Часть 1. Разведчик

Глава 1

Когда неприметная, встроенная в пеструю скальную породу дверь с гулким ударом захлопнулась за его спиной, разведчик испытал приступ дикой, неконтролируемой паники. Мгновенно покрывшись холодным потом, он некоторое время видел только слепящий свет и слышал, как грохочет его сердце. Один, совершенно один, без помощи, без поддержки, без возможности связаться с родным гнездом…

Однако постепенно новые ощущения вытеснили страх из головы, и разведчик рискнул оглядеться. Яркое живое солнце, естественное движение воздуха, у которого были вкус и запах, звуки настоящей природы – все это оказалось абсолютно не таким, как в учебных программах и камерах сенсорного восприятия. Намного жестче, сильнее и пронзительнее.

В попытке защитить глаза разведчик поспешно активировал фильтры на своем щитке и одновременно включил обогрев костюма. Он находился на склоне высоченной горы ближе к ее вершине, чем к подножию. Здесь было ужасно холодно, дул резкий, пронизывающий ветер, от которого не спасал даже универсальный спецкостюм. Но по тончайшим волокнам внутри плотной ткани уже начало распространяться спасительное тепло, и оставалось надеяться, что мощности блоков питания хватит на длительный обогрев.

Разведчик осторожно перебрался на соседний уступ, откуда открывался лучший обзор на окружающую местность. От четкости и великолепия натурального горного пейзажа у него на мгновение перехватило дыхание. Видимая с горной вершины поверхность планеты была завораживающе прекрасна, а бледно-охряный небосвод над головой поражал своей глубиной и величием. Разведчик отрегулировал фильтры и впервые в своей жизни посмотрел прямо на солнце. Яркий оранжевый шар имел бледную сверкающую ауру, в которой переливалось великое множество цветов и оттенков. Солнечная корона…

Спохватившись, разведчик вывел на внутреннюю поверхность щитка цепочку данных анализаторов. Все жизненно важные показатели находились в допустимых пределах, но дышать на такой высоте становилось все труднее. Он окинул взглядом каменистый склон и наметил примерный маршрут, а потом отыскал взглядом пирамидальную вершину, которая находилась на противоположной стороне кольцевой горной гряды. Чтобы добраться туда, разведчику нужно было спуститься вниз и пересечь протяженную, изрезанную трещинами долину. Теперь, когда природа планеты предстала перед ним в своем натуральном виде, задача казалась не просто сложной, она выглядела невыполнимой.

Трудности начались практически сразу, потому что в процессе подготовки никому и в голову не пришло снабдить разведчика снаряжением для скалолазов. Спуск по отполированному дождем и ветром каменистому склону оказался чрезвычайно опасным делом. Стоило разведчику один раз оступиться, и его миссия закончилась бы, толком не начавшись. Ко всему прочему он нес на себе немалый вес, и от содержимого большого, плотно прикрепленного к спине ранца зависела его жизнь.

Очень скоро выяснилось, что физическая подготовка разведчика тоже не соответствовала поставленной перед ним задаче. Было пройдено меньше половины пути по склону горы, а он уже чувствовал слабость и дрожь в ногах. Чем ниже он спускался, тем теплее становился воздух, и, обогрев костюма, в конце концов, пришлось отключить. На камнях начали все чаще встречаться низкорослые растения, которые существовали в природе, но никогда не выращивались в комплексах гидропоники. Это были цветы с крепкими жесткими стеблями и нежными ароматными головками, увенчанными мягкими лепестками. Бесполезная по части применения, но радующая глаз растительность.

Спуск с горы занял у разведчика очень много времени и отнял почти все силы. У подножия горы он в изнеможении опустился на землю и только теперь вспомнил о самом главном. Как он мог упустить это из виду?! Обилие впечатлений и опасный спуск затмили собой даже то, что составляло сам смысл их существования. Слава Создателю, здесь не было свидетелей его ужасной оплошности…

Разведчик прислонился спиной к камню и попытался объективно проанализировать свои ощущения с момента выхода из Убежища. Он действительно несколько раз испытывал слабое желание причинить себе вред. Например, отпустить руки и броситься вниз на острые камни или начать биться головой о базальтовую стену. Это могло быть как следствием обычного страха высоты, так и вмешательством в разум неизвестной чуждой силы, а значит, устройство работало!

Разведчик осторожно коснулся пальцем импланта, вживленного в его левую височную кость.

В долине, зажатой между высокими горами, непосредственная опасность ему не грозила, но рассиживаться тоже было некогда, поэтому он постарался собраться с силами. Нашарив в боковом отделении ранца сосуд с водой, он сделал несколько жадных глотков. Пить хотелось ужасно, но воду следовало экономить, неизвестно, где и когда ему встретится подходящий водоем. Постулат об экономии припасов разведчик усвоил прекрасно, а вот все остальное теперь представляло для него большую проблему.

О передвижении по реальной поверхности планеты все его Наставники имели довольно смутное представление, ведь мало кому из них в прежней жизни приходилось передвигаться пешком. В теории расстояние в триста фарлонгов по прямой не выглядело критическим, но при виде сильно пересеченной, труднопроходимой местности разведчик засомневался, хватит ли ему припасов, чтобы добраться до места и вернуться назад. Он не умел добывать себе пищу в природной среде, а прессованные энергетические плитки оказались не слишком питательными.

Тщательно закрепив ранец, разведчик поднялся на ноги, задействовал геолокатор и отправился в опасный путь через горную долину. Как и предполагала его сестра, искусственные спутники все еще находились на своих орбитах. Несмотря на изменившиеся обстоятельства и отсутствие регулярного технического обслуживания они продолжали исправно передавать сигнал.

Когда разведчик спустился в долину, уже перевалило за полдень и стало нестерпимо жарко. Жажда и голод стали напоминать о себе все чаще, и, в конце концов, он вынужден был устроить короткий привал. Вскрыв упаковку со стеблями элвы, разведчик тщательно разжевал два черенка и полностью опустошил первый из десяти сосудов с водой. Со склона горы местность казалась более проходимой, чем на самом деле, и теперь ему постоянно приходилось преодолевать препятствия в виде трещин и глубоких расщелин.

Чтобы не сильно отклоняться от курса, разведчик порой перепрыгивал с одного края провала на другой, а это требовало значительных дополнительных усилий. Сначала он перебрасывал ранец, потом высчитывал расстояние и разбегался, каждый раз рискуя не долететь и сорваться в пропасть. Молодое тренированное тело пока слушалось его беспрекословно, но все же он продвигался вперед слишком медленно. Сказывалось отсутствие опыта.

Задолго до заката долина погрузилась в глубокую тень, и вернулся холод. Чтобы сэкономить энергию блоков питания, разведчик не стал включать обогрев, а попробовал прибавить шагу. Он старался переступать ногами энергично и размеренно, как его учили, и на какое-то время это помогло. Однако усталость упорно брала свое, и вскоре продвижение снова замедлилось. Когда неожиданно быстро стемнело, разведчик вынужден был остановиться. Он немного поел и попил, потом плотно завернулся в термоткань и лег на спину. Прямо над ним во всей красе раскинулось звездное небо Тэры. Из-за горной вершины, с которой началось его сегодняшнее путешествие, показалась первая из трех лун – бледная красавица Мицар.

Завороженный невиданным прежде зрелищем, разведчик позабыл о ноющих от усталости мышцах, о твердой земле, служившей ему постелью, даже о непрестанной жажде. Ближе к полуночи на темно-синий небосклон взобралась мрачноватая Клото, а последней явилась яркая малышка Блис. Он еще в детстве выучил названия всех созвездий, знал все фазы лун и особенности их орбит. Выросший в теле горы, в мире почти полной имитации, разведчик просто бредил дальним космосом.

 

Глава 2

Погода портилась прямо на глазах. Откуда-то с запада ветер нагонял мрачные серые тучи, начинал накрапывать редкий дождь. Адмирал Бран глубоко вдохнул густой влажный воздух и невольно вспомнил, как стоял на крыше Северного крыла рядом с молодой волшебницей, переполненный беспокойством и смутной надеждой. При мысли об Анне сердце привычно сдавила тоска, его новая постоянная спутница. Прошло уже два года, а чувство утраты было по-прежнему свежо. Отчаянная попытка резко изменить свою жизнь с треском провалилась, более того, она едва не стоила Филиппу репутации.

На месте уничтоженного старого Палатиума теперь серебрилось озеро, окруженное редкими деревьями, призванными изображать парк для прогулок. О ступени каменной набережной бились сердитые волны, в преддверии грозы тревожно кричали птицы. Бран смотрел на беспокойную воду и холодно, непредвзято инспектировал свой духовный багаж. Все принципы, убеждения и пункты морального кодекса, которые составляли основу его личности, по-прежнему находились на положенных местах, отсутствовала лишь целеустремленность. Служба в космическом флоте, неизменно приносившая Филиппу глубокое удовлетворение, неожиданно начала его тяготить.

После всех тревог и волнений, после сотен разбирательств и десятков трибуналов можно было с уверенностью сказать, что адмирал Бран вышел сухим из воды. Он не только сохранил свою должность, но и получил несколько выгодных политических предложений. Коллективный разум имперских чиновников все-таки сумел отдать должное командующему, который не побоялся взвалить на свои плечи ответственность за судьбу Империи. Но когда шумиха, наконец, улеглась, и Бран вернулся на свой флагманский корабль, оказалось, что для него все тоже необратимо изменилось.

– Я не специалист по части благоустройства, но, по-моему, здесь стало пустовато, – прервал глубокую рефлексию адмирала знакомый насмешливый голос.

Майор Кроу, на этот раз одетый в строгий гражданский костюм, критически осматривал жиденький парк с непременными каменными скамьями, на которых было холодно сидеть даже в хорошую погоду.

– Рад видеть вас, Юджин, – несмотря на разницу в чинах, мужчины обменялись дружеским рукопожатием. – Каким ветром вольного стрелка занесло на Землю Кингсли?

– Как всегда, западным, ваша милость, истинным ветром перемен.

Бран внимательно всмотрелся в непроницаемое лицо майора Кроу. Они виделись не часто, но были настроены на одну волну и прекрасно понимали друг друга. Встреча вблизи Императорской резиденции только выглядела случайной, на самом деле Кроу все спланировал и рассчитал до минуты.

– Я заказал дневную трапезу в соседнем павильоне, так как здесь подают кое-что получше пищевых брикетов. Не хотите присоединиться?

– С удовольствием.

Один из многочисленных стеклянных пузырей, установленных на набережной возле нового водоема, мало напоминал настоящий ресторан, но постройка надежно защищала посетителей от дождя и ветра, а предлагаемое меню существенно отличалось от того, чем Юджину приходилось питаться в городе. Он так и не смог привыкнуть к местному способу переработки продуктов и давно не получал удовольствия от еды.

Едва они успели войти в павильон, как низкое небо расколола яркая белая молния, и хлынул проливной дождь. Усевшись на неудобный диван, обтянутый белым синтетическим материалом, Кроу невольно отметил, что они с адмиралом оказались единственными посетителями закусочной. Капризная погода распугала местную публику. После того, как вдовствующая Императрица Кэтрин покинула Абсалон, новый Палатиум на время перестал быть центром притяжения для лизоблюдов всех мастей. Простым гражданам тоже больше не было необходимости посещать Имперскую канцелярию в связи с каждой бюрократической заморочкой, поэтому Земля Кингсли значительно обезлюдела.

Юджина восхищало, как изящно и ненавязчиво в Империи произошла передача власти. Несмотря на масштабную катастрофу и гибель людей, социальная обстановка на Абсалоне сохранила стабильность, и в этом была немалая заслуга человека, который сейчас непринужденно усаживался на соседний диванчик. У Кроу имелась информация о масштабной передислокации нескольких эскадр Имперского космического флота в связи с фактическим изгнанием матери действующего Императора.

После ожесточенных столкновений с собственными советниками и нескольких попыток государственного переворота Кэтрин Кингсли вынуждена была сложить властные полномочия и вернуться на свою родную планету, находящуюся в Спорном секторе пространства. Командующий флотом лично сопроводил вдовствующую Императрицу до границ Империи, о чем сегодня и докладывал Сенату.

Незаконнорожденного Люциана Кингсли было решено пока оставить на троне. Сенат наделил его почетными представительскими функциями и выделил на содержание небольшую часть собственности, некогда полностью принадлежавшую короне.

Адмирал в своем парадном мундире выглядел, как всегда, великолепно, но благородные черты его лица омрачала глубокая озабоченность. Бран был не просто подавлен, он находился на распутье, и Юджин в очередной раз поразился удивительному дару Светлой госпожи, для которой не существовало исторических эпох и космических расстояний.

– Надеюсь, вас привели сюда не какие-то конкретные проблемы? – адмирал снял крышку с блюда, на котором аккуратной горкой лежали тушеные овощи. – Если я могу чем-то помочь или что-то уладить…

– Нет, ваша милость, помощь мне не требуется. Я прибыл к вам с поручением.

Бран наполнил едой две тарелки и протянул одну из них Юджину.

– От приглашения на свадьбу, майор, я буду вынужден отказаться. После всех известных событий мое присутствие только испортит праздник.

– Напрасно вы так думаете, сейчас ничто не сможет омрачить счастье коммандера Клемента и его красавицы невесты. Однако мое поручение никак не связано со свадьбой, – Юджин отхлебнул приторно сладкую бесцветную жидкость, которую на Абсалоне почему-то называли вином, и отставил в сторону высокий стакан. – У меня есть для вас другое приглашение.

Адмирал внезапно побледнел и опустил вилку.

– От ваших соотечественников? Вернулся корабль Блейка Хантера?

– Нет, ваша милость, я получаю сообщения из дома иным способом, – Кроу достал из кармана записную книжку в красивом кожаном переплете и показал ее адмиралу. – Вас приглашает в гости Великая волшебница, наша госпожа.

Несколько мгновений Бран переваривал услышанное, а потом решил уточнить.

– Вы имеете в виду мать Анны и Александра? – Кроу молча кивнул. – Я и не подозревал, что Светлой госпоже известно о моем существовании.

Юджин по-доброму усмехнулся и постучал пальцем по своей записной книжке.

– Это еще не все, Филипп. Госпожа просит, чтобы в поездке вас сопровождал некто по имени Доминик. В вашем окружении имеется такой человек?

Адмирал от удивления невольно приоткрыл рот.

– Да, это имя полковника Гатлина. А вы уверены, что речь идет именно о нем?

– Если его зовут Доминик, – пожал плечами Кроу, – то вне всяких сомнений. Вы ведь давно служите вместе?

– Без малого двадцать лет. Но что означает это приглашение и куда мы с полковником должны отправиться?

– На эти вопросы я вам пока ответить не могу. У нас не принято обсуждать необходимости волшебников, ведь наделенные даром имеют доступ к самим основам мироздания. Какими бы странными ни казались их поступки, они всегда исполнены высочайшего смысла. Что касается места назначения, то о нем вы узнаете только на борту корабля.

– Выходит, я должен совершить полет вслепую?

– Именно так, Филипп. Ваше согласие будет означать, что мы полностью доверяем друг другу.

Некоторое время адмирал раздумывал, уставившись в свою тарелку, потом поднял на Юджина потемневший взгляд.

– Я надеюсь, ТАМ ничего плохого не случилось? – он махнул рукой куда-то вверх. – С леди Анной все в порядке?

– Насколько мне известно, у них с Николасом все прекрасно.

Намек был предельно понятен, поэтому Бран просто кивнул и отвел взгляд, но Юджин успел заметить искру предвкушения, помимо воли вспыхнувшую в глубине синих глаз адмирала. Этот огонь был хорошо ему знаком. Кроу тоже испытал предательское возбуждение, когда узнал, что возвращается домой, что его наконец призывают. Просто видеть Мону, просто говорить с ней было счастьем, о котором он не переставал мечтать долгих три года…

– Скажите, Юджин, это будет короткий формальный визит или мне необходим более длительный отпуск?

Кроу отодвинул подальше тарелки и сложил руки на столе. Он молчал так долго, что до адмирала начал постепенно доходить истинный смысл этого приглашения. Когда во взгляде командующего отразилось полное понимание, Юджин поднял свой недопитый стакан.

– За будущие перемены! – он отсалютовал растерянному собеседнику и сделал большой глоток. – У вас есть пять дней на раздумья, Филипп. У меня самого не было и пяти секунд, но я ни разу не пожалел о принятом решении. Свяжитесь со мной сразу, как только определитесь, потому что до отъезда вам предстоит пройти определенную подготовку.

– Надеюсь, вы понимаете, как непросто мне будет уложиться в отведенное время? Я командую флотом и могу не успеть передать дела своему преемнику.

– Да, ваша милость, я понимаю, но как раз сейчас у вас есть такая возможность. Разве я не прав? – информация, на которую намекал майор, еще не успела выйти за пределы Зала заседаний нового Палатиума, поэтому адмирал лишь потрясенно промолчал. Кроу поднялся из-за стола. – Мне уже пора, Филипп. Спасибо за обед.

Бран машинально пожал протянутую ему руку и проводил Юджина остекленевшим взглядом. В голове у него роилось столько разных мыслей, что они сталкивались между собой, мешая друг другу. Но одна мысль звучала в этом хаосе громче и настойчивее других. Очень скоро он снова увидит Анну! Ликование Филиппа не смогло омрачить даже ее предполагаемое семейное счастье. Просто наваждение какое-то…

Когда первый шок прошел, адмирал попытался сформулировать главную проблему. Решится ли он полностью и навсегда изменить свою жизнь? Возраст еще позволял Филиппу начать все сначала, но он даже представить пока не мог, чем будет заниматься в отставке, и зачем они с Домиником могли понадобиться могущественной волшебнице, способной творить чудеса. Резко поднявшись из-за стола, Бран попрощался с распорядителем и направился к парковке для глайдеров.

Глава 3

Сложилось так, что самым привычным звуком в окрестностях замка Розы был звон боевого оружия. Он разносился над мятежными водами реки Уай словно гимн воинскому искусству. Два последних года прошли на удивление спокойно, но каждый, на кого сейчас падал взгляд Великой волшебницы, был бойцом. Искусным, опытным и опасным. Мирная жизнь нисколько не расслабила эльфийских воинов, наоборот, они сейчас находились на пике своих способностей.

Мона сидела в плетеном кресле на краю большой лужайки и наблюдала за поединком Николаса с Раулем Данфи. Мужчины из мира Себастьяна Лангвада напоминали ей стальные клинки, до поры до времени дремлющие в своих ножнах. Жизнь, которая сделала обычных гражданских чиновников настоящими бойцами, простой не назовешь. Они с детства учились защищаться и вели одинокое существование из опасения довериться не тому человеку.

На первый взгляд, друзья сражались на равных, но волшебница прекрасно знала, что ее зять постоянно придерживает руку. Ник делал это так умело, что никто, кроме Моны, ничего не замечал. Для всех остальных он был одним из многих мечников, тогда как на деле равных Николасу Холдеру не существовало. При желании он мог одержать верх над кем угодно, а если к этому прибавить его невосприимчивость к магии, то лучшего борца со злом трудно было себе представить.

Парадокс заключался в том, что Ник был воином из Тени. Он не мог стать ни белым, ни черным, ни плохим, ни хорошим, он находился на границе этих состояний и не принадлежал ни одному из них. Несмотря на это, Николас Холдер сражался вместе с Великой волшебницей на стороне Света, и никто в целом мире не знал, какую цену ему приходилось платить за преданность семье. Мона не впервые в своей жизни встречала человека со сложной судьбой, но никогда никого подобного Нику Холдеру. Он нес бремя своих тайных обязательств без надрыва, без излишнего драматизма, тщательно скрывая все, что могло доставить неудобство окружающим.

Избранник дочери с первого взгляда понравился Моне и, как это ни странно, Джастину. В глубине своей отцовской души капитан Хартли мечтал именно о таком спутнике жизни для Анны, и его не слишком беспокоили некоторые особенности личности зятя. А вот Мона тревожилась за него. Настоящий Николас Эллиот Холдер был намного глубже и значительнее того образа, который он являл миру и которому так старался соответствовать.

Всегда собранный, настороженный, ничего не упускающий из виду, Ник в то же время оставался любящим, честным и добрым человеком. Он так легко влился в новую действительность, что спустя два года ничем не отличался от окружающих. Майору Кроу на это понадобилось больше пяти лет, а Ник уже свободно говорил на трех местных диалектах, прекрасно держался в седле и не расставался с арбалетом.

Оказавшись в абсолютно новом мире, Николас и Рауль Данфи очень быстро нашли себе применение. Они оба были законниками до мозга костей, и к ним, в надежде получить квалифицированный совет, стекался народ со всей округи и даже отдаленных городов-государств. Может, друзья и сменили строгие сюртуки на бархатные камзолы, но это никак не повлияло на их гражданскую позицию.

Взрыв смеха на лужайке заставил волшебницу отвлечься от своих мыслей. Она подняла глаза и только сейчас заметила архивариуса, который легко и изящно спускался по лестнице с башни, где прежде жила Лора, и куда он перебрался после возвращения из мира Себастьяна Лангвада.

– Ну, кто вышел победителем на этот раз? – Фиарэйн почтительно поцеловал руку Светлой госпожи и опустился в соседнее кресло.

– Победила дружба.

– Как всегда, – повел плечом архивариус, но вглядевшись в подернутое дымкой печали лицо волшебницы, участливо поинтересовался. – Но что же тебя беспокоит?

– Все и ничего. Когда меня никто не видит, я постоянно чем-нибудь озабочена.

– Хочешь сказать, что мне удалось застать тебя врасплох? – недоверчиво нахмурился эльф.

– С годами я становлюсь рассеянной.

– Ну да, конечно, – Рэйн стряхнул с рукава опавший лист и откинулся на спинку кресла, – а я забывчивым.

Мона невольно рассмеялась. Архивариус не просто перебрался в замок Розы, он женился на ее покойной сестре Лоре. В последнее новолуние Гиал они сыграли настоящую свадьбу, которая под умелым руководством Роана Салливана стала гвоздем нынешнего сезона. Хотя влюбленные и виделись лишь пару дней в месяц, Фиарэйна такое положение дел совершенно не смущало. Он наконец породнился с семейством Корвел-Хартли, которое вместе с Лорой и Ловерном насчитывало теперь четырнадцать человек и на треть состояло из эльфов.

На лужайке появились Анна и Ксан верхом на эльфийских лошадях. Николас тут же отбросил меч в сторону, снял жену с седла и закружил на вытянутых кверху руках. Его любовь к ней сияла ярче солнца. Как и Джастин, он не скрывал своих чувств от окружающих, ему не приходило в голову их стыдиться. Это обожание было настолько открытым и искренним, что у Моны невольно сжалось сердце.

Глядя на ее грустное лицо, Фиарэйн почувствовал укол тревоги.

– Что-нибудь случилось? Ты что-то увидела?

– Пока ничего определенного. Просто меня беспокоит отношение Анны к проблеме Николаса. Она не в состоянии оценить всю глубину его самопожертвования, не говоря уже о чувстве, равного которому она в жизни больше не встретит.

– Нэн еще очень молода. Быть может, со временем…

– К сожалению, времени у нее нет, – едва слышно проговорила Мона, с затаенной болью наблюдая, как Ник украшает полевыми цветами темные кудри Нэн. – Она больше не читает его, а это губительно для эмпата.

– Неужели нет способа как-то помочь Нэн, подсказать, на что следует обратить особое внимание?

– На моих устах печать, мой друг, но Анна – волшебница, истина рано или поздно откроется ей. Больше ничего сказать не могу, увидимся за ужином, – Мона поднялась с кресла и шагнула в портал.

 

Окна детской были распахнуты настежь, но густой цветущий кустарник почти полностью затенял оконные проемы, сквозь его листву удавалось пробиться только редким лучикам солнца. Садовник Бен давно предлагал волшебнице обстричь не в меру разросшиеся кусты, но она не соглашалась. Малыш Тайлер плохо переносил яркий свет.

Капитан Хартли сидел на краю постели и смотрел на спящего сына.

– Давно ты здесь? – Мона невольно понизила голос, хотя разбудить Тайлера не смог бы даже пушечный залп.

– Давненько, – Джастин улыбнулся жене, и она почувствовала стеснение в груди.

Так происходило каждый раз, когда волшебница видела своего Избранника, и длилось это уже двадцать пять лет. Их взаимное чувство не только не угасло, напротив, оно обновлялось с каждым восходом солнца. Мона и Джастин вновь и вновь переживали сладкое безумие влюбленности, оставаясь красивыми, молодыми и энергичными. В замке Розы царила особая атмосфера, внутри которой фактический возраст его обитателей был величиной несущественной, а для бессмертных эльфов и вовсе лишенной смысла. Но по человеческим меркам волшебнице было уже за сорок, и ее поздняя беременность протекала иначе, чем первые две.

Ребенок в материнской утробе вел себя слишком тихо, и чтобы убедиться в его жизнеспособности, Моне нередко приходилось прибегать к помощи магии. Роды растянулись на целые сутки, потому что малыш никуда не спешил, чем едва не довел Джастина до нервного срыва. На этот раз капитан отказался покидать спальню и прошел весь нелегкий путь рождения нового человека вместе с женой. Они решили назвать сына Тайлером. Это была дань памяти безвременно ушедшему Таэлю, которая в значительной степени определила судьбу новорожденного.

Малыш оказался не только волшебником, но и Пророком, чего в магических Домах не случалось с начала времен. У волшебников никогда не рождались Пророки. Этой генетической аномалии были подвержены только обычные люди, и она всегда доставляла им массу неприятностей. Дети-Пророки часто гибли, не успевая повзрослеть, да и на свет они появлялись крайне редко. Тайлер Корвел-Хартли в момент рождения окутался изумрудным сиянием истинного Предназначения, которого Мона уже подспудно ожидала. Малыш сделал свой первый вдох, но не издал ни звука.

Лежа на руках у Джастина, он мечтательно смотрел в потолок зелеными отцовскими глазами и лишь спустя несколько минут, словно спохватившись, немного похныкал для приличия. Такими медлительными и отстраненными могли быть только Пророки. Мона не встречала никого из этого необычного племени, но слышала, что некоторые из них живут на Острове за Большим морем. Теперь в семье волшебников Корвел появился собственный Пророк, который вел себя тише стоячей воды, но держал всех в постоянном напряжении.

Глава 4

Разведчик проснулся от холода и с трудом распрямил поджатые во сне ноги. За ночь его мышцы одеревенели и потеряли гибкость, в горле пересохло. Он достал из ранца второй сосуд с водой и полностью опорожнил его, позволив своему телу напитаться влагой. Долина была еще погружена в предутренние сумерки, но света хватало, поэтому разведчик пустился в путь и шел, пока не проголодался. Устроив небольшой привал, он разжевал две спрессованные плитки, а потом внимательно изучил данные со спутника. По показаниям выходило, что он значительно отклонился от курса.

Заново выстроив маршрут, разведчик решительно поднялся. Сегодня его сильно мучило одиночество. Он привык все свои дела обсуждать с сестрой, и теперь ему не хватало общения. Разговаривать с самим собой разведчик счел глупым поступком, поэтому он упрямо молчал, стараясь не сбиваться с шага. С самого утра небо затянуло облаками, за которыми скрылись солнце и пики горных вершин. В долине было тепло, но не жарко и идти стало намного комфортнее. Почувствовав в себе какую-то новую уверенность, разведчик так увлекся, что позабыл об осторожности.

Уже какое-то время он ощущал физическую усталость, но не придал этому значения, потому что до цели его путешествия оставалось совсем немного. Он планировал добраться до другого края долины еще засветло, однако неправильно рассчитал свои силы, за что и поплатился. Встретившаяся на пути расщелина на вид показалась вполне преодолимой, поэтому разведчик привычно перебросил ранец на другую сторону и немного отступил назад для разбега. Уже оказавшись в воздухе, он с ужасом понял, что оттолкнулся слишком слабо, его подвели усталые, натруженные за день мышцы ног.

Он не долетел всего пары флигеров, скользнул вниз и всем телом врезался в выступающий край провала. От удара разведчик полностью потерял ориентировку. Беспорядочно цепляясь за шероховатый камень, он сползал все ниже и ниже, пока дикая паника не накрыла его с головой. Очнулся он от боли. Света было еще достаточно, из чего разведчик сделал вывод, что провалился не слишком глубоко. Его спас уступ, который существенно сузил расщелину и остановил падение. Проблема заключалась в том, что он застрял между двумя каменными глыбами и не мог свободно дышать.

Немного придя в себя, разведчик осторожно попытался освободить руки и подтянуться. Продвинуться вверх у него не получилось, но и вниз он пока не сползал, поэтому постарался успокоиться и нащупать надежную опору для ног. Эти неловкие усилия едва не привели к катастрофе. В конце концов, ему удалось согнуть одну ногу и упереться коленом в камень, а ботинок другой просунуть в небольшую трещину. Такое положение позволило разведчику немного расслабить мышцы и провести небольшую инспекцию.

Руки и ноги у него были целы, прочный костюм тоже не пострадал, но сильно болели голова и ушибленные при ударе ребра. Коснувшись рукой щитка, разведчик испытал еще один шок. Чувствительный многослойный пластик треснул, а его дугообразное крепление перекосилось. Теперь тонкий прибор, от которого зависело благополучие носителя, вышел из строя и, скорее всего, его не удастся полностью починить. Разведчик стянул перчатку и с опаской прикоснулся к левому виску. Слава Создателю, имплант был на месте, но, взглянув на свои пальцы, он похолодел. Неужели это кровь?!

К горлу внезапно подступила дурнота, и разведчику пришлось сделать пересохшим горлом несколько глотательных движений. Конечно, глупо было пугаться вида собственной крови, но до этого неприятного происшествия разведчик видел ее только в пробирке, когда сдавал необходимые анализы в лаборатории Олин Твил. Прежде ему приходилось во время работы в оранжерее слегка оцарапать руку или наколоть палец, но сейчас он был серьезно ранен, а все средства первой помощи находились в ранце.

Чтобы немного отвлечься от печальной действительности, разведчик несколько раз прочитал про себя детскую считалку, а потом шепотом повторил ее вслух. Когда страх и дурнота немного отступили, он попытался реально оценить свое положение. До поверхности было недалеко, полтора-два фатона, не больше, но расстояние в два человеческих роста сейчас казалось невероятно большим. Разведчик снова надел перчатку, вцепился обеими руками в шершавый камень и напряг мышцы. Сил подтянуться у него не хватило, поэтому он оттолкнулся коленом, потом нащупал ботинком задержавший его падение выступ и резко бросил свое тело вверх. Ему удалось ухватиться пальцами вытянутых рук за край расщелины, и он снова попробовал подтянуться.

С каким-то диким нечеловеческим криком, вырвавшимся из самой глубины его существа, разведчик согнул руки в локтях, извиваясь, выкарабкался из провала и отполз подальше от его края. Как только он сумел расслабить дрожащие от напряжения мышцы, его мучительно стошнило, а потом свет в глазах померк. Очнулся разведчик только глубокой ночью, потому что температура воздуха опустилась до критических значений. Он с трудом поднялся на ноги, отыскал свой ранец и побрел в сторону горы, нависавшей над долиной мрачной серой тенью. Найдя у подножия подходящее углубление, разведчик завернулся в термоткань и снова провалился в тяжелое забытье.

Когда наутро он открыл глаза, солнце находилось почти в зените. Ему даже в детстве не доводилось спать так долго, потому что жизнь в Убежище подчинялась строжайшему распорядку. Время в подземном жилище было синхронизировано с естественными восходами и закатами, что позволяло его обитателям сохранять нормальные суточные биоритмы. Разведчик огляделся и только теперь понял, где именно он провел ночь. Углубление, послужившее ему постелью, оказалось входом в небольшую пещеру, а там даже ночью было намного теплее, чем снаружи.

Разведчик достал из ранца сосуд с водой и жадно приложился к его горлышку. Вдоволь напившись, он попытался подняться, но тут у него закружилась голова, а к горлу подкатила дурнота. После того, как его стошнило выпитой водой, он смирился с вынужденным положением, откинулся назад и осторожно вытянул ноги.

Хотелось разуться, хотелось вымыться, хотелось поговорить с сестрой… Он больше не испытывал страха, вместе со слабостью на него снизошло странное спокойствие, природу которого было трудно определить. Он стер с лица засохшую за ночь кровь, наощупь обработал глубокую рану на голове и занялся починкой разбитого щитка.

В полной темноте, ничего толком не соображая, разведчик каким-то чудом оказался в том самом месте, которое и было целью его опасного похода. Прибор геолокации на внешней стороне запястья уцелел, и в его показаниях сомневаться не приходилось. Единственным, что мешало разведчику обследовать гору, было недомогание, которое могло продлиться несколько дней, а это означало ощутимую потерю работоспособности. У него ныло, болело и дергало все тело, но сильнее всего пострадали голова и ребра.

Заботливая сестра подобрала большой объем материалов на тему неотложной медицинской помощи и закачала необходимые сведения на чувствительную матрицу щитка, но эта функция теперь была недоступна. Весь тщательно подобранный архив оказался утрачен, единственным источником информации оставалась его память. Разведчик устроил раскалывающуюся от боли голову на шершавом твердом камне, прикрыл глаза и принялся вспоминать.

Глава 5

– Адмирал, вам не кажется, что это самая безумная из всех авантюр, на которые мы только подписывались?

– Полностью согласен.

– Тогда чего же мы ждем?

Адмирал Бран и полковник Гатлин, одетые в неброскую полевую форму, стояли на посадочной площадке поместья Мортимер и смотрели на большой одноэтажный дом со сверкающими стеклянными стенами. Они оба недрогнувшей рукой подписали прошения об отставке, в считанные дни передали дела и распорядились своей собственностью. Для командующего Императорским флотом поступок был беспрецедентный и в высшей степени странный, но Филипп все решил раньше, чем успел обдумать последствия. Сенат не принял отставки адмирала Брана, лишь дал свое согласие на длительный бессрочный отпуск, оставляя за ним право в любой момент вернуться на службу.

Гостей вышел встречать майор Кроу, с лица которого не сходило выражение из разряда «я знал, что так и будет». На его памяти еще никто не отказывал Светлой госпоже, подобной привилегией обладал один только Джастин Хартли.

– Добро пожаловать, господа, – Юджин пожал офицерам руки и широким жестом обвел парадный вход в резиденцию, – вы прибыли очень вовремя. Пока все семейство в столице празднует бракосочетание Брианны и коммандера Клемента, мы без помех подготовим вас к путешествию. Надеюсь, трех дней будет достаточно.

Адмирал с полковником переглянулись, и Гатлин задал неизбежный вопрос.

– Какой особенной подготовки требует обычный космический перелет?

– Сам перелет не имеет к этому никакого отношения, – мужчины вошли внутрь дома, где вездесущий Бек подхватил походные сумки гостей и понес в отведенные им апартаменты. – Мне сегодня предстоит выступить в роли семейного врача и сделать вам пару уколов.

– Зачем? – поинтересовался полковник. – На вашей родной планете тоже эпидемия скоротечной лихорадки?

– Честно говоря, я уже давно не в курсе, что творится на моей родной планете. Я не был там больше двадцати лет и вряд ли когда-нибудь попаду туда снова. Не загадывая, как любила говорить моя мама.

– Вы совсем не скучаете по родине? – негромко спросил адмирал. – Не хотите туда вернуться?

Юджин на мгновение задумался.

– Скучаю, конечно, в глубине души, но вернуться желанием не горю. Очень скоро вы поймете, что я имею в виду. Присядьте, пожалуйста, на диван и расстегните воротники.

Адмирал с полковником снова переглянулись, но сделали, как просил майор, и принялись наблюдать за его действиями. Юджин надел тонкие лабораторные перчатки, открыл небольшой металлический футляр, выложенный изнутри мягкой прокладкой, и извлек из него два инъектора с прозрачными емкостями, в каждой из которых находилась розоватая опалесцирующая на свету жидкость.

– Представляю вашему вниманию новейшую разработку Ботаника.

Гатлин с подозрением посмотрел на легкомысленно-розовое творение Себастьяна Лангвада.

– Это вакцина от какой-то неизвестной нам болезни?

– Это вакцина от смерти, дорогой полковник, – не моргнув глазом, сообщил Кроу, – но вам не стоит сейчас забивать себе голову подобной ерундой. Прежде всего, она нужна для дела. После прививки у вас должен выработаться определенный иммунитет.

– К чему? – спокойно спросил адмирал, который уже понял, что им придется иметь дело с загадками семейства Корвел.

– К воздействию чуждой инопланетной силы.

– Вы же не хотите сказать… – начал было Гатлин, но адмирал упреждающе поднял руку.

– Подождите, Доминик.  Получается, что подобная вакцина два года назад могла спасти положение и избавить нас от всех этих ужасов?

– Да, могла, если бы существовала, но ее создали только три декады назад.

– Значит, теперь у нас есть средство борьбы с Древними тварями?

– Это не оружие, адмирал, а вакцина, вырабатывающая невосприимчивость к их магии. К тому же количество препарата пока мизерно.

– Но зачем нам с полковником вырабатывать иммунитет именно сейчас?

– Потому что очень скоро он может вам пригодиться. Так думает Светлая госпожа.

Майор Кроу был мастером шокирующих сообщений, и адмиралу понадобилось несколько секунд, чтобы переварить очередную сенсацию.

– Нам снова придется иметь дело с Древними тварями? Они еще на кого-то напали?

– Мне об этом ничего не известно, Филипп, я лишь выполняю инструкции. Вы, наверное, помните, как непросто понять волшебников. Они ходят своими собственными, особенными путями. Откиньте, пожалуйста, голову назад. Отлично, теперь вы, полковник, – Юджин впрыснул каждому из них вакцину прямо в сонную артерию и убрал инъекторы обратно в футляр. – Идите в свои апартаменты, раздевайтесь и ложитесь в постель, потому что очень скоро небо покажется вам с овчинку.

– И вы говорите нам это только сейчас? – Гатлин невольно прижал руку к шее, которая уже начала нестерпимо гореть.

– А когда же еще? – усмехнулся Кроу и помог полковнику подняться с неудобного дивана. – Все должно пройти нормально, у нас есть полный перечень ваших медицинских показателей.

– Теперь уже поздно суетиться, Доминик, так что расходимся по каютам, – привычно распорядился адмирал и направился следом за ожидавшим их Беком.

 

Когда Филипп Бран очнулся от глубокого забытья, ему пришлось свериться с хронометром, потому что он понятия не имел, какой сейчас день. Было раннее утро третьего из дней, которые майор Кроу отвел им с Гатлином на выработку иммунитета. Сквозь распахнутые стеклянные двери слышались птичий щебет и плеск фонтанных струй, на каменном столике у изголовья кровати стояла чашка с еще горячим травяным отваром.

Филипп принял сидячее положение и с какой-то животной жадностью выпил все до капли. О двух минувших днях у него остались лишь смутные, отрывочные воспоминания. Сухой жар, горячечный бред, боль и судороги. Бек, обкладывающий его ледяными компрессами. Снова боль и судороги от запредельно высокой температуры.

В очередном бредовом видении к нему в комнату вошла женщина в длинном светлом платье. Она участливо склонилась и положила прохладную ладонь на его пылающий лоб. От тонкой изящной руки исходила какая-то божественная благодать, потому что боль моментально утихла, жар превратился в ровное тепло, и Филипп смог, наконец, свободно вздохнуть. Видение было очень странным, не похожим на обычный сон, но оно принесло ему долгожданное облегчение…

– Доброе утро, ваша милость, – Бек умел передвигаться по дому совершенно бесшумно и появляться в самый нужный момент. – Я позволил себе подогреть воду в бассейне и готов помочь вам с процедурами.

–  Спасибо за предложение, старина, но я справлюсь сам.

–  Тогда я принесу ваш завтрак, – не стал спорить управляющий, который давно привык к подчеркнутой самостоятельности членов семьи и их гостей.

Спустя час Филипп почувствовал себя почти человеком. Он облачился в заботливо приготовленный Беком домашний костюм, не спеша поел и отправился на поиски Доминика Гатлина. К своему немалому изумлению, он застал полковника за просмотром слезливой голографической постановки. Удобно устроившись в постели, тот с увлечением следил за перипетиями заведомо обреченного любовного романа между богатой девушкой и бедным парнем из Муравейника.

Они были знакомы с Домиником два десятка лет, но Филипп понятия не имел о его пристрастии к подобному виду искусства. Но это как раз было неудивительно. Пока Филипп Бран строил свою карьеру и защищал интересы Империи, от его внимания ускользнуло великое множество интересных вещей.

При появлении адмирала Гатлин деактивировал небольшой проектор и поспешил сесть прямо.

– Приношу свои извинения за нарушение субординации, ваша милость, но я еще не слишком тверд в ногах.

– Бросьте, мы больше не на службе, Доминик, – отмахнулся адмирал, но присмотревшись к бывшему подчиненному, невольно приоткрыл в удивлении рот.

Гатлин выглядел так, словно за прошедшие два дня помолодел лет на десять. Волосы его остались снежно-белыми, но лицо заметно посвежело и разгладилось. Мелькнувшая в голове дикая мысль заставила Филиппа поспешно подойти к зеркалу. Если глаза не обманывали, с ним произошло та же метаморфоза. Но как такое возможно?! Теперь легкая серебряная проседь в черных волосах только подчеркивала яркую синеву его глаз и гладкую смуглую кожу лица. Филипп уже и не помнил, когда выглядел таким молодцом…

– Что вы на это скажете, Доминик?

Полковник невозмутимо пожал плечами.

– Как уверяет наш уважаемый майор, Себастьян Лангвад совершил настоящее чудо. Ему удалось адаптировать магическую субстанцию к условиям современной лаборатории и создать вакцину от всех болезней.

– Вы действительно верите, что существует настоящий эликсир бессмертия? – скептически изогнул бровь адмирал. – Что мы с вами теперь будем жить вечно?

– Господь с вами, конечно, нет! Никто не должен жить вечно, если не хочет превратиться в безобразную кровососущую тварь, но мы наверняка сможем прожить дольше отпущенного нам природой срока. Как вы думаете, сколько лет майору Кроу?

– Никак не больше тридцати пяти.

– На самом деле ему под шестьдесят. А достопочтенному Джеймсу Макфарланду или Кэйду, как они его называют, больше трехсот. Советнику Литгоу и вовсе лет четыреста, но выглядит он не старше Себастьяна Лангвада. Эти люди явно принадлежат к какой-то расе долгожителей.

– А майор?

– Он уроженец другого мира, но оказался первым, кому магическая жидкость попала непосредственно в кровь.

– И все эти занимательные новости вы узнали от него самого?

– Нет, что вы, мой источник намного надежнее, – Гатлин ткнул большим пальцем в сторону купальни. – Как вам известно, слово управляющего Бека имеет определенный вес.

–  Да, вы правы, – адмирал присел на край постели и уставился в окно невидящим взглядом. – Выходит, нас с вами призывают спасать человечество?

– А когда было иначе? – полковник откинулся на подушки и устало вздохнул. – Как только перестанут дрожать ноги, так сразу и отправимся.

Филипп только усмехнулся в ответ.

Глава 6

Николас Холдер сидел в валкой деревянной лодке посреди озера и смотрел на дом, который на редкость гармонично вписывался в окружающий пейзаж. Отец Анны строил его с разбитым сердцем, не имея ни малейшей надежды на счастье. Всю свою любовь к прекрасной могущественной волшебнице он вкладывал в этот дом, и в результате создал настоящую мечту. Прошло уже два года, а Ник до сих пор испытывал благоговейный восторг при виде усадьбы на Круглом озере. Он искренне полюбил этот дом и всегда с удовольствием сюда возвращался.

Простая деревенская жизнь, как ее здесь называли, пришлась Николасу по душе, но он был женат на волшебнице, а это требовало очень гибкого подхода к семье и быту. Благо, у него перед глазами всегда находился достойный пример в лице капитана Хартли. Они с Джастином выглядели почти ровесниками, однако Николас относился к тестю с огромным уважением и должным пиететом. Более того, он восхищался человеком, который составил достойную пару Великой волшебнице.

В мире, где все виды энергии заменяла магия, а единственным движителем была конная тяга, Ник, как ни странно, чувствовал себя вполне комфортно. Здесь повсеместно царило общественное устройство, которое майор Кроу метко называл «феодальной раздробленностью». Люди жили относительно небольшими сообществами и не спешили объединяться друг против друга. После огромных перенаселенных мегаполисов и их жестоких нравов, после бескрайних болот и постоянной облачности, после убогого пищевого рациона и засилья пластика Нику показалось, будто он попал в рай.

Но Судьба была настолько неравнодушна к адвокату Холдеру, что изо всех сил старалась усложнить ему жизнь. Его alter ego тоже не дремало. Между Ником и воином из Тени шла постоянная борьба за доминирование, и адвокат пока выигрывал в этой битве. Но в моменты острого противостояния двух сущностей ему приходилось искать уединения. Трансформация порой происходила помимо его воли, а он не хотел лишний раз пугать Анну.

Собирать Кровавую жатву Нику удавалось только благодаря Великой волшебнице. Каким-то сверхъестественным чутьем Мона каждый раз угадывала его нужды и, отправляясь на борьбу со злом, брала Ника с собой. Так, убивая ведьм и колдунов, он исполнял священный долг, а заодно избавлял отдаленные провинции этого мира от темной магии. Нику порой приходилось очень нелегко, но ради любви к Анне он готов был сдвинуть горы…

Лодку едва заметно качнуло. Холдер провел ускоренную обратную трансформацию и только потом обернулся. Его красавица жена, одетая в одну лишь домашнюю накидку, сидела на корме с корзинкой спелых фруктов на коленях.

– Ты так долго любовался красотами природы, что я решила присоединиться.

– Но ты пришла не одна, – Ник намеренно взглянул на корзинку, а не на изящную босую ножку, которая виднелась сквозь полупрозрачное кружево. – Я просто вынужден буду истребить всех, кто мешает мне до тебя добраться.

Здешние фрукты были его слабостью и причиной постоянного подшучивания, но Ник не обижался. Его приняли в семью, у которой было множество проблем, что не мешало всем Корвелам и Хартли искренне любить и заботиться друг о друге.

Анна наклонилась и поставила фрукты на выстеленное тростником дно лодки, но стоило Нику потянуться к ним, как она быстро отодвинула корзинку в сторону и опустилась на колени.

– Разве ты не должен сначала меня поблагодарить? Я сама собирала их в саду.

Ник скептически прищурился.

– А нельзя ли наоборот: сначала фрукты, а благодарность потом?

– О, нет, мои усилия стоят дорого, – Анна погладила ладошками бедра Николаса и одним движением плеч избавилась от своей накидки.

Взгляд Ника мгновенно затуманился, дыхание участилось. Теперь он целиком и полностью принадлежал ей. Молодая волшебница больше не могла читать в душе Ника, но она нашла другой способ видеть его эмоции, и он сам подсказал, как лучше это сделать.

Пока ее ловкие пальчики расстегивали пуговицы и распускали завязки на его одежде, Николас старался сидеть неподвижно. Последнее время Анна все чаще брала на себя ведущую роль во время их близости. Ник подозревал, что эта новая стратегия была продиктована ее неуверенностью и желанием лишний раз почувствовать над ним абсолютную власть.

Как правило, он безропотно уступал, все равно ее усилия приводили лишь к тому, что они оба получали наслаждение. Вот и сейчас Ник терпел, сколько мог, а потом подхватил искусительницу за талию и поднял к себе на колени. Их тела соединились так легко и естественно, словно ждали только этого момента. Из опасения перевернуть лодку, Анна почти не двигалась, лишь слабо раскачивалась, глядя ему в глаза, но удовольствие все равно нарастало слишком быстро.

За внешней неспешностью их соития скрывалась такая буря эмоций, что вскоре Нику стало не хватать воздуха. Он стиснул в ладонях нежные ягодицы, немного приподнял, а потом резко насадил на себя горячее обнаженное тело. Анна беспомощно содрогнулась, ее голова откинулась назад. Шелковистые темные кудри в беспорядке рассыпались по обнаженной спине и коснулись коленей Ника.

Красота и женственная прелесть молодой волшебницы волновали его так глубоко, что иногда причиняли боль. Ник подался вперед, приласкал языком розовый сосок, а потом глубоко втянул его в рот. Анна беспокойно пошевелилась и подставила ему другую грудь, ее внутренние мышцы непроизвольно сократились.

С этого мгновения окружающий мир перестал для них существовать. Ник слепо устремился к желанной цели, и вскоре волшебница задрожала, достигнув пика блаженства. Собственное возбуждение было так велико, что Ник отбросил мысль начать все сначала. Едва тело Анны утратило напряженность и всей тяжестью осело на его чресла, он поспешил спустить стрелу с туго натянутой тетивы…

Они долго сидели, обнявшись, погруженные в тягучую томную негу. В такие моменты подозрения Анны полностью рассеивались, но Ник знал, что очень скоро они вернутся вновь. Чем меньше причин для тревоги он демонстрировал, тем усерднее волшебница их искала. К несчастью, он не мог изменить свою сущность, но и сущности не удалось его изменить. Ник постоянно боролся со своим вторым «я», а волшебница не только не замечала этих внутренних усилий, она продолжала сомневаться в его идентичности…

Лодка мягко покачивалась на спокойной воде, на берегу в густых кронах деревьев перекликались птицы, по небу плавно и величественно проплывали пышные облака.

– А теперь я могу попробовать фрукты? – вдруг невинно поинтересовался Ник, и Анна невольно рассмеялась.

Они осторожно переместились на тростниковую циновку и занялись содержимым корзинки.

– Завтра состоится большой прием во дворце эльфийской королевы, – Анна ловко разломила большой шипастый фрукт, извлекла из него нежную мякоть и скормила Николасу. – Бонрионах желает видеть всех, включая тебя, Рауля и моего младшего брата.

– Вряд ли твои родители согласятся рискнуть благополучием Тайлера.

– Так и есть, папа даже слушать об этом не захотел. Они с Ксаном не горят желанием идти, зато Роан уже считает минуты до завтрашнего торжества.

– Просто ему не терпится прогулять новый дорогой наряд и похвастаться красивым любовником. Салливану несказанно повезло, что многие эльфы бисексуальны. Когда живешь так долго, можешь позволить себе иногда менять ориентацию.

Анна облизала сладкие от сока пальцы.

– Именно по этой причине у эльфийской знати рождается так мало детей. Ну, как бы то ни было, нам с тобой придется принять приглашение.

Некоторое время Ник задумчиво разглядывал оставшиеся в корзинке плоды, а потом поднял взгляд на жену.

– Ты действительно считаешь это хорошей идеей? А вдруг королева что-то заподозрит? Мне бы не хотелось стать причиной раздора между двумя могущественными Домами.

– Не волнуйся, мама этого не допустит. Я уверена, что вам с Раулем понравится эльфийская столица.

– Мне нравишься ты и Дом на озере.

– А замок Розы?

– Замок сказочно прекрасен, но я до сих пор опасаюсь, что он внезапно растает в воздухе, словно мираж в пустыне Одилона.

Анна улыбнулась этому сравнению.

– Боишься, что он не настоящий? Кстати, мама просила тебя помочь ей разбудить Тайлера, – волшебница нежно поцеловала Ника в губы, а в следующее мгновение исчезла, оставив на дне лодки корзинку с недоеденными фруктами.

Николас пересел на скамью, неспеша ополоснул руки в озерной воде и вставил весла в уключины. Он уже не в первый раз сталкивался с непониманием со стороны своей жены. К его нынешнему состоянию Анна относилась с подчеркнутым безразличием, намеренно не признавая существующую проблему. Обсуждать истинное положение дел Николас не мог, а намеки его жена упорно игнорировала.

Фиарэйн, Ксан и особенно Рауль Данфи, на руках которого Николас когда-то простился с жизнью, всегда старались учитывать возможные осложнения. Светлая госпожа, не задав ни единого вопроса, все это время обеспечивала Нику возможность жить нормальной жизнью, но Анна по какой-то причине не желала мириться с подобной необходимостью. Она делала вид, что ничего непоправимого не произошло, подспудно продолжая искать в нем скрытый изъян… Николас взялся за весла и направил лодку к берегу.

Глава 7

В неглубокой выемке у подножия каменной глыбы разведчик провел двое суток. Большую часть времени он проспал, и вынужденная неподвижность сказалась на нем не самым лучшим образом. Он слишком расслабился, утратил необходимую целеустремленность. Запасы еды и особенно воды быстро истощались, но разведчика это почему-то волновало уже не так сильно, как в первый день путешествия. На смену острому беспокойству пришло понимание некоторых простых вещей. Всего предусмотреть невозможно, гласил первый из новых постулатов, а уж как далеко в жизни расходятся ожидания с реальностью, он постигал буквально на каждом шагу.

Западная вершина, которая и была целью его путешествия, имела более четкую, чем другие горы, можно сказать, строго определенную форму, но в то же время ничем от них не отличалась. Этот странный диссонанс затруднял нормальное восприятие и одновременно наводил разведчика на след. Если верить прибору, он находился в нужной точке, но из тесного грота, который его приютил, не было никакого другого выхода, кроме узкой норы, ведущей непосредственно в тело горы.

После недолгого раздумья, разведчик протолкнул в нору ранец, а потом протиснулся туда сам. Он успел проползти по тесному туннелю всего несколько фатонов, когда ранец вдруг куда-то провалился. Разведчик вытянул вперед руки, но ничего не смог нащупать, его пальцы хватали пустоту. Он подтянулся поближе к краю этой пустоты и неожиданно потерял равновесие.

К счастью, падение было недолгим. Когда паника немного улеглась, разведчик понял, что прекрасно видит и без фонаря. Вот же она! Пещера оказалась просто огромной и имела несколько небольших сквозных отверстий, сквозь которые внутрь просачивался дневной свет. Двадцать лет назад их мама положила в герметичный металлический бокс семейный архив, представительские атрибуты Дома и детскую игру, в которую они с сестрой часто играли в детстве.

Чтобы найти секретный проход через пещеру, нужно было правильно прочитать оставленные кем-то Знаки. Разведчик столько раз проходил виртуальным маршрутом от одного путеводного Знака к другому, что сейчас находил их без особого труда. Он видел настоящую пещеру впервые в жизни и одновременно знал в ней каждый уголок.

Разведчик все больше и больше углублялся в толщу горы, но извилистые, запутанные лабиринты пещерных ходов его не пугали. Он вырос под землей, принадлежал этому миру, здесь ему было спокойнее и комфортнее, чем на открытом пространстве. Недомогание все еще давало о себе знать, поэтому разведчику часто приходилось часто останавливаться и переводить дух. Он с утра ничего не ел, но и без того отсутствие нормального рациона питания негативно сказывалось на его самочувствии. И, как назло, постоянно болела голова…

Последний Знак обозначал выход и одновременно вход. Немного передохнув, разведчик закрепил сильно полегчавший ранец и вошел в короткий туннель, который уже совершенно точно был построен человеком. В конце этого перехода царила плотная тьма, но дышалось даже легче, чем в пещере, потому что открывшееся пространство превосходило ее по своим размерам. Пока разведчик пытался сообразить, в какую сторону ему следует двигаться, в темноте внезапно вспыхнули огни, и по полу побежала световая дорожка.

Подземелье оказалось громадным залом с высоченными квадратными колоннами. Разведчик мог разглядеть только его ничтожно малую, слабо освещенную часть, остальное тонуло в густом непроглядном мраке. Пол под ногами был выложен грубо отесанными плитами, в которые были заделаны светильники. Идти по ровной поверхности в указанном направлении было легко, разведчика смущала лишь длина самого пути.

Для каких целей было выстроено так глубоко под землей это гигантское пустое сооружение, оставалось непонятным. Несколько раз разведчик останавливался и сверялся с прибором геолокации, который, как ни странно, продолжал функционировать даже под землей. Он прошел уже пять фарлонгов, а световому коридору впереди не предвиделось конца. Бесконечно долгий путь закончился у отвесной базальтовой стены, в которой слабо мерцала одинокая металлическая Дверь. Наконец-то!

Сердце разведчика взволнованно забилось в груди. Он стянул перчатки и провел ладонями по гладко отполированной поверхности. Если оружие существует, то оно наверняка находится здесь, за этой самой Дверью. Ведь не зря же они с сестрой были так увлечены этой игрой-подсказкой. «Небесный меч» – не просто легенда, он должен существовать! Наставники предупреждали их, как опасно выдавать желаемое за действительное, но это мифическое оружие было последней надеждой уцелевших жителей Тэры…

Слева от Двери в скальной породе была прорублена небольшая ниша, и разведчик, не раздумывая, просунул в нее руку. Когда в его ладонь внезапно впились острые иглы, он невольно вскрикнул и поспешил отступить от коварной ловушки, но было уже поздно, контакт состоялся, кровь Арнов пролилась. В глубине ниши вспыхнул янтарный огонек анализатора, потом он сменился на зеленый, и из стены выдвинулся небольшой плоский поддон, на котором покоился блестящий Ключ, напоминающий сильно вытянутую пирамидку. Вот он, момент истины! Разведчик взял Ключ с поддона и подрагивающими пальцами вставил в едва заметное отверстие замочной скважины.

 

Перемещения по волшебному миру сразу стали для Николаса проблемой, потому что все магические артефакты в его руках становились обычными бесполезными предметами. Единственным исключением был Ключ, но он обладал нейтральным статусом и не имел отношения к магии. После долгих раздумий Мона решилась на рискованный эксперимент, который, слава Богам, увенчался успехом. Великая волшебница создала из тонких золотых пластин некое подобие зеркал и превратила их в порталы, которыми мог воспользоваться только человек, обладающий строго определенными качествами. Такой как Николас.

Золото маги в своих практиках не применяли, к тому же оно не являлось настоящим зеркалом. Эти необычные артефакты, которых прежде никогда не существовало, подошли Николасу как нельзя лучше. С их помощью он мог перемещаться, не попадая за Грань, а Мона по мере необходимости меняла в порталах пункты назначения. К великому неудовольствию капитана Хартли одним из самых посещаемых мест оказался Каменный остров. Светлая госпожа, Ксан и Фиарэйн проводили в пещере на Фроме почти все свободное время, и Николас с Раулем Данфи часто к ним присоединялись.

Ник вышел из прохода в Зал Совета, ступил на первую ступеньку лестницы и в удивлении замер. На круглом столе из темного камня стояло нечто напоминающее ящик с лямками, а его хозяин стоял на коленях, собирая с пола мелкие детали от поврежденного пластикового щитка. Незнакомец, одетый в добротный серебристо-серый комбинезон, оказался совсем юным. Его так удивило неожиданное появление Николаса, что он растерялся до полного онемения.

Пока гость приходил в себя, Ник успел оценить ситуацию. Парнишка явно не понимал, в каком месте находится, потому что его Ключ лежал на столе рядом с использованной стерильной салфеткой, оставленный без внимания. Лицо юноши было сильно расцарапано, на голове виднелась плохо затянувшаяся глубокая рана, он явно попал в неприятности.

Парень двигался скованно, оберегая левый бок, и непроизвольно прищуривал воспаленные красные глаза. Его голова была наполовину выбрита, лишь вверху оставались мягкие пепельные волосы, которые спадали на лоб длинной челкой и немного прикрывали металлический кругляш на левом виске. Блестящая штуковина выглядела так, словно ее вживили прямо в черепную кость.

Гостю удалось, наконец, выйти из оцепенения, и он потянулся к ящику на лямках. За верительными грамотами? За оружием?

– Не надо меня опасаться, я не причиню вам вреда, – мягко заговорил Ник на древнем языке и увидел, как у гостя от волнения на лице выступила испарина. Он понял каждое слово, но в первый момент попытался это скрыть. Что-то его сильно тревожило. После довольно продолжительной паузы парень задал сразу несколько вопросов на неизвестном языке. Ник покачал головой и попробовал снова.

