не более ста километров каждое. И расположены на полюсах. И, следовательно, свет солнца туда ну никак попасть не может! Значит, внутри – вечный мрак! Ну, или сумерки. Да и то – лишь возле отверстий.

– Всё верно. Теоретически по законам банальной оптики так и должно быть. Однако зонд с нашим любимым гамма-сканнером однозначно выявил движущиеся силуэты. Показать?

– Спрашиваешь!

Силуэты, однако, воображение не поразили.

Джо без труда узнал разных антилоп, газелей,

слонов, львов и сусликов. В «небесах» парили не то орлы, не то – грифы, и плоская равнина оказалась покрыта вполне приличной травой: во-всяком случае антилопам она была по брюхо.

– Мать. Как там вообще оказалась эта трава? Ей же для самовоспроизводства и жизни нужен свет?

– А кто вам сказал, что там нет света? Очень даже есть. Не знаю как, но, похоже, те же устройства в мантии распределяют и усиливают свет, поступающий через отверстия. И освещение внутри ничуть не слабее, чем снаружи! С одним отличием.

Там царит вечный день!

– А… Вода? Там есть вода?

– Разумеется. Иначе никакой травы, и никаких животных попросту не было бы. Вот: полюбуйтесь. – действительно, на внутренней поверхности полусферы возникли неровные линии рек, в трёх местах образующие весьма солидные плоские и блестящие поверхности: внутренние моря. – И на другой половинке они есть. – Возникла и другая полусфера. Здесь морей насчитывалось аж семь.

– И из каких источников питаются эти… Реки?

– Питают их дожди, снегопады и град, что идёт там, у отверстий. Примерно в середине зоны отверстий, на глубине двухсот километров, есть участок, где температура воздуха гораздо ниже, чем на обеих поверхностях. Вот там и происходит охлаждение облаков, и выпадают осадки. И – весьма обильные.

– Ладно, примерно понятно. – Джо смотрел на схему, которую пунктирными линиями продемонстрировала Мать, но особо вниканием в тонкости уже не заморачивался. Ему всё было понятно и так. – Словом: искусственно созданная, обитаемая, замкнутая и самодостаточная, система, существующая только до тех пор, пока кто-то, пока не знаем кто, поддерживает её параметры в состоянии стабильности.

– Совершенно верно. Без этого поддержания мгновенно вся жизнь, да и сама планета, попросту исчезли бы!

– Блинн… Не совсем, конечно, «многоярусный мир», но и однозначно – не «продукт естественной эволюции».

– Это уж точно. Слишком много всех этих «функций» завязано на эту явно искусственную магму! Может, те, кто создал этот мир, там и живут?

– Никогда не поверю. С чего бы тем гипотетическим существам, кто считает нормой жизни существование при… Мать, сколько там? Две с половиной? – при двух с половиной тысячах любимого Цельсия, стал бы заморачиваться ещё и созданием белковой жизни. И всяческим культивированием для неё «подходящих» условий! Такой организм, или организмы, вероятней всего и не знали бы о возможности существования белковой жизни вообще!

– А вот и нет. Не обязательно. Мы же тоже не знали о существовании небелковой жизни, до того, пока не обнаружили на дне океанов «чёрных курильщиков», с температурой окружающей среды в четыреста градусов!? А там жизнь строится на основе не кислорода, а сероводорода!

– Смотри-ка, какие тонкие познания в биологии проявляет мой напарник. Мне прямо стыдно. Ладно, упрямый ты мой. Скажи тогда, какая жизнь, на какой основе, живёт при двух с половиной, и – в расплавленном базальте?

– Ну… Пока не знаю. Но вот – надеюсь в этом вопросе на Мать. Мать! Что это могла бы быть за жизнь?

– Недостаточно данных для точного ответа.

– Мать!..

– Ладно, говорю неточно: земной науке такая жизнь не известна. Пока. Да и сейчас вряд ли станет известна. Поскольку ваше предположение о том, что создатели этой системы живут в мантии – неверно.

– Да-а?! И где же они тогда живут?

– Вероятней всего – в хромосфере местного солнца. Вон: одного из таких обитателей, как раз сейчас летящего к нашей планете, я и вижу. Пристегнитесь. Я должна убрать нашу посудину с его пути!

Джо едва успел защёлкнуть лямки своего кресла, как чудовищное ускорение вдавило его в сиденье! Оно росло и росло, пока он не почувствовал, как тело буквально растекается по ставшему горизонтальным ложу. Затем всё это безобразие пропало, и он смог хотя бы вдохнуть. С кресла Пола донёсся стон. Мать надумала прокомментировать:

– Приношу свои запоздалые извинения. Пришлось всю энергию, в том числе и ту, что идёт на инверторы искусственной гравитации, пустить на движки! Но зато мы остались живы!

– А покажи-ка. – Джо, утирая обильно выступивший пот, заставил ноющее и протестующее тело приподняться. Спинка кресла послушно последовала за его спиной, позволив снова сесть комфортно. Над пультом снова возникло изображение – на этот раз, для разнообразия, начерченное огненно-оранжевыми линиями.

Огромный и весьма устрашающего вида монстр, напоминающий внешними обводами самого банального дождевого червяка, извиваясь, нёсся прямо к планете, словно не замечая того, что отталкиваться-то в пустом пространстве космического вакуума – не от чего! Джо не успел спросить: Мать уже вывела на экран стрелки и габариты: в «длину» червяк оказался в пять тысяч километров, в толщину – в двести.

– Мать. Какая там у него эта… температура?

– Плазма, из которой состоит его, так сказать, тело, имеет больше восьми тысяч Кельвинов. Это – на поверхности, где так называемая кожа. Или шкура. Внутри – несомненно на порядок больше.

Джо скривился: ну и монстр! Если б они оказались на пути – точно сгорели бы, словно древесные стружки в мартеновской печи, и никакое поле не защитило бы! Пол отреагировал куда более нервно:

– Спасибо, Мать! Спасла в очередной раз наши потрёпанные шкуры! Вот было бы обидно – открыть совершенно новую форму жизни… И погибнуть он неё же!

Джо поспешил исправиться и сам:

– Мать! Спасибо. Этот обалдуй прав: без тебя – точно погибли бы ни за понюх табака!

– Да ладно вам. Нам просто повезло. Благодаря тому, что я, вычислив примерно масштаб и тип энергии, которая уходила бы на поддержание тут гомеостаза, вычислила, что её нужно подавать порциями, и – откуда именно такие порции могут поступать, как раз и старалась держаться подальше от светила! Так что увернулись достаточно легко.

– Ага, легко – вон: у меня вся майка – хоть выжимай!

– А у меня до сих пор одышка!

– Плевать. Зато вы – живы. И червяка видели, так сказать, воочию.

– Ага. Весело было. Словно на американских горках! И какие ещё аттракционы у нас там подготовлены?

Джо беспокоило другое:

– Мать? Как часто курсирует? И – главное: как загружает?

– Летают такие черви-носители примерно раз в месяц. А загружают, если это можно так назвать – через жерла вулканов. Есть тут на поверхности парочка подходящих. Ага – точно! Вон: он полетел прямиком к тому, что на отдалённом и необитаемом острове – а аборигенам, если б таковые нашлись, всё это показалось бы очередным извержением.

– Повезло нам… – Джо, кряхтя, поднялся с кресла, и, если честно, чувствовал он себя, несмотря на регулярные тренировки так, словно побывал в бетономешалке, – Что как раз к очередной «подзарядке» и подгадали… Ну а теперь – можно нам отсюда свалить к такой-то матери?!

– Э-э, погоди-ка! Не ты ли первый ратовал за то, чтоб вначале изучить тут всё? Да ещё – как следует?

– Ратовал, ратовал… Было дело. Ну а разве мы не изучили? Конкретно и непосредственно? Или тебя интересуют ещё какие-нибудь аспекты жизни наших червяков? Например, брачные игры и ритуалы? Способ размножения? Число детишек?

– Ну уж нет. Пусть эти вопросы изучают специалисты – профессионалы. Предлагаю поэтому продать координаты Нью-Йоркскому ксенобиологическому университету. Здесь для них работы… Лет на пятьсот! Кстати, поизучают и те формы жизни, что тут под присмотром червяков из Солнца благоденствует… Вот радости-то нашим будет!

– Н-да, пожалуй… Хотя… ты прав: сами мы вряд ли чего нароем здесь, на этой явно искусственной и лишённой нормальных полезных ископаемых планетке. Так что – пусть их порадуются учёные. Думаю, мы здесь закончили.

– Минутку. – Мать после небольшой паузы удовлетворённо вздохнула. – Мне нужно было дождаться, пока червь вылезет обратно. Для замера времени и объёма передаваемой порции энергии. Порядок. Замерила. И готова продолжить разведку!

– Вот и отлично. Полетели.

– Полетели. Как планету-то назовём? Всё-таки мы – первооткрыватели?

– Как-как… Да Плутонией и назовём! Читал я в том числе и такую древнюю книгу. Как раз про полую планету. Только вот…

– Да?

– Червей там никаких не было. Как червей назовём?

– А чего тут думать? Монструс солариум – вполне себе звучно!

– Согласен. Только с поправочкой: Монструс Солариум Мазерус.

Поскольку это всё-таки именно она первой вычислила их существование!

– Согласен: справедливо.

– Ну спасибо. Возражать особенно сильно не буду. А то заприкалываете: типа, мол, называем её именем самого чудовищного монстра Вселенной, а она – не хочет!

– А она не хочет?

– Ха! – последовавшая пауза сказала Джо, что их Хозяйка и правда – думает. Впрочем, через пару секунд она надумала, – Она – хочет. Тем более, что черви и правда – уникальны. И прославят и вас и меня. А нам лишняя реклама совсем не помешает – особенно, когда вам наконец надоест летать, и вы будете публиковать свои чёртовы мемуары.

Ну как же: «Боевая и приключенческая фантастика от знаменитых Пола и Джо! Первооткрывателей планеты Юла и Монструс Солариум Мазерус!»

Джо посмотрел на Пола. Тот пожал плечами:

– Не смотри на меня. Это ты сказал, что не позволишь мне выворотить к …рам собачьим её блок неформальной логики и юмора.

– Ну… Сказал. А сейчас жалею. Может, попробуем?

– Я вам попробую! – из ниш на подволке повыскакивали клешни манипуляторов, – Мой «юмор» – неотъемлемая часть будущих мемуаров! Так что не нужно превращать весёлое и жизнерадостное общение – в скучную наукообразную жвачку! А то читатель с тоски помрёт!

Джо усмехнулся:

– Ну как с ней бороться?

– А очень просто! Женись на ней!

– Я тебе этого, напарничек, не прощу! И в следующий раз сообщу твоей бывшей, где тебя искать!

– Нет, ты этого не сделаешь!

– Почему это?

– А потому, что с моей бывшей к нам непременно прибудет и твоя. С четырьмя вашими девочками!

– Чёрт. Об этом я как-то… Ладно: не сообщу. Но жениться на Матери…

Это как-то… Уж слишком жестоко по отношению ко мне. Она же – всевидящая, всезнающая, да и энцефалограмму снимает… Как врать? И прикидываться шлангом?

– А никак. Вижу я вас, друзья, насквозь. И порция безвредного юмора никогда ещё никому не вредила. Даже мне.

Но замуж за Джо я всё равно хочу!

Джо пооткрывал рот, но звуков оттуда не послышалось – словно слова прилипли к нёбу. Однако и Пол ничего добавить не успел, потому что Мать продолжила:

– А Пола я бы взяла вторым мужем. Поскольку мусульманам положено четыре жены, а компьютерам – два мужа.

Джо фыркнул:

– Ладно, твоя взяла. Тем более, что деваться от тебя тут, на «Каракатице», да и в любом порту – некуда. Вживлены в нас и динамики и датчики – намертво!

Может, поэтому мы до сих пор и живы.

– Ага. И развлекаетесь вовсю.

– Точно. Ну что? Полетели развлекаться дальше?

– Полетели!

– Полетели!

Планета, о которой лучше не знать

— Сомневаюсь, что здесь путешествовал Гулливер.

— Да-а? А почему же тогда всё выглядит так, словно на остров собиралась грохнуться местная Лапута?!

— Ну, Лапута там, или — не Лапута, не знаю, а… Э-э, чего я голову себе морочу. Играться в умников и Шерлок-Холмсов хорошо, когда от этого зависит только прибыль. А вот если — жизнь!.. Мать! От чего могли защищать такие надолбы?

— С вероятностью девяносто четыре и сорок восемь сотых процента — от приземления примитивных средств воздушного транспорта. Типа самолётов и вертолётов.

— Вот! Понял, дубина? Учись, пока я жив. Чётко сформулированный и вовремя заданный суперкомпетентному суперкомпьютеру вопрос позволяет сэкономить массу времени и сил. А заодно и обогащает полезнейшей информацией.

На эту реплику Джо его напарник даже не стал отвечать. Вместо этого Пол, скривившись, словно ему попался кусок незрелого нимболимона, уселся снова в кресло второго пилота, и взъерошил чуть отросший ёжик волос. Он всё ещё не привык, что на привычном месте нет огромной, бесформенной по мнению Джо, копны волос, которую хозяин почему-то гордо именовал «фирменной причёской». Да собственно, Джо и сам ходил первое время в шляпе. А обрить-таки пришлось все «оволосаченные» части тела.

Потому что клещики Паннониус Весталус, которых они, будучи в сильно «весёлом» и «храбром» состоянии духа, случившемся от неумеренного употребления местного «фирменного» пойла, подцепили в специфических злачных местах Эллавии, другим способом не выводятся. Как выразился после этого Пол, «чтоб я сдох, если ещё хоть раз буду вот так пить незнакомую местную отраву!»

Впрочем, Джо готов был поспорить на свою долю прибыли, что это обещание продержится только до окончания очередного рейса. (Как, впрочем, и все предыдущие.)

После повторного пристального изучения укрупнённой картинки, идущей с зависшего над островом зонда, Пол соизволил смилостивиться:

— Ну ладно. Так уж и быть: я допускаю, что ваша с Матерью версия тоже имеет право на существование. Собственно говоря, она и должна в первую очередь напрашиваться тем, у кого недостаточно интуиции и художественно-творческого воображения.

Джо услышал возмущённое фырканье из динамика трансляции. Сам же посчитал ниже своего достоинства огрызнуться на столь вопиющую глупость. Пол продолжил:

— Но версия с Лапутой, гигантским летающим островом на базе чудовищной алмазной плиты, казалась мне такой романтичной… такой… э-э… Чарующе-таинственной!

— Треснуть бы тебе по башке этой …реновой книгой! «Таинственной»! — Джо не без презрения бросил перед Полом на пульт очередной романчик в бумажном переплёте, с кричащей розово-голубой гаммой на форзаце, — Опять, что ли, начитался про замки с привидениями?

— Нет. На этот раз там — про принцессу и дракона. Как она пытается послать любимому, с которым её насильно разлучили жестокие родители, голубей с письмами. А летающий кожистый огнемёт каждый раз палит хвосты бедным пташкам. И те превращаются в бифштексы.

— Очень романтично, ничего не скажешь! — Джо фыркнул даже громче Матери.

— Ну, может, и не так романтично, как про почтальона и девушку-статую. Но тоже… Впечатляет. Меня во-всяком случае, впечатлило.

— Что дракон поджарил всех голубей?

