Ночь торжеством пышна прощальным –
Унылость лет затмит она!
И сонмом ангелов печальных,
Слезами скорби их полна…
На театральной сцене — пьеса
«Как страх надежду поглотил»,
Играет траурный оркестр
Всевышних музыку светил…
В обличии Отца небесного
Мелькают мимы повсеместно –
Бормочут и шепчут, приходят-уходят –
Лишь куклы они, чьей судьбой верховодят,
Всё куклы исполнят, что некто прикажет –
А он лишь меняет для них бутафорию,
Парит, как стервятник, крылами всё машет
И ниспосылает незримое горе!…
И драматичность сцены этой
Забвенью не предать! –
Толпа за Призраком с надеждой
Гоняется опять,
Бегут по кругу, возвращаясь –
Конца и края нет,
Грехом, безумьем насыщая
Страх сеющий сюжет…
Гляди — средь бегства шутовского
Ползёт вдруг чья-то тень!
Кроваво-красною рекою
Змеится в темноте!
И, извиваясь, подползает,
И мимов жадно пожирает,
И ангелы плачут — клыки паразита
Горячею кровью людскою залиты!
Финал — все на выход! В зале гаснут огни,
И над каждой фигурой дрожащей
Занавес траурный падает вниз
Волной штормовою бурлящей…
Бледны стали ангелы, свет их померк –
Вдруг поняли замысел пьесы создателя:
Жертва трагедии в ней — Человек,
А главный герой – Червь-Завоеватель…
*****
Lo! ′tis a gala night
Within the lonesome latter years!
An angel throng, bewinged,bedight
In veils, and drowned in tears,
Sit in a theatre, to see
A play of hopes and fears,
While the orchestra breathes fitfully
The music of the spheres.
Mimes, in the form of God on high,
Mutter and mumble low,
And hither and thither fly-
Mere puppets they, who come and go
At bidding of vast formless things
That shift the scenery to and fro,
Flapping from out their Condor wings
Invisible Woe!
That motley drama- oh, be sure
It shall not be forgot!
With its Phantom chased for evermore,
By a crowd that seize it not,
Through a circle that ever returneth in
To the self-same spot,
And much of Madness, and more of Sin,
And Horror the soul of the plot.
But see, amid the mimic rout
A crawling shape intrude!
A blood-red thing that writhes from out
The scenic solitude!
It writhes!- it writhes!- with mortal pangs
The mimes become its food,
And seraphs sob at vermin fangs
In human gore imbued.
Out- out are the lights- out all!
And, over each quivering form,
The curtain, a funeral pall,
Comes down with the rush of a storm,
While the angels, all pallid and wan,
Uprising, unveiling, affirm
That the play is the tragedy, “Man,”
And its hero the Conqueror Worm.
Автор публикации
Воистину так! Спасибо.