– Если вы нуждаетесь в помощи, мы вам ее окажем.

– Вы … один из выживших? – наконец, неуверенно произнес гость с сильным иноземным акцентом. – Из другого Убежища?

Убежища? Николас мимолетно взглянул на символ, вышитый на его комбинезоне. Он немного напоминал красную букву «А».

– Я не из Убежища. Меня зовут Николас Холдер, я адвокат.

Парень добросовестно попытался осмыслить эти слова, но профессия Ника ему явно ни о чем не говорила.

– Адвокаты – это те, кто носит оружие?

Арбалет, эльфийский меч в наплечных ножнах, кобура с пистолетом, метательные ножи… За два года Ник так свыкся со своим странным арсеналом, что не осознавал, насколько угрожающе выглядит со стороны.

– Вовсе нет, просто иногда мне приходится его носить.

– У меня тоже есть оружие, – неожиданно заявил паренек, – но вряд ли оно подействует на вардов. Ваше тоже не выглядит достаточно надежным. А откуда вам известен этот язык?

Да уж, в присутствии духа ему не откажешь… Ник указал пальцем на разложенные по краю стола предметы.

– На этом языке говорят все носители Ключей.

Пока гость пытался сообразить, о чем идет речь, рядом с Николасом открылся портал, и из него вышли Рауль Данфи, Мона и Джастин с Тайлером на руках.

 

Глава 8

– Привет, Ник, – едва бросив взгляд на странную мизансцену, Мона мгновенно включилась в игру и тоже заговорила на древнем языке. – Я так и знала, что мы тебя нагоним. Ты не познакомишь нас со своим другом?

– Я бы с удовольствием это сделал, мадам, но он еще не успел представиться.

– Вот как? – во всех двенадцати проходах уже стояли сэйдиур с луками в руках, но Мона мысленно попросила их не двигаться, ей не хотелось напугать неожиданного гостя. Она коснулась руки Джастина и вышла вперед. – Добрый день, я Мона Корвел. Вы появились немного раньше, чем я ожидала. Пришли в Зал Совета, чтобы простить о помощи? – юноша не ответил, тогда волшебница взмахом руки обвела стол и кресла. – Давайте присядем, так нам всем будет удобнее. Как мне к вам обращаться?

Паренек подождал, пока все займут места вокруг стола, и только потом нерешительно присел в кресло возле своего ранца.

– Я Тэйн из Дома Арнов, – тихо, но четко произнес он. – А почему вы решили, что я нуждаюсь в помощи?

Сомнение сочилось у него буквально из всех пор, он явно не рассчитывал встретить такую представительную делегацию. Тогда что же он здесь искал?

– Вы ранены, у вас сотрясение мозга и переломы ребер. Мне продолжать? – Джастин устроил спящего Тайлера на коленях и откинулся на спинку кресла. –  Голодное истощение, обезвоживание, неисправность оборудования. Если вы расскажете, что произошло, мы попытаемся вам помочь.

– Откуда вы знаете, что у меня сломаны ребра и … сотрясение в мозгу?

– Это очевидно для каждого военного. В силу своей профессии мы сталкиваемся с таким количеством всевозможных ранений и травм, что определяем их с первого взгляда.

– Военные должны носить оружие, – категорично заявил необычный гость, – а у вас его нет.

– Просто вы его не видите, – спокойно возразил капитан Хартли. – К тому же у меня на руках ребенок.

– Да, вашему сыну около трех лет, и он спит слишком крепко. Маленькие дети не должны так спать, с ним что-то не в порядке, – этим неожиданным наблюдением Тэйн из дома Арнов сумел удивить даже Великую волшебницу. В его голосе прозвучало искреннее беспокойство о незнакомом малыше, и Мона не стала ничего отрицать.

– Вы правы, мастер Тэйн, у нашего сына есть проблемы.  Разбираетесь в детских болезнях?

– Так же, как этот человек в травмах, – парировал гость, указывая на капитана. – Просто мы с детства привыкли присматривать друг за другом.

– У вас есть братья и сестры?

Парень в ответ лишь упрямо сжал челюсти.  Его совершенно не смущало численное превосходство незнакомых людей, и он не слишком торопился делиться с ними информацией. В отсутствии майора Кроу, который был мастером проведения допросов, надавить на гостя никто не решался, да и его физическое состояние уже внушало острую тревогу. Ник посмотрел на скромные пожитки в ящике с лямками, на опухшие края раны прямо над вживленным в череп процессором…

– Скажите, мастер Тэйн, как называется ваше Убежище? – неожиданно поинтересовался он.

– «Араго», – не успев подумать, ответил гость. – А ваше?

– Мы не из Убежища, – снова попытался вразумить его Ник. – Место, в которое вы попали, наделено особым статусом. Здесь могут встречаться жители двенадцати разных планет, и сейчас, в эту самую минуту, вы являетесь представителем своего мира в Зале Совета.

По лицу Тэйна из Дома Арнов было заметно, что он с уважением относится к собеседнику, но не воспринимает его слова всерьез.

– Для такой важной миссии у меня недостаточно полномочий, адвокат Холдер.

– Вы в этом уверены? – вступила в разговор Мона. – Разве ваша семья не принимала участия в управлении целой планетой?

Парень заметно удивился такой осведомленности, но удивление было скорее неприятным.

– С чего вы это взяли? Я с детства сирота и ничего не знаю о своих родителях.

– Понимаю. А что, собственно, вы надеялись найти за этой Дверью? Людей из другого Убежища? – лицо гостя окончательно замкнулось, и Мона решила на время прекратить расспросы. – Мы предлагаем вам свою помощь и гостеприимство, мастер Тэйн. Когда вы немного восстановите силы, мы поговорим снова. Согласны?

Представитель неизвестного мира раздумывал недолго.

– Благодарю вас, Мона Корвел, но я должен подумать. То, что я здесь услышал, слишком серьезно и важно, меня к такому не готовили.

Гость принялся неторопливо собирать со стола свои вещи и складывать их обратно в ранец. Рауль Данфи попытался было вмешаться, но волшебница покачала головой и сделала знак Кинниалу, чтобы его сэйдиур освободили все проходы. Тэйн из Дома Арнов закрепил ранец на спине, раскланялся с присутствующими и покинул Зал Совета, не назначив новой встречи и не пообещав вернуться.

После его ухода за столом некоторое время царила тишина.

– Все-таки напугали парня, – подвел Джастин итог совместных усилий. – Ботаник хоть и был не в себе, но оказался намного более подготовленным. Этот Тэйн понятия не имел, куда на самом деле ведет Дверь.

– Но у него был Ключ и знание нужного языка, – Мона побарабанила пальчиками по каменной столешнице. – К тому же в нем течет кровь Звездных скитальцев. Эта штука в его голове существенно затрудняла мою задачу, но я все-таки смогла заглянуть глубже. Он свято верит, будто устройство защищает его от внешнего воздействия на психику.

– Одним словом, от Древних, – мрачно уточнил ее муж. – А на самом деле?

– На самом деле у него врожденная защита, но он об этом не знает.

– Выходит, тот, кто ставил имплант, намеренно ввел парня в заблуждение?

– Верно, Рауль, он должен был погибнуть, едва покинув свое Убежище.

– То есть, таинственный некто послал его на верную смерть, – Николас задумчиво посмотрел в сторону прохода, по которому ушел нечаянный гость. – Он называл тех, от кого ему ставили защиту, вардами. Говорил, что ни его, ни наше оружие на них не подействует. Я мельком заглянул в его ранец, но никакого оружия не обнаружил, там только перевязочные средства, еда и вода. Все на исходе.

– Может, у него стреляющий саквояж? – фыркнул Данфи.

– Варды, говоришь? – Мона поднялась и прошлась по залу. – Вопреки всему, мальчик сумел выжить и добраться сюда, но по дороге с ним что-то случилось. Если мы немедленно не вмешаемся, у него начнется заражение крови.

– Что ты предлагаешь? – мгновенно насторожился Джастин. – Он может никогда больше … Впрочем, зачем я трачу слова? Это и есть начало очередного большого приключения, не так ли?

Мона остановилась рядом с его креслом и мимолетно чмокнула сурового капитана в макушку.

– Мальчика нужно вернуть.

– Он уже не мальчик! – возмутился Джастин. – Сначала ты спасешь ему жизнь, а потом отправишь наших детей спасать его мир от вардов?

Волшебница улыбнулась мужу. Дурные предчувствия никогда не обманывали капитана Хартли.

– Ники, дорогой, сходите туда вместе с Раулем. Непосредственно за Дверью никакой опасности нет, но на всякий случай не удаляйтесь от нее. Нужно убедить Тэйна вернуться, потому что без нас у него нет шансов выжить. Кини оставит здесь четверых сэйдиур, чтобы они вас дождались и помогли, если понадобится.

– Ты посылаешь их на чужую планету без всякой подготовки?! Я просто ушам не верю!

– Мы же не вторжение готовим, – примирительно возразила волшебница. – Это даже не разведка. Они заберут парня и сразу вернутся.

– Зачем же ты его отпустила?

– Джас, он должен нам доверять, иначе ничего не получится. Нельзя сразу применять силу к будущему родственнику.

Удивление капитана выглядело настолько комично, что Мона не выдержала и рассмеялась.

Глава 9

Николас опустился на колено и заглянул в раскрытый саквояж. Он был абсолютно пуст. Рядом на полу лежали несколько спрессованных пищевых брикетов в прозрачной упаковке и две емкости с водой. Ни оружия, ни смены одежды, ни лекарств, ни средств гигиены Ник не обнаружил. Ничего из той массы мелочей, которые могли бы пригодиться человеку в походе или разведке. Только прибор геолокации на запястье, сломанный щиток и фальшивый имплант в голове. Тот, кто собирал парня в дорогу, явно не ждал его возвращения.

Тэйн сидел у холодной базальтовой стены недалеко от Двери, завернувшись в какую-то блестящую пленку, и спал, но, присмотревшись, Ник понял, что он уже впал в забытье. У парня явно был сильный жар, потому что небольшая рана на голове успела загноиться. Сердце Ника сочувственно сжалось. Ему понравился отважный и скрытный Тэйн из Дома Арнов, который обладал необычными способностями, говорил очень искренне и постоянно чего-то недоговаривал.

Ник осторожно потряс юношу за плечо, но тот не отреагировал. Неужели все так плохо? Мона дала Николасу с собой пузырек Эликсира, и он вылил несколько капель розоватой жидкости прямо на рану, потом ловко надавил парню на подбородок и заставил его проглотить остальное. Тэйн закашлялся и, наконец, открыл воспаленные глаза.

– Привет, – Николас немного отодвинулся, чтобы луч света упал на его лицо. – Помните меня, мастер Тэйн? Здесь не самое веселое местечко, вы со мной согласны? Да и холодно сидеть на полу. Позвольте, я вам немного помогу, нужно принять лекарство.

Подсунув руку парню под плечи, Ник бережно прижал его голову к своей груди и поднес к запекшимся губам горлышко походной фляжки. Отвар эльфийских трав источал аромат летних цветов и имел вкус безоблачного счастья. Тэйн жадно выпил все до капли, а потом неожиданно для них обоих на несколько мгновений прижался щекой к бархатному камзолу Ника.

– Как вы сюда попали? – вдруг опомнился он. – Эту Дверь взломать невозможно.

– Вы абсолютно правы, мастер Тэйн, мне и не пришлось ее ломать, – Николас продемонстрировал юноше Ключ.

Тот мгновенно отстранился и принялся лихорадочно шарить по карманам. Его собственный Ключ нашелся сразу.

– Но как такое возможно? – от усилия сфокусировать взгляд Тэйн прищурился. – Неужели они одинаковые?

– Ключи абсолютно идентичны и могут открыть любую из двенадцати Дверей. Но я искренне не советую этого делать, потому что за порогом в чужой мир вас могут поджидать смертельные ловушки.

– А как же вы сами не побоялись? Вам еще повезло, что Дверь находится под землей, и здесь безопасно! Главное – не выходите наружу…

– Из-за вардов? – тихо спросил Ник.

Тэйн помолчал, а потом угрюмо кивнул. Жар усиливался, его начало знобить, и время от времени он зябко передергивал плечами.

– Его нет… – вдруг невнятно пробормотал юноша, а потом внутри него словно прорвало плотину. – Оружия нет! Ни лекарств, ни моих вещей, ни еды, которую собирала Леда. Кто-то перед самым выходом подменил мой ранец…

– Как давно вы это заметили?

– Честно говоря, почти сразу, но я никак не мог поверить в такое. Думал, что сам что-то напутал, что-то забыл… Мне так стыдно, адвокат Холдер! Я наивно рассуждал об оружии, а у самого не было даже сломанной булавки, – парень замолчал и отвернулся, чтобы скрыть набежавшие слезы. – Теперь я не смогу вернуться назад…

Юношеский задор испарился бесследно, его место заняла полная безысходность. Ник аккуратно сложил в ранец остатки пищевого рациона, запихнул сверху блестящую пленку, которой укрывался его подопечный, и закинул лямки себе на плечо.

– Конечно, сможете, мастер Тэйн, – спокойно возразил он. – Дело в том, что у вас воспалилась рана на голове, и инфекция попала в кровь. Сейчас вы нуждаетесь в срочной медицинской помощи, а когда болезнь отступит, мы поговорим о возвращении в Убежище. Согласны?

– Да, адвокат Холдер, я немного нездоров, но…

– Тогда не будем затягивать с уговорами, – Николас внезапно обернулся. – Помоги мне, Рауль, пора убираться отсюда.

Откуда-то из окружающего мрака показался карцерибус. Он открыл Дверь своим Ключом, потом они с двух сторон подхватили пострадавшего и почти внесли в типовой серый коридор.

 

– … в точности такой, как в Северном крыле старого Палатиума, только во много раз больше. Предположительно имеет один выход на поверхность, но это неподтвержденная информация. Ключ хранился в нише рядом с дверью. Встроенный в нее анализатор автоматически взял у мастера Тэйна кровь на анализ: на его левой ладони еще видны следы от проколов. Очевидно, он сознательно пришел к этой самой Двери, но ожидал найти за ней вовсе не Зал Совета…

Сидя у постели Тэйна из Дома Арнов, Николас вполуха слушал доклад Рауля Светлой госпоже и пытался разгадать ее странную фразу о том, что этот парень – их будущий родственник. По чьей же линии? Его состояние можно было назвать критическим, но Мона уверила зятя, что кровь свое возьмет, и Тэйн обязательно выкарабкается. После применения Эликсира рана на голове, действительно, очистилась и начала быстро затягиваться, однако жар упорно не спадал. Ник поменял ледяной компресс на груди Тэйна и внимательно присмотрелся к импланту, вживленному в его левый висок.

Чужая технология впечатляла. Процессор был выполнен изящно, хирургическая операция проделана чисто, но Ник сразу обратил внимание на то, что левый глаз юноши немного отличается от правого. Он отливал опаловым свечением, как глаза у эльфов. По внешнему краю металлического кругляша на коже был вытатуирован тончайший рисунок, который сглаживал линию перехода и выглядел, как настоящее произведение искусства. Стрижка парня тоже выдавала руку опытного мастера, а прочный костюм с подогревом и элементами питания говорил о том, что технический уровень жизни в Убежище достаточно высок. Но кто же пытался избавиться от Тэйна, подсунув ему ранец с таким убогим содержимым?

Ник уже привык к тому, что слова волшебников нужно было осмысливать или хотя бы держать в голове до выяснения всех обстоятельств. Это неизменно стимулировало его мыслительный аппарат и давало пищу для размышлений. В частности, Мона упомянула, что семья Тэйна занимала не последнее место в общественном устройстве своего мира. Мира, захваченного вардами, если исходить из тех скудных сведений, что удалось получить от Тэйна. Ник достал из холодильника новый мешок со льдом, обтер влажной салфеткой лицо юноши и поднялся. Ему пора было заступать на дежурство у пульта станции слежения. На Фроме ждали гостей.

 

Долгое время Тэйн был уверен, что вся окружающая обстановка – это плод его больного воображения, горячечный бред, но постепенно картинка прояснялась, к ней начали добавляться звуки, потом запахи, и Тэйну, наконец, пришлось признать ее достоверность. Он лежал на мягкой кровати с невысокими бортиками по бокам и был подключен к системе, состоящей из нескольких медицинских агрегатов. Показатели высвечивались на мониторе слева, но слова и знаки были из чужого алфавита, и прочитать их он не смог. Вместо привычного непрозрачного стекла стены его бокса оказались матерчатыми. Ткань переливалась и струилась от постоянного потока воздуха, который обвевал пылающую от жара кожу.

Тэйн нащупал на груди герметичный пакет с подтаявшим льдом и рефлекторно сглотнул. Пить хотелось ужасно. Повернув голову, он увидел рядом с подголовником прозрачную трубку со сменной насадкой. Слава Создателю, кто-то словно прочитал его мысли! Вволю напившись чистой сладкой воды, Тэйн почувствовал себя намного лучше, но после жажды в нем проснулся голод.

– Кини, дорогой, кажется, уже пора! – раздался мелодичный женский голос, и кто-то совсем рядом ответил.

– Да, госпожа, у меня все готово.

Ткань отодвинули в сторону, и в бокс вошел высокий, вооруженный до зубов мужчина в синей чешуйчатой безрукавке. В руках он держал небольшой поднос. Подкатив к кровати передвижной столик, незнакомец закрепил стойку и аккуратно расставил перед Тэйном несколько глубоких емкостей. От запаха горячей еды у юноши закружилась голова, рот мгновенно наполнился слюной. Мужчина вручил ему серебряную ложку, коротко кивнул и вышел, оставив проем открытым.

Тэйн сел в кровати, жадно осмотрел наполненные едой миски и дрожащей от нетерпения рукой зачерпнул восхитительно пахнущую золотистую массу. Богатый насыщенный вкус незнакомого блюда мгновенно ударил по его рецепторам и вызвал чувство близкое к экстазу. Разве обычная еда может так действовать на человека? Но сейчас Тэйну было не до рассуждений. Есть хотелось ужасно, поэтому он отбросил в сторону все сомнения и активно заработал ложкой.

Глава 10

На то, чтобы собраться в назначенном месте и убедиться в отсутствии преследователей у звездных гостей ушло пять дней. Сегодня подземный космодром Фрома принял в свое бездонное чрево все четыре корабля, и их пилоты ступили, наконец, на причальный трап. По случаю торжественной встречи адмирал Бран, полковник Гатлин, майор Кроу и капитан грузового корабля Блейк Хантер были одеты в парадную форму. Принимающая сторона тоже приоделась и теперь ослепляла гостей дорогими нарядами, сверкающим оружием и блеском драгоценных камней.

Филипп думал, что не будет видеть никого, кроме Анны, но женщина, стоявшая впереди об руку с зеленоглазым красавцем в незнакомой военной форме, приковывала к себе все внимание без остатка. Светлая госпожа оказалась золотистой блондинкой, стройной и изящной, как фарфоровая статуэтка, но за этой внешней хрупкостью скрывалась такая ментальная мощь, что у Брана невольно перехватило дыхание. Он смотрел, как Юджин преклоняет колено, а могущественная волшебница в роскошном платье запросто опускается рядом прямо на пол и горячо его обнимает. Вызвать слезы счастья на глазах бравого майора могла только такая женщина, как Мона Корвел.

Поскольку адмирал не подчинялся местному протоколу, они с полковником отдали сиятельной госпоже честь как перед Императором, и им в ответ отсалютовали двенадцать воинов в коротких синих плащах, которые составляли почетный караул волшебницы. Все военные были практически одного роста и чем-то неуловимо напоминали Кэйда, оставшегося с семьей на Абсалоне.

Только когда с официальными представлениями было покончено, и гостей пригласили пройти дальше, Филипп увидел Анну. Он стремился к своей богине слепо, бездумно, хотя не питал ни малейшей надежды и даже не знал, что почувствует при виде нее. Ничего не изменилось. Анна по-прежнему была прелестна и обольстительна, и у Филиппа появилась возможность наблюдать ее в кругу родных. Сейчас на него не давила ответственность за судьбу Империи, впервые в жизни он был свободен от всех обязательств и не знал, как распорядиться этой новообретенной свободой.

– Здравствуйте, Филипп, вы замечательно выглядите! – Анна стояла рядом с Николасом, который держал на руках очаровательного светловолосого малыша.

– Признаться, я не думал, что мы еще когда-нибудь встретимся, – Бран был в военной форме, поэтому не стал целовать Анне руку, лишь почтительно склонился над ней. –  Неужели это ваш…

– Нет, – покачал головой Николас.

– Это мой младший братик, – поспешила объяснить Анна. – Когда Тайлер не спит, он предпочитает сидеть на руках у Ника.

– Адмирал.

– Адвокат Холдер.

Мужчины крепко пожали друг другу руки, и Бран с удивлением понял, что рад снова видеть невозмутимое лицо молодого адвоката, на котором, как всегда, ничего нельзя было прочитать. Но его любовь к жене скрыть было невозможно. Она проявлялась в каждом взгляде, в каждом повороте головы, даже в ритме его дыхания. Холдер прекрасно знал о чувствах адмирала к Анне и все же встретил его с искренней теплотой. Как там говорил майор Кроу? Рядом с волшебницей из дома Корвел может стоять только Избранный… Ни сам Юджин, ни Филипп на эту роль совершенно не годились.

Малыш Тайлер, который обнимал Ника за шею, внезапно выпрямился у него на руках и совершенно осознанно посмотрел на адмирала зелеными отцовскими глазами. Взгляд трехлетнего ребенка был не просто глубоким, а каким-то бездонным, и Филипп невольно испытал ощущение свободного падения. Мальчик моргнул, прерывая зрительный контакт, потом вынул драгоценную булавку из шейного платка Николаса и осторожно поместил ее на китель адмирала прямо над плотным строем сверкающих наград за заслуги перед Империей.

– Ну-ка, покажите, чем это Тайлер вас наградил? – Мона заглянула через плечо Ника и всмотрелась в миниатюрную изумрудную ветвь, изготовленную эльфийским мастером серебряных дел. – Нет, ну кто бы мог подумать… Тайлер, детка, ты же знаешь, что эта булавка – подарок твоей сестры.

Ребенок молча отвернулся и вновь обвил руками шею Николаса.

– Это так неожиданно и приятно, но позвольте вернуть ее …

– Нет-нет, адмирал, ни в коем случае! Дары Тайлера возвращать нельзя. Это предсказание, которое в скором времени обязательно сбудется.

– А о чем оно? – на всякий случай поинтересовался Филипп, который готов был поверить во что угодно. Даже в то, что трехлетний малыш может предсказывать будущее.

– Этого я вам сказать не могу. Вернее, не имею права, – уточнила Мона, чтобы адмирал с самого начала правильно оценивал ситуацию.

Дождавшись удобного момента, Филипп вполголоса обратился к Николасу.

– Я чувствую себя неловко, получив подарок, который предназначался для вас.

– Не берите в голову, ваша милость, здесь это обычное дело.

– Я больше не на службе, Николас, так что зовите меня просто по имени.

Ник с иронией посмотрел на адмирала.

– Даже не знаю, стоит ли начинать…

– Что вы имеете в виду?

– Предсказание Тайлера не из простых, хочешь не хочешь, а с этим придется считаться.

– К предсказанию маленького волшебника следует отнестись серьезно?

– Тайлер не просто волшебник, он – истинный Пророк, так что серьезней не бывает.

По лицу Филиппа было видно, что теперь он находится в еще большем замешательстве.

– А почему малыш предпочитает вашу компанию и совсем не обращает внимания на родителей?

– Потому что по невыясненной причине рядом со мной он бодрствует, хотя большую часть суток проводит во сне. Даже Светлая госпожа не может его добудиться. У Пророков это общая проблема…

Слушая Николаса, адмирал пытался убедить себя, что для множества людей подобные вещи – обычная повседневность, и когда-нибудь он перестанет чувствовать себя школьником, попавшим в книгу волшебных сказок. Но случится это, по-видимому, еще очень и очень нескоро.

Перед отлетом с Абсалона Филипп намеренно не стал задавать Юджину наводящих вопросов. Ему не хотелось искажать первое впечатление от нового мира чужими описаниями. Сегодня они с полковником всего лишь высадились на Фроме, захудалой, пустой планете, но эта пустота хранила в себе столько тайн, сколько им и не снилось. И чудеса еще только начинались.

Часть 2. «Араго»

Глава 1

Филипп Бран в недоумении разглядывал симпатичного паренька с необычной стрижкой, в левом виске которого поблескивал шелково гладкий кружок из металла платиновой группы. Если верить словам Юджина, этот юноша и был причиной их с полковником прибытия на Фром. Более того, причиной прекращения карьеры и масштабных изменений в жизни обоих офицеров. С виду это выглядело как-то несолидно, но зная, с кем имеет дело, Филипп не стал спешить с выводами.

Как только позволило состояние здоровья, Тэйн из Дома Арнов покинул медицинский шатер и перебрался поближе к мониторам станции наблюдения за ближним космосом. Все пространство просторной пещеры было теперь поделено на зоны, но эльфы не стали возводить стены или устанавливать перегородки. Они поступили согласно собственным представлениям об эргономике и устроили в подземелье типичный эльфийский палаточный городок. Разбитые вдоль двух стен красивые шатры заменяли спальни, столовую, зал для совещаний, комнаты отдыха, а также медицинский отсек, оборудованный по последнему слову техники.

Теперь все подземелья на Фроме, включая космодром, имели вполне обжитой вид, потому что Мона и ее окружение проводили здесь очень много времени. Постоянно перемещаясь между двумя мирами, волшебница старалась оставлять артефакт в виде золотой Розы дома, хотя высшие силы уже привыкли к причудам Светлой госпожи и не возражали против ее недолгих отлучек. На сегодня было назначено заседание так называемого «военного совета», потому что добрая половина его участников носила форму.

Местом встречи Мона намеренно выбрала сооружение на Каменном острове, обстановка которого была, с ее точки зрения, максимально формальной. По случаю предстоящего мероприятия Тэйну из Дома Арнов вновь выдали его прочный костюм с логотипом Убежища и вернули щиток, который пилоту Хантеру удалось частично восстановить. Чужеземная технология, несомненно, вызывала уважение, но такой тонкий прибор годился лишь для закрытых помещений, испытания полевыми условиями он не прошел.

 

Тэйн нервничал. Малознакомые и совсем незнакомые люди за столом открыто рассматривали его, а он не привык находиться в центре внимания. Он вырос в тени Леды, которая была умнее и талантливее не только своего младшего брата, но и всех сверстников в Убежище Араго. Тэйн отправился в этот самоубийственный поход отчасти потому, что хотел доказать свою полезность, совершить выдающийся поступок. Он мечтал стать героем в глазах сестры, а на деле просто угодил в расставленную кем-то ловушку. Это было так печально и унизительно, что…

– Мастер Тэйн, вы готовы принять участие в нашем заседании и ответить на несколько вопросов? – мягкий голос Моны вывел гостя из мучительной задумчивости, в которую он всегда впадал в самый неподходящий момент времени.

– Да, Мона Корвел, я постараюсь. Сделаю все, что в моих силах.

– Вы можете обращаться к Светлой госпоже согласно ее титулу: миледи, – как бы невзначай заметил Николас.

– Спасибо, адвокат Холдер, я запомню, – с безотчетной учтивостью кивнул Тэйн и обратился ко всем сидящим за столом. – Меня зовут Тэйн из Дома Арнов.

Николас принялся по очереди представлять присутствующих. С каждым новым именем лицо юноши приобретало все более растерянное выражение и, в конце концов, застыло в откровенном потрясении.

– Простите, миледи, все эти люди пришли сюда только для того, чтобы поговорить со мной?

– Не просто пришли, мастер Тэйн, некоторые из них прилетели ради этого из другой звездной системы.

– Но чем я заслужил … – он запнулся, откашлялся и начал снова. – Вернее сказать, чем я заинтересовал этих людей? Ведь до недавнего времени они даже не знали о моем существовании.

– Так и есть, но, если вы правдиво ответите на наши вопросы, общая картина станет яснее для всех.

– Я, безусловно, постараюсь, миледи…

– Некоторые из моих друзей еще плохо знают древний язык, поэтому отвечайте, пожалуйста, как можно проще. А, кстати, откуда он известен вам?

Тэйн довольно долго молчал, уставившись на гладкую поверхность каменной столешницы, потом поднял голову и посмотрел на Мону ясными глазами, определить цвет которых было непросто. Часто, чтобы добиться нужного оттенка, художники смешивают сразу несколько красок. Радужка глаз Тэйна имела все оттенки голубого и зеленого, а зрачки окаймляла яркая фиолетовая полоска.

– В детстве у нас с сестрой была игра под названием «Путь к спасению», – негромко и четко заговорил он. – К ней прилагались игровое поле и книжка, переписанная кем-то от руки. Чтобы понять правила игры, нужно было выучить чужой алфавит и научиться составлять слова. Мы с Ледой так увлеклись новым языком, что разговаривали на нем просто для развлечения и только между собой. Это стало нашим тайным занятием, потому что в Убежище трудно что-то скрыть от других.

– А чем заканчивалась игра, мастер Тэйн? – Николас заинтересованно подался вперед и поставил локти на стол. Он уже догадался, каким таинственным путем гостю удалось добраться до Двери, но по-прежнему оставалось неясным, что именно он там искал.

– Нужно было найти Вход, который на самом деле являлся Выходом из пещерного лабиринта.

Ник увидел, как нахмурились адмирал и полковник Гатлин, пытаясь разобраться в этой тавтологии.

– А что ожидало победившего игрока за Дверью?

– Я всегда думал, что оружие.

В наступившей тишине было слышно, как в головах присутствующих щелкают мыслительные аппараты.

– Что за оружие, мастер Тэйн? – наконец, поинтересовался майор Кроу.

– Я не знаю, – гость беспомощно пожал плечами, – но оно должно быть достаточно мощным, способным уничтожить вардов.

Юджин быстро обменялся взглядом с Моной и с сожалением признал, что она не допустит никакого морального давления на парня с микросхемой в голове. После недолгого раздумья майор пригвоздил Тэйна пристальным взглядом и заговорил.

– Я попытаюсь коротко сформулировать основные тезисы, которые просматриваются за вашей историей. Вы предположительно, если не родились, то выросли в подземном бункере, который называете Убежищем и только недавно впервые вышли на поверхность. Ваша планета захвачена или оккупирована некими вардами, и вы отправились на разведку, чтобы оценить степень реальной опасности или уточнить положение дел. Пока все верно? – гость сделал движение головой, похожее на неохотный кивок. – Судя по всему, вы прошли немалое расстояние, и по дороге с вами случилось несчастье. К тому же оказалось, что кто-то внутри Убежища подменил содержимое походного ранца, оставив вас без оружия, припасов и медикаментов. Это так? – Тэйн кивнул более уверенно. – А вы в курсе, что на самом деле имплант не защищает вашу психику от внешнего воздействия? Это устройство, как и ваш ранец, было наполовину пустым, когда вы покидали Убежище.

– Вот тут вы ошибаетесь, майор Кроу, без специально разработанной программы я не смог бы выжить на поверхности.

– На самом деле смогли бы, мастер Тэйн, – вклинилась в диалог Мона. – Вас защищало не какое-то там устройство, а собственная кровь. Если подобная программа, как вы ее называете, и существует, то не в этой штуковине.

– Вы не можете знать точно, миледи. Здесь нет возможности проверить…

– Я настоятельно советую вам не подвергать сомнению слова Светлой госпожи, – негромко, но со значением перебил гостя майор. – Она видит не так, как мы с вами, потому что смотрит в самую глубь вещей и событий. Вместо этого стоит подумать о человеке, который внушил вам ложную уверенность и отправил на верную смерть.

Тэйн непроизвольно прижал пальцы к левому виску. Мона физически ощутила его потрясение и растерянность, однако Юджин не дал разведчику собраться с мыслями. Нужно было брать дело в свои руки, иначе эта занимательная беседа могла затянуться до позднего вечера.

– Я пока не знаю, о каком именно оружии идет речь, но в это конкретное место вы попали не случайно. Кто-то из семьи Арнов хранил тайну Ключа и сумел даже через время передать ее вам и вашей сестре в виде игры. Вы выучили все правила, мастер Тэйн, доиграли до конца и нашли путь к спасению.

Гость уже выглядел не просто растерянным, а откровенно встревоженным, какая-то мысль явно не давала ему покоя.

– Миледи, мне необходимо как можно быстрее вернуться в Убежище! – внезапно обратился он Моне, но умоляющие нотки в его голосе не слишком тронули волшебницу. Она осталась невозмутимой, словно именно этого и ждала.

– Еще рано возвращаться, мастер Тэйн. Вас должны признать мертвым, похоронить и оплакать. Когда каждый обитатель Убежища, включая вашего тайного недоброжелателя, поверит в эту гибель, только тогда вы сможете чудесным образом воскреснуть.

– Но миледи…

– Поверьте, с вашей сестрой все будет в порядке, ее безопасности ничто не угрожает.

– Простите мою недоверчивость, миледи, но все, что здесь происходит, лежит далеко за пределами моего понимания! – Тэйн вскочил с кресла и принялся в волнении расхаживать по залу. Наконец, он остановился и крепко сцепил перед собой пальцы. – Я должен сделать признание. Дело в том, что никто, кроме Леды, не знает, куда я на самом деле направлялся. Для всех остальных это была обычная разведка…

– Постойте, – Юджин поднял руку ладонью вперед. – Если я правильно понимаю ситуацию, то вы ввели в заблуждение всех, включая своего недоброжелателя?

Тэйн обвел взглядом солидных, уважаемых людей, которые тратили драгоценное время, выслушивая его нелепую историю, и виновато пожал плечами.

– Выходит, что так… Только в итоге этот человек меня все-таки переиграл.

Не факт, не факт. Николас отвернулся, чтобы скрыть улыбку. Гость с неизвестной, загадочной планеты оказался поистине полон сюрпризов.

Глава 2

Обсуждение самых важных моментов предстоящего похода Мона перенесла в непринужденную обстановку замка Розы. Пока Тэйн под руководством пилота Хантера с упоением изучал на Фроме основы космической навигации, Светлая госпожа пригласила гостей в свой любимый магический сад. Реакция двух солидных взрослых мужчин на постоянно меняющуюся экзотическую обстановку Белого павильона даже ей показалась весьма занятной. Адмирал Бран беспрерывно озирался по сторонам, а полковник Гатлин, наоборот, опасался лишний раз пошевелиться и сидел в своем кресле прямо, как истукан.

– Итак, что нам известно на данный момент? – открыла заседание Мона.

Майор Кроу отставил в сторону свой недопитый бокал и поднялся. Он был счастлив вновь оказаться в знакомом павильоне, но ни за что не стал бы докладывать сидя в присутствии Светлой госпожи.

– Их планета называется Тэра. Она вращается вокруг звезды класса А, имеет три крупных естественных спутника, а также разветвленную сеть искусственных спутников, которые продолжают функционировать в автоматическом режиме. Кроме Тэры в системе есть еще четыре планеты, три из которых газовые гиганты. Экологическая обстановка на поверхности их планеты нормальная, но храбрый разведчик Тэйн не видел ничего, кроме закрытой равнины в кольце высоких гор под названием Араго.

– Насколько нам удалось понять, планета была оккупирована лет двадцать назад, – подхватил эстафету Фиарэйн. – Сверстники Тэйна не родились в подземном бункере, а попали туда младенцами. Можно предположить, что на Тэре существуют и другие Убежища, но разведчику об этом ничего не известно. Его старшую сестру зовут Леда Арнийская, и я сомневаюсь, что она участвовала в заговоре против собственного брата. Внутренняя иерархия самого Убежища нам пока не ясна.

– Есть версия, что в «Араго» собрали наследников всех наиболее значимых Домов планеты, – продолжил доклад Николас, – то есть, сложили все яйца в одну корзину, как любит говорить майор. Похоже, что в случае Тэры эти самые варды не вышли, как обычно, из очередной Двери, а прилетели на космическом корабле. Видимо, какая-то разновидность древних не утратила технических возможностей и теперь является их наиболее продвинутой версией. Но фактор пространства-времени может существенно искажать наше восприятие действительности. Вполне возможно, это те же самые варды, но еще до своей деградации.

– Лично я склоняюсь к мысли, что это был скорее онтогенез, – вступил в дискуссию Рауль Данфи. – Отдельные группы древних тварей пошли разными путями и условно поделили космос на части, чтобы не сталкиваться друг с другом. Звучит, конечно, дико, но ведь им все равно, в каком времени и на каком участке пространства устраивать себе пастбище. Главное, чтобы была свежая кровь.

– Звучит убедительно, – задумчиво покивал майор Кроу. – Когда-то это, несомненно, была технически продвинутая раса, но однажды некоторые из них перестали заморачиваться и постепенно превратились в мерзких грязных стариков…

Мона слушала молча. У нее пока не было возможности обсудить предстоящее путешествие с детьми. Анна была слишком увлечена устройством личной жизни, а Ксан последнее время тщательно закрывался от любого вмешательства в свой внутренний мир. Если он и предчувствовал грядущие перемены, то переживал это состояние в одиночестве. Мона давно поняла, что взрослые дети доставляют ничуть не меньше беспокойства, чем маленькие, только у них все происходит намного драматичнее.

– Ты сегодня так молчалива, – Джастин склонился к руке жены и запечатлел поцелуй на нежной коже. – Скажи, что тебя беспокоит, чтобы я знал, чего опасаться.

Хартли сказал это в шутку, но на самом деле он давно чувствовал нарастающее вокруг них напряжение. Не касаясь никого конкретно, оно витало в воздухе как преддверие грозы в ясный солнечный день.

– Я думаю о том, как мы будем справляться с Тайлером, – тихо ответила Мона. – Временное отсутствие Ника может обернуться для нас проблемой.

– Но ему совсем не обязательно нас покидать.

– О нет, Джас, обязательно! Как всегда, все намного сложнее, чем кажется на первый взгляд, – эта фраза означала, что никакой конкретной информации Хартли от нее не добьется.

Пока Юджин и Ник что-то обсуждали с полковником Гатлином, адмирал повернулся к Моне.

– Мне почему-то кажется, что вы послали нам приглашение задолго до того, как Тэйн из дома Арнов отправился на разведку в совершенно другом мире. Вы предвидели его появление?

– Не совсем, Филипп, мой магический дар работает не так. Я получаю информацию о событии для того, чтобы создать необходимые условия, проще говоря, расставить все по местам.

– Всего лишь расставить по местам? Не забывайте, я был свидетелем того, на что способны ваши дети.

–Только поэтому вы сегодня здесь, Филипп. Пока история юного Тэйна кажется довольно обычной, но очень скоро все изменится.

Бран никак не мог отделаться от чувства, что происходящее не совсем реально, и он вот-вот проснется в унылых апартаментах нового Палатиума или в своей адмиральской каюте на флагмане. Этот прекрасный сказочный мир, населенный волшебниками, ведьмами, колдунами и эльфами еще не успел уложиться в его сознании, а удивительная женщина, сидящая рядом в легком плетеном кресле, уже готовила для него новый. Привыкший планировать в жизни каждую мелочь Филипп ощущал себя щепкой, по недосмотру угодившей в бурлящий водопад.

– Но для чего я вам понадобился? У меня никогда не было особых дарований, природа обделила меня даже музыкальным слухом.

– Не скромничайте, Филипп. По моей просьбе вы оставили один из самых высоких постов в Империи.

– Я сделал это без сожаления, миледи.

Мона тепло улыбнулась, и у Брана невольно дрогнуло сердце.

– В деле спасения Тэйна из Дома Арнов вам не понадобится музыкальный слух, но прочие ваши дарования будут весьма кстати. Человек, оказавшийся в нужный момент в нужном месте способен совершить нечто выдающееся. Я пришла к выводу, что своевременность порой обладает большей силой, чем магия, – при всей своей таинственной недосказанности Великая волшебница оказалась открытой и общительной, а ее женское обаяние просто било наповал. Теперь Филипп видел, как сильно Анна и Ксан отличаются от своей матери, и сравнение было явно не в их пользу. – Поверьте, вам понравится мир Тэйна. Когда вы его увидите, то поймете, что не напрасно так резко изменили свою жизнь.

– Вы читаете мои мысли, миледи?

– Нет, Филипп, просто сомнения до сих пор написаны у вас на лице. Мы не вмешиваемся в дела других миров, а пытаемся спасти потомков Звездных скитальцев. Кровь этих отважных исследователей течет в Себастьяне Лангваде, в Николасе Холдере, в Тэйне из Дома Арнов и многих, многих других. Мы стараемся по возможности укрепить их родовые ветви, но нам далеко не всегда сопутствует Удача.

Вспомнив о «скрещивании» профессора Биллера, адмирал невольно усмехнулся.

– Да уж, ученые – ужасно несговорчивый народ. Кстати, у меня есть для вас подарок, – Бран достал из внутреннего кармана адмиральского кителя небольшой изящный альбомчик и протянул его волшебнице. – С наилучшими пожеланиями от миссис Джеймс Макфарланд.

Голографические проекторы в мире магии не действовали, поэтому Себастьян изготовил для Светлой госпожи объемные фото своей матери, сестры Брианны, младшего брата и сестренки. Филипп внимательно наблюдал за лицом Моны и заметил блеснувшую в бархатных темных глазах влагу искреннего умиления.

Дети Кэйда и Изабель излучали какое-то неземное очарование. За два года в их семье родились сын Джаспер и дочь Моник, чье имя буквально означало «маленькая Мона». При всей неоднозначности ситуации эльф был счастлив в браке с бывшей мадам Лангвад. У них сложилась крепкая, дружная семья, и это невольно навело Филиппа на мысль, что в жизни нет ничего невозможного.

– …, вы со мной согласны? – вопрос Юджина вернул адмирала в лоно общей дискуссии. Знать бы еще, о чем там шла речь… – Правда, для этого нам понадобятся корабли.

– У вас будут корабли, – невозмутимо заявила Мона, – но как именно их использовать вы решите на месте.

Итогом дружеских посиделок в магическом саду стал план проникновения в чужой мир, и адмирал Бран лишний раз убедился, что излюбленный принцип волшебников «пришел, увидел, победил» все еще актуален. Филиппа немного беспокоила эта предельная прямолинейность, но предвкушение грядущего приключения уже захватило его целиком, не оставляя в душе места для страха и сомнений.

Глава 3

На то, чтобы преодолеть огромный зал с колоннами и пробраться по извилистым лабиринтам длинной пещеры, у путешественников ушла почти вся местная ночь. Горстка людей и эльфов выглядела жалкой песчинкой в гигантском сооружении древней цивилизации. Вместе с Тэйном из Дома Арнов их было девять. Конечно, этого маловато для спасения целой планеты, но на Абсалон они и вовсе прибыли впятером. К тому же опыт подсказывал, что у волшебников в нужный момент всегда находился козырь в рукаве.

Когда путешественники, наконец, выбрались из подземелий горной системы Араго, ночь уже была на исходе. Три луны, находящиеся в разных астрономических фазах, еще не успели покинуть небосклон и виднелись над краем гряды, дразня воображение наблюдателей своей вопиющей несхожестью. Тэра с первого взгляда поразила даже тех, кто видел уже несколько миров и посетил немало разных планет.

– Грандиозно! – Юджин задрал голову, чтобы понаблюдать за закатом большой бледной луны.

– Это Мицар, – негромко прокомментировал Тэйн, сам завороженный величественным зрелищем, которым так и не успел насладиться. – Вон та темная называется Клото, а самая маленькая и яркая – Блис.

Молодой разведчик вновь облачился в свой прочный комбинезон с логотипом Убежища, за спиной у него был пристегнут ранец, до краев набитый походным пищевым рационом, доставленным Блейком Хантером с последней партией груза. Офицеры были одеты в полевую форму, гражданские – в ее вольный аналог, волшебники, как обычно, блистали драгоценностями. Все были вооружены, причем оружие не прятали, груза на себе несли не много.

Адмирал Бран, наконец, оторвался от созерцания темно-синих небес, которые с восходом солнца постепенно приобретали цвет теплой охры, и огляделся. Они находились в закрытой горами каменистой долине, изрезанной многочисленными глубокими трещинами. Воздух был неподвижен, чист и сладок, дышалось на Тэре легко и свободно. По укоренившейся привычке Филипп повернулся к Анне, ожидая дальнейших распоряжений, но молодая волшебница молча оглядывала вершины горной гряды, словно выискивала подходящую посадочную площадку.

– Нам придется взглянуть, что делается на той стороне горной гряды, так что приготовьтесь встретиться с ветром и холодом, – спокойно заговорил Ксан, и адмирал понял, кто на этот раз будет отвечать за успех операции. Неужели Анну понизили в статусе?

Реакция Филиппа на присутствие молодой волшебницы всегда была очень острой, только поэтому он замечал любые, даже самые незначительные изменения в ее поведении. Анна по-прежнему оставалась немного отстраненной, погруженной в свою магическую сущность, но обычная безмятежность этого состояния теперь была искажена легчайшей рябью неуверенности.

Этот внутренний надлом произошел еще на Абсалоне после несчастья с Николасом, и с тех пор мало что изменилось. Анна купалась в любви мужа, счастье и блаженство пила из полной чаши, и все же глубоко запрятанный дефект не позволял молодой волшебнице увидеть истину, которая для всех остальных была совершенно очевидна. Даже собственная мать больше не доверяла ее суждению.

– Вон тот уступ должен нам подойти, – майор Кроу указал рукой на вершину горы, высившуюся на противоположной стороне долины.

Полковник Гатлин тщательно изучил площадку в мощную оптику и принялся неспешно натягивать перчатки. Опытному военному удалось, наконец, преодолеть первоначальную скованность, и он снова превратился в невозмутимого профессионала, для которого не существовало невыполнимых задач.

– Мадам, – вежливо обратился он к молодой волшебнице, – держитесь поближе к нам, чтобы вас ненароком не сдуло со склона. При вашей полезной массе это вполне может произойти, а страховку мы не предусмотрели.

– Не волнуйтесь, полковник, у меня есть надежная защита от стихии.

По знаку Анны все сгрудились вокруг Тэйна и уже в следующую секунду оказались на вершине дальней горы. Пока юный разведчик приходил в себя от шока, путешественники поднялись повыше и оглядели пространство, открывшееся за горной грядой.

– Глазам не верю… – Данфи снял защитные очки, чтобы без помех рассмотреть причудливый местный пейзаж. – Разве такое бывает?

Практически на всех населенных планетах листья растений имели привычный зеленый цвет, различаясь только в его оттенках, но на Тэре путешественники впервые столкнулись с настоящим феноменом. Из-за состава атмосферы или других естественных причин темно-зелеными были стволы и стебли, а листья отливали либо светлой, либо насыщенной темной голубизной. Внешний склон горы, на которой стояли путешественники, был до половины покрыт лесом, тогда как внутренний оставался голым камнем, и это явление тоже нигде прежде не встречалось.

Каждое дерево на склоне имело строго определенную четкую форму, как будто кто-то специально ее поддерживал. Природа Тэры была причудлива и просто покоряла своей необычностью.

– Теперь я понимаю, почему твоя мама так ни разу и не пригласила Тэйна в замок Розы. Парень толком не видел свою собственную планету, нельзя было портить ему первое впечатление, – Николас обнял Анну со спины и крепко прижал к себе, чтобы защитить от пронизывающего ветра.

– И это было мудрое решение. На Фроме он не видел ничего, кроме снега и пустоты космоса, – Юджин обернулся к парню, который в благоговейном восторге созерцал красоты Тэры, позабыв о мгновенном перемещении. – Нет, вы только полюбуйтесь на него! Клин, как говорится, принято вышибать клином, а шок – более сильным потрясением. Мастер Тэйн, где находится вход в ваше Убежище?

Не отрывая взгляда от величественной панорамы утопающих в голубой растительности предгорий, разведчик неопределенно махнул рукой куда-то вниз.

– Нужно спуститься на пару десятков фатонов к желтой каменной плите.

– Фатон это сколько и чего? – Гатлин осторожно заглянул за край обрыва.

– Через пару часов у вас будет вдоволь информации, полковник.

Волшебник подал знак снова сомкнуть ряды, и в следующее мгновение путешественники оказались уже у подножия горы. Едва опомнившись, Тэйн протестующе вскинул руки.

– Постойте, постойте! Я не спорю, это удивительно удобный способ перемещения в пространстве, но входная дверь в Убежище осталась на вершине.

Ксан окинул взглядом беспорядочное нагромождение каменных глыб, а потом приложил ладонь к одной из них, словно вслушиваясь в ее молчание.

– Мне неприятно говорить это, мастер Тэйн, но вас ввели в заблуждение. Дверь на вершине горы – нечто вроде технического люка. Тот, кто вас провожал, надеялся, что вы не только тронетесь рассудком, но и гарантированно сломаете себе шею, упав с большой высоты, – невероятные глаза Тэйна расширились от потрясения, лицо утратило все краски. Юноша, который до сих пор ни разу не стушевался в окружении взрослых, солидных, высокопоставленных людей, внезапно отвернулся и сжал пальцы в кулаки. – Вы должны четко понимать, что, вернувшись в Убежище, столкнетесь со своим недругом лицом к лицу.

Тэйн резко обернулся. Глаза его были полны слез, но челюсти упрямо сомкнуты, подбородок выдвинут вперед.

– Вы хотите, чтобы я назвал вам имя этого человека?

Ксан повел плечом, выражая полное равнодушие к подобной информации.

– Скоро мы и так его узнаем. Сейчас важнее, много ли у него последователей внутри Убежища, – волшебник обвел взглядом бойцов спасательного отряда, невозмутимо ожидавших дальнейшего развития событий. – Держите оружие наготове, но в ход не пускайте, будем по возможности избегать открытых столкновений, – Ксан убрал руку с шершавой поверхности камня и отступил на несколько шагов. С сухим натужным скрипом многотонная глыба начала медленно поворачиваться, постепенно обнажая гладкую бетонную площадку перед прочной металлической дверью. – А вот и парадный вход, – волшебник легко провел пальцами по массивному кодовому замку, и тот послушно высветил на дисплее нужную комбинацию символов. – Добро пожаловать домой, мастер Тэйн.

Глава 4

Комплекс подземных сооружений «Араго» отделяли от поверхности три абсолютно герметичных тамбура, воздух в которые закачивался только по команде электронного запорного устройства. На соблюдение всех необходимых процедур требовалось немало времени, поэтому проникновение в Убежище затянулось. Как только давление нагнетаемого воздуха в самом нижнем шлюзе сравнялось с внутренними помещениями, очередная толстая металлическая плита автоматически отошла в сторону, и путешественники ступили на площадку, высоко вознесенную над просторным застекленным холлом.

Сигнал общего оповещения, который разносился по всем уголкам Убежища, наконец, смолк. Наступила звенящая тишина.

– Постойте, это же… Это Сектор общего сбора, – Тэйн в растерянности обернулся на закрывшуюся за их спинами дверь, которая была надежно задекорирована масштабной схемой внутренних помещений «Араго». – Мы редко его используем…

– Только не в этом случае, – Николас подошел к прочной металлической ограде и окинул взглядом толпу, в молчаливом изумлении наблюдавшую за их появлением.

Внизу стояли пять или шесть сотен юношей и девушек, ровесников Тэйна, которые явно видели посторонних людей впервые в жизни. Ник сразу отметил здоровые свежие лица, подтянутые спортивные тела, стильные стрижки и осмысленные взгляды. Юношей было чуть больше, чем девушек, что являлось нормой для любой человеческой популяции. Кто-то сумел сохранить и вырастить этот элитный живой резерв, последнюю надежду Тэры…

– Тайни!!! – прервал затянувшуюся паузу чей-то радостный возглас.

Из боковой двери выскочила высокая стройная девушка в серебристом комбинезоне и бросилась вверх по лестнице. Разведчик поспешил ей навстречу, и они крепко обнялись на верхней ступеньке.

Наблюдая за встречей брата и сестры, Ксан внезапно почувствовал озноб, а потом по его телу прокатилась волна жара. Против своего обыкновения, даже как-то помимо воли волшебник сделал шаг вперед.

– Меня зовут Александр Корвел, – он первым протянул руку, и после короткого колебания девушка легко пожала его ладонь. У нее была нежная, гладкая, прохладная кожа, но Ксан ощутил прикосновение как ожог. Перед его внутренним взором едва заметно всколыхнулась ткань мироздания, где нити их судеб были плотно переплетены друг с другом. Так это его Избранница?

– Леда Арн, – ответила сестра Тэйна на древнем наречии. – Вы прилетели к нам на космическом корабле?

– Нет, брэйрэ, мы не прилетели, а пришли из той самой Двери, что недавно открыл ваш брат.

Их взгляды встретились, и слова на время утратили всякий смысл, став лишними и ненужными. Полтысячи человек ожидали хоть каких-то объяснений, а молодой волшебник не мог ни прервать зрительный контакт, ни сделать вдох. По своему эмоциональному накалу момент узнавания скорее напоминал падение в пропасть. Ксан только что обрел свою вторую половину, но понятия не имел, что с этим делать…

– Пора заканчивать с представлениями, потому что, появился злой начальник бункера, – видя, что Ксан не реагирует на слова, майор Кроу чувствительно двинул локтем ему под ребра. Волшебник, наконец, взглянул вниз. За пару последних минут обстановка в зале претерпела существенные изменения.

В плотную толпу молодых людей на полном ходу врезался взрослый разгневанный мужчина. На нем было длинное коричневое одеяние, похожее на рясу священника, которое совершенно не сочеталось со щегольской молодежной стрижкой. Выбритые виски и короткая прямая челка делали внешность высокого грузноватого человека гротескной и какой-то отталкивающей.

Плавный, певучий язык жителей Тэры в его устах больше напоминал собачий лай. Он настойчиво пытался разогнать стихийное собрание, но молодежь не желала расходиться. Успешное возвращение Тэйна в сопровождении посторонних взволновало каждого обитателя «Араго». Всем хотелось поскорее узнать, что на самом деле творится снаружи, и как выглядит мир за стенами Убежища. Поверхность планеты здесь изучали только по старым видеозаписям, сделанным лет тридцать, а то и сорок назад.

Не добившись немедленного повиновения, мужчина в коричневой рясе разозлился еще сильнее. Его мясистое лицо опасно побагровело, он раскинул руки в стороны и принялся теснить назад самых активных из своих воспитанников.

– Кто этот настойчивый господин? – тихо спросил Тэйна Николас Холдер.

– Старший Наставник Ренато Шейн, – разведчик постарался ответить совершенно нейтрально, но его выдало выражение лица.

– Тот самый, что подменил ваш ранец?

– Это просто подозрение, – насупился Тэйн.

– Нет, мой юный друг, вы знаете наверняка. Ведь это он проводил вас до аварийного выхода и высадил прямо на вершину горы без специального снаряжения? – Тэйн промолчал, но ответа Нику и не требовалось. По какой-то причине старший Наставник так ненавидел спокойного безобидного юношу, что попытался навсегда от него избавиться.

Поскольку гости до сих пор стояли на верхней площадке, Ренато Шейну пришлось самому подниматься по лестнице. Когда он, наконец, одолел несколько десятков ступеней, от его пылающего лица можно было прикуривать. Игнорируя присутствие Тэйна, Ренато принялся расспрашивать Леду, но девушка, видимо, не сказала ему ничего существенного, потому что он снова начал заводиться.

– Переведите, пожалуйста, что мы пришли сюда с мирной миссией, – обратился к Леде архивариус, – но станем помогать независимо от того, согласится Наставник Шейн принять нашу помощь или нет.

Леда невозмутимо перевела и получила в ответ новую вспышку негодования.

– Что опять не так, брэйрэ Леда?

– Наставник хочет знать, откуда мне знаком этот язык.

– Скажите ему правду.

– И не подумаю! После того, как мой младший брат покинул Убежище, я нашла его походный ранец со всем содержимым в жилом боксе за цифровой консолью. Тайни так долго и тщательно готовился к походу, он ни за что не смог бы что-то забыть или перепутать. Все эти ужасные дни я считала его погибшим и даже инициировала расследование… – девушка замолчала и прикусила губу в попытке справиться с эмоциями, но глубоко запрятанное горе теперь стремилось излиться слезами.

– Не волнуйтесь, брэйрэ, мы докопаемся до правды и обязательно накажем виновного, – Рауль Данфи порылся в карманах и протянул Леде белоснежный носовой платок с вышитой монограммой. – Опыт подсказывает, что человек, способный на преступление, никогда не ограничивается только одним эпизодом. Стоит потянуть за ниточку, и размотается весь клубок… Послушайте, чем он снова недоволен?

– Наставник не понимает, о чем мы говорим.

– Жаль, а мне так много хочется ему сказать! – съязвил майор Кроу. – Посоветуйте вашему наставнику поменьше напрягаться, а то с ним случится апоплексический удар, – он повернулся к Анне. – Малышка, ты не можешь устроить нам ускоренный курс изучения местного диалекта?

– Я могу, – неожиданно заявила Леда. – В научном блоке есть бокс нейроадаптации, и шлемов должно хватить на всех. Это самый быстрый способ освоить новую дисциплину, но сначала понадобится провести несколько тестов. Пойдемте, я познакомлю вас с Олин Твил.

Леда сделала приглашающий жест, взяла брата за руку и направилась к лестнице, а Наставник Ренато в бессильной ярости остался наблюдать, как незваные гости один за другим спускаются вниз и сливаются с восторженной толпой его воспитанников.

Глава 5

– Почему ты не стреляла? Они стояли наверху и были прекрасной мишенью! – Ренато размашисто шагал по пустому коридору резервного блока, со свистом рассекая воздух полами своей рясы.

– С ума сошел?! Как бы я смогла это сделать, если там стояла твоя драгоценная Леда? А ты разве не разглядел их арсенал? У них есть все, включая лазерно-лучевое оружие. Девка Арнов так заморочила тебе мозги, что ты ослеп, оглох, а теперь еще и утратил свой авторитет!

– Ничего подобного, Кора, – Ренато резко остановился и повернулся лицом к женщине с темными, гладко зачесанными назад волосами, в которых уже серебрилась седина. Она тоже была в длиннополом одеянии серого цвета с вышитой на груди эмблемой в виде витиеватой заглавной буквы. – Авторитет остался при мне, и я способен пресечь любую вольность, которую позволят себе воспитанники. Чего я не могу понять, так это появления чужаков. Как они смогли найти вход в Убежище?

– Еще важнее, откуда у них система кодов входных дверей? Неужели щенок Тирона докопался до секретных архивов?

– Глупости, это просто невозможно, мы все уничтожили. Он не мог знать, где на самом деле находится вход, – Ренато толкнул первую попавшуюся дверь и вошел в пустующий учебный бокс. Задумчиво прохаживаясь вдоль учительского подиума, он продолжил озвучивать мучавшие его мысли. – Как же он сумел выжить? Я еще допускаю, что можно спуститься с горы и не сломать себе шею, но его имплант был фальшивым!

– А следовало проверить на нем настоящий! Неужели ты действительно поверил Тирону? Он наверняка водит тебя за нос.

– Это еще успеется, живого материала для экспериментов у нас достаточно. Мне было важно навсегда избавиться от наглого щенка, который вечно путался под ногами, а он взял и вернулся, да еще не один! Почему на пришельцев не действует сила вардов?

– А может быть, наконец, случилось то, чего мы так долго ждали? Ты не допускаешь, что варды просто ушли, покинули Тэру?

Ренато долго молчал, потом отрицательно покрутил головой.

– Сомневаюсь, прошло слишком мало времени. В этой истории больше вопросов, чем ответов, Кора. Кто они вообще такие и зачем пришли сюда?

– Ты же слышал, они хотят помочь.

Ренато презрительно скривился.

