СО-ТВОРЕНИЕ МИ-ФА
Альманах Миражистов
Константин КЕДРОВ-ЧЕЛИЩЕВ,
Николай ЕРЁМИН, Александр БАЛТИН, Николай КАЛИНИЧЕНКО, Ника БАТХЕН, Евгений ХАРИТОНОВ, Стефания ДАНИЛОВА, Екатерина КАЛИНИНА,
Мастер по росписи авторских матрёшек
Москва -Красноярск 2024
СО-ТВОРЕНИЕ МИ-ФА
2024
…………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………
СО-ТВОРЕНИЕ МИ-ФА
Альманах Миражистов
Константин КЕДРОВ-ЧЕЛИЩЕВ,
Николай ЕРЁМИН, Александр БАЛТИН, Николай КАЛИНИЧЕНКО, Ника БАТХЕН, Евгений ХАРИТОНОВ, Стефания ДАНИЛОВА, Екатерина КАЛИНИНА,
Мастер по росписи авторских матрёшек
Москва -КрасноярсК
2024
Альманах Миражистов
Автор бренда МИРАЖИСТЫ, составитель и издатель Николай Ерёмин
адрес
nikolaier@mal.ru
Или по телефону 8 950 401 301 7
Обложку украсила матрёшками
Екатерина Калинина
Кошек нарисовала Кристина Зейтунян-Белоус
© Коллектив авторов 2024г
Константин КЕДРОВ-ЧЕЛИЩЕВ
Альманах Миражистов
Страдания Страдивари
Константин Кедров
Странствуя по страницам
страдаю как Страдивари
страдает над старой скрипкой
которую растерзали
*
Мне повезло –
Я ненавижу зло
*
Зло безобразно пошло и спесиво
Добро прекрасно искренне красиво
И знаю я – изысканность добра
Переиграет графоманство зла
ЗЛОДЕЙСТВИЕ=ПРОТИВОДЕЙСТВИЮ
*
А дни идут полней и многолюдней
И может скучно станет нам одним
Но ты не сможешь превратится в будни
Ты будешь вечным праздником моим
РИФМА
Кажется всё сбывается
Но не сбылось пока
Снова мне открывается
В каждой строке строка
Рифма не обязательна
Я её не искал
Как же я ей признателен
За водопад зеркал
Тело с душой рифмуется
Или с душой душа
Рифмочка моя умница
Делает антраша
*
Возможно я немного улетаю
Мне нравится немного улетать
В Корее Южной я приблизился к Китаю
Там до него вообще рукой подать
Возможно я немножечко бессвязен
Поэзия от смысла далека
Мир многоОбразен и так многообрАзен
Как в Млечный путь текущая Ока
Стихи кристаллизуются из чувства
Но чувство это вовсе не кристалл
Всё в мире так таинственно так грустно
Но я любить его не перестал
*
Что такое музыка души
Это сядь спокойно и пиши
Или даже вовсе не пиши
Это тоже музыка души
*
Запомню это навсегда и впредь
Ведь рано или поздно может статься
Расстаться всё равно что умереть
Но умереть не то же что расстаться
*
Да мертвые уже живые
И мёртвых больше чем живых
Но и живые не живые
Умершие живут в живых
Умершие во мне воскресли
Вот вот я с ними оживу
Мы постоянно с ними вместе
Во сне сильней чем наяву
И в уходящих и в грядущих
Жизнь пережить и смерть прожить
А что касается живущих
Им предстоит ещё ожить
*
Не загадывайте желания
Все желанья известны заранее
Всё смеётся в нас всё в нас рыдает
Пусть желание нас загадает
*
Главная музыка вечнопечаль
Вечнопризнание вечноразлука
Главное вечное то что сейчас
То что сейчас остальное – наука
Главное не оглянуться в ничто
И не заглядывать в глупое нечто
Главное это и главное то
То что сердечно сердечное вечно
ДЕВОЧКИ
Раньше чем увидел я себя
Я влюбился девочка в тебя
В Угличе далеком и старинном
Я влюбился в девочку Галину
В памяти те дни перебираю
В первом классе я влюбился в Раю
Мы не долго были в том Раю
Баю баю баюшки баю
Ну а в Костроме уж это к слову
Я влюбился в Алю Мочалову
Где теперь ты Аля Мочалова
Девочка тебя люблю я снова
В Пугачеве в пятом классе нашем
Я любил Чекалину Наташу
Ошалев от пагубной науки
Мы под партой жадно сжали руки
С очень нехорошими отметками
Целовал я Лорочку Медведкову
И сегодня чувствую я ах
Поцелуй соленый на губах
А потом в каком то Кудымкаре
Целовал я Радостеву Алю
Это слаще меда и зефира
Поцелуйчик с привкусом кефира
А в Казани опера «Русалка»
В ложе нам обоим стало жарко
Ночью я прижал ее к забору
Целовались жарко до упору
Наша страсть была почти невинна
С девочкой Шакировой Галиной
Галю приобщили к комсомолу
И перевели в другую школу
А потом был вечер были танцы
Я сжимал в обьятьях Лену Данцер
Лена Данцер чуточку дрожала
И к груди своей меня прижала
Господи я всех люблю доныне
Девочки любимые родные
Я влюблялся но и верен был
Никого из вас не разлюбил
Источник :© Copyright: Кедров-Челищев, 2019
Свидетельство о публикации №119040509620
Г Москва
Николай ЕРЁМИН
Альманах Миражистов
СНЕГ И СВЯТАЯ ВОДА
ВЕСЕННИЙ СОНЕТ
«Только плакать и петь,
и не знать утрат…
Иосиф БРОДСКИЙ»
Умер век… Умирает эпоха…
Умираешь и ты, не секрет…
Это плохо, поэт, это плохо…
Неужели бессмертия нет?
Как же так? А весеннее солнце
У тебя и в глазах, и в стихах?
А наследник, который смеётся,
Отражаясь в земных небесах?
Никому не известный, весёлый,
У которого жизнь – впереди…
А в саду – соловьиное соло?
А весенняя песня в груди? –
Ах, которую ты сочинил
Посреди незабытых могил…
2024
ПОЛУСОНЕТ ПРО СО-ТВОРЕНИЕ
В первый день со-творения мифа
Родилась вдохновенная рифма…
Слово-дело и слово-число…
А потом – анаграммная фирма
Мира…Ах, – и пошло, и пошло!
И любовь, и сомненье, и страх…
Бесконечность, бессмертие, прах…
МОЙ ВЕК
Мой друг, безропотный мой век,
Зимой от голода ел снег,
Голодной вечности в угоду…
А летом, набираясь сил,
От жажды беспробудно пил –
Святую дождевую воду…
Чтоб всё же умереть однажды,
Увы, от голода и жажды…
***
Колокола Успенского собора…
И пение Космического хора
Чуть-чуть не разорвали душу мне –
Намедни, в полнолунье, при луне…
Светившей – Свят, свят, свят! –
Во мне и вне –
Так – наяву,
Как будто бы – во сне…
***
У старика слабеют ноги…
Он – еле-еле –
Но ковыляет по дороге
К заветной цели…
На гору, на погост,
Где вольный вид…
И церковь запредельная стоит…
***
Всюду – жизнь, и смерть,
И добро, и зло…
Боль, и стыд, и срам…
Я хочу хотеть –
Танцевать и петь! –
Всем чертям назло…
И – на радость нам,
Грешным
Ан-ге-лам…
***
Мы жили, голову сломя:
– Ах, из огня – да в полымя!.. –
Дружили так же, как любили…
И ничего мы не забыли!
Хотя… Кто – мы? В плену седин,
Увы, остался я один…
А говорю – И смех и грех! –
По-прежнему, один за всех…
ДООС-ПЕСЕНКА
Запев, соло:
Я бабочек любил –
Не бил…
Стрекоз любил –
Не бил…
И никого
Не позабыл,
Поскольку
Не дебил.
И до сих пор – Зачем?
Не прост
Метаметавопрос –
Хожу к Набокову
В колхоз…
И к Кедрову –
В Доос…
Стихи пишу…
Друзей ценю
И розы – на корню…
И крылья
Двух прекрасных Ню
В двух томиках
Храню…
Припев, хор:
Был февраль –
Враль, враль…
Был февраль –
Рай, рай…
Был февраль –
Ай, ай…
Был – и сплыл…
Жаль?