— Нет, не это. А то, что средства авиаперехвата преобладали над средствами связи и спасения. Это говорит о грамотном видении ситуации и соответствующем планировании со стороны злобного волшебника, поместившего по поручению папочки принцессу под присмотр именно такого зверя, который…

— Хватит. — Джо, поняв, что словоблудием Пол просто пытается прикрыть свою растерянность от отсутствия логичного объяснения ситуации, решил наконец прервать бессмысленные рассусоливания напарника. Тем более что слезливо-сентиментальных сказок-мелодрамм в традициях индийского кино на дух не переносил, — Лучше давай подумаем, почему ни на острове, ни на планете нет людей. Хотя всякие там мыши-суслики-пчёлки-мурашики в саваннах соседних континентов вполне себе мирно… Ну, в-смысле, в плане стандартной кормовой цепочки на базе травы — существуют.

— А ты поступи как всегда!

— То есть?

— То есть, не напрягай особо извилины, которые скоро за ненадобностью у тебя отомрут. Или распрямятся. И спроси того, кто знает всё на свете!

Джо ухмыльнулся:

— Мать? Нет, ты слышала? Он — он! — пытается представить дело так, словно это он один тут думающий. А остальные — жалкие, беспомощные и тупые, пассажиры! Да даже у Шушары, которую мы согласно традиции забрали с «Кондора» мозгов больше, чем у тебя!

Мать предпочла промолчать: знала, что апеллировать к её вердиктам свойственно по очереди и одному и второму компаньону — в зависимости от того, в каком они настроении. А поскольку мозгов, как любил выражаться Джо, у их центрального компьютера было побольше, чем у остальных тысячи ста девятнадцати с половиной миллиардов таких, как его напарник, в перепалках Мать не принимала ничью сторону, предпочитая в ответах оперировать равнодушными, но неопровержимо доказанными, научными фактами.

А сейчас настроение у обеих партнёров по авантюрному бизнесу явно оставляло желать лучшего.

Потому что хоть и принято считать, что космопроходчиков хлебом не корми, только дай разгадать очередную загадку, или побывать в экзотических местах и страшных и опасных переделках, на самом деле это не так.

Они тоже предпочитают простоту и безопасность.

И то, что приносит конкретную, ощутимую, выгоду!

Ну, во всяком случае те, кто реально «побороздил»…

Поэтому картина, открывавшаяся взгляду с орбиты, а затем — и с телекамер зондов, не радовала.

Ни малейшего следа разумной жизни на поверхности планеты не имелось, хотя техногенные останки от существовавшей когда-то цивилизации на уровне примерно двадцать первого века Земли — наличествовали.

Руины городов: поросшие кустами и корявыми деревцами кучи битого стекла, да серое крошево рассыпавшегося в труху бетона на месте зданий. Тонкий слой поросших чахлой травкой илистых наносов — на месте бывших асфальтированных улиц, и шоссе.

Заброшенные фермы — вернее, еле различимые контуры фундаментов домиков! — окружённые ровными огромными прямоугольниками: следами того, что могло быть изрядно запущенными, а когда-то тщательно спланированными и удобренными, полями. Сейчас превратившимися в густо покрытые подлеском и кустами заросли: те ещё джунгли. (Джо невольно отметил, что, похоже, качество удобрений было на высоте!)

Полуразвалившиеся наземные сооружения на месте рудников и шахт, окружённые гигантскими терриконами отвалов тоже на картинках с зондов видно было чётко.

А вот крупных животных: что хищников, что их «кормильцев» типа зебр, антилоп или элементарных коров — не имелось!

Зато имелся расположенный в экваториальных широтах посреди океана, странный остров. Впрочем, его можно было смело назвать даже небольшим континентом, поскольку по площади он превосходил, например, Великобританию. (Да, собственно, и вся планета оказалась покрыта такими же, весьма редкими, и сравнительно небольшими, островами. Как выразилась после облёта и картирования поверхности планеты Мать, «платформ континентального типа, то есть — на базе гранита, не имеется! Всё, что выше уровня — остатки вулканической деятельности, и полипов типа кораллов!») Но назвать остров — континентом, язык всё же не поворачивался.

Потому что никаких полей, озёр, рек, лесов, гор, или хотя бы холмов, не имелось. А имелась голая, покрытая песком, иногда гонимым ветром, отчего казалось, что над островом летят серо-жёлтые перистые облачка, плоская, словно когда-то её выровняли специально, местность. Чуть повышающаяся к центру суши. Где ни былинки не росло.

И всю площадь этой пустыни покрывали странные надолбы: суживающиеся к вершинам круглые бетонные столбы, с острыми, и всё ещё сверкающими, словно полированные, навершиями в виде конусов. Сделанными явно из какого-то чертовски прочного и долговечного металла.

Возвышались колонны над поверхностью земли на высоту двенадцатиэтажного дома. И располагались квадратно-гнездовым методом, в десяти шагах друг от друга.

— Нет. Ваша с Матерью версия меня не устраивает.

— Чем же это? — ехидства в голосе Джо не услыхал бы только огнетушитель в своём кронштейне.

— А тем. Что она сказала — «от примитивных средств». А, стало быть, от, скажем, нашего челнока — такая система бесполезна! Да и с вертолёта можно же было очень даже просто, зависнув — спустить трапы. Или канаты-лееры. Да и высадить десант!

— Ага, умник ты наш. А как ты думаешь, почему я сказал — что от правильного решения зависят наши жизни? Да потому, что эта элементарная мысль уже пришла мне в голову. И не могла, конечно, не прийти тем, кто всю эту хрень тут понастроил! А значит — они предусмотрели. Защиту территории от живой силы, не поддерживаемой серьёзной наземной техникой.

— Ты это о чём?.. — Пол, похоже, и правда, недоумевал.

Джо не постеснялся «разжевать»:

— Растяжки. Мины. Ловушки. Парализаторы. Отравляющие вещества. Ультразвуковые и инфра-пушки. Лазеры. Мать? Чего там ещё из нашего арсенала я забыл?

— Гравитаторы. (Ну, для превращения тел людей в аморфное, растёкшееся по поверхности, желе.) Субизлучатели. Плазменные резаки. Дезинтегратор…

— Хватит, не продолжай. Я понял. Но всё равно — не согласен. И вот ещё что. Мать. Запусти-ка все наши зонды. И все их чёртовы сканнеры и детекторы поставь на максимум. Я хочу-таки знать, от кого, или от чего понастроено тут идиотских штырей-зубьев!

— А…

— А расходы на горючее для форсажа, чтоб выработать дополнительную энергию, на этот раз вычтем из моей доли. Устроит?

Джо посопел. Потом подумал, что спорить смысла нет. Он, собственно, и сам собирался попросить Мать об этом же. Потому что соваться вот так, без полного обследования всей потенциально опасной территории, когда есть возможность спокойно и методично всё осмотреть и проработать — глупо.

Иначе на …рена же они эти самые дороженные сканнеры покупали?!

Да и в шею их никто не гонит.

 

— Похоже, это оказался наконец именно тот редчайший случай, когда сработали пять целых и пятьдесят две сотых процента вероятности.

— Не понял, Мать.

— Объясняю. Ответ потряс меня саму. Эти надолбы установлены не против техники. А против животных. Вернее, живых организмов вроде медуз.

— Чего-чего?!..

— В местном аналоге Антарктиды я нашла это, — Мать вывела картинку на центральный экран, Джо поспешил усесться в кресло, — Вот, укрупняю.

Джо с полминуты пялился в экран, ничего не понимая. Затем невежливо ткнул пальцем на особо сомнительные места:

— Мать?..

— Минуту. Я сброшу стандартный бакен: для масштаба.

Бакен удалялся, как показалось Джо, чудовищно долго. И только когда он превратился в крошечную точку, от которой, словно мини-взрыв, полетели во все стороны кусочки льда и снега, Джо по достоинству оценил размеры.

Он даже присвистнул: чудовищная штуковина оказалась не просто чудовищной — а чудовищно чудовищной! С добрых пять футбольных полей!

— Так вот: это — аналог, если его можно так назвать, земного Португальского кораблика. То есть — существа типа физалии. — Мать вывела на правую половину экрана видео с записью плаванья по волнам земного океана создания странного облика, о существовании которого Джо ранее и не подозревал! Мать прокомментировала, — Похоже на медузу, да, но — не медуза. Сифонофора: существо, свободно плавающее по поверхности океана за счёт газового пузыря, (пневматофора) и свисающих щупалец со стрекательными клетками. Жалящими и парализующими жертву. Ну, например, мальков рыб. Криля. — на гримасу Джо Мать поторопилась пояснить, — Словом, зоо-планктона. И затем втягивающее парализованные жертвы в пищеварительную систему (сифосому).

— Большое, конечно, спасибо за отличную лекцию… А попроще нельзя? Доступными тупому неучу с тремя классами образования, словами. Не забывай: у меня даже извилина осталась одна. Да и та — распрямлённая.

Мать снова фыркнула. Но сжалилась:

— Это существо — тоже симбиотическое сообщество. То есть — совместное взаимополезное сосуществование нескольких видов простейших. Предварительно могу сказать, что не менее чем трёх-пяти. И действительно очень похожее на земные физалии. Только на Земле такие существа жили — вернее, и сейчас живут! — в океане. А здесь — в воздухе. (Я уже сообщала, что атмосфера здесь плотней земной.) Передвигаться могли за счёт огромного даже по моим меркам, газового пузыря. Оболочка настолько тонка, что даже переливалась всеми цветами радуги, ну, навроде мыльного. Как ни странно, но похоже, что здесь, вот в этих, — Мать выделила красным цветом места на изображении, — пузырях-баллонетах, содержался газ типа гелия. Негорючий, но очень лёгкий.

— А сейчас он где?

— Вышел, разумеется. Да и само существо уже лет триста сорок как мертво.

— Постой-ка… А сколько лет назад, говоришь, погибли местные города и сёла?

— По результатам проб из зондов — триста семьдесят. Плюс-минус десять лет.

— Хм-м… Триста сорок — тоже ничего себе срок… Но как же тогда сохранилась эта самая… Плёнка баллонетов?! Органика же?!

— А она и не сохранилась.

Поработали всякие клещики, плесень, грибы и бактерии. То, что ты видишь — лишь контур. Оставленный существом, которого давно нет. Подработанный к тому же моей графической программой. Вот: посмотри без неё, — Джо убедился, что действительно, без программы не видно почти ни…рена! — Да и то: если б не лёд, в который эта штука как бы вмёрзла, я не смогла бы столь чётко её вычленить из окружающего ландшафта.

— Надо же… А какого … она вообще тогда тут делала? В полярных широтах же есть почти нечего?

— Это — если на суше. А в полярных морях, если вспомнишь, живность типа пингвинов-моржей-котиков-рыб-зоо-и-фитопланктона прямо кишмя кишит. Вот поэтому, похоже, эта штуковина, сожравшая всё доступное на тропических островах и вокруг, и забралась сюда: просто поесть! А когда умерла — правда, ещё не знаю, от голода или от старости: надо бы взять пробы! — ветром её отнесло вглубь острова, где из неё и… Вышел дух.

Джо усмехнулся каламбурчику:

— И что: получается, что она одна сожрала всю живность всех этих… тропических островов?! И полярных широт?

— Нет, не только она. Не думаю, что изначально она была одна. Но отыскать удалось только эту: останки, повторяю, вмёрзли…

— Понятненько. — на самом деле Джо вовсе не было «понятненько», но ему после укора Пола было стыдно признаваться в слабой научной подкованности. Хотя, вроде, и справочники и учебники по ксенозоологии он регулярно почитывал. Но разве можно ознакомиться и предвидеть все варианты, в которых на разных мирах предстаёт органическая Жизнь?! — Так значит те твари, которые здесь жили, и одна из которых — вот она, сожрали всё крупное ползуче-ходяче-летающее на этой планете?

— Да. И кое-что плавающее — то, что покрупней. Китов и дельфинов тут нет.

— А мурашики-суслики-мышки выжили, потому что умели закапываться?

— По всей видимости — да.

Мать не стала вдаваться в рассусоливания, и Джо понял, что она его вычислила.

Ладно. От их компьютера он согласен терпеть снисходительное благодушие. Всё-таки — столько раз спасала их «хрупкие и уязвимые белковые тела»… Снабжённые к тому же «весьма посредственными средствами для анализа ситуации».

— Мать. Можешь воссоздать и вывести на экран во всех ракурсах эту тварюгу в таком виде, когда она была жива? С описанием повадок и возможностей.

— Разумеется. — перед Джо возникла полупрозрачная штуковина, чертовски смахивающая на самый обычный дирижабль, но — с почти плоским днищем, — Сверху — баллонеты. Стенки очень прочные, из эластичного и гибкого материала наподобие кишок. Но! Есть существенное отличие.

В саму клеточную структуру встроены некие полимерно-белковые компоненты: комплексы, способствующие ускоренному воспроизводству соединительной ткани, и самих клеток. То есть, если в такой плёнке будет пробита дырка, стенка сама, за считанные минуты — закроет, зарастит её. Кстати, и сама такая плёнка, при условии поступления должного питания, растёт очень быстро, увеличивая таким образом размер твари и, соответственно, её подъёмную силу! Думаю, такой механизм самовосстановления и роста очень заинтересует кое-кого из наших промышленных, да и военных, специалистов. Можно будет продать им эту технологию.

— А ты уже расшифровала все эти генно-структурные дела?

— Шутишь?! — Джо снова удостоился фырканья, — Я у вас — продвинутейший и наиумнейший супер-дупер-компьютер, гений от дедукции, оснащённый самым крутым и совершенным процессором и программно-аналитическим обеспечением. И справочным материалом систематического изучения восьми с половиной тысяч галактик! Не говоря уж о шести тысяч обитаемых планет. — и, когда Джо почувствовал, как краска стыда заливает лицо и шею, Мать подытожила, — Расшифровала, разумеется.

Джо подумал, что с одной стороны хорошо, когда их бортовой компьютер может слышать через встроенные в их черепа микрофончики всё, что они говорят окружающие их с Полом люди — даже в барах на планетах-колониях. И может через вживлённые же в ушные раковины наушники передавать указания, в критических ситуациях, но…

Но у всего есть и обратная сторона, как сказал муж, когда у него умерла тёща, и с него потребовали деньги на похороны.

Вот стоило только ему в сильно «распалённом» виде задвинуть в баре космодрома Мортиции лохам-колонистам, какой «крутой» у них бортовой… И пожалуйста: при каждом удобном случае ему тычут в нос цитату из него же!

Э-э, ерунда: от Матери можно, как он уже говорил, и потерпеть!

— Отлично. Вот мы и уже в плюсах. Но всё-таки… Может, здесь есть и ещё чего интересного — поживиться? И не только в смысле «научных и технологических» разработок?

— Есть, разумеется. Думаю, это «что-то» найдётся в Бункере. Который находится под поверхностью острова с «надолбами». На глубине двух километров. И который я обнаружила благодаря тому, что сканнеры у нас, хоть и «прожорливые, как свиньи», зато — самого последнего поколения, и обладают отличной чувствительностью и разрешением!

Джо уже не смутился. А ухмыльнулся про себя.

Да, это он так сказал про сканнеры. В баре Дромезии. А Матери за них наверняка обидно. Сама же попросила оснастить их новые зонды именно такими.

Ну так — оснастили же!..

— Мать.

— Да?

— Извини. Что обзывал сканнеры.

— Ладно. Они это проглотили. Так что — проехали, как ты говоришь. Пола будить?

— Да. И челнок готовь.

— Готов он давно.

— Ну так полетели.

— Да прилетели мы давно: висим прямо над островом. Бужу вот Пола. — отдалённый возмущённый крик и невнятные ругательства сказали Джо, что манипуляторы, которыми оснащена каждая каюта на их «Чёрной каракатице», явно немного перестарались…

 

Челнок пришлось посадить прямо на мелководье.

