СКРИПКА ВАМ
Виртуальный Альманах Миражистов
Константин КЕДРОВ Николай ЕРЁМИН
Александр БАЛТИН Асламбек ТУГУЗОВ
Марина САВВИНЫХ
КрасноярсК
2023
СКРИПКА ВАМ
Виртуальный Альманах Миражистов
Константин КЕДРОВ Николай ЕРЁМИН
Александр БАЛТИН Асламбек ТУГУЗОВ
Марина САВВИНЫХ
КрасноярсК
2023
Автор бренда МИРАЖИСТЫ составитель и издатель Николай ЕРЁМИН
Украсил альманах Скрипач Марка ШАГАЛА
Кошек нарисовала Кристина ЗЕЙТУНЯН-БЕЛОУС г Париж
© Коллектив авторов 2023г
Константин КЕДРОВ
Виртуальный Альманах Миражистов
Настрой свой взгляд
Настрой свой взгляд пока не поздно
На высоту где небо звёздно
Сверши таинственный обряд
Настрой свой взгляд настрой взгляд
Раскрылось небо голубое
Вселенная полна тобою
И в этой бездне голубой
Вселенная полна тобой
Знай как бы ни был ты покинут
Тебя все звёзды не покинут
По эту сторону и ту
Настрой себя на высоту!
15 августа 2023
© Copyright: Кедров-Челищев, 2023
Презентация
Презентация книги “На дружеской ноге” прошла феерически в Доме Лосева. Директор Дома Владимир Олегович Семенов подарил всем по экземпляру.
А напротив Дома развернуты шесть щитов с эпизодами моей жизни. Все это благодаря Владимиру Семенову – ангелу метакода и метаметафоры.
А потом поехали домой в Центр поэзии Константина Кедрова вместе с Иксигрекзавром – и гениальный баритон Эдуард Трескин весь вечер пел для нас двоих:
Рулады уходили в мирозданье
Мы отмечали новое издание
А мне казалось что его рулады
Крушат невечные устои ада
Мы слушали великого певца
Творенье гениального Творца
Пел в небо гениальный баритон
И наши души подпевали в тон
Рулады рассыпалися игриво
Втроем мы были трепетное трио
Я знаю взят еще один рекорд
Аккорд аккорд еще один аккорд
12 июля 2023г
***
Пустой костер пылает без Джордано
А я горю пылать не устаю
Российская Мадонна Магадана
Остудит пламя в будущем Раю
Пустой костер по прежнему пылает
Он каждого из нас готов пожрать
Лишь гончий пес ярясь н пламя лает
Мир учится сгорая не сгорать
Погас костер остался только пепел
Погас костер погас костер погас
Потрогайте руками пепел тепел
Но пепел превращается в алмаз
31 июля 2023
Константин Кедров
В ЛЮБВИ ВСЕ ПОЗЫ РЕЛИГИОЗНЫ
Не знаю, в какой именно момент истории нагота человеческого тела стала запретной даже в искусстве. Знаю только, что искусство начиналось с изображения наготы. И каждый раз вместе с наготой возрождалось. Шестнадцать любовных поз сопровождались в эпоху Возрождения соответствующими сонетами Пьетро Аретино, славящими наготу и радость открытой страсти.
Так древние индусы позволили себе храм Каджурахо – оргию в камне, а жители Помпеи подарили человечеству фрески, которые, по мнению экскурсоводов, дамам и детям смотреть не рекомендуется. Почему дам приравняли к детям, это загадка для психологов.
Полтысячи лет цензура безуспешно боролась с изображениями шестнадцати любовных поз. Книгу запрещали, прятали, сжигали, но кто-нибудь из запретителей, какой-нибудь кардинал, епископ или даже папа обязательно приберегал для себя один экземплярчик из уничтоженного тиража.
Я бы никогда не взялся определить, что кому смотреть можно, а что нельзя. Но если возникает сомнение – можно или нельзя, значит можно. Тут, как в юриспруденции: сомнение в пользу сомневающегося. Вообще-то, бороться с соблазном лучше не запретом, а разрешением. Тому свидетельство – история Адама и Евы. Не был бы плод запретным, они бы его и не ели. Мало ли вокруг других прекрасных плодов.
История сохранила имена куртизанок, которые позировали художникам, хотя портреты этих, не чуждых искусству путан были по приказу папы торжественно и всенародно сброшены в Тибр. Акция “идущих вместе” времен Возрождения.
Началось же все с того, что лучший ученик Рафаэля Джулио Романо поссорился с папой Климентом VII и в отместку за неуплату взял да и расписал порнографическими фресками зал Константина в Ватиканском соборе. Представляете, что было бы, если бы нечто подобное изобразил какой-нибудь глазунов в мраморном зале храма Христа Спасителя. Мало того, гравер Маркантонио Раймонди, тоже ученик Рафаэля, быстренько запечатлел все позиции на граверных досках, а известный гуманист Пьетро Аретино написал к каждой любовной позиции по сонету.
Если б можно было слиться за гранью небытия,
Заласкали б друг дружку до смерти мы с тобою,
Посмеялись бы вдоволь над ерундою –
Той, что Еве с Адамом в раю внушила змея.
Разумеется, папа уничтожил рисунки, издание и гравюры, запретив их воспроизведение и печатание под страхом смертной казни. Власть никогда ничего не может создать, поэтому во все времена тешит свою творческую импотенцию возможностью запрещать и уничтожать. Несмотря на угрозу смертной казни, Аретино, живший в свободной и разнузданной Венеции, все же переиздал фривольную книгу.
Так или иначе, но спустя лет четыреста, в 1858 году сладострастный граф Максимильян де Вальдек обнаружил уцелевший экземплярчик в библиотеке францисканского монастыря в Мехико. Мексиканский темперамент в рясу не спрячешь.
Аретино любовно и бережно запечатлел в слове названия поз: копье, нога на шее, лягушка, церковь на колокольне, эстафета, дверца Антея, пастьба овец, цапля у дерева, ноги на шею сзади, езда на ослике, веселая вагина, гермафродит. Каждую позу подарила Аретино та или иная куртизанка. Например, двенадцатая поза дана от лица или, вернее, от тела куртизанки Аджелы Грека, замужней дамы.
Но и Вы, госпожа – супруга,
Потакайте смычку всецело,
Напрягая струну упруго.
О, как сладко трепещет тело!
Но боюсь, мы убьем друг друга,
Если лук этот пустим в дело.
Куртизанка Беатриче Бонис – действующее лицо четырнадцатой позиции. Этой позой она радовала самого Рафаэля, а также Лоренцо Медичи и герцога Урбинского. Она, по свидетельству Вазари, была моделью для “Форнарины” Рафаэля.
Беатриче! И вам в этой позе трудно.