– Плевать я хотел на их помощь! Важнее другое: у них есть защита от вардов, и мы должны любой ценой ее получить.

– Так что ты предлагаешь?

– Я предлагаю немного подыграть им, сестра, узнать их секрет, а потом вернуть себе преимущество. Если у нас будет защита, мы уйдем отсюда и вернемся в Транган.

– Ты думаешь, он все еще существует?

– Не тупи, Кора, Транган там же, где и был всегда!

– Все это хорошо, Ренато, но ты ведь захочешь взять с собой прекрасную Леду.

– Скажи еще умную Леду, гениальную Леду, непревзойденную Леду! Без нее я не уйду, так и знай. В этой девочке течет благородная кровь, ей нет цены.

Кора злобно фыркнула.

– Девочка выросла, и ты уже давно восхищаешься отнюдь не ее умом. Думаешь, дочь Лилианы Эстэ когда-нибудь согласится лечь с бывшим стражником? Держи карман шире!

– Для того, чтобы обладать ею, согласие мне не требуется, – мрачно возразил Ренато. – За пределами Убежища она целиком и полностью будет в моей власти.

– Размечтался! Леда слишком умна, чтобы смириться с откровенным насилием. Однажды ты утратишь бдительность, подставишь спину, и она использует свой шанс.

– А ты тогда на что? Прикрывать мою спину – твоя работа.

– Ты же не думаешь, что я потрачу на это остаток своей жизни?

– Еще как думаю, сестра! Все равно ты никому, кроме меня, не нужна, – зло усмехнулся Ренато и направился к выходу из бокса. – Не спускай глаз с чужаков и удвой охрану спецблока. Я буду у себя.

Он ушел, а Кора Шейн еще долго стояла неподвижно, уставившись на голубое половое покрытие.

 

 

– Вам удобно? – Леда низко склонилась к подголовнику кресла, проверяя соединение шлема с нейронным модулятором, и Ксан вдохнул ее запах. Ноздри его непроизвольно расширились, дыхание стало глубже. Это был пряный аромат нагретых солнцем спелых плодов тамаранга. Как могла женщина, никогда не покидавшая подземелья, пахнуть летним днем и фруктовым садом? Легкий серебристый комбинезон ладно облегал ее стройную фигуру, пепельные волосы были убраны назад и скреплены специальной заколкой, чтобы из прически не выбивался ни единый волосок.

– Да, благодарю вас.

– В нашем случае новую информацию закачивают непосредственно в имплант, а вам придется провести несколько часов в специальном шлеме. Поскольку мы принадлежим к одному биологическому виду, конечный результат я гарантирую. Все ваши физические показатели находятся в пределах нормы.

Наблюдая за уверенными, неторопливыми движениями изящных рук Леды, волшебник пытался мысленно свыкнуться со своим новым положением. Он больше не был одинок в этом мире, но его Избранница об этом пока не знала. Несмотря на огромный объем предстоящей работы, Ксан твердо намеревался найти время на личную жизнь. Теперь он лучше понимал свою сестру, однако желал избежать ее ошибок.

– Значит, процедура для нас не опасна?

– Нисколько, вы абсолютно здоровы и перенесете ее легко.

Проведенные гостям тесты, к счастью, оказались довольно поверхностными. Более глубокое исследование неизбежно вызвало бы массу вопросов.

– Во время обучения мы останемся в сознании?

– Не совсем. Восприятие временно притупится, но это не должно вас беспокоить. Олин Твил полностью изолирует этот бокс от посетителей, – Леда просто читала его мысли.

Устройство, в котором полулежал волшебник, скорее напоминало хирургический стол-трансформер, чем обычное кресло, тем не менее, он постарался расслабиться.

– Я мог бы слушать вас бесконечно.

Девушка удивленно промолчала, а через мгновение внимание гостей целиком поглотила обучающая программа.

 

– Ну, кто-нибудь желает блеснуть вновь обретенными знаниями? – адмирал поднял взгляд от подноса, заставленного мисочками с разноцветной кашицей, и осмотрел своих соратников, сидящих за длинным столом. Сразу же после сеанса тэранского языка их привели в столовую и накормили дневным рационом. С того момента, как с гостей сняли легкие прозрачные шлемы, никто из них еще не произнес ни слова. После довольно продолжительной паузы Юджин Кроу отодвинул поднос и прочистил горло. Все застыли в ожидании.

– Ок… Вок… Э-э-э… эок… Нет-нет, не так… наэок ауир тэрэ… Правильно?

– Ага, – невозмутимо подтвердил полковник Гатлин. – Желаю вам провалиться… Уточните, куда именно, майор.

Первым прыснул Данфи, за ним засмеялись Николас с архивариусом, а потом и все остальные. Под сводами просторной вместительной столовой грянул дружный мужской смех, который быстро перешел в настоящий хохот.

Обитатели Убежища впервые в жизни видели, чтобы взрослые вели себя так свободно и непосредственно. Юноши и девушки толпились у дверей пищевого бокса, с любопытством наблюдая, как гости перешучиваются друг с другом на тэранском, промокая салфетками выступившие от смеха слезы.

 

Глава 6

– От этого Ренато за версту несет коварством, лицемерием и склонностью к насилию. Неужели местные обитатели ничего не замечают? – Юджин выдвинул металлический стул, повернул сиденьем к себе и уселся на него верхом.

Во всем огромном многоярусном подземном сооружении нашлось всего два места, где гостям было разрешено собираться вместе. Ими оказались столовая и так называемое помещение для досуга. Поскольку последнее почти всегда было занято местной молодежью, путешественники предпочли зал для приема пищи, который пустовал между трапезами.

– У меня сложилось впечатление, что дети по давней привычке его побаиваются, – карцерибус потянулся к стоящим в специальных держателях сосудам с водой. В Убежище свято соблюдали питьевой режим, поэтому такие емкости встречались буквально на каждом шагу. – Не все, конечно, но многие. С другой стороны, у него имеется устойчивая оппозиция, которая ушла в глухую оборону.

– И каков, по-вашему, расклад сил? – поинтересовался адмирал.

– Сторонники, противники и воздержавшиеся примерно в равных долях.

– Согласен, – поддержал друга Николас. – Личность Ренато Шейна кажется мне довольно сомнительной. Он отличается от других Наставников хотя бы тем, что не имеет конкретной специализации.

– Верно, он ничего не преподает, лишь осуществляет общий контроль, – Фиарэйн задумчиво наблюдал за дежурными по столовой, которые заряжали раздаточные автоматы в дальнем конце помещения. – Здесь пахнет заговором, захватом власти.

– Вы, как всегда, смотрите в корень, советник, – Ксан наклонился вперед и понизил голос, хотя разговор шел на эльфийском. – Сегодня ночью нам предстоит еще одна прогулка по подземелью, но нужно, чтобы кто-то отвлек на себя внимание старшего Наставника. Если мои подозрения подтвердятся, уже завтра он лишится всех своих полномочий.

– А такое возможно? – адмирал попытался проследить ход мыслей волшебника. – Если вы обещаете нам большое разоблачение, то я берусь устроить дымовую завесу. Не составите мне компанию, Доминик?

– С удовольствием, ваша милость.

– Только не рискуйте понапрасну и не давайте Шейну повода применить оружие. Поскольку он и его сторонники наверняка попытаются скрыться, постарайтесь держать их в напряжении как можно дольше.

 

Гости уже несколько дней исследовали внутреннее устройство Убежища «Араго». Их неожиданно допустили ко всем системам жизнеобеспечения, что само по себе выглядело странно. Такое доверие со стороны Ренато Шейна могло означать только одно: он готовит им ловушку. Но пока Наставник делал вид, будто проявляет уважение к гостям, они притворялись, что не в курсе его коварных планов.

Сеть огромных пещер внутри этого горного массива была выбрана отнюдь не случайно. «Араго» строили не наспех, а значит кто-то в тэранском обществе готовился к подобному сценарию развития событий, нашествие вардов не стало для них неожиданностью. Убежище имело несколько ярусов, и было оборудовано всем необходимым. Источником энергии служила подземная река, которая на перепаде высот вращала небольшую компактную турбину, а часть отведенной воды образовывала настоящее подземное озеро.

В немалом хозяйстве «Араго» имелись оранжерея, станция по очистке сточных вод, подземная рыбная ферма, лабораторно-исследовательский медицинский комплекс, производственные мастерские, многоуровневая система вентиляции и многое, многое другое. Несколько пещер занимали огромные склады, которые до сих ломились от всевозможных припасов. Убежище создавали для комфортной жизни в полной изоляции, и эта идея полностью себя оправдала.

Двадцать лет назад полтора десятка молодых мужчин и женщин приняли на себя ответственность и ушли в подполье, чтобы растить и воспитывать наследников самых влиятельных Домов Тэры. На первый взгляд, они успешно справились с задачей сохранения элитного генофонда, но, как всегда, хорошее дело испортила борьба за власть.

В глубине неокрепших умов их воспитанников тоже начались процессы брожения. Недавняя однородная масса распалась на отдельные фракции и постепенно превратилась в маленькую модель настоящего тэранского общества. Дети выросли, им пришло время выбирать, каким богам молиться, кого любить, кому доверять, с кем соглашаться. И наоборот.

 

– Осторожнее, Рэйн! – майор придержал архивариуса за рукав бархатной куртки. – Похоже, кабель все еще под напряжением.

Фиарэйн отклонился вбок и проскользнул в проем, не коснувшись небрежно обрезанной красной оплетки, из которой во все стороны торчали провода.

– Это место больше всего напоминает зону отчуждения. Такое количество препятствий и ловушек не появляется само по себе, – Данфи осторожно потыкал острием меча в кучу сваленных посреди прохода мешков, после чего взобрался по ним наверх.

– Вы абсолютно правы, Рауль, все эти сюрпризы устроены здесь нарочно. Я выбрал более опасный маршрут, потому что его никто не охраняет. Он как раз и предназначен для наивных простаков, которых мучает любопытство, – волшебник взмахом руки послал светящийся шар в дальний конец коридора, который путешественники только что прошли. – Например, для Леды Арн.

Девушка, тайком пробиравшаяся следом за гостями, замерла от неожиданности в луче яркого света, но замешательство ее длилось недолго.

– Между прочим, вы и меня могли бы пригласить на ночную прогулку, – кивком головы Леда указала на Анну, которая даже в разоренном техническом коридоре выглядела так, словно собралась на светский прием.

– Моя сестра – волшебница, она может гулять, где и когда ей вздумается, а вам сейчас положено быть в постели.

– Ваши друзья устроили в жилом блоке такой шум, что вряд ли там сейчас кто-то спит.

– А как вы узнали о нашей вылазке?

– Догадаться было нетрудно, но здесь вы не найдете ничего, кроме мусора. Это просто недостроенная часть Убежища.

– Вы сильно удивитесь, когда узнаете, что именно мы здесь ищем.

– Кое-что уже нашли. Вернее, кое-кого… – отозвался Николас, который успел уйти немного вперед. Остальные поспешили к нему присоединиться.

– Матерь божья! – при виде человеческого скелета, висевшего на железной балке прямо в центре прохода, Юджин невольно отступил на пару шагов. – Похоже, кости мужские. Но как бедняга умудрился умереть в таком странном положении?

Ник обменялся взглядом с карцерибусом, пригнулся и зашел с другой стороны.

– У него проломлен череп, так что на балку его забросили уже после смерти.

– Но зачем нужно было это делать?

–Чтобы никому больше не вздумалось гулять ночью по запретной зоне, – волшебник подвесил светящийся шар непосредственно над балкой, но не обнаружил на костях ничего вещественного. – Вряд ли теперь удастся установить личность убитого.

– С этого человека специально сняли все до нитки, чтобы его невозможно было опознать, – тихо произнесла Леда, которая отреагировала на скорбную находку с полным самообладанием. – В Убежище принято маркировать каждый предмет одежды, наши вещи именные.

Отогнув ворот комбинезона, она показала несмываемую надпись на его внутренней стороне. Глядя девушке в глаза, Ксан провел пальцем по написанному имени, но прикосновение она почему-то ощутила на своей коже.

Этот квест длиной примерно в четыре фарлонга закончился, как и следовало ожидать, тупиком. Волшебник окинул взглядом глухую стену, небрежно замазанную строительным раствором, и подавил вздох.

– Ренато Шейн до зевоты предсказуем, ему явно не хватает воображения.

– Зато наглости хоть отбавляй, – Юджин огляделся в поисках подходящего инструмента. – Ну что, ломаем?

– Сам справлюсь, – буркнул Ксан.

На первый взгляд, он не делал абсолютно ничего, просто стоял и смотрел, но буровато-серая застывшая масса внезапно начала крошиться, отваливаться, и вскоре под ней обнаружилась гладкая стена типового бокса с дверным проемом посередине.

– У каждого уважающего себя подземелья имеется подобное пикантное дополнение, – с удовлетворением подвел итог карцерибус.

– И что же это, по-вашему? – спросила озадаченная Леда.

– Как, что? Тюрьма, моя юная леди.

 

Место заключения очень напоминало лабораторию, что отнюдь не делало его более привлекательным. Конечно, узнику там было, чем заняться, но это нисколько не меняло самого смысла существования в тюрьме. Кроме небольшой комнаты, заставленной всевозможным оборудованием, в распоряжении арестанта имелись крохотная душевая, она же туалет, и спальня размером с платяной шкаф, в которой стояла только короткая жесткая кушетка. Поскольку занятие узника было непосредственно связано с тонкой электроникой, его тюремщики не использовали на дверях принятые в Убежище кодовые замки. Все три двери, ведущие к его камере, запирались огромными примитивными засовами.

Заключенный сидел спиной к входу, сгорбившись над разложенными на столе с подсветкой крохотными микросхемами. При звуке открывшейся двери он привычно заложил руки за спинку стула и скрестил кисти, ожидая, что сейчас его закуют в кандалы. Когда ничего подобного не произошло, узник, наконец, обернулся и буквально остолбенел. Но смотрел он не на толпу незнакомых вооруженных мужчин, его потрясенный взгляд был прикован к Леде. Длительное тюремное заключение явно не способствовало стрессоустойчивости, потому что лицо узника внезапно побелело, глаза закатились, и он потерял сознание прежде, чем кто-то из гостей успел его подхватить.

Глава 7

– Этот человек болен, ему нужна помощь медика! – уже не в первый раз повторила Леда, но Ксан остался непреклонен. – Пошлите кого-нибудь за Олин Твил.

– Он не болен, просто в обмороке. Увидел вас и не смог справиться с эмоциями.

– Меня?! По-вашему, я такая страшная, что напугала беднягу до беспамятства?

– Напротив, вы красавица, Леда Арн, и, скорее всего, очень похожи на свою мать.

– Не понимаю, при чем здесь мама? Она погибла очень давно, в самом начале вторжения…

– Вероятно, но этот человек запомнил ее именно такой, какая вы сейчас. Мне нужно ненадолго уйти, побудьте пока с Анной, – с этими словами Ксан поспешно покинул камеру, оставив Леду хлопотать над бесчувственным узником.

– Тэйн рассказал мне о том, что видел за Дверью, – понизив голос, заговорила девушка. – Но вы не волнуйтесь, это не выйдет за пределы нашей семьи, мы умеем хранить тайны. У вас случайно не найдется аэрозольного стимулятора?

Анна покачала головой, опустилась на колени рядом с Ледой, которая продолжала тормошить узника за плечи, и всмотрелась в его худое бледное лицо.

– Никакие лекарства не понадобятся, он скоро придет в себя.

– Вы же понимаете, я не могу не спросить. Кто этот человек и почему он сидит под замком в безымянном боксе? А главное, откуда у вас такая информация?

Волшебница невольно задумалась. Впервые она не была самой младшей в команде, впервые с ней не согласовывали каждый шаг, впервые она не отвечала за конечный результат. Анна уже два года состояла в браке, но по-прежнему отказывалась вести собственный дом, перекладывая обязанности хозяйки на почтенную Марту Грин. Анна так упорно не желала взрослеть, что Великая волшебница, наконец, смирилась. Она не стала переубеждать свою дочь, просто лишила ее доверия.

Глядя на юную, умную, отважную Леду, Анна вдруг поняла, что давно перешагнула этот возрастной порог, но почему-то продолжала себя обманывать. Непосредственность и жизненная сила девушки, выросшей в глухом каменном мешке, заставили волшебницу устыдиться собственной инфантильности.

– Некоторые вещи трудно объяснить, но здесь как раз все очень просто. Вам знакомо имя Тирон Арн?

Леда уронила влажную салфетку, которой протирала лицо незнакомца и выпрямилась.

– Так звали нашего отца, – тихо и четко произнесла она. – Восемнадцать лет назад он испытывал первый защитный имплант, и эта попытка закончилась неудачей. Отец не вернулся. Тэйн вызвался пойти добровольцем, потому что хотел довести его дело до конца.

– Вам скормили красивую легенду, заставили вашего брата подписаться на подвиг, а потом установили ему фальшивый имплант и подменили ранец, – Фиарэйн наклонился, подхватил узника под руки и без видимого усилия усадил на лабораторный стул. – Ваш отец вовсе не погиб героической смертью во время испытаний, все эти годы он провел здесь, дважды изолированный от мира.

В этот момент Ник с Раулем Данфи внесли в камеру еще одного не подававшего признаков жизни человека и не слишком деликатно сгрузили его на кушетку в крохотной спальне.

– Это же Наставник Олдис, преподаватель атлетики! – воскликнула Леда, еще не опомнившаяся от первой новости. – А он что здесь делал?

– Как что? Охранял тюрьму, естественно.

– Он мертв? – свой вопрос девушка адресовала Ксану, который вошел в камеру последним.

– Обижаете, – ответил за него майор Кроу. – Да этот физкультурник еще нас всех переживет!

– Он проспит часов десять-двенадцать, – Николас продемонстрировал Леде пустой пластиковый инъектор и убрал его в поясную сумку. – Мы рассчитываем, что за это время в Убежище полностью сменится руководство.

– Вы хотите свергнуть Ренато Шейна?

– Не мы, – уточнил Рауль Данфи, – а ваш отец.

Все повернулись к узнику, и в этот момент он открыл глаза.

– Такого количества народа я не видел уже много лет. Простите, за время заключения я немного утратил форму, – он обращался ко всем присутствующим, но смотрел только на Леду. – Меня зовут Тирон Арн, а вы…

– Я Леда.

Серые глаза узника наполнились слезами, но он мужественно попытался погасить эмоцию.

– Ты так выросла, моя девочка! Когда я видел тебя последний раз, ты была совсем крошкой. Как ты меня нашла?

– Не я, а наши гости, – честно ответила Леда. – Мы с Тэйном считали вас погибшим.

Девушка отодвинулась подальше от узника и теперь смотрела на него с нескрываемым недоверием. Видя, что дочь не испытывает никакого восторга от встречи, Тирон Арн собрался с силами и поднялся. Это был высокий худощавый мужчина с осунувшимся лицом и глубокими тенями под глазами. Его густые волнистые волосы беспорядочными прядями свисали до самых плеч, одежда состояла из подхваченной шнуром заношенной сутаны, вроде тех, что носили некоторые Наставники, и кожаных сандалий на босу ногу.

От многолетнего сидения за лабораторным столом Тирон сильно горбился, он явно чувствовал себя неловко рядом с подтянутыми, хорошо одетыми людьми, среди которых оказались две красивые женщины.

– Кто же вы такие и как меня нашли? Я вижу, вам удалось обезвредить Олдиса…

– Сделайте одолжение, господин Арн, – перебил его майор Кроу, – назовите нам вашу должность на момент катастрофы.

Тирон удивленно поднял брови, но ответил без запинки.

– Перед вторжением я занимал пост Магистра по новым техническим разработкам.

– А Ренато Шейн?

– Ренато Шейн служил в отряде охраны.

– В каком звании?

– Обычный стражник.

– Как же обычному стражнику удалось захватить власть в Убежище?

Бывший Магистр виновато развел руками.

– Этому способствовали моя непростительная оплошность и некая доля везения. Когда мне доверили руководить «Араго», времени уже ни на что не оставалось. Мы так спешили спасти детей, что допустили в Убежище случайных людей.

– Скорее НЕ случайных. Просто им самим очень хотелось спастись.

– Да, вы правы, так все и было. Но проникнув внутрь, эти люди получили доступ к неограниченным ресурсам молодой колонии, а потом возомнили, что могут ею управлять, – Тирон перевел дыхание и снова посмотрел на свою дочь. – Все эти годы проклятого рабства Ренато мне клялся и божился, что с детьми в Убежище все в порядке.

– Это так, у нас все было хорошо, – Леда отреагировала на встречу с отцом настолько сдержанно, что он начал испытывать боль.

– Не хочется прерывать эту занимательную беседу, но нам пора уходить. Оставьте здесь все, как есть, мы снова запрем двери снаружи. Вы можете идти? – обратился к Тирону майор Кроу.

– Да, конечно, буду безмерно рад выбраться отсюда.

 

 

Глава 8

Они возвращались более коротким и цивилизованным путем, и все равно недавний узник вскоре начал задыхаться. Тирон изо всех сил старался не отстать от остальных, полагаясь на свои длинные ноги, но они то и дело подкашивались в самый неподходящий момент. В конце концов, подгоняемая тревогой Анна решила существенно сократить остаток пути. Переход от гидротехнических агрегатов к жилому блоку произошел мгновенно, но события уже успели принять критический оборот.

Широкий проход между двумя рядами индивидуальных боксов был полон воспитанников, одетых в разноцветные пижамы. Юноши и девушки в молчании толпились над лежащим на полу телом, кто-то изредка всхлипывал, многие плакали совершенно беззвучно. Леда бросилась вперед, растолкала поникших сверстников и упала на колени рядом с Олин Твил. Обычно невозмутимая и деловая женщина-медик дрожащими руками убирала в свою сумку препараты и перевязочные средства, в лице ее не было ни кровинки. Зато гладкое половое покрытие вокруг них щедро заливала кровь, перемешанная с чем-то желтовато-белым…

– Сейла… – Леда протянула руку и коснулась пышных волос своей подруги. Прядь под ее пальцами соскользнула, и девушка закричала, увидев страшную зияющую рану.

У хрупкой изящной Сейлы Танзи не было половины головы. Нежная голубизна ее пижамы была обезображена огромными кровавыми пятнами с обугленными краями – следами выстрелов с очень близкого расстояния. Кто-то стрелял в девушку не меньше шести раз…

– Сестра, прошу тебя, не надо смотреть! – пока Тэйн пытался поднять Леду, из ближайшего бокса вышел адмирал Бран и набросил на тело Сейлы покрывало. Следом за ним показался полковник Гатлин, который толкал перед собой связанного мужчину.

Увидев знакомое лицо, Леда одним движением высвободилась из рук брата и подскочила к задержанному.

– Наставник Брум! – она раздвинула согнутые пальцы, готовая вцепиться в мясистые щеки преподавателя физики. – Последнее время вы очень увлеченно занимались стрельбой по мишеням. Надоело целиться в картонные коробки? Решили поупражняться на своих воспитанниках?

Связанный Наставник попытался отпрянуть, но отступать было некуда, поэтому он истошно завопил.

– Что ты несешь?! Я бы никогда в жизни никому из вас не причинил вреда! Стрелял Ренато… Кого хочешь, спроси, все это видели! Он окончательно сошел с ума, подвинулся рассудком!

– Если он настолько безумен, почему же вы ловили каждое его слово, бежали наперегонки с Олдисом выполнять любое распоряжение?

– Попробовал бы я этого не сделать! – в голосе Брума зазвучали истерические нотки. – Они с Корой грозились прихлопнуть любого, кто посмеет ослушаться при…

В этот момент Наставник увидел Тирона и испуганно замолк на полуслове.

– Кто-нибудь скажет мне, наконец, что здесь произошло? – прогремел на весь жилой блок командный голос бывшего руководителя. – Он что, и раньше убивал детей?!

После тяжелой паузы в тишине прозвучал молодой дрожащий голос.

– Нет… Раньше он никого не убивал, это случилось впервые…

Тирон повернулся к парню с прямыми соломенными волосами.

– Эльдо Брин, если не ошибаюсь? А где, по-вашему, Наставник Слай?

– Э-э-э… Я такого не помню, сир. Вас я тоже не помню…

– Я подскажу. Меня зовут Тирон Арн. Кто-нибудь из присутствующих знает мое имя?

Олин Твил поднялась с колен и оглядела бывшего узника с головы до ног.

– Ты выглядишь совершенно одичавшим, Рон. Где ты был все это время?

– К сожалению, в тюрьме, – Тирон обернулся и встретился с потрясенным аквамариновым взглядом Тэйна. – Сынок…

– Это правда? – молодой разведчик посмотрел на Леду. – Он действительно наш отец? Тот самый, который героически погиб, спасая мир от вардов?

Горький сарказм, прозвучавший в этих словах, неприятно резанул слух Тирона. Дети не то, чтобы не желали, но явно не торопились его признавать.

– Так что же все-таки случилось?

Перед толпой потрясенных обитателей Убежища стоял худой, заросший, изможденный человек в слишком просторной для него сутане. Он изо всех сил старался соответствовать своему прежнему статусу, но с тех пор утекло слишком много воды, да и обстановка оставляла желать лучшего.

– К несчастью, Ренато Шейн, умеет неплохо считать, – ответил за всех адмирал Бран. – Ему удалось сложить два и два еще до того, как вы отправились на поиски тюрьмы. Какое-то время он вел себя, как ни в чем не бывало, а потом без перехода, без единой угрозы просто взял и в упор расстрелял ребенка. Пока мы пытались помочь пострадавшей и ловили Брума, Шейн с сестрой и историком Обри успели скрыться.

Юджин повернулся к волшебнику.

– Ну, и где они сейчас? Думаю, нам без проблем удастся догнать беглецов, – но Ксан покачал головой.

– Внутри их нет, так что погоня бессмысленна.

– Но как же они смогут выжить снаружи? Разве существует средство, нейтрализующее воздействие силы вардов? – архивариус обращался к Наставнику Флури, который занимался программированием имплантов, но Тирон его опередил.

– Чисто теоретически такое средство имеется, правда его никто не тестировал в полевых условиях.

Тэйн обменялся взглядом с Николасом и молча опустил глаза. Новость хоть и была обнадеживающей, но не вызвала ровным счетом никакого энтузиазма в рядах воспитанников. Они были слишком потрясены ужасной смертью своей подруги.

Ренато Шейн отдавал распоряжения персоналу без малого полтора десятка лет, и теперь его отсутствие вызвало некоторый организационный коллапс. Люди как будто не знали, что им дальше делать, и Тирон Арн вновь попытался взять руководство на себя. В результате его усилий воспитанники неохотно разошлись по своим боксам, тело погибшей девушки перенесли в ледник, а на место трагических событий выпустили трех роботов-уборщиков.

 

Когда в жилом блоке все, наконец, стихло, над горным массивом Араго уже занимался рассвет. Гости и Наставники собрались в одном из учебных помещений, чтобы за закрытыми дверями обсудить будущее колонии.

Тирон Арн выглядел крайне изможденным, и все же без раздумий занял место за кафедрой. Никто из оставшихся Наставников не попытался возразить или оспорить его притязания на руководство. Связанный по рукам и ногам Брум тоже присутствовал на собрании.

– Итак, что мы имеем в сухом остатке? – открыл дебаты Тирон.

– Ренато, Кора и Обри ушли через запасной выход. Они воспользовались единственным лифтом, ведущим к вершине горы, он и сейчас находится там, – первым отозвался наставник Феб, крупный мрачноватый мужчина, подстриженный коротким ежиком в стиле полковника Гатлина. Он отвечал за работу всех внутренних коммуникаций.

– Заблокируйте лифт до особого распоряжения, – Феб молча кивнул и повернулся к терминалу общего доступа, а Тирон продолжил. – Друзья, когда-то мы вместе заперли двери Убежища и обрекли себя на затворничество в компании шестисот пятидесяти малышей. Нас было мало, нам не хватало опыта, в первые три года мы потеряли семнадцать воспитанников. С тех пор были еще потери?

– Да, – ломким голосом подтвердила Олин Твил, – еще пятеро умерли от врожденных заболеваний, не дожив до подросткового возраста. – И вот сегодня погибла малышка Сейла…

– Наставник Слай тоже был убит у меня на глазах Ренато Шейном пятнадцать лет назад. Каждый раз, когда я отказывался подчиняться его требованиям, он грозился начать убивать детей. Кажется, до сегодняшнего дня, это были лишь угрозы…

– Ты сам во всем виноват, Арн! Ты и твои не по годам умные детки! – Брум яростно завозился в своих путах, пытаясь высвободить руки. – Если бы Тэйн не привел в Убежище чужаков, у нас до сих пор был порядок…

– Сядь и засохни, жирный ублюдок! – Наставник Флури говорил тихо, но в каждом его слове клокотал с трудом сдерживаемый гнев. – Твой так называемый «порядок» давно уже всех достал. Напрасно вы его сюда притащили, при первой же возможности он сбежит и обо всем доложит Ренато. Я предлагаю заменить его имплант на базовую модель, пусть побегает по поверхности без специальной защиты.

Тирон согласно кивнул, и Флури при помощи биолога Ристо Твила выволок визжащего Брума в коридор. Через несколько минут Наставники вернулись, и Флури положил на кафедру грубо извлеченный из виска Брума имплант.

– Твоя работа? – спросил он Тирона. Тот обреченно кивнул.

– Я создал защитный имплант в заключении под бесконечными угрозами Ренато, но он еще не опробован.

– Вообще-то его опробовали, на твоем сыне, Рон, – мрачно сообщил Флури, – и, как видишь, он вернулся живым.

И без того бледный Тирон после этих слов просто побелел.

– Но я же видел, что он носит обычную модель! Мои изделия отличаются по цвету, – он взял металлический кругляш и слегка повернул его в пальцах. По гладкой поверхности скользнула отчетливая синеватая тень.

Тяжелую паузу прервал майор Кроу. Он поднялся, привлекая к себе внимание, и вышел к кафедре.

– В истории Убежища «Араго» слишком много загадок, но со временем мы их разгадаем. Сейчас надо решать проблемы. Возможно, мой вопрос покажется вам наивным, но все же я рискну спросить. Еще кто-нибудь из вас является сторонником Ренато Шейна? – все Наставники высокомерно промолчали. – Допустим, таковых среди вас больше нет. А как обстоят дела с учениками? Много ли у него последователей?

– Человек тридцать, не больше, – без раздумий ответила социолог Селина Алин. – Ренато сколотил этот отряд лет пять назад, и с тех пор его ряды не пополнялись, даже наоборот. Там в основном мальчики, которых тренирует Наставник Олдис.

– Как вы думаете, у Шейна есть доверенные лица? Кто-нибудь из детей в курсе его планов?

­– Нет, – уверенно заявила Селина, – Ренато никогда с ними не откровенничал, просто требовал подчинения.

– Если он снабдил их новыми имплантами, они, вероятно попытаются следом за ним покинуть Убежище.

– Или займутся подрывной деятельностью внутри, – добавил Рауль Данфи.

– Тирон, сколько этих экспериментальных таблеток вы успели изготовить?

– Где-то сотню, возможно, чуть больше.

– И все они у Ренато? – Арн снова кивнул.

– Простите, майор Кроу, – вдруг вмешалась Селина, – могу я, в свою очередь, задать вам вопрос?

– Я весь внимание, сударыня.

– Кто вы, собственно, такие и какое вам дело до наших проблем?

Глава 9

Ксан нашел Леду на берегу подземного озера. Она стояла в полном одиночестве и в своем серебристом комбинезоне казалась еще одним бликом на воде. Пещера была освещена очень слабо, и в обычное время входить сюда запрещалось, но Леде давно удалось раздобыть универсальный внутренний ключ, открывавший помещения, недоступные для остальных воспитанников. Девушке нравилось порой оставаться наедине с водой и со своими мыслями.

Когда волшебник подошел и встал рядом, она не пошевелилась. Ужасное и бессмысленное убийство любимой подруги потрясло Леду так сильно, что она полностью ушла в себя. Ее душевное состояние вызывало откровенную тревогу, но Ксан опасался применять магию, так как наличие импланта делало результат его вмешательства непредсказуемым.

Анна с ее уникальным даром могла бы без труда обойти вживленные в головы обитателей Убежища устройства, но почему-то не делала этого. То ли она больше не решалась проникать в чужое сознание, то ли до сих пор не смирилась со своим новым положением. Последнее время его сестра так ревностно оберегала свой внутренний мир, что стала духовно одинока. Даже Джастин не мог до нее достучаться…

– Этот человек с самого детства был мне неприятен, – по-прежнему глядя на воду, заговорила Леда. – Его вид, манера поведения, звук голоса – все вызывало отвращение, но нас учили скрытности и покорности. Наставники слишком поздно поняли, что такая метода бесполезна и очень опасна. Проблемы никуда не девались, они просто оставались внутри и разрушали нашу психику. Он постоянно пытался прикоснуться ко мне своими влажными руками. Я точно знаю, что он, как все, пользовался различными средствами гигиены, но от него всегда пахло только потной кожей. Олин Твил как-то упоминала об аномалии, при которой организм отдельных людей нейтрализует любые отдушки, входящие в состав моющей жидкости. Я это почему-то запомнила… – девушка внезапно подошла к краю площадки и спустилась на несколько ступеней по лестнице, уходящей прямо в темную воду озера. Не обращая внимания на намокшие брюки и ботинки, она погрузилась почти по пояс и снова замерла в неподвижности. – Весь последний год он преследовал меня, пытаясь застать одну, и Сейла настояла на том, чтобы мы с ней везде ходили вместе. Он выбрал ее своей жертвой не случайно. Хотел отомстить, причинить мне невыносимую боль! Мы с Сейлой дружили с детства…

Недолго думая, Ксан тоже вошел в воду и спустился по лестнице. По мановению его руки в толще неподвижной воды вспыхнул огонек, за ним второй, третий, и вскоре озеро наполнили таинственные радужные переливы, словно тысячи подводных светлячков под неслышную музыку исполняли сложный танец. Когда необычное зрелище полностью захватило внимание девушки, волшебник подхватил ее на руки и вынес из воды.

– Мне бесконечно жаль твою подругу, ее гибели я не смог предугадать. Вместо того чтобы остаться, ты решила отправиться с нами, и расклад изменился. Я отвлекся и упустил нужный момент…

– Разве ты мог знать, как поступит Ренато?

– Мог и должен был, но увидел слишком поздно, – Ксан присел на большой валун и устроил Леду у себя на коленях. – Каждая наша ошибка – это чья-то потерянная или искалеченная жизнь, а на Тэре и без того осталось ничтожно мало людей. И жертвы еще будут.

– Значит, эти ужасные варды действительно существуют?

– К несчастью, да.

– И оружие против них тоже не миф?

– Конечно, миф, но почему он не может быть правдой? – усмехнулся волшебник, и Леда, невольно протянула руку в попытке коснуться этой мимолетной улыбки.

–  Ты слишком хорош для обычного человека.

– Но я не человек, – глаза Леды удивленно расширились, в их аквамариновой глубине зажглась крохотная искра узнавания. – Ты хотела остаться там, в озере?

– Да, несколько мгновений мне действительно этого хотелось. Но у меня есть младший брат, которого я не могу оставить и не имею права подвести.

– Здравая мысль, потому что Тэйн из Дома Арнов – настоящий герой. Несмотря на предательство, он сумел выжить, найти пещеру и открыть ту самую Дверь.

– А еще привести с собой друзей, которые укажут нам путь к спасению.

– Не только укажем, но и поможем по нему пройти. В моей команде есть представители трех разных миров, и в своем деле они лучшие, поверь мне.

Как ни странно, Леда поверила ему с той минуты, как увидела. В этих чужаках было что-то располагающее. Они транслировали спокойную уверенность, достоинство и легкую насмешливую иронию, которую обитатели Убежища не умели правильно толковать. С чувством юмора в «Араго» было туговато.

– Ты уверен, что человек, которого мы нашли в безымянном блоке действительно Тирон Арн?

– Да, уверен.

– Он наш отец, но я его совсем не помню и совершенно ничего к нему не чувствую. Я даже не знаю, какой он человек.

– Он человек, у которого есть нужная нам информация.

Леда немного отодвинулась и внимательно посмотрела на волшебника.

– Какая информация?

– Этого я пока не знаю.

– Тебя очень непросто понять, Александр Корвел.

– Люди часто так говорят.

Ксан привлек девушку к своей груди и осторожно обнял. От ощущения ее близости у него на мгновение закружилась голова. Желание, которого он прежде не знал, внезапно пробудилось и заявило о себе так настойчиво, что волшебнику не сразу удалось с ним совладать. Голод, жажда, потребность, восторг, страх, сладкое безумие… Прежде Ксан высокомерно презирал сильные чувства, теперь для него пришло время расплаты.

Любовь оказалась совсем не подарком. Она выворачивала наизнанку, пробиралась во все потайные места, отыскивала бреши в прежде нерушимой броне. Это странное, лишенное логики чувство смешивало мысли и ставило под угрозу успех его миссии. Ксану прямо сейчас хотелось слиться с Ледой, утонуть в ней, заклеймить ее своей страстью, но той частью сознания, которая при любых обстоятельствах оставалась холодной и критичной, волшебник понимал, что таким необычным способом высшие силы испытывают его.

 

Ксан обладал природной способностью отвлекать людей от их проблем. Он не предпринимал для этого никаких усилий, за него все делали белокурые локоны до плеч, глаза цвета аметиста и лицо ангела. Чем ближе к волшебнику находилась Леда, тем прекраснее он ей казался. Она уже не раз пыталась отыскать в его внешности хоть какой-нибудь изъян, но так ничего и не нашла. Александр Корвел казался безупречным.

Очнувшись от тяжелого раздумья, девушка почувствовала под собой крепкие мужские бедра, ощутила тепло его тела, вдохнула аромат кожи и волос. От волшебника так замечательно пахло, что ей захотелось попробовать его на вкус. Своим внезапным появлением в Убежище он внес смятение в душу холодноватой, рассудочной Леды, перевернул с ног на голову ее отнюдь не лестное мнение о мужских притязаниях.

Девушка провела ладонями по мягчайшему бархату камзола и внезапно ощутила под ним взволнованное биение сердца. Врожденное женское чутье подсказало Леде, что не только она сейчас беспомощна перед наплывом эмоций, Ксан так же уязвим. Каким-то непостижимым образом она привлекала его, имела над этим красавцем определенную власть. Обмирая от страха и восторга, Леда отвела в сторону светлый шелковистый локон, наклонилась ближе и кончиком языка тронула подвеску с крупным фиолетовым аметистом в мочке его уха.

Она даже не коснулась кожи, и все же мужчина содрогнулся всем телом. Его ладони судорожно стиснули девичью талию, дыхание участилось. Он принялся покрывать нежными поцелуями ее лицо и шею над воротом комбинезона, но Леде этого было уже недостаточно. Желание проверить свои силы, перейти на новый уровень опасной игры заставило девушку повернуть лицо навстречу его ласке и подставить губы.

Ксан никогда не практиковал эти человеческие поцелуи, но вновь обретенная любовь, видимо, травмировала его сильнее, чем он думал. Без колебаний, без раздумий, даже без особой осторожности он прильнул к губам Леды, как измученный жаждой путник припадает к долгожданному источнику. Эффект от слияния их губ поразил его самого. Что же будет, когда они соединятся телами? Сейчас Ксан опасался даже думать об этом, потому что его чувства так и норовили выйти из-под контроля.

Усилием воли волшебнику удалось удержаться в рамках обычного обмена ласками, потому что Леду можно было назвать какой угодно, только не нерешительной. Ее невинное любопытство и девичий пыл едва не стоили Александру Корвелу репутации. Будь обстановка и момент времени более подходящими, он сдался бы юной исследовательнице без всякого сопротивления.

Часть 3. Под властью вардов

Глава 1

– Чтобы составить план дальнейших действий, нам необходимо сформулировать первоочередную задачу, – для большей убедительности Наставник Тирон поднялся со своего места, склонился над поверхностью стола из зеленовато-белой древесины и уперся в нее ладонями.

Недавнего пленника теперь было не узнать. Серый с красной эмблемой комбинезон, аккуратная короткая стрижка и усиленный пищевой рацион превратили худого, изможденного, неухоженного старика в стройного мужчину средних лет, потому что Арну-старшему не исполнилось еще и пятидесяти. Он вновь занимал пост главы колонии и неплохо справлялся со своей работой, но обитатели Убежища успели отвыкнуть от его стиля руководства. После темпераментного, харизматичного Ренато Шейна Тирон казался нудноватым, поэтому присутствующие на ежедневных брифингах иногда начинали клевать носом.

– Собственно, задача перед нами только одна – вывести людей на поверхность, – Филипп Бран при всей своей склонности к формализму терпеть не мог словесных нагромождений. – Судя по виртуальной карте, эта горная система находится довольно далеко от жилых и промышленных центров. Чтобы произвести глубокую разведку, нам понадобится транспорт. Чем вы добирались до «Араго» двадцать лет назад?

Сразу же после освобождения Тирон столкнулся с неразрешимой проблемой. Вернее, проблем было несколько, и все они чувствительно били по его самолюбию. Оказавшись лицом к лицу с гостями, Арн неожиданно убедился, что в общении с ними ему остро не хватает авторитета. Каждый из этих людей имел за плечами богатый опыт административной или дипломатической работы, военной или юридической службы, не говоря уже о волшебниках, которые просто творили чудеса.

Выдержав небольшую паузу, чтобы сполна насладиться редким моментом триумфа, Тирон посмотрел на адмирала.

– Представьте, транспорт у нас имеется и даже в избытке! Есть тяжелая горнопроходческая техника, грузовые поезда, когда один тягач перевозит сразу несколько платформ, пассажирские самоходные модули, прогулочные гондолы на воздушной тяге…

– Все это очень познавательно, Арн, – мягко, но решительно перебил его адмирал, – а нет ли в вашем арсенале чего-нибудь летающего?

Тирон обиженно сел на место.

– Почему же, нет? Есть несколько атмосферников…

– Сколько машин? – тут же вклинился в разговор Николас.

– А разве вы… Вы же вроде не пилот… Ладно, имеется пять или шесть гражданских турболетов.

Гости удовлетворенно переглянулись.

– Надеюсь, они на ходу? Интересно, ваш бешеный Ренато успел до них добраться?

Арн категорично покачал головой.

– Ему ничего не известно о блоке «Т».

– Постойте, вы хранили эту тайну пятнадцать лет?

Тирон с оскорбленным видом откинулся на спинку председательского кресла.

– Вы что, сомневаетесь в моей лояльности? Я не выдал ему никакой информации. Он пользовался только тем, что уже видел в Убежище и что сам сумел найти. Чтобы попасть в транспортный блок, нужно сначала выйти на поверхность.

– А кто-нибудь другой не мог слить ему нужные сведения?

– Нет, я единственный, кто об этом знал.

Некоторое время за столом царило молчание, потом майор задал неизбежный вопрос.

– То есть при неблагоприятном исходе эти сведения похоронили бы вместе с вами?

После тяжелой паузы Тирон признался.

– Я поступил так же, как моя жена – зашифровал информацию и вложил ее в детскую игру.

– «Путь к спасению»?

– Ну да… Создал дополнительный уровень.

– Но ваши дети выросли и больше не в нее играют, – присоединился к разговору Ксан.

Тирон посмотрел прямо в необычные глаза волшебника и уверенно заявил.

– Леда наверняка прошла все уровни, и теперь у нее есть полная информация о ресурсах Убежища.

– За исключением тюремного блока, – насмешливо напомнил Юджин.

На скулах Арна-старшего выступили красные пятна.

– Это было моей самой большой оплошностью. Я намеренно скрыл от детей существование спец. помещений, но Ренато, к несчастью, сумел их отыскать.

– И выключил вас на пятнадцать лет, – констатировал бывший карцерибус.

– Нет худа без добра, – подбодрил смущенного Тирона майор Кроу, – ведь в заключении вы изобрели «антивардин». Если эта штука действительно работает, вынужденному затворничеству придет конец.

– А вы уверены в эффективности своего изделия? – с самого начала брифинга полковник пристально наблюдал за Арном, и в его стальном взгляде не было даже искры одобрения. – Если не брать в расчет беглецов, его ведь до сих пор никто не опробовал.

– Умеете вы подпортить людям радость, Доминик, – усмехнулся адмирал Бран. – Будем исходить из того, что Ренато Шейн и его сторонники живы, здоровы и поджидают нас за дверью.

– Может, объявим конкурс? – предложил Рауль Данфи. – Добровольцы наверняка найдутся.

С принятием быстрых решений у Тирона теперь тоже были проблемы. За годы заключения он отвык от общения, потерял деловую хватку, да и обстановка в Убежище радикально изменилась. Единственное, что осталось неизменным, это природная скрытность самого Арна. Теперь Николасу было понятно, от кого Тэйн унаследовал свою манеру постоянно недоговаривать. Из него тоже всю информацию приходилось тянуть клещами.

– Нет никакой необходимости рисковать воспитанниками, – внес Ник встречное предложение. – Мы вполне можем взять с собой кого-нибудь из Наставников, тем более что они когда-то видели поверхность планеты собственными глазами и даже проживали на ней.

– Поэтому с вами в разведку пойду я, – Тирон решительно поднялся, но майор Кроу тут же охладил его порыв.

– Нет, Арн, вам сейчас ни в коем случае нельзя отлучаться надолго. Вы останетесь и проследите, чтобы никто из бойскаутов Шейна не учинил в Убежище какую-нибудь диверсию. Раздайте всем лояльным Наставникам оружие и не стесняйтесь демонстрировать его при каждом удобном случае. Они должны понять, что вы не шутите.

– Другими словами, вы хотите, чтобы я проявил агрессию? – возмущенно вскинулся Тирон.

Призвав на помощь профессиональное терпение, Юджин спокойно возразил.

– Не агрессию, Арн, твердость и решительность. Чувствуете разницу? Простите за прямоту, но у вас сейчас столько слабых мест, что оттуда сквозит. Этот краснорожий бык Ренато на глазах у всех жестоко расправился с беззащитным ребенком! Какие еще аргументы вам нужны?

– Вам легко говорить! – воскликнул Тирон. – Мне не доверяют даже собственные дети, а вы предлагаете начать размахивать оружием.

– Ваши дети всю жизнь считали вас героем, погибшим в борьбе с жестокими захватчиками, а на деле вы оказались обычным неудачником. Не хочу вас обижать, но в глазах подростков иногда лучше выглядеть преступником, чем лохом.

– На что это вы намекаете, майор Кроу?

– Никаких намеков, Арн, – адмирал, чья выдержка уже трещала по швам, жестом отмел все подозрения, – Настала пора вспомнить, что вам не просто так доверили руководить «Араго» в неполные тридцать лет. Ваша основная задача осталась прежней, как и ответственность за будущее этого мира.

Мысленно Тирон был согласен с гостями по всем пунктам, но его самолюбие все еще корчилось в муках при малейшем намеке на унижение. Многолетнее заключение изуродовало его психику гораздо сильнее, чем он думал, уровень деградации просто зашкаливал. В подобных условиях было трудно конкурировать даже с собой прежним, не то, что с беглым Ренато…

– Перед вылазкой мы бы хотели уточнить у вас еще один момент, – вывел бывшего Магистра из мрачной задумчивости Николас Холдер.

– Я внимательно вас слушаю, – молодой адвокат в общем-то нравился Тирону, но он немного ревновал к нему собственного сына, потому что Тэйн хвостом ходил за Ником и жадно ловил каждое его слово.

– Совершенно естественно предположить, что кроме «Араго», на Тэре есть и другие Убежища. Вам о них что-нибудь известно?

Тирон ждал и боялся этого вопроса. На недавнем внутреннем собрании Наставники единогласно поддержали предложение гостей о помощи. Люди устали жить взаперти без перспектив, без определенного будущего, без надежды на скорые перемены. Их воспитанники выросли, пришло время полностью пересмотреть формат отношений, потому что старые рамки уже давно себя изжили. Вот его погибшая жена Лилиана точно знала бы, как следует поступить, а он все еще колебался…

– Вы правы, адвокат Холдер, наше Убежище не единственное и даже не самое основное. Майор Кроу считает, что здесь собрана элита тэранского общества, но это не так. Представители нескольких Домов объединились и построили «Араго» на собственные средства, чтобы пересидеть вторжение вместе со своими семьями. Но в последний момент все пошло не по плану… Это долгая и печальная история. Лично мне известно о четырех Убежищах, которые в десятки раз превосходят нас по размеру. Это целые подземные города и у них вполне говорящие названия: «Киприя», «Семела», «Тефия», «Фетида» – самые заметные горные системы Тэры. Наверняка есть и другие, о которых мне не сообщили. Так что основной генофонд Тэры не здесь, не в «Араго».

– А где укрылось верховное руководство планеты?

– В «Киприи». Именно там двадцать лет назад я получил последние инструкции.

– Ну что же, в теории все более-менее ясно, – подвел итог встречи адмирал Бран, – пришло время посмотреть, как обстоят дела в действительности. Полчаса на сборы, господа, встречаемся у главного входа.

Глава 2

Тэранские турболеты оказались неповоротливыми грузопассажирскими атмосферниками, которые имели только два неоспоримых достоинства: выносливость и бесшумный ход. Они плавно плыли над поверхностью планеты, похожие на перекормленных насекомых, имели ограничения по скорости и маневренности, обладали достаточной вместимостью и легко управлялись. Главным недостатком турболета являлась его полная прозрачность. До нашествия вардов здешнему населению жилось довольно беззаботно, поэтому при производстве продукции тэране не стеснялись давать волю воображению. Их изделия очень эффектно выглядели, но практичностью не отличались.

Сидя за штурвалом прозрачного турболета, Ник никак не мог отделаться от ощущения, что они с Анной находятся в чреве какой-то гигантской букашки. Сервопривод сидения непрерывно подрабатывал, отслеживая малейшие отклонения машины от горизонтальной оси, из-за чего казалось, будто кресла парят в воздухе. Первое время Анна поминутно хваталась руками за подлокотники, а потом покинула кокпит и переместилась в пассажирскую часть салона.

Вовсе не такие машины требовались гостям для дальней разведки, но выбирать было не из чего. Оставалось надеяться, что на Тэре уцелело хоть что-то из техники военизированных подразделений типа ЧС или охраны порядка.

– Какая необычная и красивая планета! – Анна наклонилась ближе к борту, чтобы рассмотреть проплывающие внизу заросли удивительных деревьев с четко очерченными кронами. – Растения выглядят так, будто их намеренно подстригли, но ведь это невозможно.

– Когда доберемся до точки, – Ник кивнул на мигающий оранжевый огонек внутри виртуальной карты, – сядем на поверхность и рассмотрим их как следует, – он мимолетно улыбнулся молодой жене и поправил пластиковый обруч, охватывающий левую половину головы. – Система связи здесь жутко неудобная: без местного импланта звук идет прямо в черепную коробку.

В первую пробную вылазку команда не стала разделяться. Растянувшись в линию, пять машин уже несколько часов летели на небольшой высоте над местностью, которая носила название Эол Вокам. В вольном переводе майора Кроу это звучало как Страусовый лес. Никаких страусов на Тэре не было и в помине, поэтому никто не упустил случая приколоться по поводу своеобразной трактовки Юджином местных названий.

Чтобы избежать акустической травмы, Ник избавился от тэранских наушников и касанием пальца задействовал громкую связь. Рауль Данфи, который летел справа, сделал то же самое и приветственно махнул Нику рукой. Атмосферник слева пилотировал адмирал Бран, взявший на борт одного из Наставников.

К всеобщему удивлению, испытать на себе новый имплант вызвалась преподаватель изящных искусств Тиана Арио. Это была высокая стройная шатенка с непокорной копной вьющихся волос, изящными тонкими руками и мечтательным взглядом. Она уверила Тирона, что в случае летального исхода, без нее в Убежище прекрасно обойдутся, и подобный аргумент заслуживал всяческого уважения.

Вторым испытуемым оказался биолог Ристо Твил, летевший с полковником Гатлином. Спокойный, вдумчивый, молчаливый ученый чем-то отдаленно напоминал Себастьяна Лангвада, но, в отличие от него, гораздо лучше умел владеть собой. Хотя оба Наставника пока чувствовали себя неплохо, волшебники чутко прислушивались к их психическому состоянию, готовые в любой момент прийти на помощь.

– Командир, местность уже начала меняться, поблизости должен быть населенный пункт, – раздался откуда-то снизу голос майора Кроу.

В поисках источника звука адмирал осмотрел ребристый пол под ногами, но так ничего и не обнаружил.

– Поднимитесь выше облачности, связь не отключайте.

– Есть не отключать, – Юджин тоже помахал рукой сквозь прозрачную оболочку и взял ручки управления на себя. Задрав нос, турболет начал неохотно набирать высоту.

Подсвеченные солнцем шапки кучевых облаков напоминали нежнейшее крем-брюле, которое легко растекалось по стеклопластиковым бокам турболета. Планета просто завораживала первозданной красотой, необычным сочетанием цветов и покоем, веявшим от плавных очертаний ее рельефа. Даже под гнетом захватчиков Тэра не утратила своей величественной безмятежности.

С высоты птичьего полета равнинная местность Эол Вокам стала видна, как на ладони, и взглядам разведчиков открылся небольшой городок, утопающий в пышной шарообразной голубизне местных деревьев.

– Видим небольшой населенный пункт, расположенный вокруг крупного сооружения сферической формы. В зоне не наблюдается никакой видимой активности, – доложил майор Кроу и направил свой турболет прямо к городку. Остальные потянулись следом.

 

Филипп Бран помог Наставнице Тиане спуститься по металлической лесенке и на какое-то время задержал ее руку в своей ладони. Пальцы женщины мелко дрожали.

– Вам плохо, сударыня? Может быть, присядете?

– Нет-нет, благодарю вас, адмирал, это просто от избытка эмоций. Я так давно не дышала свежим воздухом, не видела человеческого жилья. Я успела забыть, как прекрасен наш общий дом, какое это счастье – просто стоять на земле…

– Здесь никого нет, – Анна неслышно подошла и встала рядом, не отрывая взгляда от широкой кольцевой улицы, застроенной милыми белыми домиками. – Во всяком случае, никого живого.

– А вот мертвых много, – волшебник указал в сторону неглубокого овражка, поросшего бледно-голубой травкой. Среди нежных стебельков белели острые края безжалостно переломанных человеческих костей, пробитые, изуродованные черепа, ржавые металлические прутья…

– Ты только посмотри, Рис, эти несчастные действительно поубивали друг друга! – Тиана в ужасе смотрела на останки, словно только сейчас, спустя двадцать лет, окончательно поверила в существование вардов и их чудовищную ментальную силу. – Я всегда была на стороне сомневающихся и половину своей жизни заблуждалась…

Глядя на место давнего побоища, Ристо Твил старался реагировать как ученый, но его кадык судорожно подергивался, выдавая истинные эмоции.

– Это Макала, население десять тысяч человек, – тихо проинформировал он гостей. – Здесь была фактория по производству универсальной базовой сетки, которая является основой большинства материалов.

Адмирал обвел взглядом огромную серебристо-белую полусферу, почти сплошь покрытую панелями солнечных батарей. Чисто внешне фактория и сам поселок сохранились прекрасно. Белые домики по-прежнему радовали глаз изяществом архитектурных линий, вокруг них голубели аккуратные газоны, цвели шарообразные кустарники, но количество скелетов, устилавших дорогу до самых ворот фактории, просто ужасало. Все выглядело так, будто обитатели Макалы покинули свои дома, чтобы сойтись в смертельной схватке прямо на главной улице городка.

– Внутри фактории мы ничего нового не увидим, – нарушил тяжелое молчание волшебник, и все сразу заторопились обратно к турболетам.

 

От Макалы до крупного административного центра Амбрим была проложена широкая дорога с гладким покрытием. Она не петляла из стороны в сторону в угоду рельефу местности, а разрезала лес ровно, как стрела. Машины летели прямо над трассой, и когда треть расстояния до Амбрима была уже позади, справа внезапно выросло огромное черное сооружение, не обозначенное на виртуальной карте.

Грубо обработанная массивная глыба имела форму усеченной пирамиды со сглаженными краями. Ее тусклая матовая поверхность поглощала солнечный свет, словно губка влагу, отчего все сооружение было окутано мрачной, зловещей тенью.

– Надеюсь, это не местная достопримечательность? – спросил полковник Гатлин и, не получив ответа, в тревоге обернулся к своему пассажиру. Ристо Твил сидел на полу, сжимая голову руками, глаза его были выпучены, рот открыт в беззвучном крике. Искаженное страданием лицо ученого выражало одновременно ужас, боль и абсолютную покорность. В следующее мгновение рядом с ним оказался волшебник, а потом они оба исчезли. – Командир, у нас чрезвычайная ситуация! Проверьте состояние Наставницы…

– Да, Доминик, Анна уже забрала ее, они вернулись в Убежище.

– Выходит, вблизи черных Башен импланты Арна не работают? – высказал предположение полковник.

– Тирон называл их ретрансляторами, говорил, что они могут быть установлены по всей материковой зоне и даже по дну океана.

– Излучение здесь слишком интенсивное, поэтому крохотный прибор не справляется, – Николас облетел вокруг Башни, которая со всех сторон выглядела одинаково неприступной.

– Будем исследовать объект? – спокойно поинтересовался Рауль Данфи.

– Без волшебников я бы туда соваться не стал, – майор развернул свою машину, завис над вершиной пирамиды и проворчал. – Выглядит как изделие из ада… Ваше решение, командир?

– Нам по-прежнему необходимы нормальные средства передвижения, с этими турболетами мы провозимся до скончания веков. Оставим пока изучение Башен. Курс на Амбрим.

Неуклюжие прозрачные жужелицы выстроились клином и продолжили свой путь на юг.

Глава 3

Впервые с момента появления в «Араго» волшебник получил возможность скрытно понаблюдать за повседневной жизнью его обитателей. Никто не знал, что они с Анной вернулись в Убежище, и Ксан воспользовался этим, чтобы немного пошпионить, а заодно навестить девушку, которая так безжалостно взорвала его внутренний мир.

Волшебники перенесли Ристо и Тиану прямо в медико-научный блок, изрядно напугав работавших там сестер Твил. При их появлении Олин и Эйлин испытали настоящий шок, но очень быстро взяли себя в руки и бросились помогать пострадавшим. Новые импланты хоть и оказались слабоваты, все же сумели защитить психику своих носителей от последствий короткого ментального прорыва. Сестры Твил с пониманием отнеслись к просьбе Ксана не сообщать пока об их возвращении. Большинству обитателей Убежища не обязательно было знать, какими удивительными способностями обладают некоторые из гостей.

Прежде чем Ксан успел спросить о планах сестры, Анна отступила назад и исчезла. С некоторых пор волшебница при перемещении тщательно подбирала свой шлейф, и брату редко удавалось ее отследить. Конечно, чаще всего она находилась рядом с Николасом. К несчастью, муж сестры тоже был «слепым» пятном, и это сильно усложняло Ксану поиск. Его беспокоил нынешний расклад. Магическое чутье подсказывало волшебнику, что в недалеком будущем их ждет большое потрясение, но кому конкретно грозит опасность, пока оставалось неясным.

Заглянув в несколько блоков, Ксан убедился, что внутри Убежища обстановка напряженная, но вполне управляемая. Ренато Шейна поблизости не наблюдалось, а Тирон Арн пока владел ситуацией. Королеву своего сердца волшебник обнаружил в одной из мастерских, где она занималась созданием симуляторов, имитирующих реальные условия открытой местности. Леда сидела на вращающемся стуле, окруженная плотной толпой всевозможных голограмм. Половину ее сосредоточенного лица закрывал пластиковый щиток, руки неспешно и плавно двигались, словно она дирижировала беззвучным оркестром.