Жаль…
Февраль 2024 г
НА КРАЮ
***
По воле Музы и её законов
Стараюсь: лучше всех стихи пишу…
Хореем погоняю эпигонов
И ямбом графоманов тормошу…
И, сравнивая временность и вечность,
Ни в чём не упрекаю поэтесс…
И движется куда-то в бесконечность
Поэзии таинственный процесс…
ПЕСЕНКА ПРО ЖИТИЕ
Молодая продавщица,
Рядом с водкой, с газводой,
Ты мечтала стать певицей
И эстрадною звездой…
Потому, задавшись целью,
Стала ты фотомоделью,
А потом, увы и ах,
Много лет – на вызовах…
Ради жёлтого металла
Потрудилась, как могла…
А потом старухой стала –
И слегла, занемогла…
И тебя похоронили
В глубине сырой земли,
И молебен отслужили,
Помянули, чем смогли…
Ты была довольно милой…
Очень скоро, скорбь тая,
Пожелтела над могилой
Фотография твоя…
ПЕСЕНКА ПРО ГИТАРУ
Поражая блеском глаз,
В элегическом угаре
Ты играла мне не раз
На расстроенной гитаре…
И недаром был я рад,
Что под пальцами Фортуны
Вновь звучали невпопад
Мне расстроенные струны…
Твой завитый волосок,
Ах, моей щеки касался…
Твой пропитый голосок,
Ах, мне ангельским казался…
И не знал я до поры,
Что – не много и не мало –
От меня в тартарары
Ты к настройщику сбегала…
И однажды – трезв вполне –
Я заметил, что в ударе
Ты играешь – но не мне! –
На настроенной гитаре…
ПЕСЕНКА ПРО ДЕНЬ РОЖДЕНЬЯ
– Прощай, плохое настроенье! –
Сказал настройщик, – выйди вон! –
И подарил мне в День рожденья
Для новой жизни камертон.
Как много в небе светлой сини!
Как рада солнышку земля!
Прощай! Пусть для меня отныне
Звучит в мажоре нота Ля…
Ля-ля-ля-ля… Как мир чудесен!
Я сам, как камертон, звучу…
Хочу вина, весёлых песен,
А грустных песен не хочу!
Прощай, плохое настроенье! –
Опять я счастлив до небес,
Поскольку в этот День рожденья
Я не родился – а воскрес!
ПРИВЕТ ПУШКИНУ, Александру Сергеевичу
«Я памятник себе воздвиг нерукотворный»
А.С.ПУШКИН
– Я – памятник себе,
Родителям, Эпохе…
Благодаря судьбе,
Дела мои не плохи…
Дела… А что – дела?
У века на краю
Как памятник стою…
…А жизнь почти прошла…
ИЗ НОВОЙ КНИГИ ЧЕТВЕРОСТИШИЙ
ПАМЯТИ ПАСТЕРНАКА
Эпиграф из «ЛР» от26.06.2020
“Ставить себя рядом с Пастернаком глупо”
***
Я Бориса не боюсь:
Смело рядом становлюсь!
А кто «Глупо»» говорит –
Пусть имеет бледный вид…
МЕЧТА ПОЭТА
«Быть иль не быть?» – Мой друг Горацио,
Я выбираю бытиё,
Чтоб сделать Флоре defloracio
И стать возлюбленным её…
***
И как так получилось?
Вальс белый закружился –
Она в меня влюбилась,
А я в неё вдружился…
***
Собака лает на луну…Сосед ругается с женой…
А я боюсь, что не засну
Под громкий лай и тихий вой…
ПРОРОК ПРО РОК
Он слышал – Ах! – и видел далеко…
И говорил: – В измученной отчизне
Пророком смерти стать совсем легко…
И очень трудно быть пророком жизни…
Февраль 2024 г
https://stihi.ru/2022/11/01/5878
Александр БАЛТИН
Альманах Миражистов
МАЛЫШ В СНЕГУ
Он ловит хлопья в первый раз.
В снегу малыш – он так смеётся.
Любой трагический рассказ
О смех подобный разобьётся.
Он в горстки набирает снег,
Комочки лепит и кидает.
И рядом взрослый человек
Себя ребёнком ощущает.
* * *
Спит малыш – безгрешный, будто снег,
За окном летящий потихоньку….
Спит, сопит уютно человек
Крохотный, – и хорошо ребёнку.
Все века в нём! Небо в нём само.
И в окошко заглянувший ангел
Снежное передаёт письмо
Малышу – чтоб тот во сне не плакал:
Прямо в сон его передаёт –
Тихий, будто снежность за окошком.
Снег идёт, неспешно он идёт,
Вверенный деревьям и дорожкам.
* * *
Жизнь ради творчества творилась,
Но некогда серьёзный сбив
Всё перепутал: дар и милость,
Деньгами землю поразив.
И вот работа – форма рабства,
Несчастно ею большинство.
И редкие моменты радости
Не улучшают ничего.
А творчество – растить ребёнка,
Писать стихи, мир познавать
Столь с мукой совместилось тонко,
Что нам уже не разорвать.
Александр Балтин: ГОВОРЯ «ПО СУТИ»…
Ёмко звучит – «По сути»;
именно так наименованный новый альманах Николая Ерёмина, мерцая феноменом миражизма, представляет букет поэтических индивидуальностей…
Эссе Кедрова Кедрова-Челищева «Человек – буква Я»
варьирует разнообразно культурологические мотивы,
используя поэтические возможности философской фразы,
схожей с позициями поэтической строки,
и (к примеру)
«лунное колесо нашего мозга»
сильно воздействует образным мерцанием на сознание:
тем более, что речь о мышлении вполне земном,
которое надо перекодировать в небесное,
поднимая мистические чаши,
связанные с эзотерикой культов, к метафизическим небесам.
Варьируя различные состояния ощущений,
Николай Ерёмин выводит формулы необычности,
когда и с небес может прозвучать невероятный, жизнь переворачивающий глас:
Жить – то не хочется,
То хочется…
Так сильно плачется, хохочется,
Что вскоре
Сила иссякает…
Но – слава Богу! – воскресает.
И – чудо –
Слышится с небес: –
Христос Воскрес! Христос воскрес!
У Николая Ерёмина много определений жизни:
своеобразных, лёгких, тяжёлых,
но перевитых ленточками юмора:
всяких –
и, поскольку единого, универсального не вывести, –
остаётся множить соответствующие четверостишия:
Жизнь становится бесплотной,
Виртуально-беспредметной…
Навсегда бесповоротной,
Безоглядной, безответной…
***
Таинственными изгибами уходят в неведомые пространства верлибры Эльвиры Частиковой,
и речь, ведомая о птичках,
кажется метафизическим вариантом поэзии:
когда за названными породами птиц словно сокрыты неведомые символы:
– А мы вчера в окно наблюдали зябликов,
три больших круглых птички сидели на наших деревьях,
периодически перелетая
с одних на другие
и явно отличаясь от воробьёв с синичками
как размером,
так и своими оранжево-розовыми грудками,
мы даже бинокль привлекли для детального изучения.
Рифмованные стихи Эльвиры Частиковой возвышенны и благородного звучания,
есть нечто аристократическое в том,
как поэт вводит в мир свои речения,
оперённые рифмами:
Не спрашивай меня, куда иду,
Не втягивай в свои глаза оленьи!
Создатель держит предо мной звезду,
И я определяю направленье.
Завершает альманах рассказ о Владимире Александровиче . Овчинникове: художнике из Боровска, разместившего на стенах домов родной провинции 120 фресок, играющих нежно-детскими красками, и украшающих взрослое, косное житьё.
Таков состав альманаха «По сути»:
алхимический состав,
призванный изменять к лучшему души читающих имяреков…
Александр Балтин город Москва
Николай КАЛИНИЧЕНКО
Альманах Миражистов
Николай Валерьевич Калиниченко Родился 5 февраля 1980 года в Москве – поэт, писатель, литературный критик. Руководитель литературной секции «Кашалот» Союза литераторов Российской Федерации. Автор сборников стихотворений «Точка зрения» (2012), «Кашалот» (2013), «Когда он шагнет» (2015), «Московский пират» (2017); фантастического романа «Мустанкеры» (в соавторстве), повестей «Мост из слоновой кости», «Дождь над Ельцом», «Здесь будет сад», «Берег ксеноморфов». Составитель сборников поэзии «Созвездие Кита» (2017), «Созвездие Кита. Орбиты» (2020). Его критические статьи и очерки публиковались в журналах «Если», «Мир фантастики», «Fanтастика». В 2012 году со сборником рассказов «Мост из слоновой кости» вошел в лонг-лист премии «Дебют». Участник жюри фестивалей поэзии «Мцыри», «Филатов Фест», «Чемпионата поэзии им. Маяковского», критик на телепрограмме «Вечерние стихи».