Но поверьте, мне в сто раз труднее –
Я собою жертвую поминутно,
Замирают члены мои, немея…
И желанней персика ваши доли –
И крепят мой уд в его тяжкой доле.
Аретино с трудом выцарапал из папской тюрьмы гравера Маркантония. В письме к знакомому хирургу он пишет: “Что дурного в том, чтобы видеть, как мужчина ложится на женщину? Значит животные свободнее нас? Мне кажется, что эта вещь дана природой для сохранения ее. Она создала меня, произвела тицианов, микеланджелов, пап, императоров, королей, прекрасных девушек, наипрекраснейших дам с их святая святых”.
Позы, конечно, не самоцель. Речь идет о многообразии и богатстве эротической жизни, которую эти часто невыполнимые конфигурации символизируют.
Поскорей предадимся страсти, душа моя, –
Для того ведь и созданы мы с тобою.
Я влеком твоею, ты моим, нацеленным к бою,
А без них весь мир не стоил бы ни уя.
Ну, а в ХХI веке мы можем смело сказать своими словами: “Все моралисты грузны и грозны – в любви все позы религиозны”.
Назад На главную страницу
© Copyright: Кедров-Челищев, 2011
Свидетельство о публикации №111011408762
Список читателей / Версия для печати / Разместить анонс / Заявить о нарушении
Другие произведения автора Кедров-Челищев
Рецензии
Очень понравилсь статья! И заключение какое веселое! К сожалению, не читала Пьетро Аретино.
Улекса фон Лу 16.01.2011 16:32 • Заявить о нарушении
Николай ЕРЁМИН
Виртуальный Альманах Миражистов
ЛЮБИТЕЛЬ МЁДА
* * *
Жизнь жалила пчелой — и умирала…
Но, воплощаясь в новую пчелу,
На пасеку, не много и не мало,
Влетала… Где всё было по уму…
И воскресал я, как никто другой,
Средь майских пчёл
Под радугой-дугой…
***
Откуда музыка берется?
Из слов! — Как солнце из колодца,
Где звёздный холод и вода…
Едва глотнёшь — вот это да! —
И музыка звучит уже
В ведре, и в небе, и в душе…
И вновь — стихи о звёздной круговерти…
О горькой жизни и о сладкой смерти…
О вере и неверии, увы,
Во всё, что выше,
Выше головы…
СОНЕТ ПРО ВЫЗДОРОВЛЕНИЕ
Я жил — как будто был во сне —
С температурой, весь в огне…
Несчастная любовь — во мне…
Счастливая любовь — в окне,
К весне, к берёзам и к луне,
И к музыке, увы, извне,
В ночной кромешной тишине
Императив: Приди ко мне!
Весна — и вдруг, скажи на милость,
Во мне и вне всё изменилось!
И в зеркале — счастливый вид,
И в сердце музыка звучит…
И — стихотворный — мой — в ответ —
Выздоровленья страстный бред…
* * *
Куры спят и петухи…
Я читаю до рассвета
Деревенские стихи
Неизвестного поэта…
Тишина… В душе — покой…
Зов кукушки за рекой…
* * *
До чего ж это было давно!
Сто снегов и сто трав полегли…
Неужели мне было дано
И любить, и писать о любви?
Выцветают чернила дотла…
И страницы пылят, словно тля…
В синем небе клубится зола…
Но, как прежде, кружится земля…
До чего ж это было давно…
Позабылись — лицо и слова …
Всё равно ты жива! Всё равно
Ты жива… Всё равно ты жива…
* * *
Забыл — и вспомнил… Вспомнил — и забыл,
Как я тебя внезапно полюбил…
Как водку пил… И одиноким был…
И чуть было себя не погубил…
И вдруг спасли меня — не зная брода —
Поэзия любви и продолженья рода…
* * *
— Ну же… Обними же! —
…Море под горой
До сих пор — всё ближе —
Вижу, Ангел мой,
Солнышко, я вижу:
Ближе — ты и я…
Ну же, полетим же
В дальние края! —
А, летим?
— Летим…
Как прекрасен Крым!
* * *
Герой всегда самоубийца.
Вокруг — восторженные лица
Недаром, видно по всему,
Поют бессмертие ему…
О, неземная благодать
Петь так, что слов не разобрать…
ПО ХОЛМАМ
« Я буду скакать по холмам
задремавшей отчизны…
Николай Рубцов»
«Ты поскачешь во мраке по
бескрайним холодным холмам…
Иосиф Бродский»
***
Рубцов — за Бродским… Бродский — за Рубцовым…
Скакали по холмам за новым словом…
Неведомо, кто — Бродский ли Рубцов —
Всех дальше проскакал, в конце концов…
В округе до сих пор — холмы, холмы —
Безмолвные — от лета до зимы…
А впереди — изгнаний миражи —
Увы, воспоминания свежи…
Где — тут ли, там, — прервав крутой маршрут,
Поэты лишь в бессмертии живут…
* * *
Неужели я умру?
Неужели станет прахом
Всё, что в сердце на ветру
Страстно билось под рубахой?
Мёрз во льдах… Горел в огне…
Был мечтой и делом занят…
Неужели — что во мне
И вовне, — бесследно канет?
…Всё мне было по плечу!
Сердце, ты об том знаешь.
Даже думать не хочу,
Что стареешь,
Угасаешь…
ГОРОСКОП
Я — по звёздам Лев —
Гороскоп, ты прав! —
Смел, как Лев, взрослев,
Рос, всегда неправ,
Жизнью лжизнь поправ…
Но, смиряя нрав,
Оказался прав!
Львы всегда правы!
А не львы — увы…
ИЗ НОВОЙ КНИГИ ЧЕТВЕРОСТИШИЙ
1937-й РАССТРЕЛЬНЫЙ ГОД
Поэт-пророк, ах, вот ведь как бывает! –
Жил и не знал, что скоро расстреляет
Его – в числе других – безумный вождь…
Нет, знал! И ждал, надеясь на авось…
ХОР И СОЛО
— Мы все — за одного!
Ты не один…Не трусь!
Не бойся ничего!
— Да я… И не боюсь…
ТРИЕДИНСТВО
Бог триедин? А кто же я, Четвёртый?
Между землёй и небом – сирота –
Живу себе, нахальный и упёртый…
И думаю, что это – неспроста…
*** Вл. Павловскому
Вся жизнь моя была ошибкой!
Я это говорю с улыбкой…
Спасибо всем, кто — видит Бог! —
Её исправить мне помог…
СУДЬБА ПОЭТА
Небесная разверзлась бездна…
Но жизнь – таинственный процесс…
Судьба поэта всем известна:
Родился, умер – и воскрес…
Авгрусть 2023г
МИФ и МИР
НАД КНИГОЙ «ПОЭТИЧЕСКИЙ КОСМОС» МСП 1989г
КОНСТАНТИНА КЕДРОВА
1.