Ксан переместился в самый центр комнаты, вызвав своим появлением искажения в рядах виртуальных пейзажей.

– Не хочешь сделать небольшой перерыв?

Леда свернула программу и подняла щиток.

– Вы уже вернулись? Так быстро? Почему же не было оповещения об открытии двери?

– Потому что мы с сестрой пользуемся дверями только в исключительных случаях. Нам пришлось срочно вернуть Тиану и Ристо обратно в Убежище, они сейчас в медицинском боксе.

И без того бледная, Леда после этих слов просто побелела, ее лицо утратило все краски.

– Ты пытаешься сказать, что они пострадали? Новые импланты не работают?

– Как раз наоборот! Эти ваши блестящие штуковины неплохо себя показали, просто мы подлетели слишком близко к Башне, – Ксан поднял Леду со стула и прижал к себе. – Все обойдется, твои Наставники в безопасности.

– Нужно сказать Флури и предупредить Тирона, – девушка сделала движение, чтобы высвободиться, но волшебник крепче сжал объятия.

– Через несколько минут, – он вдруг высоко поднял Леду на вытянутых руках, а потом позволил ей медленно соскользнуть вниз по своему телу.

Ласка была абсолютно невинной, обычный каприз, не более, но у него почему-то перехватило дыхание и на мгновение потемнело в глазах. Желание заявило о себе так громко и настойчиво, что Ксан даже не подумал его подавлять. Прежде магия не вмешивалась в личную жизнь волшебника, ей не было никакого дела до его плотских утех, однако теперь все необратимо изменилось.

Ксан ощущал настойчивое давление со стороны высших сил, которые требовали от него жертву в виде девственной крови Леды Арнийской. В расчет не шли ни его нежные чувства к девушке, ни строгое домашнее воспитание, ни чуждое окружение. Если он не выполнит поставленное условие, последствия могут стать непредсказуемыми. Сам волшебник не боялся магического возмездия, но это не было сугубо личным делом. От его действий зависело благополучие всех членов команды.

Магический дар никогда не являлся одним лишь исключительным благом. Его жертвенный алтарь очень часто требовал крови, а иногда и жизни близкого человека. На этом обжигались многие поколения семьи Корвел, включая его мать и сестру. Теперь Ксан точно знал, что для выполнения миссии по спасению Тэры собственных сил будет недостаточно, а дополнительное могущество обойдется недешево. И невинность Леды – лишь часть того, что еще придется заплатить…

Ксан смотрел в лицо своей Избраннице, но его взгляд был обращен внутрь себя, где шла отчаянная борьба между истинным магом и благородным эльфом.

– Ты так напряжен, – Леда все еще была тесно прижата к телу волшебника, и от нее не укрылась ни единая подробность его переживаний.

– Как никогда в жизни, – честно признался Ксан. – Тебе это неприятно? Моя страсть тебя пугает?

Девушка со всей серьезностью обдумала вопрос.

– Нет. До твоего появления я вообще была уверена, что этим процессом управляет самый обычный примитивный инстинкт.

– Больше ты так не считаешь?

– Все оказалось намного сложнее, красивее и увлекательнее.

Леда обвила руками шею волшебника и коснулась его губ своими.

Она сделала это легко, без нажима, и все же от мгновенно нахлынувших эмоций Ксан едва устоял на ногах. Плохо дело… Чувствуя себя медузой, тающей на песке под безжалостными лучами палящего солнца, он закрыл глаза и отдался поцелую.

 

После долгих, мучительных поисков разведчики, наконец, наткнулись на уцелевшую взлетно-посадочную площадку с двенадцатью катерами, предназначенными для дальних скоростных перелетов. От солнечных лучей и непогоды их укрывал подвижный тент из прочной полупрозрачной ткани, которая полностью сливалась с окружающей средой и не нарушала общей гармонии. Эстетике здесь отводилась настолько важная роль, что города тэранцев поражали воображение своим великолепием и совершенством.

Это не был излишне помпезный, подавляющий имперский стиль, призванный прославлять власть одного над всем миром. Здесь царили дух творческой свободы, полет фантазии, изящество исполнения. Тэра была богата и щедра, многообразие ее возможностей кружило голову местным умельцам, вдохновляло их на создание архитектурных, инженерных и художественных шедевров. Так умели работать только эльфы.

Тем более жутко и алогично на фоне всеобщего благополучия смотрелись горы мертвых истлевших тел жителей Амбрима. Они были повсюду, и разведчикам порой приходилось буквально ступать по костям. После учиненного тэранцами массового суицида город почти не пострадал. Люди так стремились уничтожить самих себя, что не думали о порче имущества. Места для отдыха были все так же прекрасны, двери торговых пассажей гостеприимно распахнуты, дома терпеливо ждали своих хозяев.

Разрушенными оказались только те улицы, куда варды сбрасывали свои Башни. В относительно небольшом Амбриме их оказалось целых пять.  Но главная странность заключалась в том, что жители не пытались спрятаться в подвалах или разветвленной системе подземных коммуникаций. Весь городской транспорт остался на месте, не было массового бегства, никто не вводил военное положение. Как будто людей ни о чем не предупредили…

По какому принципу власти спасали жителей планеты, как они собирались сохранить генофонд, и кто сообщил им о грядущем вторжении, до сих пор оставалось неясным. Эта история вообще была одной большой загадкой.

 

Скоростные катера носили название «Хавелок» и отличались друг от друга только номерными знаками. Порядок, который царил в Амбриме, неожиданно сыграл гостям на руку. Все машины оказались заправленными и готовыми к взлету. После нескольких пробных запусков полковнику Гатлину удалось синхронизировать системы двух «Хавелоков» и поднять в воздух одновременно оба катера.

Разведчики провозились с ними до самого вечера. Возвращаться пришлось поздней ночью, потому что пилотировать дубль на малознакомых машинах над чужой территорией было непросто. Зато они привели к подножию Араго десять скоростных катеров с приличным запасом топлива.

Глава 4

– Как ощущения, мастер Тэйн? – Фиарэйн заглянул в невероятные аквамариновые глаза и отметил, что левый зрачок юноши сузился до размера булавочной головки. – По мнению майора Кроу вам вообще не следовало устанавливать себе «антивардин». При наличии естественного иммунитета это устройство будет только мешать. Чувствуете какое-нибудь неудобство?

– Да, советник, кажется, вы правы, у меня глаза смотрят в разные стороны…

– В таком виде вы не сможете пилотировать «Хавелок».

– Погодите, погодите!..

Перед входом в Убежище кипела работа. При помощи тяжелой техники из блока «Т» удалось расчистить и выровнять участок примерно в два квадратных фарлонга, на котором разместились посадочная площадка для «Хавелоков» и небольшой учебный полигон. Те из воспитанников, кто рискнул проверить на себе защитное действие «антивардина», с увлечением осваивали управление огромными мощными машинами, простоявшими двадцать лет в пещере. Часть из них уже отогнали на дальний объект, который предположительно должен был стать космодромом.

Шанс раздобыть где-то космические корабли представлялся пока весьма призрачным, тем не менее, Ксан убедил Тирона Арна начать работы по освоению выбранного участка.  Люди, наконец, покинули Убежище и вышли на поверхность. Их пока было немного, но всегда приходится с чего-то начинать.

 

Филипп Бран оглядел собравшуюся у входа пеструю компанию и сделал знак пилотам занять места в «Хавелоках». Сегодня им вновь предстояло поднять в воздух пять машин, но разведчиков в них на этот раз было больше. Кроме Тианы Арио и Ристо Твила летели также социолог Селина Алин, сам Тирон Арн и его сын Тэйн.

Арн-младший, который получил несколько уроков пилотирования на тренажере, с гордым видом занял в машине место рядом с Николасом. Юноша сменил имплант в левом виске и теперь чувствовал себя вполне комфортно. Из волшебников команду разведчиков сопровождал только Ксан. Анне с архивариусом пришлось остаться в Убежище, чтобы подстраховать Наставников в отсутствии их руководителя.

После долгих обсуждений решили вновь лететь единой группой, потому что путь им предстоял неблизкий. Целью этого рейда была горная система Киприя, где укрылось высшее руководство Тэры, Магистрат и значительная часть жителей города Паликир – столицы объединенных территорий. Планировался только осторожный контрольный облет разветвленной горной гряды, но Судьба, как всегда, распорядилась иначе.

Первый же заход эскадрильи «Хавелоков» на неприметную вершину, затерявшуюся среди десятков таких же бугристых, лишенных растительности гор Киприи, вызвал у Тирона Арна тревогу и подозрение.

– Что-то не так, адмирал. Я успел увидеть только мельком, но этого быть не должно… Мы сможем подлететь поближе вон к тому отрогу?

– Без проблем, – Филипп качнул бортами скоростной маневренной машины, подавая сигнал остальным пилотам, заложил крутой вираж и под прикрытием тени скользнул вниз.

– Все, мы можем больше не таиться, – деревянным голосом сообщил Тирон, откидываясь на спинку кресла. – Как я и думал – это не обман зрения и не блеск породы. «Киприя» вскрыта.

Катера приземлились на крохотном плато, появившемся в результате обрушения горного пика, где разведчики собрались обсудить свои дальнейшие действия. Смертельно бледный, поникший Арн стоял на краю продуваемой ветрами площадки и невидящим взглядом смотрел на склон горы, где находился аварийный выход из Убежища «Киприя».

– Послушай, Рон, может все еще не так страшно, – уже не в первый раз пытался достучаться до руководителя Ристо Твил. – В их распоряжении были гигантские запасы и новейшие технологии. Они вполне могли создать собственный «антивардин», а потом выйти и добраться до города…

– Дверь стоит нараспашку, Рис, такого просто никто не допустил бы. Руку дам на отсечение, что склон Горбатой горы теперь усеян человеческими костями.

– Это можно легко проверить, – предложил волшебник, но тэране промолчали. – А вам известно, где находится главный вход в Убежище?

– Думаю, да, – наконец, отозвался Тирон. – Когда окажусь на месте, я найду его без труда.

– Нам нужно вновь поднимать машины?

– Нет, адмирал, оставим их здесь, внизу почва слишком каменистая, – Ксан развел руки в стороны, закрыл глаза, и через мгновение разведчики оказались в каменном лабиринте у подножия горы.

– Вы ведь не успели испугаться? – адмирал поспешно подхватил под локоть покачнувшуюся Тиану.

– Если честно, я в глубоком замешательстве. Нас и в прошлый раз перенесли таким же способом? Я совершенно не помню, как оказалась в Убежище…

– Это квантовый скачок? – Ристо Твил попытался определить, на какое расстояние они переместились. – Как далеко он работает?

– На поверхности планеты расстояние особого значения не имеет.

– Значит вы можете из «Араго» переместиться прямо сюда, не пользуясь воздушным транспортом?

– Теперь могу, – буркнул волшебник и быстро пошел между огромными валунами, показывая дорогу остальным.

Вход в «Киприю» долго искать не пришлось. Громадный створ шлюза был полностью открыт, как и два следующих за ним. Разведчики беспрепятственно прошли внутрь Убежища, не встретив никого на своем пути. Тирон Арн нисколько не преувеличивал, когда говорил, что размеры «Араго» ничтожны по сравнению с другими подобными сооружениями. Размах и роскошь, встретившие их в «Киприи», просто поражали воображение.

Взглядам гостей открылся настоящий подземный город, построенный для состоятельных людей с большими запросами, где каждая деталь была продумана и доведена до совершенства. Прямо от входа начиналась широкая улица с проезжей частью и пешеходными зонами, по обеим сторонам которой стояли самые настоящие фактории. Сверкающие огнями вывески, хрустальные окна красиво убранных витрин, большие залы, заполненные различными товарами – все свидетельствовало о богатстве и изобилии.

Гигантская пустота в самом основании горы имела явно искусственное происхождение и была так умело задекорирована под настоящий город, что не хватало только неба над головой. Повсюду на улицах и в домах горел свет, исправно работала вентиляция, все вещи находились на своих местах, но не было ни одного человека. Обитатели покинули свой гостеприимный дом, вышли прямо через главный вход и исчезли в неизвестном направлении.

– Они не поубивали друг друга, как в Макале и Амбриме, – высказал необоснованную надежду Ристо Твил, – просто ушли, значит, еще живы.

Но Тирон не разделял оптимизма ученого. При внимательном рассмотрении стало заметно, что некоторые светильники перегорели или начали работать некорректно, во внешнем тамбуре скопилось много песка и мелких камней, по стенам зданий сновали насекомые и мелкие пресмыкающиеся. По всем признакам выходило, что люди ушли довольно давно, может быть несколько лет назад…

– К несчастью, здесь тоже ни души, – тихо сообщил волшебник адмиралу. – У меня есть некоторые подозрения, куда могли деваться люди, но для их подтверждения мы должны найти ближайшую Башню.

– А у тебя нет предположения, где нам, собственно, искать самих злодеев? – на всякий случай поинтересовался Рауль Данфи. Он не ждал ответа, но Ксан его удивил.

– Как ни странно, есть. Скорее всего, они там, – волшебник указал пальцем вверх, имея в виду околопланетную орбиту Тэры.

Адмирал с полковником переглянулись.

– Это плохо, – выразил Юджин общее беспокойство. – На «Хавелоках» туда не добраться, что возвращает нас к вопросу об обещанных кораблях, – волшебник сверкнул на майора аметистовым взглядом, но тот даже бровью не повел. – Мы, конечно, можем поискать космодром на Тэре, но что-то мне подсказывает, он окажется объектом сугубо прикладного значения. Если бы они могли улететь на межпланетниках, то рванули отсюда прочь, а не строили подземные Убежища. Ближайших соседей по галактике у тэранцев нет, и лунные базы они не строили.

– Я же не сказал, что кораблей не будет, – беззлобно огрызнулся Ксан. Он не любил, когда друзья начинали его торопить. – Обсудим космические проблемы после возвращения в «Араго».

– Не знаю, какая участь постигла обитателей «Киприи», но мне почему-то кажется, что она даже хуже смерти. От этого места у меня мурашки по коже, – Николас вложил пальцы в рот и пронзительно свистнул, привлекая внимание тэранцев, которые разбрелись по факториям в поисках вчерашнего дня. – Если вы хотите что-то узнать о судьбе своих соотечественников, то нам пора.

Арн-старший выглядел чрезвычайно подавленным и растерянным. Выяснилось, что на Тэре больше нет ни Верховного Магистрата, ни правительства, ни элиты общества, ни финансовых структур, которые могли бы положить начало возрождению экономики. Плана «Б» на такой случай, видимо, тоже не оказалось.

Филипп Бран двадцать лет защищал границы Империи, разбросанной по разным звездным системам. Возможно, они успели бы вывезти кого-то с Абсалона, но без волшебников справиться с вардами можно было только ценой потери половины населения планеты. К тому же та разновидность Древних, что вышла из подземелий старого Палатиума, не летала на космических кораблях.

– Магистр, – намеренно официально обратился он к Тирону, – вы будете закрывать Убежище или оставите все, как есть?

После мучительного раздумья, Арн принял решение.

– Оставим, пожалуй. Совершенно очевидно, что вардам наше добро без надобности, а отключать системы жизнеобеспечения мне бы не хотелось. Мало ли что…

– Если в «Киприи» есть какой-то единый центр управления, то вы могли бы перевести ее в режим консервации, – предложил Юджин.

– Нет никакого центра. Чтобы законсервировать такую махину, как «Киприя», нужны сотни специалистов. Куда вы теперь планируете направиться, адмирал? Необходимо проверить еще три Убежища, о которых мне известно наверняка.

– Мы обязательно проверим их, Магистр, но сначала наведаемся в столицу.

– Вы не могли бы называть меня просто по имени?

– Я был бы рад, Тирон, но боюсь, что теперь вы один из немногих оставшихся на Тэре Магистров, поэтому, как говорится, noblesse oblige. Лучше примите это прямо сейчас, обманывать себя бессмысленно, – адмирал обернулся и махнул рукой. – Все, уходим отсюда!

Глава 5

Паликир, столица Объединенных территорий Тэры, оказался так прекрасен, что Филипп Бран влюбился в него с первого взгляда. В этом городе хотелось жить, работать, гулять по паркам, любоваться закатами, растить детей. Здесь хотелось делать все. Белоснежные здания с редкими вкраплениями медового и мятного цветов утопали в пышной и строгой голубизне местной растительности. Сверкающие хрустальные окна, прекрасная архитектура, изящный декор и сложный ажур дорожных развязок с высоты птичьего полета смотрелись просто фантастически.

Когда-то это был единый организм, который жил, дышал, двигался и подпитывался чаяниями сотен тысяч людей. Теперь Паликир осиротел. Раньше Филипп никогда не видел абсолютно пустых городов. После Абсалона с его уродливыми постройками и ужасной перенаселенностью эти оставленные жителями красивые города выглядели не просто другим миром, а какой-то параллельной реальностью.

Сидевший на месте второго пилота Тирон совершенно замкнулся в себе, и угадать причину его состояния было нетрудно. Паликир был городом, где он родился и вырос, где жила его семья.

– Мы не станем здесь задерживаться, Магистр, – Бран заложил вираж над центральной площадью и направил машину к городским окраинам, – если, конечно, вы не хотите навестить свой дом, – Тирон отрицательно затряс головой. – Тогда пришло время познакомиться поближе с этими дьявольскими сооружениями.

Город по всему периметру был окружен огромными черными Башнями вардов, которые возвышались над кронами деревьев, уродуя образцовый пейзаж.

– Скажите, адмирал, вы действительно хотите проникнуть внутрь, в самый очаг излучения? Это же безумно опасно!

Филипп бросил взгляд на осунувшееся лицо Арна-старшего, которое сейчас искажало неподдельное беспокойство.

– Если я правильно понимаю ситуацию, то нам нужно попасть не в саму Башню, а под нее.

– Разве это так уж необходимо?

– Очевидно да, но вы с Наставниками туда не пойдете. Ваши импланты не рассчитаны на такую интенсивность излучения. Мы приземлимся на безопасном расстоянии, и вы останетесь в машинах.

– А если станет плохо кому-нибудь из вас или вы встретитесь с вардами?

– Это маловероятно, Рон, – Тиана подошла к пилотскому креслу и сочувственно похлопала Арна по плечу. – Александр считает, что варды редко спускаются на поверхность. Почему вы выбрали именно эту Башню, адмирал?

– Вообще-то выбирал не я, – Бран кивнул в сторону «Хавелока», на котором летел волшебник.

– Вы так спокойны, словно отправляетесь на обычную прогулку. Неужели вам совсем не страшно?

– Я свое уже отбоялся, сударыня, но спасибо, что спросили, – Филипп аккуратно посадил машину между двумя шарообразными деревьями и заглушил двигатель. – Если через два часа мы не выйдем на поверхность, поднимайте «Хавелок» и возвращайтесь в Убежище.

– Что значит – возвращайтесь?! Это совершенно исключено, ведь с вами идет мой сын!

Филипп подавил вздох и призвал себя к терпению.

– Я не сказал, что мы не вернемся, Магистр, просто можем задержаться. Вам не обязательно ждать нас здесь.

– Нет уж, – неожиданно уперся Тирон, – мы вас дождемся, сколько бы времени это ни заняло!

– Как вам будет угодно.

Бран легко спрыгнул с подножки катера и под удивленными взглядами тэранцев закрепил за левым плечом кожаные ножны с настоящим мечом.

 

Разведчики рассыпались по местности вокруг черной Башни, которая вблизи оказалась просто огромной. Тэйн немного замешкался, изучая ее грубую металлическую поверхность и пытаясь разгадать странный эффект светопоглощения. Он так засмотрелся, что монолитная стена вдруг поплыла у него перед глазами, а почва под ногами почему-то стала мягкой.

Тэйн переступил на месте, потом попытался отойти на несколько шагов, но ощущение неустойчивости не проходило. Наоборот, его ноги погрузились в мелкую пыль сначала по щиколотку, потом по колено. Когда юноша спохватился и попытался освободиться, было уже поздно, он по бедра провалился под землю, где что-то плотно обхватило его ноги и неумолимо потащило вниз.

Тэйн был настолько ошарашен, растерян и напуган, что даже не вскрикнул. Лишь в самый последний момент, перед тем как дневной свет для него померк, он успел издать тихий задушенный звук. Дальше были только тьма и нарастающее давление. Казалось, будто огромная машина заматывает его в слои плотной ткани, через которую почти не поступает воздух. Активное сопротивление приводило лишь к тому, что Тэйн все больше и больше запутывался, как попавший в паутину мотылек. Через несколько минут он оказался полностью обездвижен и так зажат в тенетах, что практически не мог вдохнуть.

Чтобы окончательно не задохнуться, юноша плотно закрыл рот и чуть повернул голову, пытаясь отлепить нос от шершавой перемотки, сдавившей его с головы до ног. Внутри у Тэйна все похолодело, мозг разрывали запоздалые истерические сожаления. Он так и не успел попрощаться с сестрой… Ни разу не поговорил по душам с Тироном … с отцом… Не научился самостоятельно пилотировать «Хавелок»… А ведь он мечтал водить настоящие космические корабли… Из-под закрытых век с трудом просочилась горестная слеза и тут же впиталась в ненавистную обмотку.

Тэйну казалось, что он уже вечность находится в плену. В горле у него пересохло, сознание все больше мутилось, только отчаяние заставляло организм выбрасывать в кровь все новые и новые порции адреналина. Внезапно кокон пошевелился, и мозг Тэйна едва не взорвался от ужаса. Но он же вооружен! Если придется бороться за жизнь, ему есть чем защищаться… Почувствовав легкую слабину в слоях намотки, юноша рванулся изо всех сил и попытался дотянуться до лазерного жезла, закрепленного у него на поясе.

– Эй-эй, потише, мой юный друг, а то ненароком что-нибудь себе сломаешь!

При звуке знакомого насмешливого голоса Тэйн едва не разрыдался от облегчения. Он перестал брыкаться и позволил Николасу осторожно освободить себя из кокона. Наконец, в глаза ударил свет налобного фонаря, вокруг появилось свободное пространство, и Тэйну даже удалось вдохнуть немного затхлого воздуха.

– Цел, разведчик? – на лице адвоката Холдера не было и тени страха, лишь легкая озабоченность.

Вместо ответа Тэйн судорожно обнял Николаса.

– Вы не бросили меня! Вы пришли за мной, и теперь мы оба здесь погибнем. Я безумно рад, что сейчас не один, но мне ужасно жаль, что именно вам суждено разделить со мной…

– Ну, умирать нам совсем не обязательно, а местечко действительно зловещее. Потерпи немного, сейчас нам пробьют выход, – за многочисленными слоями кокона-ловушки слышались приглушенные голоса и треск разрываемой обмотки. – Пить хочешь?

Тэйн прильнул к горлышку походной фляги и с жадностью осушил ее до дна.

– Ой, простите! – виновато спохватился он. – Я должен был и вам оставить, но от волнения обо всем позабыл…

Ник блеснул в полумраке белозубой улыбкой и продолжил кромсать кинжалом обмотку. После короткой паузы Тэйн принялся усердно ему помогать.

Совместные усилия нескольких сильных мужчин вскоре превратили кокон в безобразные лохмотья, и Тэйн снова оказался в дружеских объятиях. Он и предположить не мог, что эти удивительные люди будут к нему так добры, что они, не задумываясь, рискнут жизнью ради спасения нерасторопного мальчишки с чужой планеты. Несмотря на мрачную обстановку подземелья, Тэйн почувствовал, как за плечами у него вырастают крылья, однако радость его длилась недолго.

Выбравшись из ловушки, разведчики оказались в бесконечно длинном туннеле, где с потолка свисали корни деревьев, капала вода и постоянно осыпалась рыхлая порода. Они прошли не меньше двух фарлонгов, прежде чем створ туннеля немного расширился и возник какой-то странный звук, как будто в отдалении гудел огромный пчелиный рой…

– Вы тоже это слышите или у меня просто шумит в голове? – Тэйн остановился и напрягся всем телом, пытаясь определить источник звука.

– К несчастью, тебе не показалось, – негромко отозвался Рауль Данфи.

– А что это за ужасный запах?!

– Это запах разложения, сынок, так гниет органика – полковник Гатлин положил тяжелую руку на плечо юноши и слегка придержал его перед выходом из туннеля. – Наверное, ему не стоит туда ходить?

– При других обстоятельствах я бы с вами согласился, Доминик, но здесь он единственный представитель своего народа и имеет право узнать его судьбу.

– О…о…о чем это вы? – Тэйн так разволновался, что начал заикаться. У него снова похолодело внутри, ноги стали ватными, однако он переключил щиток на ночное видение и решительно двинулся вперед.

– Стоп! Дальше ни шагу! – голос волшебника даже под землей прозвучал так, словно кто-то ударил в гонг.

Юноша замер на месте с полным ощущением того, что стоит на краю пропасти. Монотонный гудящий звук усилился до ломоты в зубах, от мерзкого зловония перехватывало дыхание.

–  Да что здесь такое?! – не выдержав напряжения, воскликнул он.

–  Обитатели «Киприи», я полагаю, бывшие жители города Паликир, – намеренно бесстрастно ответил Ксан.

Налобные фонари разведчиков не рассеивали окружающего мрака, поэтому волшебник взмахнул рукой, и в воздухе вспыхнули десятки ярких разноцветных шаров, осветивших огромное пространство прямо у них под ногами. Они действительно стояли на самом краю глубокого провала, а на его дне шевелилась и гудела какая-то темная масса. Только приглядевшись, Тэйн начал различать отдельные фрагменты, которые, к его ужасу, оказались … живыми людьми.

Он лег на землю и свесился за край пропасти, насколько позволяла сыпучая почва. Остановившимся взглядом юноша смотрел, как далеко внизу грязные, уродливые существа ползают по скользким, полуразложившимся останкам своих собратьев, выискивая для себя лакомые куски в виде внутренних органов, глаз или остатков мозга. На них давно не осталось никакой одежды, головы почти облысели. Многолетнее бездумное существование превратило людей в животных, которые не дотягивали уже до интеллекта млекопитающих…

Тэйн откатился от края провала, и его мучительно стошнило выпитой жидкостью. Он корчился в рвотных спазмах до тех пор, пока изо рта не полилась горькая желчь. Когда юноша обессиленно затих полковник Гатлин взвалил его на плечо и понес к выходу из подземелья.

– Пойдем, сынок, здесь нам больше делать нечего.

Глава 6

Ник не любил общественные купальни, никогда в них не ходил и никому не назначал встреч в подобных местах. Для него гигиена была исключительно приватным делом. Банный блок в «Араго» имел женское и мужское отделения, оборудованные всеми возможными удобствами, но Ник не задерживался там ни одной лишней минуты. Они с Анной оказались единственной семейной парой в Убежище, поэтому их поселили вместе, но им все равно приходилось пользоваться раздельными умывальными и душевыми.

Их жилой бокс находился в пустующем блоке, который предназначался для семейного проживания, но почему-то оказался невостребованным. Таких незаселенных многоквартирных блоков Николас насчитал целых пять. Это говорило о том, что эвакуация населения явно пошла не по плану, и многие просто не сумели вовремя добраться до Убежища. Тирон Арн оказался крайне скуп на признания. Бывший Магистр по техническим разработкам до сих пор о многом умалчивал, и эта патологическая скрытность беспокоила Холдера.

Ник застал Анну за разборкой их скудного гардероба, и, как всегда, при виде любимой у него на мгновение прервалось дыхание. Он вошел очень тихо и обнял жену со спины до того, как она успела обернуться. Молодая волшебница тут же попыталась высвободиться. Она всячески старалась избегать подобных положений, ей было жизненно необходимо постоянно видеть выражение лица Николаса. Обычно он послушно шел навстречу ее желаниям, но сегодня почему-то заупрямился.

Это не было принуждением. Просто его объятие стало крепче, и два тела словно слились в одно. Ник жарко дохнул в нежное ушко, обласкал языком мочку, а потом приник к шее страстным поцелуем.

– Ники…

– Да, любимая, я здесь, – Николас провел раскрытыми ладонями по плечам жены, освобождая их от тонкой ткани платья, и проложил по благоуханной коже цепочку влажных поцелуев.

Анна беспокойно пошевелилась, попыталась повернуться, но Ник вновь удержал ее.

– Прошу тебя, доверься мне.

– Нет, нет, я так не могу, я должна видеть…

– Тебе не нужно видеть, чтобы знать, как сильно ты нужна мне, как страстно я тебя желаю!

– Я понимаю, Ники, но…

– Не бойся. Просто закрой глаза и почувствуй меня.

Ник одним движением стянул платье вниз, еще полностью одетый прижался к ее обнаженному телу и слегка надавил ладонями на плечи. Чтобы не потерять равновесие, Анна невольно наклонилась вперед и уперлась руками в широкую консоль, идущую вдоль стены.

– Ники!

– Да, милая, – он коснулся грудью ее изящно выгнутой спины и медленно качнул бедрами.

Анна задержала дыхание, но удовольствие от близости возбужденного мужского тела, от ласкающих рук и горячих губ было таким сильным, что она уступила.

Волшебницу так захватили новые неизведанные ранее ощущения, что она даже не заметила, когда Ник успел сбросить одежду. Почувствовав прикосновение его обнаженной плоти, она безропотно позволила себя раскрыть и жадно подалась навстречу уверенному вторжению. От нахлынувших эмоций у Анны все поплыло перед глазами, и, чтобы устоять на ногах, она крепче вцепилась в край консоли.

Ник прекрасно знал, что звукоизоляция в жилых боксах не самая надежная, и до боли кусал губы, чтобы не стонать в голос, но это мало помогало. С каждым толчком он все больше вовлекался в собственную авантюру и уже не мог ни остановиться, ни даже притормозить. В какой-то момент он вдруг сбился с ритма, его движения стали хаотичными. Крепко сжимая в ладонях шелково гладкие ягодицы своей жены, он вламывался в пылающее лоно до тех пор, пока не почувствовал частые судорожные сокращения ее внутренних мышц.

Перед финальным рывком Ник попытался перевести дыхание, но так и не смог набрать воздуха в грудь. Процесс полным ходом шел к завершению, в то время как сам Ник внезапно выпал из реальности. Пока его тело содрогалось, извергая семя, он воспарил на крыльях собственного ликования и на мгновение почувствовал себя всемогущим богом, только что создавшим нечто выдающееся, чего раньше не видывал свет…

Краем сознания Ник еще успел ужаснуться этому внезапному переходу, но он вовсе не трансформировался в воина из Тени. Его alter ego по-прежнему мирно дремало внутри. Тогда, что же это за новая напасть? В попытке убедить жену в своей благонадежности, Ник чуть было не добился обратного эффекта. Он порадовался тому, что Анна не видит его лица, потому что понятия не имел, как именно сейчас выглядит…

Немного опомнившись, Ник медленно отстранился, подхватил ослабевшую волшебницу на руки и прильнул к ее губам благодарным поцелуем. Впервые за время пребывания в чужом мире он позволил себе по-настоящему забыться, отрешиться от всех насущных проблем. Устроив Анну в постели, Ник лег рядом, накрыл их обоих одеялом и провалился в сон.

 

Легко преодолев все заслоны и щиты, магический зов пробился в самую глубину сознания и нарушил глубокий, безмятежный сон молодой волшебницы. Анна мгновенно открыла глаза и прислушалась. Ее призывал Ксан. Чтобы не потревожить Николаса, она тихонько выскользнула из постели, накинула домашнее платье и переместилась.

Брат стоял в полутемной пещере на берегу подземного озера, задумчиво глядя на неподвижную воду. Время давно перевалило за полночь, а Ксан был полностью одет, застегнут на все пуговицы и даже при оружии. Как только сестра материализовалась за его спиной, он обернулся и жестом пригласил ее присесть на каменное ограждение, покрытое для удобства дорогим шелковым ковром. Подвесив над ними небольшой светящийся шар, волшебник устроился рядом и протянул Анне длинную эльфийскую конфету-тянучку, ее любимое лакомство.

Уже очень давно брат и сестра не забирались вдвоем в укромный уголок для доверительной беседы. В детстве они часто так делали, но взрослая жизнь сильно изменила их обоих.

– Нэн, прости, что беспокою тебя посреди ночи, мне крайне важно обсудить это прямо сейчас.

– Я готова выслушать тебя в любое время суток, – Анна подобрала под себя ноги и принялась двумя пальчиками снимать с конфеты тонкую обертку. – Кто-то еще пытался сбежать из Убежища?

– Нет, меня беспокоит совсем другая проблема, – Ксан помолчал, собираясь с мыслями, а потом поднял на Анну аметистовый взгляд. – В свой первый раз была ли ты откровенна с Николасом?

– Куда уж откровеннее, ведь я попросту предложила ему себя.

– Это я понимаю. А причину своего неожиданного предложения ты ему объяснила? – Анна нахмурилась и уставилась перед собой, пытаясь припомнить события двухлетней давности. – Ты говорила Нику, почему тебе срочно понадобились его услуги?

– Нет, не думаю.

– Значит он до сих пор не в курсе, как именно волшебники получают свое могущество?

– Разве это так важно?

– Лично для меня, да. Я не знаю, как сообщить юной девушке, что мне именно сейчас нужно взять ее девственность, – было заметно, как сильно расстроен Ксан.

– Совсем не обязательно говорить ей всю правду. Она – твоя Избранница, вы нравитесь друг другу.

Волшебник резко поднялся и прошелся по узкой набережной в попытке избавиться от напряжения.

– В том-то и дело, Нэн! Я не хочу начинать совместную жизнь с обмана.

– Формально это не обман, ты просто не расскажешь ей всего.

– Иметь секрет от близкого человека?

– У всех есть свои секреты, Санни.

Волшебник сделал выразительный жест, означающий категорическое несогласие.

– Я помню времена, когда мама пыталась что-то скрывать от Джастина. Все закончилось ее похищением, и мы с тобой чуть не осиротели. Меня не устраивает подобная форма отношений.

– Но иногда такие вещи от нас не зависят! – горячо возразила Анна. – Николас постоянно скрывает от меня свою оборотную сторону.

– Это неудачный пример, – поспешил вступиться за деверя Ксан. – Ник вынужден так поступать, к тому же он делает все возможное, чтобы его особенность никому не мешала жить. Я пока не знаю, как объяснить Леде свою необходимость, но постараюсь оставаться максимально правдивым. Не думал, что мне понадобится этот кровавый ритуал, я привык считать, что давно достиг предела своих возможностей.

– Сила растет вместе с человеком, Санни.

– Ты это ощущаешь на себе? – Анна печально покачала головой. – Уже скоро нам нужно будет принять корабли, а я все еще не готов… Прости, что побеспокоил, и спасибо, что выслушала.

Волшебник чмокнул сестру в макушку и исчез, а Анна осталась в задумчивости сидеть на берегу подземного озера с недоеденной конфетой в руке.

Глава 7

После возвращения из Паликира отец и сын Арны впали в тяжелую депрессию. Тэйн перестал спать по ночам и почти все время проводил в лаборатории Олин Твил, которая не могла предложить ему ничего, кроме успокоительного. Когда стало ясно, что собственными силами справиться с хандрой парню не удастся, за дело взялся Николас. Он потребовал вывести Тэйна из состояния прострации, попарил его в бане, заставил поесть, а потом велел явиться на парковочную площадку «Хавелоков».

Несмотря на активные профилактические меры, юноша по-прежнему выглядел паршиво. Бледный, осунувшийся, с пустым взглядом аквамариновых глаз, он стоял на солнцепеке, забыв, что нужно хотя бы прищуриться. Но как только прозвучала команда, Тэйн послушно занял место второго пилота и начал предполетную подготовку. Николас поднял машину на положенную высоту, проделал несколько несложных маневров, потом передал управление Тэйну и попросил его повторить упражнение.

Понадобилось налетать немало часов, прежде чем Арн-младший, наконец, вышел из ступора, в который его погрузило увиденное в подземелье близ Паликира. Перелом наступил в тот день, когда Николас доверил ему управление вторым «Хавелоком». Тэйн самостоятельно поднял машину в воздух и блестяще выполнил все маневры, общаясь с Ником по внутренней связи. Всего за несколько дней ему удалось освоить премудрости летной подготовки и стать неплохим пилотом. Характера парню было не занимать.

У его отца дела обстояли намного хуже. Тот факт, что Тэра утратила не только высшее руководство, но и большую часть населения, поверг Тирона в самый настоящий шок. Ему следовало собрать вместе всех обитателей «Араго» и объяснить им, как в действительности обстоят дела. Вместо этого он заперся в блоке администрации и отказывался общаться с кем-либо, пренебрегая даже своими прямыми обязанностями.

Просвещать воспитанников пришлось Селине, Ристо и Тиане, а потом Тэйн во всеуслышание рассказал о том, что с ним случилось в Башне, и что именно он там увидел. Полтысячи человек потрясенно молчали, не зная, как им следует реагировать на подобную информацию. Живя внутри горы в полной изоляции от внешнего мира, молодые люди много чего напридумывали себе о состоянии дел на поверхности планеты, но суровая действительность оказалась намного хуже.

– Простите, – нерешительно поднял руку высокий светловолосый Эльдо Брин, – а есть доказательства, подтверждающие ваши слова?

– Есть, – спокойно кивнул адмирал Бран. – Во время разведывательного рейда мы вели непрерывный хронометраж, но просмотреть запись могут только те, у кого установлен «антивардин».

Несколько десятков человек тут же вышли вперед, выражая желание немедленно ознакомиться с доказательствами. Пока в одном из пустующих боксов полковник Гатлин вместе с Ристо Твилом занимались раскадровкой видеохрона, Филипп Бран отвел в сторону молодого волшебника.

– Мне неприятно поднимать эту тему, мастер Ксан, но нам, видимо, придется вмешаться, другого выхода я не вижу. Если Тирон Арн просидит взаперти еще пару дней, в Убежище наступит хаос. То, чего молодые люди пока еще не знают, за них доделает воображение, а дисциплина и без того расшаталась.

– Вы абсолютно правы, ваша милость. Зовите майора Кроу, пора устроить бывшему Магистру «допрос с пристрастием».

 

Для Александра Корвела не существовало закрытых дверей. Одним лишь прикосновением руки, а иногда и просто силой мысли он легко справлялся с любыми запорными устройствами. Кодовый замок административного блока тоже не стал исключением. Когда двери распахнулись, Ксан вошел и уверенно направился к боксу Управляющего.

Тирон Арн сидел в окружении плоских металлических ящиков, которые громоздились на блестящей поверхности длинного стола. Печати с кейсов были сорваны, крышки откинуты, рядом вперемешку лежали небольшие носители информации, солидные глянцевые альбомы, а также прозрачные файлы с вложенными в них официальными документами.

– Магистр.

Арн поднял голову и уставился на гостей мутными покрасневшими глазами человека, страдающего хронической бессонницей.

– Ничего… – невнятно пробормотал он, – … ничего существенного… Я был уверен, что мне оставили соответствующие инструкции, но здесь ничего нет, одна только техническая документация…

– Этому должна быть веская причина, – адмирал отодвинул кресло и сел по правую руку от Тирона. – Вы многое нам рассказали, Магистр, но самое важное продолжаете скрывать.

– Не хотите поделиться информацией? – Юджин устроился слева от Арна, а волшебник – прямо напротив.

Гости выглядели солидно, говорили вежливо, но Тирон почему-то почувствовал себя в ловушке. Его глаза забегали, он принялся суетливо складывать документы в первый попавшийся кейс.

– Я только сейчас вспомнил, что у меня на послеобеденное время назначена встреча…

– Не надо торопиться, Магистр, встречу мы уже провели.

– Что вы хотите этим сказать, адмирал?

– Только то, что Наставники уже три дня пытаются исполнять ваши обязанности.

– Три дня?! Вы должно быть шутите…

– Какие уж тут шутки, если вы никому не даете объяснений, не управляете Убежищем и трое суток сидите взаперти, – майор протянул руку и захлопнул крышку кейса, едва не придавив Тирону пальцы. – Вы утратили чувство времени, Магистр, а это тревожный симптом.

– Под вопросом ваша профпригодность, – адмирал отодвинул ящик в сторону, чтобы Тирон не смог до него дотянуться. – Если Олин Твил диагностирует у вас психическое расстройство, место Управляющего станет вакантным.

– Вы не посмеете! – Арн испуганно отпрянул назад и вжался в спинку кресла. – Вам не удастся вновь изолировать меня.

– Боже сохрани, – Юджин прочувствованно прижал руку к груди, – никто не собирается сажать вас в тюрьму, Тирон. Речь идет всего лишь об отстранении от должности.

Некоторое время бывший Магистр переводил взгляд с одного бесстрастного лица на другое, а потом оскорбленно выпрямился.

– Вы пытаетесь меня запугать?

Адмирал Бран не выдержал и шумно вздохнул.

– Мы лишь хотим напомнить вам об обязанностях. Ни дурные вести, ни отчаянное положение, ни гибель части экипажа не снимают ответственности с капитана корабля. Несмотря ни на что, он должен оставаться на мостике и до последнего исполнять свой долг. Кто, по-вашему, командует кораблем, пока вы тут отсиживаетесь и жалеете себя? – Тирон молчал, обиженно поджав губы. – Новость, которую мы недавно узнали, несомненно, относится к разряду трагических, но это еще не конец света, Магистр…

– Перестаньте! Так! Меня! Называть! – Арн внезапно сорвался на крик, но быстро опомнился и постарался снизить тон. – Поймите, у меня нет никаких полномочий. Я когда-то занимал не самый высокий пост в Магистрате и должен был укрыться в «Араго» вместе со своей семьей. Мы с Лилианой просто вложили сюда свои средства, а управлять Убежищем назначили совсем другого человека.

– Так что же все-таки произошло? – негромко, чтобы не оборвать цепь признаний, спросил адмирал.

Тирон долго молчал, перемалывая внутри себя какие-то неразрешимые противоречия, потом неохотно заговорил.

– Перед самой эвакуацией у нас случилось нечто вроде социального переворота, не знаю, как это правильно назвать. Тэранское общество и до этого было разделено на сторонников постройки Убежищ и их ярых противников. Поскольку высшее руководство поддерживало миф о завоевании планеты вардами, подготовка подземных сооружений шла полным ходом, но, когда объявили масштабную эвакуацию, представители «неверящих» попытались этому помешать. Они не только отказались покидать свои дома и города, но и начали саботировать все наши усилия по спасению людей. Утвержденные планы рухнули, трафик нарушился… – Тирон замолчал и несколько раз тяжело сглотнул. – Мне удалось забрать детей, которых свезли накануне в Общественный центр Паликира. Мы прибыли в «Араго» незадолго до крайнего часа, а остальные родители и ответственные лица так и не приехали. В заранее определенный момент времени двери закрылись, Убежище сменило статус, и для нас началась новая жизнь…

Филипп наблюдал за тем, как Арн-старший переживает давние события, но мысль его продолжала усиленно работать. Переглянувшись с Юджином, он понял, что майора беспокоит тот же самый ключевой вопрос.

– Скажите, Тирон, а откуда на Тэре узнали о грядущем нашествии вардов?

Арн удивленно и как-то растерянно посмотрел на адмирала, а потом неловко пожал плечами.

– Из древнего Пророчества.

– Из чего?! – волшебник даже привстал со своего места. – Я не ослышался? Вы действительно упомянули Пророчество?

– Я понимаю, как странно это звучит, но на самом деле все так и было.

Александр Корвел снова опустился в кресло и потрясенно уставился на Тирона. Волшебника трудно было чем-нибудь удивить, однако бывшему Магистру по техническим разработкам это вполне удалось.

Глава 8

Пока гости переваривали полученную информацию, в комнате буквально из ниоткуда появилась Анна. Все, кроме Тирона, тут же встали со своих мест, а Филипп подошел и почтительно поцеловал молодой волшебнице руку. У обитателей Убежища подобные почести неизменно вызывали недоумение. В «Араго» царил дух своеобразного равенства полов, который не подразумевал ни подчеркнутого внимания, ни особого отношения. Это неплохо работало на этапе детского и подросткового воспитания, но теперь девушки перестали быть просто товарищами по играм, а ухаживать за ними молодые парни так и не научились.

Способ перемещения, который часто использовали гости, тоже вызывал в «Араго» немало вопросов, благо волшебники старались не злоупотреблять магией.

– Здравствуй, сестра. Я отправил свое послание совершенно непроизвольно, но хорошо, что ты пришла. Нам необходимо прямо сейчас кое-что прояснить.

Анна смотрела на Ксана так пристально, словно хотела прочитать его мысли.

– Это правда? Ты тоже почувствовал присутствие нашего брата?

– Я не совсем уверен… Разве такое возможно? Он ведь еще ребенок…

– Только Боги знают, какие еще сюрпризы готовит нам Каменный остров! Выходит, мы оказались в невообразимо далеком будущем, где даже Пророчество Тайлера считается древним?

Адмирал с майором тревожно переглянулись.

– Вы что-нибудь поняли, Юджин?

– Честно говоря, от всей этой метафизики у меня начинается расслоение мозга, но это в теории. На практике нам в общем-то все равно, как именно тэранцы получили свою информацию. Нужно просто сосредоточиться на текущих проблемах.

– Светлая мысль, – охотно поддержал это умозаключение адмирал.

– А откуда взялось само Пророчество?

Вопрос майора Кроу заставил всех замереть на месте. Арн-старший медленно поднялся из-за стола, подошел к подобию встроенного в стену шкафа и извлек из прозрачной ячейки блестящий цилиндрик размером с обычную батарейку. Он сдавил его большим и указательным пальцами, и перед глазами присутствующих развернулось голографическое изображение листа плотной бумаги, на две трети заполненного мелкими округлыми буквами.

Сам текст был написан на тэранском языке, но сноску в нижней части листа Пророк небрежно набросал по-эльфийски. Она гласила: «Оставляю это послание там же, где ОН ждет своего часа».

– Я бы обязательно попросил брата кое-что уточнить, но, к несчастью, он еще слишком мал, – сквозь зубы процедил волшебник и в досаде щелкнул пальцем по голографической Розе Корвелов, красующейся над заглавием текста.

– Писано на фирменной бумаге, – заметил Юджин, пытаясь разобрать по буквам тэранские слова. Он все еще путался в понятиях чужого языка.

– Да, маленький братец не заморачивался, писал на том, что под руку попалось, – согласился Ксан.

– Зато у Тайлера красивый, разборчивый почерк, – усмехнулась Анна, намекая на каракули волшебника, которые не смог исправить даже его строгий эльфийский наставник.

– Как давно был найден этот манускрипт и где именно он находился? – задал неизбежный вопрос адмирал Бран, но Тирон Арн его проигнорировал. Оставив изображение висеть в воздухе, он вернулся на свое место и сложил руки на крышке стола.

– Как только вы объясните мне, о чем именно сейчас говорили, я с удовольствием отвечу на вопрос.

Гости обменялись взглядами, и Ксан вынужденно кивнул.

– Если коротко, то автором этого Пророчества является наш младший брат Тайлер, а написано оно на официальном бланке замка Розы, главной резиденции семьи Корвел.

– И где же находится этот замок?

– Формально он находится в другом мире.

– В другом мире, в другом времени и, возможно, в другой галактике, – на всякий случай уточнил майор.

Бывший Магистр некоторое время молчал, глядя на свои сложенные руки, потом поднял голову и посмотрел на волшебника.

– И как, по-вашему, я должен реагировать на подобное заявление?

– Согласен, звучит довольно дико. Тем не менее, я бы посоветовал отнестись к нашим словам с предельной серьезностью, потому что речь идет о спасении вашей планеты.

– Хорошо, предположим, что я вам поверил. А почему же ваш брат сам сюда не явился?

– Потому что на данный конкретный момент времени ему от роду всего три года.

В административном блоке повисла долгая пауза.

– Послушайте, Тирон, – наконец не выдержал майор Кроу, – вы же технический специалист и наверняка изучали физику, высшую математику, теорию относительности и прочую муть… Поймите, очень давно произошли некие события. Пророчество было написано, отправлено на Тэру, потом кем-то найдено, потом ваше общество разделилось на сторонников и диссидентов, а потом пришли варды. Пока понятно?

– Вполне. Но в таком случае вы уже должны были умереть, а не стоять здесь и уверять меня, что автору древнего Пророчества сейчас только три.

– Резонно. Я, к сожалению, не способен объяснить, как работает эта пространственно-временная загогулина, но вы можете признать факт нашего существования и способность перемещаться между мирами. Поверьте, не нужно вдаваться в подробности, голова заболит.

– Мы удовлетворили ваше любопытство? – вернулся к исходным позициям адмирал Бран. – Тогда просветите нас по поводу Пророчества.

Тирону Арну нисколько не полегчало, потому что он выглядел как типичный пациент психиатра.

– Надеюсь, что вы меня не разыгрываете. Манускрипт был найден при проведении строительных работ под Центральной площадью города Транган, вернее, в том самом месте, где она сейчас находится. Он покоился в каменной нише…

–  Дайте, угадаю, – перебил Магистра волшебник. – Это была кованая серебряная шкатулка, в которой лежал красный кожаный чехол для писем с печатью в виде золотой розы.

– Именно так…

– И как давно его нашли?

– Примерно сто семьдесят лет назад.

– Значит, у тэранцев было время подготовиться, – пробормотал Ксан по-эльфийски. – Братец все точно рассчитал и принял меры. Но кто же еще ждет своего часа в этом самом месте? Не подскажешь мне, сестра?

На очаровательном лице молодой волшебницы не дрогнул ни единый мускул. Она потянулась к голограмме развернутого листа, и Пророчество неожиданно оказалось у нее в руке, вполне материальное и очень похожее на настоящее. Тирон в изумлении разинул рот. Пока он приходил в себя, остальные склонились над листом плотной бумаги, изготовленной лучшими эльфийскими мастерами.

– Толково изложено, – прочитав текст, одобрительно заметил майор Кроу, – и написано нормальным современным языком. Тайлера явно будут обучать другие учителя.

– Других в замке Розы просто нет, – возразил волшебник. – Так что насчет приписки, Нэн?

– Чтобы понять подсказку Тая, мне нужно оказаться непосредственно в том самом месте, – Анна обернулась к адмиралу. – Филипп, где находится город Транган?

– На противоположной от нас стороне глобуса, миледи, – Бран отметил про себя, что больше не заикается в присутствии Анны, чувства уже не захлестывали его с головой. – У планеты имеется единственный материк, вытянутый широкой полосой по всей ее окружности, и два океана в районе северного и южного полюсов. Из-за особого наклона оси планеты они оба достаточно теплые. В космических масштабах Тэра довольно мала и очень компактна, что многое упрощает.

– Прекрасно, – подвела итог Анна. – Осталось решить, что для нас сейчас важнее: принять корабли или найти спрятанное. Полковник Гатлин уверяет, что космодром уже почти готов. Поскольку лучше он все равно не станет, его можно использовать по назначению.

Ксан сделал эльфийский жест, выражающий крайнее раздражение. Время поджимало, а он все еще топтался на месте, не решаясь переступить черту. Занятые обсуждением собственных планов, гости на минуту забыли о хозяине административного блока.

– У меня такое чувство, что вы можете спасти Тэру от захватчиков без всякого вмешательства со стороны ее населения, – решил напомнить о себе Тирон, но слишком поздно вспомнил, что планета уже утратила большую часть своих жителей.

Видя, как изменилось лицо бывшего Магистра, адмирал Бран поспешил его подбодрить.

– Еще не все потеряно. Наверняка обитатели «Семелы», «Тефии» и «Фетиды» сумели выдержать изоляцию. Я предлагаю отложить на время облет Убежищ и заняться поисками вардов. Когда с захватчиками будет покончено, вы сможете без помех воссоединиться с теми, кому удалось уцелеть.

Арн покачал головой.

– Вы говорите об этом так легко, словно победа над вардами – дело решенное. У нас нет ровным счетом ничего, что представляло бы угрозу для могущественной расы бессмертных извращенцев!

– Я так не думаю. У нас все же кое-что есть, а если мы перестанем терять время на пустые уговоры, то будет еще больше. Вы уверены, что все нам рассказали?

– Мне нечего добавить, – уверенно заявил Тирон, но ему никто не поверил.

– Теперь ваш ход, мастер Ксан.

 

Глава 9

Последние слова адмирала Ксан воспринял как руководство к действию. Он сломал голову, пытаясь придумать благовидный предлог для интимного свидания с Ледой, но ни время, ни место, ни постоянная занятость к этому не располагали. Волшебник не умел отстраняться от текущих событий, как это часто делала его сестра. Анна включалась в процесс, когда считала нужным, а потом вновь укрывалась в своем магическом коконе и просто наблюдала за происходящим со стороны. Ксан, напротив, даже во сне не терял ментальной связи с окружающим миром.

Этот дар достался ему от матери. Мона всегда находилась на подхвате и выправляла искажения до того, как они успевали перерасти в полноценный конфликт. С момента появления в «Араго» волшебник уже совершил несколько грубых ошибок. Теперь на его совести были гибель юной девушки, бегство ее убийцы и уклонение от священного долга. Ему давно следовало получить доступ к могуществу, а он тянул время, словно школьник, плохо выучивший урок…

Жилой бокс Леды, состоящий из маленькой спальни и некого подобия гостиной, выглядел милым, по-настоящему уютным, но очень сдержанным. Девушка явно была равнодушна к изыскам и держала у себя только то, что было действительно необходимо. Ксан с иронией подумал, что его Избраннице легко угодить, но трудно выбрать подходящий подарок. Ценности как таковые имели в Убежище исключительно прикладное значение.

Молодой волшебник устроился в кресле возле большого жидкокристаллического экрана, на котором заходящее оранжевое солнце превращало голубоватую тэранскую растительность в пылающий костер ярких красок. Просидел Ксан недолго. Нетерпение и тревога вновь подняли его на ноги и заставили пройтись по комнате. Почему он так дергается перед встречей с любимой девушкой?

Ответ напрашивался сам собой. Волшебник никогда не имел постоянных отношений. Он быстро сходился с приглянувшейся красавицей и так же легко расставался с ней, благо многие эльфийки искали лишь изысканных удовольствий, а не стремились к созданию семьи. Теперь все было иначе, а Ксан понятия не имел, как следует себя вести, чтобы ненароком не оттолкнуть неопытную Леду.

– Так ты протопчешь дыру в моем ковре, а их запас на складах «Араго» не бесконечен, – волшебник удивленно обернулся. Это как же нужно было погрузиться в собственные переживания, чтобы пропустить приход хозяйки дома! – Надеюсь, ты вошел не через дверь.

– Грешен, воспользовался магией. Не хочу лишних разговоров.

– Тебя смущают пересуды?

– Нисколько, но я заботился не о себе.

Леда улыбнулась так, словно была на десять лет старше, а не младше Ксана.

– Я уже взрослая и могу распоряжаться своей жизнью. Ты не пришел сегодня на ужин.

– Мой голод пищей не утолить.

– Об этом я уже догадалась. А почему ты так нервничаешь?

У волшебника вырвался невольный смешок.

– Неужели заметно? Позор мне…

Девушка положила свой рабочий щиток на пристенную консоль и начала неспешно раздеваться. Сбросила мягкие сапожки, раскрыла застежку комбинезона и стянула его с плеч, оставшись в коротком полупрозрачном топе, который не скрывал, а скорее подчеркивал юную упругую грудь. Движения Леды были естественны и неторопливы. В ее поведении не чувствовалось ни намеренной провокации, ни явной демонстрации, она просто хотела помочь этому странному мужчине сделать последний шаг.

– Думаешь, я настолько наивна, что ничего не понимаю? – избавившись от комбинезона, девушка подошла к волшебнику вплотную и посмотрела в его потемневшие глаза. – Вместо того чтобы прийти в мою постель, ты меня избегаешь. Чего ты боишься?

– Себя. Видишь ли, Леда, я не совсем человек, и наша с тобой близость не будет обычной. Через тебя я должен обрести могущество, а эта сила может тебе повредить.

– Или не может. Мне не вредит даже сила вардов.

Впервые в жизни Ксан не нашел, что сказать, логика юной подруги сразила его наповал. Ему до сих пор и в голову не приходило, что Леда обладает природной защитой от магии. Облегчение и крайнее возбуждение накрыли его одновременно. Сильные чувства были ужасно неудобны: они туманили голову, отнимали разум, вызывали слабость в коленях и дрожь в мышцах, но восторг, который они с собой несли, стоил всех неудобств.

Так и не найдя нужных слов, волшебник подхватил девушку на руки и отнес в спальню. Размер кровати его порадовал. Слава Богам, Леда спала не на узенькой койке-одиночке, а на широком добротном сооружении, покрытом пушистым покрывалом. Ксан одним движением откинул декоративную ткань, посадил свою добычу в центр кровати и отступил на пару шагов, чтобы полюбоваться ею и немного притушить пожар в крови. Тщетно. По жилам растекалась раскаленная лава, голос плоти набатом отдавался в голове.

Одежда вдруг стала казаться тесной, и Ксан поспешил избавиться от нее. Только в самый последний момент он вспомнил о девичьей стыдливости, но Леда смотрела на его наготу вовсе не испуганно. Напротив, вид обнаженного Избранника привел ее в восторг, и она первая протянула к нему руки. Привстав на колени, девушка жадно провела ладошками по безупречной гладкой коже его груди, а потом поцеловала первое, до чего смогла дотянуться – ямку между ключицами.

Волшебник плохо запомнил то, что случилось дальше. Впервые в жизни он не владел собой, не контролировал происходящее, то есть, находился не в своей тарелке. Если бы пару месяцев назад ему сказали, что подобное возможно, он счел себя оскорбленным. Осознание для него наступило только в тот миг, когда был преодолен девственный барьер.

Ксану внезапно показалось, будто после долгого отсутствия он, наконец, вернулся домой. Его одинокое, замкнутое сердце дрогнуло, стена вокруг него дала трещину, а потом начала стремительно разрушаться, оставляя под обломками прежние заблуждения, страхи и сомнения.

Два слитых воедино тела окутала сияющая магическая аура, но никто из них этого даже не заметил. Свободные, раскованные, гармоничные, они продолжили двигаться в едином ритме навстречу общему блаженству. На этот раз Александр Корвел не следил свысока за оргазмом своей партнерши, не снисходил любезно к ее женским нуждам. Он едва дождался первых содроганий Леды и поспешил присоединиться к ней, чтобы не упустить ни единой подробности новых неизведанных прежде ощущений.

 

Магии в тесной комнатке было столько, что она полностью изолировала любовников от внешнего мира. Ксан очнулся не сразу и даже позволил себе немного полежать, чтобы сполна насладиться любовным утомлением. Это оказалось приятно. Леда спала рядом на животе, ее мягкие пепельные волосы рассыпались по подголовнику и переливались в свете ночника, как дорогой шелк.

Хронометра в спальне Ксан не обнаружил, но по его ощущениям была середина тэранской ночи. Магия давила на него все требовательнее, и он, наконец, решился полностью раскрыться, позволил силе войти в него и там поселиться. Могущество едва вместилось в чертоги его разума.  Ксан не сразу сообразил, как примирить внутри себя прежнюю и новую силы, но они обошлись без его вмешательства, просто слившись в одну. Волшебник стал обладателем удивительного сочетания привычной и совершенно незнакомой мощи, пределов которой он пока не знал. Осторожный экпресс-тест показал, что магия отзывается и поддается контролю, хотя и с определенным усилием.