Рыжей
Мы живем, разделённые «не могу».
Разведённые, точно Луна и крыша.
Жаль, что мы общаемся на бегу.
Жаль, что разговора у нас не вышло.
Не в пространстве дело, пространство – пыль.
Для того и волны, чтобы покорять их.
Только нашим парусом правит штиль,
Сотканный из судеб и обстоятельств.
А в руках – лишь бумажные миражи…
Как мантилью, обложку открыв несмело,
К чёрно-белым знакам твоей души
Прикасаюсь нежней, чем к нагому телу.
Обниматься книгами? – не вопрос.
Обниматься не зря мы с тобой решили!
Вот тебе, по цвету твоих волос,
Рыжая заря на московских шпилях!
Сонные трамвайчики на реке,
Синие троллейбусы на бульварах.
Подходи, бери! Я держу в руке
Город мой, в фонтанах и тротуарах!
Приумолк на время морской прибой,
Даже птицы в парках запели тише.
Это мы поднимается над землёй,
Точно пальцы сплетая четверостишья!
Вопреки запретам и прочим «но»,
Через текст притянем себя друг к другу.
Будем пить алуштинское вино
Белое, пополам с тополиным пухом.
И вином, и словом себя пьяня,
Чтоб тропой бессмертных гулять по краю,
Ты возьми сейчас и открой меня,
Зная, что и я тебя открываю.
Воскресение
В этой утренней комнате с видом на Нотр-Дам,
В этом ласковом свете, в шуршании жёлтых штор
Нет меня и не было никогда.
Тень моя не падала на ковёр.
И старинное зеркало, что продавал мулат
На блошином развале у кладбища Монпарнас,
Никогда не ловило тяжёлый холодный взгляд
Февралями окованных тёмных болотных глаз.
Ты стоишь на балконе, ты куришь и смотришь вниз,
На цветущие вишни, на зелень весенних крон.
Отступись, моя милая, отступись!
Ты уже позабыла этот случайный сон,
Что явился незваным и был не вполне твоим…
Только ветер восточный внезапно берёт размах!
И плывёт по-над Сеной коптилен прозрачный дым,
Сизоватый и тонкий, как изморозь на штыках.
И кораблик-игрушка, приемля свои пути,
Возле самого Лувра расчертит фонтана гладь.
Отпусти, моя милая, отпусти!
На дворе воскресенье, не время сейчас писать.
Но рука непослушная правит теперь углём,
И от снежной бумажной и вьюжной глуши степной
Чернота чёрно-бурая, чернозём!
Вороньё воронёное, вороной!
Поднялось и накрыло, как голову епанчой,
И темно, и безвидно, но нету укромных мест.
Там, у брошенной пристани, церковь горит свечой,
И тяжёлое облако всё набирает вес.
Вот от этого облака, от бесприютной мглы
Я укрыл тебя в вечности, спрятал, как только мог,
И остался у пристани, чтоб сторожить тылы,
Но, похоже, и вечности тоже приходит срок.
В этой утренней комнате с видом на Нотр-Дам,
В этом ласковом свете, в шуршащей тени гардин
Нет тебя и не было никогда.
У старинного зеркала, я, как всегда, один.
Только взгляд с полотна и этот тревожный стук,
Холодок по ключицам и сразу по телу дрожь.
Не пугайся до времени, нам ли терпеть испуг?
Это дождь, моя милая, это всего лишь дождь…
Кашалот
В глазах кашалота протяжная гаснет мысль,
Пока он, недвижный, лежит в полосе прибоя.
Взлетают гагары, и волны целуют мыс,
И небо над пляжем – пронзительно-голубое.
На шкуре гиганта отметки былых побед,
С тех пор, как спускался подобьем Господней кары
В кромешную бездну, куда не доходит свет,
И рвал, поглощая, бесцветную плоть кальмаров.
Вот снасть гарпунёра, кто так и не взял кита.
Вот ярость касаток, кривые акульи зубы,
И старый укус, что оставила самка та,
Которую взял подростком в районе Кубы.
Он видел вулканы и синий полярный лёд,
И танец созвездий над морем в ночи безлунной,
Беспечный бродяга холодных и тёплых вод,
Как знамя над хлябью свои возносил буруны…
Но странная доля, проклятье больших китов,
И в этом похожи с людскими китовьи души.
Владыкам пучины, как нам до конца веков
Из вод материнских идти умирать на сушу.
Взлетают гагары, и волны целуют мыс,
Заря безмятежна, а даль, как слеза, чиста…
И небе над пляжем упрямо штурмует высь
Белое облако, похожее на кита.
М.А. Булгакову
Валгалла слов! Опора и отрада,
Но как писать, когда земля дрожит,
И правда расшибается о правду…
Под страшный скрежет литосферных плит.
Когда страна, выламывая плечи,
Как эпилептик, бьётся о порог,
И всех превыше таинство картечи,
И пахнет кровью каждый эпилог.
Тогда, устав от пушечного боя,
От холода и лязга колесниц.
Возьмёшь людей и выкуешь героев,
Бронзоволицых пленников страниц.
Чтоб не старели, чтоб всегда горели
Живые звенья фабульной цепи,
Чтоб прорастали серые шинели
В заснеженной украинской степи.
Укором, назиданием, примером,
Лекарством от духовной немоты
Вставали юнкера и офицеры,
Бессмертные, поскольку смертен ты.
И волчий век вот-вот тебя размажет,
Но, может статься, самый главный, тот,
Раскурит трубку и кому-то скажет:
«Булгакова нэ троньте. Пусть живёт».
И ты продолжишь городу и миру
Записки из отложенной петли,
И будет нехорошая квартира,
И будет МХАТ, и будет Массолит.
И жизни соль, и небо над Москвою,
И суета, и будничность вещей,
И зори что кровавые подбои
На белом прокураторском плаще.
Далёко тьма, теперь лишь только в прозе,
И перед сном порою вспомнишь ты,
Как завязавший о последней дозе,
Из шомполов сложённые кресты.
И вдруг увидишь, словно дым котельной,
Великая в грядущем темнота!
И этот строй разреженный, но цельный,
И есть в строю свободные места!
Московский пират
Время фасады штурмует накатами,
На маскаронах ощерились львы.
Старые здания, словно фрегаты
В суетном море бурлящей Москвы.
Гордо высоток возносятся ярусы,
Но несравненно прекраснее их
Облако белое ветреным парусом
Реет над палубой крыш городских.
Улочка узкая, девочка дерзкая.
Хочешь пиастров? Так жарь до конца!
Здравствуй, Смоленка, земля флибустьерская!
Спой мне ещё про сундук мертвеца!
Галсами меряю гавань Арбатскую,
К свету таверны лечу мотыльком.
Лью в ненасытную глотку пиратскую
Чёрный и злой неразбавленный ром.
Где ваши души? Куда вы их прячете?
Пусть бесконтрольно плывут за буи!
В самое сердце стальные, горячие
Бьют абордажные рифмы мои!
Пусть далеко океаны гремящие,
И никогда нам до них не доплыть.
Самое главное – быть настоящим,
Пусть ненадолго, но всё-таки быть,
Словно цунами, прекрасным и яростным,
И не жалеть никогда, ничего!
В сердце поэта швартуется парусник.
Не опоздай на него!
Оттепель
Фонарные ночи и ангелы на игле
Светлы и беспечны, хоть бесам не счесть числа.
Я – чёрная точка, я – оттепель в феврале,
Ещё не тепло и даже не тень тепла.
До труб Иерихона парсеки полярных вьюг,
До скрипок Вивальди один оборот Земли.
Железные птицы гнездиться летят на юг,
Попутчик в маршрутке сказал мне, что он – Шарли…
А я – передышка, возможность ослабить шарф,
И в пьяном веселье сугроб разметав кругом,
Увидеть под снегом всё тот же холодный шар,
Такой же, как прежде, и всё же – чуть-чуть другой.