Зонд, летящий впереди напарников, уже сел — прямо на пляж. И…

И ничего с ним не случилось.

— Чёрт. Похоже, посдыхали за эти годы датчики и запалы срабатывания всех этих «мин-ловушек-огнемётов-лазеров». — Пол не мог не подкусить напарника.

— Да. Возможно. Впрочем, если надолбы просто не давали чёртовой рыбе-одеялу садиться и поедать тут всех, может, их и правда — и не было.

— Да. Такое тоже могло быть. Хотя не очень-то это помешало этой хрени всё тут повыжрать, вплоть до травы… Ну что? Поехали?

— Ага. Выводи.

Пол вывел из кормового люка свою гордость: скутер на воздушной подушке. И хотя Джо в своё время ругался, что дешевле было купить обычный, на колёсах или гусеницах, то, что по проходимости этой штуковине нет равных, признавал даже он. Ещё бы: на таком можно летать над болотами и песками, травой или битым кирпичам с одинаковым комфортом. И гарантией.

И самое главное: этот агрегат уж точно не оказывал на грунт давления, которое могло бы вызвать срабатывание запала какой-нибудь действительно — мины.

— Садись. — сам Пол, разумеется, выбрал место водителя. А поскольку сиденье на скутере было устроено наподобии мотоциклетного, Джо, сопя и посмеиваясь в отрастающую бороду, сел за напарником, и нежно обхватил того за нетонкую талию.

— Ого! А ты на боках… Жирка-то поднакопил!

— Молчи, несчастный! Это — прокладки скафандра! И не вздумай, кстати, прижиматься и целовать меня в шейку! А то я вести не смогу от возбуждения!

— Ладно. Но, чур, когда приедем, после поцелуев — и всё остальное, что положено выгуливаемой девушке!

— Ага, два раза. Перебьёшься и завтраком. Из пакетов НЗ.

Пока они перебрасывались вполне обычными приколами-самоподбадриваниями, Пол завёл мотор, и скутер, поднявшись на полметра от земли, медленно, а затем всё быстрей, двинулся вглубь побережья — благо, ряды метровых в основании столбов оказались ровными: словно выстроенными по линейке. Впрочем — почему — «словно»?!..

Зонд, посланный на всякий случай перед скутером, летел в ста шагах впереди.

— Мать. Сколько нам туда?..

— Если будете двигаться в таком темпе — два часа восемнадцать минут.

— Э-э, лихач недоделанный. Пошевели-ка изящной ножкой и прибавь газку!

Пол так и сделал. Теперь у него не было возможности достойно огрызаться: поскольку он переключил управление с автомата на ручное, много сил и внимания уходило на то, чтоб держать на курсе весьма капризный, и так и норовящий принять в сторону, аппарат. Но мимо по-прежнему проносились только надолбы: не на чём взгляду задержаться. Солнце как раз стояло в зените: от столбов не имелось даже крошечной тени! Тень же скутера оказалась надёжно спрятана под днищем.

Джо, впрочем, вполне устраивало, что они помалкивают.

Ему нужно было кое-что обдумать.

И мысли эти отнюдь не были приятными.

 

До крышки входного колодца добрались через полтора часа.

— Чёрт возьми. Если б заранее не знал, что они защищались от чего-то большого, но очень тупого — догадался бы сейчас.

— Это как?

— По отсутствию навороченных запоров снаружи. — Джо убрал на место в отсеке на предплечье ручной гамма-сканнер, и прицелился в намеченное место на крышке из плазменного резака, — Прикрой-ка щиток. Сейчас будет светло.

— Минуту. — это влезла Мать, — Пока вы не начали вскрывать, дайте-ка я установлю вокруг палатку. Во избежание.

Джо пофыркал — про себя. Но признал: опасения Матери выпустить из долго запертого подземелья какую-нибудь биологическую гадость всегда обоснованы. Поэтому пока все три зонда разворачивали и закрепляли герметичный пластиковый кокон вокруг, и над ними, он просто ждал.

— Порядок. Можете резвиться дальше.

Огненное зарево от струи плазмы действительно сияло ослепительно — если б не светофильтры скафандров, можно было бы ослепнуть. Но вот сегмент оказался вырезан, и Джо выключил жало огненной змеи. Схватился снова за ручку. Потянул.

— Чёрт. Тяжёлая. Пол!

Пол присоединил свои усилия к кряхтящему Джо. Крышка вдруг со звоном выскочила из пазов, и откинулась на петлях.

— Порядок! Никто не встречает…

— Если ты имеешь в виду, что никто в нас не палит, как на Богатте-3, то зря стараешься. Мы теперь — со сканнерами. Учёные. Уж Мать-то предупредила бы нас!

— Не сомневаюсь. — Пол попытался снова достать рукой шевелюру на затылке, но перчатка только шлёпнула по задней части шлема, — Блин.

— Что, трудно думать без стимулирующего череп самомассажа?

— Да пошёл ты со своим дежурным приколом… Трудно, что ли, выдумать новый?

— Нет. Не трудно. Но — зачем, если тебя отлично достаёт и старый?

— Лентяй. К тому же ещё и ограниченный в воображении. Ну, это я уже отмечал.

— Ага. Было дело. Ну что — как всегда?

— Ну тыть. А чего мудрить, если методика отработана?

Мать во время перепалки, ставшей вполне традиционной, и повторяющейся чуть ли не слово в слово при каждом «прыжке в неведомое» на очередной планете, в разговор не вмешивалась. Зато когда Пол скрылся в бетонном колодце, решила «подбодрить»:

— Там через десять метров, после первого шлюза, начнётся первый Уровень. Вам надо пройти его весь: шахта, ведущая вниз, в дальнем крыле.

— Да? Может, ещё скажешь, что и здесь нам тоже предстоит унизительно-занудный карантин и дезактивация, как в нашем челноке?

— Нет. Оборудование для этого, разумеется, есть, но… К счастью для вас все местные автоматы и компы посдыхали. Равно как и кончились запасы электричества. Поэтому переборки и двери придётся, как только что — просто резать.

И не забудьте на обратном пути всё за собой как следует заварить. А то статья восемь дробь тридцать четыре Межгалактического…

— Хватит. Помним мы про статью. И ответственность. И рудники на Дромезе-два.

 

Резать солидные броневые двери действительно пришлось долго.

После того, как протопали весь первый уровень, растянувшийся на добрых полкилометра, обнаружили и шахту, ведущую вниз — к собственно Бункеру. Лифт, разумеется, имелся, но не действовал. Да даже если б и действовал, напарники не рискнули бы им воспользоваться: за четыреста-то лет от усталости металла сгниют любые, даже самые сверхпрочные, тросы.

Аварийная шахта, разумеется, не была приспособлена к тому, чтоб по ней лазали в скафандрах: цилиндрическая бетонная труба, только-только чтоб пролезть, держась за стальные скобы, вмурованные через каждый фут.

К счастью, через каждые пятьдесят метров она оказалась оборудована смотровой площадкой — кубической клетушкой с коридором, по периметру обходящим шахту лифта, и контрольной панелью, куда выходили циферблаты приборов, которые сейчас оказались покрыты пылью веков и плёнкой плесени. Рядом имелись и пульты управления и электрощитки — похоже, с каждой такой площадки можно было при необходимости чинить лифты, или контролировать состояние коммуникаций: во второй шахте рядом с аварийной имелся солидный пакет до сих пор жутковато выглядящих толстенных пластиково-свинцовых змей: кабели!

Джо, не забывающий каждые сто метров оставлять промежуточные усилители, спросил:

— Мать. Может, мы зря паримся в скафандрах? Здесь же не может быть опасных… Микроорганизмов?

— Здесь скорее всего — нет. А вот внизу… Не забывай: снаружи живых не осталось. Значит те, кто спрятался в этом Бункере, рассчитывали отсидеться. То есть — имели все необходимые запасы.

Пища. Вода. Кислород. Ядерный реактор. Очистительные и рекуперационные системы. Я всё это вижу на схеме. И многое другое тоже. Но вот люди…

Думаю, они все остались внутри. И…

Вам эта картина вряд ли понравится.

Не говоря уж о том, что дотрагиваться там ни до кого вы не захотите.

— Проклятье! — Пол что-то ещё проворчал: вероятно, как про себя и сам Джо, выругался, — Ненавижу могильники и склепы.

— А я, что ли, их люблю? Но лезть — надо. Мы же, как обычно, уверены, что в тамошних компах найдём нужные ответы.

И сможем продать очередную «пустую и чистую» планету Колониальной Администрации.

— Ага. Вдохновляет, конечно… — в тоне Пола можно было найти всё что угодно, только не «вдохновение», — Но вот снова смотреть на все эти трупы…

Может, ну его на фиг?!

— Нет. — Джо и сам чувствовал, как на скулах ходят желваки, — Мы должны всё выяснить. И быть твёрдо уверенными: если мы продадим планету, и здесь поселятся люди, никакие твари размером с пять стадионов Уэмбли их не сожрут! Мы — отвечаем за это.

Вернее, так: мы тоже отвечаем за это. А не только учёные умники из исследовательского отдела при Колониальной Администрации.

В наушнике раздался тяжкий выдох. Но словами Пол никак своё разочарование решением Джо не высказал. Как и хронический неприязни к будущему «ворошению праха». Джо, понятное дело, и сам был не в восторге, но…

На то они и — пусть вольные, но — разведчики.

Дальнего Космоса.

 

Жилой уровень Бункера вовсе не был завален трупами, как напарники опасались.

Все умершие просто лежали в спальном блоке. На своих койках. И от тел остались только кости, да кое-где полуистлевшие обрывки облегавшей их когда-то одежды.

— Смотри-ка, на них была униформа.

— Да. Похоже, они подобраны не просто так — это какое-то единое, скорее всего, воинское, подразделение. Даже без Матери могу сказать, что они явно готовились отсиживаться достаточно долго. Всё было спланировано.

— Да, конечно, всё. — в тоне Пола только полный болван не уловил бы скепсиса, — Может, и их одновременная смерть тоже планировалась? И кем же?

— Мать. Отчего они умерли?

— Недостаточно данных. Возьмите образец с какого-нибудь тела. Или хотя бы кусочек кости из скелета.

Джо так и сделал, пинцетом отломив кусочек оказавшегося очень хрупким ребра ближайшего тела — остальное ребро просто вывалилось из грудины трупа, и рассыпалось на обломки. Джо вздохнул. Но подобрал в контейнер ещё пару осколков. И кусочек трухлявой ткани из униформы. Контейнер вставил на место: в набедренные скобы скафандра.

— Мать. — это влез Пол, — А предположения?

— Вероятней всего — какая-то инфекция. Болезнь. Неизлечимая местными средствами — иначе они лежали бы и в мед. отсеках. Да и мои сканнеры показывают, что на складах ещё остались контейнеры с пищей. Много контейнеров. И вода в цистернах на служебном уровне есть. И кислород в резервуарах. Собственно, в нём-то особой необходимости не было: они систематически засасывали и очищали фильтрами и специальными устройствами воздух с поверхности.

— Какими ещё «специальными устройствами»?

— Ультрафиолетовые излучатели. Система продува воздуха через резервуары с перманганатом калия и раствором хлорной извести. Пористые ячейки с активированным углём. Камеры для нагрева до температур порядка ста по Цельсию…

— Достаточно. — Джо сглотнул ставшую почему-то вязкой слюну, — То есть — они боялись больше всего остального попадания к ним через воздух разных бацилл и вирусов?

— Похоже, да.

— А ещё похоже что эти системы им всё-таки не слишком помогли. — в скафандре трудно дёрнуть плечом, но Полу это удалось.

— Ладно. Где тут у них центральная аппаратная? Или диспетчерская. Или пульт управления. Короче: капитанский мостик.

— Откинь планшет. Я выведу маршрут.

Джо откинул из отсека на предплечье подрамник. Засветился псевдоэкран. На нём возникла схема: обозначенная синими лучами голографическая проекция бункера.

— Ага, вот сюда, значит. Ну, пошли.

Шли они медленно, обстоятельно осматривая то, что попадалось по дороге. Но ничего необычного, или выдающегося для такого рода сооружений не попалось: комнаты как комнаты. С личными вещами и койками. И — даже с картинами и пейзажами планеты на стенах: очевидно, до катастрофы… Рабочие мастерские. Лаборатории. Хранилища информации — не иначе, как это флэшки лежат на миллионах полочек на стеллажах. (Наверняка кристаллы-носители рассыпались в труху за четыреста-то…)

Бункер как Бункер.

Спустя полчаса напарники прошли тесноватыми белыми коридорами мимо щитовой, холодильника, кухни и других служебных помещений. Опустились на этаж ниже — на третий уровень. Вот и центральная аппаратная.

Компьютеры, как уже десятки раз бывало, мало отличались от аналогов: что земных, что — совсем чуждых, не-антропоморфных, рас. Столы, на которых стояли мониторы, и под которыми располагались системные блоки, покрывал тонкий, буквально молекулярный, слой пыли.

— Вот ведь зар-раза. — Пол провёл пальцем по поверхности одного из столов, — Никогда и ниоткуда эту дрянь не отфильтруешь! А тут, кажется, уж так к этому стремились…

— Да, похоже. Но — за дело. Мать? Вон тот, что ли? — Джо пальцем указал на самый большой системный блок, торчащий под самым большим столом, располагавшимся под висящим на стене огромным центральным экраном. Уповали они как всегда на то, что уж в компах-то система долгосрочного хранения — особо надёжна.

— Да. И вон тот прихватите. Нет, правее. — Мать показала на голограмме, где расположен облюбованный ею агрегат.

— Хватит тебе двух?

— Хватит. А если что — сходите сюда снова.

— Что?!

— Шутка. Невинная и тупая — в вашем «фирменном» стиле.

— Ты так больше не шути. Потому что ладно — спускаться… Но тащиться наверх по скобам шахты, да ещё с этим д…мом за плечами… — Джо кивнул на рюкзак скафандра, куда ему Пол уже упаковал немаленький блок, — Удовольствие ниже среднего!

— Ладно. Тогда сразу уж захватите вахтенный журнал. Думаю, он вон в том сейфе.

 

Вскрыть древнего полутонного мастодонта так, чтоб не поджечь то, что в нём находилось, оказалось нетрудно, но трудоёмко. Когда Джо, отдуваясь, и тщетно пытаясь рукой вытереть сквозь стекло текущий по лицу пот, вспомнил про микропа, и позвал его, дыра оказалась почти вырезана. «Азарт замучил», как высказался довыломавший толстенную многослойную дверцу, Пол.

Азарт, или что другое, но Джо с благодарностью отдался нежным касаниям микроманипуляторов с тампонами, в который раз радуясь, что не поскупился приобрести парочку домовитых «хозяев» для внутреннего пространства скафандров.

— Э-э, облом… Мать, здесь кроме чёртова «бортового журнала» ничего нет! Похоже, если и имелась какая-нибудь техническая или научная документация, местный босс озаботился её уничтожить. А остальное…

— А чего «остального» ты хотел? Денег? Драгоценностей?

— Да нет. Собственно, если б те, кто отсиживался здесь, достигли бы своей цели, и вылезли на поверхность, когда всё — чем бы оно ни было! — кончилось, деньги и драгоценности понадобились бы им в последнюю очередь. А вот — семена, плуги, тракторы для распашки полей…

— Всё это есть в самом низу — на последнем, четвёртом, уровне Бункера. Желаете осмотреть?

— Нет! Нет. Лучше мы пообедаем… Да — домой!

 

Приём пищи в скафандре — занятие не для гурманов.