Ксан ощутил невообразимо далекое одобрение матери, получил благословение высших сил, но от сестры его по-прежнему отделяла глухая, непроницаемая стена, которая наводила на мысли о глубоком внутреннем кризисе. Так и не добившись отклика от Анны, Ксан закрыл глаза и раскинул поисковую сеть. Покрытие оказалось нереально огромным! Выйдя за пределы атмосферы, волшебник внутренним зрением увидел орбиты всех трех лун Тэры, ажурную сеть автоматических искусственных спутников вокруг нее, оранжевый диск далекого солнца, а еще…

Ксан сосредоточился и задействовал все свои вновь обретенные способности. От напряжения у него заломило виски, плечи свело судорогой, но он не дрогнул и держал фокус до тех пор, пока не добился желаемого. Четкая картинка появилась лишь на мгновение, однако этого оказалось достаточно, чтобы увидеть и запомнить все самые существенные детали.

– Санни! Санни, ты слышишь меня?! – встревоженная Леда трясла и толкала застывшее, неподатливое тело волшебника, которое еще совсем недавно чувственно изгибалось ей навстречу, а теперь сильно напоминало окоченевший труп. – Скажи хоть что-нибудь или я сейчас позову на помощь!

– Не… не надо никого звать… Дай мне одну … минуту… – Ксан с трудом распрямился и принял сидячее положение. – Прости, малышка, я немного … увлекся. Больше это не повторится…

Вид у волшебника был такой странный, что Леда испугалась не на шутку.

– Лучше я все-таки приведу Олин, пусть она тебя осмотрит.

– Нет-нет, не стоит беспокоить доктора Твил, – Ксан перехватил возлюбленную, которая уже собралась бежать за помощью, и крепко прижал к груди. – Просто моя новая сила такая же неукротимая, как ты, с ней непросто совладать.

–  Это что, попытка польстить? – Леда подозрительно посмотрела на бледное лицо волшебника. – Меня бесполезно забалтывать, Ксан, даже брату это никогда не удавалось.

Волшебник усмехнулся и прильнул губами к теплому виску своей избранницы, чувствуя, как частит ее пульс.

– Ты еще не раз убедишься, что лесть чужда моей природе. Я всего лишь хотел испытать новую силу, но неожиданно обнаружил нечто важное…

–  И что же это?

– Корабль вардов.

Часть 4. Небесный меч

Глава 1

– В тени Клото?

Тирон Арн быстро перебрал лежащие на столе блестящие цилиндрики, и в воздухе развернулось голографическое изображение Тэры с тремя непохожими друг на друга лунами.

– Он примерно здесь, – ткнул пальцем волшебник, а потом для верности подвесил сверху оранжевый шар, изображающий солнце.

Майор Кроу несколько раз обошел голограмму, со всех сторон рассматривая мрачноватую крупную луну, которая только чудом удерживалась в поле притяжения небольшой планеты.

– Она действительно отбрасывает тень! Никогда такого не видел… И как же выглядит этот корабль?

Ксан откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Возле голографического изображения Клото сверкнул огонек, рядом еще один, а потом появилось множество вспышек, которые растеклись в разные стороны подобно небольшому пожару. Когда огни потускнели и погасли, в теневой зоне луны появился космический корабль. Его внешний вид настолько поразил всех собравшихся в административном блоке, что они даже позабыли восхититься мастерством волшебника.

– Твою ж мать! – непроизвольно вырвалось у Юджина. Он не глядя опустился в кресло и прижал ладонь ко рту, чтобы удержать поток бранных слов.

– Присоединяюсь, – поддержал его полковник Гатлин. – Это ошибка в масштабировании или он на самом деле такой огромный?

– Ошибки нет, именно таким я его и увидел.

– Вот эти выступы по бокам немного напоминают наши силовые установки…

– Или другое неизвестное нам оружие, – добавил адмирал. – Кто знает, по какому пути развивались их технологии.

– Ни по какому, – уверенно возразил Николас. – Все, на что вы смотрите, имеет тысячелетнюю историю. Если это определение покажется вам чрезмерным, заменим его на «многовековую». Корабль явно построен в те же времена, что и сооружение на Каменном острове, а может и еще раньше.

– Согласен, – включился в дискуссию Фиарэйн. – Он создан для того, чтобы преодолевать огромные расстояния, его аналогами пользовались Звездные скитальцы. С помощью этих кораблей они смогли расселить человечество по Галактике, но сама технология, видимо, была утрачена.

– А вот варды ее сохранили. Это похоже на прошлое, которое явилось уничтожить будущее, – Рауль Данфи встал со своего места и подошел вплотную к изображению. – Если двигаться со сверхсветовой скоростью, пространство и время становятся величинами относительными.

– Сколько же они уже живут? – растерянно спросил Тирон.

Гости вдруг заулыбались и почему-то посмотрели на архивариуса, но тот предпочел скромно отмолчаться.

– Как вы смогли убедиться, варды – вампиры, – тяжело вздохнул Юджин. – На этом огромном, нелепом корабле наверняка поместятся все выжившие жители Амбрима и Лирмонта. А поскольку они сейчас питаются исключительно друг другом, то смогут протянуть довольно долго.

– Я тоже так считаю, – согласился Николас с мнением майора. – Варды до сих пор висят на орбите с одной единственной целью: дожидаются результатов естественного отбора в накопителях под Башнями. А потом уцелевшие и вконец одичавшие жители Тэры отправятся с ними на корабле в долгое космическое путешествие…

– К следующей намеченной цели, – закончил фразу Рауль Данфи.

У сидящих за столом тэранцев был такой вид, словно они вот-вот расстанутся с завтраком.

– Как все это гнусно, чудовищно и унизительно, – наконец выдавил Ристо Твил и обратился к волшебнику. – Корабль такой огромный… Сколько на нем вардов, как вы думаете?

– Десятка полтора, не больше. Эти твари не живут большими группами.

– Один единственный корабль с кучкой древних отщепенцев с легкостью завоевывает целые планеты, – Селина Алин недоверчиво покачала головой. – Это никому не кажется странным?

– Два с половиной года назад я рассуждал в точности, как вы, а на моей планете их было всего семеро.

– Как же вы с ними справились?

– Никак. Всю работу за нас проделали брат и сестра Корвел.

Тэранцы с надеждой повернулись к волшебникам, но Ксан упреждающе поднял руку.

– Не торопитесь с выводами. Мы не можем проникнуть на этот корабль, его защищает древняя магия, против которой наших сил недостаточно.

После долгой мучительной паузы Тирон Арн, наконец, пошевелился. Он свернул голограмму, сложил руки на крышке стола и посмотрел на молодого волшебника.

– Так что же мы будем делать?

– Для начала обеспечим адмирала космическим флотом, а дальше будет видно.

Магистр в сомнении стиснул пальцы.

– Боюсь, что это не в наших силах, мастер Ксан. На Тэре найдутся разве что носители, способные вывести на орбиту спутники, регулярного космического флота у нас нет.

– От вас этого и не требуется, мы получим корабли другим способом. Космодром готов, полковник?

– Осталось подключить освещение, и можно будет принимать корабли, – невозмутимо доложил Доминик Гатлин.

– Прекрасно, этим и займемся.

Гости дружно поднялись из-за стола и покинули помещение, тэранцы проводили их растерянными взглядами.

– Ты хоть что-нибудь понимаешь, Рон? – тихо спросила Тиана Арио.

– Ответить тебе честно? Я еще даже не успел осознать весь масштаб катастрофы. На Тэре полное безвластие…

– Мне кажется, что сейчас тебя должно заботить другое, – перебил Арна Ристо Твил, который прекрасно знал, как их руководитель любит порассуждать на больные темы. – К вопросу о власти можно вернуться позднее.

– Что может быть актуальнее, чем правильно выстроенная вертикаль? Необходимо наделить кого-то полномочиями, чтобы он мог утверждать планы, принимать решения…

– Ах, вот в чем дело, Рон, – во взгляде ученого появилось неприкрытое презрение, – тебе уже понадобились полномочия? Не хочу показаться невежливым, но решения здесь явно принимаешь не ты, зато мы можем возложить на тебя ответственность за неудачи.

Несмотря на полную безнадежность ситуации, у Тианы вырвался невольный смешок. Ей очень импонировали манера поведения гостей и методы их работы. Рядом с этими людьми самый жуткий ужас представлялся не таким уж страшным. Если тэранцы не потеряют куража под давлением обстоятельств, то у них еще может быть будущее.

 

Со стороны казалось, что на расчищенной от валунов площадке ровным счетом ничего не происходит. Когда команда воспитанников под руководством полковника Гатлина закончила монтировать мачты освещения и на них установили мощные прожекторы, к делу приступили волшебники. Час проходил за часом, а брат и сестра Корвел все так же неподвижно стояли в центре импровизированного космодрома, неотрывно глядя себе под ноги. Припекало солнце, многочисленные зрители, которых попросили отойти как можно дальше, уже заметно волновались. Кто-то из них тихо переговаривался, кто-то разочарованно переглядывался с соседями, градус ожидания начал заметно снижаться.

Внезапно горячий воздух подернулся муаровой рябью, потом сильно заколыхался, практически скрыв из виду волшебников. Казалось, будто над каменистой равниной разразился бесшумный воздушный шторм, исказивший перспективу до неузнаваемости. Волнение продолжалось довольно долго, но как только оно улеглось, изумленные зрители увидели пять настоящих космических кораблей, которые из-за отсутствия космодромных катапульт стояли прямо на грунте.

Едва отзвучал общий потрясенный вздох, как все повторилось сначала, только на этот раз буря была масштабнее и сильнее. Зачарованные необычным зрелищем люди теперь боялись даже шелохнуться, чтобы не пропустить ни единой подробности происходящего. Солнце проделало свой путь по небосводу и уже успело коснуться пылающим краем верхушки горы, когда волшебники, наконец, подняли головы и огляделись. Их окружали «Эдера», «Эрика» Рауля Данфи, «Алуна» Николаса, личная яхта адмирала «Клелия» и супербот полковника Гатлина с единственным мужским именем «Драйден». А прямо в центре расчищенной площадки возвышалась сине-золотая громада «Тайны океана».

С тихим шелестом в борту грузовика распахнулся люк и в его створе появился человек в темно-синей форме космофлота Империи. Он приветственно помахал рукой толпе, собравшейся поглазеть на чудо, и широко улыбнулся волшебникам.

– Ну, здравствуйте что ли! Давненько не виделись.

Глава 2

Теперь все внимание было снова приковано к гостям и не только потому, что в Убежище чудесным образом появился капитан Хантер. Вместе с кораблями на Тэру, наконец, прибыли личные вещи путешественников. Они сбросили надоевшую полевую форму и с удовольствием переоделись в свою привычную одежду. Их вечернее появление в общей столовой произвело настоящий фурор. Теперь и без представления было понятно, какие статусные персоны пожаловали на Тэру со спасательной миссией. Ведь недаром майор Кроу уверял своих друзей, что встречают обычно по одежке.

На фоне однородной массы серебристых комбинезонов гости выглядели эффектно и даже сексуально, хотя по большей части были одеты в строгие мундиры. Эти красивые, уверенные в себе мужчины поневоле заставляли замирать женские сердца. До появления чужаков любая личная жизнь в «Араго» находилась под строгим запретом, и вдруг выяснилось, что дети уже давно выросли, а взрослые еще не состарились. Воздух свободы кружил головы, и всем засидевшимся в подземном бункере хотелось его вдохнуть.

Самым нелогичным и необъяснимым явлением оказалась реакция местных мужчин на молодую волшебницу. Ее с детства сопровождало неизменное восхищение окружающих. Не то чтобы Анна так уж нуждалась во всеобщем обожании, но восторженное внимание со стороны мужчин и женская зависть ей были обеспечены в любом мире. А вот на Тэре этого не произошло. По какой-то странной причине парни из «Араго» не приняли молодую волшебницу. Они без колебаний шли на контакт со всеми гостями, включая Ксана и Николаса, а Анну откровенно побаивались и старались к ней не приближаться.

 

После невероятных усилий, затраченных на перенос кораблей, волшебники проспали всего три дня, поставив своеобразный рекорд. За это время пилоты провели тестирование всех корабельных систем, но, к их немалому удивлению, электроника оказалась в полном порядке. Великая волшебница совершила нечто немыслимое. Она использовала магию своих детей как маяк и отправила в полную неизвестность не только гигантскую массу металла, битком набитую сложными приборами, но и живого человека внутри нее.

Доверие капитана Хантера к своим нанимателям было настолько велико, что он без колебаний согласился на опасный эксперимент. Самого перехода Блейк даже не почувствовал. Он просто задраил за собой люк на Фроме и через час вышел из него на Тэре, нарушив при этом все законы физики. Свидетелей появления кораблей было очень много, но поверить в чудо смогли лишь единицы. Остальные решили, что просто присутствовали при их посадке.

Наблюдая за тем, как мучаются обитатели Убежища, пытаясь найти объяснение необъяснимому, Филипп Бран невольно вспоминал самого себя трехлетней давности. Он тоже не мог поверить, тоже сомневался до последнего, но ему все же хватило характера принять правильное решение.

Тирону Арну это никак не удавалось, он не был создан для руководящей работы. Но главная его проблема заключалась в другом. При явном дефиците силы воли бывший Магистр обладал патологической скрытностью. Несмотря на отчаянное положение и сложность ситуации, он упорно продолжал держаться за свои секреты, приберегая важную информацию на какой-то одному ему понятный крайний случай.

 

– Уже не знаю, что с ним делать, – Юджин в досаде поддел мелкий камешек кованым носком армейского ботинка, – этот бывший Магистр молчит, как партизан! Я видел в аптечке Блейка парочку подходящих препаратов, могу вколоть ему «сыворотку правды», если хотите.

Волшебник решительно покачал головой. Он сидел на земле в тени корпуса «Алуны», опираясь спиной на походный ранец, остальные стояли рядом. Ксан все еще чувствовал слабость, но при этом ему было, чем гордиться. Пять красавцев-кораблей и огромный тридцатиметровый грузовик, сверкали глянцевыми боками на тэранском солнце как свидетельство его магической мощи.

– Не хочет говорить – не надо, не будем его принуждать. Я, грешным делом, заглянул в ящик с семейными реликвиями Арнов и внимательно изучил эту детскую игру. Там обозначен только путь до Двери, об оружии нет ни слова. Почему же Тэйн искал именно его?

– Потому что оружие против вардов действительно существует? – предположил Николас.

– В самую точку! И находится оно не в горной пещере, а под центральной площадью Трангана.

– «…где ОН ждет своего часа», – задумчиво прищурился архивариус.

– Вы не пробовали спросить у своей сестры? – обратился к волшебнику адмирал Бран. – Она определенно обладает каким-то знанием на эту тему.

– Пробовал и не раз, – Ксан раздраженно отшвырнул осколок пестрого кварца, которым поигрывал, чтобы занять руки. – Но проще отправиться туда самому, чем получить информацию от Тирона Арна или моей сестры. Этот заговор молчания начинает меня беспокоить.

– Брэйрэ Анну очень интересует город Транган.

– И наверняка неспроста…

– Раньше малышка Нэн ничего от нас не скрывала.

– Просто она выросла, Юджин, – сдержанно, чтобы не обидеть Николаса, отозвался волшебник.

После трехдневного отдыха Ксан проснулся с неприятным сосущим чувством, которое он поначалу связал с общим состоянием организма, но вскоре стало понятно, что так теперь проявляется его магическое предчувствие. Эта неотвязная тревожность усиливалась с каждым часом, побуждая волшебника к немедленным действиям, а цель по-прежнему скрывалась за пеленой тумана. Он назначил друзьям встречу на космодроме, чтобы поговорить без помех и попросить у них совета, чего прежде никогда не делал.

Анну волшебник на совещание не пригласил, и это тоже случилось впервые. В какой-то несчастливый момент он перестал понимать, что происходит с его сестрой, а все попытки наладить контакт так ни к чему и не привели. Анна ни разу не опустила щиты. Она выстроила внутри себя прочную стену, и проникнуть в эту цитадель можно было только силой. Такая защита не представляла проблемы для магии Ксана, но он скорее дал бы отрезать себе руку, чем причинил вред младшей сестренке.

– Прежде чем сделать следующий шаг, я хочу узнать ваше мнение. Что для нас сейчас важнее, космическая разведка или поиски мифического оружия?

Вопрос напрямую был связан с тактикой дальнейших действий, поэтому требовал соблюдения субординации.

– Я отдаю приоритет разведке, – первым, как и положено, высказался командующий флотом. – Сначала посмотрим, с чем в реальности придется иметь дело, а уже потом, решим, насколько эффективным окажется это неизвестное оружие.

– Согласен, – коротко отозвался полковник Гатлин, а за ним и все остальные. Решение было поддержано единогласно.

– Прекрасно, отправляемся на разведку, – Ксан с усилием поднялся на ноги и немного постоял, пережидая приступ головокружения. – Что касается вашего корабля, капитан Хантер, то он пока останется на месте. «Тайне океана» предстоит выполнить особую задачу.

Блейк только молча кивнул, он давно научился не задавать лишних вопросов.

Ранним утром с импровизированного космодрома в горах Араго один за другим стартовали пять кораблей. Они сделали несколько витков вокруг планеты, потом подровняли эскадренный строй и взяли курс на Клото.

Глава 3

После подробного доклада адмирала о результатах космической разведки в административном блоке надолго воцарилось тяжелое молчание. Наконец, голос подал Тирон Арн.

– Даже если сейчас положение кажется абсолютно безвыходным, мы не должны отчаиваться.

– Это нам понятно, Рон, – не стал спорить с управляющим Ристо Твил. – Но что мы можем противопоставить космическому монстру, который своими размерами превосходит одну из наших лун? Даже грузовик капитана Хантера кажется жалкой букашкой на фоне исполинского корабля вардов.

– Мы обязательно что-нибудь придумаем, – энтузиазм в голосе бывшего Магистра прозвучал настолько фальшиво, что ему самому стало неловко.

– Все что мы можем придумать, это затаиться в кольце гор и молиться, чтобы нас случайно не обнаружили. В Пророчестве сказано, что жизнь на планете замрет, когда иссякнет ее последний источник…

После очередной продолжительной паузы со своего места поднялся волшебник. По мановению его руки над поверхностью стола появилось изображение красного кожаного футляра с золотой Розой Корвелов, которое внезапно материализовалось и упало в подставленную ладонь. На глазах у изумленных тэранцев Ксан снял крышку и вытряхнул на стол свернутый манускрипт.

– Это не совсем так, – заговорил он, разворачивая плотный лист бумаги. – Любое Пророчество всегда следует трактовать в зависимости от сложившейся обстановки, ведь проходит много времени, прежде чем оно увидит свет. Жизнь на этой планете замрет лишь в том случае, если мы будем бездействовать. Вы ничего не хотите добавить, Магистр? – Тирон Арн съежился в своем кресле, словно хотел стать незаметным. –  Нет? Тогда скажу я…

– Постойте! Почему вы все время давите на меня? Это противоречит нормам…

– Вопрос не в том, почему я давлю, а в том, почему вы медлите? Ваша нерешительность лишает надежды тех, кто еще может выжить, кто способен сопротивляться.

– Да что вы об этом знаете?! – внезапно закричал Тирон. Он вскочил со своего места и попытался выхватить у волшебника манускрипт, но его пальцы лишь скользнули по воздуху. Бумага вновь стала изображением. – Я не уверен, что там вообще что-то есть! В эту сказку верила только моя жена. Вместо того чтобы укрыться с нами в Убежище, она отправилась искать несуществующее средство спасения и погибла…

– Почему вы так уверены, что она его не нашла?

– Потому что варды все еще здесь!!!

Неожиданно для всех Тирон показал свое истинное лицо. Он не только затаил обиду на погибшую жену, но и обвинил ее в тех несчастьях, что преследовали его без малого двадцать лет. Как будто Лилиана Эстэ обязана была довести поиски до конца, а заодно в одиночку уничтожить могущественных захватчиков.

Арн испуганно замолчал, но было уже поздно. Соотечественники повставали со своих мест и окружили его со всех сторон.

– Тебе что-то известно, Рон?

– Почему ты молчал столько лет?

– Как ты мог скрывать от нас важную информацию?

– Кто дал тебе право решать в одиночку?

– Я сам, сам взял себе это право, потому что никто из вас не вступился за меня! Вы оставили меня гнить в тюрьме и ни разу обо мне не вспомнили…

– Что ты несешь?! – Наставник Флури схватил бывшего Магистра за грудки и, как следует, встряхнул. – Мы все считали тебя погибшим. Никто из нас не знал, что существует тюремный блок, и винить за это ты можешь только себя. Из-за твоей проклятой скрытности продолжают гибнуть люди, а нас и так осталось мало!

Арн попытался высвободиться, но это оказалось не так-то просто. Местный специалист по электронике Оркус Флури не уступал ему в росте, к тому же обладал недюжинной силой.

– Что вы смотрите? – снова закричал Арн, обращаясь к гостям, но те не спешили вмешиваться, невозмутимо наблюдая за потасовкой. – Они же меня искалечат!

– Простите, Магистр, но нам самим давно хотелось это сделать, – майор Кроу не выдержал и фыркнул от смеха. – Вы всех так достали…

Когда страсти немного улеглись, и Наставники снова расселись по местам, Тирон смог, наконец, привести в порядок измятый комбинезон.

– Будет лучше, если вы прямо сейчас все нам расскажете, другой возможности я вам не дам, – негромко произнес волшебник, и эхо этих слов прокатилось по всем помещениям административного блока.

– Не надо меня запугивать! – машинально огрызнулся Тирон, но сила магического предупреждения уже проникла в его сознание. – Мне известно не так уж много. Моя жена была уверена, что в каком-то мифическом подземелье под Центральной площадью Трангана хранится древнее оружие невиданной силы.

– А откуда Лилиана Эстэ об этом узнала?

– Понятия не имею, она так и не открыла мне свой источник информации.

– Вы не сказали нам ничего нового, Магистр. В чем же смысл повествования?

– Смысл в том, что там ничего нет! Это всего лишь сказка, миф, никакого супероружия не существует. Мы не раз пытались его отыскать, но под Центральной площадью нет никакого подземелья, там только городские коммуникации. Я отказался от дальнейших поисков и вплотную занялся эвакуацией, но Лилиана так и не сдалась. Она не думала ни обо мне, ни о детях, а продолжала до последнего исследовать канализационные стоки…

– Вы ошибаетесь, Магистр, Лилиана Эстэ постоянно думала о детях, она хотела спасти их будущее. Мне жаль, но ваши откровения опять запоздали. Вы большой мастер по стрельбе холостыми, – адмирал Бран демонстративно поднялся, давая понять, что совещание окончено. – Полковник, готовьте «Хавелоки», мы отправляемся в Транган.

 

Николас притушил свет в кокпите, оставив светиться только приборную панель. Скоростные катера недавно пересекли линию терминатора и теперь летели над ночной стороной Тэры.

– Последние дни ты так молчалива, любимая, – он повернулся к Анне, которая сидела на месте второго пилота. – Если ты все еще чувствуешь слабость, нужно было остаться в Убежище.

– Со мной все в порядке, Ники. Ты же знаешь, я всегда мало говорю.

– Но не настолько мало. За четыре часа ты не произнесла ни слова.

– Прости, я просто задумалась.

– Не хочешь поделиться? Мне кажется, тебя что-то беспокоит.

Ник выбрал максимально обтекаемую фразу. Не мог же он сказать своей бесценной Нэн, что она скрывает от всех важные сведения. Формат их отношений не предполагал подобной откровенности. При малейшем намеке на задушевный разговор молодая волшебница запиралась в своей виртуальной крепости и выманить ее оттуда стоило больших усилий. Ник обладал завидным терпением, но не желал постоянно взвешивать каждое сказанное слово.

По своей природе Холдер не был охотником, постоянно преследовать добычу казалось ему утомительным. Анне, наоборот, нравилось ускользать от него, ее пьянил азарт погони и взрыв страсти в финале. Ей хотелось, чтобы в их совместной жизни все было легко, необременительно, беззаботно. Не думать о бытовых мелочах, не заниматься хозяйством, не устраивать завтраки, обеды и ужины. Появилась – исчезла, спряталась – нашлась, главное, нигде не задерживаться надолго.

Заигравшись в эту магическую чехарду, Анна так и не научилась быть настоящей женой, не стала Нику ни соратницей, ни другом. Она выбрала для себя роль сказочной возлюбленной, купалась в обожании мужа и не задумывалась о том, что его источник может когда-нибудь иссякнуть.

– Это не беспокойство, а предвкушение, Ники.

– О чем речь?

Анна лишь многозначительно улыбнулась.

– Потерпи, скоро все узнаешь.

Сколько раз за последние два года он слышал эту фразу? И не сосчитать. Ник давно перерос возраст, когда мужчину увлекают подобные игры. Он был на двенадцать лет старше Анны, но она так сильно отличалась от своих человеческих сверстниц, что поначалу разница показалась ему несущественной. Какое-то время он всерьез надеялся создать настоящую семью, а потом на смену ожиданиям пришло смирение…

Ник бросил взгляд на следящий монитор. Почти всех пассажиров его «Хавелока» сморил сон. Он протянул руку и костяшками пальцев погладил нежную прохладную щеку молодой волшебницы.

– Ты тоже поспи. Еще часа два можно спокойно отдыхать.

Глава 4

Если Паликир был административной столицей Объединенных территорий, то в Трангане билось сердце тэранской индустрии. Самый крупный на планете мегаполис раскинулся на холмистой местности, поражая воображение масштабом построек и высочайшим уровнем технических достижений. Филипп Бран осматривал город с чувством близким к благоговению. Каждый район Трангана был по-своему уникален и неповторим, а все вместе они напоминали гигантскую выставку выдающихся архитектурных проектов.

Уже не в первый раз у Филиппа возникала мысль, как хорошо было бы жить в таких городах, но в следующий момент он вспоминал о сотнях тысяч их жителей, которые догнивали сейчас в зловонных котлованах под Башнями вардов. При облете Трангана разведчики насчитали целых двенадцать мрачных черных надгробий. Сам город был пуст, только вольный ветер неохотно трепал на его площадях выцветшие флаги и гирлянды разноцветных эмблем, которые тэранцы использовали вместо традиционной рекламы.

Центральная площадь мегаполиса была увенчана белоснежным обелиском, сверху донизу покрытым сложным геометрическим узором, который отдаленно напоминал надписи на каком-то неизвестном языке. До сих пор ничего подобного Филипп здесь не встречал, потому что тэранцам был чужд символизм. Они никогда не зашифровывали в произведениях искусства послания своим потомкам, но Пророчество Тайлера вполне могло изменить чье-то мировосприятие.

Памятник окружали пять фонтанов, таких же непохожих друг на друга, как и районы города, а по внешнему периметру площадь окаймляло длинное одноэтажное строение со стеклянными стенами, напоминающее музей или художественную галерею. Сегодня в Транган прилетели не только гости с Наставниками, но и шестеро воспитанников. Разведчикам предстояло исследовать разветвленную сеть технических туннелей под Центральной площадью, поэтому они разбились на группы и разошлись в разные стороны.

Все крышки с находящихся на площади люков оказались сняты, словно кто-то неизвестный решил облегчить поисковикам задачу, но ходы, в которые они вели, действительно выглядели как шахты для коммуникаций или обычная ливневая канализация. Непосредственно под обелиском находилось место, где и было найдено Пророчество, однако строители сумели превратить его в закрытый бетонный бокс с одной единственной дверью.

 

Выбравшись из очередного туннеля, Николас, Тэйн и Леда оказались на самом краю площади. Они остановились рядом с одной из двенадцати арок, которые были встроены непосредственно в стеклянную галерею и являлись выходами на улицы Трангана. Этот конкретный проход оказался перегорожен упавшим на землю турболетом. Сквозь его прозрачные бока виднелся ряд высоких сидений, к которым все еще были пристегнуты скелеты пассажиров в прекрасно сохранившейся одежде. К несчастью, турболет упал прямо на дорогу, похоронив под своим пузатым корпусом наземный транспортник, и они оба вместе с мертвыми пассажирами пролежали здесь без малого двадцать лет. Брат и сестра решили рассмотреть поближе место катастрофы, а Николас пошел вдоль галереи, пытаясь найти дверь в сплошном массиве толстенного стекла.

Ник ожидал, что Леда отправится на разведку вместе с Ксаном, но этого не случилось. Близкие отношения с волшебником не повлияли на образ жизни девушки. Она по-прежнему много работала, все дни проводила в мастерской и встречалась со своим возлюбленным только за ужином. Леда Арнийская никогда не капризничала, не любила сюрпризов и говорила то, что думала. Она оказалась идеальной парой для волшебника.

Тэйн и Леда мало походили на отца. Они были детьми держательницы Ключа Лилианы Эстэ, наследницы Звездных скитальцев. Вся эта тэранская история с самого начала казалась Нику сложной, запутанной и какой-то слишком личной. Пророчество Тайлера, загадочная временная петля, новая родня, мифическое оружие, необъяснимая скрытность Анны… Ник устал от тайн, но они продолжали множиться, усложняя его и без того непростую жизнь

До слуха Холдера внезапно донесся чей-то сдавленный крик, и в ту же секунду у него началась трансформация. Он еще не успел понять, что случилось, а его внутренний соперник уже учуял запах крови и рванул на волю. Он действовал так стремительно, что Ник упустил контроль над процессом, и назад к арочному проходу метнулся уже воин из Тени.

Возле разбитого турболета стоял испуганный Тэйн, а за его спиной маячил беглый Наставник Ренато, прижимающий к виску парня короткий раструб плазмомета. В нескольких шагах от них неподвижно застыла Леда с лазерным жезлом в руке.

– Даже не думай, моя дорогая! – Шейн глумливо усмехнулся и изобразил губами воздушный поцелуй. – Шевельнешься – и я снесу ему голову, в точности, как твоей подружке! – свободным кулаком он несколько раз ударил Тэйна по почкам, а когда тот присел от боли, обхватил его рукой поперек туловища. – Это только небольшой аванс, недоносок. Торжественно обещаю, что теперь уж точно доведу дело до конца, но перед смертью ты успеешь полюбоваться, как я трахаю твою сестру. Она станет моей наложницей, сексуальной рабыней. Улавливаешь концепцию? Я давно ждал этого момента, и теперь даже варды не смогут мне помешать.

– Умерь свое воображение, стражник, – Ник вышел из-за колонны совсем рядом с Ледой. Девушка стояла к нему боком, поэтому ничего не заметила, но на лице Тэйна даже сквозь боль и испуг проступило изумление. – Грешно раздавать обещания, которые не сможешь выполнить.

– А тебе что за дело, чужак? – Ренато презрительно оглядел пустые руки Николаса. – Я свободный человек, поэтому буду стрелять, когда захочу, трахаться, когда захочу, буду жить в резиденции Верховного Магистрата и мочиться с его крыши.

– Главное, не против ветра.

– Тебе, умник, тоже недолго осталось. Я больше не стражник и не Наставник, я – хозяин целого города!

– Для хозяина города ты рылом не вышел, – невозмутимо заметил Ник и, не поворачивая головы, заговорил на древнем языке. – Леда, вернись на площадь, тебе не нужно видеть то, что здесь произойдет.

Девушка дернулась на месте, не зная, что предпринять.

– Стой, где стоишь! – тут же воскликнул Ренато.

– Уходи, сестра… – Тэйн резко замолчал, когда Ренато наотмашь ударил его по лицу плазмометом.

– Заткнись, щенок или я начну убивать тебя прямо сейчас!

Увидев кровь на лице брата, Леда в ярости закричала, бросилась на Шейна и ткнула в него лазерным жезлом. Тот от неожиданности отшатнулся, а потом между ними вклинилось что-то темное…

 

– Вставай.

Настойчивый голос пробился сквозь беспамятство, заставив сознание включиться. Ренато приоткрыл глаза и украдкой огляделся. Он сидел на белом плиточном полу в просторном холле какого-то здания, прислонившись спиной к стойке администратора. Шейн не помнил, как сюда попал, но ощущения в теле были неприятные, а дорогая одежда пришла в полную негодность. Похоже, что его волочили по земле, как мешок с отходами. От возмущения лицо Ренато налилось кровью. Он только недавно обзавелся новым гардеробом и еще не успел насладиться моментом…

– Вставай.

Шейн вздрогнул и снова начал озираться. Холл был абсолютно пуст. Откуда же взялся этот странный металлический голос? Скользя новыми сапогами по гладкой плитке, бывший Наставник поднялся и повернулся кругом. Никого.

–  Сражайся.

Еще не легче! Плазмомет у него отобрали, все лазерное оружие тоже исчезло, остался только топорик стражника за поясом, с которым Шейн по старой привычке никогда не расставался. Потертая рукоять легко скользнула в ладонь, знакомая тяжесть остро заточенного топорика вселила в Ренато уверенность. Он вышел на середину холла и развел руки в стороны.

– Ну, так где же ты?

Ему никто не ответил, но зеркальная стена неожиданно пошла рябью, и из нее выступил … человек. Сначала вся его фигура была словно облита жидкой амальгамой, но со следующим шагом этот эффект пропал, и перед Шейном предстал не кто иной, как Николас Холдер с коротким клинком в руке. Это был он и одновременно не он. Ренато успел неплохо изучить внешность гостей и помнил, что молодой адвокат раньше выглядел иначе…

– Сражайся.

Да что он заладил одно и то же? Хотя мысль сама по себе неплоха. Почему бы прямо сейчас не разделаться с этим странным типом? У него нет времени на чужеземные фокусы, нужно срочно найти Леду. Такой удобный случай может больше не представиться…

– Сражайся.

Вот пристал! Отвлекая внимание противника, Ренато высоко подбросил топорик, а потом перехватил его в воздух за рукоять и стремительно атаковал. На службе он слыл непревзойденным мастером по метанию топора, но на бросок у него была только одна попытка. Промахнется – останется безоружным. Правда, драться Ренато тоже любил. Ему не составит никакого труда завалить хлипкого адвокатишку в долгополом сюртуке…

Шейн спешил поскорее отделаться от Николаса, поэтому сыпал ударами направо и налево, но ни один из них почему-то не достигал цели. Когда он весь взмок и начал задыхаться, стало понятно, что ни бойцовский опыт, ни физическая мощь не дают ему никакого преимущества. Адвокат с легкостью уклонялся от ударов и лишь изредка подставлял под лезвие топора свой короткий клинок.

Ренато понимал, что надолго его не хватит, но метнуть топор никак не удавалось. В висках бешено стучала кровь, едкий пот заливал глаза, а удобный момент все не наступал. Когда правое плечо окаменело от усталости, Шейн перебросил топор в левую руку. У него вдруг появилось дикое ощущение, будто он сражается с самим собой, к тому же ему постоянно приходилось смотреть под ноги, потому что пол был очень скользким. Если он упадет, подняться ему уже не удастся…

В тот момент, когда силы были практически на исходе, Ренато вдруг увидел в дверях знакомый силуэт. Кора! Они давно не виделись, он даже начал думать, что его сестра погибла так же, как и этот болван Обри…

– Стреляй! – прохрипел Ренато в полной уверенности, что Кора немедленно придет ему на помощь. Так было всегда, разве нет? Но женщина в дверях не пошевелилась, она просто стояла и смотрела на него.

От усталости бдительность Ренато притупилась, и он пропустил молниеносное движение руки своего противника. Ему внезапно стало ужасно холодно, по телу разлилась липкая слабость. Бывший стражник умер прежде, чем успел осознать свой конец: просто осел бесформенной тушей на белый плиточный пол и застыл навеки.

Кора Шейн медленно приблизилась и преклонила колено рядом с окровавленным телом. Убедившись, что брат мертв, она закрыла ему глаза, положила на грудь вышитую эмблему Убежища «Араго» и медленно выпрямилась.

– Сама давно хотела это сделать, но рука так и не поднялась. Все же мы родня…

Глава 5

Когда в ухе Николаса раздался сигнал коммуникатора, он еще собирал Кровавую жатву. Кора Шейн не ушла. Она стояла рядом и наблюдала, как бесследно исчезает огромная лужа крови, и белый плиточный пол вновь становится девственно чистым. Бывшую Наставницу не испугала произошедшая с Ником метаморфоза, а он впервые провел обратную трансформацию на глазах у постороннего человека. Ник убрал в ножны эльфийский клинок и повернулся к Коре.

– Пожалуйста, найдите на площади своих воспитанников Арнов, окажите Тэйну срочную медицинскую помощь, а потом проводите их к катерам. Знаете, где мы приземлились? – женщина молча кивнула. – Они ни в коем случае не должны идти за мной. Вы понимаете?

– Понимаю, адвокат Холдер, я прослежу, чтобы до вашего возвращения дети оставались на месте. И ни о чем не беспокойтесь, мой рот на замке, – с этими словами Наставница поспешила на площадь.

 

Николас нашел своих друзей у выхода на соседнюю улицу. Они стояли вперемешку с тэранцами и встревоженно наблюдали за Тироном Арном. Бывший Магистр ходил взад и вперед вдоль стеклянной стены галереи, пытаясь что-то рассмотреть сквозь грязные залапанные окна с многочисленными отпечатками человеческих ладоней.

– Это правда? Вы действительно нашли живого человека?! – сердце Ника дрогнуло, когда он понял, что на стекле повсюду следы маленьких рук, испачканных в крови.

Волшебник пристально всмотрелся в бледное лицо родича.

– У вас там все в порядке?

– Я только что убил Ренато Шейна. Он хотел взять малыша в заложники, поэтому пришлось… Не волнуйся, Леда цела. У Тэйна разбито лицо, поэтому я попросил Кору за ним присмотреть.

– Кору?

– Да, сестра Ренато вернулась к своим обязанностям. У нее была возможность вмешаться в драку, но она не стала этого делать. Кстати, беглый историк Обри, кажется, погиб.

– Сам-то ты как? – сочувственно спросил Ксан.

– Спасибо, я в порядке. А где Анна?

Волшебник в раздражении провел рукой по волосам, чего раньше никогда не делал. Каждый раз, когда Ник нуждался в поддержке или присутствии близкого человека, его жена бесследно исчезала, предоставляя другим решать ее семейные проблемы.

– Она где-то в городе, скоро появится, – Ксан обнял Ника за плечи и подвел его к прозрачному строению. – Смотри.

Они оба приникли к грязному стеклу. Сначала Нику показалось, что в пустом длинном помещении никого нет, но присмотревшись, он увидел неподвижно сидящего у противоположной стены человека. Это оказалась до крайности истощенная женщина с длинными спутанными волосами, которые полностью закрывали ее лицо. Она была одета в рубашку и брюки, но от некогда элегантного бирюзового костюма теперь остались одни только выцветшие лохмотья. Рядом на полу стояла пара облепленных грязью высоких ботинок, которые на удивление хорошо сохранились.

Пространство галереи, со всех сторон огороженное толстыми стеклянными стенами, оказалось самой настоящей ловушкой. Из-за полного отсутствия мебели или других предметов интерьера, разбить стекло изнутри было нечем, а единственная дверь оказалась запаяна снаружи. В помещении находилась только глубокая круглая чаша, вырезанная из цельного куска пестрого мрамора. Ее наполняло что-то густое и темное… Кровь! Так вот откуда эти следы на стекле.

Воин из Тени мгновенно устремился к своей законной добыче, но на этот раз Ник был начеку. Он только сейчас заметил на запястье исхудавшей грязной руки дорогой браслет из крупных зеленовато-голубых камней, и одновременно с ним украшение увидел Тирон Арн. То, что произошло дальше, повергло всех присутствующих на площади в настоящий шок.

Бывший Магистр внезапно издал душераздирающий вопль, упал на колени и принялся рвать на себе волосы.

– Нет! Нет!! Нет!!! – словно в припадке безумия приговаривал он, с размаху ударяясь головой о стекло галереи. – Этого не может быть… Я не знал… Даже представить не мог… Нет мне прощения… нет прощения…

Адмирал первым вышел из ступора и бросился к Арну, голова которого уже была разбита в кровь. Он попытался оттащить Тирона, но тот вывернулся и с упорством истинного безумца снова бросился на стекло. На помощь командиру пришли эльф с полковником Гатлином, и втроем им с трудом удалось обездвижить Арна.

– Доктор, в вашем кофре есть успокоительное? Колите быстрее, пока он снова не вырвался!

Олин Твил не нужно было просить дважды. Она мгновенно нашла нужный препарат, поднырнула под чью-то руку и прижала инъектор к напряженной шее Арна. Небольшой плоский диск, изготовленный из биоматериала, намертво присасывался к коже, отдавал свое содержимое, а потом просто сливался с ней. Через несколько мучительных секунд Тирон перестал сопротивляться. Его тело обмякло, голова откинулась назад, но остекленевшие глаза смотрели прямо на Филиппа.

– Я негодяй… – невнятно забормотал он. – Животное… Тварь никчемная… Меньше, чем никто… Лучше убейте меня…

– Я подумаю над этим, – на полном серьезе пообещал адмирал.

Когда Тирон, наконец, затих, все вновь собрались у забрызганного кровью стекла.

– Неужели это правда? – обратился Бран к волшебнику. – Вы допускаете, что такое возможно?

– Юджин, что ты обычно говоришь в таких случаях?

– Невероятно, но факт, – мрачно отозвался майор.

– Но кто же это? – спросила Тиана, с опаской вглядываясь в неподвижную фигуру внутри стеклянной тюрьмы.

– Лилиана Эстэ, его жена.

Пока тэранцы приходили в себя от потрясения, Ксан положил ладонь на запаянную дверь.

– Погодите! Вы уверены, что это безопасно? Судя по всему, несчастную узницу кормили кровью. Разве она не стала от этого вампиром или чем-то подобным?

– Вряд ли, – ответил за волшебника Фиарэйн, – я не вижу признаков перерождения. Это просто истощенная, измученная женщина, у которой, наверное, не все в порядке с головой.

– Вы уверены, что Лилиана еще жива? – дрожащим голосом спросила Эйлин Твил, по щекам которой градом катились слезы. – Я ведь когда-то была с ней знакома…

– Она жива, но вряд ли вас узнает.

От прикосновения волшебника толстое стекло покрылось замысловатыми трещинами, а потом внезапно раскрошилось, словно сахарная пластина. Из открывшегося проема на разведчиков пахнуло таким диким смрадом, что они невольно отступили на несколько шагов.

– Матерь божья! – Юджин прижал к лицу сложенный вчетверо носовой платок, но это мало помогло.

От густого запаха испражнений у всех начали слезиться глаза, к горлу неумолимо подступала тошнота. Одна половина длинного помещения оказалась обильно испачкана нечистотами, а вторую сплошь покрывали кровавые следы. Мужчины не обратили внимания на грязные бурые разводы под ногами, но Эйлин Твил всмотрелась в коряво начертанные символы, и у нее внезапно вырвалось рыдание.

– Вы только посмотрите … это же послания! Их здесь десятки … сотни… Она писала письма своим детям! Бедняжка Лили…

Гости обступили исхудавшую, поникшую фигуру, но никто не решался первым к ней прикоснуться. Так и не дождавшись от мужчин каких-либо действий, вперед выступила Олин Твил.

– Позвольте мне.

Не обращая внимания на ужасный запах и липкий пол, она опустилась на колени и бережно отвела от лица узницы спутанные волосы. Длинные отросшие пряди сбились в плотные колтуны, тело было покрыто коркой грязи и язвами, лишь на впалых щеках светлели тонкие полоски там, где слезы проложили себе русло сквозь многолетние слои засохшей крови. Отраставшие на руках ногти Лилиана обгрызала, но на ногах ей приходилось их обламывать, и, судя по состоянию ног, это получалось не всегда удачно…

Стараясь не охватывать всю ужасную картину целиком, Олин разложила на полу свой медицинский ранец и начала с обычной гигиены. Антисептические салфетки закончились задолго до того, как очистилось лицо Лилианы. Тогда в ход пошли все имеющиеся в запасе жидкости, но их тоже оказалось недостаточно.

Ник смотрел, как из-под многолетнего слоя грязи проступают до боли знакомые черты лица и невольно сжимал кулаки. Как хорошо, что ему хватило сообразительности отослать младших Арнов к катерам! Дети не должны видеть подобное, особенно те, кто совсем не помнит собственную мать. Тэйн был абсолютной копией Лилианы Эстэ, которая даже в этом унизительном аду сумела сохранить фамильное благородство.

Когда Олин удалось отмыть небольшой участок на руке узницы, она прилепила на него патч с противовоспалительным средством и свернула свой походный лазарет.

– В этих условиях больше ничего сделать нельзя. Чтобы привести Магистра Эстэ в чувство, мне нужна моя лаборатория.

– Магистра? – удивленно спросил адмирал Бран. – Разве жена Арна тоже занимала должность в правительстве?

– У нас Магистр – это не совсем должность, Филипп, – Тиана извлекла из своего походного ранца красивый шелковый шарф и ловко повязала им голову узницы, спрятав от глаз воспитанников ее неухоженные волосы, – скорее признание заслуг. Лилиана Эстэ – прекрасный скульптор и архитектор. До вторжения вардов она занималась уличным дизайном и была в городских Магистратах просто нарасхват. Красивая, умная, талантливая, успешная. Леда точно такая же, вся в мать…

Ксан накрыл Лилиану непромокаемой накидкой и повернулся к Олин.

– Доктор Твил, вы не испугаетесь, если я прямо сейчас отправлю в Убежище вас, вашу сестру и супругов Арнов? Пока вы будете там заниматься спасением Лилианы, мы тут поищем то, что спасет вашу планету.

– Я готова, мастер Ксан.

Олин набросила на плечи лямки своего кофра, присела рядом с узницей, и через мгновение обе они исчезли. Волшебник перевел аметистовый взгляд на ее сестру.

– Эйлин, подойдите поближе к Тирону и ничего не бойтесь.

Глава 6

Ник постоянно терял нить рассуждений, потому что его конгломерат вел себя излишне агрессивно. Они все вышли на площадь вдохнуть немного свежего воздуха, но близость бассейна с кровью буквально сводила с ума воина из Тени. Он рвался получить свою законную добычу, и Ник с трудом удерживал его на привязи. Увидев, что взгляд родича снова стал отсутствующим, волшебник отвел его в сторонку.

– Пока Анны нет рядом, пойди и забери все. Нам по любому придется освободить от крови это корыто.

Холдер благодарно кивнул и поспешил обратно в галерею, чтобы собрать Кровавую жатву. Когда мраморная чаша опустела, он быстро провел обратную трансформацию и невольно задержался, разглядывая написанные кровью послания. У Лилианы Эстэ не было в узилище ничего, кроме собственных рук. Чтобы не умереть, ей пришлось пить кровь с ладони, а потом макать в нее палец и писать письма детям прямо на полу. «Моя дорогая девочка, что бы ни случилось, никогда не теряй надежды…», «Сыночек, свет моих очей, я обязательно вернусь к тебе…»

Настроив видеохрон на панорамную съемку, Ник зафиксировал все до последней буквы и сбросил запись на свой наручный хронометр. Когда Лилиана поправится, она сама решит, стоит ли ее детям читать эти кровавые, полные веры и отчаяния письма. Ник нисколько не сомневался, что Магистр Эстэ найдет в себе силы вернуться к нормальной жизни, а вот ее муж вряд ли.

Но где же все-таки Анна? Куда могла отправиться его жена в чужом городе на чужой планете? И тут на Николаса внезапно снизошло озарение. Сегодня он весь день испытывал странное ощущение, нечто вроде предчувствия или предостережения…

– Довольно, Нэн, сейчас не время для развлечений. Я знаю, что ты здесь, – Ник говорил, адресуясь к пустому пространству, и так же, как в их первую встречу, волшебница проявилась прямо перед ним. – Ты решила проследить за мной? Почему именно сегодня? – Анна не ответила. Или ей нечего было сказать, или она еще не вышла из роли наблюдательницы. – Тебе не кажется, что эта детская игра в шпионов здесь не совсем уместна? – тишина. – Но ты все видела, не так ли? После этого я стал тебе неприятен? – молчание. – Когда ты пришла в мой дом на Абсалоне, то была намного красноречивее. Один совет: если не хочешь, чтобы тебя снова обнаружили, смени духи.

Не чувствуя под собой ног, Холдер вышел из павильона. Анна подглядывала за ним. Она видела, как он сегодня хладнокровно убил человека, как дважды собирал Кровавую жатву, как трансформировался в воина из Тени. Проклятье, он даже заступал за Грань!

Ника внезапно затошнило. До этого злополучного дня он никогда не разговаривал со своей женой в таком тоне, но его личный нравственный кодекс оказался попран единственным человеком, ради которого он, не задумываясь, пошел бы на преступление. Ник когда-то поклялся кровью, что научится доверять без лишних вопросов, и слово свое сдержал, но сама Анна, видимо, клялась ему в чем-то другом…

– Ник, что с тобой? Тебе плохо? – Рауль Данфи вынужден был встряхнуть друга за плечи, потому что тот не реагировал на голос. – Может быть, присядешь? Вот, попей, ты вторые сутки на ногах.

Холдер машинально принял фляжку и сделал несколько жадных глотков. Отвар эльфийских трав немного разбавил едкую горечь, поднявшуюся со дна его души.

– Спасибо, Рауль, я в порядке, просто немного задумался.

Карцерибус только покачал головой. Он ни разу не видел, чтобы Ник ссорился с женой, они казались идеальной парой. Но сегодня произошло что-то очень плохое, и Рауль догадывался, что именно. С тех пор, как они высадились на Центральной площади Трангана, волшебницы нигде не было видно, а потом она внезапно появилась прямо в павильоне.

– Я рад, что ты, наконец, почтила нас своим присутствием, сестра, – Ксан помахал рукой, чтобы остальные подошли поближе. – Думаю, мы нашли то самое место, которое Тайлер упомянул в своем Пророчестве.

– Вы же не хотите сказать… – адмирал недоверчиво посмотрел на павильон, в котором без малого двадцать лет томилась женщина, искавшая вход в древнее подземелье.

– Увы. Майор считает, что у Судьбы нет чувства юмора, а я начинаю в этом сомневаться. Что это как не злая насмешка? Но в одиночку Лилиана Эстэ никогда бы ничего не нашла. Помоги мне, сестра, чтобы я нечаянно не разрушил половину площади. Вы все успели зафиксировать, полковник? – Гатлин согласно кивнул беловолосой головой, и волшебник повернулся к Анне. – Тогда приступим.

Изолированная от основного здания часть галереи мелко задрожала, потрескалась и осыпалась, похоронив под слоем стеклянного крошева годы одинокого мучительного существования Лилианы Эстэ. Когда процесс разрушения прекратился, Ксан сделал движение руками, как будто хотел оттолкнуть от себя что-то тяжелое. Все затаили дыхание. Некоторое время ничего не происходило, а потом засыпанный осколками пол внезапно провалился вниз, и на его месте образовалась темная дыра с отвесными стенами.

– Как же глубоко любили закапываться древние путешественники, – приветствовал майор появление очередного провала. Он заглянул внутрь и присвистнул. – Выглядит не очень, но я вижу лестницу.

Кроу осторожно перебрался на противоположную сторону, ногой столкнул в пропасть нависавший над краем кусок пола, и разведчики увидели четкий срез стены. Под несколькими слоями бетона, которые были положены строителями Трангана, находился невысокий технический туннель, а под ним начиналась монолитная гранитная плита. К ней и примыкала металлическая винтовая лестница, ведущая в глубину. Когда-то здесь находился вход в подземелье, но при строительстве города его засыпали.

– Добровольцы есть? – пошутил полковник Гатлин и, к собственному изумлению, увидел лес поднятых рук. Исследовать неизвестные глубины Тэры пожелали все без исключения.

Адмирал связался с Блейком Хантером, который оставался рядом с «Хавелоками», и вкратце описал ситуацию.

– Не знаю, сколько времени займут поиски, капитан, но надеюсь, что не больше пары часов. Хотелось бы убраться отсюда до наступления темноты.

– Понял вас, командир. Центр города у нас под наблюдением, беглая Наставница ведет себя вполне адекватно, так что можете действовать без оглядки. Удачи!

 

На то чтобы переправить всех разведчиков к началу лестницы, у волшебника ушло меньше десяти минут. Он первым начал спускаться вниз, а за ним длинной цепочкой потянулись остальные. Отверстие в полу разрушенного павильона очень скоро пропало из виду, и Ксан подвесил в воздухе несколько световых шаров. Древняя лестница сохранилась неплохо, но оказалась очень крутой, к тому же сверху постоянно сочилась вода из поврежденного трубопровода.

Цепляясь обеими руками за перила, разведчики спускались все глубже и глубже, пока грубо отесанные стены не начали давить на всех, включая волшебников. Лестница закончилась в просторном круглом помещении с множеством арочных проемов, которое отдаленно напоминало Зал Совета на Каменном острове. Тэранцы тут же разбрелись по подземелью, заглядывая в каждую щель, а гости расходиться не спешили.

– Сходство конечно есть, но скорее в особенностях архитектуры, – вполголоса заметил архивариус, отвечая тайным опасениям своих друзей.

– Надеюсь, что вы правы, – адмирал пересчитал выходы. – Двенадцать, как и следовало ожидать. Не хотелось бы думать, что каждый из них ведет еще в какой-нибудь мир.

Волшебник добавил световых шаров и поднял их повыше. Он внимательно оглядел сначала куполообразный потолок, потом принялся изучать пол, расчерченный диагональными металлическими полосами.

– Они никуда не ведут, – вдруг заявил Николас, – постройка чисто декоративная. На самом деле мы с вами стоим в огромной шахте.

– Кажется, мы нашли то самое таинственное оружие, – Ксан указал на неприметную нишу в стене ротонды, которую заметил далеко не сразу, – но, чтобы получить к нему доступ, понадобится особая кровь.

– А ваша разве не подойдет? – удивился адмирал. – Неужели во Вселенной существует нечто более экзотическое?

– Представьте, да, – заговорила молчавшая до этого Анна. Она взяла Ника за руку и вывела его на середину зала. – Например, кровь моего мужа.

Поистине, этот день оказался богат на сюрпризы. Ник осторожно высвободил пальцы, которые Анна сжимала слишком крепко. Скрытое торжество в голосе жены невольно наводило на мысль, что она тщательно приберегала эту новость. «Скоро ты все узнаешь…» Вот он и узнал. Но почему ему так больно?

Николас встретился взглядом с Ксаном. На обычно бесстрастном лице волшебника застыло горестное недоумение.

– Клянусь, Ники, это знание открылось мне только минуту назад! – Ксан повернулся к сестре с намерением разобраться, но Ник его опередил. Он решительно вложил в нишу правую ладонь, и все вокруг замерли в ожидании. Довольно долго ничего не происходило, потом пол под ногами задрожал и неожиданно пришел в движение.

Разведчики поспешили отступить к арочным проходам, потому что огромный каменный круг разделился на восемь одинаковых секторов. Они медленно разошлись в стороны, обнажив темное нутро древней шахты. Оттуда поднялась ребристая металлическая платформа и с громким лязгом встала на место в центре зала.

Глава 7

– «Небесный Меч», – майор обошел вокруг внушительного сооружения, формой напоминавшего пузатый древнеегипетский саркофаг. – Одно могу сказать сразу: эта штука не летает.

– И вряд ли она оснащена системой самонаведения, – добавил полковник Гатлин.

– Вы правы, Доминик, скорее всего устройство может генерировать нечто вроде мощного прямого луча, – адмирал задрал голову и принялся осматривать купол потолка. – Принцип его действия в целом понятен, однако оно находится глубоко под землей.

– А если шахта представляет собой гигантский лифт, который способен поднять на поверхность не только само устройство, но и всю ротонду целиком? – высказал смелое предположение Рауль Данфи.

Он с беспокойством оглянулся на Николаса, который так и не сдвинулся с места. Все суетились вокруг диковинного саркофага, а Холдер стоял в одном из арочных проемов, глядя не на находку, а куда-то внутрь себя. Его взгляд был так темен и пуст, что карцерибус начал опасаться появления воина из Тени. А на очаровательном лице Анны все явственнее проступало замешательство: дважды в течение одного часа Николас Холдер повел себя не как обычно.

До сих пор между ними не возникало конфликтов, при любом намеке на напряженность Ник все переводил в шутку или начинал страстно ее целовать. Так было с самого первого дня их семейной жизни, и постепенно волшебница уверовала в свою непогрешимость, в неотъемлемое право поступать так, как ей хочется. Теперь же после резкой отповеди и крайне сдержанной реакции на то, что она считала исполнившимся Предназначением, Анна не знала, как себя вести.

 

– Николас, может быть, вы попробуете запустить подъемный механизм? Ни на кого из нас эта адская машина не реагирует.

Просьба адмирала вывела Ника из глубокой задумчивости. Усилием воли он подавил внутренний протест и вернулся к действительности.

– Хорошо, я попробую.

Пульт управления на корпусе саркофага был примитивен и надежен, как древний каменный топор. Один рычаг, два положения – «вверх» и «вниз», ничего необычного, но у каждого, кто делал попытку сдвинуть его с места, рукоять рычага отбирала кровь на анализ. Из нее выдвигались крохотные шипы, которые прокалывали кожу на ладони, после чего огоньки, опоясывающие пульт управления, загорались тревожным оранжевым светом. Фиарэйн в качестве эксперимента даже попробовал воспользоваться перчаткой, но умное устройство просто удлинило шипы.

Как и следовало ожидать, кровь Николаса Холдера ублаготворила капризный агрегат. Огоньки засияли приветливой зеленью, и рычаг легко переключился в верхнее положение. То, что случилось потом, произвело на разведчиков неизгладимое впечатление. Огромная махина, сопоставимая по размеру с парадным холлом замка Розы, начала медленно, с неотвратимостью стихии, подниматься по шахте.

Где-то слышались шуршание, скрип притираемых поверхностей и грохот коротких обвалов, но саму ротонду это никак не затрагивало. Лишь дрожала от усилий гигантских механизмов металлическая плита под ногами. Верхушка купола легко прошла сквозь сеть водоотводных тоннелей, а потом, словно лист бумаги, разорвала несколько слоев бетона и настил площади из стеклокерамических плит. Теперь ее середину венчал не белый обелиск, а похожее на храм круглое сооружение с двенадцатью арочными входами.

Величественный сегментарный купол ротонды вознесся в охряное небо Тэры и засиял всеми оттенками старой бронзы, нисколько не уступая в красоте транганским архитектурным шедеврам.

– Мать честная, мы о таком еще даже не мечтаем, а они сумели это построить тысячу лет назад! – Юджин Кроу взобрался на груду искореженного подъемным механизмом бетона, чтобы полюбоваться работой древних мастеров. – Больше похоже на Божий промысел, чем на человеческий гений.

– Мне вдруг пришло в голову, что мы далеко не все знаем о Зале Совета на Каменном острове. Наверняка, он хранит в себе еще много тайн, – высказал опасение архивариус.

– Типун тебе на язык! – замахал на него майор. – Если намекнешь на это Светлой госпоже, Джастин тебя возненавидит. Или сразу убьет.

– Бьюсь об заклад, Мона и сама догадается, ей наши подсказки не нужны.

– Наверняка, мы и там наткнемся на Пророчество Тайлера, – мрачно пошутил волшебник. – Спускайся, Юджин, нужно кое-что обсудить.

 

 

Приемное отделение лазарета с трудом вмещало всех желающих справиться о здоровье Лилианы Эстэ. Ее история настолько взволновала обитателей «Араго», что поток посетителей не прекращался до глубокой ночи. На появление в Убежище Коры Шейн и известие о смерти ее брата воспитанники отреагировали достаточно спокойно. Видимо, в глубине души они и так считали Ренато погибшим. О самочувствии Тирона Арна, который постоянно умудрялся выпасть из обоймы, никто особенно не справлялся.

– Разрешите, доктор Твил? – Филипп Бран аккуратно постучал по стеклянной стене реанимационного бокса. Олин встрепенулась и выпрямилась в кресле. – Простите, что разбудил.

– Пустяки, я сама вызвалась сегодня дежурить, хочу быть рядом в решающий момент.