И всё же, и всё же, в февральской судьбе моей
Порою бывает недолгий павлиний миг,
И тёплые руки, и лица родных людей,
И тёмное пиво, и строки любимых книг.
Такая безделица, малость, что просто смех!
Но этого хватит, чтоб снег отряхнуть с ключиц,
И, крылья расправив, подняться свечою вверх,
Проспектами ветра, дорогами хищных птиц!
Всё выше и выше, пространство собой пронзив,
Как звёзды порою пронзают небес покров,
И, взгляд преклоняя к земле, что лежит в грязи,
В болоте столетий увидеть ростки цветов.
Как зёрнышки рая в кромешном и злом аду,
Как проседи света в одной бесконечной мгле,
И я умолкаю, парю и спокойно жду.
Мы – чёрные точки, мы – оттепель в феврале!
Серебро
Всё больнее дышать, всё труднее подняться с утра,
Посмотрите в глаза, а иначе я вас не узнаю.
Нет ни чести, ни мудрости в тех, кто танцуют по краю.
Только смелость безумцев, не знающих зла и добра.
Только жажда агоры в расширенных чёрных зрачках,
Чтоб любили до гроба, и ждали, и кланялись в пояс,
По-гусарски рисуясь вскочить в ускользающий поезд,
Чтоб с последним аккордом сорвать восхищённое «Ах!»
И писать как-то так, чтобы каждый услышал «Внемли!»,
Чтоб хотя бы на время оставил коктейли и суши,
И собой увлажнять омертвелые, чёрствые души,
Словно дождь увлажняет иссохшее лоно земли.
Но стихи не даются, и не на что вдруг опереться,
Там, где слово горело, теперь не осталось огня.
Вы хотели сердечности? Слушайте, вот оно, сердце!
Так держите, владейте и пейте, и ешьте меня!
А когда изгладится багряное, сладкое, свежее,
Вы отправитесь спать, совершив повседневный стриптиз,
И не зная ещё, что уже не останетесь прежними,
Как не знает безумец, когда завершится карниз.
Телесное
Когда от смены погодных фронтов боль меняет цвета,
Мир становится слишком твёрд, а кофе – не очень горяч.
Вдруг понимаешь, что тело твоё – подержанный инвентарь,
Полученный под расписку, как ролики или мяч.
Его до тебя надевали не раз, и тот, что последним был,
Наверное, так же погоду клял и грустно смотрел в окно,
И так же смеялся, и так же пел, и так же бороду брил,
И старое кресло привычно давил своей-казённой спиной.
И этот съёмщик писал стихи о совах и о китах.
Одних полагая мудрее всех, других – благородней всех,
Его приглашали, и он тогда со сцены стихи читал,
Что, впрочем, давалось ему легко и, кажется, был успех.
А после концерта он шёл к метро, шатаясь от боли в ногах,
И всё улыбался, и щурил глаз, и что-то мурчал под нос,
Поскольку считал, что оставил след, умножив себя в веках,
И верил наивно, что слово порой способно достигнуть звёзд.
И ты смеёшься над ним теперь, гори, мотылёк, гори!
Аренду просрочил, и где ты сейчас, любитель китов и сов?
Но вместе с этим какая-то часть тебя ощущает ритм,
И бьёт по ребрам, и грудь теснит тугая лавина слов.
Тогда понимаешь, что тело твоё не гаджет и не прикид.
Ему доступна не только боль, но также восторг и страсть,
И ты способен ещё любить, и петь, и писать стихи,
Хоть ты и считал, что за давностью лет функция отнялась.
И если бы жизнь повторялась вновь, Господь колесо вертел,
На подступах к раю открыв прокат «Сдаются тела внаём»,
То я и тогда бы, коль будет шанс, из прочих достойных тел,
Какой бы ни был порядок цен, упрямо выбрал своё!
Чатланский гудбай
Позабыты прежние союзы,
В чёрном небе астры отцвели.
Дети Полдня, я целую в дюзы
Ваши световые корабли.
Бластер, гравицаппа, ключ на «восемь»,
И скафандр, который не предаст.
В долгую космическую осень
Увожу свой старый пепелац.
Растворюсь в туманном Магеллане,
Гончих Псов оставив за спиной.
Нынче и пацаки, и чатлане
Могут превратиться в перегной.
Перегной дождями увлажнится.
Что же ты не весел, гордый Тарс?
Будет кукуруза колоситься,
Разбавляя жёлтым красный Марс.
И фастфуд откроют в лунном цирке,
Станут там биг-маки продавать.
Мне, ребята, хуже чем эцихи,
Ваша сетевая благодать!
Я плевал на ваш комфорт облезлый,
На постылый офисный покой,
Лучше так, навстречу звёздной бездне,
Но своей, неторною тропой.
Ни к чему пустые разговоры.
Посмотри, как много звёзд вокруг!
Где-то ждет меня моя Пандора,
И Аракис, и планета Блук.
На прощанье гляну исподлобья
И над полем плавно поднимусь.
Радуешься, морда эцилоппья?
Не надейся, я ещё вернусь.
С армией таких же непослушных,
Что без страха цаками звенят.
Так что вам, наверно, будет лучше
Срочно трансглюкировать меня.
А иначе наберусь силёнок,
Подниму упрямую башку,
И взойдет над миром обновлённым
Грозное, торжественное «КУ!!!».
Экспедиция
Август, трава выгорает, белая к морю плывёт,
Два перехода до рая от херсонесских ворот.
Трели измолвились птичьи, только цикады зурна.
Скифским курганным обличьем вложена в небо луна.
Что-то затеплилось вроде. Нет, не видать ничего.
Где под орехом Володя? Где же гитара его?
Может, не слышали просто, иль позабыли конец,
Как на Васильевский остров венецианский беглец
Шёл по болотам, по насту, через не отчий простор,
И затихала канаста, и замолкал разговор.
Как на античном сосуде, круглые головы в ряд,
Некогда близкие люди пристально смотрят назад,
На параллель, до которой нам не добраться, увы,
Домик и сад у собора, волны сухие травы,
И возле моря на стыке колокол тяжко молчит.
Он, как и мы, безъязыкий, бросишь кирпич – зазвучит…
Вскрикнем! Но кто нас услышит? Молча в руинах стоим.
Под черепичною крышей дремлют чужие, свои.
И ни огня, ни ответа, снова печать на устах.
Медное крымское лето бродит в иссохших степях.
Только базилик распятья, только вращенье светил.
И человечье проклятье – право на выбор пути.
Источник poems@45parallel.net
Ника БАТХЕН
Альманах Миражистов
Новости.Вероника БАТХАН: -Приглашаю вас на АЛЕКСАНДРИЙСКИЙ ФОРУМ!
Можно ли собрать вместе поэтов, издателей, редакторов крупных журналов, литературных критиков и любителей высокого слога? Устроить им мастер-классы и лекции, круглый стол и концерты, перезнакомить всех и никого не обидеть?
Да, если это делает Александрийский форум.
1-3 марта 2024 года в Москве, в библиотеке имени Алнеспандра Сергеевича Пушкина, на Елоховском проезде, состоится грандиозное собрание литературного сообщества Москвы. В залах старинного особняка встретятся представители Союзов Писателей, издательств, «толстых» журналов, литературных порталов, объединений и сообществ дабы презентовать себя и полюбоваться на коллег по цеху. Подобных собраний в Москве не случалось последние двадцать лет — перед публикой выступят представители «классики» и авангарда, рок-барды и верлибристы, патриоты и лирики, молодые и зрелые авторы. Среди участников — представители разных поколений, разных городов и даже разных стран — ожидаются гости из Беларуси. Всех их объединяет одно – бескорыстная и искренняя любовь к русской поэзии. Учредителем и автором идеи Александрийского форума стал Союз Литераторов России. Среди участников и соорганизаторов проекта: Издательство СТиХИ, Фестиваль авторской песни «Покровский собор», продюсерский центр ВСЕМПОЭЗИИ, Филатов Фест, «Интернациональный Союз писателей», альманах «Плавучий мост», музыкальный фестиваль «Книжные дети». Издательство «Вест-Консалтинг» и журнал «Дети Ра» представит Президент Союза писателей ХХ1 века Евгений Степанов.