Потому что выдавить густоватую питательную пасту из одного загубника, и запить водой из второго — недолго и нетрудно. Не говоря уж о том, что и не слишком вкусно, или оригинально. Хоть и питательно.

Подъём по скобам шахты на два километра тоже не порадовал разнообразием.

Но поскольку и Джо, и теперь даже Пол не пренебрегали работой на тренажёрах «Чёрной каракатицы», добрались до верху без особых проблем. Хоть и ушло на это несколько часов. Потому что отдыхали на промежуточных площадках подолгу.

— Я второй раз туда не полезу. — Пол, как был, прямо в скафандре, лёг на спину прямо на песок у люка тамбура, — Заваривай!

— Мать. Нам точно там больше ничего не нужно?

— Ну, мне-то — точно. Да и вам, смотрю, никаких сувениров, или там, предметов искусства или роскоши, не приглянулось. Потому что их там и не было. (Ха-ха!) Так что — да. Можешь заваривать.

Джо, сердито сопя, не без труда приладил на место отделённый кусок толстенной броневой крышки, и действительно приварил его, как было. После чего приварил и сам люк к его горловине, ворчливо прокомментировав:

— Ну, теперь-то я точно уверен, что тамошние бациллы наружу не вылезут!

Пол даже не потрудившийся встать, проворчал:

— Вот что мне в тебе нравится — так это хроническая неуёмная мнительность. Почему ты думаешь, что эти бациллы так опасны?

— Во-первых, потому, что так же думает и Мать. Иначе она не поставила бы палатку. А во-вторых — потому что все люди, столь хорошо и тщательно пытавшиеся защититься от них — мертвы. А уж — мнительность ли это, или нет — покажет исследование Матери. И вот ещё что. Мать! Плевать на безопасность и «желание ознакомиться с обстановкой воочию»! Подгони челнок прямо сюда. И обработай-ка нас получше.

— Собственно, он и сейчас над вами. Просто в режиме «невидимости». — над головами, в сотне метров возник челнок, — А насчёт «обработать» — я как раз собиралась предложить. Потому что все необходимые реактивы и аппараты на месте.

Джо осмотрелся: действительно, периметр полусферы прозрачнейшей пластиковой термоустойчивой плёнки вокруг входного люка действительно щетинился. Аппаратами и баллонами.

— Ладно. Давай, поджаривай.

«Обработка» ослепительными плазменными струями из сопел горелок-форсунок длилась не больше десяти минут. Затем последовали облака аэрозоля из баллонов, и облучение ультрафиолетом из софитов. Мать соизволила смилостивиться:

— Ну, если там, в палатке, сейчас кто-то выжил, кроме особей в скафандрах высшей защиты, то я — курайский хомячок!

— Вот: видишь?! До чего доводит долгое общение с тобой. Компьютер начинает пытаться острить и прикалываться. Причём — очень тупо.

Джо посчитал ниже своего достоинства огрызнуться на старую подколку. Сказал:

— Мать! Лебёдка челнока работает? А то лезть по трапу я уже не смогу.

 

Лебёдка действительно работала, и за пару минут втянула на высоту ста метров, на которых Мать удерживала челнок, и скутер, и обеих напарников.

— Я предупреждала. Повторную обработку буду производить усиленную.

— Ладно, ладно — …рен с ним, что повторную — только бы нам не «вымереть», как эти бедолаги там, внизу… — Джо на самом-то деле вовсе не чувствовал раздражения, которого постарался подпустить в голос. Да и Пол, подставляя бока в тамбуре челнока под тугие струи и капли аэрозоля-дезинсектанта, щурясь от ослепительного света бортовых софитов, плюс пережидая весь традиционно-неприятный и муторный процесс наружной чистки, не ворчал, как обычно, что «Материнская перестраховочка рано или поздно нас доконает!»

Спустя полчаса интенсивной обработки, в процессе которой им даже пришлось лечь на спину, чтоб манипуляторы шлюза могли обработать и подошвы, они только кряхтели, да вяло перекидывались дежурными приколами, (Всё-таки подъём по шахте отнял много сил!) их впустили наконец внутрь челнока. За скутер Джо не волновался: в его ангаре точно такие же средства дезинфекции.

До «Чёрной каракатицы» долетели через десять минут, и здесь обошлись уже без «чистки».

— Н-ну, где тут спрятаны особо ценные биологические экспонаты? — с потолка спустились два весьма плотоядно потиравших друг друга манипулятора.

Джо, позаботившийся, как и Пол, все добытые причиндалы тоже — извлечь, и подставить под струи и излучения ещё в шлюзе, протянул руку с контейнером. Металлический цилиндрик забрали, и по цепочке манипуляторов передали в лабораторный бокс: к электронному микроскопу. В лабораторию же прошли и напарники.

Спустя полчаса усиленного изучения Мать смилостивилась:

— Ну ладно. Посмотрите и вы.

Первым к окуляру приник Пол. Сказал, когда смог подобрать отвалившуюся от удивления челюсть, только:

— Твою ж мать!..

Джо невежливо оттёр партнёра от прибора:

— Хватит наслаждаться ужасами в одиночку. Я тоже мечтаю о новых ночных кошмарах. Пусти-ка.

Да, «насладиться» нашлось чем!

Странной формы микросущества, очень похожие на мутировавшие вирусы гриппа, оказались живы и спустя долгие четыреста лет! Более того: они активно двигались по питательному бульону, в который Мать их поместила, и нагло пожирали и уничтожали все остальные, запущенные для проверки, бактерии, вирусы, бациллы, и просто — клетки.

— Универсальные, так сказать, вирусы. Могут питаться всем, что имеет органическое происхождение. В том числе, разумеется, и вами. — Мать таким образом предупредила вопрос Джо, который уже открыл было рот.

— Чёрт. Но… — Пол запустил руку снова в ежик волос, — Как эта хрень попала к ним туда?! Ведь эти люди же были… Если мне позволят так высказаться — герметично закупорены! И имели целую систему шлюзов и средств обеззараживания.

Для как раз — предотвращения!

— Эта «хрень», как ты выразился, и не попадала к ним снаружи.

Они сами её и вывели. И даже не расшифровывая содержимое доставленных вами компов, могу смело сказать: для борьбы с летающими тварями. Эти люди вывели их уже находясь внизу, в Бункере. В-основном для того, чтоб пожирать эластичную плёнку баллонетов летучих монстров. Быстрее, чем та заращивала бы дыры. И для блокирования размножение её клеток. Организмы супер-вирусов по-своему… Уникальны.

Как уникальны и существа, против которых они должны были… Как же мне их обозначить-то… О! Вот: кстати! Назову-ка я этих дирижаблей — Сифонофорус Мадрениус. То есть — как первооткрывательница — в свою честь! А вот вредоносные и смертельно опасные вирусы можете назвать сами — уже в свою честь.

— Смотри, Джо: до чего доводит даже самый лучший и скромный компьютер — мания величия и синдром вседозволенности! А так же вера в свою непогрешимость!

— И до чего же это?

— До традиций первопоселенцев северной Америки.

— Ну насчёт мании и веры — понятно. Но насчёт традиций…

— Ну как же! Это же они — кто первый увидел большое озеро, или, там, реку, или гору, или там просто утонул — так и назвал в свою честь! Маунт Билл! Потомак-ривер!..

Джо невесело похихикал, представив себе, как тот, кто «утонул» назвал реку или водопад в «свою честь». Но ответил:

— Мысль понятна. Ладно, я думаю, мы простим Матери этот маленький комплекс непризнанного географического гения. Или там — биологического. Мне, собственно, тоже надоело всех скотов и тварей, которых мы открываем, называть — скотами и тварями. А так — хоть что-то конкретное. Как, говоришь? Сифилисфорус Матрёникус?

— Сифонофорус Мадрениус. — по тону Матери Джо понял, что та обиделась.

Он не придумал ничего лучше, как буркнуть:

— Мать… Э-э… Извини в тысяча триста шестьдесят девятый раз. Шутка не слишком удалась.

— Ладно. Но смотрите: чтоб уж это — точно было в предпердпредпоследний раз!

— Договорились. И пошли взламывать софт.

 

Софт «взлому» поддался. И кристаллы основной памяти сохранились неплохо.

Мать просмотрела всё вначале сама — да оно и понятно. Это же у неё — тысячеядерный процессор, способный в тысячные доли секунды усвоить и проанализировать объём информации, который нормальный человек получает за год обычной жизни.

— Знаете что, чем разжёвывать и растолковывать, давайте я вначале просто вам покажу. Здесь есть видеозаписи.

Напарники, несколько напуганные непривычно серьёзным тоном их главного компьютера, уселись перед центральным экраном рубки. Мать даже выключила свет.

На экране появился лес. Вернее, то, что это — лес, можно было только догадываться. Потому что в тучах пыли и трухи видно было плохо. Но можно было домыслить, что располагавшиеся вокруг оператора с видеокамерой монументальные замшелые стволы в три обхвата, один за другим взлетали в воздух, явно — втаскиваемые наверх какими-то — не то — лианами, не то — щупальцами, регулярно спускавшимися с неба.

Иногда пучок таких щупалец оказывался настолько плотным, что они полностью оплетали «избранное» ими дерево — так, что оно скрывалось в густой мешанине канатов-плетей. Иногда же «канат» был один, но дерево выдёргивалось не менее легко… Звук Мать сделала на минимум: иначе напарники наверняка оглохли бы от треска, грохота и гула, стоявшего вокруг того, в руках кого дёргалась камера.

Мать подобрала светофильтры, но видно происходящее, собственно, было всё равно отвратительно: с корней выдёргиваемых из почвы деревьев летели комья глины и сыпался песок, листья, и какая-то труха, а небо закрывала некая чудовищная непрозрачная масса — Джо сразу понял, что это и есть одна из летающих «Сифонофорус».

Внезапно картинка дёрнулась, раздался дикий вопль — словно человеку сделали очень больно, и он почуял неминуемую гибель! — и камера рывком двинулась вверх, но тут же упала обратно на землю, успев зафиксировать отчаянно машущую руками и ногами фигуру в скафандре, возносимую кверху клубком лиан-отростков…

Мать включила свет. И, поскольку комментариев со стороны напарников не последовало, пояснила сама:

— Это — из съёмок «полевых испытаний» образца номер триста восемнадцать. Показать вам именно его решила потому, что именно тогда тварь впервые «попробовала» тело человека.

— Так что — эта штука была выведена, — Джо не без удовлетворения отметил, что Мать перестала называть «уникальное» существо присвоенным было горделиво-«научным» названием, — не для того, чтобы?..

— Вовсе нет. Да, как вы могли бы подумать, эта «штука» вовсе не была первоначально предназначена для глобальной войны. Ну, то есть, как очередное средство массового поражения. Нет. Первоначально её планировали использовать для дешёвой и эффективной расчистки лесистых территорий под банальную распашку.

Впрочем, учитывая нравы и обычную политику, проводимую верхушкой военщины, могу с девяностопроцентной вероятностью сказать, что в будущем такое использование, вероятно, всё же намечалось. Или хотя бы имелось в виду. Потому что финансирование гражданских НИИ шло от местного Пентагона.

— Да, кстати. Или — некстати. — это влез Пол, — А что там — с этим самым «оружием массового»? Неужели в голову обитателям этой милой планетки не приходило…

— Уничтожить наиболее эффективно своих собратьев в других странах, или из других общественно-политических формаций? Приходило, конечно. Я уже все их учебники по истории проработала. Воевали, как и все нормальные Хомо. Но вот насчёт ОМП…

Помните, я говорила, что платформ континентального типа здесь нет? Ну, соответственно, нет и гранитных формаций. И, следовательно — и месторождений радиоактивных элементов. То есть — никакого ядерного оружия!

Вот и приходилось «обходиться» менее масштабными проектами: отравляющие вещества, бактериологическая война, лазеры, бомбы, пулемёты, пушки, гранаты, лазеры. Ну и весь прочий милый и ностальгически наивный арсенал, разработанный к двадцать первому веку и на Земле!

— Понятненько. — Джо тяжко вздохнул, — Дальше, как я предполагаю, будет только хуже?

— Да. Показывать?

— Показывай.

 

На планете в городах имелась, как и на Земле, сеть автоматических видеокамер, регистрирующих нарушения правил дорожного движения, правонарушения вроде ограблений, и т. п. Вот с них-то видеозаписи и показали картины того, как гибли города.

Напоминало это и «корчевание» леса, и старинный фильм «Война миров», только что без вспышек вражеских лазеров и воплей жертв. Вернее, лазеры-то, и обычные пушки и гранатомёты и пулемёты у людей имелись, но действие их оказалось очень неэффективным. «Завалить» удалось только одно существо, да и то — сдуру напавшее на какую-то военную Базу. Но уж грохнулось оно наземь от души! А как прыгали и махали руками все, кто поучаствовал в «сбивании»!..

Правда, торжествовать победу вскоре стало некому: «на подмогу» к сбитой твари почти сразу прилетело пять других.

Видеть, как бьются в неумолимых щупальцах поражённые страшным ядом стрекательных клеток солдаты, и как, двигаясь по широким спиралям, неумолимо сближаются, сгоняя мечущихся оставшихся в живых, чтоб встретиться и закончить дело в центре посёлка-базы, монстры, оказалось не по силам даже «чёрствому» по версии Пола Джо.

Он кинул взгляд исподлобья на напарника: точно!

Тот опять искусал до крови все губы!

— Мать. Завязывай с кино. Мы… Впечатлились. Расскажи остальное словами.

— Хорошо. Приношу извинения за то, что… Посчитала вас достаточно закалёнными и подготовленными к таким сценам, циниками и прагматиками. Рассказываю.

Собственно, рассказ не занял много времени.

На острове-континенте, учёные которого всё это «безобразие» и разработали, успели: понастроили надолбов. Таким образом предохранились хотя бы на первое время: медузы-сифонофоры не могли «приземлиться».

Но зато уж где смогли, плюхаясь на «пузо», и выпуская пищеварительные соки прямо на поверхность — не оставалось ни-че-го. Буквально — ничего. Живого.

Собственно, за те два года, пока шло строительство Бункера, медузы успели сожрать всю биологическую массу, если называть этим простым и ёмким, но равнодушным словом всё то, что росло, цвело, ходило, летало и ползало. Да и плавало…

Затем расплодившиеся до неимоверных количеств твари стали подбираться и к острову с надолбами. Вычистили его длиннющими отростками даже от слоя гумуса. Ободрали буквально всю поверхность: вплоть до базальтовой коры бывшего жерла вулкана.

Но добраться до людей не сумели.

Однако для выживших это оказалось слабым утешением: кроме ста двадцати «избранных» на всей остальной поверхности планеты не осталось существа, крупнее мышей — на суше, и глубоководных рыб и спрутов — в океане.

И вот тогда оставшиеся в Бункере люди приняли решение продолжить поиск средств, могущих-таки изничтожить под корень проклятых монстров.

Разумеется, средства предполагались биологические.

А что это оказались за средства, Джо уже видел.

— Мать. Мне неясно только одно. Как чёртовы вирусы вырвались в пространство Бункера из изолированных лабораторных блоков?

— Гражданская война.

— Что?!

— Ну, вернее, я не совсем правильно охарактеризовала ситуацию. Хотя её суть именно такова: выжившие в Бункере переругались, а затем и передрались между собой. Одни хотели сразу выпустить вирус наверх — наружу. Другие же говорили, что это убьёт не только медуз, но и вообще — всё оставшееся живое на планете. И сделает жизнь и их самих там, наверху, в будущем — невозможной! И утверждали, что вначале нужно создать вирус, способный нейтрализовать разработанный вирус.