В пути
От знанья и незнанья к вере
Приговорён был Кедров к высшей мере…
Но,
К счастью,
Изменились времена –
И мера
Вдруг
Была изменена.
И Кедров –
Слава Богу! – жив-здоров,
Хотя и под контролем докторов.
Земля и Космос подружились в нём
И знанье с верой…
Так что всё путём!
2.
Формой иллюзорного сознания –
Верой –
Правят силы Мироздания…
– Боже,
Дай мне силы жить да жить,
От и до – любить или дружить! –
Говорю, молю из года в год…
Он же – отнимает,
Не даёт…
3.
Матёрый материалист
Сжёг на костре идеалиста
И молвил: – Я душою чист!
Хотя зола в костре нечиста,
Поскольку на язык речист,
Не догорел идеалист
И снова – на язык остёр –
Буквально просится в костёр,
Чтоб мне внушить: – Запомни, брат,
Мои идеи не горят!
Посюсторонние инстанции
Непроходимее, чем те,
Потусторонние инстанции
В их беспокойной темноте,
И немоте, и красоте,
И необъятной пустоте,
Которую заполнишь ты,
Свободный раб своей мечты…
В КРАЮ КРИВЫХ ЗЕРКАЛ
Обрящет тот, кто ищет…
Я ж – ныне – аки перст –
Живу, душою нищий,
Без денег и надежд…
А ведь когда-то прежде,
В краю кривых зеркал,
Я подавал надежды…
И нищим подавал!
***
Мой друг, у выхода и входа,
Желая новых перемен,
Не говори, что смерть – свобода,
А остальное – прах и тлен…
Сегодня я в объятьях солнца
Был счастлив, ах, как никогда!
И снова мысль, как сердце, бьётся,
Что прах и горе – не беда…
***
Блогер умер. Сайт закрылся
И для жизни обнулился
Вход и выход в Интернет
Есть… А человека нет.
Но бесстрастный Интернет
Говорит – кто жив, кто нет…
Кто правдив, увы, кто лжив –
Жил, живёт и будет жив…
ИЗ НОВОЙ КНИГИ ЧЕТВЕРОСТИШИЙ
* * *
Как хочется свободным стать — в бездонном
Космическом пространстве меж людьми!
Но что — свобода, там, увы, без дома,
Без Музы, ожидающей любви?
ПОЭТ БАСЁ
— Что жизнь? Борьба и передел…
Что смерть? Судьба и беспредел…
А я, — Вздохнул поэт Басё, —
Как человек — и то, и сё…
***
Я был со-знанием Вселенной
И под-сознанием ея…
И стала вдруг, как мысль, нетленной
Бессмысленная жизнь моя…
ТОСТ
Тост новогодний
Прост: — Господа.
Лучше — сегодня,
Чем никогда!
* * *
Кто за меня вырастит эти цветы?
Кто за меня напишет эти стихи?
Кто за меня проживет ради них лет сто?
Если не я — то, сам понимаю, никто!
***
Воздушный поцелуй
Радушный поцелуй
Тщедушный поцелуй
Бездушный поцелуй
ВЗАИМНАЯ ЛЮБОВЬ
И стихи, и прозу…
Но – важней всего:
Росин любит розу,
А она – его.
***
– Сколько можно? –
Спросим дружно
И ответим:
– Сколько нужно!
Авгрусть 2023г
ЛЮБЛЮ ЛУБОК
ЛУБОК
Снег на дереве – булка белая,
Так и хочется откусить…
Возле дерева – девка красная,
Так и хочется полюбить…
Выше дерева – небо ясное,
Так и хочется жить да жить!
ПИСЬМО ОТ ХУДОЖНИКА Вячеслава Черникова
Здравствуйте, Николай Николаевич!
Я уж признавался в том, что ваши стихи вдохновляющее воздействие на меня оказывают. В них ирония и добрый юмор, глубокие чувства и огромное жизнелюбие! Но только недавно понял, что это и неиссякаемый источник творческого позитива для меня. Задумал целую серию лубков на Ваши стихи. Конечно, это лубок и потому стихи подбираю покороче….. Раскрашивать не хочу — не надо. Задумано не менее 20 картинок, которые потом соберу в единое пространство…. технически — как бы непритязательные линейные рисунки, наив, напоминающий этим и Ваши стихи
ОТВЕТ ХУДОЖНИКУ Вячеславу Черникову
Я согласен, что Ник-Ник –
Вдохновения родник.
Что его и Вячеслава
Ждёт немеркнущая слава:
Сразу видно Ху из ху –
По рисунку и стиху…
…Буду жить – таков-сяков –
В ожидании лубков!
***
Зову: – Ау! Литература!
Где футуризм и миражизм?
Вокруг меня – макулатура
И теле-фотореализм…
Между началом и концом
С нечеловеческим лицом…
В стране моей, где – мама мия! –
Господствует некрофилия…
Где любят мёртвых все живые…
У всех – по смерти ностальгия:
Вернуться в до-рожденье…Да,
Чтоб стать счастливым навсегда…
2023
ЦЫГАНЩИНА
После водки и песен – разговоры о женщинах…
А точней – о цыганках, гаданьем обещанных…
– Эх! – и гонки на тройках гнедых лошадей –
Прочь от пошлой попойки, лишь бы только скорей…
Но в степи и в душе –
Темнота, пустота…
Табор сгинул уже…
Опоздала мечта…
Эхо песен и слов
О добре и о зле –
Головешки костров –
Дотлевают в золе…
За рекою – погост
Да мерцание звёзд…
***
Куда веселье делось? Я не знаю.
В стране угрюмой век свой доживаю…
В стране бандитов и ростовщиков…
Придурков – но совсем не дураков,
Играющих навязанные роли
Под страхом боли, голода и крови…
В театре, где под маской – без прикрас –
То Карабас, увы, то Барабас…
На сцене – показушное веселье…
И в зале от оваций нет спасенья…
Поскольку для рабов и для господ
Здесь платный выход за бесплатный вход…
А по домам безмолвствует народ…
МОРОЗ
Изо рта – морозный пар
Смерть – любовница мороза.
О, поэзия и проза! –
Не уйти от нежных чар…
В вас – наркотики психоза…
Ах, как сладок меж берёз
Вдохновения наркоз…
ЛЮБОВЬ
Я не знаю, что делать, как быть?
Как тебя в этот раз разлюбить…
Два любить… Три любить… Сто любить…
Всё равно ведь придётся забыть…
Кол осиновый в память забить…
И верёвочку в узел завить…
Иссушила меня, извела…
Не желая, не ведая зла…
Мне тебя позабыть не суметь…
Без любви – это верная смерть…
ИЗ НОВОЙ КНИГИ ЧЕТВЕРОСТИШИЙ
***
Мы все живём под страхом смерти.
