Зимние вьюги уже не тревожат,
Безумно влюбленных сердца.
Московские улицы не оставляют
Тяжелое чувство конца.
В весенней тоске не волнуется Мастер.
Но где-то в больничных стенах,
Видит иерусалимские страсти,
Бездомный, в мистических снах.
Для тех, кто страдал – исчезли тревоги,
Сгорел субботний закат,
И с чувством свободы, по лунной дороге
Уходит Понтий Пилат.