— Понятно. А потом бы им пришлось разработать вирус и против этого, второго, вируса. И так далее — до бесконечности.

— Ну… Примерно так. Так вот: я продолжаю.

После того как главный специалист лично разбил в столовой пробирку с культурой вируса, в видеозаписях почти ничего не сохранилось. Похоже, смерть всего персонала Бункера наступила очень быстро. И смерть — мучительная. Фотографии, или видеозаписи показать?

— Нет!!! Нет… Но… — Джо заткнулся, понимая, что спрашивать о том, что там было дальше, бессмысленно. Можно догадаться и самому, напрягши единственную оставшуюся извилину. Однако тут влез Пол:

— Мать! Ну а что — потом? Ну, после того, как все люди Бункера погибли?

— После того, как все люди Бункера погибли, огромные стаи существ, постоянно отиравшихся над именно этим островом…

— Погоди-ка… А чего это они над ним «постоянно отирались»?

— Ну так! Вкусили же! И поэтому теперь предпочитали только это, легко усвояемое, и доступное, питание — мясо разумных млекопитающих! — остальным местным созданиям! Впрочем, предварительно сожрать всех доступных местных крупных наземных это им не помешало.

— Понял. Так что там — с собравшейся кучей тварей?

— Они тоже… Повторили судьбу тех, кто погиб в Бункере. Создателей, так сказать. Гражданской войной, правда, это не назовёшь.

Они просто перегрызлись наконец между собой.

Те, кто побольше и посильней, убили и сожрали тех, кто оказался поменьше и послабей. И победившие смогли ещё увеличиться в размерах. Мелкие стали разлетаться в попытках спастись.

Не вышло. Догнали и съели всех. И тот монстр, которого я нашла в местной Антарктиде — один из последних, так сказать, могикан.

Джо подумал, что где-то похожий сюжетец он уже…

Точно! В старинном рассказе «Крабы идут по острову»! Только там охотились друг на друга и пожирали конкурентов — роботы, а тут…

А тут сразу понятно, что мозг местных Хомо ещё не дозрел до…

Джо мысленно оборвал себя и выругался: а сколько раз — уже сапиенс земной доказывал, что его мозг тоже… Того. Не дозрел!

— Ладно, напарничек. Давай-ка лучше подумаем, что нам-то теперь делать?

— А чего тут думать, — Пол, сидевший всё это время с лицом, белее листка бумаги, продышался, и убрал с колен корзину для бумаг, о возможном использовании которой пару раз подумывал и сам Джо, — Сваливать надо отсюда к такой-то матери, и навсегда забыть про эту чёртову планету! И данные о ней — стереть из бортовой памяти!

— А как же — технология самозалечивающейся супер-плёнки?

— Стереть! Чтоб уже у наших гадов от науки не возникло желания разработать «Средство для расчистки территорий. Под пастбища и зерновые».

— Хм-м… Устами младенца… Мать. Ты можешь гарантировать, что из Бункера наружу не попали вирусы?

— Могу. Но всё равно: рано или поздно это произойдёт. Когда коррозия разъест металл люка и броневых переборок там, внизу. Через пару тысяч лет. Или когда кто-то независимо от нас откроет эту планету. Но споры этого вируса-мутанта способны прожить очень долго. Тысячелетиями!

— Ну, то что будет через тысячелетия… А ещё хорошо бы, чтоб эту планетку «открыли» наши «друзья» Мадруссены…

— Ну ты и крут! И злопамятен. До такой жестокости даже я…

— Ладно, пусть мадруссены поживут. Но местные люди…

Они всё-таки молодцы. Чего-чего, а добросовестности и педантичного подхода к своей работе у местных учёных не отнять. Ещё бы им мозгов побольше!

— Ой, кто бы гово!.. — Пол замолчал на полуслове, так как Джо запустил-таки ему в лоб книжонкой про «Замок с принцессой и драконом».

Остаться самим собой

 

Здание подавляло.

Вблизи оно ещё больше походило на цех гигантского завода, военный склад, ангар. Или зернохранилище. Причем — регионального масштаба, чтоб уж помещался гигантский урожай…

Вот только не могло тут сейчас быть никакого урожая. Потому как некому было его вырастить, собрать и привезти сюда. Разумная жизнь на поверхности планеты напрочь отсутствовала. Впрочем, её не наблюдалось и в подземельях, раз уж об этом зашла речь — ещё с орбиты они тщательно просветили всю кору континентов и островов на глубину до полумили. Пещер и карстовых пустот природного происхождения — сколько угодно. Остатков бункеров или убежищ — ни единого!

— Ненавижу планеты-загадки. — впрочем, легкомысленно-ироничный тон Пола заставлял Джо думать, что напарник говорит это не слишком серьезно. А на самом-то деле — очень даже рад очередной тайне. Ребусу, который нужно решить. (Ну, не без помощи, конечно, одного из самых передовых, продвинутых и умных Компьютеров!) И где можно совершенно спокойно, и не нарушая никаких официальных Законов в отношении туземного населения, (Поскольку такового — вот именно! — не наблюдается!) пошарить.

Так что когда Пол беззаботно поддал носком ботинка скафандра маленький камушек, ещё и что-то при этом промурлыкав себе под нос, Джо окончательно в этом убедился. Впрочем, оценивать вслух их шансы хоть что-то полезное здесь найти, или высказывать свое отношение к общим принципам «обшаривания» ими планет Вселенной в целом, и этой в частности, он не торопился. А вместо этого попенял напарничку:

— Что-то не припомню, чтоб ты хоть раз не попытался досконально изучить любую из найденных. И, если уж пошла об этом речь — твоей конкретно жизни ни на одной планете ничего не угрожало. Как, собственно, и здесь. Ну, во всяком случае — пока. — они неторопливо шли от челнока к серому монолиту, невольно задирая головы всё чаще по мере того, как высокая и широкая торцевая стена надвигалась, закрывая собой большую часть неба, и Джо чувствовал, как по спине бегут непрошенные мурашки.

— Ага, верно. Угрожать моей жизни, и — главное! — моему здоровью, начинали рудники Вендизии-три. Особенно после того, как тебе ударяло в голову стремление «на всякий случай» расплавить в хлам очередную «Угрозу Существованию Всего Человеческого Рода!»

Джо фыркнул. Да, примерно в этом духе он и выражался, когда формулировал причины, по которым приходится уничтожать то или это: как в случае с автоклавом для воспроизводства из «ничто» «Богоподобных существ», или с «Властительницей вожделений».

Но за «существ» и их расплавленный действительно в хлам кокон-автоклав они уже отсидели. А за «Властительницу», как за неживое по формальным признакам, компьютерное, псевдосущество, вообще отделались штрафом. Который, словно корова — языком, уничтожил остатки их и без того скудного совместного счета в Федеральном банке Содружества. И вот они снова в поиске. И вожделеют.

— Ладно, злопамятный ты мой. Скажи лучше: как мы внутрь-то попадем?

— А чего это — я? Пусть Мать и скажет. Это же её зонды и квадрокоптеры уже

третий круг там наматывают, словно мухи вокруг коровьей лепёшки. Мать?

В тоне Матери сквозила-таки обида за зонды и квадрокоптеры:

— Стараюсь тут для них, стараюсь. Из кожи вон, можно сказать, лезу. А они, неблагодарные млекопитающие, — так и норовят унизить. И извратить мои самые искренние усилия всё понадёжней вынюхать, и максимально обезопасить сование носов беспечных и алчных раздолбаев куда не положено… — Джо почуял, как краснеют уши, хотя «норовил унизить и извратить» вовсе не он. А что чувствовал Пол, он так и не узнал, но догадаться мог: не совсем же напарник потерял совесть. Ведь в словах Матери правды вполне достаточно — она действительно оберегает их в меру своих компьютерных сил!

Однако Мать, помариновав их с десяток секунд обиженным молчанием, чтоб угрызения уж точно проникли куда надо, соблаговолила сжалиться:

— Ладно, не впервой выслушивать тупые шутки и пошлые сравнения. А внутрь можно пройти через вон то строение. (Откиньте планшет.) — Джо так и сделал, вывалив из кармашка на предплечье рамку проекционного экрана, и чувствуя явное облегчение от того, что Мать сменила утрированно серьёзный и обиженный тон на обычный: в меру ироничный и чуть ворчливый. Чем показала, что не сердится, а просто не выносит тупого юмора и пошлых сравнений. — Вы, собственно, как раз к нему и направляетесь. Инстинктивно, наверное, как и прочие примитивные существа со слаборазвитым головным…

Следуя традициям соответственно реагировать, когда их, то бишь, людскую составляющую экипажа, начинают унижать и подкалывать, Джо зарычал. Мать заткнулась.

Джо усмехнулся, Пол, как всегда, возмутился:

— Мать! Предупреждаю честно: еще одна шуточка в стиле моего напарника, и я выворочу-таки к чертям собачим твой блок юмора и неформальной логики!

— Мать, не дрейфь. Я ему не позволю. Да у тебя и у самой манипуляторов хватает, чтоб адекватно защититься.

— Верно. Всё равно: спасибо за заступничество. Мне, как женщине, (Пол снова возмущенно крякнул) это льстит. Собственно, я и не думала шутить насчет инстинктов. Потому что, как вы и сами видите, пристройка, явно служебного назначения, здесь только одна. И уж слишком похожа на подготовительно-пропускное помещение, чтоб проигнорировать этот факт.

Оно и верно. Пристройка к передней торцевой части каземата имелась лишь одна. И масштабы её они оценили по достоинству: над головами она воздымала монолитно бетонные стены на добрых пять этажей. Само же здание «чего-бы-то-ни-было-хранилища» возносило крышу на добрых сто метров над уровнем голой и абсолютно ровной степи, поросшей чахлой травкой. Которую время от времени шевелил ласковый ветерок. Которого, ясное дело, скафандры почуять не позволяли. Как и запахов. (Да и слава Богу: насчет запахов-то они уж точно — учёные!) Зато вот звуки доносились через внешние микрофоны отчетливо: шелест стеблей, шумок от порывов этого самого ветерка, и умиротворяющее (Ну, по-идее!) стрекотание: не то цикад, не то сверчков.

И — все!

Джо буквально ощущал, как на душе скребут кошки: вот не нравится ему это место! Да и некоторые другие, особо чувствительные, места его организма чуяли подвох!

— Мать. Каковы точно размеры этого склада, будь он неладен?

— Высота — сто три метра. Ширина — двести десять, длина — восемьсот.

— Хм… — Джо вздохнул. Пробормотал, словно сам себе, — Аквариум это, что ли? Для твари вроде ворреса. Но как тогда быть с окнами?

Потом спросил уже громче, покачав головой:

— А что там — крыша? Как сделана? Из чего?

— Крыша сверху — монолитный железобетон толщиной полтора метра. Профиль в поперечнике — двускатный. Бетон лежит на профнастиле, а тот — на деревянных балках. Они пропитаны составом, напоминающим парафин. Только синтетический. Балки лежат на фермах перекрытия. Не стальных, конечно — такую тяжесть ни одна сталь не выдержала бы! — а из какого-то сплава. Потому что весь пролет в двести десять метров они перекрывают без дополнительных внутренних опор. Толщина стен — два с половиной. Метра. И вот что интересно: внутри ферм крыши и стен ещё и нанонити. То есть — арматура, как и в железобетоне покрытия. Прочность — чудовищная. Если бы удалось добыть образец…

— Да?..

— Что — да, раздолбай этакий? Чего непонятного: продали бы в Университет перспективных разработок и технологий, или в Массачусетский технологический — у них есть лаборатория новых материалов, да заработали бы миллионы! — Джо не забыл подпустить сарказма в голос. Пол как всегда сделал вид, что не верит:

— Мать! Он правду говорит?

— Вероятность такого варианта, в смысле, продажи — более девяноста про…

— Отлично! Хо-хо! А эти… Нити… Они и правда — земной науке неизвестны? И они там — есть?

— Неизвестны. И — есть.

— Это тебе гамма-сканнер показал?

— И он в том числе. И еще — третий зонд, который я завела внутрь через окно.

Окно, действительно, имелось. И не одно. Правда, шли они только вдоль длинных сторон, и напоминали, скорее, бойницы-амбразуры: длинные, узкие, вытянутые горизонтально. Непонятно было только, как через такие отстреливаться, если придётся, поскольку они располагаются на высоте трех четвертей от общей высоты, то есть — более семидесяти метров. Причём в высоту не превышают шага, а в длину — пяти.

— Отлично. Хорошо, что зонд уцелел… — Джо как бы намекал, что не в восторге от Материнской инициативы. Зонды денег стоят! — Картинку покажешь?

На экране возникла картинка. Вначале — намеченная тонкими голубыми линиями, затем — в цвете. Никакого декоративного перекрытия типа обычного «потолка» наверху не имелось: фермы, балки и серо-стальная рифленая поверхность почти стандартного профнастила виднелись отчетливо: буквально как на ладони. И бетонный и абсолютно пустой серый пол.

— Чёрт возьми. «Профнастил». И «фермы». Балки… Вот это — толщина!

— Н-да. Пожалуй, покруче, чем в доке или ангаре линкора.

— Не путай. Цели совершенно разные. Там — нужно всего лишь удержать воздух внутри. А здесь — чертову массу бетона. На квадратный метр должно получаться… Мать?

— Шесть с половиной тонн.

— Ага. Отлично. Но… Мать. Если мы войдем… С нами ничего плохого не случится?

— С вероятностью шестьдесят три и восемь десятых процента — нет.

Джо пошкреб бы отросшую щетину на подбородке, если б не шлем. Мысли в голове понеслись Ниагарой: во-первых, почему это напарник спросил о таком, (Не иначе, что-то почуял и своим чёртовым обостренным инстинктом?!) а во-вторых — почему Мать действительно: почти подтвердила, что опасения, хотя бы частично — обоснованы?

— Дьявольщина. Процент-то… Солидный.

— Сам вижу. Ладно. Пошлем впереди дроида.

 

Дроид вкатился, шелестя обрезиненными гусеницами по бетонной поверхности пола пристройки, прямо в отверстие её единственного дверного проёма. (Собственно, они называли его так по привычке — никакой дверью здесь не пахло, и даже не похоже было, что она вообще предусматривалась!) Эмоций их бравый стальной воин, разумеется, не проявлял. Джо и Пол, опасливо держащиеся в пяти шагах позади, попытались вдвинуться следом.

Не тут-то было!

Мягкая невидимая стена перегораживала широкий с виду проём так, что только в середине оставался узкий — только-только протиснуться одному человеку! — проход.

— Ну и как тебе это?

— Думаю, какое-то силовое поле. Мать?

— Да, это поле. Но какое-то особое. Для дроида оно не явилось преградой. А для вас — да. Поэтому думаю, оно ограничивает доступ внутрь именно функционирующим существам из органического вещества. Живым, проще говоря.

— Ну ни фига себе!.. Так — что, получается, мы должны лезть туда поодиночке?! Или уж — вообще не лезть?

— То, что вы, разумеется, как всегда проигнорируете, а точнее — сделаете прямо противоположное моим рекомендациям, я не сомневаюсь. — Пол засопел, Джо крякнул, но они оставили прикол без комментариев. — Но вот лезть туда вам действительно придётся поодиночке. Проход — только-только чтоб протиснуться. Боком.

— Так ты — что? Видишь это… Поле?

— Нет, не вижу в прямом смысле. Его показывает сканнер биоизлучения: вот. Он светится зелёным. Что странно. Такое свечение обычно дают именно живые существа.

Джо и Пол некоторое время любовались картинкой, возникшей на экране вновь откидного планшета. Затем Пол буркнул:

— Чур, я первый делаю обратное рекомендациям Матери.