В душе – и ангелы, и черти…
И – кто кого перебедит? –
Увы, всех несчастный вид…
***
Обещанья воплощения…
Оглашенье завещания…
Час прощанья – и навеки
Миф о богочеловеке…
***
Суета вокруг сонета:
Два катрена…Два терцета…
Ты – Петрарка! Я – Шекспир!
И Кручёных – «Дыр бул щыл…»
В САДУ
Расцвели в саду цветы –и, не много и не мало,
Я поймал приход…А ты…Ты, увы, уход поймала…
И завяли вдруг цветы
Небывалой красоты…
***
Мы жили – как свет и как музыка –
В мечтах друг о друге, два узника:
Ты – муза…А я – твой поэт…
Тюрьме оправдания нет.
СЛЕДЫ
Поэт заметил, что сошёл с ума…
А вот куда? Вокруг него – зима…
И снежные к нему ведут следы…
И – шаг всего, от горя до беды…
ДВЕ СЕСТРЫ
Две сестры – жизнь и смерть –
Ходят парочкой в поисках смысла…
Я забрёл на погост посмотреть:
Чьи там – с прочерком – новые числа?
КАСТРЮЛЯ и ЗВЕЗДА
«Кастрюля и звезда – едины»
Александр ЦЫБУЛЕВСКИЙ
– Кастрюля и звезда – едины! –
Сказал поэт, и сквозь года
Мы стали вдруг необходимы
Друг другу раз и навсегда…
Август 2023г КрасноЯрск
Мой друг, читай Литкультпривет!
Мой друг, читай ЛИТКУЛЬТПРИВЕТ!
Прозаик ты или поэт,
Глядишь, к себе на ноутбук,
В душе поэзию ценя,
Кого-нибудь скачаешь вдруг…
А может, даже и меня!
В НОМЕРЕ:
ПУБЛИЦИСТИКА
Алла Новикова-Строганова. “Великий сын России”
ПОЭЗИЯ
Николай Ерёмин. Стихи
Евгений Степанов. Деревья, травы, небо. Стихи
Светлана Войтко. Стихи
Александр Балтин. Стихи
Инна Парахина. Стихи
Сергей Прохоров. Стихи
ПРОЗА
Евгений Татарников. Старый набор картинок из детства, найденных на чердаке
Людмила Брагина. Свадебный подарок
ЛИТМНЕНИЕ
Александр Балтин. Поэтическое обозрение
Николай Ерёмин
Литкультпривет! № 8 (130), 2023
РАССВЕТНЫЙ ЧАС
Встаёт рассвет над Нижним Ингашом,
Где я когда-то
Бегал малышом…
А нынче фестивалюсь – древний дед,
Которому без малого 100 лет…
– Какие сто?
У нас прекрасный вид! –
Мне Прохоров Серёжа говорит
И тут же приглашает,
Глядя вдаль,
На свой Нижненгашский фестиваль…
И дарит мне
Совсем не для красы
На батарейке Вечные часы…
ЮБИЛЕЙНОЕ
Урра!….Мне – 8О лет!
И я – известный всем поэт
Общероссийского значенья…
И вместо хлеба ем печенье…
И родниковая вода –
Мне слаще водки, господа!
И вдохновение – в груди…
И счастье – где-то впереди…
И Муза от меня ко мне
Летит на вечном скакуне…
* * *
Жизнь всё дороже,
Чем ближе к смерти…
Расчеты строже
От сметы – к смете…
И всё же…Всё же,
Прости нас, Боже,
Мы жить всё дольше,
Увы, желаем…
И выживаем…
И выживаем…
ПСИХИАТР:
– Он Пушкина хотел переписать
В буквальном смысле, да и в переносном…
И мне пришлось писателя спасать:
Бедняга жил, увы, в психозе остром…
Теперь – всего поэта наизусть
Он знает и читает…Ну, и пусть!
КОН-ФУ
И сказал Конфуций, как бы в оправдание:
– Почему спивается народ?
Потому, что ПИТИЕ ОПРЕДЕЛЯЕТ СОЗНАНИЕ…
К сожалению, а не наоборот…
Так что, выпьем, мой поэт, сегодня, тут!
На Том свете, я-то знаю, не дадут!
* * *
Сломать себя – и загреметь в больницу…
Покаяться…Проститься…И простить…
И всё-таки обломки совместить,
Мечтая –выжить, покорив столицу…
И не ломаться больше, так и быть:
Надеяться…И верить…И любить
…
* * *
Рад и славе, и молве
Я в хмельном угаре
Много лет прожил в Москве,
На Тверском бульваре…
И в Сибирские края
Сослан не случайно я:
Хмель, как слава и кино,
В ссылке кончились давно…
Возвращаюсь… А Москва
Говорит: – Зачем? Ква-ква…
* * *
Ау! Любви воспоминания,
Увы, взаимопонимания…
Я в этот одинокий час
Совсем-совсем никто без вас…
Ау! Во сне и наяву
Я только вами и живу…
ИЗ НОВОЙ КНИГИ ЧЕТВЕРОСТИШИЙ
* * *
Влюблённые женские взоры…
И в каждом – вне правил игры –
Поэзия – точка опоры
До самой закатной поры…
* * *
Были до хворобы
Мы друг другу любы…
Ах, теперь микробы
Съели наши зубы…
* * *
Давно в бегах года Хрущёва, Брежнева,
И Горбачёва…Просто благодать!
Я не бегун. А значит, неизбежного
Среди бегущих можно избежать…
* * *
– Я разлюбил людей! – Сказал поэт
И умер… И тотчас ему в ответ:
– Зато тебя мы любим! И едва ли
Разлюбим! – Люди грешные сказали.
БИРЖА ТРУДА
– Требуются сопереживающие читатели!
– Что делают? Требуются?
А поэты и писатели?
– Пока не требуются.
* * *
Летит подруга на край света…
За нею – друг… За ними – враг…
И – ни ответа, ни привета…
А ты остался… Как же так?
* * *
Ах, велика душа пока, –
Воздушным шаром в облака
Летит она…Строка легка…
Что сочинилось – на века!
Николай ЕРЁМИН
Красноярск
Родился 26 июля 1943 года в городе Свободном, Амурской области. Окончил Медицинский институт в Красноярске и Литературный им.
А.М.Горького в Москве. Член СП СССР с 1981 г. Союза российских писателей с 1991г. и русского ПЕН- центра международного ПЕН-клуба.Кавалер Золотой медали “Василий Шукшин”. Автор книг прозы “Мифы про Абаканск”, “Компромат”, “Харакири”, “Наука выживания”, “Комната счастья”, “Волшебный котелок”, “Чучело человека”. Выпустил в свет Собрание сочинений в 6 томах, трёхтомник поэзии “Небо в алмазах”. Николай Ерёмин является автором-составителем проекта “Миражисты”.