Адмирал подошел к прозрачной перегородке и вгляделся в полумрак, слегка разбавленный свечением медицинских приборов. За два прошедших часа там ничего не изменилось: Лилиана все так же неподвижно лежала на специальном столе, а рядом на высоком стуле сидел Александр Корвел. Глаза волшебника были закрыты, руки покоились на металлических подлокотниках. Со стороны он выглядел мирно спящим, но Филипп прекрасно знал, какая напряженная работа сейчас кипит под этой внешней безмятежностью.

– Как вы думаете, у мадам Арн есть шанс вернуться к прежней жизни?

Олин тоже подошла к перегородке и встала рядом с адмиралом.

– Если бы мы обходились только обычными лекарственными средствами, то я бы сказала, что шансов никаких. Но с подобным психофизическим воздействием я никогда прежде не сталкивалась. Судя по показаниям приборов, мозг Лилианы работает все активнее. Если так пойдет и дальше, она выйдет из комы без моего вмешательства. Я только беспокоюсь о вашем друге. В прошлый раз они с сестрой проспали трое суток, и мы ничем не могли им помочь.

Филипп хотел бы успокоить доктора Твил, заверить, что ее помощь Ксану не понадобится, но слова не шли у него с языка. Еще вчера они были сплоченной командой, для которой не существовало неразрешимых проблем, а сегодня произошло что-то непоправимое. Их общий потенциал не уменьшился, но в рядах произошел раскол. Трещина появилась там, где никто не ожидал – между Николасом и Анной, и по какой-то странной, необъяснимой причине молодую волшебницу никто не поддержал, все симпатии остались на стороне Ника.

Холдер, Данфи и майор Кроу не вернулись вместе со всеми в Убежище. Чтобы не опускать найденный объект обратно в подземелье, они остались его охранять и разбили временный лагерь прямо внутри ротонды. Тэйна и Леду в Убежище перенес волшебник, Анна вернулась одна, остальные добирались на «Хавелоках». Тирон Арн продолжал спать под воздействием снотворного в соседнем боксе, ни к нему, ни к матери детей пока не допускали.

Несмотря на две судьбоносные находки, общая атмосфера в команде была скорее подавленной. Филипп невольно спросил себя, радует ли его внезапная размолвка Анны с мужем? Готов ли он воспользоваться подвернувшимся шансом? И вынужден был признать, что нет. Как бы ни сложились отношения Анны с адвокатом Холдером, Филипп ничего не станет предпринимать, честь стояла для него неизмеримо выше любых личных притязаний.

Словно подслушав его невеселые рассуждения, за стеклянной стеной внезапно появилась Анна…

 

– Вы тоже за что-то осуждаете меня, Филипп?

Они медленно прогуливались по верхней технической галерее, как когда-то по крыше старого Палатиума. В воздухе по-прежнему витал дивный аромат эльфийских духов, Анна была все так же прелестна и обворожительна. В ее темных кудрях, на шее и запястьях сверкали драгоценные камни, но на благополучном Абсалоне эти дорогие украшения у всех вызывали восхищение, а в обстановке тэранского Убежища они скорее резали глаз. Гости, не сговариваясь, поснимали со своих повседневных костюмов все блестящие побрякушки, и только Анна не пожелала с ними расставаться, осталась верна привычкам.

– Это не осуждение, мадам, просто, как и все остальные, я не понял вашего замысла. Сложилось впечатление, что вам заранее было известно и об оружии, и о том, кто приведет его в действие.

– Разве это знание достойно осуждения?

– Само по себе, конечно, нет. Но вам не приходило в голову, что это важная информация, и ею стоило поделиться, если не с нами, то хотя бы с Николасом? По-вашему, он должен был до последнего оставаться в неведении?

– Я всего лишь хотела сделать ему сюрприз.

Потрясенный этим наивным, если не сказать глупым заявлением, Филипп попытался припомнить их прежние встречи. Анна говорила мало, но тогда, на Абсалоне, все ее слова казались ему исполненными глубочайшего смысла. Неужели внезапно вспыхнувшее чувство к иноземной красавице ослепило его настолько, что он видел одни лишь ее достоинства? Ведь не могла умная, отважная, любящая девушка, которая рисковала своей жизнью ради абсолютно незнакомых людей, за время их разлуки превратиться в своевольную, капризную кокетку?

– Да, сюрприз вполне удался. Вы сумели удивить не только своего мужа, но и всех нас.

– Я с самого начала знала, что Николас и есть Небесный меч. В этом состоит его Предназначение.

– Вот как? – Филипп остановился и оттянул пальцем ворот мундира. Ему внезапно стало душно. – И вы молчали так долго? Лучше бы мне никогда этого не слышать…

– Но у Николаса тоже есть свои секреты! – обиженно возразила Анна.

Бран перевел дыхание и попытался ответить как можно нейтральнее.

– Как и у всех нас, брэйрэ, только я почему-то уверен, что Ник никогда бы так не поступил.

Глава 8

– Попробуй его активировать, чтобы можно было заглянуть внутрь.

Собравшись с утра пораньше на Центральной площади Трангана, основные участники событий решительно взялись за изучение саркофага. Только Ник, его жена и, как ни странно, Ксан не разделяли общего энтузиазма. Холдер обреченно посмотрел на очередную пластину, жаждущую его крови, переборол внутреннее сопротивление и приложил к ней правую ладонь. В его кожу тут же хищно впились сотни крохотных иголочек. Почему эти древние устройства такие кровожадные? И по какой необъяснимой причине они настроены только на его биологический код?

Внутри саркофага что-то громко щелкнуло, детали его корпуса пришли в движение, и начался процесс трансформации. Отдельные детали складывались, разворачивались, проваливались и выдвигались до тех пор, пока перед исследователями не предстало нечто, отдаленно напоминавшее огромный автомобиль без колес.

Генератор луча-убийцы находился в передней его части, дальше располагалась кабина оператора, а завершала общий вид целая система причудливо изогнутых трубок, от которых уже поднимался густой белый пар. Юджин прикоснулся к одной из них и тут же отпрянул – ладонь обожгло холодом.

– Фреон? Жидкий азот?

Местный химик Санда Ларк поднесла к испарениям портативный анализатор, и покачала головой.

– Ни то, ни другое. В нашей классификации нет такого вещества.

– Оно хотя бы не ядовито? – на всякий случай поинтересовался адмирал.

– Опасности для жизни не представляет, – Санда показала на шкале прибора уровень токсичности, – но точнее определить не могу.

Бран поднялся на единственную высокую ступень в корпусе агрегата и заглянул в кабину оператора.

– Ничего себе!

Внутренность отсека управления оказалась полностью металлической. Пульт, ложемент, боковые стенки и откидная крыша были изготовлены из холодного серебристо-белого металла, который резко контрастировал с медным цветом корпуса. Юджин заглянул в отсек с другой стороны и удивленно присвистнул.

– Это неспроста, – он спрыгнул со ступеньки и повернулся к волшебнику. – Ты не хочешь взглянуть?

Ксан промолчал и качнул головой в сторону выхода. Пока тэранцы рассматривали диковинное древнее оружие, гости собрались на площади у разрушенного обелиска. Волшебник устроился на камне и прислонился спиной к груде обломков. Он почти всю ночь провел у постели Лилианы Эстэ, но давила на него не столько усталость, сколько извлеченная из ее памяти информация.

– Что-нибудь случилось, мастер Ксан? – адмирал уже понял, что дело плохо и непроизвольно понизил голос.

– У меня есть две новости: плохая и очень плохая. С какой начать?

– Начни с плохой, – предложил майор Кроу, – надо же нам подготовиться к худшему.

Волшебник грустно усмехнулся.

– Я знал, что ты это скажешь. В общем, Тирон Арн бился тут в припадке не от радости, а от стыда. Двадцать лет назад он обещал прилететь в Транган за своей женой. Она пропустила все эвакуационные транспорты и до последнего ждала Тирона на площади, но он так и не появился. Фактически он бросил ее здесь и уж точно не ожидал, что она сумеет выжить. Кровь Лилианы Эстэ представляет для вардов опасность и в то же время привлекает как очень сильный наркотик. Они держали ее отдельно от остальных и ждали полного цикла обращения, чтобы забрать с собой.

– Примерно так я и думал, – кивнул адмирал. – Все эти годы Тирона мучила совесть, но он был уверен, что о его предательстве никто никогда не узнает.

– Мы давно догадывались, что Тирон Арн – не самый достойный из людей, – Фиарэйн оглянулся на Анну, которая стояла немного в стороне от остальных, и снова посмотрел на волшебника. – А вторая новость?

Ксан вскинул руку в выразительном эльфийском жесте, означающем отчаяние и беспомощность.

– Я не знаю, как ее подать.

– Тогда говори, как есть, – спокойно предложил Николас.

– Как есть? Эта машина убьет тебя, брат. Никакие охладители не способны спасти того, кто ею управляет. Лилиана Эстэ знала об этом, поэтому хотела добровольно принести себя в жертву, но она не нашла «Небесный меч».

Ник оказался единственным, кто не выглядел потрясенным.

– В любом случае он бы ей не подчинился.

– Ники… – Анна протянула руки и шагнула вперед, но Холдер резко ее остановил.

– Не сейчас, прошу тебя! Я уже понял, что это мое Предназначение, и оно так же неотвратимо, как восход солнца. Обсудим лучше техническую сторону вопроса.

 

Просторное помещение спортивного зала «Араго» лучше всего подходило для создания действующего голографического макета. Его пол превратили в один из районов Трангана, а высокий потолок – в околопланетное космическое пространство. На полупрозрачной Центральной площади нервно пульсировал синий огонек «Небесного меча», а наверху двигались по своим орбитам три луны Тэры.

Было перепробовано множество вариантов, когда Клото оказывалась над заданной точкой, но ни один из них не годился в качестве рабочего. Дальний спутник Тэры надежно прикрывал своей массой корабль вардов, и попасть в него прямым лучом не было ни единого шанса. Никто не знал, какова мощность генератора и дальность его действия, все версии строились на основании зыбких предположений.

– Так ничего не выйдет, – адмирал бросил пульт управления на рабочий стол и устало опустился на скамью. – На выстрел у нас есть только одна попытка, поэтому ситуация должна быть беспроигрышной.

– Вы правы, командир, придется выманить их с насиженного места, – невозмутимо согласился с ним полковник Гатлин.

– И как же мы сможем это сделать? На наши корабли варды вряд ли обратят внимание, да и не хочется понапрасну рисковать.

– Не хочется, а придется, Юджин, – Бран повернулся к молчаливому Орхусу Флури, который за короткий срок разработал сложную программу взаимодействия нескольких космических объектов. – Мы можем по реперным точкам выстроить масштабный объект в космическом пространстве?

– Насколько масштабный?

– Ну, скажем, военную эскадру.

Флури покрутил эту мысль в голове и не стал сразу отказываться.

– Чисто теоретически, возможно. Есть только два препятствия: а) я понятия не имею, как выглядят военные корабли; б) любой прибор моментально распознает оптический обман из-за отсутствия за ним реальной массы.

– Это не проблема, – тут же заверил Флури волшебник. – Если вы сумеете создать нужную картину, я придам ей достоверности. Обмануть приборы несложно, главное – обмануть глаза вардов.

– А военные кораблики я могу нарисовать, если хотите, – добавил полковник.

Флури мысленно перебрал имеющееся у них электронное оборудование.

– Понадобятся более мощные лазерные генераторы.

– Теперь в нашем распоряжении все ресурсы «Киприи», Орхус – напомнил Ристо Твил и увидел, как во взгляде Наставника Флури вспыхнул огонек предвкушения.

 

Николас тоже присутствовал на испытаниях, но как только задачи были поставлены, а роли распределены, он попросил волшебника перенести его обратно в Транган. Ксан не стал с ним спорить. Подобного варианта развития событий он точно не предвидел. Такое было доступно только Великой волшебнице, и теперь Ксан понимал, почему Мона так тепло прощалась с зятем накануне их отбытия. Неужели они навсегда потеряют Николаса? Нет, этого нельзя допустить!

По сути, волшебник остался без поддержки, так как Анна не просто закрылась от него, она самоустранилась. Ее личные претензии к мужу вдруг оказались важнее, чем вся спасательная операция, хотя Ксан не представлял, в чем можно было упрекнуть Николаса. В том, что он сумел выжить там, где другой сгинул бы безвозвратно? Или в том, что любил Анну больше, чем собственную жизнь? Сидя за высокими, неприступными стенами своей внутренней крепости, молодая волшебница царственно принимала его поклонение в полной уверенности, что так будет всегда. Но Судьба распорядилась иначе…

Глава 9

Николас занял наблюдательный пост на балконе пятого этажа и настроился на долгое ночное бдение. Охранять объект в центре площади не было никакой необходимости, просто предосторожность вошла у друзей в привычку. Они нашли поблизости подходящий пустой дом и устроили в нем штаб-квартиру. Майор Кроу с Раулем Данфи, не сговариваясь, переправили в Транган свои личные вещи, совершили набег на местный продуктовый склад и теперь готовили ужин на тэранском аналоге электрической плиты.

Почти все строения Трангана были снабжены солнечными батареями, поэтому энергия по-прежнему исправно подавалась в городскую сеть. Ночью на улицах кое-где еще горели фонари, мигали цветными огнями яркие вывески, курсировали по заданному маршруту вагончики автоматической подвесной дороги. Город продолжал жить своей отлаженной жизнью даже без людей, но он тосковал по ним, ему их очень не хватало…

В комнате за спиной Николаса появился волшебник. Анна перемещалась абсолютно бесшумно, а Ксан с легким присвистом воздуха, потому что при внешней показной вальяжности он всегда двигался стремительно. Вместе с ним в Транган пожаловал архивариус, на плече которого висела эльфийская дорожная сумка.

– Как любит говорить майор, нашего полку прибыло, – волшебник уселся рядом с Ником и закинул ноги на перила балкона. – От желающих переместиться в Транган просто отбоя не было. Особенно напрашивался юный Тэйн, но я убедил его остаться рядом с матерью и сестрой. Только не делай вид, что тебя это не волнует.

– Я не равнодушен, Санни, просто подавлен.

Искренность родича всегда подкупала Ксана. Ник понимал, что его непроницаемость доставляет волшебникам неудобство, и старался как можно точнее выражать свои чувства.

– Даже не думай! Если бы мы не были уверены в благополучном исходе, то не стали обсуждать технические подробности. Этот белый металл внутри кабины – самое настоящее зеркало, нужно просто выправить искажения.

– Искривленная поверхность мне не помешает, я боюсь, что не смогу вернуться назад.

– Глупости, конечно, сможешь!

– Мощь агрегата слишком велика, Санни, она просто выпарит мне мозг.

– Только не тебе, брат.

Уверенность в голосе волшебника согрела сердце Николаса. Он не хотел уходить, не хотел уступать свое тело агрессивному и ненасытному воину из Тени. Этот внутренний протест зародился от незаслуженной обиды и усиливался день ото дня. Два года назад Ник смирился с неизбежностью и безропотно принял участь изгоя, но его несчастное существование явно не давало покоя высшим силам. Это новое испытание оказалось той каплей, что переполнила чашу…

Хотя, кого он обманывает? Его подкосила не смертельная ловушка «Небесного меча», а то, что туда его без всякой жалости заманила любимая женщина.

 

Генеральные испытания голографической военной эскадры решено было провести в пустынной местности под названием Кастри, которая оказалась дном высохшего озера. «Хавелоки» со специальным оборудованием на борту перемещались с места на место до тех пор, пока их расстановка не удовлетворила Орхуса Флури. Когда он, наконец, провел все тесты и завершил настройку генераторов, солнце уже почти скрылось за линией горизонта. На все про все у испытателей теперь было около получаса, потому что атмосфера Тэры отличалась редкой прозрачностью, а созданный в лаборатории «Араго» виртуальный объект занимал огромную площадь.

Леда придала нарисованным полковником Гатлином военным кораблям необходимый объем и ввела их в программу, адмирал Бран задал им необходимые размеры, а Флури вместе со своими учениками реализовали техническую сторону проекта. Теперь им предстояло проверить, сработает ли задумка адмирала. Стемнело. По сигналу Орхуса пять «Хавелоков» поднялись в воздух на одинаковую высоту, и он коснулся клавиши ввода на главном пульте.

Развернувшаяся над бывшим озером объемная картина сначала мигнула, мелко задрожала, а потом внезапно набрала силу и проявилась во всей своей виртуальной мощи. От увиденного у немногочисленных зрителей вырвался общий крик восторга. В ночном небе Тэры гордо парили несколько линейных кораблей, окруженные плотным строем средних и малых судов. Из ничего, из пустоты Орхусу и его группе удалось создать устрашающего вида мираж, иллюзию смертельной опасности.

– Поздравляю, мастер Флури, вы блестяще справились с задачей! – адмирал тепло пожал технику руку. – Теперь мы точно привлечем внимание вардов.

 

Ник так больше и не вернулся в Убежище. Он присутствовал на каждом рабочем совещании, общался с обитателями «Араго», помогал устанавливать спецоборудование на космических кораблях. Он вел себя, как обычно, и просто отшучивался каждый раз, когда его называли героем. С Анной Ник виделся каждый день, но не пытался с ней заговорить, а по вечерам волшебник переправлял его в транганскую штаб-квартиру, чтобы он мог хоть немного побыть в одиночестве.

Ник не считал оставшиеся до сражения дни и часы, не испытывал ни страха, ни отчаяния. Внутри у него была пустота, в которой уже хозяйничала Тень. Он ей не противился. Какой смысл бороться с неизбежным? Конечно, еще можно было унести ноги, оставить тэранцам их проблемы, спасти свою жизнь. Но по всему выходило, что его жизнью распоряжался кто-то более могущественный, чем волшебники или варды…

Деликатный стук в дверь отвлек Николаса от мыслей о вечности. Он встал и одернул камзол.

– Войдите.

На пороге комнаты, которая стала его последним прибежищем, нерешительно остановилась стройная светловолосая женщина.

– Простите, что беспокою вас так поздно, мессир Холдер…

В первый момент Нику показалось, что это Леда, но когда он шагнул в полосу света, то понял свою ошибку. Перед ним стояла Лилиана Эстэ собственной персоной. Благодаря вмешательству волшебника изможденная, полуживая пленница за короткий срок превратилась в элегантную женщину с красиво уложенной короткой стрижкой. Длинными волосами пришлось пожертвовать, что только пошло на пользу Лилиане. Выглядела она гораздо моложе, чем могло бы показаться, а легкий брючный костюм и длинный плащ удачно скрывали излишнюю худобу.

– Мадам, для меня большая честь принимать вас в этом доме, – Ник почтительно поцеловал протянутую руку и подвел Лилиану к мягкому креслу. – Чем я могу быть вам полезен?

Гостья не стала разводить церемонии.

– Как только я узнала, что происходит, сразу попросила Александра перенести меня сюда.

– Это была не самая удачная идея.

– Наверное, вы правы. Меня тошнит от одного только вида Центральной площади, и все же я была обязана попытаться вас отговорить. Выслушайте меня, Николас. Теперь у нас есть новые импланты и космические корабли. С вашей помощью мы сможем создать другое оружие, которое уничтожит вардов… Почему вы качаете головой? Это возможно!

– Нет, мадам, вы невнимательно слушали Александра. Он – волшебник, и ему лучше других известно, что все происходит тогда, когда должно произойти. Не раньше, не позже, а в строго определенное время.

– Это звучит слишком уж фатально, Николас!  Должен быть другой выход. Я ошиблась, когда выбирала одну из двух семейных легенд, но еще не поздно все исправить.

– Ошибка была не в том, что вы решили принести себя в жертву, мадам, а в том, что поверили не тому человеку.

– Как и вы, Николас, – Лилиана настойчиво смотрела в лицо Ника прозрачными аквамариновыми глазами. – Простите меня за прямоту. Пока брат вашей жены пытался привести в порядок мои мозги, я тоже непроизвольно получала информацию.

Ник только сейчас вспомнил, что дар Ксана работал совсем не так, как у его матери. Он мог на кого угодно наложить забвение, но целителем не был. При глубоком проникновении в чужой разум у него включалась так называемая «обратная связь», и происходил обоюдный обмен данными.

– Ну, это ни для кого не тайна. В «Араго» ничего невозможно утаить.

– Я имею в виду не вашу размолвку с женой, Николас. Вы не должны соглашаться на этот самоубийственный проект и умирать за Тэру.

– Если вы узнали обо мне так много, как вам кажется, мадам, то должны понимать, что мое земное существование не закончится смертью как таковой.

– Да, оно закончится кое-чем похуже.

Все-таки Лилиане Эстэ удалось удивить Ника. Они проговорили до утра, оба упрямые, честные, с четкой жизненной позицией. В итоге каждый остался при своем мнении. На прощание Николас подарил Лилиане свой наручный хронометр, где хранились все свидетельства ее двадцатилетнего пребывания в плену.

– Ваши дети просто обязаны увидеть это, но не сейчас, мадам, в более благополучные времена.

Лилиана порывисто и крепко обняла молодого адвоката, а потом полезла в карман за салфеткой, потому что по ее щекам ручьем текли слезы.

– Мне бесконечно жаль, что я так и не сумела переубедить вас, Николас!

Ник с чувством искренней признательности поцеловал руки Лилианы и позволил себе на мгновение заглянуть в чистый источник ее души.

– Мадам, вы лучше любого на этой планете знаете, что значит ждать и верить. Верьте, ждите, и когда-нибудь мы обязательно встретимся на семейном обеде в замке Розы.

Глава 10

– Эскадра готова? – без всякой насмешки спросил адмирал и услышал в коммуникаторе согласный хор голосов. – Стартуем с интервалом в три минуты. Вы первый, капитан Хантер.

– Понял, командир.

В клубах пара и пыли «Тайна океана» величественно поднялась над стартовой площадкой, пыхнула дюзами и вскоре превратилась в едва заметную светящуюся точку на темнеющем небосводе. Еще не успели осесть на землю песок и мелкое каменное крошево, как с дальнего конца космодромного поля ведомый опытной рукой полковника Гатлина сорвался «Драйден». Следом за ним легко снялась с места «Эрика» Рауля Данфи, и, наконец, «Алуна», которую пилотировал майор Кроу. Под конец стартовала адмиральская яхта «Клелия».

Только легендарная «Эдера» осталась одиноко стоять на космодроме, потому что ее пилоту сегодня предстояло управлять наземной боевой машиной.

 

–  Ник, как слышно?

Холдер поправил крохотный наушник и с отвращением оглядел серебристо-белую металлическую рубку, в которую ему все-таки пришлось забраться.

– Слышу вас отлично. Сейчас подрегулирую переносной пульт связи и увижу картинку… Есть изображение…

– Когда это исчадие ада выйдет из тени Клото, оно появится у вас вот здесь, – Орхус Флури перегнулся через борт и ткнул пальцем в один из экранов, на котором сейчас была только чернота космоса. – После того, как ваши координаты совместятся с траекторией вардов, замигает красное кольцо и раздастся звуковой сигнал. У вас будет тридцать секунд на то, чтобы избавиться от переносного оборудования и опустить крышу, и еще минута на разогрев.

– Все предельно ясно, – Ник без малейшей натяжки тепло улыбнулся технику. – Спасибо за помощь, Орхус, но теперь вам пора собрать инструменты и покинуть ротонду. Счастливо оставаться, – мужчины крепко пожали друг другу руки, и Флури молча ретировался. Он не знал, что сказать человеку, который через считанные минуты заживо сгорит в утробе древнего устройства. Однако, Холдер был спокоен и расслаблен, словно осваивал новый аттракцион в парке развлечений, а не готовился к смертельной битве с вселенским злом. – Тебя это тоже касается.

Ник в упор посмотрел на Тэйна, который стоял на приставной лесенке у другого борта. От глубоких переживаний парня сотрясала крупная дрожь, его юное лицо было бледным и осунувшимся.

– Я не буду плакать, я обещал, – деревянным голосом сообщил он и тут же залился слезами. – Прости… Я не знаю, как ко всему этому относиться…

– Просто живи и радуйся. Вас поначалу будет мало, но каждый внесет свой посильный вклад в будущее планеты, и жизнь понемногу наладится. Запомни только одно: Башни необходимо уничтожить вместе с их содержимым. Звучит жестоко и цинично, но такова жизнь, малыш… Ладно, тебе пора.

– Ник… – у Тэйна вырвалось рыдание, и он поспешно зажал рот ладонью.

– Все, время истекло, – парень послушно закивал, но не сдвинулся с места. – Ты хороший человек, Тайни, таким и оставайся. Пока.

Понимая, что адвокату Холдеру сейчас сильно не до него, Тэйн, наконец, спустился вниз и пошел куда-то, не разбирая дороги.

 

Ник устроился в металлическом ложементе и ненадолго прикрыл глаза. Дышалось легко и свободно, мысли текли плавно, без рывков, сердце билось спокойно и размеренно. Он даже на прощанье не смог заговорить с Анной, слова почему-то не шли у него с языка. Просто приобнял ее за напряженные, застывшие плечи, поцеловал в лоб и быстро ушел. Воспоминание о бесславном крахе их семейных отношений не вызвало внутри у Ника никаких эмоций. Почему он ничего не чувствует, думая об Анне? Ведь еще совсем недавно она была для него центром вселенной, он панически боялся ее потерять.

Друзья свято и безосновательно верили, что Ник обязательно вернется к ним. При мысли о мире за Гранью его заметно передернуло, сердце пропустило удар. Выходит, с эмоциями все в порядке, тогда что…

– Есть сигнал со спутника, мастер Николас! – ворвался в размышления Ника взволнованный голос техника Флури. – Вы видите картинку на мониторе?

– Да, Орхус, вижу, и это лучшее из зрелищ.

Голографическая военная эскадра выглядела так реально, что при виде плотного боевого строя имперских кораблей у Ника невольно перехватило дыхание.

– Как мы смотримся со стороны? – раздался в динамике негромкий голос адмирала.

– Грозно, ваша милость.

– Это хорошо. Теперь мы совершим осторожный маневр и выйдем на заданную траекторию. Вы готовы, Николас?

– Полностью готов.

После непродолжительной паузы Бран снова обратился к Нику.

– Наверное, у меня уже не будет другой возможности, поэтому я скажу сейчас. Я считаю честью иметь такого друга как вы, Николас. Неважно, кем вы станете, и сколько пройдет времени, просто знайте, что вас ждут и будут очень рады видеть снова.

– Присоединяюсь!

– Поддерживаю!

– Не застревай там!

– Не заставляй меня ждать слишком долго, Ник!

Холдер шутливо простонал.

– Я так и знал, что в последний момент вы заставите меня раскиснуть! Спасибо вам за все, друзья, и до скорой встречи…

 

Пилоты вглядывались в экраны до боли в глазах, и все равно пропустили момент появления вражеского корабля. Мгновение назад его не было – и вот он уже материализовался на фоне черноты космоса, огромный, зловещий, настоящее исчадие ада.

– Есть визуальный контакт, – невозмутимо, даже как-то буднично доложил полковник Гатлин.

– Глазам не верю, они все-таки попались на удочку! – восторг в голосе майора Кроу граничил со священным ужасом.

– Противник в зоне видимости, – подтвердил адмирал. – Надо дотянуть его до контрольной точки, так что подпустим поближе.

– Еще чуть ближе, и мы в него врежемся, – обеспокоенно заметил Блейк Хантер.

– Ты врежешься, капитан, – на всякий случай уточнил Юджин, – мы на флангах еще успеем отскочить.

– Майор, не дави на парня, – беспечно хохотнул карцерибус, – у него и так самая уязвимая позиция.

– У них совсем нет нервов, – посетовал Блейк Хантер. – Как я буду уходить, если эта громадина разлетится на куски?!

– Окно возможностей действительно небольшое, но оно есть, – примирительно заметил адмирал Бран. – Если мои расчеты не подтвердятся, волшебники эвакуируют вас на планету.

– Эвакуируют? Ну, уж нет! Я пролезу в любую, самую узкую щель, адмирал, но «Тайну океана» ни за что не брошу!

– Тишина в эфире! – Филипп дал своим капитанам минуту, чтобы они сбросили напряжение, и вновь призвал их к порядку. Огромная, неповоротливая туша корабля вардов немного замедлила скорость, и он увидел, как на ее корпусе набухает воспаленный глаз лучевого орудия. – Поднять щиты!

Филипп коснулся клавиши на переносном пульте, и его виртуальная эскадра дала по противнику фальшивый залп из всех орудий. Простой техник из Убежища оказался не только гениальным программистом, но и настоящим художником. Его творение выпустило в космос десятки псевдо-смертоносных лучей, и варды сделали ответный выстрел.

«Тайну океана» зацепило краешком. Силовой щит выдержал, поэтому прикрепленное к ее корпусу оборудование не пострадало, но заряд батарей резко понизился. Чертыхаясь сквозь зубы, Хантер подождал, пока уровень заряда не достигнет оптимальных показателей, и вновь подал всю энергию на защиту корабля.

Второй выстрел лег немного ближе, и грузовик ощутимо тряхнуло. Волшебники, стоявшие рука об руку за спинкой командирского кресла, мгновенно оказались на полу. Суперсовременная защита новейшей модели корабля была просто яичной скорлупкой под падающим на нее лезвием топора. Мощь древнего оружия не оставляла им ни малейшего шанса.

– Третьего выстрела нам не выдержать, адмирал! Далеко еще до точки?

– Стоять, Хантер, держаться!

– Следующий удар придется прямо по корпусу, мы потеряем оборудование!

– Стоять! – счет уже шел на секунды. Филипп понимал, что картинка из лазерных лучей может исчезнуть в любой момент, но красный кружок на его мониторе пульсировал все чаще и чаще, а потом, наконец, раздался звуковой сигнал. – Сейчас, Николас!!! Хантер, левый разворот, двигатели на максимум! Всем бортам разойтись!

 

Ник перестал копаться в себе и больше не отвлекался на воспоминания. Он пристально следил за гигантским кораблем вардов и понимал, что тот движется слишком медленно. Мрачный черный монстр неспешно накатывал на точку, обстреливая фальшивый линейный флагман, за которым скрывалась «Тайна океана». Грузовик был достаточно велик, чтобы попасть под вражеский огонь, и в то же время ничтожно мал для полноценной защиты от него. Волшебники могли подпитывать своей магией космический мираж, но не силовое поле корабля.

Когда красный кружок лихорадочно замигал, Ник избавился от наушника и переносного оборудования. Последним, что он услышал перед тем, как захлопнуть крышку саркофага, были команда адмирала Брана и высокий протяжный крик Анны. Ник стиснул металлическую рукоять, почувствовал, как в ладонь впились сотни мелких иголок, и до упора выжал рычаг управления. С гулким завыванием старинное орудие набрало максимальный заряд и извергло в темное ночное небо столб ослепительного белого огня.

 

Мгновенно пронзив атмосферу Тэры, широкий луч истончился, достиг своей цели и с жестокостью голодного хищника впился в черный шишковатый корпус. Некоторое время казалось, что залп «Небесного меча» не нанес древнему кораблю ощутимого вреда, но тот внезапно дрогнул и развалился на две части, словно разрубленный. По его внутренним отсекам прокатилась волна микровзрывов, а потом все гигантское сооружение охватило адское пламя. В тишине космического вакуума вспыхнуло искусственное солнце, которое разбухало до тех пор, пока не достигло гигантских размеров, а потом стремительно свернулось в крохотную точку и исчезло. От черного корабля, тысячи лет бороздившего просторы вселенной, не осталось абсолютно ничего.

 

Тэранцы настояли на том, чтобы Николас надел прочный комбинезон, больше похожий на легкий скафандр. Эти добрые люди искренне считали, что спецкостюм защитит его при перегреве. Как же… Нику невольно вспомнилась пыточная камера в одной из инсул Форка, и шипение его поджаривающейся на раскаленной стене плоти… Он попытался убрать руку с рукояти, но ладонь словно приварилась к ней. Пришлось оставить на треклятой ручке всю кожу с ладони. Подумаешь, ерунда…

Жара уже становилась невыносимой, ложемент под ним раскалился слишком быстро. Когда прочный костюм начал плавиться и прикипать к телу, Ник вытянул руку и коснулся окровавленной ладонью горячей отливающей серебром крышки отсека.

– Бери меня, я твой, только смотри не подавись…

В следующий миг его выдернули из пекла.

Часть 5. За гранью реальности

Глава 1

Ксан увидел на крыше многоэтажного здания крохотную фигурку в развевающемся платье и с облегчением выдохнул. Наконец-то! Даже с его вновь обретенным могуществом найти Анну в большом городе было непросто, потому что она часто перемещалась и по-прежнему накрепко закрывалась от него. Волшебник перенесся на плоскую крышу, быстро огляделся по сторонам и подошел к сестре, стоявшей на самой кромке невысокого парапета.

– Привет, – Анна не пошевелилась и ничем не дала понять, что услышала его. – Я искал тебя не просто так, а по необходимости. Мне нужна твоя помощь, Нэн.

Анна молчала, продолжая пристально и неподвижно смотреть в какую-то точку на далекой линии горизонта. Ксана давно беспокоило неадекватное поведение сестры, но после исчезновения Николаса его тревога переросла в настоящее опасение. Волшебница практически полностью утратила связь с действительностью и порой выглядела пугающе нездешней.

Ксан не любил высоты. Ему не хотелось спорить с сестрой на обдуваемой ветрами крыше транганского дома, поэтом он молча подхватил Анну на руки и переместился раньше, чем она успела возразить. Волшебники перенеслись в небольшой уютный сквер, зажатый между двумя разностильными административными зданиями. Даже через два десятка лет запустения в этом месте хотелось задержаться, потому что все в нем располагало к комфортному отдыху. Ксан усадил Анну на скамью в каменной беседке и устроился напротив.

– Давай договоримся, Нэн: сначала ты расскажешь мне, что тебя беспокоит, а потом я изложу свою просьбу. Согласна?

Анна посмотрела на брата с искренним возмущением.

– Что беспокоит? Какой странный вопрос…

– Почему же странный? Ты упорно меня избегаешь, уклоняешься от своих обязанностей. Разве я не могу спросить тебя о причине подобного поведения?

– Ты издеваешься?

Ксан подавил вздох и заглянул сестре в глаза с намерением любой ценой донести до нее свое послание.

– Нет, Нэн, я смертельно серьезен и очень хочу понять, что тобою движет.

– Как будто ты не знаешь! – волшебник продолжал сверлить ее взглядом, и Анна обиженно насупилась. – Зачем тебе понадобилось мучить меня глупыми расспросами? Я потеряла мужа…

– Что значит, потеряла? – настойчиво переспросил Ксан. – Обронила где-то между Макалой и Малумом? Нэн, ты своими руками скормила Ника этой адской машине, а теперь горюешь так, словно его настигла случайная смерть.

Ксан понимал, что его слова жестоки, что они ранят молодую женщину, фактически оставшуюся вдовой, но его боль и разочарование были слишком велики. По какой-то необъяснимой причине сестра-эмпат начисто утратила способность сопереживать, и эти перемены повлекли за собой цепь трагических событий. Анна одним махом умудрилась сначала убить любовь Ника, а потом и его самого…

На Ксана внезапно снизошло мрачное озарение. Даже если Николасу каким-то чудом удастся снова вернуться из-за Грани, его отношения с женой никогда уже не будут прежними. Следом волшебнику в голову пришла совершенно дикая мысль. А что, если на сестру пагубно действует магия вардов? Конечно, это маловероятно, но все же… Длительное нахождение на планете могло повредить ее дару эмпата.

– Санни, я должна сделать признание, – едва слышно произнесла Анна, нервно стискивая в кулачке тонкую ткань слишком открытого, неуместно нарядного платья.

Ну, наконец-то! Если сестра решилась с ним поделиться, значит еще не все потеряно.

– Я весь внимание, дорогая.

– У меня будет ребенок.

Ксан ощутил приступ головокружения. Боги, ребенок Ника! Это произошло здесь, на Тэре, иначе мама ни за что не отпустила бы Анну в экспедицию. Такого количества противоречивых эмоций волшебник не испытывал никогда в жизни. Восторг, сожаление, гнев, сочувствие и какая-то злая беспомощность просто разрывали его на части. Мысленно отодвинув всю эту душевную какофонию подальше, Ксан попытался сосредоточиться на главном.

– Поздравляю, сестренка! – со всей возможной искренностью отозвался он. – Прости, если я был излишне резок, эта ноша явно мне не по плечу. Возьми свой Ключ и немедленно отправляйся домой, так будет лучше для тебя и ребенка. Я сам соберу ваши с Ником вещи и перенесу их на «Тайну океана». Она скоро вернется на Фром, а остальные корабли пока останутся здесь. Береги себя, Нэн, и до скорой встречи.

Ксан чмокнул сестру в теплую макушку и исчез.

 

– Насколько нам удалось установить, оставшиеся три Убежища все еще надежно заперты, и вокруг них нет следов какой-либо деятельности.

Филипп Бран оглядел усталые лица собравшихся в столовой людей. Он и сам выглядел не лучше, однако многолетний опыт командования в условиях боевого дежурства помогал ему успешно справляться с самыми неотложными задачами.

Несмотря на уничтожение корабля захватчиков, праздновать победу было еще рано. Варды погибли, но их Башни остались и по-прежнему представляли опасность для каждого жителя Тэры за исключением Лилианы Эстэ и ее детей. Чтобы уничтожить эти жуткие сооружения вместе с остатками выродившегося населения, требовалось коллегиальное решение в масштабах всей планеты.

Поскольку официальных властных структур на Тэре больше не существовало, пришло время наведаться в «Фетиду», «Тефию» и «Семелу».

– Мы понимаем, как рискованно без предупреждения появляться в незнакомом месте, но по-другому нам внутрь не попасть. Мадам Эстэ, что вам известно об этих Убежищах?

Лилиана откинулась на спинку стула и задумчиво потеребила пальцами нижнюю губу.

– «Тефия» и «Семела» раза в три больше, чем «Араго», а «Фетида» и вовсе огромна – настоящий подземный город. Но, в отличие от «Киприи», она не была полностью заселена.

– Хоть в одном из уцелевших Убежищ есть представители местной власти?

– Думаю, не выше городских Магистратов. Резиденцией Верховного правительства была «Киприя».

– Можно пока взять за образец маронский Совет планеты, в который войдут представители различных слоев общества, – предложил Рауль Данфи.

– Да, я тоже об этом подумал, – кивнул адмирал. – Стоит начать с относительно небольших Убежищ, а напоследок забросить делегацию в «Фетиду». Мастер Ксан, теперь, как и всегда, вся надежда на вас с сестрой.

Волшебник помолчал, потом поднял на Филиппа потухший взгляд.

– Два часа назад Анна покинула Тэру и вернулась домой.

За сдвинутыми в круг столами воцарилось неловкое молчание. Люди обменялись взглядами, но от комментариев предпочли воздержаться.

– И какова причина ее внезапного отъезда? – осторожно поинтересовался адмирал, которого новость неприятно удивила.

– Моя сестра ждет ребенка, – не стал увиливать от ответа волшебник.

Филипп ощутил удар в область сердца, но на его лице ничего не отразилось. Почему-то в этой нелепой ситуации ему было жаль не бедную заплаканную вдову, а безвременно покинувшего их Николаса Холдера. Встретив пустой мрачный взгляд Рауля Данфи, Бран прочистил горло.

– Понятно, в ее положении лучше себя поберечь, – им предстояла самая грязная, самая опасная и неблагодарная работа, какую только можно себе представить. Это было много хуже, чем история двухлетней давности на Абсалоне, но Филипп не собирался отступать. Если они подобно Анне соберут вещички и покинут Тэру, то жертва Ника будет напрасной, а он не мог этого допустить. – Перед финальной стадией операции всем необходимо отдохнуть и собраться с силами, потому что они нам понадобятся.

Глава 2

Он долго был один, голый, беспомощный, забытый и заброшенный. Им никто не интересовался, да и какой интерес может вызвать жалкий Иниго (Незнающий), помещенный на крохотный каменный островок посреди бескрайнего моря. Прикрыть наготу было нечем, но он не замерзал даже ночью, когда плотная серая мгла вокруг его убогого жилища становилась темной и непроницаемой. Его не смущали ни полное отсутствие вещей, ни жесткость каменного ложа, мучили только голод и жажда.

Первую еду в глубокой глиняной плошке ему принесла женщина, пришедшая из ниоткуда. Она просто появилась на островке и протянула ему сосуд с чем-то темным. Эта густая жидкость на вкус оказалась солено-сладкой и довольно питательной, потому что насытила его на целый день. Наутро все повторилось, а потом он уже с нетерпением ожидал прихода своей кормилицы, чтобы жадно припасть губами к краю сосуда и выпить все до капли. Регулярная кормежка придавала достаточно сил, чтобы он мог день напролет исследовать свой островок и даже наблюдать за жизнью морских обитателей.

Однажды женщина принесла ему еду, но не ушла сразу, как обычно, а села рядом прямо на камень и принялась его ласкать. Иниго ничем не заслужил подобную привилегию, но искусные женские руки доставляли ему такое удовольствие, что он быстро позабыл о своем бесправном положении и даже рискнул приласкать ее в ответ. В конце они соединились, и все закончилось к обоюдному удовольствию. Устроившись в естественной выемке между двумя валунами, Иниго всю ночь вспоминал, как двигался внутри женского тела, и изнывал от желания вновь там оказаться.

На следующий день к нему пришла совсем другая женщина, но у нее в руках тоже была глиняная плошка с едой, а пышные формы ничем не прикрыты. Быстро расправившись со своей порцией, Иниго увлек женщину на каменное ложе и поторопился уместить свой ноющий от напряжения орган между ее бедрами. Он был так распален, что довел ее до завершения несколько раз, а когда она ушла, снова с тоской вспоминал острые ощущения от трения о стенки женского грота.

Приходящие женщины сменялись несколько раз, и всех их Иниго удовлетворял, не получая при этом полного насыщения. В один из дней женщины пришли вдвоем, и каждая принесла ему еду. Получив двойную порцию бодрящего напитка, он немедленно приступил к делу и отымел их обеих, используя даже те отверстия в женском теле, которые прежде не посещал. В эту ночь он спал, и его уже не так мучили эротические воспоминания.

Вскоре Иниго познал за раз трех женщин. Между актами он подкреплялся очередной порцией еды и вновь приступал к удовлетворению животных потребностей, которые день ото дня становились все изощреннее и откровеннее. На эту телесную гимнастику у него уходил почти весь день, а ночью, усталый и пресыщенный, он спал под высокими звездами, которые появлялись на небосводе именно в тех местах, куда он перед этим подолгу смотрел.

Когда к нему явились сразу четыре женщины, Иниго поначалу возликовал. Еды и плоти было так много, что стоило просто протянуть руку. Его ласкали, целовали и ублажали буквально со всех сторон, к его услугам были любые формы, размеры и глубины, но к исходу насыщенного голым сексом дня, Иниго вдруг понял, что устал. Ни крутые ягодицы, ни жаркое влажное лоно, ни упругие груди уже не вызывали у него желания немедленно погрузиться в них. Для него наступил переломный момент.

Он отказался обслуживать четырех женщин за день, но по правилам этого мира, чтобы получить свою порцию еды, следовало удовлетворить хотя бы одну. Некоторое время он так и делал, стараясь выпивать питательную жидкость как можно медленнее, а ублажать женщину как можно быстрее. Потом наступил день, когда плата за еду начала раздражать его своей вызывающей интимностью. Иниго внезапно полюбил одиночество. Ему надоело смотреть, как женщины раздвигают перед ним ноги, а потом жадно заглатывают в свое нутро его напряженно подрагивающий орган.

Теперь при виде пышных грудей и ягодиц вместо былого нетерпения Иниго испытывал лишь отвращение. Он впервые порадовался тому, что в этом мире не было запахов, потому что не хотел знать, как пахнут эти женщины или он сам после занятий сексом. Пока они совершенно безлики и нейтральны, можно просто закрыть глаза и представить себе… Что? Чтобы подумать об этом, пришлось напрячься, и у него получилось! Размеренно двигаясь над одной из своих кормилиц, Иниго внезапно вспомнил, как выглядели женщины в других мирах, как они были одеты, как причесаны…

Одно воспоминание повлекло за собой другое, третье, десятое. Цепочка неудержимо раскручивалась, освобождая звено за звеном, и вот однажды он вспомнил, как его прежде звали… А потом внезапно вспомнил все! Шок был так силен, что даже теневая субстанция не смогла его пригасить. Он ожидал от себя, чего угодно, только не этого откровенного разврата! Вглядываясь в малоподвижную морскую воду, больше похожую на ртуть, он попытался осмыслить причину подобной фрустрации.

Ни личностный кризис, ни разрыв отношений с любимой женщиной никак не могли превратить добропорядочного человека в конченого извращенца. Неужели он так мало знает о самом себе, о том, что прячется на темном дне его души? Нет, дело здесь вовсе не в низменных наклонностях. Кто-то намеренно лишил его разума, низвел до животного состояния, заставил пить кровь, развратничать и…  И ему точно известно, чьих это рук дело!

Он по-прежнему находился на крохотном островке посреди моря, на нем все так же не было ни единой нитки, но теперь все это воспринималось совсем по-другому. Чтобы изменить условия своего существования в мире антиподов, ему предстояло полностью очиститься, перестать питаться кровью.

Еще несколько дней женщины продолжали появляться, но он больше не брал у них еду и тем более не прикасался к ним. Непонятно почему, женщин это чрезвычайно огорчило. Они всячески пытались заигрывать с ним, демонстрировали обнаженные тела, принимали соблазнительные позы, но он упорно поворачивался к ним спиной и продолжал голодать. В конце концов, женщины перестали приходить, и он остался на островке в гордом одиночестве.

 

Голый и голодный Николас Эллиот Холдер сидел на камне и пристально смотрел в одну точку. Чтобы хоть как-то определиться с местоположением, он условно обозначил четыре стороны света и находился сейчас на южной стороне островка. Ему нравилось именно это направление, и он разрабатывал его уже несколько дней. Мыслительные потуги Ника, в конце концов, принесли результат. Однажды утром примерно в миле от острова он увидел полоску берега, а на ней хорошо ему знакомый деревянный дом, в котором он счастливо прожил около двух лет.

Нику ужасно хотелось до него добраться, чтобы умереть именно там, а не на этом богом забытом островке, где его продолжали преследовать мерзкие воспоминания. В том, что скоро умрет, Николас нисколько не сомневался. Он добровольно обрек себя на голодную смерть и все больше слабел. Доплыть до берега ему уже было не по силам, сгенерировать из субстанции мост он не успевал, да и жить ему оставалось день-два, не больше. Никакого сожаления Ник не испытывал, потому что делал это не в первый раз и успел притерпеться к процессу умирания.

В свое последнее утро измученный голодом Ник опустил ноги в воду и внезапно почувствовал под подошвами твердое дно. Вчера вблизи острова его точно не было! От радостного удивления у Ника случился прилив сил, и он сполз в воду. Отталкиваясь от песчаного дна руками и ногами, Ник начал медленно продвигаться по мелководью в сторону берега. Тело его дрожало, голова кружилась, но он крепко стискивал зубы и продолжал ползти. Только уперевшись лбом в причальную сваю, Ник понял, что победил.

С трудом выпрямившись, он добрел до входной двери и обессиленно ввалился в знакомую комнату. Она выглядела именно так, как он помнил. Мебель была на своих местах, окна затеняли красивые драпировки, на резной деревянной консоли стояла ваза с цветами, а на столе … расписное блюдо с фруктами и свежей выпечкой! Сначала Ник не поверил своим глазам, а в следующий момент его огнем обожгла собственная тупость. Идиот! Почему он раньше не догадался сгенерировать себе еду?

Ник с жадностью набросился на пироги и принялся обеими руками запихивать в рот все, что лежало на блюде, но через несколько минут немного успокоился и начал жевать, как положено. Утолив первый голод, он нашел за ширмой кувшин для умывания и осушил его практически до дна. Теперь нужно было срочно привести себя в порядок, потому что Нику до смерти надоело ходить голышом. Отыскав на полке чистое белье, он выбрал в шкафу один из дюжины дорогих костюмов и отправился в баню.

После недолгого раздумья Ник не стал разжигать печь или пытаться нагреть воду каким-либо иным способом. Он вымылся прохладной водой и поспешил натянуть на себя одежду.  Идеально пригнанный по фигуре костюм с непривычки сильно стеснял движения, зато придавал уверенности, и Ник тщательно застегнул все до последней пуговицы. Теперь он снова стал похож на цивилизованного человека. Прикоснувшись к подбородку, Ник ожидал нащупать отросшую бороду, но его лицо было чистым и гладким, как будто он побрился меньше часа назад. А вот волосы почему-то прилично отросли…

Ник охотно поизучал бы особенности этой удивительной реальности, но, как всегда, заниматься приходилось более важными делами. Он причесался, одернул камзол и вернулся в дом. На первый взгляд, за время его отсутствия ничего не изменилось, но чутье никогда не подводило молодого адвоката. Ник остановился в дверях и обратился к пустой комнате.

– Я сегодня не в настроении принимать гостей.

– Очень жаль, потому что мне именно сегодня захотелось тебя навестить.

Глубокая тень в углу едва заметно пошевелилась и приобрела очертания человеческой фигуры, с головы до ног облитой тусклым серебром.

Глава 3

Хозяин Зазеркалья оказался мужчиной чуть выше среднего роста. Его тело полностью прикрывал длинный серебряный плащ с капюшоном, глубоко надвинутым на лицо, но Нику удалось рассмотреть, что кожа и глаза Тени тоже имеют серовато-серебряный оттенок. Они говорили и понимали друг друга, хотя язык их общения невозможно было идентифицировать. Скорее всего, теневая субстанция преобразовывала любые произнесенные слова в определенные понятия, и их смысл легко доходил до собеседника.

Ник подозревал, что в мире за Гранью говорят очень мало или вообще не говорят. Скорее всего, подобная привилегия была только у Тени и, как выяснилось, у него самого. Самосознание вернулось к Нику совсем недавно, он многое еще не успел осмыслить, поэтому сейчас его мозг работал на полную мощность.

– Мне весьма жаль, что ты вдруг одумался и перестал трахать моих шлюх. Я получал истинное наслаждение, наблюдая, как ты их обрабатываешь. Ты настоящий развратник, Николас, когда не рядишься в святошу. Признай, тебе пришелся по вкусу мой гарем.

– Да, – легко согласился Ник, – я получил весьма ценный опыт, хотя в нем и не нуждался. Но твои наложницы показались мне, как бы точнее выразиться, изголодавшимися. Видимо, ты уделяешь им не слишком много времени. Предпочитаешь получать наслаждение иным способом?

– Я – хозяин этой реальности, – самодовольно заявил Тень, – и делаю все, что захочу.

Хозяин реальности? И этот туда же… Ник подавил тяжелый вздох. Почему отъявленные отморозки всегда рвутся к власти? Совсем недавно он как раз упокоил хозяина города.

– Понятно, а то я, грешным делом, подумал, что у тебя проблемы.

Тень стремительно переместился в другой угол комнаты, демонстрируя свои возможности, но Ник даже не моргнул. Жизнь с волшебниками приучила его ко всяким неожиданностям.

– Тебе следует меньше думать и проявлять больше почтительности.

– А то, что, не пришлешь ко мне больше своих шлюх?

Тень снова резко сменил дислокацию.

– Хочешь бросить мне вызов? Плохая идея. Я ведь могу снова превратить тебя в сексуальную машину, но при этом полностью лишить чувства насыщения. Вот где будет настоящий ад! – Ник прекрасно понимал, что вынужденная голодовка существенно подорвала его физические кондиции, но не желал больше бегать на коротком поводке и выслушивать угрозы. С хозяином Зазеркалья следовало разобраться здесь и сейчас, другого шанса может и не представиться. – Я вернул тебя исключительно из жалости, в благодарность за усердную службу, так сказать, но в любой момент могу отправить обратно.

– В том-то и дело, что не можешь, – насмешливо парировал Ник. За неимением достоверной информации он полагался исключительно на интуицию, точнее, просто блефовал, но неожиданно для самого себя умудрился попасть в десятку. И в награду зеркальная субстанция решила сделать ему подарок в виде внезапного откровения. Поистине, Fortuna favet fortibus! – Ты не властен над теми, кто сохранил свободную волю.

– Вздор! Стоит мне щелкнуть пальцами, и ты снова будешь ползать по голым камням, мечтая о моих шлюхах и глотке крови.

– Так чего же ты ждешь? Давай, щелкай пальцами.

– Я сделаю это, когда сам захочу.

– Вот ведь в чем загвоздка, Лоуэлл: я адвокат и знаю, когда мне лгут.

– Как ты меня назвал?! – обманчивая расслабленность хозяина Зазеркалья мгновенно испарилась, его серебряное одеяние раздулось и угрожающе вздыбилось.

– Твоим настоящим именем.

– У. Меня. Нет. Имени, – отчеканил Тень

– Но когда-то оно было, – как ни в чем не бывало, продолжил Ник. – Тебя звали Лоуэлл Спринг, ты родился в маленьком шахтерском городке под названием…

– Замолчи!!! – Тень сделал резкий жест рукой, и в лицо Нику полетели осколки зеркала. Острый край одной стекляшки распорол ему скулу, другая чиркнула по уху, остальные пролетели мимо и вонзились в дверное полотно. – Ты не можешь ничего обо мне знать, потому что я не человек!!

– Не нравится быть человеком? – спокойно поинтересовался Николас. Под глазом у него быстро набухала кровавая рана, но он не обращал на это внимания, словно глубокий порез был всего лишь незначительной царапиной. – Или ты так заигрался в демиурга, что поверил в свою божественную сущность?

Тень несколько раз стремительно переместился, чтобы дезориентировать противника, а потом оказался совсем рядом, так близко, что Ник увидел его гневно раздутые ноздри и расширенные зрачки. По лицу с крупными острыми чертами стекали грязные серые ручейки, с кончиков пальцев капало, а в тех местах, где Тень находился какое-то время, образовывались блестящие лужицы. От волнения или страха хозяин Зазеркалья так активно потел жидкой амальгамой, что вызывал отвращение.

Само по себе место, где сейчас находился Ник, не было ни опасным, ни ужасным. Скорее странным и удивительным. Но этот зарвавшийся повелитель шлюх умудрился превратить его во что-то очень гадкое. Как Лоуэллу Спрингу, выросшему в бедном церковном приюте, удалось захватить власть в Зазеркалье, Николас знать не хотел, он лишь желал избавить этот необычный мир от засилья преступности, вампиризма и разврата. Решение пришло к нему неожиданно, и он не стал долго раздумывать. Ведь Тень сам выдал ему лицензию на убийство…

– Ты что, совсем меня не боишься или просто ловко притворяешься?

– Страх спрятать невозможно, Лоуэлл.

– Не смей меня так называть! – голос Тени взлетел на целую октаву. – Я ненавижу это имя!

– Охотно верю, но должен же я как-то к тебе обращаться.

– Можешь звать меня господином, – высокомерно заявил Тень, и Ник не удержался от смешка.

– Ну, ты загнул! Откуда у насильника, убийцы и полового извращенца подобные амбиции? Тебе бы следовало …

– Да кем ты себя возомнил?! Еще вчера разгуливал голышом и трахался, как животное, а сегодня вдруг заделался судьей? Ты по-своему уникален, Ник, но не настолько, чтобы я сохранил тебе жизнь.

– Я тебя об этом не просил.

– Еще попросишь, а очень скоро станешь меня умолять. Ты слишком ослаб, сейчас тебя так же легко убить, как раздавить яйцо.

Тень демонстративно сжал истекающую амальгамой ладонь в кулак, и его облик внезапно изменился. Все сглаженные плавные линии вмиг исказились и ощетинились осколками стекла, отчего он стал похож на собственное отражение в разбитом зеркале. У Ника не было никакой защиты от стеклянных кинжалов, то, что он задумал, требовало железной выдержки и очень близкого контакта. Пусть он погибнет здесь, но его смерть не будет напрасной. По крайней мере, он избавит этот таинственный мир от серого упыря с завышенной самооценкой…

Первый сокрушительный удар Тени едва не лишил Ника сознания. Боль от впившихся в тело зазубренных осколков стекла оказалась запредельной, но на своем коротком веку он испытал множество ее разновидностей. Ничего, перетерпит и эту… Понимая, что при таком раскладе он очень скоро истечет кровью, Ник воспользовался первой же представившейся возможностью. Согнутой в локте левой рукой он прикрыл лицо, а правую резко выбросил туда, где в обрамлении стеклянных пиков виднелась напряженная жилистая шея Тени.

Этому приему Ника обучили еще в Муравейнике. Он не раз использовал его, чтобы нейтрализовать противника, но никогда не доводил дело до конца. Сейчас все было по-другому. Напряженно сжатые пальцы Ника попали прямо в выступающий кадык, и Лоуэлл Спринг споткнулся на ровном месте. Не дав ему ни секунды на отступление, Ник обеими руками вцепился в скользкое от амальгамы горло и надавил большими пальцами на поврежденную трахею. Спринг захрипел. От усиливающейся асфиксии у него началась обратная трансформация, и вскоре он лишился своего грозного оружия.

– Думаешь… ты… победил? – с трудом выдавил хозяин Зазеркалья, тщетно пытаясь набрать воздуха в опавшие легкие. – Оши…баешься… Я тоже… могу…кое-что…у тебя… отнять…

Дрожащими руками Тень вцепился в голову Ника, и у того внезапно потемнело в глазах. Минута проходила за минутой, никто не хотел уступать. В конце концов, они оба обессиленно повалились на пол, но Ник, как хорошо обученный пес, даже на пороге смерти не ослабил своей хватки. Стены дома, созданного ментальными усилиями его мозга, начали быстро таять и вскоре бесследно исчезли, оставив на безликой серой поверхности теневой субстанции два тела, сплетенных в последнем жестоком объятии.

Глава 4

Каждый день большое оранжевое солнце касалось пылающим краем невидимой линии горизонта, окрашивало закатное небо во все оттенки зеленого и превращало воды моря в расплавленное золото. Эта феерия продолжалась всего несколько минут, а потом свет стремительно угасал, и на Тэру опускалась мерцающее темно-синее покрывало с рисунком из незнакомых созвездий.

Как истинный космолетчик Филипп давно должен был изучить карту видимого звездного неба, но у него на это катастрофически не хватало времени. Он и закатами сейчас любовался только благодаря короткому отдыху, выпавшему впервые за два с лишним года напряженной работы. Предсказание малыша Тайлера сбылось самым неожиданным образом, когда Объединенный Совет уцелевших Магистратов единогласно избрал адмирала Филиппа Сэмюэля Брана на пост Верховного Магистра Тэры.

Маленькая изумрудная ветвь, которую приколол к его мундиру младший сын Великой волшебницы, явилась предвестницей массивного дорогостоящего знака на золотой цепи – символа тэранской власти. Филипп оказался на этом посту по чистому недоразумению. Он так растерялся после выдвижения своей кандидатуры, что просто онемел, а тэранцы приняли его молчание за согласие. Пока он приходил в себя и собирался с мыслями, Лилиана Эстэ успела возложить ему на плечи соответствующий атрибут.

Филипп Бран не решал все вопросы единолично, однако его полномочия были достаточно широки, чтобы он мог дотянуться до любого уголка планеты, потерявшей за время вторжения больше двух третей своего населения. Именно ему досталась грязная и неблагодарная работа по уничтожению Башен вардов. После долгих ожесточенных споров их решили взрывать вместе с ямами, в каждой из которых копошились тысячи одичавших трупоедов. Когда-то это были прекрасные люди, гордость и цвет нации, но темная древняя магия превратила их в существ, лишенных даже искры разума, способных ради выживания лишь убивать себе подобных.