— Да валяй: кто тебя держит!

— Никто. А вот вперёд меня влечёт неистребимый дух первопроходца. Исследователя. Первооткрывателя. Пионера-разведчика.

— Может, хватит выделываться и бахвалиться, и ты уже наконец полезешь?

Сопя, и вполголоса бурча что-то подозрительно похожее на ругательства, Пол начал протискиваться сквозь узкий и невидимый простым глазом коридор.

Завеса из чего-то серого и явно непроницаемого и непробиваемого возникла в проёме внезапно.

Только что перед Джо зияло пятиметровое тёмное отверстие с невидимым, но несомненно наличествующем проходом посередине, в который и втиснулся, вздыхая и кряхтя, напарник, и вдруг — нате вам! Переборка из серого материала, неизвестно откуда взявшаяся, и во всём абсолютно идентичная окружающим стенам, перекрывает всю дыру!

— Проклятье!!! Пол! Слышишь меня?

— Слышу. А что такое?

— Ты… Ничего необычного не ощущаешь?

— О! — стало слышно, как Пол заскрипел скафандром, явно разворачиваясь, — Темно. Сейчас включу налобный фонарь. Ух ты! А дыра-то… Перекрыта!

— Да, я тоже заметил. На всякий случай — никуда далеко не отходи. От проёма только отодвинься. Сейчас мы с Матерью попробуем проделать какой-нибудь проход к тебе.

Однако опасения Джо очень быстро подтвердились: ни плазменная пушка-резак, ни выстрел из гранатомёта, ни ультразвук, ни крупнокалиберные пули не оставляли на поверхности «бетона» ни малейшей щербинки!

— Мать! Что там у нас?

— «Там у нас» какое-то силовое поле. Защищает теперь весь периметр Здания — то есть, не только дверь, но и стены, и крышу.

— А окна?

— Окна захлопнулись, и тоже защищены. Я пробовала.

— А через подвал?

— В глубину это здание уходит фундаментом на пятьсот ярдов, и его основание покоится на коренном граните континентальной платформы. Материал фундамента — тот же, что и у стен и крыши. И — тоже защищён полем. Теперь.

— Проклятье! — Джо ощущал уже не беспокойство, а настоящий страх за напарника. — Ну, теперь ты, разумеется, скажешь, что предупреждала, и т. д. Кстати: чтоб не соврать, это же ты сказала, что с нами (ну, с шестидесятипроцентной вероятностью!) ничего не случится?!

— Поправочка. Вопрос был сформулирован так: «Не случится ли с нами чего-то плохого!»

— Та-ак… То есть, ты имела в виду — что вероятность того, что что-то вообще случится — выше?

— Естественно. Она была — девяносто пять и восемьдесят три сотых процента.

— А почему не сказала?!

— Была обижена. Да и вопрос ставился — именно о чём-то «плохом».

— То есть то, что произошло — не «плохо»?!

— Пока — нет. С ним же ничего не случилось. Он жив и здоров.

Джо не нашёлся что возразить на это, только поразевал рот — словно выброшенная на берег рыба. Однако быстро очухался:

— Так мы — что — не сможем его вынуть оттуда?

— Думаю, пока это у нас не получится.

— А когда получится?

— Когда это Здание выпустит его само. А сделает оно это лишь после того, как Пол пройдёт через то, для чего это Здание и построено.

— И… Для чего же это оно построено?! — на душе Джо скребли уже не кошки, а настоящие тигры!

— Испытание.

— И… Чего будут испытывать?

— Его силу. Духа. Ну, возможно, и тела.

— Чёрт возьми. Ты раньше не могла сказать, что поняла цель строительства чёртовой конуры?!

— Нет. Ты же сам сказал, что вы хотите непосредственного обследования. Личного.

— Блинн… Ну я и безмозглый самовлюблённый мудила в таком случае.

— А я тоже тебе это тысячи раз…

— Р-р-р!!!

— Поняла, молчу.

— Можно мне-то как-то вклиниться в ваш суперумный диалог? — в голосе Пола звучали одновременно и ехидство и беспокойство, и Джо отлично понимал чувства отрезанного от мира неизвестной силой напарника. Он и сам, окажись в такой ситуации, ощущал бы не то что беспокойство — страх, ужас: быть отделённым от привычного мирка корабля, да и всего мира! И ещё понимать, что тебя не могут освободить друзья! — Мать! Неужели ничто не сможет вскрыть этот… склад?

— Нет, почему же… Малая водородная пожалуй, сможет. Только вот…

— Да? — теперь в голосе Пола звучала живейшая заинтересованность.

— Только вот я думаю, что все, кто проходил здесь до тебя тоже имели возможность «вскрыть» это Здание бомбой. Попросту говоря — уничтожить.

Но Здание — до сих пор стоит. И цело. Значит, они… — Мать замолчала, словно давая возможность людям самим додуматься до той элементарной мысли, которую она давно усвоила.

— Прошли?! Ты имеешь в виду, что до нас тут уже кто-то…

— Несомненно. Это Здание — явно достояние не одной Цивилизации. Его построили очень давно. Почти два с половиной миллиарда лет назад. И служит оно только одной цели.

— И какой же?

— Показать человеку, или существу, который в него войдёт, чего он (или оно) стоит!

— Уж не хочешь ли ты сказать…

— Да. Вне всякого сомнения перед нами — легендарный «Тот-кто-испытывает-твой-дух».

Проще говоря — Испытатель.

 

Джо молчал довольно долго, переваривая. А заодно вспоминая древние предания и легенды. Как это свойственно легендам — смутные, и полные загадок и намёков. Но кое-что конкретное, конечно, в них имелось.

Испытатель. Машина, построенная некими Предтечами, и существующая мириады эпох только для того, чтоб расы и цивилизации могли проверить себя. Пройти Испытание.

И узнать, кто чего стоит… Реально.

А они-то считали его банальной выдумкой!

Первым молчание нарушил Пол:

— Мать. Почему сразу не сказала?

— Не хотела. Ждала. И надеялась, что вы сами догадаетесь. А ещё у проходящих через Испытатель должна быть свобода выбора.

— Что за фигня? Какая, на …, свобода? Ведь я — уже внутри. И ты, раз умолчала, фактически — обманула меня!

— Уж не хочешь ли ты сказать, что знай ты, что перед тобой — не полез бы?

— Ну… Хм-м… Э-э… Чёрт. Ты права — полез бы, конечно. Да ещё и причмокивая и вожделея, как про это обычно говорит мой чёрствый душой напарничек. Ну а если уж совсем честно — вначале я бы всё-таки основательно подумал. Ну, месяца так три.

— Так долго мы не прождали бы. У нас жратвы — на два месяца. А туалетной бумаги — вообще на один.

— Хватит! Ты же сам сказал, что тебя устраивают для последнего и мои «книжечки». А вот еда… да. Это — серьёзно. Так что — придётся лезть?

— Похоже, придётся. Иначе нам тебя не вытащить — бомба у меня в трюме, конечно, есть, но вот применить её так, чтоб «не повредить» и тебя — вряд ли получится.

— Ну спасибо, Мать. За любезно предоставленную мне честь. И «свободу выбора».

— Всегда пожалуйста. Да, хочу напутствовать тебя приятной новостью: Испытатель безопасен. То есть — пройдёшь ли ты то, что тебе предложат, или не пройдёшь — ты останешься цел. Ну, физически. Во-всяком случае, именно так утверждают три четверти легенд и мифов.

— А что говорят остальные?

— Что человек, (Пардон! Мыслящее существо!) прошедшее через Испытатель, никогда не будет прежним. А ещё есть такой момент: те, кто не выдержит испытаний, ожидающих внутри, якобы, настолько… э-э… расстраиваются, что доходит и до суицида! Ну, это — только иногда. В исключительных случаях.

— То есть, наверное, на наложение на себя, облажавшегося, рук, идут те, у кого совсем слабая психика? Какие-нибудь склонные к истерии особи… Ну, или самки?

— Точно. Но вы же у меня — сильные? С устойчивой психикой?

— А то!..

— Хе-хе… — Джо не мог не поиронизировать над попавшим в переплёт храбро полезшим вперёд напарничком, — Посмотрим сейчас, какое будет «а то!..» Получается, тебе, Пол, грозят только душевные терзания. И стыд. Позор до конца жизни.

Если не пройдёшь.

Или пьянящее ощущение победы над самим собой и древними Предтечами, соорудившими эту хрень. Наполняющее душу законной гордостью. Если пройдёшь.

— Как был бесчувственной грубой свиньёй, так и остался. Друг, называется… Я-то рассчитывал, что вы с Матерью хотя бы будете за меня болеть. Переживать. Волноваться.

— Ладно уж, тщеславный ты наш. Я за тебя волнуюсь. И переживаю. А, да: могу ещё похлопать тебе. Как это там было: «Идущие на смерть приветствуют тебя, Цезарь!»

— Это я должен был сказать. Я же иду!

— Ага. Ладно, не парься: Мать сказала, что это безопасно. На три четверти. Ну, то есть — с вероятностью более семидесяти пяти процентов.

— Я не говорила такого. Я сказала только, что он останется жив. С такой вероятностью. А вот насчёт вреда, или ущерба… ну, духовного — я сказать точно ничего не могу.

— Ничего себе! Так мне — что? Бояться?

— Нет. Будет лучше, если ты наоборот: преисполнишься мужества и решимости идти до конца. Согласно легендам Юменджей испытания предусматривают битвы и схватки с какими-то опасными противниками, которых тебе подберёт Испытатель. Сам. Обследовав тебя. И руководствуясь некоей неизвестной нам логикой. Ну, или программой. И ещё там, в легендах, говорится, что схватки предстоят нешуточные. Не на жизнь, а на смерть.

— Отлично. Так «замечательно» меня ещё никто не подбадривал. — иронии и обиды в голосе Пола не могла не уловить не то что Мать — а и тихо колыхавшаяся вокруг сапог Джо трава.

— Ладно, не нужно расстраиваться и сердиться. Нужно просто пойти и победить их всех! Надрать, так сказать, их ксеноморфные задницы! И показать, что люди не лыком шиты, и умеют не только в носу ковырять, или книжечки с…аные почитывать, закинув ноги в грязных носках на главный пульт.

— И тебе спасибо за напутствие, напарничек. Выйду живым — я тебе это припомню.

— Да ладно! Я же знаю, что ты отходчивый и милый. Незлобливый. Так что давай: соберись с духом, и — вперёд! Да пребудет с тобой Сила!

Потом расскажешь, как всё было.

 

Голос Пола, решившего-таки войти через второй, выглядящий по его словам так же, как первый, проём, ведущий уже в само «Зернохранилище», прервался на полуслове.

Но серьёзно забеспокоиться за судьбу напарника Джо не успел: внезапно на месте первого проёма что-то заискрилось, засверкало, словно праздничные фейерверки, и вот уже Пол стоит перед ним, моргая выпученными глазами на странно сером и перекошенном гримасой лице! Одновременно и чёрное отверстие прохода внутрь за спиной напарника обнаружилось снова на своём месте.

Джо раскинул руки. Затем подошёл и нежно приобнял напарника, глаза которого, казалось, сейчас выскочат из глазниц, а трясущаяся челюсть упадёт на дно скафандра:

— Добро пожаловать домой! Ну, как тебя там кормили? А девочки были?

Довольно долго из уст Пола не выходило ничего, кроме невнятного мычания, хотя рот активно открывался-закрывался, и было видно, что он осознал, наконец, что уже снаружи Испытателя, и его жизни ничто не угрожает. Наконец Джо удалось и что-то членораздельное разобрать:

— Давно вы здесь… Сколько я там… Вы долго меня ждали?

— Нет. Примерно полторы секунды. Мать?

— Одну и три десятых.

— Ф-ф-у-у-у… — Пол как стоял, так и рухнул на землю, и если б не стекло скафандра, точно поцеловал бы её, — Свобода!!! Жизнь. — и, спустя секунду, — Чтоб им всем там сдохнуть!..

Джо перевернул напарника, не проявляющего желания встать, на спину:

— Хватит валяться. Мы тут, понимаешь, все изнервничались, испереживались, а он: посмотрите! Лежит, и в ус себе не дует!

— Знаешь, Джо, после всего этого мне даже твои тупые шуточки — словно бальзам. Свои же. Земные.

— Надо же. Вот не думал, что когда-нибудь буду оценен по достоинству. Ладно, с возвращением домой. В родные, так сказать, пенаты. Может, всё же расскажешь?

— Расскажу. Садись-ка. — Пол похлопал по земле возле себя, и Джо действительно сел у талии напарника, чтоб всё-таки смотреть на его уже принявшее почти нормальную расцветку лицо, и моргающие глаза. Мать во время их диалога предпочла помолчать.

 

— Когда вдвинулся во второй проход, вокруг вспыхнул ослепительный свет! И я даже не сразу сообразил, что оказался совершенно голым!

— Как так?

— Не знаю. Но если не хочешь, чтоб я чего существенного забыл, лучше не перебивай.

— Договорились. — Джо посопел, но решил, что требование справедливо.

— Так вот. Оказался, говорю, совершенно голым. И — словно на огромной арене! Попытался, конечно, докричаться до тебя и Матери — но куда там! Вокруг тишина. Глубокая такая, как бывает ночью в каком-нибудь тесном чулане… Только здесь был — ослепительный свет! Ну, в начале. А потом глаза как-то привыкли. И я осмотрелся.

Снаружи кажется, что это Здание огромно. Ну а внутри оно — размером примерно с футбольное поле. Нет — с половину поля. Наверное, чтоб человек не мог уж сбежать от тварей, которых там на него натравливают!

Джо чудом и в последний момент успел заставить раскрывшийся было для вопроса рот закрыться обратно. Пол продолжил и сам:

— Тварей, к счастью, дают по одной. Потому что если б они набросились все сразу — ловить и «испытывать» точно было бы некому: растерзали и сожрали бы в миг!

Первая мерзость состояла, кажется, из одних когтей и зубов! Расцарапала мне всю грудь и бок, пока догадался прижать её животом к полу, залезть на холку, и придушить! Жаль, при этом и ноги оказались расцарапаны — крови потерял много, ослаб.

Со второй так не вышло: она была похожа на самого банального питона, или анаконду: всё норовила обвиться вокруг меня, да раздавить! С ней справился, разодрав её челюсти. — Пол кивнул на немой вопрос в глазах Джо. — К счастью, мышцы-сжиматели челюстей двадцатифутовой гадины оказались слабее, чем мои бицепсы. Не то, что мышцы её туловища! — Пола передёрнуло. Похоже, воспоминания отнюдь не были приятными, — и пальцы, дрянь ползучая, зубами прокусила до костей! Тоже — чуть не истёк. Но догадался зализать!

— Третья гадина, похожая на смесь бабуина с росомахой, умудрилась чем-то плюнуть мне в глаза. Поэтому я напрочь ослеп, немного растерялся, а она в это время…

Пол замолчал, похоже, надолго, и Джо всё-таки решился:

— Сожрала?

— Да… Да.

— И… Как?

— Ну что могу сказать: это было чертовски болезненно и… Неприятно. Бр-р-р!

— Понятно. Значит, дальше третьей твари ты не прошёл. И сколько примерно времени всё это заняло… Субьективно?

— Ну… Хм-м… Если абстрагироваться — то немного. Часа два. Поэтому я и удивился, когда вы сказали, что прошло одна и три десятых. Секунды. — Пола опять передёрнуло.