Лауреат премии “Хинган”, “Нефритовый Будда” и “Сибирский Лев” (2019г) Победитель конкурса “День поэзии Литературного института – 2011” в номинации “Классическая Лира”. Дипломант конкурса “Песенное слово” имени Н.А.Некрасова. Награждён ПОЧЁТНОЙ ГРАМОТОЙ министерства культуры РФ.
© Copyright: Николай Ерёмин, 2023
Свидетельство о публикации №123081000887
Александр БАЛТИН
Виртуальный Альманах Миражистов
* * *
Постоянно что-то происходит –
Лист на подоконнике улиткой
Зыбкою свернулся…И улыбкой
Я отвечу. Льёт осенний холод.
Двор знаком, а каждый раз находишь
Новые внутри него нюансы.
Изучаешь время и пространство.
Летняя жара ль, ноябрый холод.
Жизнь довольно тусклой оказалась,
Душу постоянно изучаешь.
Отвлекаясь на кармины чая,
Мёда не купил, какая жалость…
ОДЕССА ДЕТСТВА
(стихотворение в прозе)
Её отец был стар, сух, шестипал; а собачка – маленькая, чёрная, беспородная, и звали – Лялька…
-Она сама пришла, – рассказывала Ада, улыбаясь чуть смущённо. – Был дождь, я услышала какое-то сопение у двери, открыла – она стоит: мокрая, жалкая…
Бывает ли?
Ада кормила её (в том числе) – сырым яйцом: усаживала на колени, как ребёночка, и из блюдечка, ложечкой…
Лапки лежали на столе.
Детей у Ады не было.
Ребёнком был я – приехавший в Одессу с родителями: впервые, а больше никогда там и не был.
Солнце нежило, море играло.
Утром уходили на пляж, золотящийся песком, переливающийся живою плазмой людских тел…
И невероятная, слепящая водная гладь, отливающаяся счастьем, улыбалась ребёнку тысячью разноцветных бликов.
Только ему – не думавшему о человечестве, как о некотором единстве, впитывавшему счастье.
Потом по белым лестницам, поднимались куда-то: массивные листья различных растений блестели, как шёрстка Ляльки…
…сколько во мне, пожилом, хранящем того самого ребёнка в алхимическом недрах своих, умерших?
…отец Ады упал в ванной, неудачно ударился, скончался сразу… почти.
Мама рассказывала – а ребёнок, которому улыбалось море, был тогда подростком.
Величественная лестница простирала свои бессчётные ступени, и, склонив голову, равнодушно взирал в часть пространства дюк.
Крошечные клочки воспоминаний трепещут на онтологическом ветру, разрываемые постоянно: почти ничего не остаётся.
Праздновали день рожденья папы, торт купили: с забавными, песочными грибками и кремовыми розами.
Как выглядела квартира?
Дом кажется был – пятидесятых, пятиэтажный, а может – из другого какого фрагмента яви воспоминание, смешивается с этим…
Великолепие моря и солнца.
«Евгений Онегин» в легендарном театре: мощь декорационных огней, торжество звука…
Ласковая кромка моря: с которой начинается погружение вдаль…
Ада – знакомая мамы, а из какой сферы не узнать уже – не может быть живой по возрасту.
Одесса не может быть ясной – остающаяся детской, той, великолепно-счастливой, немыслимо-прекрасной…
* * *
Лопушистый возле бочки хрен,
В бочке ночью отразятся звёзды.
Смысловые дальней тайны гнёзда,
Ныне – жар дневной, всех взявший в плен.
Дачная размористая лень,
Краски зелени играют золотисто.
Отчего ж всё пролетает быстро?
Будто не бывало долгих лет…
* * *
Как от себя освободиться?
И меру подлинного я
Представить? И соединиться
С чистейшей бездной бытия?
С похмелье чувствуешь такое
Неординарное стремленье.
Сияет небо шаровое,
И наплывает воскресенье…
* * *
Летит посланье из потьмы, –
Хоть ощущением, хоть светом
Луны, но жить его сюжетом
Не сможем, как ни слушай, мы.
Из лунной лёгкости соткать
Стихи, используя струенье,
Но в нём черно мелькают тени.
Прими и нас! В ответ – отказ.
Мистическая глубина
Ночной бескрайности прельщает.
Коль жизнь принять за хлеб со щами,
То будет сущностно мутна.
Посланье ночи каково?
В нём зашифровано так много.
До самой линии итога
Не ведать правды вещество.
И всё ж послание летит,
Надеждой сердце золотит.
* * *
Сварлива и дотошна, но притом
С любым студентом может час возиться.
Помочь ему стремится, и водица
Минуток льётся: шаровой объём.
Подвал, в нём вариантами услуг
Годами зарабатывает Дарья.
Аппаратура… Слишком много даже.
Людей, что ходят, разношёрстный круг.
Студенты и подростки, старики,
Поэты, эмчээсники, и прочие.
Ворчит, всем помогая, всё так просто и
Есть коли дело – значит, нет тоски.
* * *
Как при маме ныне я живу,
Но живу без мамы – половиной
Человека ставши наяву.
Свет забили вязко-чёрной глиной.
Думал – мама будет вечно я,
Глупенькое детское мечтанье
Из тяжёлых скруток бытия,
Из бессмертной массы мирозданья.
Где же, где ты, мамочка моя?
Сбилось – я умру сейчас – дыханье…
Продолжаю – тем не мене – жить,
Вьётся сердце режущая нить.
* * *
В машине на заднем сиденье
Я видел сто раз: бегемот,
Он плюшев и розов. И где мне
Такого же взять?
Снова ход
На чёртову эту работу.
Жене рассказал про него.
Она подарила… И вот он –
Хитрюжка со мною… Во-во!
Хитрюга, лукаво взирает.
Со мной бегемот двадцать лет.
Хранит жизнь мою, обещает,
Что ада горячего нет.
Он маму, мне верится, помнит.
Любовью пропитан моей,
Получит он душу, и опыт
Посмертья, высоких огней.
Он мне сочинять помогает –
Лукавый и мягкий, большой.
Сознанье моё: вечный гаер,
А манит покой шаровой.
Александр Балтин РЕАЛЬНОСТЬ РОЯЛЯ
Рояль, предложенный вам, создаст орнамент альтернативной, поэтической реальности, разбивая сад звуков, начинённых смыслом.
