Все называют меня Буся, хотя в свидетельстве о рождении мама записала меня, как Любовь. И по злой иронии судьбы у меня аллергия на это внеземное чувство, от которого у всех появляются бабочки в животе. От одного только упоминания о нем ладошки покрываются сыпью, и становится тяжело дышать. Впрочем, думаю, мне повезло, что в моем животе хотя бы не летает всякая непрошеная живность.
Еще с глубокого детства я догадывалась об аллергии на любовь. Когда обнимали родители, шепча на ушко, что любят меня, когда в детском садике кто-то понарошку женился, когда подружки со двора болтали о мальчиках, но тогда она проявлялась вяло – в виде красных глаз, заложенного носа или боли в горле. Мама не придавала особого значения этим симптомам, ведь они маскировались под обычную простуду. Но уже тогда я начинала строить догадки, которые подтвердила, поступив в начальную школу.
Белые бантики, юбочка, ажурные носочки, быть может, портфель с коричневым мишкой, который мне купили родители в честь поступления в школу – все это не оставило одноклассников равнодушными, и уже в следующей четверти я получила первое любовное письмо.
Это был мой сосед по парте. Что сказать, он присматривался ко мне еще в начале учебного года – дергал за косички, прятал вещи, носился за мной по школьным коридорам. В общем, пытался «ухаживать». Вначале я сильно дулась на него, демонстративно отворачивалась в другую сторону. Но это не работало, и тогда я просто перестала обращать на него внимания.
Мой маленький ухажер должен был сдаться, но вместо этого решил признаться в чувствах. В тот день мы дежурили в классе. Все одноклассники с криками радостно унеслись, как только прозвонил звонок. Мы остались в кабинете одни. Я стирала с доски надписи, пытаясь дотянуться до верхушки. Рост не позволял, поэтому я начала прыгать, но все было без толку.
Внезапно я почувствовала чье-то дыхание рядом. Сосед по парте, который был немногим выше меня, выхватил тряпку из моих рук и стер надписи. От такого близкого контакта у меня потекли слезы. Тогда я не знала, но это были первые признаки аллергии.
Он отошел в сторону, взял с парты конверт, на котором было наклеено сердечко, и передал мне. Затем схватил рюкзак и умчался из класса, оставив меня наедине с подступающей к горлу сыпью, красными глазами и немытыми полами. Зуд захватил меня в колючие объятия, отчего каждый вдох давался все с большим трудом. Я потеряла сознание, и если бы не вовремя подоспевшая классная руководительница, которая вызвала скорую, то мое первое признание в любви могло окончиться не самыми приятными последствиями.
Я очнулась в больнице. Кругом бегали медсестры в белых одеждах, рядом со мной сидела мама, судорожно сжимающая мою руку, а сбоку от кровати стояла капельница. Увидев, что я открыла глаза, мама обняла меня за плечи, чуть не вырвав из вены капельницу.
–Бусечка моя, я так испугалась! Так испугалась! Обещаю, что мы найдем самого замечательного врача, которой обязательно избавит тебя от этой аллергии, – заладила она.
–Мам, скажи, а ты меня любишь? – спросила я, чтобы окончательно подтвердить свою теорию.
–Конечно, люблю, и папа тебя любит, и брат, и даже этот мохнатый кот-обормот тебя любит, – не смолкала она, отчего у меня немного зачесались ладошки.
–Мам, кажется, у твоей Бусечки аллергия на любовь.
–Не переживай, солнышко, мы вылечим тебя.
–Ты мне не веришь?
–Нет-нет, что ты. Верю, – отмахнулась она и снова стиснула мое тело в объятиях.