— Ясненько. Испытание-то, стало быть, не «в живую». Я хочу сказать, испытывали не тебя, не твоё тело, раз ты оказался нагим. И сейчас — целёхонек. Стало быть, тело и воспоминания — просто воссозданы. В виде фантома. Так, Мать?

— Вряд ли. Скорее — воссоздано только физическое тело. Во всех деталях. (Собственно, это не так трудно!) А вот сознание было просто перенесено в это новое тело, пока настоящее зависало где-то в своём скафандре. Ожидая, пока Пол разделается с тварями.

— Мать! А сколько всего их, ну, этих тварей, может быть там, внутри?

— Не знаю. Но то, что испытание будет не одно — описано в эпосе Ыырволдов.

— Блинн… Жаль. Уделали они меня. Ты уж прости, напарник, но похоже, срезался я. Облажался. Показал проклятым тварям там, внутри Испытателя, да и его сволочному мозгу, или что там у него, что мы, люди, в рукопашной схватке немногого стоим…

И сильны только своим оружием и технологиями.

— Хм-хм… А интересная мысль. Проверять расы и Цивилизации в их обнажённом, первозданном, так сказать, виде. Невыигрышно, конечно. Для нас. Потому что большинство существ именно — разумных, всё же делают ставку — именно на орудия. Когти, зубы, и прочие данные природой защитные атрибуты, если можно их так обозначить, обычно со временем отмирают. За ненадобностью. Ну, или становятся просто красивым аксессуаром — вроде волос и лакированных ноготков у женщин.

А чтоб вот так… Без ничего — да на смерть!.. Н-да.

— Чего — «н-да»?! Это всё, что ты можешь сказать по поводу произошедшего? Нас тут, понимаешь, унизили и победили, да ещё и сожрали… Без анестезии — то есть, чертовски болезненно, а он — «н-да»!

Пол перевёл дух, и посопел: похоже, впечатления от «съедения» и правда — казались чертовски достоверны! Но «дух» напарника уже вполне очухался от переживаний по поводу воспоминаний. И даже воспылал жаждой реванша:

— Ну-ка, иди, и наваляй там этим сволочам — от души! Так, как лупишь в тренажёрной этого несчастного Робо-Ли! Не позволяй втоптать в грязь доброе имя Человечества!

— Мать?

— Думаю, он прав. Ты и морально, если можно так сказать, подготовлен, поскольку учтёшь опыт Пола. И физически куда сильнее, чем «средний» современный, разбалованный так называемыми «благами Цивилизации», человек.

У тебя должно получиться… Лучше!

Джо подкатил глаза к зениту. Но поскольку там не обнаружилось транспаранта с надписью «Дурак будешь, если позволишь этим паршивцам втравить себя в такое безобразие!», решил, что попробовать-то можно.

Тем более что это — «безопасно»!

— Ладно, болельщики и наставники. Пойду. Однако Мать: дроида выведи оттуда наружу прямо сейчас — а то мало ли… А он денег стоит!

 

Переход, хоть Джо и знал, что он будет, всё равно оказался слишком резким.

Вот он в скафандре, потея и сопя, протискивается через второй проход в невидимом поле… И вот он — уже в ослепительной яркости обширного пространства!

Ощущения… Странные. Он знал, конечно, что будет обнажён, и что внутри Арены тепло, и вообще вполне комфортно в плане кислорода и влажности. Но переход оказался слишком резким: миг назад он был в скафандре, рядом привычная уютность водяной и пищевых трубок, светофильтр, кондиционер, крабик-дрон за спиной, и прочее…

А вот он — уже голый стоит под прицелом словно тысяч софитов! Словно древний гладиатор. Обречённый на смертельную схватку. Вот только зрителей-болельщиков нет. Или есть — но скрыты за— и в стенах.

Между тем первый противник уже ждал его. В одном из дальних углов прямоугольника серого колодца, размером действительно не больше половинки обычного футбольного поля, и высотой под сто метров, на полу кто-то сидит. Или стоит?

Джо, разминая мышцы, которые он действительно старался поддерживать «в тонусе», покрутил и головой: нужно бы отойти от стены. Не хотелось бы, чтоб его сразу же лишили пространства для манёвра! Значит, как там нужно учесть «опыт»? Глаза не подставлять? Или лучше стремиться лишить зрения — врагов?

При ближайшем рассмотрении существо оказалось похожим на чудовищных размеров осу. Точнее — шершня. Восемь щупалец-члеников. Огромные (Или они такими показались в первый момент!) жвала. Жало в конце бочонкообразного туловища — с добрый кинжал. (Обнаружил это, когда тварь, словно примериваясь, ну, или стараясь запугать, вдруг выпустила оружие из брюшка на добрую ладонь!) Четыре крыла, растущих из чего-то вроде горбика на спине — каждое метра по три. Полосатое — чёрно-оранжевое — туловище. Глаза… Тоже огромные.

И сразу понятно: ослепить чудище не удастся, поскольку даже если выбить большую часть глаз размером с футбольный мяч каждый, оставшиеся невредимыми и независимо работающие омматидии-призмочки фасеточных органов зрения всё равно будут передавать изображение в мозг.

Значит, нужно подумать, и поискать другие уязвимые места — причём такие, чтоб можно было достать и поразить голыми руками. Или ногами.

Вот, например, лапки-щупальца. Насколько он помнит, существа из хитина, то есть — с внешним скелетом, вырастают столь большими только в атмосфере, очень богатой кислородом, (Например, на земле в триасовый период, когда кислород зашкаливал за тридцать процентов, водились скорпионы размером с бычка!) а здесь дышится ничуть не лучше, чем на «Чёрной каракатице». Стало быть существу придётся потяжелей, чем ему. Особенно при нагрузках. Или беге. Но вот как бы заставить его действительно — бегать. Потому что конечности явно не отличаются силой и длинной. Правда, вот крылья…

Как бы их тоже сделать «нефункциональными»!

Существо, похоже, тоже изучало его, медленно поворачиваясь, пока Джо обходил его по кругу. Джо мысленно усмехнулся: представил себе, как выглядит сам с точки зрения летучего хищника: безкоготной, и с крохотными зубами, розовый двуногий и двурукий. Можно подумать: «Фи! Тоже мне — противничек!»

Может, это и хорошо? То, что враг может его недооценить. Хотя…

На это вряд ли стоит рассчитывать — тварь создал, или просто вынул из «архива» своей памяти мозг Испытателя. И этот мозг явно считает, что их силы примерно равны! Как примерно равна их масса — про это упоминал и Пол.

Значит, нужно постараться. Не разочаровать этот самый мозг. И «восстановить честь человеческой расы», которую незадачливый напарник уронил, похоже, ниже плинтуса. Позволив «побить» себя «всего-то» третьему противнику!

Оса между тем, похоже, насмотрелась. И двинулась вперёд. Медленно вначале, но внезапно ускорившись, побежала на члениках-лапках прямо на Джо. Джо не придумал ничего лучше, как метнуться навстречу, и когда отвратительные челюсти клацнули всего в метре от его паха, куда наглая тварь откровенно целилась, просто прыгнуть вверх, сделав сальто, и перелететь через насекомое, ещё и оттолкнувшись от его спины руками!

Прыжок много ему дал. Во-первых, он узнал, что хитин спины, или что там у твари снаружи тела — чертовски крепкий и твёрдый. Во-вторых — что реакция у осы куда медленней, чем у него. Ну и в-третьих — что вероятней всего справиться с летучей штуковиной будет легче, если и правда — лишить её преимущества полёта. А то, что это возможно, ему показал кусок глянцевого полупрозрачного крыла размером с ладонь, который оказался зажат в его правой кисти: хватка тренированных пальцев оказалась сильней, чем прочность любого из четырёх органов «для летания»!

Тварь довольно быстро развернулась, возмущённо заклацав челюстями, и застрекотав наконец, крыльями: похоже, ощущение боли ей знакомо! Вот теперь оса взлетела. Правда, несколько неуклюже и словно через силу: похоже, повреждение у основания одного из крыльев ей сильно мешало. Джо не торопился куда-либо двигаться, а просто стоял, полусогнув ноги, и задрав голову: хотел посмотреть, какую тактику применит при атаке уже сверху прекрасно вооружённый, но явно более медленно соображающий и двигающийся противник.

Тактика оказалась прямолинейной и незамысловатой: зависнув прямо над головой врага, внезапно сложить крылья, и обрушиться всей массой тела на жертву, стараясь охватить восемью клешнями-члениками, и вонзить куда-нибудь в тело врага своё жало!

Джо без особых проблем (Выделывал с робо-Ли и не такое!) отскочил в сторону, и когда не ожидавшая такой подлости от противника оса с маху грохнулась об пол, оторвал ещё кусок крыла, оказавшийся в пределах досягаемости: на этот раз — с добрую рубашку!

Выяснилось, что тварь кричать не может, хотя челюсти-хелицеры открывает ничего себе: почти как белая акула! Так что когда оса побежала на него, повыше на этот раз приподняв брюшко над полом, Джо поступил по-другому: въехал со всех сил босой пяткой в центр лба между глаз: динамометр показывал, что сила такого удара у него доходит до тонны!

Существо остановилось, словно ударившись о стену! И пока оно пребывало в прострации, явно пытаясь понять, что случилось, Джо снова запрыгнул на хитинистую спину, и обломил у основания два крыла, просто схватившись за них понадёжней руками, а оттолкнувшись от горбика — обеими ногами!

Крылья вывернулись из суставов, хотя и не оторвались напрочь — повисли на чём-то вроде сухожилий. Выглядели они теперь словно беспомощные тряпочки, волочащиеся за разъярённой тварью.

Да — оса попробовала теперь просто догнать Джо, остервенело хлопая челюстями, и быстро перебирая волосатенькими лапками-члениками.

Джо не стал форсировать: после пяти секунд понял, что «пешком» оса передвигается куда медленней его. Да оно и понятно: какое же крылатое сделает упор на силе мышц — вот именно — ног?!

На этот момент он и опирался при выработке дальнейшей тактики: погоняв только что не матерившуюся, и брызгающую жёлто-зелёной слюной, и капающую оранжевым ядом с кончика жала, тварюгу за собой с полчаса по периметру поля, понял, что лапки-членики устали и уже еле перебираются. А когда тварь вообще встала, опустив увесистое брюхо прямо на пол, Джо перешёл к решительным действиям.

Он подошёл к осе прямо спереди. Тварь было снова кинулась на него, подняв и растопырив четыре передних ножки, и снова широко разинув «рот». Но прежде, чем хоть что-то из царапающее-кусающего арсенала коснулось его, Джо отскочил чуть в сторону, и схватился за передний сегмент одной из лапок. Рванул его вбок и вниз что было сил, одновременно нырнув туловищем вниз — под приподнятое целое крыло, и выскользнул, перекатившись, у жала. С оторванной лапкой в руке.

Времени терять не стал, и когда оса передвинулась, попытавшись снова оказаться к нему передом, двинулся в ту же сторону, что и она, не позволяя достать себя, и оторвав теперь одну из задних лап со своей стороны — для этого пришлось всё же снова перепрыгнуть через спину осы.

Обе оторванные лапы при ближайшем рассмотрении оказались в качестве оружия бесполезны: коготки на их окончаниях не представляли серьёзной угрозы явно бронированному корпусу из жёсткого хитина. Оса же даже без двух органов передвижения осталась вполне функциональна: хоть за ним больше гоняться не пыталась, и просто ожидала его нового нападения, оскалившись не менее свирепо, чем в самом начале! Кроме того, она теперь действовала умнее, чем раньше: спиной и повреждённым боком почти прижималась к стене чёртова ангара.

Джо подумал, что враг деморализован и частично обездвижен. Что делать дальше?

Убить тварь, попробовав добраться до её жизненно важных центров и органов? Но у осы, насколько он помнит общую биологию, даже мозга — три штуки. Да и как до них добраться сквозь прочный хитин? Желудок же и прочие пищеварительные причиндалы — явно сейчас не главное. Значит, придётся действовать, как наметил.

Просто обездвижить. Гарантированно.

 

Оторвать остальные шесть лап-члеников оказалось и проще и трудней.

Последние четыре с правой стороны осы он отрывал нагло: просто забравшись на спину врага, целые крылья которой выворотил из суставов и оторвал, отбросив подальше, до этого — чтоб не пыталась перевернуться с их помощью на спину! После этого никаких реально опасных действий со стороны противника не последовало.

Потому что хлопанье челюстями и высовывание жала нельзя назвать опасными, если их хозяин лежит, беспомощно распластавшись на брюхе, и ёрзая по полу, словно парализованный морж.

Джо испытывал, конечно, определённые угрызения совести. Но — не слишком сильные. Это ведь не он первым кинулся на врага, пытаясь цапнуть и разорвать!

Конечно, осе больно. Конечно, она сгорает от ненависти и разочарования. Но он хотя бы не пытается её сожрать! Да и просто — добить. И сам он практически не пострадал: полчаса лёгкого бега трусцой и несколько боевых прыжков — ерунда по сравнению с его обычными нагрузками. Значит, всё в порядке. Будем надеяться.

О том, что не всё в порядке ему сказал странный звук.

Оса внезапно исчезла, а на её месте…

Чтобы не облажаться и не оказаться застигнутым врасплох, пришлось быстро отскочить на пару шагов подальше: чтоб хотя бы рассмотреть нового врага получше! И понять, чего можно ожидать от такого!

А ожидать, похоже, можно только плохого: новая тварь больше всего напоминала ехидну. Ну, или дикобраза — только увеличенного раза в два: как раз, чтоб весить, как сам Джо!

Плохо. К такому двухметровому врагу с голыми руками не подберёшься.

Нужно, стало быть, что-то придумать! А как тут придумаешь: даже воды, куда, например, лисы скатывают ежей, чтоб те развернулись, подставив под острые зубы беззащитный живот, тут нет! Только ровный и прочный бетонный пол. И стены. Может, попытаться использовать их? А как?

Между тем существо, явно унюхавшее его плоть и запах пота, двинулось вперёд. Из-под игл на переднем конце тела проглянули два словно туннеля: из них злобно пялились на Джо крохотные бусины-глазки: а плотоядное у них выражение! Не кормили они тут, что ли, этого ёжика?!

Джо ринулся вдоль стенки прочь. Дикобраз, сердито пофыркивая (А что: он и всерьёз рассчитывал, что Джо вот так и даст себя слопать?!) двинулся следом. Бегать быстрее, чем трусцой, снова не пришлось: тварь, смешно переваливаясь на коротких передних и излишне длинных задних лапах, быстрее бежать явно не могла. Или — могла, но предпочитала жертву взять на измор: то есть — загонять до состояния полусмерти.

Джо не позволял себе слишком уж отрываться — чтоб тварь не могла срезать углы. Но и мешкать особенно не приходилось: зубы наподобии бобровых уже клацнули пару раз у его пятки! Долго так продолжаться, конечно, не могло, но Джо так и не мог придумать, как справиться с колючим и явно серьёзно настроенным противником.

Однако ему повезло: на восемнадцатом круге обнаружилось, что из твари выпадают иглы. То ли от усталости, то ли — просто как отслужившие своё волосы выпадают с тела любого существа.

Джо много задумываться не стал, а принялся на бегу собирать иглы, да складывать в пук. Когда острых орудий с добрый фут длиной оказалось около десяти, он выбрал те, что поматёрей — то есть, покрепче, потолще, да подлинней.

Внезапно остановиться, развернуться, и нанести точно выверенный удар иглой — в бусину глаза было, безусловно, подло!

Но действенно!

Дикобраз взревел дурным голосом, да так, что у Джо заложило уши! Но ударить во второй глаз не получилось: тварь сразу кинулась прочь от коварного врага!