Чтобы гарантированно обезвредить один опасный артефакт требовалось не менее двух тонн взрывчатки, а Башен по всей планете насчитывались сотни. Тэранцы очень быстро израсходовали все запасы взрывчатых веществ, поэтому вынуждены были наладить их производство, ведь до вторжения вардов никто не нуждался в таком количестве опасных химикатов.

Взрывчатку под Башни закладывали Юджин Кроу и полковник Гатлин, а заряды устанавливал Фиарэйн. Королевский архивариус оказался отличным пиротехником, который с одинаковым успехом мог устраивать как разрушительные взрывы, так и праздничные фейерверки. Эльф согласился задержаться на Тэре, чтобы ликвидировать Башни, но работа растянулась на два с лишним года.  Теперь планету больше не обезображивали нелепые черные сооружения, она вновь была прекрасна и безопасна для людей.

Бывший командующий Имперским флотом, а ныне Верховный Магистр Тэры до сих пор не мог налюбоваться местными красотами. Он приехал в Койбу на побережье Южного моря два дня назад и провел их в благословенном одиночестве. Самый популярный на планете курорт был сейчас пустынен и тих, но отнюдь не выглядел заброшенным. Как не уставал повторять Верховный Магистр на всех публичных мероприятиях: временные трудности – не повод отказываться от радостей жизни. В ней для всего найдется время и место. Сам Филипп впервые смог проверить этот постулат на практике и даже рискнул вчера искупаться в море, хотя был неважным пловцом.

Ему понравилось ощущать обнаженной кожей тепло солнечных лучей, ходить босиком и подставлять лицо морскому бризу. Для убежденного космолетчика это был гигантский шаг к оседлому образу жизни, и случился он только благодаря природному обаянию небольшой планеты, находящейся… А где они, собственно, находятся?  Филиппу пока даже в голову не приходило уточнить местоположение оранжевой звезды, вокруг которой вращалась Тэра, но технические возможности тэранцев вполне позволяли заняться астрономическими изысканиями.

Бран сделал себе мысленную пометку и вышел на широкую галерею, опоясывающую весь верхний этаж пляжного дома. Впереди были еще три свободных дня, и он всерьез задумался о морской прогулке. Неспешно обойдя по кругу просторные апартаменты, адмирал придержал рукой драпировку, которая развевалась на морском ветру, и внезапно замер на полушаге.

– Здравствуйте, Филипп, – в центре комнаты стояла молодая волшебница с охапкой свежесрезанных белых цветов в руках. – Вы не рады меня видеть?

Анна была бледна, немного печальна и просто фантастически красива. Материнство придало ее чертам глубины и четкости, явив миру законченный образ прекрасной женщины. Волшебница, наконец, повзрослела, но при этом осталась такой же таинственной и отстраненной.

– Я рад безмерно, – Филипп поспешил ей навстречу, почтительно поцеловал протянутую руку и только сейчас заметил, что на Анне нет ни одного драгоценного украшения. – Как поживают ваши малыши?

– К моему глубочайшему сожалению, я вижу их нечасто. Они предпочитают общество Марты Грин или моего отца. Близнецы ведут себя так, словно они его дети, а не мои.

Анна говорила спокойно, в ее голосе не слышалось ни обиды, ни возмущения. Она просто констатировала факт. Косвенно Филипп был в курсе ее семейных дел, поэтому понимающе кивнул.

– С детьми такое иногда случается, но со временем все встанет на свои места.

– Не думаю, что это можно исправить. Я оказалась плохой женой и никуда не годной матерью. Собственные дети еще в младенчестве покинули меня.

– Не все так печально, мадам, – попытался успокоить ее Филипп, – Я слышал, что различные виды магии иногда конфликтуют друг с другом. Однажды вашей маме надоест разыскивать непокорных внуков, и она наложит строгий запрет на их перемещения.

– Увы, это не под силу даже Великой волшебнице.

– Неужели? – искренне удивился Бран.

Впервые близнецы Элис и Лукас исчезли из своих колыбелек на третий день после рождения. Некоторое время они бесконтрольно перемещались от одного родственника к другому, повергнув всю семью в состояние паники, а потом, наконец, определились и осели в замке Розы у Джастина и Моны.

– Мама не имеет над моими детьми магической власти, никто не имеет. Их можно уговорить только по-человечески.

– По-моему, это вполне нормально, с малышами так и положено разговаривать.

– Вы абсолютно правы, но меня они не слушают.

– Вы слишком строги к себе, Анна.

Волшебница молча покачала головой, оставила цветы на столе и подошла к распахнутой настежь стеклянной двери. По давней привычке она все бытовые моменты оставляла незавершенными. Кто-то постоянно должен был доделывать то, что она начала, ее быстро утомлял любой вид повседневной деятельности.

– Мне всегда тревожно, когда я смотрю на большую воду, – Анна предпочла сменить тему разговора.

Ее изящный силуэт едва заметно светился на фоне быстро темнеющего неба, и Филипп постарался укрепиться в образе радушного хозяина.

– А меня этот вид, наоборот, успокаивает. Скоро наступит ночь, но улицы Койбы прекрасно освещены. Вы не желаете немного прогуляться? Мы недавно запустили сеть пунктов питания на открытом воздухе, уже есть действующие концертные и танцевальные площадки…

Анна обернулась и посмотрела на адмирала бездонными зелеными глазами.

– Спасибо за предложение, Филипп, но я не хочу афишировать свой визит.

На первый взгляд, в ее словах не было никакого подтекста, однако Филипп мгновенно напрягся. Он не хотел бы ошибиться относительно цели этого самого визита, потому что Анна слишком любила сюрпризы. Жизнь давно развела их в разные стороны, даже в разные миры, и Филипп больше не делал попыток увидеться с молодой волшебницей. Адмирал был абсолютно уверен, что материнство сейчас поглощает все внимание Анны, но она в очередной раз доказала, насколько хрупка и ненадежна ее привязанность к семье, как эфемерно понятие о долге…

– Из еды у меня только местный хлеб, вино и фрукты, я не ждал гостей.

Глава 5

Николас проснулся от холода. Он попытался открыть глаза, но это удалось сделать только с третьей попытки. Когда тяжелые непослушные веки, наконец, поднялись, он обвел спальню мутным взглядом. Хронометр на стене показывал раннее утро и запредельно низкую температуру, хотя окна были закрыты наглухо. В доме стояла какая-то нежилая тишина, слышался только легкий шелест вентиляционного устройства. Ник пошевелился и невольно застонал от боли.

С трудом приподняв голову, он оглядел свое обнаженное, распростертое на покрывале тело. Странно… Почему он сам полностью раздет, а постель не разобрана? Ник снова перевел взгляд на хронометр. Сейчас середина декады, а голова у него трещит, как после бурной ночи. Что же произошло накануне? Может быть, его сбил автомобиль? Ник немного подождал, но в памяти так ничего и не всплыло.

Он кое-как выбрался из постели и, постанывая, поплелся в ванную в надежде, что горячая вода вернет его к жизни. Так и случилось. После душа и энергичного растирания его мышцы обрели некое подобие тонуса, а в голове немного прояснилось. Не настолько, чтобы вспомнились события минувшего дня, но некий порядок восстановился. Одеваясь у себя в гардеробной, Николас вдруг почувствовал, что зверски голоден. Чем же он занимался весь вчерашний день, если у него не нашлось времени даже на еду?

Добравшись до инсулы «Кордилина», Ник поднялся на 57 этаж и озадаченно остановился перед запертой дверью своей конторы. Ни таблички, ни записки… Что вообще происходит? И тут он нащупал в кармане сюртука электронный ключ с маленькой золотой биркой. Пришлось снова спускаться в подземку и ехать через полгорода в престижный район Форка, где в инсуле «Каладиум» на 73 этаже Ник нашел, наконец, свою адвокатскую контору.

Оба его помощника уже находились в просторной приемной. Ник на ходу поздоровался, сразу прошел в свой кабинет и не увидел, как за его спиной потрясенно переглянулись Синтия Рутвейн и Гастон Реми.

– Что это было?

– Не знаю, – однако Синтия соображала очень быстро. Она направилась в угол, где стояла большая коробка с различными мелочами, покопалась в ней и достала старую именную табличку, которую хранила как память. – Ни слова, Гас, пока я все не выясню.

Подхватив пачку пластиковых распечаток, бывшая помощница, а ныне адвокат Рутвейн, поспешила в свой собственный кабинет, в котором уже с удобством расположился Николас Холдер.

– Прости, что опоздал, Синти, еле-еле продрал сегодня глаза. Кстати, ты не напомнишь мне, почему мы перебрались в бывшую контору Жерома?

Не моргнув глазом, Синтия принялась раскладывать перед бывшим боссом пластиковые листы, как делала это прежде.

– Потому что люди вашего отца разгромили помещение в «Кордилине».

– Ах, да, как я мог об этом забыть! Просто выдалась тяжелая ночь… Кто там у нас на десять часов?

– Оливер Принстон, дело о разделе имущества с двумя бывшими женами.

Ник пробежал глазами распечатку и по-доброму усмехнулся.

– Ну, тут добра на всех хватит. Пригласи его, пожалуйста.

Улыбка Николаса была все такой же сдержанной, искренней и обаятельной. Если он и изменился за пять прошедших лет, то только в лучшую сторону. Стройный, красивый, элегантный, он спокойно сидел за рабочим столом, как будто никуда и не уходил. Ник все так же снимал сюртук и вешал его на спинку рабочего кресла, все так же закатывал рукава свежей белоснежной рубашки и знакомым жестом проводил ладонью по волосам. Он не притворялся, не ломал комедию, просто пришел утром в контору, как делал это много лет подряд. Вот только он давно уже здесь не работал…

– Хорошо, Николас.

Синтия незаметно поменяла на столе таблички с именами, вышла в приемную и пригласила к бывшему боссу первого клиента.

– Ну, и как это понимать? – вполголоса поинтересовался Гастон, чей кабинет располагался напротив.

– Такое впечатление, Гас, что он ничего не помнит. Вернее, помнит, но не все.

– Ты уверена, что он нас не разыгрывает?

– Абсолютно. Николас на такое не способен. Да и зачем ему это?

– Наверное, ты права. Так что же нам делать?

– Кажется, я знаю… – Синтия вынула из кармана жакета свой личный переговорник и подала голосовую команду. Когда связь установилась, и над поверхностью стола появилось изображение собеседника, она кивнула ему и произнесла всего два слова. – Николас вернулся.

 

– Синтия, как ты можешь это объяснить?!

Было около полудня, только что ушел третий по счету клиент. Николас ворвался в приемную и протянул помощнице желтую пластиковую распечатку. Синтия озабоченно заглянула в текст.

– Что-то не в порядке с документом, Николас?

– Что-то не в порядке с датой!

Синтия подняла глаза на бывшего босса, открыла рот, но потом передумала и снова закрыла. Она не знала, что ему сказать, но ее спасла распахнувшаяся дверь.

– Ники, мальчик мой, как же я рада снова тебя видеть! – радостно воскликнула впорхнувшая в приемную красавица-блондинка и бросилась Николасу на шею.

Холдер оторопел. О том, что Изабель Лангвад является его родной теткой, знали всего пара человек в Форке, но она сама уж точно не подозревала об истинном происхождении Николаса. И, кстати, разве Изабель не должна сейчас находиться… Ник посмотрел на мужчину, который остановился на пороге конторы, и внезапно потерял ход мыслей.

– Что здесь происходит?

– Если вы согласитесь принять наше приглашение, то я вам дома все объясню, – спокойно ответил длинноволосый спутник Изабель, обладатель военной выправки и весьма экзотической внешности.

– А кто вы собственно такой?

– Меня зовут Джеймс Макфарланд.

– Это же Кэйд, Ники, мой муж! Неужели ты его не узнаешь? – Изабель настойчиво потрясла Ника за руку, но тот осторожно высвободился и отступил на шаг назад.

– Разве ваш муж не Анри Лангвад, мадам? Я впервые вижу этого человека.

– Ты напрасно не поверила мне, Бель, – Макфарланд нежно обнял растерянную Изабель. – Николас помнит только то, что было до…

– До вашего появления, – догадалась Синтия Рутвейн. – Но как же теперь быть, ведь…

Встретившись взглядом с Кэйдом, она замолчала и расстроенно прижала кулачок к губам.

 

– Задавая мне эти вопросы, вы напрасно теряете время, мессир Макфарланд. Я все равно ничего не …

– Папа, папа, наконец-то вы с мамой вернулись! – из внутреннего дворика в комнату стремительно вбежал мальчик лет пяти. Он с разбегу вскочил на кушетку, оттолкнулся от нее и одним прыжком оказался на руках у отца. – Бек сказал, что вы привезете сюда нашего кузена. Это он и есть? Ники, иди скорей знакомиться с двоюродным братом!

Из-за драпировки выглянула очаровательная светловолосая малышка. Она убедилась, что в комнате нет чужих, вошла и протянула гостю обе ручки.

– Здравствуйте, кузен Николас. Меня тоже зовут Ники.

– Моник, – уточнил Джеймс Макфарланд. – А это наш сын Джаспер.

Девочка смотрела снизу вверх топазовыми глазами Изабель Лангвад, и Ник вынужден был наклониться, чтобы взять ее на руки. Малышка тут же обняла его за шею.

– Вы очень похожи на свой портрет, кузен Николас, только волосы у вас длиннее, – Моник погладила Ника по голове и придвинулась ближе. – Вы пахнете дождем.

– Не говори глупости, дождь ничем не пахнет, это просто вода, падающая с неба, – Джаспер тоже подошел и со всей серьезностью протянул Нику руку. – Рад с вами познакомиться, кузен.

Николас опустил малышку на пол и осторожно пожал ладошку ее брата.

– Я тоже очень рад, братишка… – он понятия не имел, что говорить и как себя вести. Все происходящее казалось ему каким-то затянувшимся ночным кошмаром.

В гостиную неслышно вошел слуга с нарядными коробками в руках, сложил их на низком каменном столике и почтительно склонился перед Ником.

– Безмерно рад снова видеть вас, дому! Я ни минуты не сомневался в том, что вы обязательно вернетесь, сколько бы времени ни прошло.

Откуда он должен был вернуться? Ник знал, что слугу в доме Мортимеров зовук Бек и что он никогда с ним раньше не встречался. Что вообще все это означает?! Какой-то безумный масштабный заговор? Происки его отца? Нет, для Этьена Де-Ара слишком мудрено, он бы такого не нагородил… Но тогда кто?

Николасу приходилось бывать в разных переделках, и это всегда было связано с опасностью, а не с полнейшим абсурдом. Складывалось впечатление, будто он заснул в одном мире, а проснулся совершенно в другом. Ник всегда дружил с головой, мыслил логично, соображал быстро. Он с предельной четкостью помнил все … кроме последних пяти лет своей жизни.

Глава 6

Была поздняя ночь. Три луны Тэры сияли на темно-синем небосклоне над теплыми водами Южного моря. Тишину нарушал только плеск воды под днищем прогулочной лодки, пришвартованной к причалу перед домом. Мужчина и женщина стояли на открытой галерее так близко друг к другу, как это позволяла ночная темнота, но, когда дыхание Анны коснулось шеи Филиппа, он осторожно отступил на шаг.

Адмирал уже исчерпал весь запас отговорок и теперь мысленно готовился к неприятному разговору. От разлитого в неподвижном воздухе аромата экзотических духов першило в горле, он практически тонул в этом пряном облаке. Бран несколько раз предлагал Анне выпить глоток местного фруктового вина или прогуляться по пляжу, даже рискнул согласиться на ночное купание в море, но она только молча качала головой и подступала ближе.

Когда тонкие женские пальцы принялись расстегивать пуговицы на его рубашке, Филипп набрал воздуха в грудь… и в этот момент из глубины дома послышался резкий сигнал вызова.

– Простите меня, мадам, но я обязан ответить. Это правительственный канал, – он поспешно отстранился и покинул галерею.

Вместо прежнего сексуального возбуждения Филипп сейчас испытывал раздражение и неловкость. Очень странно, что волшебница с сильным эмпатическим даром упорно этого не замечала. Неужели догадка ее брата верна, и Анна полностью утратила способность воспринимать чужие эмоции? Ксан говорил что-то о возмездии высших сил, когда у волшебника отбирают одну из сторон дара в наказание за ошибочное использование магии…

– Бран на связи, – привычно произнес он, задействовав переговорное устройство.

– Доброй ночи, Магистр, – произнес его собеседник, появляясь над столом в виде усеченной голограммы, и тут же открыто ухмыльнулся. – Прости, если разбудил, хотя по твоему виду этого не скажешь.

– Хочешь – верь, хочешь – нет, но я очень признателен тебе за поздний звонок, – с чувством произнес Филипп, и тут же насторожился. – А, кстати, почему ты звонишь посреди ночи? Что-нибудь случилось?

– Можно сказать и так. Не беспокойся, это не по твоему ведомству, просто мы получили весточку с Абсалона. Николас вернулся.

– Хвала небесам! – абсолютно искренне воскликнул Филипп.

– Правда, есть одно небольшое осложнение, – продолжил майор Кроу.

– Николас пострадал?

– Пострадал не сам Ник, а его память. Кэйд уверяет, что он все прекрасно помнит, но только ДО нашего появления на Абсалоне.

– То есть, он не помнит ни тебя, ни Кэйда, ни Анну?

– Так и есть. Однажды утром он просто явился в свою контору, чтобы начать прием посетителей. Послушай, мы с Раулем решили забрать «Алуну» и отправиться за Ником на Абсалон. Его необходимо срочно доставить к Светлой госпоже.

– Да, конечно… – Филиппу никак не удавалось переключить свой мозг на деловую волну. –  Юджин, он даже не знает, что у него родились близнецы!

– Скоро узнает. До встречи, Филипп, увидимся на космодроме, – изображение майора исчезло, оставив на крышке стола небольшое световое пятно.

 

Ксан переместился в Койбу при помощи виртуальной географической карты, чего никогда до этого не делал, просто чрезвычайные обстоятельства не оставили ему выбора. Нужно было забрать с побережья Магистра Брана, чтобы к рассвету они оба оказались в условленном месте. Все дома вдоль линии пляжа показались волшебнику абсолютно одинаковыми, но только в одном из них сейчас горел свет. Наверное, Филиппа уже подняли с постели. Не теряя времени, Ксан шагнул в ночь и тут же оказался в просторной слабо освещенной комнате пляжного дома.

Первой, кого он увидел на открытой внешней галерее, оказалась его сестра. Анна неподвижно стояла у ограждения и смотрела на темную воду, в которой отражались огни береговых фонарей и разноцветные луны, низко висящие над линией горизонта.

– Какая неожиданная встреча! – они с сестрой давно не виделись, но волшебник совсем не обрадовался ее присутствию ночью в доме Верховного Магистра. – Или у тебя есть веская причина здесь находиться, или мама уже сообщила тебе новость.

Анна явно не ожидала, что ее застанет здесь родной брат, и не сумела скрыть растерянности.

– Мне нужно было кое-что обсудить с Филиппом…

– Ночью в уединенном месте? Конечно, это не мое дело, Нэн, но в свете последних событий твой приватный визит выглядит весьма сомнительно.

– О каких событиях ты говоришь?

Ксан вгляделся в бледное лицо сестры. Неужели она действительно так неколебимо верила в свою неотразимость? Чтобы заставить адмирала Брана изменить моральным принципам, одного только красивого личика было явно недостаточно. Анна выглядела немного разочарованной, но Ксан не стал злорадствовать по этому поводу. Последние несколько лет его сестренка и так терпела неудачу за неудачей…

– Николас вернулся, – сначала Анна никак не отреагировала на его слова, потом покачнулась и ухватилась рукой за перила. – Он сейчас на Абсалоне. Мы с мамой переправим «Алуну» на Фром, чтобы Юджин с Раулем могли отправиться за ним. Ник нуждается в нашей …

Договорить Ксан не успел, потому что его сестра внезапно упала без чувств.

– Ты уже здесь? Я сейчас, только соберу кое-какие вещи, – появившийся на галерее адмирал махнул рукой волшебнику, а потом увидел лежащую на полу Анну. – Силы небесные! Что случилось?

– Ничего особенного, Филипп, просто я сообщил сестре о возвращении мужа, – Ксан осторожно поднял Анну на руки и перенес на кушетку в гостиной.

– Сейчас принесу воды, – адмирал вышел из комнаты и тут же вернулся с хрустальным графином в руках. – Наверное, ей было очень одиноко, если спустя три года она решилась прийти сюда.

– Да, – согласился волшебник, смачивая водой салфетку, – так уж неудачно совпало.

– Ксан, я давно хотел тебя спросить… Разве Анна виновата в том, что утратила свои способности?

Волшебник подавил тяжелый вздох.

– Если мы лишаемся части магического дара, значит, он оказался нам не по силам.

– Но на Абсалоне Анна была так блистательна, так уверена в себе!

– Только поначалу, Филипп, а потом с Ником случилось несчастье. Понимаешь, мы фактически его потеряли. Если бы не лошадиная доза Эликсира, Николас Холдер сейчас был мертв. Когда Избранник гибнет так быстро, это уже не промысел высших сил, а твой личный промах. Роковая ошибка. Мы постарались ее исправить, но на деле только все осложнили, и теперь судьбу Николаса не способен предсказать даже Пророк.

– Ты имеешь в виду вашего младшего брата?

Волшебник повел плечом, что у эльфов означало полную неопределенность.

– У Тайлера есть нечто общее с Николасом, но мы так и не смогли установить, что именно. А уж дети Ника – это и вовсе явление в мире магии. Они не волшебники, не колдуны, не Пророки, какой-то абсолютно неизвестный вид… – Ксан осторожно похлопал Анну по щеке, но она по-прежнему не подавала признаков жизни. – Нет, так скоро моя сестра не очнется. Я перенесу ее домой, а потом вернусь за тобой. Жди.

Волшебники исчезли, а Филипп направился в спальню собирать дорожный саквояж.

Глава 7

Ник наотрез отказался гостить в поместье Мортимеров и вернулся в Форк, чтобы обосноваться в собственных апартаментах на верхнем этаже инсулы «Кордилина». Это была единственная уступка с его стороны. Дом в парке Нолана, по сути, являлся неприступной крепостью, а новоявленные родственники особо настаивали на том, чтобы Ника можно было навещать как можно чаще. Будучи законником, он прекрасно понимал, что находится под их опекой, но они почему-то упорно отказывались назвать причину его внезапной амнезии.

Холдер продолжал каждый день приходить в контору, где у него был легальный доступ к юридическим базам данных. Так он узнал, что его текущие счета давно аннулированы, а в адвокатской практике образовался огромный пробел. Уцелели только инвестиции, оформленные на подставных лиц. Этот страховочный фонд сработал как нельзя лучше, а коды доступа к тайным счетам прекрасно сохранились в памяти Николаса. Благодаря своей феноменальной предусмотрительности, адвокат Холдер до сих пор оставался не просто состоятельным подданым Империи, он был богат.

Поскольку люди из его ближнего круга постоянно уклонялись от ответов, Ник перестал задавать им вопросы и попытался по крупицам восстановить последние пять лет своей жизни. Главным виновником всех бед Ник привык считать родного отца, но главная странность заключалась в том, что Этьен Де-Ар тоже выпал из информационного поля. Ни о нем, ни о его старшем сыне Морисе не нашлось никаких упоминаний.

В каком-то регулярном издании несколько лет назад мимоходом сообщили, что Де-Ар покинул планету, а вот о его возвращении нигде не было ни слова. Ник прочитал о гибели Анри Лангвада, о новом замужестве тети Изабель, о рождении ее младших детей. В светских хрониках часто мелькали кузен Себастьян и кузина Брианна, но о самом Нике, его отце и брате – ничего, полная тишина. Если бы с его семьей кто-то расправился, об этом шумело все медийное пространство! Нет, причина явно была в чем-то другом…

Ник делал вид, что ничем особенно не встревожен, а на самом деле его мозг работал на пределе своих возможностей. По ночам он лежал без сна, вспоминая имена клиентов, разговоры, запахи, звуки… До определенной черты все виделось ему в живописных подробностях, дальше следовал провал. Что же могло до такой степени на него повлиять? Какой-то токсин? Оглушитель последней модели? Пять лет – долгий срок, должна была просочиться хоть какая-то информация.

От постоянных ментальных упражнений Ник чувствовал непроходящую усталость, но остановиться уже не мог. Чем больше он напрягал извилины, тем дальше бежал от него сон, а когда удавалось ненадолго забыться, он погружался в один сплошной нескончаемый кошмар. Прежде Ник почти не видел снов, а теперь, стоило его мозгу ненадолго отключиться, как тут же начиналось нечто страшное и непристойное.

Жуткий калейдоскоп из обнаженных женщин, потоков крови, смертельных схваток, боли и неутолимой похоти преследовал Ника почти каждую ночь. Сначала он просыпался в холодном поту и в отвращении торопился покинуть постель. Приснится же подобный грязный абсурд… Но навязчивость сновидений невольно наводила на мысль, что таким причудливым способом подсознание пытается что-то подсказать Нику. Боги, только бы все эти мерзости не оказались правдой!

В одну из особенно тяжелых ночей, когда он, будучи в чужом теле, совершал акт безжалостного насилия, Ник не выдержал. Он поднялся с постели, оделся в повседневный костюм и покинул апартаменты. Подземка уже закрылась, коротать ночь в Муравейнике ему не хотелось, светские вечеринки не привлекали. Пришлось нанять фургон с водителем до парка Нолана, а дальше добираться пешком по сильно пересеченной местности.

Этим входом в свой дом внутри скалы Ник никогда не пользовался, но сейчас ему было не до конспирации. Открыв потайную дверь, он вошел в тесную кабинку лифта и понялся наверх. Когда стенная панель в комнате гигиены встала на место, Николас вместо привычного облегчения почувствовал опасность. В доме кто-то был. Стараясь передвигаться как можно тише, Ник проверил систему охраны, но ни один из трех входов в его убежище не был взломан. Датчик движения зафиксировал чужое присутствие, правда, длилось оно всего несколько секунд. Бред какой-то…

Ник достал из тайника лазерное оружие и быстро осмотрел все помещения. Нигде никого, оставалась только спальня. Глубоко в душе он знал, что именно там увидит, и все равно испытал шок. На синем ковре лежала обнаженная девушка с короткими светлыми волосами, та самая, что приснилась ему сегодня ночью и кого он в этом сне так безжалостно насиловал. При верхнем освещении она выглядела изможденной и такой бледной, словно из нее выкачали всю кровь.

Ник осторожно приблизился к худенькому неподвижному телу и опустился рядом на колено. Неужели мертва?! Нежная кожа ее шеи была покрыта синяками, которые при ближайшем рассмотрении оказались следами чьих-то пальцев. Николас невольно посмотрел на свои руки и содрогнулся при мысли, что мог причинить зло этому беззащитному созданию. И вообще, почему он постоянно видит во сне только секс, кровь и насилие?!

Под тонкой, почти прозрачной кожей медленно пульсировала жилка, и Ник попытался собраться с мыслями. Девушка нуждалась в срочной медицинской помощи, но он не мог вызвать сюда представителей соответствующего департамента. Выносить девушку наружу было опасно, она могла умереть. Как же быть? Связаться с тетей Изабель и ее мужем? Этот Джеймс Макфарланд при всей своей необычности хотя бы вызывал доверие. Ник уже потянулся за коммуникатором, как вдруг в доме снова открылась входная дверь.

Холдер замер в неподвижности и отчетливо услышал шаги минимум двух человек, которые вошли в дом со стороны подземки. Эвакуационный люк находился у Ника над головой, но сбежать и бросить девушку на произвол судьбы он не мог. Метнувшись к каменной стене рядом с дверью, Холдер приготовил оружие.

– Только не стреляй, Ник! Прости, что мы без предупреждения, но так сложились обстоятельства. Я войду первым, ладно?

Пока адвокат приходил в себя от удивления, в проеме двери показался не кто иной, как Главный Императорский карцерибус. Он продемонстрировал Нику пустые ладони и одним взглядом оценил обстановку.

– Силы небесные, кто эта малышка?!

– Я не знаю. Как вы сюда вошли, мессир Данфи?

– Как все обычные люди, через дверь. Мы с майором пока не умеем проходить сквозь стены, но уже перемещались вместе с космическими кораблями в квантовом измерении. Это было не больно.

Зачем имперский чиновник несет подобную околесицу? Хочет отвлечь его внимание? Но для чего? Ник качнул лазерной пушкой, заставив карцерибуса отступить на шаг.

– Как вы вошли? Кто дал вам коды, мессир Данфи?

– Зови меня Рауль. Я понятия не имею, как открываются двери в этом доме, все права у майора, – карцерибус указал куда-то себе за спину и вновь всмотрелся в лежащую на полу девушку. – Надо срочно принимать меры, Ник, иначе она умрет. Здесь осталось что-нибудь из медоборудования?

– Вы не ответили на мой вопрос.

– По-моему, ответил, но ты меня не услышал. Ты неважно выглядишь, Ник. Позволь нам осмотреть девушку, а потом мы попытаемся помочь тебе.

– Не двигайтесь! Я очень уважаю вас, мессир Данфи, но вы не должны здесь находиться. Это частная территория.

– Ты прав, мы немного погорячились, – миролюбиво согласился карцерибус и без перехода обратился к кому-то в соседней комнате. – Твой выход, Юджин, а то время поджимает. Девочка совсем плоха.

В дверном проеме показался крепкий светловолосый парень в незнакомой военной форме.

– Привет, Ник! Очень рад снова тебя видеть, – он сердечно улыбнулся адвокату, а потом поднял руку с пистолетом и выстрелил ему прямо в грудь.

Глава 8

Ну вот, опять то же самое… Сознание включилось, а глаза не желают открываться. Ник сделал новую попытку поднять веки и застонал от отчаяния.

– Не надо торопиться, Ник, просто расслабься, и все произойдет само собой.

Этот спокойный голос, дающий полезные советы, был хорошо знаком адвокату Холдеру, он часто слышал его в суде после завершения очередного процесса. Странно, императорский карцерибус обращается к нему так, словно они близкие друзья. Мысли Николаса вновь пустились вскачь, и одна из них неожиданно вырвалась в лидеры. Вместо того чтобы все отрицать, надо попробовать смириться с действительностью, какой бы абсурдной она ни казалась. Возможно, за прошедшие пять лет они успели сдружиться с Раулем Данфи…

Внутри все скручивалось, переворачивалось, но Ник последовал совету карцерибуса и замедлил дыхание. Почему ему стало тяжело просыпаться? Что с ним не так? Он чувствовал себя, как после тяжелой болезни, когда все системы организма работают вразнобой. Но откуда ему об этом знать, если он никогда всерьез не болел? Или, возможно, просто об этом забыл…

Ник открыл глаза и увидел, что лежит на кушетке в гостиной. За распахнутым настежь окном виднелось сумеречное небо, но он так не понял, утро сейчас или вечер. Прежнее ощущение пространства и времени нарушилось, как будто он долго здесь не жил и успел отвыкнуть от рассветов и закатов Абсалона. Что за бред лезет ему в голову? Ник не слишком любил путешествовать.

Рядом с кушеткой в его любимом кресле сидел Рауль Данфи и разливал по керамическим чашкам горячий душистый напиток. Вдохнув ароматный пар, Ник беспокойно пошевелился, потому что был ужасно голоден. Карцерибус заботливо помог ему приподняться, подложил под спину диванную подушку и вложил в руки благословенно теплую посудину. Ник жадно припал к ней губами. Вкус и запах дивного напитка были ему хорошо знакомы, но он совершенно не помнил, откуда.

Из спальни вышел светловолосый голубоглазый офицер в чужеземной военной форме.

– Проснулся, наконец? Как твое самочувствие? – приветливо обратился он к хозяину дома, но вместо того, чтобы ответить на приветствие, Ник резко выпрямился.

– Вы в меня стреляли! – возмущенно заявил он.

Незнакомец театральным жестом прижал руку к груди.

– Грешен, люблю на досуге пострелять в своих друзей. Но когда это тебя волновали подобные мелочи?

– Юджин шутит, – Данфи успокаивающе положил ладонь на плечо Ника, – он  стрелял в тебя снотворным. Нам показалось, что ты отреагировал на наше появление не совсем адекватно, да и девушка нуждалась в срочной помощи…

Девушка! Как он мог о ней забыть? Неужели его память окончательно превратилась в решето? Ник выпутался из одеяла и поспешил в спальню.

Изысканная, типично мужская комната стараниями его предполагаемых друзей превратилась в настоящий медицинский отсек. Вокруг постели громоздились всевозможные диагностические агрегаты, а в самом ее центре лежал опутанный проводами и трубками хрупкий белокурый ангел. Невероятно длинные темные ресницы девушки покоились на иссиня-бледных щеках, пухлые губы запеклись, их нежная кожа потрескалась, висок и верхнюю часть скулы покрывала жуткая фиолетовая гематома.

Ника мучительно передернуло, когда он вспомнил свой сон и кулак, опускающийся на прелестное неземное лицо незнакомки. Она не сопротивлялась насильнику, лишь беспомощно отталкивала нависшее над ней возбужденное тело и отворачивала голову, когда его влажное тяжелое дыхание касалось ее лица. «Смотри на меня, ведьмино отродье, смотри на меня! Здесь у тебя нет никакой силы. Ты никто, грязь под моими ногами, обычная подзаборная шлюха…»

– Николас!! – Холдер вздрогнул от резкого оклика и открыл глаза, которые были крепко зажмурены. – Ради всего святого, уйдем, тебе нельзя здесь находиться! – Ник слышал каждое слово, но не реагировал, наваждение цепко держало его в плену. Он очнулся только после того, как Рауль Данфи залепил ему увесистую оплеуху. Ник весь взмок, его трясло, как в лихорадке. Что это было? Приступ безумия или он и впрямь латентный сексуальный маньяк? – Хантер, в душ его, быстро, и не выпускай, пока не оклемается! Я звоню Кэйду.

 

Два часа и массу хлопот спустя Ник сидел в кресле, закутанный в теплый плед, и мелкими глотками пил травяной чай. Кроме Рауля Данфи, в комнате находились еще трое: новый муж тети Изабель, майор Кроу, и высокий красивый парень в синей форме космофлота.

– Напомните мне, пожалуйста, кто вы такой, – обратился Ник к космолетчику, – а то Рауль забыл вас представить.

Офицер невозмутимо поднялся, вытянулся во фрунт и коротко кивнул.

– Капитан Блейк Хантер, пилот дома Мортимер.

– Капитан Хантер, а вы случайно не знаете, где мой космический корабль?

– Случайно знаю, мессир Холдер. Ваша «Алуна» стоит под парами у причала 1426, полностью заправленная и готовая к полету.

– Ясно, – слабым голосом отозвался Ник, но в его взгляде не было даже искры понимания. – Никто из вас не хочет рассказать мне, что именно я пропустил?

– Поверь, мы очень хотим это сделать, Ник, – проникновенно произнес карцерибус, – но, к сожалению, не можем. Либо ты сам все вспомнишь, либо мы будем знакомиться заново.

– Я чем-то болен?

– Этого мы пока не знаем, – покачал головой майор Кроу, – но можем отвезти тебя к тому, кто во всем разберется.

– Отвезти куда? – сейчас Ник был спокоен и даже немного отстранен. Наверняка, ему в чай что-то подмешали, но это было совсем неплохо. По крайней мере, в голову больше не лезли бредовые видения.

– Не могу сказать. Если ты решишься нам довериться, обещаем безопасность и дружескую поддержку.

– А если я не захочу пойти с вами, что тогда?

Юджин тяжело вздохнул и пожал плечами.

– Ничего, Ник, но мы надеялись, что ты пожелаешь восполнить пробел, вспомнить все, что забыл. А еще есть люди, с которыми тебе непременно нужно повидаться.

– Я должен подумать.

Мужчины в тревоге переглянулись.

– В этом есть определенный риск, – осторожно заметил карцерибус. – Чем дольше ты предоставлен сам себе, тем сильнее твои кошмары. После выстрела снотворным ты проспал трое суток, но лекарство здесь ни при чем, доза была мизерной. С тобой что-то происходит, и чем раньше мы найдем причину этого недомогания, тем скорее ты от него избавишься.

Ник осторожно отставил чашку и поднялся. Ноги немного дрожали, в голове звенело, где-то внутри затаился демон страха. Вот ведь угораздило… Он подошел к распахнутому окну и вдохнул напоенный густой влагой воздух долины Нолана. На Ника вдруг накатило чувство ностальгии, как будто он давно не видел эти тонкие деревья, лужицы мелких озер и пелену небес. Он знал, что глубинные инстинкты никогда не лгут, его долго не было на Абсалоне. А где он был все это время? Ответ на вопрос лежал за чертой доверия…

– Рауль, а что будет с девушкой?

Мужчины опять обменялись взглядами, и после короткой паузы Данфи признался.

– Нам придется взять ее с собой, Ники. Как только показания улучшатся, мы переправим девушку на корабль.

– Вы же знаете, что я не смогу находиться с ней рядом! – Нику снова было нечем дышать, в глазах потемнело.

– Не беспокойтесь по этому поводу, мессир Холдер, – поспешил успокоить его капитан Хантер, – девушка полетит со мной на «Тайне океана», там есть полностью оборудованный медотсек.

Глава 9

Десятичасовая вахта подходила к концу. Ник слышал, как его напарник принимает душ, слышал сытое урчание кухонного агрегата, тихий шелест воздуха в вентиляции, однотонную высокую ноту главного двигателя. Все эти звуки составляли своеобразную корабельную симфонию, хорошо знакомую каждому пилоту. У Ника по-прежнему были проблемы со сном, но на «Алуне» он чувствовал себя комфортно, в его памяти прекрасно сохранилось все, что необходимо знать космолетчику.

Ник добровольно нырнул в незнакомые воды и почему-то был уверен, что делает это не в первый раз. Его постоянно преследовало ощущение deja-vu, как будто он уже прощался, уже надолго покидал свой дом, уже доверялся малознакомым людям. Ему казалось, что стоит сделать усилие, и он все вспомнит, но чем больше Ник напрягал свои мозговые ресурсы, тем чаще его мучили кошмары. Эти сны были очень похожи на чужие воспоминания, которые кто-то намеренно вложил ему в голову.

Долгие вахты располагали к неторопливым размышлениям, и Ник занимался тем, что строил различные версии развития событий, а потом мысленно разрушал их как несостоятельные. Ему, например, не хватало воображения объяснить, по какой причине Главный карцерибус Империи внезапно оставил свой пост, почему он так странно одет, а главное, что за необычное оружие Неподкупный Данфи постоянно носит при себе. Длинный меч в серебряных ножнах, тяжелые пулевые пистолеты иноземного производства, метательные ножи… Может быть, он вступил в какой-нибудь тайный орден?

Больше всего Николаса беспокоила девушка, неизвестно как оказавшаяся в его доме. Воспоминания воспоминаниями, но она была реальна и к тому же находилась на грани жизни и смерти. Ее ангельская внешность одновременно притягивала и отпугивала Ника. Он постоянно возвращался к ней мыслями, но видения избиений и насилия заставляли его цепенеть от ужаса и держаться от нее подальше.

Джеймс Макфарланд, которого все почему-то звали Кэйдом, сказал Нику, что девушку нельзя оставлять на Абсалоне. Она не принадлежит этому миру, так он, кажется, выразился. Ник понятия не имел, что это означает. Хотя нет, какие-то глубоко запрятанные знания противоречили этой уверенности. Интересно, как она там?..

 

Юджин проснулся в своей каюте не потому, что выспался после вахты, его поднял внутренний тревожный звонок. С кораблем все было в порядке, да и что могло случиться, пока они в гипере? Остается только… Кое-как натянув комбинезон, Кроу поспешил в медотсек. Предчувствия никогда не обманывали его, особенно плохие. Прозрачная крышка бокса была откинута, а сама капсула пуста. Пока он спал, а Хантер находился за пультом управления, неизвестная гостья покинула медицинское гнездышко. Убеждая себя, что повода для паники пока нет, Юджин отправился на поиски.

Беглянка обнаружилась в отсеке гигиены. Босая, в персиковом кружевном неглиже из гардероба Изабель, девушка стояла возле умывальника, подставив обе ладошки под струю воды. Гостья была так поглощена процессом, что не сразу заметила Юджина, но стоило их взглядам встретиться, как она мгновенно исчезла. Майору доводилось видеть множество вариантов исчезновений в исполнении разных волшебников, но с таким способом он столкнулся впервые. Это выглядело как поворот рубильника: было изображение, а потом вдруг пропало, выключили.

Очнувшись от ступора, Юджин принялся метаться по кораблю, заглядывая в каждую щель. Напрасно, девушки нигде не было. Неужели малышка покинула корабль? Но ведь они сейчас в гиперпространстве! На ватных ногах Кроу направился в рубку управления и замер за спинкой пилотского кресла, боясь вздохнуть. Его беглый ангел сидел в ложементе второго пилота и завороженно смотрел, как на верхнем большом экране подергивается сплошная серая пелена.

Блейк Хантер медленно выбрался из командирского кресла, приложил палец к губам и кивнул Юджину в сторону коридора.

– Я чуть не обделался, пока ее искал! – сердитым шепотом напустился на пилота майор. – Ты что, не мог нажать кнопку вызова?

– Мне кажется, любой звуковой сигнал спугнул бы ее, – Хантер оправдывался, почти не разжимая губ. – Она исчезает при малейшем колебании воздуха, я даже дышать старался в сторону.

– Не представляю, как мы будем справляться: два здоровых мужика и несчастное изнасилованное дитя…

– По-моему, она уже давно не ребенок, – Блейк убедился, что их гостья по-прежнему внимает изнанке космического пространства, и увлек майора глубже в проход. – Ты видел ее глаза? Как будто золото в языках пламени. Девушка явно принадлежит к неизвестному нам виду сказочных фей.

– Ну да, деликатных и пугливых. Мы с ней так и будем до конца полета играть в прятки?

Хантер пожал широкими плечами.

– А что ты предлагаешь? Запереть ее невозможно, нам еще семь суток находиться в гипере, так что придется как-то договариваться.

– Разве она говорила?

– В общем, да. Сказала, что ее зовут Майли Дэйр.

– Майли… И на каком языке она тебе это сказала?

– Как ни странно, на древнем.

– Ну, дела… – Юджин прислонился к переборке и тяжело вздохнул. – А миссия казалась такой простой: слетать на Абсалон, забрать Ника. Но ведь мы не ищем легких путей, правда, капитан Хантер?

– Так точно, майор, мы любое задание способны превратить в проблему. Так ты попробуешь с ней поговорить?

Юджин зачем-то вытер ладони о комбинезон и доверху застегнул воротник-стойку.

– Как, по-твоему, я очень похож на насильника? – обеспокоенно спросил он.

Несмотря на напряженность ситуации, Хантер не выдержал и прыснул со смеху.

 

Осторожные переговоры увенчались лишь частичным успехом. Как ни старался Кроу выглядеть белым и пушистым, ангелоподобная Майли на протяжении всего пути предпочитала общество Хантера и исчезала всякий раз, как майор появлялся в рубке управления. Каким-то непостижимым внутренним зрением она видела схему продвижения корабля и рассказывала капитану о массе и светимости соседних звезд, о наличии планет и количеству спутников вокруг них. Девушке был известен возраст многих небесных тел и срок их существования.

Сам Блейк уже давно не задумывался, что именно находится между местом разгона и конечной точкой маршрута, но теперь он внимательно слушал удивительную гостью и смотрел на карту звездного неба совсем другими глазами. Рассказы Майли имели не научную и не художественную основу. Она говорила о звездах и планетах как о живых существах, за которыми давно и пристально наблюдала.

Пообщавшись с волшебниками, Хантер уже умел распознавать мощь их дарования. В хрупком теле Майли Дэйр была скрыта невероятная сила, и она ее постоянно сдерживала. Блейк часто замечал, как девушка сжимает кулачки, а иногда обнимает себя руками, словно пытается утишить внутреннюю бурю, чтобы та не вырвалась за пределы тонкой, изящной оболочки. Майли была сгустком света, расплавленным золотом и огнем, приближаться к которому очень опасно.

Она тоже пришла из-за Грани, но, в отличие от Николаса, помнила все, что с ней там происходило. По этой причине или в силу каких-то других особенностей, девушка вела себя совершенно непредсказуемо. Она могла сутками сидеть у экранов, на которых отсутствовало изображение, а потом подолгу спать за закрытыми дверями своей каюты. Иногда она целыми днями что-то жевала, а порой по два дня обходилась совсем без пищи.

Хантер не осмеливался задавать Майли вопросы, чтобы ненароком не спугнуть ее и не лишиться того призрачного доверия, которое девушка ему оказывала. А Кроу и вовсе старательно изображал из себя невидимку. За все время полета им так и не удалось определить примерный возраст девушки. Внешне она выглядела лет на восемнадцать, да и то с натяжкой, но, возможно, виной всему была одежда с чужого плеча. Красивые, изысканные вещи Изабель смотрелись на Майли так, словно она примеряла сценические костюмы из другой эпохи.

Когда «Тайна океана» вернулась в обычное пространство, внутренний хронометр показывал глубокую ночь. Юджин проснулся внезапно, но не стал поспешно вскакивать и метаться по отсекам. Он уже знал, что это бесполезно: девушки на корабле больше не было.

Часть 6. Цена победы

Глава 1

Мона вышла из портала в помещении Хранилища и замерла в неподвижности, чтобы не обнаруживать пока своего присутствия. Длинный зал был погружен в густой сумрак, светились лишь крошечные янтарные огоньки выдвижных ящиков. Прошло несколько томительных минут, и терпение волшебницы было вознаграждено. Вдалеке появилось световое пятно, которое медленно двигалось вдоль бесконечного ряда прозрачных стеллажей, время от времени останавливаясь, поднимаясь к самому потолку и вновь опускаясь вниз. Когда теплый сгусток света приблизился настолько, что в его центре стала видна хрупкая фигурка белокурого ангела, Мона подала мысленную команду.

Хранилище залили потоки белого света, и Майли материализовалась. Она сделала это из вежливости, ведь встретить ее пришла сама Великая волшебница. Мона Корвел понравилась ей с первого мгновения, потому что более человечной Светлой госпожи мир магии еще не видел. Майли ненавидела приносить дурные вести хорошим людям, но у нее не было выбора. Здесь, в средоточии Силы, скоро решатся чьи-то судьбы, изменятся линии жизни, разрушатся надежды.

Ей было немного страшно. По воле злого рока Майли навсегда утратила право сражаться в одном ряду со своими братьями и сестрами. Теперь она обречена прожить обычную человеческую жизнь, испытать все превратности близких отношений, а возможно даже родить ребенка… Думать об этом совсем не хотелось, но судьбоносный момент неумолимо приближался.

– Приветствую вас на Фроме, сиогэй! Я Мона Корвел.

– Рада познакомиться с вами, Светлая госпожа! Я Майли Дэйр.

– Внезапно покинув корабль, вы заставили моих друзей поволноваться.

– Мне очень жаль, но я больше ни минуты не могла оставаться в замкнутом пространстве. Для народа диил – это худшее из наказаний.

– Понимаю вас. Не желаете ли присесть? – Мона указала на установленный недалеко от входа большой шатер, в котором эльфы оборудовали комфортную зону отдыха.

– Благодарю вас, с удовольствием.

Обмениваясь ничего не значащими вежливыми фразами, волшебница и фея присматривались друг к другу. Мона с удивлением обнаружила, что хрупкий юный ангел, утонувший в брючном костюме Изабель, гораздо старше, чем кажется с виду. Пожалуй, старше нее самой. Магическая сила сиогэй не просто вызывала уважение, она вселяла трепет, но волшебницу беспокоили не возможности гостьи, а перемены, которые неизбежно следуют за визитом такой редкой и необычной сущности.

– Вы обнаружили свой мир среди множества других, исследованных Звездными Скитальцами? – спросила Мона, наливая в расписную керамическую чашку травяной эльфийский чай.

– Нет, Светлая госпожа, – Майли с удовольствием пригубила уже знакомый напиток. – Вы не найдете в Хранилищах ни моего, ни вашего мира. Те места во Вселенной, где рождается истинная магия, никем по-настоящему не изучены. Они существуют и развиваются по собственным законам, которые обычно заводят ученых в тупик. К тому же магические миры, как правило, очень хорошо охраняются. И вам, и мне однажды пришлось пересечь священную границу, но мы сделали это не по своей воле.

– Да, это правда, – задумчиво кивнула Мона, вспоминая свое давнее похищение. – А как вы сами оказались за Гранью.

– Нам не раз приходилось давать отпор тем, кто скрывался под маской Тени. Как правило, они охотились за нашей магической силой, но этот, последний, оказался самым настойчивым и коварным. Он попытался обрести бессмертие, став настоящим вампиром, но одной только крови ему было мало. По непонятной прихоти Судьбы на этот раз власть в Зазеркалье получил обычный человек. Этот мир уникален. Он ничтожно мал и в то же время бесконечен, для него не существует границ и расстояний, но любое магическое существо утрачивает там свои силы. Тени удалось похитить меня при помощи серебра, которое при жизни давало ему весомое преимущество.

– При жизни? Что вы имеете в виду?

– Он мертв, воин из Тени убил его, – без всякого выражения сообщила Майли.

Волшебница почувствовала, как у нее холодеют пальцы. Некоторое время она не могла произнести ни слова, мысли проносились у нее в голове, обгоняя друг друга. Вот почему сиогэй так свободно рассказывает о мире за Гранью! Если Тень мертв, запрета больше не существует. У Зазеркалья далеко не всегда имелся хозяин, потому что выжить там было трудно, но тот, кто убивал Тень, как правило, занимал его место. Если это сделал Ник, то теперь он может… или должен… Боги, что же им теперь делать?

– Так вот как вы освободились…

– Я шла по следу воина, поэтому и смогла пересечь Грань, самостоятельно это сделать невозможно. Зазеркалье – настоящая ловушка, которая работает только в одну сторону, – гостья помолчала, как будто к чему-то прислушиваясь, а потом заглянула волшебнице прямо в глаза. – Вы не ошиблись, Тень убил воин по имени Николас. Хоть он и был какое-то время его наемным убийцей, но все, кто пал от его руки, заслуживали смерти.

– Я знаю. А откуда это известно вам?

Майли помолчала, словно размышляя, стоит ли сообщать Моне такую информацию. Она ступала на зыбкую почву, потому что все дальнейшее касалось членов семьи Великой волшебницы.

– Николас пробыл за Гранью достаточно долго, чтобы оставить мощный шлейф, а для меня это – открытая книга, – Майли сделала паузу и отважно встретила взгляд своей собеседницы. – Я и вас читаю, Светлая госпожа.

Мона ничем не дала понять, что встревожена, наоборот, когда не осталось никакой недосказанности, ей стало намного легче вести разговор. Они виделись впервые в жизни, еще четверть часа назад ничего не знали друг о друге, но теперь слой за слоем снимали старые повязки в надежде, что раны под ними успели зарубцеваться. В двенадцати обитаемых мирах не было никого, кто смог бы составить конкуренцию двум хрупким красавицам, пытавшимся сейчас найти общий язык.

– Николасу обязательно снова уходить за Грань?

Майли покачала головой.

– Вовсе нет, этот мир может существовать и без хозяина, но только Николасу под силу отпустить на волю пленников прежней Тени.

– Но ведь он сможет потом вернуться обратно?

– Если пожелает, Светлая госпожа.

– Прошу, зовите меня Мона. Чтобы Ник вновь стал дееспособен, нужно сначала вернуть ему память.

Впервые за время беседы Майли опустила глаза и принялась разглядывать плиты каменного пола. Она молчала так долго, что волшебница вынуждена была тронуть ее за руку.

– Я бы не стала с этим торопиться. Возвращенные воспоминания принесут ему слишком много боли.

– Не только боли, Майли. Здесь Ник был счастлив.

Сиогэй по-прежнему не поднимала глаз. Она не знала, как по-другому преподнести свою новость, ее никогда не учили искусству дипломатии.

– Видите ли, Мона, до сих пор у вас не было возможности «прочитать» Николаса. Конечно, он очень любил вашу дочь, но никогда не был с ней счастлив.

– Что вы такое говорите? Он души не чаял в Анне!

– Это правда, – Майли наклонила голову и сильно потянула себя за прядь волос, – но, к несчастью, ваша дочь утратила подобную привилегию. На ней теперь лежит печать одиночества.

– Нет, Майли, вы ошибаетесь, я бы об этом знала.

– Анна не была с ней рождена, все изменилось после смерти Николаса.

– Но Николас жив!

– Это неправильная формулировка. Он был возвращен из Мира мертвых, и с тех пор его судьба переменилась. Как и судьба вашей дочери.

Мона на мгновение ощутила слабость. Ей довольно долго и вполне успешно удавалось обманывать себя и Джастина. На самом деле она обо всем знала, поэтому и доверила последнюю миссию спасения Ксану. Сын, который жил без надежды на личное счастье, наконец, обрел его на Тэре, а Анна, наоборот, окончательно утратила. Магия никогда не была исключительным благом, у нее имелась оборотная сторона, и никому из волшебников не следовало об этом забывать.

– Помнить или нет, Николас будет решать сам. У них с Анной родились дети, которых он еще даже не видел.

Гостья согласно кивнула и поднялась.

– Да, эти близнецы – совершенно исключительное явление в мире магии, – она помолчала, снова прислушиваясь к чему-то, потом резко сменила тему. – Пока вы не вернете Николасу память, нам с ним лучше не встречаться. Я невольно стала причиной его ночных кошмаров, поэтому должна до поры держаться подальше.

– Майли, вы сможете когда-нибудь вернуться к себе домой?

– Нет, моя госпожа, теперь я обречена на вечные скитания, потому что народ диил меня не примет. Попав в плен, я утратила то, что давало мне право стоять в одном ряду с другими воинами Света. Наша доблесть – в целомудрии, а я больше не чиста…

– Пока вы не примете окончательного решения, прошу, будьте моей гостьей.

– Благодарю вас, Светлая госпожа. Мне подойдет любой уединенный уголок, где я никому не доставлю беспокойства.

– Мой замок достаточно велик, в нем найдется место для каждого.

– Я никогда не жила в настоящем замке.

– Замок Розы вам обязательно понравится, Майли. Он умеет приспосабливаться к любым потребностям своих хозяев и их гостей.

Впервые с момента знакомства сиогэй посмотрела на волшебницу с удивлением.

– У нас гораздо больше общего, чем мне казалось вначале, но этого пока недостаточно. Увидимся в замке? – не дожидаясь ответа, гостья кивнула Моне и в следующее мгновение исчезла.

Глава 2

Дверь в детскую была прикрыта неплотно, и Николас замер перед ней, не решаясь войти. Ни суровая школа жизни Этьена Де-Ара, ни удары безжалостной Судьбы, ни перенесенные испытания не подготовили его к моменту знакомства с собственными детьми. Он опоздал на три года. В этом не было его вины, но он не искал себе оправданий. Ник с трудом перевел дыхание и осторожно заглянул в комнату. Над двумя нарядными кроватками был раскинут полог из веселой цветастой ткани, пол покрывали красивые мягкие ковры, стены были обтянуты нежным шелком с изображениями животных. Уютная детская, воплощенная мечта любого ребенка.

Спиной к двери в кресле-качалке сидела женщина, и в первый момент Ник подумал, что это одна из эльфийских нянек, но, присмотревшись внимательней, он поспешно отступил. Эльфы не носили коротких волос. Пока Ник раздумывал, не прийти ли сюда позже, дверь распахнулась, и он впервые посмотрел в глаза девушке из своих ночных кошмаров. Нет, скорее заглянул в расплав золота, объятый языками живого пламени…

– Наверное, мои слова покажутся вам странными, – тихо заговорила необычная гостья, – но я зашла сюда не случайно.

– Меня предупредили, что вы ничего не оставляете на волю случая, сиогэй.

– Увы, это больше не обо мне, – девушка, не таясь, посмотрела на него, и Ник ощутил легкое, ненавязчивое проникновение в свое сознание. Он непроизвольно напрягся в ожидании потока жутких видений, но ничего не случилось. Неужели он, наконец, избавится кошмаров? –  Дети очень похожи на вас, Николас. Я сейчас уйду, чтобы не мешать, но вынуждена просить о встрече в более позднее время. Меня поселили в западном крыле.

Гостья коротко кивнула и исчезла, а Ник остался наедине со спящими малышами. Его внутреннее состояние на данный момент можно было без преувеличения назвать критическим. Он находился на грани нервного срыва, только многолетняя привычка держать лицо помогала скрывать этот факт от окружающих. Нику предстояло разгрести столько завалов, что хватило бы на три жизни, но он мысленно отодвинул все на задний план. Сейчас не было ничего важнее встречи с детьми.

 

Нику приходилось видеть закаты на разных планетах, но самым завораживающим зрелищем оказался заход оранжевого солнца на Тэре. Каждый мир был по-своему прекрасен, и ни в одном из них Нику теперь не было места. Когда за очень короткий срок судьба человека меняется не один, не два, а несколько раз, поневоле задашься вопросом, какую цель преследуют Вершители судеб, ставя подобные эксперименты. Николас стал примером того, во что может превратиться самый обычный человек, если в его жизнь внезапно решают вмешаться высшие силы.

Дети Ника, зачатые после всех произошедших с ним трансформаций, стали огромной проблемой для магического сообщества, потому что не соответствовали ни одному из привычных канонов и выпадали даже из-под юрисдикции Светлой госпожи. Близнецы Элис и Лукас являлись абсолютно новым, никому не подвластным явлением в мире магии. Они с самого рождения обладали свободной волей и предпочитали находиться там, где им хотелось. Слава Богам, что сейчас этим местом был замок Розы.

Прошло уже несколько часов с момента знакомства с детьми, а грудь Николаса все еще сжимал эмоциональный спазм. Под неземным очарованием совершенной внешности в близнецах кипела жизненная сила, равной которой мир магии еще не знал. Ник понятия не имел, как следует представиться детям, к рождению которых он сильно опоздал, но слова ему и не понадобились. Общение с Элис и Лукасом происходило на том ментальном уровне, где все предельно ясно, где чувства искренни и полностью прозрачны.

Дети «читали» Ника с такой легкостью, что становилось тревожно. Они не только сразу узнали, но и как будто приняли его, во всяком случае, он на это надеялся. Слепая, всепоглощающая любовь к Элис и Лукасу обрушилась на Ника подобно метеориту, а вместе с ней тысяча опасений, страхов и прочих прелестей ответственного отцовства. Единственной, кого не доставало этой родственной связке, была мать близнецов, которой даже не оказалось поблизости.

Когда Светлая госпожа вернула Нику память, в пещерах на Фроме собрались все друзья и родные. Его поспешили обнять Джастин Хартли, Ксан и Леда, сияющий от радости Тэйн Арнийский со своей матерью Лилианой Эстэ, адмирал Бран, полковник Гатлин, майор Кроу, Рауль Данфи и Блейк Хантер. Пришли все, включая эльфийскую охрану Моны, не было только Анны. Ее подчеркнутое отсутствие слишком бросалось в глаза, но Ник оказался единственным, кто до последнего надеялся на чудо.

Холдер никогда не ставил свою гордость выше здравого смысла, поэтому не затаил обиды на жену. Он и сейчас, не задумываясь, пошел бы за Анной на край света, но при условии, что на этом краю она находилась бы рядом с детьми. Новость о том, что Элис и Лукас появились в замке Розы на третий день после рождения, просто убила Ника. Мона и Джастин не раз пытались вернуть близнецов матери, но те снова и снова сбегали от нее. В конце концов, все вынужденно смирились с выбором детей и оставили их в замке. Анна так и не последовала за своими беглыми младенцами, она предпочла остаться одна в Доме на озере.