А дальше потянулись обследования. Не помню, сколько мне пришлось обойти врачей, лекарей, гадалок. Меня обследовали вдоль и поперек, начиная от тела и заканчивая энергетическими полями. Одна из экстрасенсов даже умудрилась втемяшить маме в голову, что на мне лежит родовое проклятие, которое можно снять благодаря оберегам. Разумеется, стоит это недешево, но видя наше горе, она была готова сделать специальную скидку только для нас. С тех пор моя комната стала больше похожа на гадательный салон, чем на детскую.
Думаю, не стоит приводить много доводов, почему я поскорее хотела съехать от родителей. Поэтому устроившись на первую работу, швеей в ателье, я первым делом нашла новый дом. Правда и здесь не обошлось без приключений. Во время переезда мама всучила мне целую коробку с оберегами, которые я оставила на помойке. Ведь она свято верила в то, что они помогают от моей аллергии. Мама просто не знала, какие нечеловеческие усилия мне приходилось прикладывать, чтобы избегать любви. Ведь она все время следовала за мной по пятам, вплоть до моего первого места работы.
Ателье, в которое мне посчастливилось устроиться, было одним из самых дорогих в городе. Здесь не было ремонта одежды, никаких заплаток и подшивания длинных брюк. Здесь все шилось на заказ, неповторимое, в единственном экземпляре. Качество, мода, стиль, – такие стандарты установила владелица ателье. Ее звали Лана, и она была первым человеком, поверившим в мою аллергию.
Я выпалила о своем заболевании еще при устройстве на работу. Любой другой начальник, ошарашенный этим заявлением, посоветовал бы, мне обратится к врачу, но только не Лана. Вместо этого она рассмеялась во весь голос и сказала, что после развода у нее тоже развилась своеобразная аллергия на любовь. Она не только приняла меня на работу, но избавила от необходимости шить свадебные платья, на которые у нас целый ворох заказов.
Но однажды мне пришлось взять заказ на свадебное платье. Это было летом, в разгар сезона свадеб. Обычно в это время в ателье все зашиваются, буквально ночуют за машинкой. Я же без зазрения совести ухожу домой. В тот день я тоже хотела уйти, но мне преградила путь Лана.
–Буся, я знаю, что обещала тебе, но девочки совсем не успевают. Пожалуйста, прими этот заказ.
Я выглянула в холл, где обычно обсуждали заказы, снимали мерки с клиентов и примеряли готовые изделия. Моими новыми заказчиками должна была стать будущая пара молодоженов – молоденькая девушка, кружившая по холлу с белоснежной кружевной тканью, и мужчина, устроившийся на диване. Он сидел спиной ко мне, поэтому я не могла разглядеть лица, но даже так видела, как поднимаются его плечи на каждом тяжелом вздохе.
Я захлопнула дверь настолько сильно, что стук смог перебить мелодию, доносящуюся от нескольких работающих швейных машинок и утюга. Все подняли голову в надежде увидеть, как меня наконец-то усадят шить свадебные платья. Сегодня Лана была настроена серьезно. Она сдвинула брови ближе и, кажется, не была готова слушать мои оправдания, но я все-таки рискнула:
–Лана, ты же знаешь, что у меня аллергия на любовь. Тебе ведь не хочется, чтобы твоего работника увезли на скорой с анафилактическим шоком, – отшутилась я, отчего она еще больше сдвинула брови и протянула мне коробочку с таблетками от аллергии.
–Если ты хочешь завтра прийти на работу, как обычно, то советую поторопиться, – произнесла она и вышла за дверь.
Закинув в себя несколько таблеток и надев тканевую маску, я покорно вышла в холл. Мне было дорого это место работы, и я рассчитывала, что завтра Лана смилуется, и я смогу спихнуть этот заказ на кого-нибудь из своих «добрых» коллег.
Девушка, танцующая с тканью в руках, будто это был ее партнер, остановилась. Я села напротив мужчины. Его возлюбленная устроилась рядом с ним. Глаза девушки горели от нетерпения и буквально готовы были впиться в каталог платьев, который я принесла с собой.
–Здравствуйте. Меня зовут Любовь, и я буду вашим портным.