Смешивая литературу и явь, давая подсветку действительности – литературными миражами, Константин Кедров-Челищев волхвует:
У Дюма я граф Монте Кристо
жертва пасквильного доноса
У Дефо я одинокий Робинзон
участь странствующего дооса…
По традиции новый альманах «Рояль вам» Никлай Ерёмин открывает поэзией КонстантинаКедрова-Челищева, проходящего мистическими лабиринтами конкретики, где будущее – оно же прошлое, и требуется собственная метафизика, дабы истолковать тайну жизни:
У кого всё будущее в прошлом
Тот не предаётся мыслям пошлым
В прошлом только то что завершилось
В прошлом все оно уже свершилось
Вот идут экскурсии толпою
Вот вздыхают над твоей строкою
Ты уже не видишь и не слышишь
И давно строку другую пишешь…
Николай Ерёмин предлагает бурлеск и иронию в смеси стихотворения, отдающего странным средневековым действом, и брызжущего современным соком:
Жил на свете прекрасный поэт –
Был прекрасно обут
И одет…
Но однажды бичи
– О-го-го! –
На базаре раздели его…
И одели в одежду бича
Над стихами его
Гогоча…
Так с тех пор он –
Таков ли, сяков,
Но, представьте, не пишет стихов…
Забавные басенные истории порою рассказывает, рифмуя легко и естественно, поэт, неустанный составитель альманаха миражистов: ибо ничего более конкретно, чем миражи, нет в бесконечно ускользающей реальности…
Рояль звучит дальше.
Его звуки выхлёстывают прекрасное будущее, живописанное Марией Муравьёвой:
У них будет солнечным мир
И прозрачным – небо.
Их дети получат игрушки
И много хлеба.
Они залатают прорехи,
Залижут раны.
Забудут о вкусе слёз
И наполнят храмы.
Хочется верить…
Лучше верить музыке стиха, нежели яви; лучше входить в альтернативную литературную действительность, чем бродить закоулками обыденной.
Поэтому – «Рояль вам»…
Александр Балтин
Город МОСКВА
Асламбек ТУГУЗОВ
Виртуальный Альманах Миражистов
***
Я вздремнул на досках возле стенки
Старого подвала Ташкалы,
Подтянув озябшие коленки
Ближе к сердцу, чтобы не ушли.
А из щели рядом прямо в темя
Дуло чем-то злым и ледяным.
Но уже остановилось время,
Жалко скрипнув колесом кривым.
Я оттаял, отлетел, теплея,
За пределы самого себя,
Чтобы в душных сумерках Морфея
Отдохнуть от треска бытия.
Я лежал как будто в колыбели,
Первенец и баловень судьбы,
Непричастный к подлой канители
Цикла жизни — смерти и борьбы.
Я лежал, сопя, как дух в Эдеме,
Упиваясь мёртвой тишиной,
А из щели так же дуло в темя
Снежной пылью, ветром и войной.
***
Знобило. У вашей калитки
Мне стало немного теплей.
А мимо, как будто улитки,
Шли толпы усталых людей.
У памяти все дорогие,
От близких друзей до врагов,
А мы, молодые такие,
Стояли на стыке веков.
Октябрь седой позолотой
Не радовал больше земли,
И два голубых самолёта
Кружили над нами вдали.
У юности страшная сила,
Её не сломаешь судьбой.
Меня не эпоха страшила —
Страшила разлука с тобой.
Хотя и беспомощна лира,
И красок таких не найдёт,
Кто видел крушение мира,
Тот вспомнит и сразу поймёт.
Предчувствия хуже занозы
Терзают сердечной тоской.
Из глаз твоих брызнули слёзы,
Когда ты махнула рукой
И скрылась за ширмой калитки,
Как будто уже навсегда.
И не было горестней пытки,
Чем эта тупая беда.
Знобило. Крылатый лазутчик
Угрюмо гудел над страной.
Шли тучи, косматые тучи,
Смеркалось, и пахло войной
***
Я, как крот, допив тоску столетия,
Вгрызся в землю в шаге от другого,
Мутного, как сон, тысячелетия
Рождества Иисуса Христова.
Словно вся наличность гороскопа:
Рыбы, Львы, Стрельцы и Скорпионы,—
Над моим кубическим окопом
Проносились смерчи и циклоны.
Как за счастье трудового класса,
Друг за другом в сумерках бессонных
Шли лавины пушечного мяса,
Мальчиков кровавых батальоны.
И как будто колесница Дария,
Растекаясь красными серпами,
Нёсся вихрь, кося пассионариев,
Че Гевар с молочными клыками.
Вот тогда сквозь смертную икоту,
Взяв на грудь всю тяжесть долголетия,
Обманув танкистов и пехоту,
Разменял и я тысячелетие.
***
Ходит пёс по брустверу окопа.
Кто пальнёт в такого остолопа?
У кого поднимется рука?
Тишина. Ни звука, ни щелчка,
Никакого грохота и топа.
Ходит пёсик, высунув язык,
Он уже безжалостно привык
К диалекту оружейной речи.
Воздух пахнет резче, чем балык,
Слаще кости, даже человечьей.
Дует в морду тёплый ветерок.
Ходит пёс, почти ещё щенок,
Маленький и всё ещё неловкий.
То ли шарик, то ли колобок
В окуляре снайперской винтовки.
***
В этой жизни, где каждый враждует с тобой,
Привыкай ко всему, что зовётся судьбой.
Помни: в мире хулы и тотальной войны
Даже близкий кусает тебя со спины.
Сын Адама в нужде не покажет кулак,
А окрепнет — опаснее своры собак.
Берегись, ибо время летит, как стрела,
Меркнет свет, и повсюду сгущается мгла.
На дворе суматоха, и дьявольский рог
Кличет паству к обочинам пыльных дорог.
Страх, берущий за горло сильнее чумы,
Поражает сердца и калечит умы.
Ты не джинн и не ангел, и сущность твоя —
Не субстанция света, не пламя огня.
Почему же тогда ты кичишься своей
Комбинацией мяса и хрупких костей?
На треножнике шатком, любуясь собой,
Почему ты вознёсся над этой толпой?
***
В час, когда над горами забрезжит рассвет,
Беспросветный и всё ещё робкий,
Я альпийских цветов ароматный букет
Наберу у подножия сопки.
Отряхну от росы и поставлю в стакан
Родниковой воды из ущелья
Эдельвейсы, ромашки и дикий тюльпан
Моего приворотного зелья.
Так красиво и чудно горят лепестки
В полумраке, и жаль, что отсюда
Мне не хватит и самой длиннющей руки,
Чтоб тебе протянуть это чудо.
И сказать, не стесняясь нахлынувших слов,
После долгого мрака ненастья:
Не венком, а короной альпийских цветов
Я тебя короную на счастье
В час, когда, покидая седые зубцы
Звёздных башен над куполом мира,
Отпустив тетиву, исчезают Стрельцы
И тускнеет печальная Лира.
Знаю я, что сейчас ты не слышишь меня
И не видишь букета в стакане…
Вон Возничий рванул, и скатился с коня,
И пропал, захлебнувшись в тумане.