Посетителей Форума ждут интерактивы и квиз, мастер-классы и лекции, литературные, музыкальные и театральные выступления, дефиле костюмов 19 века и японских кимоно, презентации книжных серий, фестивалей и конкурсов. Насыщенная программа не даст заскучать. Гостям Форума предоставвится возможность ознакомиться с актуальными тенденциями и ведущими событиями московского литературного сообщества, с новинками поэзии, культурологии и истории, послушать популярных современных авторов и декламаторов. А также — заявиться на фестивали и конкурсы, предложить свои рукописи издательствам и журналам, приобрести книги, курсы и учебные пособия, пообщаться «вживую» с представителями литобъединений, мэтрами и организаторами. И заявить о себе, презентовав свои книги.
Ключевым событием Форума станет эпичная слэмовая битва Юниоров против Триариев — стихотворцы до 35 лет против стихотворцев старше 35. Считается, что на 36-м году все возможности для литературной карьеры исчерпываются – и у поэтов, не успевших заявить о себе, не остается шансов. Участники битвы проверят этот тезис на практике — кто кого перечитает. Завершит Форум масштабный гала-концерт с участием ведущих поэтов Москвы, на котором состоится награждение победителей конкурса лучших презентаций поэтических проектов и издательств.
Оргкомитет Форума: Николай Калиниченко, Ника Батхен, Юлия Коньшина, Евгений Харитонов, Галина Березина, Стефания Данилова.
Вход на все мероприятия Форума свободный. Для презентации своих книг и участия в мастер-классах следует заявиться заранее. Хочется надеяться, что такое масштабное событие даст всходы – и весенняя поэтическая жизнь Москвы закипит. А обычай «сходиться в круг» у поэтов приобретет иное, конструктивное наполнение!
Мимо Крыма
Мимохожесть. Мимо стен,
Мимо моря, величаво,
Мимо старого причала,
Мимо пьяненьких гостей,
Крепостного рубежа,
Потаенного кургана,
Жеребенка-урагана,
Суетливого ежа.
Вдоль тернового куста,
Виноградного плетенья.
По-татарски плачут тени,
У колодца тень густа.
Уколоться до крови,
Взять водицы родниковой,
И умыться, бестолковой,
И одежки подновить,
И наполнить дополна
Тугобокие кувшины,
Мимо дел спешат машины,
Мимо туч ползет луна,
В море плещется кефаль,
Тяжелее стали сети.
Мимоход всего на свете,
На гитаре нота “фальшь”.
…Лишь смотритель маяка
Жжет фонарь неутомимо.
Даже если ходишь мимо,
Не заблудишься никак.
Коктебельная колыбельная
Коктебелит — были, байки,
Сладкий крымский сон.
Сняли шлепанцы и майки,
Кончился сезон.
Опустевшие прилавки
Ветер тормошит,
Бликом солнечной булавки
Старый мол прошит.
Бродят кошки, просят рыбы,
Мяса, молока.
Трут о каменные глыбы
Тощие бока.
Кошкам свой кусок положен —
Схватят и в подвал.
Говорят, старик Волошин
Их нарисовал.
Спят в пыли от крыш до спален
Домики, дворцы.
Продает шальной татарин
Сласти-леденцы.
Ни фрегатов, ни баркасов…
Наберу в ладонь
Горсть зеленых мокрых трассов,
Желтый халцедон.
Увезу с собой в кармашке
И среди зимы
Вспомню: белые барашки,
Отмель, море. Мы.
Овечья песня
Даль — Галилея, Гори, Тепе-Оба
Горы на горизонте. Вода горчит.
Каждая капля, стекая с камней, звучит.
Маленькими шагами шьется в траве тропа.
Белым ягнятам хуже — вдали видней
Белые кольца, ласковое руно.
Спи беспокойно — волки придут с луной,
Если пастух не успеет зажечь огней.
Резво бегут на пламя глупые малыши —
Заполночь чьей-то шкурке пятнать траву.
Желтые первоцветы блестят во рву —
Крепости больше нету. Дитя, дыши!
Путь твой промчится по склонам и ручейкам,
В горной стране тумана — белых — не увидать.
Если бы мы с тобою могли летать,
Сыпали б манну вниз с облаков, волкам.
Прочь, мой хороший — вороны начеку,
Грозные тучи ходят на Карадаг.
Ветер толкает в спины чужих бродяг.
Время решает — выжить ягненку или щенку…
Небо горит над нами — такая даль.
Люди спешат по тропам, пустые в хлам.
Трещины делят косточки пополам —
Только за этим в апреле цветет миндаль.
Подорожник
Исток. Родник. И небо в роднике —
Такая близь.
Коснись его губами.
Молись, что вник — ты книга между книг.
Шершавыми верблюжьими горбами
Ползут холмы в автобусном окне.
Трясет бродяг, зато земля спокойна.
От койне уцелело лишь арго.
И рыжее руно кудрей эфебов
Напоминает — греки далеко,
И Одиссею, лотоса отведав,
Не хочется глядеть за окоем,
Он продавец в лачуге “На подъеме”,
Где гвозди, жесть, где тазики с бельем
Старухи носят споро. Время в дреме.
Итака? Так… поселок у воды,
Курортный рай для дикарей и кошек,
Лепешки-сыр-вино, аллаверды
И в полночь над палаткой звездный ковшик.
Твердили — карбонарий, лотофоб…
И не таких покоила Таврида.
Утру платком царицы потный лоб.
Обида не обет, дружок, ты ври да
Помни — где-то острова,
К которым мы не плавали ни разу.
Горит огнем волшебная трава,
Но сквозняком с холмов остудит разум.
Проехал грека, мы пойдем пешком,
Взамен имен возьмем чужие ники,
Прикинемся — торговкой, пастушком…
Пускай старик за нас допишет книги.
Раковина
По лицам стариков читай неторопливо,
По линиям мостов гадай о декабре…
Горбами кораблей раскроен плац залива,
И бабочка сидит на мертвой кобуре.
Танцуя на костях, прощайся с каблуками,
Шарманкой закрути старательный вальсок.
Под пальцами песок, заглаженный веками,
А катер так далек, а берег так высок.
Бездонье синевы — простор для монгольфьера,
Парады площадей забыли о войне,
Жемчужное зерно, как маленькая вера,
Укрыто в перламутр и спрятано на дне.
Вот так лежит душа, ненужная соринка —
В пятне придонной мглы невидимо горит.
Скорлупка на браслет, тугая плоть для рынка.
Кто створки распахнет и скажет: Margarit…?
У переправы
Сласти нынче дороги. Потому
Не спешится встречать царя.
Мишуры китайской полно в Крыму —
Глянь — отсюда до января.
На базаре с чудом сплошной пардон,
Вместо ели опять сосна.
Но нежданный гость постучался в дом
И ботинки у входа снял.
В бороде запутан сухой листок,
Пахнет пряностями халат
Из одних заплат… Говорили — строг,
Обещает и мор, и глад.
Оказался скуп на слова, зато
Отыскал молоток и гвоздь.
Убирал посуду, играл с котом,
Как обычный хороший гость.
Как же славно с ним преломить пирог,
Выпить чаю, достать конфет.
…Все снежинки в мире придумал Бог —
Двух похожих на свете нет.
До поры до времени быть зиме
С красной пылью снега мешать.
В Вифлееме Сын побеждает смерть.
Мы поможем ему дышать.
Двух прохожих надо найти в порту
И купить билет на паром.
Я протру со стола, а потом пойду.
Вспоминай обо мне порой…
Штормовое время зимой в Крыму,
Валит стены, крушит кресты.
Трое к вечному свету плывут сквозь тьму,
Сквозь пустыню, где “пусть” и “ты”.
Куколка
Бабушка вяжет варежки,
Мажет вареньем булочки,
Пишет открытки — Валечке,
Юрочке, Дусе-дурочке.
Бабушка ходит, шаркает,
Гладит фланель халатика:
— Лето, мол, будет жаркое,
Ходит внучок патлатенькой.
Сучка щенится истово,
Яблоня пустоцветится,
Дома альбом пролистывай —
Как еще с нами встретиться?
Хлоркой несет, больницею.
Лето старушье минуло.
Время спешит за спицею,
Гнутою, алюминиевой.
Спится несладко, муторно,
Хрипы, шаги да шорохи.
Бабушка вновь на хуторе
В сенном душистом ворохе.
Плечи гудят и пальчики
В черной земле — не счистится.
Будут смеяться мальчики,
Все на подбор плечистые.