От моего имени клиентка была готова подпрыгнуть до потолка.
–Даже здесь нас преследует Любовь, – она ткнула несколько раз в плечо своего будущего мужа, отчего он лишь протяжно вздохнул и подпер рукой голову.
–Прошу простить за мой внешний вид. Я не очень хорошо себя чувствую, – произнесла я.
–Надеюсь это незаразно, – отстранилась от меня девушка.
–Нет, что вы. У меня аллергия… На пух, – ляпнула я, –От тополей мои глаза сильно слезятся, поэтому приходиться надевать маску.
–Люба, сними, пожалуйста, маску. Не стоит пугать наших посетителей, – произнесла Лана, проходившая мимо.
–Конечно, – скрипя зубами, ответила я и покорно сняла маску с лица.
Я уже была в предвкушении того, как мое тело покроется волдырями и сыпью. Оставалась вся надежда на таблетки. Девушка же с облегчением выдохнула, и я протянула ей каталог с моделями.
–Вы уже определились с фасоном будущего платья? Если нет, то вы можете заглянуть в наш каталог.
–Я давно уже решила, какое платье надену на свадьбу, – произнесла она и показала с телефона фотографию.
Кружево, блестки, бантики, атласные ленточки и пышная юбка – было ощущение будто бы заказчица собирается шить платье не на свадьбу, а на утренник в детском саду. И со свадебным платьем его роднил только белый цвет. Я перевела взгляд с фотографии на девушку. Она была невысокого роста, с детским чертами лица и худеньким тельцем. Затем я всмотрелась снова в фотографию, чтобы как можно более основательно описать клиентке, почему ей оно не подходит. Ведь облачившись в него на свадебной церемонии, она будет, словно золушка, убежавшая с балла.
–Но вы же еще не видели наши платья. Недавно каталог пополнился новыми фотографиями, – сказала я и пролистала несколько страниц.
–Думаю, в этом нет необходимости. Мы с мужем уже все решили. Да, дорогой?
Мужчина, до сих пор только вздыхавший на каждом ее слове, выдавил из себя протяжное «Ага». Он был, словно разговаривающая игрушка, которая отвечала, только когда ребенок нажимал на кнопки. Чтобы не мучить больше мужчину, я согласилась отшить это недоразумение, сторговавшись отказаться хотя бы от лент с бантиками.
Я сняла мерки с заказчицы, которая, как юла, крутилась рядом с зеркалом, пока ее будущий муж упорно всматривался в телефон. За это время он успел сделать несколько деловых звонков, просмотреть ленту в интернете, даже поиграть в приложения, но он ни разу так и не взглянул на свою невесту.
Уходя из ателье, девушка повисла на женихе, и только тогда я осознала, что впервые в жизни мое тело не зудело от любви. Я списала это на большое количество таблеток от аллергии, которые приняла заранее, и вошла в цех, где стояло оборудование.
Пока я возилась с клиентами, ателье опустело. Это было чем-то непривычным для меня. Так тихо. Молчали машинки, утюги и парогенератор. Только кем-то не выключенное радио продолжало сквозь помехи петь об отношениях, любви и счастье. У меня сразу же зачесались руки. Наверное, закончилось действие лекарств. Я отложила ткань в сторону, собрала вещи и вышла из ателье.
Следующие несколько дней я шила без перерыва. Даже на обед выбиралась нехотя и то, чтобы перехватить пару бутербродов с чаем. Сроки на выполнение заказа были поставлены очень маленькие. Мне пришлось отложить все несрочные заказы в сторону. Да и признаться честно, я не хотела растягивать надолго эту работу.
К концу назначенного срока, когда платье было практически готово, а в своих мечтах я уже сидела на диване с любимой книгой в руках, мне позвонила заказчица. Она все-таки захотела оставить ленты и бантики на платье. Я пыталась ее отговорить, тем более что ее будущий муж уже ждал в холле, чтобы забрать готовое платье, но она была непреклонна в этом вопросе.