Всё равно это чудо — рождение дня,
Когда солнце над сопками встанет.
Знай: беда никогда не коснётся меня
И корона твоя не завянет.
***
На стареньком снимке — четыре юнца,
Четыре давно пожелтевших лица,
Но домик саманный белеет,
И с верхнего края алеет
Полдневного солнца размытый кружок,
И деревце с ветками наискосок,
Как лишнее, ёжится сбоку,
По Фету и даже по Блоку.
А мы, как солдаты — подмога живым
И мёртвым, на корточках важно сидим
И смотрим в глазок объектива,
Как в вечность, кто прямо, кто криво.
И кажется, что ничего не болит,
Что счастье — да вот оно, рядом сидит,
И смотрит большими глазами,
И что-то читает губами
По памяти, тихо, строку за строкой,
А солнечный зайчик, весёлый такой
Чертёнок, не знает покоя,
Как будто он знает такое,
Такое, чего здесь не знает никто —
Ни старый фотограф в потёртом пальто,
Ни эти четыре балбеса
Из сказки чеченского леса.
Не знают, стреляя глазами в упор,
Что Марс покраснел и завис, как топор,
Что Аннушка масло купила
И смерть никого не забыла.
***
Я слишком слаб, чтоб что-то изменить,
И слишком стар, чтоб начинать сначала.
Но я ещё попробую доплыть
Вон до того последнего причала
Не торопясь — соленая вода
Не любит тех, кто судорожно дышит.
А я устал, такая вот беда,
Пойду на дно… никто и не услышит.
Но я гребу и силы берегу,
Глотаю соль иссохшими губами
И вижу: кто-то там, на берегу,
Зажёг фонарь и машет мне руками.
Источник: День и ночь 2021/ №1,№2
Марина САВВИНЫХ
Виртуальный Альманах Миражистов
1.
Литератору, привыкшему строить оценочные
суждения вокруг явлений современной поэзии, о
таких стихах говорить трудно — они слишком просты по форме и слишком «крупны» по содержанию.
Просты? Асламбек Тугузов в совершенстве
владеет всем арсеналом русской силлаботоники,
каковой она доросла до начала двадцатого века.
Никогда ни единой, даже нарочитой, погрешности против ритма, ни единой попытки поиграть
ударениями или паузами, поэкспериментировать с
рифмами. Максимум, что в этом смысле он позволяет себе,— почти непроизвольные анжамбеманыпереносы на стыке строк:
И кажется, что ничего не болит,
Что счастье — да вот оно, рядом сидит,
И смотрит большими глазами,
И что-то читает губами
По памяти…
Или — если о рифмах: «погрущу» — «покрошу»,
«достать» — «асфальт», «дрябло» — «яблонь», «вечен» — «подвешен»… Это, пожалуй, максимальная
вольность, которую дотошный аналитик версификаций обнаружит в стихах Асламбека Тугузова.
Формально у него всё всегда до предела точно,
всякий шар ложится в лузу, словно заранее для
него приготовленную. И приготовленную — очень
давно. Так и слышу сердитый возглас поборника
необходимой для поэзии двадцать первого века
возрастающей «новизны»: Тугузов пишет так,
как будто до него не было ни Маяковского, ни
Сельвинского, ни Вознесенского, ни тем более —
Бродского… Эти стихи лишены «филологической
избыточности», на которую обычно реагирует
воспитанный в духе постмодернистских ожиданий
читательский слух.
Но как только мы отказываемся от этих ожиданий и освобождаем восприятие для даровой,
не отягощённой новаторскими поползновениями
лирической красоты — энергия огромной силы
приподнимает нас над землёй. Потому что содержание, смысловой объём стихов Асламбека
Тугузова — значительны и масштабны. Причём
этот масштаб, эта «крупность» — не от стремления предстать «крупным», хотя бы самому себе
в собственных поэтических грёзах: в этом грехе
Тугузова заподозрить невозможно. Его поэзия —
серьёзна от самого первого посыла, от корней.
Серьёзна и необратима, как пламя, в котором
форма бесследно сгорает, становится незаметна
и удерживает на себе мысль, образ, метафору,
как удерживает отражение не видимая зрителю
чистейшая зеркальная поверхность.
2.
Вот ведь парадокс: начинаешь рассуждать о стихах,
по форме вроде бы совсем не модных,— и тут же
ввязываешься в бой с целым роем прогрессивных
знатоков и ценителей.
Читаю недавно о стихотворении молодой «актуальной» писательницы: ах, как замечательно
она «всё снижает». Отлично! Значит, главное в
современной поэзии — как можно основательнее
«всё снижать»?
Так вот, у Тугузова — наоборот. Вопреки уже
устоявшимся художественным канонам, он постоянно и настойчиво поднимает читателя до той
планки духовного зрения, до которой дотянулся
сам. А планка установлена высоко. Лирический
герой Асламбека Тугузова — рыцарь-паладин духовного пути, или, говоря языком ислама, мюрид
на дороге к истине. Не зря читатели уже усмотрели
в образной системе его поэзии ростки суфизма.
Да, конечно, влияние суфизма, самой прекрасной и привлекательной ветви ислама, у Тугузова
очевидно: погружаясь в его лирическую стихию,
читатель всё время чувствует абсолютную вертикаль бытия, увенчанную мудрым замыслом Творца,
которая, как несгибаемый алмазный позвоночник,
несёт на себе ускользающе малую — с точки зрения
вечности — жизнь смертного человека. При этом
герой Тугузова отнюдь не по облакам шествует. Его
судьба — война, разруха, смерть, боль, бесконечные
утраты. Ему пришлось пережить беды, на которые
столь щедрым оказалось роковое порубежье тысячелетий. Но испытания, выпавшие на его долю ведут не к отрицанию Бога и мира, а к приятию
основ жизни, не к «снижению», а к возвышению
«твари Божией» — к смирению перед Абсолютом,
к прощению врагов и согласию с мирозданием.
Надо жить, увеличив в разы
Жизнелюбия стойкое пламя.
В эти светлые дни уразы
Я хочу разговеться с врагами.
Я хочу их понять и простить,
Потому что я тоже не вечен,
Потому что за тонкую нить
К тем же пламенным звёздам подвешен.
Так что, если продолжать о влияниях,— придётся
вспомнить и блистательную плеяду русских писателей, начиная, может быть, с Лермонтова. Помню
своё детское впечатление от стихотворения «Выхожу один я на дорогу…». Такое чувство, будто поэт
видел картину кавказской ночи — сверху. Как? Ведь
то, что увидел поэт, с вершины самой высокой горы
не увидишь, даже в иллюминатор самолёта, пожалуй, не увидишь… да и не было тогда самолётов…
И я решила, что дар «видеть сверху» — это и есть
поэтический дар. Асламбеку Тугузову способность
«видеть сверху» присуща от рождения, потому что
приобрести её нельзя — никакое влияние, никакое
учение, никакие тренировки этого не дадут. Или
ты — поэт, или — не поэт. И здесь — другой аспект
вопроса, которого не могу не коснуться.