 

– Какой красивый, щедрый и яркий мир, – Ник так глубоко задумался, что невольно вздрогнул при звуке женского голоса. – Эту планету по-эльфийски называют Талау (Земля). А вам известно, что изначально она принадлежала эльфам? Люди попали сюда через тот самый портал и значительно потеснили местных жителей. Им повезло, что эльфы не стали воевать за свою землю. Произошли скрещивания, мутации, здесь появились волшебники, колдуны и ведьмы, те, кто обладает даром. Они не превратились в бессмертных, просто научились продлевать свою жизнь при помощи магии. Подобная аномалия встречается во Вселенной очень редко.

– Я прочитал об этом в старинных рукописях, когда перебрался на Талау с Абсалона. А когда вы успели узнать?

Пока Ник размышлял в одиночестве, в саду медленно сгущались сумерки, но при появлении гостьи в воздухе загорелись разноцветные волшебные шары, на белом плетеном столике замерцал масляный светильник. Замок бдительно следил за тем, чтобы его обитателям было комфортно, и старался угадывать их желания.

– Знания о планетах и населяющих их людях – мое призвание, природная особенность. У представителей народа диил множество дарований, и ни одно из них не повторяется. Такое можно сказать о многих народах, но наши таланты ярче, сильнее, глубже, чем у людей и даже волшебников.

Ник предложил гостье присесть, а сам занял кресло напротив.

– Очень похоже на искусственно созданную нацию, состоящую из одних только гениев.

Ник просто пошутил, но Майли подняла взгляд, и при свете фонариков блеснуло расплавленное золото ее невероятных глаз.

– Я вижу, вы говорите не всерьез, а ведь народ диил действительно появился в результате отбора и скрещивания. Но наше общественное устройство отнюдь не идеально. Это утопия, а в ее условиях у отдельного индивидуума нет никаких прав, только обязанности. Личные потребности должны укладываться в крохотное пространство, отведенное нам создателями, и их ставленники строго следят, чтобы мы не выходили за рамки.

– Простите, сиогэй, ваше описание звучит довольно драматично.

– Так и есть. Наш родной дом похож на улей: нужно работать с утра до самой ночи, приносить себя в жертву общему делу, но в случае несчастья никто не придет на помощь. Даже если тебе повезет остаться в живых, вернуться назад уже не получится.

– Такой общественный договор жесток и бесчеловечен.

– Возможно, но у изгнания из рая есть и хорошая сторона.

– Свобода выбора, – догадался Николас. – Тем, кто невольно выпал из обоймы, нельзя возвращаться обратно. Они видели другую жизнь и могут принести в себе семена сомнения.

– Так и есть, слово в слово, – Майли откинулась на спинку кресла и вздохнула от этого простого удовольствия.

– Вы принадлежите к монашескому ордену?

– Не совсем. Диил скорее воины, поэтому мы живем в белых, очень чистых казармах. Нас забирают от родителей в раннем детстве и воспитывают по системе равенства полов. Бывший хозяин Зазеркалья страстно желал получить нескольких диил в свое полное распоряжение, но его расчеты не оправдались. Мои братья сразу погибли за Гранью, а я, на свою беду, выжила… – Майли помолчала, и вновь села прямо, как ее когда-то учили. Старая выучка помогала сохранять невозмутимость. – В последние мгновения своей жизни Тень успел отнять у вас часть воспоминаний, а вместо них вложил вам в голову свои. Отсюда ваши кошмары…

Она внезапно замерла, к чему-то прислушалась, а потом внезапно исчезла. В тот же миг за спинкой ее кресла появилась Анна.

Глава 3

Николас медленно поднялся, но не сдвинулся с места. Они с женой стояли по разные стороны плетеного столика и смотрели друг на друга.

– Кто эта женщина?

– Здравствуй, Нэн.

– Здравствуй. Так кто она такая? – Анна никогда не позволяла отвлечь себя от выбранной темы.

– Сиогэй – гостья твоей матери.

– Выходит, пока я жду тебя дома, ты развлекаешь здесь маминых гостей?

Прежде Анна не устраивала семейных сцен. У нее для этого просто не было повода, потому что Ник старался сглаживать любую напряженность. Он позволял своей красавице-жене поступать, как ей вздумается, приходить и уходить по своему желанию и никогда не спрашивал у нее отчета.

– Разве ты не должна была встретить меня на Фроме хотя бы для того, чтобы рассказать о детях?

– Я думала, что обо всем позаботится мама.

– Она и позаботилась. А где все это время была ты?

– Я ждала тебя дома, Ники, но вижу, что ты не слишком туда торопился.

С момента появления Анны Николас ждал, когда же его сердце собьется с ритма, когда от ее красоты и женственной прелести у него по обыкновению перехватит дыхание. Она была еще прекраснее, чем он помнил, вот только пульс у него больше не частил, и кровь не закипала в жилах.  Любовь никуда не ушла, изменилась сама Анна.

– Вообще-то я надеялся увидеть тебя рядом с детьми, ведь они еще так малы и нуждаются в матери.

– Эти дети ни дня во мне не нуждались!

– Ты наверняка поторопилась с выводами, Нэн. Нужно проявить немного терпения и попытаться …

– Вот ты и пытайся, – даже не дослушав, перебила его Анна, – ведь это твои дети, а я не понимаю, что им нужно.

– То же, что и всем детям на свете – материнская любовь.

Во взгляде Анны вспыхнул огонь раздражения.

– Дети покинули меня на третий день после рождения, – отчеканила она, словно разговаривала со слабоумным, – они не нуждаются в моей любви.

Ник на мгновение лишился дара речи. Ему вдруг показалось, что, едва избавившись от одного кошмара, он сразу очутился в другом. Такие слова мог произносить кто угодно, только не Анна Корвел-Хартли, красавица-принцесса, любимая папина дочка. Ее обожали все чада и домочадцы, с нее сдували пылинки, выстилали дорогу лепестками роз…

Нику вдруг стало не хватать воздуха. До него только сейчас дошло, что они с Анной даже не обнялись при встрече. Будет ли уместно сделать это сейчас? Боги, что за чушь лезет ему в голову?

– Любимая, давай попытаемся разобраться вместе. Если Элис и Лукас хотят оставаться в замке, мы тоже можем здесь поселиться и постараться найти к ним подход. В конце концов, мы семья.

Пару мгновений Нику казалось, что Анна колеблется, и в его душе успела зародиться робкая, однако напрасная надежда.

– Я не хочу жить в замке, где всегда полно людей, поэтому возвращаюсь в Дом на озере, а тебе придется сделать выбор.

– Ты что, предлагаешь мне выбирать между тобой и детьми? – Нику все больше казалось, что он видит какой-то нелепый жуткий сон. – Как ты себе это представляешь?

У Анны был такой вид, будто она тоже не совсем понимала, что происходит, однако упрямство и своеволие опять взяли верх над здравым смыслом.

– Если тебе это так уж нужно, можешь их навещать, но ты мой муж и должен жить со мной.

– Да, Нэн, я твой муж, который отсутствовал три года. Ты поэтому не пришла меня встречать и даже не спросила, все ли со мной в порядке?

– Ники, ты изменился давно и уже никогда не станешь нормальным. У нас была договоренность: я позволяю тебе хранить тайны Зазеркалья, а ты не навязываешь мне свой образ жизни.

Николас так опешил, что даже забыл обидеться. На самом деле никакой договоренности не существовало, Анна просто требовала, а он уступал. Но что стало с нежной, трепетной, доброй девушкой, на которой он когда-то женился, кудри которой украшал живыми цветами? Только сейчас в памяти Ника всплыли слова Моны о пагубном воздействии магии вардов на сознание Нэн. Чем еще можно было объяснить внезапные перемены в ее поведении?

Ник перевел дыхание и осторожно заговорил.

– Я больше не служу хозяину Зазеркалья.

– Неважно. Ты был его наемником и убивал людей.

– Я расправлялся только с убийцами и насильниками. В тех обстоятельствах больше ничего нельзя было сделать, Нэн, – Ник не имел привычки оправдываться, но сейчас ему хотелось достичь хоть какого-то взаимопонимания.

– Ты расплачивался с ним чужой кровью! – обвинение прозвучало абсурдно и к тому же сильно запоздало по времени.

– Это происходило независимо от моего желания.

– Глупо отрицать очевидное, Ники, я все видела собственными глазами.

– Но я не отрицаю, а всего лишь пытаюсь объяснить…

– Почему ты вдруг решил, что я нуждаюсь в объяснениях? – холодно и даже как-то надменно перебила его Анна. – По-моему, и так все ясно. Можешь и дальше свежевать трупы или нянчиться с детьми, я не буду возражать, только вернись к исполнению своих обязанностей.

Ник перестал грести против течения, пора было прекращать этот абсурдный разговор.

– Хорошо, любимая, договорились. Мне нужно немного времени, чтобы пообщаться с детьми, а потом я буду всецело твой.

– У тебя есть время до завтрашнего вечера, – категорично заявила Анна, отступила назад и исчезла.

 

– Я хотела тебя предупредить, но, честно говоря, не нашла слов, – Ник обернулся на голос и почтительно склонился перед Светлой госпожой. – Мы сами до сих пор в ужасе.

Мона материализовалась в тени густого кустарника, вошла в круг света и устало опустилась в плетеное кресло.

– Значит, это случилось с ней еще на Тэре? А я никак не мог понять, что происходит…

– Да, Ники, все произошло быстро и необратимо, – в тихом голосе Моны звучала такая безнадежность, что Ник похолодел.

– Неужели ничего нельзя сделать?

– Будь уверен, я все перепробовала. Анна с самого начала получила очень большую силу и, к несчастью, не смогла с ней совладать.

– А мне показалось, что она действовала вполне уверенно. Они вдвоем с Ксаном спасли Абсалон!

– Да, спасли… – Мона сочувственно посмотрела на осунувшееся лицо своего зятя. – Понимаешь, Ники, дело не в том, как эффектно все выглядит со стороны. Если данная свыше сила превосходит возможности волшебника, она уродует его, изменяет до неузнаваемости. Такова природа магии.

– Она становится темной? – в ужасе спросил Ник.

– Нет, конечно, нет! Темная или светлая – это только способы использования силы, не больше.

Николас помолчал, размышляя о чем-то.

– А нельзя лишить Анну доступа к силам, блокировать их? Оставить только дар эмпата и способность перемещаться?

– Я и сама уже обдумывала такую возможность, но сделать это может только колдун.

– Или колдунья.

Мона резко выпрямилась и принялась барабанить пальчиками по крышке стола.

– По своей сути диил больше, чем колдуны или волшебники, скорее суперлюди, как сказал бы Юджин. Вопрос в том, согласится ли сиогэй?

– Вы же не думаете, что она откажет Светлой госпоже?

Волшебница мысленно перебрала несколько ответов, и, в конце концов, решила, что Ник заслуживает знать правду, какой бы она ни была.

– Здесь все непросто, Ники. У нас налицо явный конфликт интересов, где одна обладающая даром должна будет отказаться от награды в пользу другой.

– О какой награде идет речь?

Мона подавила вздох и сложила руки перед собой.

– Речь о тебе, Ники.

По лицу молодого адвоката было видно, что смысл ее слов до него не дошел.

– Вы хотите, чтобы я попросил сиогэй об услуге?

– Нет, мой мальчик, ни в коем случае, просто ты и есть эта награда.

Ник честно попытался примерить услышанное на себя, однако у него ничего не вышло.

– Простите мою недогадливость, брэни, но что вы имеете в виду?

– Именно то, что сказала, Ники. Мы не просто так собрались все вместе. Здесь и сейчас будут решаться судьбы, и у многих близких мне людей появится редкая возможность самим выбрать себе будущее.

– Кто-то из нас будет торговаться с Судьбой?

– Можно сказать и так. Ты, например.

– Мне дадут право выбирать? Но из чего? Какие тут могут быть варианты?

– На самом деле ты уже видел свое будущее, Ники, но по известной причине отказываешься его признавать.

– Вы меня пугаете, брэни.

– Поверь, мне и самой страшно, ведь дело касается моей семьи.

Глава 4

Этой ночью Ник так и не сомкнул глаз. На рассвете, измученный бесплодными размышлениями, он открыл неприметную дверь в углу своей спальни и спустился по широкой пологой лестнице в каменный грот с бассейном, освещенный лишь парой магических шаров. Он очень любил эти уютные купальни, где над теплой водой поднимался легкий парок, а во влажном воздухе разливался аромат ночных фиалок-камнеломок, покрывающих потолок и стены небольшой пещеры.

Выход к такому бассейну имелся во всех без исключения покоях замка Розы, но самих этих комнат по факту не существовало, потому что они были созданы при помощи магии. Ник сбросил одежду и погрузился в целебную воду. Память тут же услужливо подбросила ему воспоминание о первых месяцах семейной жизни, которые они с Анной провели здесь, в замке. Из этого времени он помнил только страстную близость, яркие праздники, долгие верховые прогулки и чудеса на каждом шагу.

Их настоящая совместная жизнь началась в Доме на озере, который был идеальным местом для создания семьи. Там все дышало покоем, очарованием и любовью, но молодая семья почему-то никак не складывалась. Анна продолжала вести прежний беззаботный образ жизни, нигде подолгу не задерживалась, часто исчезала без всяких объяснений. Ник ощущал себя не мужем, а любовником, к которому изредка снисходила прекрасная богиня. Не было ничего похожего на общие заботы, уютный дом, совместные завтраки, обеды и ужины.

По вечерам Ник в одиночестве сидел на берегу озера и смотрел на темную воду. Ночи он тоже проводил один, потому что после каждого жаркого соития Анна неизвестно куда исчезала и появлялась снова только через несколько дней. Ник не жаловался. Он спокойно и терпеливо ждал, когда его молодая супруга, наконец, набегается, и у них появится общий быт и хоть какой-то семейный уклад. Но время шло, а ничего не менялось. Они по-прежнему виделись только от случая к случаю…

Покачиваясь на волнах памяти, Ник откинулся на гладкий край каменной чаши и прикрыл глаза. Но не успел он расслабиться, как рядом раздался один громкий всплеск, затем второй, и его окатило с головой.

– Папа, мы уже проснулись! – радостно сообщила темноволосая малышка в мокрой ночной рубашке и протянула ручки.

Ник подхватил дочку и возблагодарил Богов за то, что не успел снять легкую набедренную повязку, эльфийский аналог нижнего белья. Они с Раулем Данфи еще не достигли той непринужденности, с которой эльфы относились к обнаженному телу.

– Доброе утро, красавица! – он чмокнул Элис в розовую щечку. – Привет, Люк!

Лукас пару секунд смотрел на отца широко распахнутыми глазами, а потом позволил себя обнять и устроился у него на коленях.

Пока Элис старательно изображала какой-то несуществующий стиль плавания, ее брат сидел, прижавшись к груди Ника, и молча прислушивался.

– Ты не волшебник, – внезапно заявил он.

– Нет, сынок, ваша мама волшебница.

Лукас снова сверился со своим внутренним справочником и кивнул.

– Мы ей не нужны, – трехлетний ребенок сказал это так спокойно, словно сообщал, что они с сестрой уже позавтракали.

У Ника сжалось сердце. Его первым желанием было возразить, заверить малыша, что все неправда, и мама горячо их любит, но он сдержался.

– Понимаешь, сынок, вы с Элис сбежали от нее. Может быть, она обиделась?

Ребенок всерьез задумался над его словами, потом вздохнул и постучал себя пальчиком по груди.

– Я бы знал.

Чтобы окончательно не расчувствоваться, Николас принялся снимать с Люка мокрую пижаму. Они вместе вымылись и вытерлись пушистым полотенцем.

– Элис, дорогая, заканчивай свой заплыв, нам пора возвращаться. Няньки, наверное, уже с ног сбились, разыскивая вас.

Как ни странно, дети послушно вылезли из воды и даже пошли пешком по лестнице, а не исчезли, как обычно. Воспользовавшись их явным благодушием, Ник разбудил Тайлера и вместо завтрака предложил детям устроить пикник на берегу реки Уай.

На первый взгляд, Элис и Лукас ничем не отличались от обычных детишек, но, когда они после еды затеяли игру в догонялки, с Ником чуть не случилась истерика. Каждую долю секунды дети появлялись на склоне холма в новом месте. Они перемещались так быстро, что глаз не способен был за ними уследить.

– Это не обычное перемещение, а мерцание, – объяснил Тайлер перепуганному Николасу. – Не бойся, они не убегут, потому что ты их притягиваешь.

– Как это?

Мальчик пожал худенькими плечами.

– Сложно объяснить. Вы трое как бы связаны прочной нитью…

– Погоди, а как же твоя сестра? Ведь ее связь с детьми должна быть крепче моей.

Тайлер на мгновение задумался, а потом потряс светловолосой головой.

– У Анны ни с кем больше нет связи, она испортилась, сломалась внутри.

Шестилетнему парнишке было непросто подобрать правильные слова, но у Ника все равно по спине побежали мурашки. У Анны внутри дефект, который видит даже ее маленький брат?

Когда близнецы набегались и вернулись, Николас смог, наконец, их внимательно разглядеть. Элис и Лукас были поразительно похожи друг на друга. Кузены Эридан и Эмма, и даже Лора с Ловерном не имели такого ярко выраженного сходства, а дети Ника выглядели как одно лицо. Разница была только в одежде и длине волос. Два ангела с очень светлыми глазами и прямыми темными волосами. Никаких кудряшек, луговых цветочков или отрешенного взгляда. Активные, неугомонные, умные малыши с настолько редкими способностями, что даже мир магии пасовал перед ними.

Такая большая ответственность очень страшила Ника, но ради детей он был готов на все.

 

Они провели вместе весь световой день, а вечером, воспользовавшись старым «зеркальным» порталом, Ник отправился в Дом на озере. Если Срединные земли уже были погружены в густые сумерки, то над Западными солнце еще только клонилось к закату. Увидев прекрасный дом на берегу, Ник, как всегда, ощутил стеснение в груди. На Тэре он ужасно скучал по спокойной воде Круглого озера, которая обладала способностью очищать не только тело, но и мысли. Человек всегда выходил из нее обновленным.

К аккуратным мосткам все так же была привязана лодка с выпуклыми свежевыкрашенными бортами. Адам Грин, как обычно, содержал хозяйство в идеальном порядке. Нику немедленно захотелось вставить весла в уключины и оттолкнуться от берега, но нынешняя обстановка не располагала к неспешным водным прогулкам.

Сад, окружающий коттедж управляющего, за годы его отсутствия совсем не изменился. Стояла пора цветения, и фруктовые деревья наполняли воздух сладким головокружительным ароматом. Ник сразу понял, что в усадьбе больше нет собаки. Три года назад службу по охране территории несла уже не старушка Дэйзи, а ее дочь Флора, но теперь вольер и собачий домик исчезли. Сквозь распахнутые ворота конюшни виднелись пустые денники, лишь у коновязи переминался с ноги на ногу гнедой мерин с металлической бляхой на кожаном оголовье. «Имущество форта Кэннон» блеснула серебряная надпись по зеленой эмали. Занятно…

Визит Ника и до этого мало походил на долгожданное свидание с любимой женой, а теперь и вовсе стал напоминать встречу с противником. Ни Марты, ни Адама нигде не было видно, и Ник на всякий случай снял пистолет с предохранителя. Входная дверь легко открылась, дом встретил его знакомым запахом пчелиного воска и лимонного масла. Стараясь не поддаваться нахлынувшим эмоциям, Ник стиснул зубы и неслышно двинулся в сторону спальни.

Громкие гортанные стоны и шлепки плоти о плоть он услышал еще на подходе. Тот, кто находился в комнате за полуприкрытой дверью, не сдерживался, не стеснялся и явно не ждал прихода гостей. Первым, что увидел Ник осторожно заглянув в спальню, были подошвы изрядно стоптанных форменных сапог с налипшими на них комьями грязи и навоза. На белоснежном кружевном белье супружеской постели Николаса Эллиота Холдера лежал одетый в военную форму мужик со спущенными до колен штанами, а над ним трудилась полностью обнаженная Анна Корвел-Хартли.

При виде этой невероятной сцены Ник замер в полном оцепенении. Раскрасневшийся потный самец, который явно не заботился о личной гигиене, и оседлавшая его нежная, изящная женщина смотрелись вместе довольно дико. Первым желанием Ника было повернуться и уйти, но он сдержал порыв и остался на месте. Что-то в этой картине не складывалось…

Присмотревшись внимательней, Ник неожиданно узнал мужчину на постели. Им оказался племянник капитана Кристофер Хартли. Он лежал на спине, широко раскинув руки в стороны, и почти не принимал участия в процессе. Анна явно удерживала его в этом положении при помощи магии, а сама энергично двигалась, насаживая себя на корень его мужественности. Выглядела она при этом совершенно безумной: хриплое дыхание, остекленевший взгляд, оскаленные зубы…

Ощутив чье-то прикосновение, Ник молниеносно развернулся.

– Убери пистолет, – прошипела Светлая госпожа и заглянула в спальню через его плечо. – Силы небесные!

Такого выражения на лице Моны Корвел Ник не видел никогда. Он и сам, наверное, сейчас выглядел не лучше… Потрясенные, подавленные, они наблюдали за этой звериной случкой и слушали, как распятый на кровати Кристофер Хартли дрожащим голосом бормочет охранную молитву.

Глава 5

Не в силах больше выносить омерзительное зрелище Ник отступил от двери и привалился спиной к стене.

– Пусть она удовлетворит свою похоть, может быть, потом мы сможем с ней поговорить, – Мона растерянно провела рукой по волосам. – Бедняга Кристофер появился, как всегда, некстати…

– Брэни, а почему в усадьбе пусто? – чтобы как-то отвлечься, спросил Ник.

Волшебница не сдержала тяжелого вздоха.

– Я временно переселила Гринов со всей живностью в соседнюю деревню, но Анна даже не заметила их отсутствия, – из спальни донеслось что-то вроде рычания, потом раздался испуганный возглас Кристофера. – Боги, хорошо, что Джастин этого не видит! Даже не представляю, что бы он сделал…

Шум за стеной заставил Ника выпрямиться. Дверь резко распахнулась, и из спальни выскочил красный всклокоченный Кристофер Хартли. Увидев свидетелей своего позора, он принялся поспешно натягивать штаны, а потом неожиданно расплакался, размазывая слезы по веснушчатому лицу.

– Госпожа, пощадите, не карайте меня! Жизнью клянусь, ничего подобного я не замышлял! Просто заехал проведать кузину, а она вдруг схватила меня за… Ник, и ты здесь?! Боги, стыд-то какой!

– Уходи, Кристофер, и НИКОГДА сюда больше не возвращайся!

Эхо негромко произнесенных слов прокатилось по всему дому, многократно отразившись от стен, и вернулось к застывшему с открытым ртом Кристоферу. Он подскочил на месте и стремглав бросился к выходу. Через пару мгновений во дворе раздался топот копыт, а потом все стихло.

– Вы уверены, что он никому не расскажет о том, что здесь произошло?

Мона небрежно махнула рукой.

– Не волнуйся, Ники, Кристофер уже обо всем забыл. Ну что, готов? – она повернулась и переступила порог спальни.

 

Ник сидел на вершине холма и смотрел, как восходящее солнце оживляет долину и величественный белоснежный замок в излучине реки Уай. По хрустальному куполу медленно растекалось многоцветье ярких красок, один за другим вспыхивали золотом гербы на шелковых знаменах, для обитателей замка Розы начинался новый день. Ник уже двое суток не спал, но чувствовал не усталость, а опустошение. Его жизнь совершала слишком уж крутые виражи, чтобы к этому можно было хотя бы притерпеться.

Разговор с Анной так и не состоялся, потому что она покинула спальню раньше, чем Мона успела ее остановить. Конечно, Ник не горел желанием выяснять отношения с женой при таких сомнительных обстоятельствах, но выбора у него не было. Анна нуждалась в экстренной помощи, хотя не желала ее и делала все, чтобы этому воспрепятствовать. Нику даже думать не хотелось, где она сейчас может находиться, а тем более, с кем…

Чтобы изловить беглянку, требовались согласованные усилия всех членов семьи. Мона ни в какую не желала устраивать облаву на собственную дочь, однако бездействие грозило им неминуемой оглаской. Если Анна продолжит свой сексуальный марафон, рано или поздно кто-нибудь обязательно проболтается. Почему изменения в сознании Нэн пошли именно по такому пути, оставалось загадкой, хотя косвенно Ник сам был в этом виноват.

С самого начала он ни в чем ей не отказывал, шел навстречу любому желанию, позволяя изображать то соблазнительницу, то коварную охотницу. Ник терпеть не мог ролевые игры, но так боялся проявлений своей «теневой» стороны, что поступал вопреки здравому смыслу. Он был без памяти влюблен, и ни его возраст, ни жизненный опыт в данном случае не имели решающего значения…

– Вы напрасно во всем вините себя, – Холдер уже перестал вздрагивать при звуке этого голоса. – Никто не способен остановить вызванную магией мутацию.

Ник хотел подняться, но Майли удержала его, положив руку на плечо. Ее прикосновение обожгло Ника незнакомым, вполне дружественным огнем. Нисколько не заботясь о красивом дорогом наряде, сиогэй опустилась рядом на траву и обхватила руками согнутые колени.

– А вы можете помочь моей жене? – Ник не стал ходить вокруг да около, но гостья нисколько не обиделась.

– Я могу отнять у нее силу, но тогда могущество перейдет ко мне.

– Это не опасно? Чужая сила вам не повредит?

Майли посмотрела на Николаса Холдера широко раскрытыми глазами, в расплавленном золоте ее взгляда промелькнуло удивление.

– Мой внешний вид заставляет вас думать, что я ломаюсь от простого дуновения ветра?

Усмешка Ника была смущенной и от этого еще более обаятельной.

– Честно говоря, да, но дело не только в вашей внешности. Просто…

– Ночные кошмары уже должны были прекратиться.

– Когда прекращаются одни, тут же начинаются другие. Со мной это происходит постоянно.

Майли взяла паузу, задумчиво обводя пальцем лепестки желтого цветка. Ник никак не мог решиться посмотреть сиогэй прямо в лицо, он лишь искоса поглядывал на взлохмаченные светлые завитки, длинную стройную шею, четкий изящный профиль. С виду она напоминала подростка: тонкая, легкая, порывистая, простая в общении, но это то, что видели глаза постороннего. На самом деле Майли Дэйр являлась одной из самых загадочных и опасных сущностей в обитаемой Вселенной.

– Я могу предложить решение проблемы, только оно вряд ли вам понравится.

– Нравится или нет, подумаем после. Сейчас я хочу его услышать, – раздался еще один женский голос, и Ник поспешил подняться.

Он почтительно склонился перед Светлой госпожой, которая неожиданно появилась прямо перед ними, как будто ждала условного сигнала. Сиогэй спокойно кивнула, и в следующее мгновение все трое оказались на Каменном острове у подножия огромной лестницы.

Майли окинула взглядом древнее сооружение и едва заметно поморщилась.

– Знаете, сколько таких крепостей разбросано по разным мирам? Множество. Их обитателей называют илфирин, бессмертными. На самом деле это неправда, просто они пьют человеческую кровь. Госпожа, я провела исследование и нашла единственное место, где вашей дочери смогут помочь.

– Я вся внимание, сиогэй.

– Нужно отправиться на Остров за Большим морем. Попасть туда непросто, но те, кому это удается, обретают покой и даже счастье. Кстати, там живут ваши родственники.

– Я знаю, что на Острове живет немало волшебников, среди которых есть и Корвелы. Но чем они могут помочь Анне? Их магия бессильна что-то изменить, так же, как и моя.

– Магия – не проблема. Я покажу вам дорогу к Острову, вы поговорите с Целителями, а потом примете решение. Но медлить нельзя, поэтому я пригласила сюда Николаса, чтобы он подтвердил мою благонадежность.

– Зачем это нужно?

– Он знает, что мне можно доверять, что я всегда держу данное слово.

– Простите мое недоумение, сиогэй, но откуда Нику об этом знать?

Точеные скулы Майли внезапно порозовели. Она бросила взгляд на Николаса, который тоже выглядел крайне удивленным, и неопределенно помахала в воздухе рукой.

– Конечно, он видел мою сущность чужими глазами, но общего смысла это не меняет.

Мона повернулась к зятю и в ожидании насмешливо приподняла бровь.

– Так каков твой вердикт?

– Доверия достойна, – со всей возможной серьезностью заверил ее Ник.

– Если здесь едва рассвело, то на Острове сейчас поздний вечер, верно? Я готова идти с вами.

Майли молча кивнула, и в следующий миг обе женщины исчезли. Оставшись в одиночестве на самом краю Западных земель, Ник поискал глазами свой старый «зеркальный» портал, но едва успел сделать к нему шаг, как его снова вернули на залитый солнцем холм под стенами замка Розы.

Глава 6

Усадьба на Круглом озере обрела, наконец, свой привычный вид, но жизнь ее обитателей необратимо изменилась. Ник сидел на пристани, до боли сжимая ладонями край деревянного настила, и убеждал себя, что не заплачет ни при каких обстоятельствах. Ему столько всего в жизни пришлось перетерпеть, как-нибудь справится и с этой тягучей болью. Но в тот момент, когда он, наконец, подавил спазм в горле, предательские слезы отыскали-таки путь наружу. Окружающий пейзаж внезапно расплылся, влага наполнила веки и перелилась через край.

Сегодня вместе с Моной и Майли в усадьбе появились Целители с далекого Острова. Они легко отыскали Анну, связали ее силы, а потом увели с собой. Ей не дали ни собрать вещи, ни попрощаться с семьей, все произошло так быстро, что Ник не успел ничего осознать. Но самое страшное случилось чуть позже.

Случайно бросив взгляд на свое левое запястье, он не обнаружил на нем шрама, который символизировал его неразрывный союз с Анной. Отметина просто исчезла, словно высшие силы освободили его от обязательств по отношению к молодой волшебнице или попросту дали развод. Вопреки всему Ник оказался не готов к окончательному разрыву с женой, потому что все еще продолжал ее любить.

Но коварная Судьба этим не ограничилась, она припасла для Холдера второй «подарок», который в буквальном смысле выбил почву у него из-под ног…

– Ники, родной, не плачь! – Мона присела рядом и порывисто обняла зятя. – Я не допущу развала семьи, мы обязательно найдем выход.

– Вынужден признаться, брэни, что я устал каждый раз начинать жизнь сначала. Чем я так прогневал Вершителей судеб, что они постоянно сталкивают меня обратно к подножию горы?

– О, нет, мой милый, это вовсе не наказание, а высшая привилегия. Начать сначала может только Избранный, и ему одному позволено зачерпнуть из реки Времени.

– Простому смертному трудно понять ваши метафоры, брэни.

Мона смахнула пальцами слезы со щек Ника и пристально вгляделась в его осунувшееся лицо.

– Видишь ли, Ники, ты далеко не прост и уже давно не смертен.

Ник был так расстроен, что не придал словам Моны особого значения.

– Я всего лишь хотел остаться с Нэн и нашими детьми. Разве я многого просил? Разве заплатил недостаточно?

– Мне нелегко говорить об этом, мой мальчик, но Анна потеряна для тебя навсегда. Отныне каждый из вас пойдет своей дорогой.

– Вот так сразу, без предупреждения? Мне даже не дали с ней проститься!

– Да, и я очень рада, что ты не слышал ее прощальных слов. Когда состояние нашей дочери немного улучшится, мы с Джасом навестим ее на Острове. Надеюсь, со временем она смирится, – вздох Моны был больше похож на всхлип. – Знаешь, Ники, а ведь Леда ждет ребенка! Как же все безнадежно запуталось…

Молодой адвокат и Светлая госпожа просидели на деревянной пристани до заката, а когда совсем стемнело, к ним присоединился капитан Хартли. Этой ночью Николас впервые узнал, что горе, разделенное с близкими людьми, вынести намного легче.

 

– Вы не оставляете мне выбора, сиогэй! – Ник жестом попросил Рауля Данфи не вмешиваться и снова повернулся к Майли. Она стояла, вытянувшись в стунку, и старательно отводила глаза от разгневанного собеседника. – В силу непреодолимых обстоятельств я не могу растить своих детей на Абсалоне. На Одилоне слишком жарко, Аквилон всегда переполнен отдыхающими и там мало суши, а Марон – это магнит для авантюристов. Остается только Кали.

– На этой планете еще не завершилось геологическое формирование, там слишком опасно…

– Вы изгоняете нас из этого мира, так не все ли вам равно, куда мы отправимся?

– Я вовсе не изгоняю вас, Николас, просто предупреждаю о грядущих проблемах…

– Мне кажется, что Тэра будет лучшим вариантом из всех, – поспешил вставить свое слово Рауль, потому что конфликт разгорался все жарче. – Ее города практически пусты, там прекрасное протяженное побережье и…

– В обитаемой Вселенной есть множество миров, подходящих…

– Для чего? Для пожизненной изоляции потенциально опасных субъектов, которых никто не решается идентифицировать?! – Ник понимал, что кричит, но ничего не мог с собой поделать. – Простите, что не благодарю вас за рекомендации.

– Так что насчет Тэры? – снова попытался вклиниться Данфи.

– Ничего, Рауль, наша гостья и ее успела забраковать. Остаточные эманации магии вардов противопоказаны Элис и Лукасу, – Ник снова гневно развернулся к Майли. – Неужели на огромной планете не найдется места для двух маленьких детей?

Сиогэй надоело выслушивать беспочвенные обвинения. Решившись на отчаянный шаг, она сжала ладонь Николаса, и в следующее мгновение они очутились среди цветущих лугов в Западных землях.

– Вы узнаете это место?

– Да, узнаю, – Ник раздраженно высвободил руку, но прикосновение Майли, как свежее клеймо, продолжало жечь его ладонь.

В зарослях травы внезапно послышался детский смех, мелькнуло голубое платье малышки Элис, а потом рядом с Ником открылся портал. Если Светлая госпожа и была недовольна внезапным вызовом, она это умело скрывала.

– Мона, если вы не покажете мессиру Холдеру, какие последствия повлечет за собой присутствие его детей на Талау, он продолжит обвинять меня в подрывной деятельности.

Волшебница молча огляделась. Дети мерцали с невероятной скоростью, но как только поблизости появился голубой просверк, она послала в ту сторону легчайший магический шлепок. В следующее мгновение раздался бесшумный взрыв, и во все стороны от его эпицентра пронесся мощный поток воздуха. Не поставь Мона вовремя магический заслон, их смело бы, как сухую листву. Когда ветер стих, Ник опустил глаза и увидел, что стоит на краю глубокого кратера. На месте цветущего луга теперь зияла огромных размеров дыра, из которой поднимались облака густого пара.

– Силы небесные, Элис… – Ник свесился над пропастью, мучительно вглядываясь в горячую влажную завесу. – Что вы наделали, безумные?! Элис, детка, ты жива?! Э-э-ли-и-с!!!

– Не надо кричать, Ник, – Мона обхватила его за плечи и заставила подняться. –  С детьми все в порядке, они просто вернулись в замок.

– Кто-нибудь из вас объяснит мне, что здесь произошло?!

Женщины долго молчали, сверля друг друга взглядами, волшебница сдалась первой.

– К твоим детям, Ники, категорически нельзя применять магию. Я едва коснулась малышки Элис, можно сказать, погладила – и вот результат. А если воздействие будет сильным или враждебным, я даже не представляю, что может случиться.

– Землетрясение, цунами, разрушительный ураган, извержение вулкана… Мне продолжать? – Майли по-прежнему не смотрела Нику в глаза и явно чувствовала себя неловко.

– Давайте вернемся обратно, я хочу убедиться, что с детьми все в порядке.

– Хорошо.

Как только они оказались в замке Розы, и Ник увидел спокойно играющих в саду детей, сиогэй сразу исчезла.

– Я не хотел ее обидеть, брэни, просто у меня окончательно сдали нервы… – Холдер опустился на каменный парапет, опустил голову и сжал ее руками. – Неужели все действительно так плохо?

– Гораздо хуже, чем я думала, Ники, но все равно это не конец света. Мы обязательно что-нибудь придумаем, найдем выход. Кстати, надо призвать на помощь предков, должна же быть хоть какая-то польза от Мира духов. Я пойду, посоветуюсь с покойниками, а ты попытайся как-то наладить отношения с сиогэй.

– Я готов принести ей извинения, если это необходимо, но отношения у нас явно не складываются.

Мона немного помолчала, потом взяла зятя за руки, чтобы подчеркнуть важность своих слов.

– Ники, ничто в этом мире не происходит без причины.

– Мне очень не нравится начало вашего послания.

– Я и сама от него не в восторге, но ради будущего детей ты должен успокоиться и увидеть истину.

– А если я не хочу ее видеть?

– Рано или поздно тебе придется взглянуть правде в глаза. Чем дольше ты сопротивляешься, тем труднее будет переступить порог, – Мона поцеловала Ника в холодную щеку и ушла, оставив его перед воображаемой дверью в новую жизнь.

Глава 7

Братишка Тайлер, как всегда, оказался прав. Теперь Ник явственно чувствовал ту самую связующую нить со своими детьми, о которой ему говорил маленький Пророк. По воле безжалостной Судьбы он одновременно стал отцом, разведенным мужем и изгоем. Привыкнуть к отцовству оказалось довольно легко, а вот с остальным у него пока были проблемы. Ник совершенно не представлял, как будет жить без Анны, и понятия не имел, куда ему теперь деваться. Покидать Талау ужасно не хотелось.

Отбросив на время мысли об эмиграции, Ник поцеловал на ночь детей и отправился в западное крыло, чтобы исполнить долг чести – принести извинения гостье. Сиогэй отвели апартаменты с собственным двориком, который отделяла от замкового сада высокая живая изгородь. На стук в дверь никто не отозвался, и Ник в раздумье прошелся по двору. Прийти повторно у него могло не хватить духу, поэтому он решил дождаться возвращения леди Дэйр.

В саду быстро темнело. То тут, то там в густом кустарнике вспыхивали робкие огоньки светлячков, а на темно-зеленом покрывале ночного неба одна за другой загорались звезды, складываясь в причудливые узоры созвездий. Ник присел на плетеный диванчик и откинулся на мягкие подушки, чтобы полюбоваться великолепием здешней ночи. Он не отдыхал уже двое суток, и очень скоро у него начали слипаться глаза. Когда над верхушками деревьев показалась зеленая Динэйх, Ник уже крепко спал, позабыв о долге хозяина, а заодно и обо всех своих неприятностях.

 

Майли вернулась в замок после полуночи и увидела под своими окнами спящего Николаса Холдера. Он полулежал на маленьком диванчике, склонив голову к плечу и неловко подвернув одну ногу. Во сне Ник выглядел расслабленным, даже беззащитным, и Майли впервые не ощутила той горячей мучительной неловкости, которая каждый раз охватывала ее в присутствии молодого адвоката. Дело было не в ужасных воспоминаниях или ночных кошмарах Ника. Глядя на него, Майли испытывала вовсе не стыд, а болезненное возбуждение, истинную природу которого не вполне понимала.

Внезапное похищение в один миг превратило могущественную ипостась в жалкое, зависимое, слабое существо. Для воина диил, пока он находился в едином строю с другими, половая принадлежность не имела никакого значения, но для бедного изгнанника этот вопрос становился ключевым. На свою беду, Майли родилась женщиной, и ее близкое знакомство с мужчиной чужой расы началось с унижений, избиений и насилия.

Серая субстанция Зазеркалья поглощала все виды магии, как губка влагу, а дарованных природой физических сил у Майли оказалось недостаточно. Ей нечем было защититься от посягательств жестокого насильника по прозвищу Тень. Как долго продолжалось ее существование в качестве сексуальной рабыни, сиогэй представляла плохо, точно знала лишь, что скоро умрет. Тело без поддержки магии оказалось хрупким и очень ненадежным вместилищем духа. Уничтожив Тень, Николас Холдер не просто освободил Майли и других пленников Зазеркалья, он спас их от неминуемой гибели.

Сиогэй осторожно накрыла спящего легким покрывалом и устроилась рядом в кресле. Ей хотелось просто рассмотреть Ника, понять, что именно в его внешности так ее привлекает. В окружении Светлой госпожи было много красивых свободных мужчин, чей интерес к необычной гостье просматривался даже сквозь осторожную почтительность, но сама она думала только о молодом адвокате, который был женат и имел двоих детей, представлявших большую опасность для любой магической сущности.

Майли сразу заметила, что с появлением отца всплески неконтролируемой силы у близнецов обрели некое подобие порядка. Хозяйка замка Розы была могущественной волшебницей и очень мудрой женщиной. Мона сумела создать особые условия для неординарных детей и сохранить свой дом в целости, но долго так продолжаться не могло. Для комфортной и безопасной жизни Элис и Лукасу требовалось место полностью свободное от магии.

 

Нику приснился поцелуй. В касании теплых губ были капля робости, толика любопытства и целое море безыскусной нежности. Так целуют впервые в жизни. Ник пил этот поцелуй, словно целительный бальзам, испытывая не привычное для него тяжелое возбуждение, а легкую радость, словно в его крови играло молодое вино. Он непроизвольно подался навстречу, чтобы продлить новое, необыкновенно приятное ощущение и … проснулся.

Открыв глаза, Ник увидел над собой светлеющее небо. Интересно, куда его занесло на этот раз? Ах, да, он в саду под окнами леди Дэйр. Хозяйка апартаментов сидела напротив него за столом с расписной чашечкой в руках

– Хорошо поспали? – она, налила чай во вторую посудину и протянула ее Нику.

– Да, спасибо, – растерянно отозвался он, принимая чашку. – Я вчера дожидался вашего возвращения и нечаянно заснул. Доброе утро, леди Дэйр.

– Зовите меня Майли.

Ник выпутался из пледа и придвинулся ближе к столу, где, несмотря на ранний час, был накрыт обильный завтрак. Землю еще покрывала тончайшая пелена тумана, но свет волшебных фонарей уже растворился в набиравшем силу солнечном свете. Ник обхватил ладонями теплую чашку и сделал большой глоток. Сегодня сиогэй не прятала от него глаза, не старалась повернуться в профиль. Они впервые сидели визави и рассматривали друг друга.

Имя Майли звучало мятно и сладко, оно словно таяло на языке, но Дэйр или Дэир, как правильно было произносить ее родовую принадлежность, по-эльфийски означало слезы, плач. Плакальщица Майли, наполовину женщина, наполовину ангел. Овальное личико, нежная кожа, тонкие брови вразлет и пушистые ресницы. А ведь эти пухлые губы только что целовали его во сне!

Догадка вызвала у Ника вспышку возбуждения пополам с негодованием, но его взгляд не дрогнул, продолжая изучать плавные линии женского тела. Ему внезапно пришло в голову, что он не спал со своей женой уже больше трех лет и много раз изменял ей в Зазеркалье всеми возможными способами…

– Я был несправедлив к вам, Майли. Другими словами, пытался казнить гонца, принесшего дурную весть, – Ник допил чай и поставил чашку на стол, но леди Дэйр тут же наполнила ее снова и подвинула к нему блюдо с эльфийскими сладостями.

– Прошу, угощайтесь.

– Если вы составите мне компанию.

– Почему бы нет? – пожала плечиком Майли. Она выбрала маленькое воздушное пирожное, целиком засунула его за щеку и невнятно проговорила. – Очень вкусно, никогда такого не пробовала.

Ник последовал ее примеру, и вскоре большое блюдо опустело. Пока они в дружеском молчании уписывали эльфийские деликатесы, ледяная преграда все больше подтаивала, и к концу трапезы Ник почти смирился с неизбежностью перемен.

– Простите меня, Майли.

Сиогэй вытерла губы и небрежно отмахнулась кружевной салфеткой.

– Как выяснилось, я довольно нетерпелива, но совершенно не обидчива. О других своих человеческих качествах я пока знаю очень мало, – она вдруг обезоруживающе искренне улыбнулась Нику. –  Вы не должны так сильно беспокоиться о будущем, Николас. Я уже ищу вашим детям подходящий дом, и как только он будет готов, мы сразу туда отправимся. Светлая госпожа позаботилась о том, чтобы вы ни в чем не нуждались и могли видеться с ней так часто, как только пожелаете. А когда дети вырастут, вы сможете вернуться на Талау.

– Ну, к тому времени я буду уже дряхлым стариком.

Майли долго смотрела на своего собеседника, и, в конце концов, решила приоткрыть ему частицу правды.

– Вы не состаритесь, Николас, во всяком случае, до совершеннолетия Элис и Лукаса.

– Обещаете?

Майли вдруг протянула ему руку, словно они заключали сделку, но Ник больше не желал формальных обязательств. Он осторожно сжал тонкие пальцы, склонил голову и прижался губами к тыльной стороне ладони. Сиогэй застыла на месте, ее зрачки расширились, почти закрыв собой золотую радужку.

Четкий силуэт Майли внезапно задрожал, раздвоился, затем принялся почти неуловимо мерцать, пальцы в ладони Ника то пропадали, то появлялись снова. Он замер, боясь пошевелиться, потому что впервые стал свидетелем замедленного квантового перехода, который, впрочем, так и не осуществился. Майли решила, что постоянно сбегать ниже ее достоинства, вновь полностью материализовалась и даже позволила Нику снова поцеловать свою руку.

Глава 8

В день отбытия Ник разбудил детей очень рано. Накануне вечером они со всеми попрощались, упаковали вещи и решили, как следует, выспаться перед дорогой. Близнецы заснули мгновенно, а Ник пролежал всю ночь с закрытыми глазами, скрупулезно вспоминая каждый прожитый им на Талау день. Он больше не терзался сожалениями, просто хотел сохранить в памяти самые яркие моменты. Едва восходящее солнце слегка подсветило далекую линию горизонта, Ник оделся, взял дорожную сумку и направился в детскую.

Его немного удивило отсутствие в комнате эльфийских нянек, но он уже и сам неплохо справлялся с предметами детского гардероба, поэтому обошелся без посторонней помощи. В огромном холле под хрустальным куполом тоже не было ни души, никто не пришел их проводить. Ну и ладно, это к лучшему, успокоил себя Ник. Все высказались еще вчера на церемонии прощания, и незачем сегодня снова бередить свежие раны.

Он поправил за плечами походное снаряжение, подхватил детей на руки и решительно направился к выходу. Они с Майли договорились встретиться на берегу реки Уай. Ник так до сих пор и не знал, куда именно они переезжают. Мона просто сообщила ему, что подходящее место, наконец, найдено, но на ее очаровательном лице читалось плохо скрытое ликование. Светлая госпожа была довольна результатами поисков, это одновременно интриговало и обнадеживало.

В робком свете зарождающегося дня замок Розы выглядел безлюдным и притихшим, к тому же дверь, ведущая к помещениям эльфийской охраны, почему-то оказалась заперта. Теряясь в догадках, Ник толкнул коленом створ парадных дверей и изумленно застыл.

В замковом дворе горели десятки факелов и толпилось множество людей. У основания лестницы нетерпеливо переступали копытами черные эльфийские кони в яркой нарядной сбруе, в седлах уже сидели вооруженные до зубов сэйдиур. На длинных деревянных платформах, которые эльфы обычно использовали для хранения товаров, высились горы плотно уложенных свертков, сумок, кофров, ящиков, мешков и бог знает чего еще.

Ник попытался сосчитать количество платформ, на шестнадцатой сбился и растерянно посмотрел на Мону, которая бдительно наблюдала за погрузкой.

– Что здесь происходит, брэни?

Волшебница на секунду отвлеклась и окинула зятя снисходительным взглядом.

– Ты всерьез решил, что отправишься на выселки только с сухим пайком и сумкой детских вещей? Элис и Лукас – наши внуки, будущее дома Корвел. Ники, у вас будут домашняя челядь, няньки, кухарки, охрана, неограниченные ресурсы и совокупная мощь семьи. Мы все время будем рядом, в одном шаге от тебя, и явимся по первому зову.

Потенциальных переселенцев набралось не меньше полусотни. Плюс лошади, плюс поклажа… Ник с сомнением посмотрел на сидящую в центре всего этого хаоса хрупкую сказочную фею. Майли в брючном костюме и панаме, из-под полей которой выбивались короткие светлые завитки, была похожа на очаровательного мальчика.

– Брэни, неужели леди Дэйр по силам переместить такое количество тяжелых объектов?

– Вполне, если переносить их по частям, но мы немного поможем Майли и переправим все сразу, – Ник покорно кивнул, и только теперь заметил в толпе майора Кроу, Рауля Данфи, его эльфийскую подругу Киану и Фиарэйна, которые укладывали на платформу свои дорожные сумки. Увидев выражение его лица, Мона не выдержала и рассмеялась. – Ники, дорогой, я знаю, как ты не любишь сюрпризы, но этот ты точно заслужил!

 

К удивлению Ника, главными помощниками сиогэй оказались его дети. Когда церемония прощания завершилась, Майли взяла близнецов за руки, и тусклый утренний свет внезапно померк. Наступило небытие, мертвая тишина и пустота, как будто все живое и неживое мгновенно растворилось в ледяном космическом вакууме…

Ник не знал, сколько времени это продолжалось, скорее всего, не дольше мгновения, потом в глаза им ударил яркий свет и пахнуло горячим ветром, принесшим с собой незнакомые запахи. Ник прищурился от чужого слепящего солнца и огляделся. Путешественники стояли в самом центре идеально ровной бетонной площадки, сильно напоминавшей … посадочную. Неподалеку действительно стояли несколько необычных летательных аппаратов, накрытых маскировочной сеткой.

– Да иди ты… Быть этого не может! – прозвучало в тишине потрясенное восклицание майора Кроу. – Рэйн, ты видишь то же, что и я? Мы же на Лисморе, мать его так! Мы на ЛИСМОРЕ!!!

Архивариус сбросил на землю дорожную сумку, с которой не расставался во всех звездных передрягах, и недоверчиво уставился на белый особняк, который прежде видел только в руинах.

– Сиогэй, как случилось, что из всего многообразия миров вы выбрали именно этот? – обратился он к Майли.

– Я извлекла его из воспоминаний Светлой госпожи. Мы собрали все необходимые сведения, выкупили остров у нового владельца и приспособили для своих нужд. Место полностью изолированное, редко посещаемое, с теплым климатом. Вам ведь уже приходилось бывать на Лисморе?

– О, да! – откликнулся Юджин, с восторгом оглядываясь по сторонам. – Двадцать пять лет назад я командовал здешним гарнизоном. Когда мы покидали остров, здесь все было разрушено, но кто-то восстановил поместье. Кому оно принадлежало?

Майли легко пожала плечами.

– Какому-то частному лицу. Сделку проводила местная юридическая фирма.

– А канцлер Мэйнард еще жив?

Сиогэй покачала головой.

– Значит, в тот раз Мэнни не удалось выкрутиться, – констатировал архивариус.

Рядом раздалось вежливое покашливание, и перед гостями возник мужчина средних лет с благородной проседью на висках, одетый в строгий костюм и галстук-бабочку.

– Добрый день, господа, приветствую вас на Лисморе. Меня зовут Валентин Сабатье, я управляющий поместьем. Миледи, – он почтительно склонился перед Майли, – мы сделали все, как вы просили.

– Благодарю, – любезно кивнула сиогэй, моментально перевоплотившись из сказочной феи в хозяйку острова. – Попросите, пожалуйста, перенести в дом наши вещи и покажите, где находится конюшня.

– Конечно, миледи, – управляющий осуждающе посмотрел на огромных злобных коняг, которые своими коваными копытами портили покрытие взлетно-посадочной полосы. – Прошу следовать за мной.

Сабатье направился к хозяйственным постройкам, исподволь разглядывая неизвестно как появившихся на острове гостей, а, точнее, новых хозяев. Многолетний опыт работы в разных странах никак не подготовил его к появлению настоящих сказочных персонажей.

– Папа, а здесь есть бассейн? – спросила Элис, нетерпеливо ерзая на руках у Николаса. Тот вопросительно посмотрел на майора.

– Конечно, есть, малышка, и не один, – Юджин хозяйским глазом отметил изменения, появившиеся за время его отсутствия. – Здесь и море со всех сторон, мы ведь на настоящем острове.

– А он большой? – деловито поинтересовался Лукас.

– Я бы сказал, средний. Бывают и большие по размеру острова, но их очень трудно купить целиком.

– Это наш новый дом?

– Да, – вступила в разговор Майли, и тон ее голоса звучал как предупреждение. – Вы с сестрой должны вести себя осмотрительно и перемещаться только в пределах острова.

Элис невинно посмотрела на сиогэй из-под длинной челки. Ник уже достаточно хорошо изучил повадки своих отпрысков, поэтому непроизвольно напряг мышцы рук. Конечно, удержать детей мускульным усилием ему никогда не удавалось, но они сейчас находились в незнакомом месте, и попытаться все же стоило. Как ни странно, Элис осталась на месте, и по удивленному выражению маленького личика Ник догадался, что задуманная каверза ей не удалась. Майли каким-то чудом сумела найти управу на его детей, а это в глазах Ника стоило всех сокровищ мира.

Эпилог

Николас Эллиот Холдер сидел на обзорной площадке с чашкой утреннего кофе в руке и наблюдал за рыбацкой лодкой, сражающейся с пенными бурунами в полосе прибоя. За годы жизни на острове Лисмор он постепенно привык к слишком горячему желтому солнцу, высокому голубому небу и ярким бликам на морских волнах. А еще он пристрастился к ароматному горьковатому напитку, который собственноручно готовил для него Валентин Сабатье.

Ник ожидал, что Майли устранится от хозяйственных забот так же, как это делала Анна, но время шло, и он раз за разом убеждался, что сиогэй совершенно не похожа на его первую жену. Майли с утра до вечера возилась с детьми, объясняя им, как следует себя вести, чтобы не вызывать удивления у окружающих и не смущать местный персонал. Она научила Элис и Лукаса пользоваться лестницами, дверями, передвигаться по острову пешком и на автокарах, а покидать его только на флайере.

Майли была в курсе всего, что происходило в доме и за его пределами, поддерживала связь со своими конфидентами на этой планете и еще на многих других, куда ей приходилось довольно часто перемещаться. При этом она всегда присутствовала на семейных завтраках и ужинах, общалась с друзьями Ника и даже принимала гостей в качестве хозяйки дома. Майли и была истинной хозяйкой этого острова, которая мало спала, много работала и ко всем относилась с искренней заботой.

Личные отношения Николаса и Майли развивались постепенно. На этот раз не было ни ультиматумов, ни выкручивания рук, ни поспешных решений. Впервые в жизни Ник получил возможность не только близко узнать женщину, но и завоевать ее доверие. Раньше такая роскошь как долгие разговоры или прогулки при луне была доступна Нику только в мечтах, а теперь вечерами они с Майли бродили по берегу моря и болтали обо всем на свете, наслаждаясь уединенностью острова. Сначала они научились общаться и делиться информацией, и только потом позволили себе поддаться чувствам.

Самое главное случилось на пляже, в одну из теплых пасмурных ночей, когда неподвижный воздух так обильно напоен влагой, что она оседает на коже мельчайшими капельками росы. Оказалось, что умница Майли, для которой были открыты все пути во Вселенной, совершенно не умеет целоваться. Но ее так заворожили поцелуи Николаса, что она охотно подставила ему губы, упустив при этом из виду все остальное. Когда сиогэй обнаружила себя уже полностью раздетой, она не возмутилась, как ожидал Ник, а залилась веселым серебристым смехом.

Ник и Майли часто смеялись в объятиях друг друга просто потому, что им было хорошо вместе. Та дикая, иссушающая страсть, которую он когда-то испытывал к Анне, ушла из его жизни вместе с ней. Вместо глухого любовного плена у Ника появилась свобода самовыражения, и он смирился с выбором Судьбы. Майли не требовала от него поклонения, не считала свое мнение единственно правильным и никогда не диктовала условий. Для нее на первом месте была семья, и не имело значения, кто из них кому и кем приходится.

Они не стали регистрировать отношения или клясться на крови, просто соединили свои жизни в одну. Стоило им обняться или взяться руки, как две системы кровообращения моментально синхронизировались, и сердца начинали биться в такт.

Буквально на второй день после прибытия на остров дети начали называть сиогэй мамой, и Ник не посмел возразить. Она не просила об этом, Элис и Лукас все решили сами, и этот выбор определил всю их дальнейшую жизнь. Майли оказалась неисчерпаемым источником знаний в самых разных областях, поэтому с обучением проблем не возникло. Близнецы усваивали информацию очень быстро и совершенно бессистемно, зато могли в любой момент извлечь ее из памяти.

Несмотря на все предосторожности, Элис и Лукасу нельзя было обучаться в школе вместе с обычными детьми, но общаться со сверстниками им никто не запрещал. Соблюдение определенных правил и красивая легенда, сочиненная майором Кроу, позволили детям завести друзей на большой земле. Майли с Николасом тоже иногда выбирались в один из больших городов, чтобы пообедать в ресторане, посетить концерт классической музыки, оперу или балет.

Майли обожала музыку, и в их доме часто звучало что-то щемяще грустное или, наоборот, радостно бравурное. Выбор произведения зависел от настроения хозяйки. Благодаря уникальным способностям сиогэй никто больше не был оторван от дома. Друзья и родные семьи Корвел получили возможность не только часто встречаться, но и вести совместные дела. Огромный мир сузился, а возможности, наоборот, расширились, и это придало их существованию абсолютно новый смысл.

 

С бетонной площадки стремительно сорвался золотистый летательный аппарат, свечой взмыл вверх и через мгновение исчез в выцветшем от яркого солнца небе. Это майор Кроу и Рауль Данфи отправились в Шепстон, где пять лет назад Николас учредил небольшое частное сыскное агентство без названия. Тогда оно состояло из трех арендованных офисов и крохотной приемной, а сегодня агентство гордо именовалось «Холдер груп», занимало целое здание, и работали в нем две сотни человек. Контора оказывала юридические, охранные, розыскные услуги и даже сотрудничала с местной полицией.

– Я рада, что ты сегодня не поехал в город.

В соломенной шляпе с широкими полями Майли была похожа на волшебную фею из детской сказки. Она отрастила волосы ровно настолько, чтобы они легко укладывались в официальную прическу, но в остальном совершенно не изменилась. Все такая же стройная, легкая, изящная, лишь в движениях и чертах прелестного лица теперь читалась новая уверенность.

Майли нежно клюнула Ника в уголок губ, устроилась напротив и положила подбородок на сплетенные пальцы. Некая загадочность в облике сиогэй заставила его мгновенно напрячься.

– Даже боюсь спрашивать. Элис нечего надеть на вечеринку? Я пропустил чей-то день рождения? Лукас без спроса взял спортивную машину Рауля? Нет? Значит, мне никого не надо отчитывать, утешать или спасать? – Майли потрясла полями шляпы и прикусила губу, чтобы не расплыться в улыбке. – Ты пригласила к ужину гостей? Нам грозит долговая тюрьма? Ладно, я понял, ты просто не можешь без меня жить.

– Наконец-то догадался. Без тебя нет жизни, а с тобой есть.

Понадобилась целая минута, чтобы смысл ее слов дошел до сознания Ника. На подобную новость можно было отреагировать множеством разных способов, но он сам себя удивил. Сжал в ладонях маленькие нежные руки Майли и уткнулся в них лицом. Это был момент истины. Ник не присутствовал при рождении близнецов, и неугомонная Судьба решила дать ему еще один шанс…

– Уверен, что тебе уже известен и пол нашего ребенка и кем он станет, когда вырастет, но, умоляю, ничего мне не говори. Я не хочу знать заранее, – Майли снова тряхнула полями шляпы, на этот раз утвердительно.

Белый боевой ангел и воин из Тени сидели на крыше особняка, глядя в глаза друг другу и крепко держась за руки. Вскоре Николасу Холдеру и Майли Дэйр предстояло вернуться к своим обычным и не совсем обычным делам, но это мгновение было остановлено специально для них, и они имели полное право им насладиться.

 

КОНЕЦ.