Мне пришлось смириться и начать нашивать бантики для этой принцессы. Рюшечка к рюшечка, лента к ленте и к концу меня уже тошнило от белого цвета. Я успела исколоть себе все руки, пока нашивала внезапно возникший новый дизайн. Тем временем будущий муж клиентки старался не заснуть на диване в холле. Когда все было закончено, я уставшая вышла из цеха с платьем в руках, он уже спал.
Еще бы. Ведь на часах было давно за полночь. Я сделала фотографию платья, отослала клиентке, но она ничего не ответила. Наверное, спала, счастливая в ожидании завтрашнего дня. Я дотронулась до плеча заказчика. Он вздрогнул и посмотрел на меня.
–Ваш заказ готов, – произнесла я и вручила ему платье.
Потерев сонливо глаза, он забрал заказ и ради приличия спросил:
–Может быть, вас довезти до дома. Метро уже закрыто, да и автобусы не ходят.
Я хотела возразить, но еще раз сверившись с часами, поняла, что сопротивляться было не в моих интересах. Я согласилась.
–Извините, из-за нас вам пришлось задержаться допоздна, – сказал заказчик, когда мы отъехали от ателье, – Лиза порой ведет себя, как ребенок.
–Ничего я все понимаю. Уверена, она просто переволновалась перед будущей свадьбой. Невесте простительны маленькие чудачества. А как вы познакомились?
–Нас свели близкие друзья. В то время я давно не был в отношениях, поэтому они решили поиграться в свах и познакомили меня с Лизой. Первые несколько месяцев, что я провел с ней, были волшебными. У нас были общие интересы, вкусы и взгляды на жизнь. Она была, словно близнец, который мог без труда закончить любую мою фразу. А спустя год у нее начались проблемы с жильем. Ей нужно было съехать с арендованной квартиры в ближайшее время, и я предложил Лизе пожить какое-то время у меня. Тогда все и изменилось.
Я стал находить свадебные журналы в гостиной, Лиза просила познакомить ее с моими родителями, и каждый раз, проходя мимо ювелирного магазина, она сбавляла шаги. Я до конца старался не замечать эти намеки. До тех пор пока и друзья не начали подтрунивать надо мной, без конца спрашивая, когда свадьба. И вот она уже завтра, – рассмеялся он.
Я не знала, что ответить, и только звук поворотника разбавлял тишину, которая повисла в машине.
–А вы точно ее любите? – ляпнула я и тут же спохватилась, – Извините, это не мое дело.
Мы стояли на светофоре. Желтый свет сменился зеленым, но мой бывший заказчик даже не думал трогаться. Его руки застыли на руле, глаза смотрели куда-то вдаль, и если бы не бибикающие машины позади, мы так бы и стояли на этом перекрестке.
–Лю-блю, – выдавил он и нажал на педаль.
Всю оставшуюся часть дороги мы провели в полном молчании. Я больше не рискнула заводить диалог, а мой бывший клиент не рвался в разговор. Мы расстались около моего дома. На прощанье я помахала ему рукой. В тот момент он был похож на замученного маленьким ребенком кота. Я пожелала ему счастливой свадьбы и открыла дверь домой.
Утро следующего дня началось с урагана. В ателье вломилась Лиза. На ней было надето свадебное платье, локоны, накрученные в парикмахерской, небрежно свисали с головы, а по лицу стекали остатки черной туши, которую она легким движением руки размазала по щекам.
–Ты! Это все ты виновата! Что ты с ним сделала?! – выкрикнула она, вцепивших ногтями в мою одежду.
–Что случилось? – спросила я, чтобы узнать от чего мне предстоит защищаться.