3.
Что такое дар? Как распознать в человеке дар
художника, особенно художника слова? Одного
желания называться поэтом — мало. Вон сколько
их расплодилось за последнее время, жаждущих
славы… Мало того, скольких жаждущих отметили милостями сильные мира сего! И — что? Кто
из них действительно одарён, а кто ухитрился
стать модным? У кого — критерии, право судить
по «гамбургскому счёту»? Время, кажется, все
карты спутало, все вехи снесло, все краски перемешало… И всё же.
Важнейшее качество стихов Асламбека Тугузова — глубокая, подлинная органичность, естественность. Он поёт — как птицы поют, потому
что петь — их родовое свойство. Редкое по нынешним временам для писателей качество. Тем
более когда речь идёт о лирике философской, о
разговоре человека с чем-то высшим, нежели он
сам; вернее, об осознании человеком себя как
чего-то высшего, нежели он сам, и переживание
этого всем своим земным, тварным, чувственным
существом. Нарочно такое не придумаешь! Это
рвётся из тебя на волю, как выдох после глубокого вдоха.
Светает. Над сумрачной бездной,
Свернув золотые шатры,
Отряды небесных созвездий
Старательно гасят костры.
А я, занесённый под самый
Мерцающий купол небес,
Смотрю, как, играя тенями,
Внизу проявляется лес
И как потихоньку, не сразу,
В папахах из льда и сурьмы,
Могучие горы Кавказа,
Как нарты, выходят из тьмы.
Дальнейшее — дело мастерства. И тут снова парадокс. Давненько не встречала я у наших русских
поэтов столь чистой, внятной, празднично яркой,
ироничной и опрятной русской речи, как у чеченца
Асламбека Тугузова. Он — кровное дитя двух разных, порой противоречащих друг другу культур.
Поэт настолько же русский, насколько чеченский.
И самый воспалённый, самый сверлящий нерв его
поэзии — внутренний раскол между двумя пластами фундамента, на котором зиждется весь его
космос. Однако такое «движение тектонических
плит» отчасти и делает эту мелодию уникальной.
Наверное, какой-нибудь критик-блохоискатель,
придирчиво потроша сборник Тугузова, обязательно зацепит ехидным пером пару-тройку
неловкостей, оплошек и грехов по части русской
грамматики. Ну и что? Бывают такие неловкости
и оплошки, без которых стихотворение теряет
очарование. У Лермонтова, помните? «Из пламя и
света рождённое слово…» Попробуйте чем-нибудь
заменить это «из пламя»! Пушкин же вообще
уверял: «Поэзия, прости Господи, должна быть глуповата». Асламбек Тугузов поэтически настолько
умён, что нисколько не тяготится время от времени быть детски наивным, апеллировать то к
состраданию читателя, то к его способности испытывать священный трепет, то к его, читателя, собственной памяти, подчас тревожащей и больной.
Здесь как раз та степень творческой свободы,
когда Поэт — «сам свой высший суд». Асламбек
Тугузов не страшится чуть споткнуться в стремительном беге, потому что слишком хорошо знает,
что дальше — полёт. Там, на вершинах,— область
абсолютной свободы, последней свободы, доступной человеку. Там столько нежности, любви и
печали, что становится слышно, как в каждом
земном создании просыпается вечность…
Ничего не хочу, только эту волну ощущенья,
Что есть некая связь между гаснущим небом и мной.
Больше красок, мой брат, больше свежести и вдохновенья,
Больше света души и надежды, надежды земной.
ССЫЛКИ НА АЛЬМАНАХИ ДООСОВ И МИРАЖИСТОВ
Читайте в цвете на ЛИТСОВЕТЕ!
Пощёчина Общественной Безвкусице 182 Kb Сборник Быль http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=488479
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=496996
ПОЩЁЧИНА ОБЩЕСТВЕННОЙ БЕЗВКУСИЦЕ ЛИТЕРАТУРНАЯ СЕНСАЦИЯ из Красноярска! Вышла в свет «ПОЩЁЧИНА ОБЩЕСТВЕННОЙ БЕЗВКУСИЦЕ» Сто лет спустя после «Пощёчины общественному вкусу»! Группа «ДООС» и «МИРАЖИСТЫ» под одной обложкой. Константин КЕДРОВ, Николай ЕРЁМИН, Марина САВВИНЫХ, Евгений МАМОНТОВ,Елена КАЦЮБА, Маргарита АЛЬ, Ольга ГУЛЯЕВА. Читайте в библиотеках Москвы, Санкт-Петербурга, Красноярска! Спрашивайте у авторов!
06.09.15 07:07
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=580691:
КАЙФ new
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=580520
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=576833
КАЙФ в русском ПЕН центре https://penrus.ru/2020/01/17/literaturnoe-sobytie/
СОЛО на РОЯЛЕ
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=576833
СОЛО НА РОЯЛЕhttp://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=576833
РЕИНКАРНАЦИЯ
Форма: http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=575083
КОЛОБОК-ВАМ
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=573921
Внуки Ра
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=573474
Любящие Ерёмина, ВАМ
Форма: Очерк http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=572148
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=571826
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=570593
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=569224
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=567900
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=567900 http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=565809
ЗЕЛО БОРЗОhttp://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=564307
РОГ ИЗОБИЛИЯ http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=561103
| БОМОНД
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=553372 |
| ВНЕ КОНКУРСОВ И КОНКУРЕНЦИЙ
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=549135 |
| КаТаВаСиЯ
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=536480 |
| КАСТРЮЛЯ и ЗВЕЗДА, или АМФОРА НОВОГО СМЫСЛА http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=534005 |
| ЛАУРЕАТЫ ЕРЁМИНСКОЙ ПРЕМИИ http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=531424 |
| ФОРС-МАЖОРhttp://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=527798 |
| СИБИРСКАЯ ССЫЛКАhttp://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=520612 |
| СЧАСТЛИВАЯ СТАРОСТЬhttp://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=520121 |
| АЛЬМАНАХ ЕБЖ “Если Буду Жив”
http://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=510444 |
| 5-й УГОЛ 4-го ИЗМЕРЕНИЯhttp://www.litsovet.ru/index.php/material.read?material_id=507564
|
СКРИПКА ВАМ
СОДЕРЖАНИЕ
Виртуальный Альманах Миражистов
Константин КЕДРОВ Николай ЕРЁМИН
Александр БАЛТИН Асламбек ТУГУЗОВ
Марина САВВИНЫХ
КрасноярсК
2023
Автор публикации