В клубе гулянка с танцами,
В кадке опара пыжится,
Мама бредет со станции,
Дышится… ды-ши… дышится.
Летней щербатой баночкой
С тумбочки — дзынь — варенье.
Бабушка стала бабочкой.
Легкого ей парения!
ИсточникНика Батхен
Поэтоград № 5 (106), 2014
Евгений Харитонов
Альманах Миражистов
г. Белгород Евгений ХАРИТОНОВ – Член Союза литераторов при Белгородском отделении Союза писателей России. Автор поэтических сборников: “Абрикосовая осень” (2022 г.) и “Мотыльки” (2023 г.) Лауреат Международной литературной премии “Форпост” памяти поэта Сергея Короткова, г. Москва, 2023 г. Лауреат литературной премии «В поисках правды и справедливости» партии Справедливая Россия – За Правду, г. Москва, 2022 г.
Деревенская ночь
Петухи заре пропели.
В будке дремлет старый пёс,
Как ребёнок в колыбели.
Из какой-то тёмной щели
Тени высунули нос.
Эти тени, словно души
Тех, кому уж не помочь.
Что ж вы лезете наружу?
Кто-то рвёт соседа груши.
Пёс сопит. Деревня. Ночь.
Птаха
О чём поёшь так грустно, птаха,
Присев под окнами на ель?
Уж не о том, что в Волновахе
Гнезда не свить тебе теперь?
О том, что некому в Попасной
Тебя с ладони угостить?
И мест в Херсоне безопасных
Отныне нет, чтоб погостить?
Такая боль в твоём вокале,
Что просто за душу берёт!
Любой, кто выжил в Соледаре,
Тебя, голубушка, поймёт.
Кто чудом спасся от осколков,
Кого вернул на землю врач,
Чей дом стал грудою обломков –
Услышат в пенье горький плач.
Жаль, нет на свете троп окольных,
Где б нам не выдалось тужить.
Теперь и звоном колокольным
Твой птичий крик не заглушить!
Лети, родимая, по свету,
Неси печаль свою и грусть.
И кто б ни слышал песню эту,
Пускай помолится за Русь.
В иней ряженые ивы
Птичьи гнёзда незаметно опустели.
Лесом сброшены осенние костюмы.
Вновь пушистые, крылатые метели
Украшают мир в серебряные дюны.
Реки шустрые уснули подо льдами,
Заглушив свои журчащие мотивы.
А над ними, не поладив с холодами,
Загрустили в иней ряженые ивы.
Обожгли своим дыханием морозы
Ив плакучих обескровленные веки.
И в кристаллики закованные слёзы
Осветили обездвиженные реки.
Осенний концерт
Всё-таки смолкла звенящая музыка лета,
Жаль, не хватает на год у неё волшебства.
Кружится в танце с чарующей ноткой балета
В рыженьких юбках, гонимая ветром, листва.
Липкий туман меж домами повесил кулисы,
Видимо осень готовит вечерний концерт.
Окна оближут дожди, пробежав по карнизам,
Будто бы марки, что клеят потом на конверт.
А поутру горизонт улыбнётся восходом
С ярким румянцем
на солнечных пышных щеках.
И задымится земля, как труба парохода,
Снова купаясь в упавших лучах-лепестках.
Последний крик осени
Стоял ноябрь. И днём и ночью
Листвой увядшей кровоточил
Безбрежный мир в его руках.
С холмов спустился весь в мехах
Туман седой и мрачноватый,
Как пёс опасливый, лохматый,
Лишившийся своих цепей,
Свободы жаждущий теперь.
И той свободой окрылённый,
К земле, листвою опалённой,
Прижался ветреной душой.
И мир, до этого большой,
В его объятьях растворился –
Так утром мне туман явился
В своём обличие густом,
Виляя радостно хвостом.
Но нрав осенний переменчив:
Порой он робок и застенчив,
Порою пылок и строптив,
То он свиреп, то он игрив.
Капризна осень, как дитя!
Вдруг за окном увидел я –
Проснулись яростные ветры,
Склонив к земле рябины, кедры,
А пса, что мне вилял хвостом,
Секли невидимым хлыстом.
Туман по улице метался,
Сбежать отчаянно пытался
От гнева явленных врагов.
Я сделал несколько шагов
К своей двери, открыл и вижу –
Туман ко мне всё ближе, ближе,
Рукой схватился за косяк
И, обезглавленный, иссяк.
Я дверь закрыл, унынья полный,
Но слышал, как за ней упорно
Свистел свирепый хлыст ветров,
Рубя, похлеще топоров,
Деревьев высохшие ветки –
Коварной осени объедки.
Когда закончится всё это?
Зачем вообще уходит лето
С его невинной чистотой?
Где лес с щетиною густой
Пленит невольно песней птичьей.
Где неба синего величье
С весёлой зорьки до зари
Весь бренный мир боготворит.
А что сравнимо с летним лугом,
Где травы шепчутся друг с другом
Вдали от шума и сует,
Смакуя солнца тёплый свет?
Ах, летний день, как кот мурчащий!
Бежит себе ручей звенящий,
Бросая брызги-жемчуга
На заливные берега.
Утих ветров порыв бесстыжий.
И двор, листвой укрывшись рыжей,
Молчал, дыханье затая,
Пленённый властью ноября.
Как будто ждал, покорства полный,
Ветров осенних гнев повторный.
Но зря терзали опасенья,
То был прощальный крик осенний!
Настало время чар и нег –
С небес сорвался первый снег.
Источник : Образ №3, 2023
Стефания Данилова
Альманах Миражистов
Стефания ДАНИЛОВА Родилась в 1994 году Поэт и деятель культуры. Лауреат Всероссийской премии им. Дементьева, им. Аксакова, им. Есенина, им. Башлачёва, фестиваля «Покровский собор», победитель Международного Грушинского Интернет-Конкурса. Ведущая программы «Молодая поэзия» (https://molpo.ru/). Редактор рубрики «Дебют» журнала «Аврора». Основатель продюсерского центра «Всемпоэзии». Мастер поэтических семинаров «Мы выросли в России» Автор нескольких книг. Член Правления Санкт-Петербургского Союза Литераторов. Сотрудник «Российской газеты». Публикуется в журналах «Prosodia», «Юность», «Дружба Народов», «Москва», «Полутона», «Формаслов».
Стефания Данилова: – Грядет Александрийский форум! Всем быть.
Кто давно хотел “все и сразу” – ознакомиться с актуальными тенденциями литпроцесса, пообщаться лично с его деятелями, узнать про фестивали и конкурсы, предложить свои рукописи издательствам и журналам, приобрести книги, курсы и учебные пособия, других посмотреть и себя показать – это оно. Кто был на моем “Всемпоэзии” в прошлом году – Ярмарку проектов помните? Там по 20-50 объединений презентовались, но у каждого было буквально пять минут, а здесь целых три дня, ну.
Ключевым событием Форума станет эпичная слэмовая битва Юниоров против Триариев – стихотворцы до 35 лет против стихотворцев старше 35. Считается, что на 36м году все возможности для литературной карьеры исчерпываются и у поэтов, не успевших заявить о себе, не остается шансов. Участники битвы проверят этот тезис на практике. Я руководитель Юниоров. “Имя Ибрагим вам о чем-нибудь говорит?” (с)
В финале – гала-концерт и награждение победителей конкурса лучших презентаций поэтических проектов и издательств. Взялись провернуть это действо несравненные Ника Батхен и Ник Одинцов, в партнерах – Покровский собор, Филатов Фест, Всемпоэзии, издательство СТиХИ.
Пароли-явки: вход свободный, библиотека А. С. Пушкина, Москва, Спартаковская ул., д. 9 с 1 по 3 марта 2024 года, начало – 14:00, завершение – 20:00. Чтобы заявить свой проект/книгу/издательство/движняк – обращайтесь в контакты группы vk.com/club224547195
Чай с печеньем. Сказка для детей про ЗОЖ
В столовке сижу, в чай макаю печенье,
И об удивительных приключениях
Листаю весьма интересную книжку.
Ко мне подбегает восторженный Мишка:
– Прикинь, папа дал мне попробовать пиво!
– И как оно?
– Горько слегка, но терпимо!
Теперь я мечтаю попробовать водку!
Колян продает сигареты за сотку.
Он из десятого «Б». Второгодник.
Погнали? Кончается четверть сегодня.