–Наша свадьба. Она должна быть сегодня, – крики сменили еле слышные всхлипывания, сквозь которые я с трудом могла разобрать ее речь, –А он… он все от – ме – нил! – выдавила она и рухнула на диван, заливаясь слезами.
Тушь давно была не только на глазах и щеках, ей было измазано свадебное платье несостоявшейся невесты, с которым она решительно пыталась расстаться в этот момент. В ателье были и другие клиенты. Они косились на нас, перешептывались, но Лиза продолжала. Ткань трещала по швам, однако платье не отпускало. Корсет платья был крепко стянут сзади, и это единственная вещь благодаря, которой она не устроила окончательный фурор в ателье.
Из офиса вышла Лана. В одной руке была бутылочка чего-то крепкого в другой два бокала. Она присела около девушки и принялась ее успокаивать. Пока Лана боролась с бутылкой, пара капель упала на пышную юбку платья, но невесте было уже все равно. Ибо ее рыдания смог заглушить только ароматный напиток. Клиенты с портными наконец-то вернулись к обсуждениям, а я продолжила наблюдать за Ланой.
–Он – урод. Потерять такое сокровище! – развела руками она.
–Понимаю. Мой бывший муж тоже был тем еще подонком. Но не переживайте, он не стоит ваших слез. У вас все будет хорошо, – сказала Лана и обняла девушку за плечи, –Мы еще обязательно увидим, как вы выходите замуж. Поможем подготовить вам самое красивое платье во всем мире. Ведь такая красавица, как вы, долго без мужа ходить не будет.
–Правда? – всхлипнула она.
–Ну конечно.
Лана махнула мне, чтобы я снова приступила к работе. За то время, пока я возилась с платьем, у меня скопилась порядочная гора заказов. Сегодня я снова выключила швейную машинку последняя. В ателье никого не было кроме Ланы. В ее кабинете еще горел свет. Я постучалась и вошла. Она была полностью погружена в работу, перебирала стопку с документами, поэтому не подняла голову.
–Спасибо за сегодня. Без тебя это торнадо бы не успокоилось, – сказала я.
Она на секунду замерла, а потом сняла очки, сложила руки вместе и посмотрела на меня.
–Когда в новостях говорят о буре, разумеется, ты начинаешь готовиться к ней заранее.
–О чем ты?
–Люба, неужели ты до сих пор думаешь, что заказ на платье был просто моей прихотью? Нет, конечно. Лиза была невестой моего племянника.
–Так это был ваш… племянник? – я помахала пальцем из офиса в холл, где обычно сидел мой бывший заказчик.
–Да. Могу показать приглашение на свадьбу, но, кажется, оно уже неактуально. Прости, тебе пришлось невольно поучаствовать в моем эксперименте. Я просто не хотела, чтобы он совершил такую же ошибку, как его тетя. Ведь развод потом дается тяжело, а у него не все было гладко в отношениях. Не видела я там любви. И оказалась права.
–Мне можно теперь подрабатывать местной гадалкой. Рассказывая парам, насколько долго они будут вместе.
–Идея – неплохая. Ты подумай об этом. Можем тебе отдельное место выделить.
–Пожалуй, не стоит, – ответила я и вышла из кабинета.
Больше Лана не давала мне заказов на свадебные платья. А я, как вы уже, наверное, поняли, и не рвалась их брать. Лишь изредка поглядывала на счастливых невест и женихов, которые пришли, чтобы отшить свадебный наряд. Но однажды наблюдая за воркующими парочками, я увидела знакомое лицо. Это была Лиза. Она сидела на диване, как и тогда, только теперь уже с другим женихом, которому, казалось, не было никакого дела до ее платья. Портная расписывала ей стоимость изделия, пока Лиза жадно рассматривала каталог с платьями. Я прошла мимо и села за швейную машинку. Хоть руки и частенько зудят от влюбленных пар, которые приходят к нам, но сегодня таблетки от аллергии оказались невостребованными. Любовью там и не пахло.
Автор публикации