Второй глаз Джо поразил, уже сам погоняв истекающую кровью и воющую тварь по залу с полчаса — когда у той просто не осталось сил убегать от него и уворачиваться!

Когда глаз оказался выколот, существо исчезло почти сразу: кто бы ни был этот чёртов устроитель крысиных бегов и боёв, дураком он не был уж точно!

 

Третий противник Джо оказался чертовски похож на крысу. Огромную, злобную, неутомимую и решительную. Ну, повадки и привычки крыс Джо отлично знал и по опыту, и из обучающих программ: справился, как ни странно, легко. Потому что двигался он куда быстрее гигантского грызуна.

Достаточно оказалось пару раз ударить ногой по глазам, да придушить, взобравшись на холку, и обхватив туловище так, чтоб его не доставали когтистые лапки!..

С четвёртым противником пришлось повозиться.

На этот раз Джо достался скользкий и странно воняющий осьминог. Точнее — чудище с десятью щупальцами с присосками с пятицентовик, и двумя не то — клювами, не то — ртами. Во-всяком случае, роговые пластины вроде примитивных зубов имелись в обеих. Его пришлось тоже вначале долго выманивать, убегая. А когда выбил один из трёх глаз, размером с доброе яблоко, убегала уже тварь. Джо очень жалел, что пук игл от дикобраза исчез вместе с дикобразом — с их помощью ему было бы куда проще и легче лишать противника зрения! Но иглы исчезли, как до них исчезли вместе с осой и её лапки!

Осьминога Джо разорвал на две примерно равные половины: его сильно подвысохшее в сухой атмосфере уставшее тело оказалось упругим, но не очень прочным.

Кошку, похожую на тигра, но — чтоб уравнять шансы! — весящую куда меньше, а стало быть и сравнительно небольшую, хоть и тоже полосатую, Джо убил ударом ребра ладони по загривку: позвоночник шеи перерубился его тренированной ладонью легко. Когда-то он видел, как подобный трюк проделал знаменитый боец древней эпохи Брюс Ли…

Джо уж начал было проникаться пренебрежением к мозгу, дающему ему противников, с которыми можно справиться буквально шаблонными методами. Хотя, конечно, зрение — у многих рас и существ является главным чувством, нет сомнения, что победить таких проще всего лишив именно его: так же эти гады поступили с Полом?

Джо испытывал что-то вроде мстительного удовлетворения: вы с нами так, а мы с вами — точно так же!..

Шестой противник зрения как такового не имел.

Да и вообще: больше всего он был похож на шар. Чёрно-серый, до невероятности напоминавший самый обычный арбуз. Только чудовищных размеров: высотой Джо по пояс. Логично рассудив, что голыми руками тут немного навоюешь, Джо предпочёл судьбу не искушать, и когда шар с шорохом, и чуть подрагивая, двинулся к нему, отступил.

Однако шар упорно не желал отставать, и преследовал его, постепенно ускоряясь. На этот раз не помогло даже то, что Джо старался держаться поближе к стенам — шар, вкатившись в угол, чуть деформировался, словно был наполнен чем-то вроде густого сиропа, но изменял направление движения очень быстро. А, кроме того, оказалось, что он может катиться гораздо быстрей всех предыдущих врагов: Джо быстро запыхался, развивая почти максимальную скорость бега.

Нет, так дело не пойдёт. Пусть противник его и не видит, но уж по поту, которым человек буквально истекает, теряя драгоценную влагу, найти может легко. Или у него есть-таки глаза? Но как он может видеть ими?! Или они перемещаются одновременно с движением монстра всё время на переднюю сторону тела?!

Джо отлично понимал: ещё пара часов движения в таком темпе, и уже он сам окажется «вымотан» и обессилит просто от потери влаги: сталактитовая слюна уже свисала с нёба, не давая нормально дышать и глотать.

Нужно что-то придумать… Но что?!

Джо забрался в угол поглубже. Шар, словно только этого и ждал, покатился вперёд, к нему, ещё быстрей. Джо подпрыгнул, и оказался на верхушке сфероида — действительно, там оказалось мягко, словно на пружинном матраце. Только вот не бывает матрацев — с зубами! Пасть, что внезапно разверзлась буквально у него почти под ногами, оказалась усеяна тремя рядами острых белых треугольников: словно у заправской акулы! Джо пришлось снова спрыгнуть вниз, на оперативный простор ангара, потому что пасть очень резво перемещалась по поверхности туши в направлении одной из его инстинктивно раздвинутых ног!

Ах, вот ты как с нами! Ну погоди ж ты!

Джо не стал дожидаться, пока «шарик» выкатится снова из угла, а снова запрыгнул на него — теперь с другой стороны. Ротик с милыми зубками снова возник, но теперь Джо не стал ждать, когда тот приблизится к ногам, а сам что было сил ударил пяткой внутрь разверстого отверстия, постаравшись попасть по нёбу — если только можно назвать нёбом гладкую и покрытую слизью воронку, сходящуюся в небольшое чёрное отверстие на глубине фута.

Эффект превзошёл все ожидания!

Хорошо, что Джо успел выдернуть ногу сразу после удара, и спрыгнуть!

Если раньше скорость движения шара была высока, то сейчас она увеличилась в разы: терзаемое мучительной болью существо буквально наматывало круги по арене, иногда, словно сослепу, ударяясь о стены, а Джо только успевал перепрыгивать через него, стараясь не дотрагиваться лишний раз до туловища врага.

Но вот наконец шар замер. Он стоял у стены, словно задумчиво пялясь на странного противника, и как бы потел: под туловищем натекла приличная лужа. Джо не форсировал, просто стоя в десяти шагах и наблюдая. Шар внезапно поменял форму: превратился, как бы перетёк, в тварюгу, похожую на лягушку. Только чудовищных размеров: с добрый стол. Буркалы-глаза с добрый апельсин взирали на человека с лютой ненавистью и злобной решимостью убить сволочное существо, причинившее столько боли!

Вот оно как. На самом-то деле это — вовсе не бесформенное аморфное существо, как Джо было подумал. Да и слава Богу: потому что существование в природе тварей-шаров, без прочих полагающихся по теории эволюции конечностей, органов чувств, и систем жизнеобеспечения, реально ставило под сомнение все принципы организации живой материи, про которые Джо вычитал в учебниках и справочниках по ксеноморфной биологии.

Лягушка оказалась способна очень далеко прыгать: первым же прыжком покрыла шесть из десяти разделявших их шагов. Когда она сделала второй, Джо не стал ждать: кинулся вбок и навстречу, и, сделав разворот, чтоб набрать инерции, ударил ногой в основание челюсти!

Теперь, когда кости, или что там имелось у твари внутри, не было скрыто за чудовищно прочной и упругой кожей спины, удар явно достиг цели: раздался отвратительный хруст! Существо ещё не успело удариться о землю, где Джо только что стоял, а он уже запрыгнул на холку сверху, и, охватив морду скрещёнными ногами, врезал по обеим глазам тренированными пальцами, выбив чудовищные буркалы из их глазниц так, что они повисли на нервных отростках: ну не дать ни взять — пара ёлочных шаров-украшений!

Делать после этого оказалось ничего не надо.

Соскочивший Джо просто стоял, и наблюдал, как неуклюже, и даже словно поскуливая, лягушка-мастодонт тычется в стены, пытаясь убраться отсюда подальше к такой-то матери, и вероятно сожалея, что вообще родилась на свет…

Вот тогда Джо и подумал: возможно, что «испытывают» тут не только его.

Но и тех тварей, что сейчас противостоят ему. Хотя…

Неужели дикобразы, осы, и даже лягушки — настолько разумны, что понастроили космических кораблей, и тоже добрались сюда, к этой затерянной в пространстве далёкой от центра Галактики планетной системе?!

Однако особенно долго размышлять на эту тему ему тоже не пришлось: лягушка исчезла, на её месте возник новый противник.

У Джо опустились руки: это нечестно!

Напротив него стоял…

Он сам.

 

— Ты понимаешь, что я говорю? — Джо решил, что попробовать договориться нужно. А вдруг — удастся? Человек же!..

— Отлично понимаю. Но сути это не меняет: ты же — мой новый противник!

— Нет, это ты — мой новый противник. Джо пробрала невольная дрожь от кончиков пальцев до вспотевших волос на затылке, — И я думаю, что после чёртовой лягушки проклятый Испытатель мог бы придумать что-то и поумней. Потому что выставить меня — против меня же, достаточно примитивно. Такое решение напрашивается само-собой.

— Пожалуй, да. И вот ещё что, — было заметно, что эта мысль только что пришла в голову и тому, другому, Джо, — У тебя ведь тоже наверняка сохранились все мои — ну, вернее, теперь наши! — воспоминания, и ощущение того, что это именно ты — настоящий!

— Проклятье. Да, думаю, что это именно так. То есть ты — это я, но скопированный с меня того, каким я был всего минуту назад. Поколотив бедолагу-лягушку.

— Ха. А как ты докажешь, что я — это копия, а ты — настоящий?

— Ну… — Джо пошкрёб в затылке, — Например тем, что ты сейчас стоишь на том самом месте, где только что была лягушка. У стены.

— Вот как? А с моей точки зрения кажется — что это ты стоишь там, где только что была лягушка.

Джо затравленно осмотрелся: действительно, они оба стоят у стены, на равном от неё расстоянии. И нет никакой гарантии, что чудовищный Испытатель не воссоздал заново их обеих, расположив сейчас так, чтоб никто ничего не мог определить точно. Да и правильно: раз его сознание помещено в псевдо-тело, почему оно не может быть помещено одновременно и во второе, такое же, раз мозг Испытателя уже сделал матрицу?!

— Ладно. Будем драться или договариваться? — а в реалистичности и конкретности подхода его второму «я» не откажешь. Эта же самая мысль терзала и самого Джо в последние две минуты.

— Боюсь, драться придётся. Потому что один-то из нас — точно фантом. Дубль. И ему нет места там, снаружи… И знаешь ещё что…

Теперь я понимаю, что имели в виду древние легенды, говоря, что никто отсюда прежним не выйдет!

 

Схватка отличалась упорством и жестокостью.

Джо отлично знал свои слабые стороны, но знал их и его противник, если его можно так назвать.

Поэтому когда через неизвестно какое время полумёртвый от усталости и ударов Джо перебил-таки горло запыхавшегося и обессиленного себя самого ударом сложенных в кистевой хват пальцев, никакой радости от победы он не испытывал…

 

— Джо! Ты что — плачешь?! Да ты в своём уме?! Последний раз ты плакал, когда закусывал криоскотч сырым луком!

Услышать этот до дрожи знакомый голос было так приятно…

Но голос Матери сейчас был Джо куда нужней:

— Мать! Сколько?..

— Две с половиной.

— А мне казалось, что вечность… Или минимум — сутки. Но…

Ты уже догадалась?

— Конечно. Всё-таки я не намного глупее даже двухсполовиноймиллиардолетнего Мозга. Он же — искусственный. Так что в воображении ограничен. И если ты, как я втайне надеялась, справишься с обычными противниками, на финальном этапе тебе неизбежно подстроят подлость.

Подбросят самого тебя.

— Точно… Точно.

— И вот теперь тебя неизбежно должно мучить сомнение: тот, кто победил — настоящий ты?

— Точно. — Джо сглотнул слёзы, чуть отстранив схватившего его в объятия Пола, пытавшегося, как только недавно он сам, поприветствовать «вернувшегося».

— Могу тебе сообщить уверенно: кто бы из вас, матриц тебя-оригинала, не вернулся — сомнения и все привычки и прочие комплексы и прибамбасы останутся, так сказать, «оригинальны». Поскольку бился-то — не ты!

— Да, я понимаю… Что моё тело в скафандре где-то там, внутри, две-три секунды просто зависало. А сознание, ну, настоящее сознание — было отключено. И бился, побеждая врагов, только мой воссозданный этим мозгом Дух. То есть — двойник. Но…

— Но зачем это было нужно? Хм-м… Ответить без привлечения заумных категорий из Философии Общей и Философии людской достаточно сложно — там много заумных специфических терминов. Скажу проще. Это же у вас, у людей, есть «народная мудрость»: «Познай себя сам, и ты познаешь всю Вселенную!»

Ну как? В-смысле, как тебе — Вселенная?

— Мать! А не пошла бы ты в задницу со своими идиотскими «приколами» «в моём духе»!

— Ну вот! Что и требовалось доказать! Ты — это ты! Даже раздражаешься так же мило и незлобливо как всегда!

— Ладно, — Джо был вынужден признать, что хоть здесь Мать права, — Извини за традиционное хамство: доконаешь ты меня когда-нибудь своим юмором и иронией.

А серьёзно?

— А серьёзно — на твой вопрос нет ответа. Потому что, повторяю: дубликат твоего Духа бился с дубликатом твоего Духа. И главным здесь является то, что хоть кто-то — победил! Поэтому у того тебя, настоящего, должно появиться чувство законной гордости. За то, что преодолел самого страшного врага любого человека.

Самого себя.

Джо помолчал, переваривая.

— Да… Вроде, должно. Но почему-то — не появляется!

— А-а, это ты — о чувстве вины? За то, что пришлось убить самого себя? Не парься, как говорит Пол. Это тоже входит в Правила игры. Чтоб тебе — тебе выжившему и вернувшемуся в настоящее тело! — жизнь-то малиной не казалась! Чтоб помнил: ты придушил сам себя. Чтоб выжить. И вернуться.

— Ты сейчас — о совести?

— И о ней в том числе. Но — повторяю в третий раз. В угрызениях нет никакого смысла. Потому что дрался-то — не ты. А двойник с двойником. Вот этого-то, похоже, никак и не могли усвоить твёрдо те «слабовольные и подверженные психозам» особи, что кончали суицидом.

Но ты не парься — ты-то — цельная и сильная личность! И, главное — разумная.

— Так что? — это наконец влез Пол, — Скоро можно будет снова нормально с ним летать и жить?

— Да. Собственно, уже сейчас.

А всякие «терзания» и дурацкие воспоминания потускнеют через пару недель. И он успокоится.

 

Мать оказалась права.

Когда они убрались от греха подальше со странной планеты, помалкивая о ней в тряпочку, воспоминания потускнели. И жизнь почти вошла в привычную колею.

Ключевое слово — почти.

Потому что уж картину своего посиневшего и агонизирующего лица перед глазами Джо видел в кошмарах всю оставшуюся жизнь!..

Но так было только до тех пор, пока он в одном из портов Новой Каледонии, куда они вернулись, чтоб Пол смог наконец осуществить мечту детства: жениться на однокласснице, не встретил и свою «суженную». Красотка Пола во всём отвечала тому идеалу, что ему когда-то показала Властительница Вожделений*:

*См. рассказ «Властительница вожделений» в книге «Изнанка Ада!..»

миниатюрная смешливая рыжуха. А Джо женился на подруге невесты. Оказавшейся как назло чертовски похожей фигурой на древне-греческую амфору, волосами — на копну сена, а выражением лица — на ангела.

Однако это выражение сохранялось там недолго.

И картины разъярённой жены быстро вытеснили из его кошмаров то, что обычно пару раз в месяц будило его. И заставляло каждый раз задуматься: он ли это на самом-то деле?!..

«Вторая половинка» с помощью придирок, скандалов и прочих милых женских «прибамбасов» ясно дала понять Джо: каким бы он ни был, удовлетворить законным требованиям супруги он не сможет никогда!

Вот поэтому спустя каких-то полтора года они с Полом расконсервировали старую добрую «Каракатицу». И сбежали в Космос, чтоб никогда впредь не появляться на Новой Каледонии.

Но это уже совсем другая история.