Отметим с тобой и как взрослые будем,
В себе мужиков настоящих разбудим.
Ведь папа мой курит, и дедушка тоже,
А если они, почему мы не можем?
…А мы в третьем классе. Мы два лучших друга.
Что мне – наслаждение, то Мише – скука.
И наоборот. Я не знаю, что делать.
Вся жизнь впереди. Нам обоим по девять.
– Я Колю ловить не пойду в раздевалку.
Совсем я забыл: у меня музыкалка.
Расстроился Миша:
– Ну вот же засада.
Ты будто не школьник, а шкет из детсада.
Хоть бы не врал. Да ведь ты испугался!
Я кашлянул и поправил свой галстук.
В жизни, действительно, пробовать нужно
Разные вещи. Но был я простужен –
Куда мне курить на такое-то горло?
К тому же, зубрить два десятка глаголов…
Но как можно пиво в начальной-то школе?
Всё, что знал я ранее об алкоголе –
Не радости-сласти, а страсти-мордасти.
Мой дедушка умер от этой напасти.
Он был начальник начальников – вот как!
Казалось, зачем здесь нужна была водка?
А жизнь отказалась сложиться красиво –
и стопка за стопкой его подкосила.
Предательство друга. Деталей не знаю.
Но рана на сердце у деда сквозная.
Вы спросите, бабушка, бабушка что же?
Она лезла вон из морщинистой кожи,
Ходила к наркологам, в церковь, к гадалкам.
Отпаивала поутру минералкой.
Божился и клялся: последняя рюмка!
А к вечеру снова практически хрюкал.
Себя результат долго ждать не заставил:
Инфаркт. Никаких исключений из правил.
Мой дед был нехилым когда-то спортсменом.
И вырастил папу – достойную смену.
Давались искусство ему и наука.
Увы, не дождался рождения внука.
Мне не говорили, что пить – это плохо.
Сам видел – кончается переполохом
Соседская пьянка. И очень уж часто
Сантехника Женю увозят в участок.
Туда приезжает жена его Лена
И умоляет: «пустите из плена!
Он больше не будет… теперь он в завязке…»
Теть Лена, да Вы сочиняли бы сказки!
Они отмечают его возвращенье
Вы думали, чаем с мочёным печеньем?
А в доме у нас выпивать… после деда…
Негласная, очень плохая примета.
Один из гостей заявился с игристым.
– Да ладно, тут на человека грамм триста!
Бутылка стояла закрытой весь вечер.
Ушел грустный гость. Похмелиться ведь нечем.
***
«Санек, я приду ко второму уроку» –
От Миши. Я чувствую страх и тревогу.
Приходит. Какой-то он странный и вялый.
– Сегодня манило меня одеяло
Отчаяннее и сильнее, чем раньше…
Вчера я курил с пацанами! Не страшно.
Трещит голова. Ерунда, с непривычки.
Из папиных джинсов я вытащил спички.
Пока не спалился. Авось, не заметит.
Какой утром был сногсшибательный ветер…
Как дождь за окном отвратительно хлещет.
Мне Колька рассказывал разные вещи:
Как что-то другое курили по кругу…
И как это круто.
Спасать надо друга.
Но как? Я же знаю: сказать «это вредно»
Про баночку пива, про смрад сигаретный –
Бессмысленно.
Ибо запретное сладко.
Лучше бы так запретить мармеладки.
И шоколадки, и… и… марципанки,
Ведь сладкоежки – те ещё панки!
– Так хочешь со мной? – улыбается Мишка.
Учиться курить наши первые сижки?
– Спасибо, но что-то не хочется, правда.
– Как хочешь!
Мне Колька теперь – старшим братом…
Мои перемены теперь одиноки.
Пытаюсь себя усадить за уроки.
Но расплываются контуры карты.
Мой Мишка отсел на последнюю парту.
Он у старшеклассников нынче в почете:
– Здорово, ребята! Сегодня что пьете?
Где жизни научат? Конечно, за школой.
Как правильно виски запить кока-колой,
Как делать затяжку и как материться
Подобно сапожнику сильно за тридцать.
Куда уж там думать о пушкинских строках?
И Миша – отличник на этих уроках.
На физкультуре сдавать нормативы.
Дыхания Мишкиного не хватило
Даже на простенькую стометровку.
– Миш, ты чего? Ты теряешь сноровку….
– Да ну ее, эту физручку. Достала.
– Но ты на вершине же был пьедестала.
Выигрывал множество соревнований.
Теперь обгоняет тебя даже Ваня,
Сутулый ботан с третьей группой здоровья.
С привычкой дурной, словно с первой любовью,
Расстаться непросто. Но надо, Мишутка.
Все это – дурацкая, странная шутка.
– Душнила, отвянь! – грубо выкрикнул Миша.
И, не дождавшись звонка, просто вышел.
«И скучно, и грустно» цитировать впору.
Ведь строится дружба мужская нескоро,
А может сломаться, что карточный домик.
Не радуют ни пластилиновый гномик,
Ни плюшевый кот, ни любимая книжка.
Мне нужен мой друг. Михаил. Миша, Мишка.
В снежки, в поддавки, обсуждать Кунг-Фу Панду.
Я словно Тимур, потерявший команду.
Дымить сигаретой, шататься по лужам…
Я так не умею. Я больше не нужен.
На днях Михаилу исполнилось десять.
А жизнь повернулась спиной: «Не надейся».
Домой приходил, и стучал, и звонил я.
Как мы б напились капучино с ванилью!
Но там пустота. Нет ни Миши, ни папы,
А мама у Миши пошла по этапу.
Что это, сказали, поведают позже.
Но слово мне это не нравится тоже.
Нет в школе неделю прогульщика Миши.
– Трубу не берет.
– Неужели не слышит?
– ВКонтакте молчок.
– В общем… Миша в больнице.
– А знаешь откуда?
– Сестра – фельдшерица.
– Ну вот же… эх, не было, Миша, печали!
– А что приключилось?
– Едва откачали.
У Таньки я выведал номер палаты.
Примчался. А там – весь измятый, патлатый,
Под капельницей, с помутившимся взглядом…
– Санек, это ты, что ли?
– Мишка! Я рядом.
Как так получилось?
Ты съел что не надо?
– Не съел я, а выпил. И встретился с адом.
– А папа ругался?
– А он и не в курсе.
Как пес, что разлается, но не укусит –
Он сам ведь хорош. Курит, пьет и не только.
Вот как был Колян, у него такой Толька…
– Постой, как так был? Ты его старшим братом
Уже окрестил.
– Это больше не правда.
Ошибся во всем, что меня окружало.
За медом хмельным – там пчелиное жало.
Хотел повзрослеть я как можно скорее.
Но так не взрослеют, а только стареют.
Так мой день рожденья стал ближе к дню смерти.
Да, светлое пиво – но путь мой не светел.
Колян замутил нам «ерша» – пиво с водкой.
Я, выпив, шатающейся походкой
На улицу вышел, курил долго даже…
Очнулся в больнице, ну ты знаешь дальше.
– Вот это история. Вот приключенье…
– Так может быть, все-таки чая с печеньем?
– Ты знаешь, я здесь очень многое понял.
Пусть лучше машинки и My Little Pony,
Пусть лучше считают ребенком. Так лучше.
Мир Коли и папы меня не получит.
Если вся жизнь – это чистописание,
То я – это клякса. Прости меня, Саня.
Жизнь шла как могла. Бурно. Не вполнакала.
И никотин нам, и спирт предлагала,
И даже наркотики – безрезультатно.
Из легких и печени вычистить пятна
Так просто не выйдет, когда ты втянулся.
И катишься с горки по гипотенузе.
А нам больше нравилось выше и выше.
Ногами взбежать – триатлонщику Мише,
Взлететь – мне, который вот… вырос пилотом.
Запомнить легко: вниз не будет полёта.
Пить или не пить? Наш ответ однозначен.
Но жизнь перед каждым поставит задачу
Рюмкой шампанского. Баночкой пива.
И не попробовать – тоже терпимо.
Когда ты не пьешь, ты теряешь так много –
Похмелье, похожее на осьминога,
Ватные ноги, дрожащие руки,
Подбитую память, душевные муки…
Когда ты не куришь, тогда это круто.
Не курят ведь ни Спайдермен, ни Наруто,
Они слишком заняты, чтоб это делать.
К тому же, на воздух выбрасывать деньги?..
…Жизнь шастала дальше. Хромала. Петляла.
И где-то мы прятались под одеяло,
Как в детстве от сильной грозы или грома.
Мы были собой и мы знали: мы дома,
Судьбы повороты приветствуя стойко.
Сторчался Колян, сел в тюрьму папин Толька.
А Мишин отец двадцать лет как в завязке –
Бывает, и в жизни случаются сказки.
Мы с Мишей общаемся редко, но метко,
Но без бокальчика и сигаретки.
И наши заоблачные приключения
Как встарь, отмечаются чаем с печеньем.
© Copyright: Стефания Данилова, 2023
Свидетельство о публикации №123121607700
Что такое любить Россию?
Что такое любить Россию? Такой пустяк –
по родителям и двухсотым смолить взатяг,
посещая исправно книжную лавку, бар,
кухни друзей и свой же ночной кошмар.
Может, не до конца понять, но уметь простить
эти тоску древнерусскую, русский стиль,
скачущий от небоскреба до гаража.
Потянуться похмельным утром: жизнь хороша…
И побежать в парке дождливом кросс.
Самому становиться ответом на свой вопрос.
От собора завод можно не отличать,
Как стихи из стола – то ли в печь их, то ли в печать…
Ненавидеть – взахлеб, наотмашь и наизусть.
И любить – точно так же. Все остальное грусть.
Принимать и Калининград, и Владивосток.
То ли в бочке затычкой, то ли иголкой в стог.
Тридцать лет лежать на диване, как на печи –
а в решающем споре стать тем, кто не промолчит.
То ли воду – вином, то ли вино – водой.
Над собою смеяться. Рыдать над чужой бедой.
Что такое любовь к России в себе таит?
Не “нет выбора”. А “выбор тут не стоит”.
© Copyright: Стефания Данилова, 2023
Свидетельство о публикации №123121607677
Екатерина КАЛИНИНА
Альманах Миражистов
Калинина Екатерина о себе
Екатерина Калинина
Сегодня, 18:26
Кому:вам
Здравствуйте. Я Калинина Екатерина. По образованию врач, а по призванию художник. И поэтому вот уже 32 года занимаюсь росписью авторских матрёшек, неваляшек, и деревянных ёлочных игрушек.
Заготовки сделаны из липы. Её мягкая светлая древесина прекрасно подходит для токарной обработки и росписи всеми видами красок.
Древесину высушивают два года в прохладном помещении при хорошей вентиляции. Потом мастер точит заготовки. Они называются бельё.
Каждую заготовку перед росписью я троекратно шлифую разными видами абразивных губок, после чего поверхность становится идеально гладкой и пригодной для росписи.
Я работаю в технике роспись по выжиге. Контур наношу выжигательным прибором, расписываю акварелью и покрываю свои изделия воском.
Акварель – прозрачная водорастворимая краска,текучая, плывучая.
Она быстро и глубоко впитывается в древесину и подчёркивает её структуру и природную красоту.
Восковое покрытие делает поверхность очень приятной тактильно.
Она шелковистая, нежная, теплая на ощупь и имеет благородный мягкий сатиновый блеск.
Я придумала и расписала много разных сюжетов.
Они объединяются в 15 тематических коллекций.
Среди них «Материнство», «Времена года», «Дары лета» , «Сибирский колорит», «Пасхальные», «Новогодние», «Народные гуляния», «Преданья старины глубокой», «Любимые сказки».
Самая любимая коллекция – «Северные сказки». Она посвящена культуре коренных малочисленных народов севера Красноярского края: долган, ненцев, нганасан, эвенков, кетов.
Сюжеты появляются легко. Стоит только выйти на улицу, пообщаться с людьми, полюбоваться красотой сибирской природы – и сразу появляются новые идеи для росписи.
В детстве у меня почему-то не было матрёшки, хотя мне очень хотелось её иметь.
Зато сейчас я собрала великолепную коллекцию матрёшек лучших мастеров из Сергиева Посада.
Очень приятно, что и мои работы живут в частных коллекциях по всему миру.
Мне хочется, чтобы собирая и разбирая мою матрёшку ребёнок, запомнил эти моменты из своего детства навсегда, а взрослый мог хотя бы ненадолго туда вернуться.
На каждой матрёшке есть надпись : «сделано с любовью» – и это чистая правда.
У меня вы сможете купить уникальный подарок дорогим людям или я распишу изделие на заказ по вашим пожеланиям.
Связаться со мной можно по телефону 8-902-924-54-64 , адрес электронной почты: kate_kalinka@mail.ru
Искренне ваша Екатерина Калинина
ССЫЛКИ НА АЛЬМАНАХИ ДООСОВ И МИРАЖИСТОВ
Читайте в цвете на старом ЛИТСОВЕТЕ!
Пощёчина Общественной Безвкусице 182 Kb Сборник Быль http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=488479
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=496996
ПОЩЁЧИНА ОБЩЕСТВЕННОЙ БЕЗВКУСИЦЕ ЛИТЕРАТУРНАЯ СЕНСАЦИЯ из Красноярска! Вышла в свет «ПОЩЁЧИНА ОБЩЕСТВЕННОЙ БЕЗВКУСИЦЕ» Сто лет спустя после «Пощёчины общественному вкусу»! Группа «ДООС» и «МИРАЖИСТЫ» под одной обложкой. Константин КЕДРОВ, Николай ЕРЁМИН, Марина САВВИНЫХ, Евгений МАМОНТОВ,Елена КАЦЮБА, Маргарита АЛЬ, Ольга ГУЛЯЕВА. Читайте в библиотеках Москвы, Санкт-Петербурга, Красноярска! Спрашивайте у авторов!
06.09.15 07:07
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=580691:
КАЙФ new
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=580520
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=576833
КАЙФ в русском ПЕН центре https://penrus.ru/2020/01/17/literaturnoe-sobytie/
СОЛО на РОЯЛЕ
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=576833
СОЛО НА РОЯЛЕhttp://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=576833
РЕИНКАРНАЦИЯ
Форма: http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=575083
КОЛОБОК-ВАМ
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=573921
Внуки Ра
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=573474
Любящие Ерёмина, ВАМ
Форма: Очерк http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=572148
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=571826
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=570593
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=569224
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=567900
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=567900 http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=565809
ЗЕЛО БОРЗОhttp://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=564307
РОГ ИЗОБИЛИЯ http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=561103
| БОМОНД
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=553372 |
| ВНЕ КОНКУРСОВ И КОНКУРЕНЦИЙ
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=549135 |
| КаТаВаСиЯ
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=536480 |
| КАСТРЮЛЯ и ЗВЕЗДА, или АМФОРА НОВОГО СМЫСЛА http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=534005 |
| ЛАУРЕАТЫ ЕРЁМИНСКОЙ ПРЕМИИ http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=531424 |
| ФОРС-МАЖОРhttp://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=527798 |
| СИБИРСКАЯ ССЫЛКАhttp://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=520612 |
| СЧАСТЛИВАЯ СТАРОСТЬhttp://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=520121 |
| АЛЬМАНАХ ЕБЖ “Если Буду Жив”
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=510444 |
| 5-й УГОЛ 4-го ИЗМЕРЕНИЯhttp://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=507564 |
. 2022
СО-ТВОРЕНИЕ МИ-ФА
Альманах Миражистов
СОДЕРЖАНИЕ
Константин КЕДРОВ-ЧЕЛИЩЕВ,
Николай ЕРЁМИН, Александр БАЛТИН, Николай КАЛИНИЧЕНКО, Ника БАТХЕН, Евгений ХАРИТОНОВ, Стефания ДАНИЛОВА, Екатерина КАЛИНИНА,
Мастер по росписи авторских матрёшек
КрасноярсК
2024
Подписано в печать 2024. Формат 60х84
1/16 Бумага офсетная. Тираж 100 экз. Заказ 01-011
Альманах, надеюсь, будет отпечатан в любой типографии по инициативе Оргкомитета Алесандрийского Форума. Николай Калиниченко, Ника Батхен, Юлия Коньшина, Евгений Харитонов, Галина Березина, Стефания Данилова думаю, заинтересованы проявить эту встречную инициативу.
С уважением
Николай Николаевич Ерёмин, составитель альманаха
Красноярск, телефон 8 950 401 301 7 nikolaier@mail.ru
Автор публикации
